Бьерн. Том 4

Глава 3

По полю, вслед за несущимся автомобилем, летел планер. Полноразмерный, вполне способный поднять нескольких человек. За рулём машины сидела Фиона, а позади неё разместились её юные воздухоплаватели. Причём, парень держал в руках горящую рунами доску, управляя планером. Такой вот аналог радиоуправления.

Я же сидел на холме, наблюдая подобную картину уже не в первый раз. Семь таких они уже разбили. Первый вариант самый красивый, с большими одинарными крыльями, из которых одно отвалилось сразу, едва он поднялся в воздух. Второй продержался дольше, а третий, четвёртый и пятый — бипланы, с кучей растяжек и поддержек крыльев.

Они показали себя очень неплохо, могли и остановиться на них. Но нет, Фиона хотела одинарные крылья. Именно поэтому шестой и седьмой — монопланы. И это являлось просто невинным развлечением, если бы шесть разгонял не я.

Казалось, можно придумать пороховые ускорители или катапульту, но зачем, когда есть целый император? Вот и впрягали меня в сбрую, заставляя разгонять их изделия, пока не появился автомобиль. Едва из цехов вышло что-то, способное нормально ездить, как Фиона его забрала себе «для испытаний».

А планер тем временем поднялся высоко, метров на сорок. Вниз упал разгонный тросик, и он остался парить в воздухе. Воздушные потоки на этом поле знают неплохо, так что сразу изделие не упадёт.

Рукотворная птица накренилась, поворачивая. Рыскнула несколько раз по курсу, качнула носом, отрабатывая рулями. Десяток минут покружила над полем, а потом из-под неё вырвался сноп огня, и она ускорилась.

— Они, всё же, попробовали пороховой ускоритель, — хмыкнув, я надкусил сорванную травинку, продолжая любоваться планером.

Получив импульс тяги, тот устремился выше и дальше, потихоньку скрываясь из поля зрения. Возможно, они сегодня его даже нормально посадят. Автомобиль изрядно облегчает им жизнь, позволяя не отставать от планера.

Хмыкнув, я подхватил с земли куртку и поднялся, с удовольствием осматривая с холма город, раскинувшийся передо мной. А ведь уже почти пятнадцать тысяч населения. Полдюжины кирпичных четырёхэтажных зданий с квартирами со всеми удобствами. Густой частный сектор, в котором тоже немало домиков в несколько этажей.

Сюда едет много народу, привлечённых высокими зарплатами и слухами о сказочном городе. Электричество, горячая и холодная вода, бесплатная медицина и образование. Всё это есть и будет ещё больше.

Но и работают жители так, что бывшие крестьяне стонут. Тяжело. Вопреки стереотипам, средневековый крестьянин по-настоящему тяжело работает в сезон сева или жатвы. Остальное время, кроме домашних занятий и скотины, достаточно свободное.

Тут же изволь по девять часов провести в шахте или цеху, ударно трудясь. И это ведь у меня ещё нормированный рабочий день, на мануфактурах континента всё намного хуже. Но, всё же, народ крепкий, вытягивает нагрузки.

И хотя город, в целом, закрытый, и покидать его, если ты мастер на производстве, нельзя, чтобы не разнести секреты по пьяни или за деньги. Но слухи идут, и люди едут, не считая это особым недостатком, здесь привыкли всю жизнь проводить на одном месте.

Вообще, если бы у меня была задача начать технологический прогресс в этом мире, то я бы её уже выполнил. Развитие остановится, только если на остров завтра упадёт метеорит, который уничтожит нас и все страны на континенте. Там ведь тоже уже появляется порох.

Ещё раз довольно оглядев город, неспешно пошёл в сторону дома, размышляя, чем бы сегодня заняться. Производства работают, дети и взрослые посещают школы, химики и маги двигают науку. В железе копаться слегка надоело. Всё, что я мог вспомнить по автомобилям, уже давно выложил. Теперь дело за мастерами.

Может, посетить нефтяное месторождение, где распоряжается Войцех и бывший главный алхимик Бродно? Но там я и вовсе ничего не подскажу, о добыче нефти знаю примерно столько же, сколько про искусственный каучук. Главное, что нефть качают, перегоняют, и перебоев в поставках нет.

В городе, чтобы не толкаться, я запрыгнул на крыши, и уже через минуту пробежки с прыжками оказался дома. Одно из немногого, что мне не нравится в нынешнем статусе. Если я решу пойти по улице, то подобное, в итоге, превратится в долгую миссию с выслушиванием просьб и пожеланий горожан.

Или, как вариант, ходить в кольце охраны, которое никого ко мне не подпустит. Что тоже не очень хорошо выйдет, в свете нового закона. Больше недели назад вышел манифест, подписанный мной и Элеонорой, об отмене сословного деления на Полуденных Островах. Не первый уже, конечно, документ.

До него были о земле, об учреждении министерств, образовании, налогах. Собран первый парламент, который будет уточнять законодательную деятельность. Государство уверенно приобретало черты упорядоченной структуры, а не феодальной вольницы.

Я неспешно собрался, оставил записку Фионе и через час плыл на грузовом корабле обратно в Бродно. Пора опять вникать в дела государственные, хватит просто отдыхать, возясь с железом и отправляя в Лес океаны маны.

Капитан судна выделил мне свою каюту, в которой я, впрочем, только спал, в остальное время чаще сидел на корме возле двигателя, развалившись на накинутом поверх ящиков с запчастями соломенном матрасе.

Таких кораблей курсирует уже почти сотня. Всё это старые переоборудованные суда, обеспечивающие перевозки по рекам или прибрежной зоне. Всё, что сейчас строят верфи в Вышгороде, уходит на морскую торговлю.

Наши товары пользуются спросом. И, что удивительно, продукция мирного назначения приносит намного больший доход, чем военная. Все эти лампы, сковородки, лопаты, котлы и бруски металла на подковы. Производится оно в огромных количествах, и в таких же уходит на континент. И на всём есть чеканка, что товар сделан на Полуденных Островах.

Полезная пропаганда, как и слухи, распускаемые нашими торговцами. Впрочем, нам и не нужно лгать. Налоги ниже, работы навалом, а сейчас ещё и декларируемое равенство перед законом. Скорее, простому крестьянину сложно поверить, что подобное возможно, и его не обманывают.

Зевнув, почесал в затылке и сел прямо, концентрируясь на скверне. Внятный приказ силе, и мир вокруг замедляется. Выдержав несколько секунд, расслабился, позволяя энергии вернуться в состояние покоя. Магия времени, да?

Фиона хмурится, когда заходит разговор про этот трюк. По её словам, выходить он у меня не должен. Но, тем не менее, получается, и с каждым разом всё лучше и лучше. Правда, всё равно остаётся очень затратным. Вот и сейчас запасы личной скверны сильно упали. А я потратил именно свою энергию, а не черпал из Леса.

Теперь я так могу. Можно сказать, что мне дали права продвинутого пользователя. И чем больше энергии я отдаю, тем больше мне позволяется. Тело пропитано таким количеством скверны, что иногда приходится напрягаться, чтобы это не становилось видно окружающим. А если полностью заполнить подросший резерв, то на человека уже не очень похож. Просто залитый тьмой силуэт с тёмным маревом вокруг.

Да и наплевать, главное, что скверна стала лучше контролироваться, и я, возможно, проживу немного дольше. Поднявшись с насиженного места, прошёл на нос судна, смотря, как впереди медленно проступают стены Бродно. Улыбнулся, вернулся в каюту, подхватил рюкзак и, через час, натянув на голову широкополую шляпу, смешался с толпой на оживлённом причале.

А ещё через полчаса уже обнимал Элеонору и игрался с детьми. Меня не было четыре месяца. Крошки подросли, отъелись, теперь не так страшно касаться.

Маленькая Фрида заплакала, стоило мне взять её на руки, чувствуя через скверну подавляющее количество силы. Улыбнувшись, я транслировал ей через заражение свою радость и спокойствие.

Девочка озадаченно замолкла. А после крепко обхватила мой палец и довольно засопела.

— Чувствует скверну? — поинтересовалась бывшая принцесса, аккуратно обнимающая Натана.

— Да, — кивнул, аккуратно укладывая уснувшую дочь в кроватку.

— Со скверной точно не будет проблем? Может, ты вытянешь из неё заразу?

— Там не много осталось. Через пару месяцев само рассеется. Не хочу навредить.

— Ладно, тебе лучше знать, — отмахнулась она и, нахмурившись, поинтересовалась: — Лучше скажи, почему тебя так долго не было? Стоило ли оно того? Что нового?

— Если всё будет хорошо, через пару лет в вонючих полях не будет необходимости, наоборот, мы сможем производить столько кислоты, что её хватит даже на удобрения. Уже сейчас они смогут производить больше пороха, чем мы получаем через сборщиков.

— Мог бы оторваться и приехать хотя бы на пару дней…

В её тоне сквозила обида. Шагнув, я обнял девушку, прошептав на ушко:

— Готов загладить вину!

Она посмотрела на спящих детей и лукаво улыбнулась:

— Попробуй!

Я рассмеялся и, подхватив пискнувшую жену, зашагал в сторону спальни. Будем отрабатывать задолженности!

Уже на следующий день, далеко за полдень, весьма довольный прошедшей ночью, я стоял перед строем бойцов, пожелавших стать нашими будущими гвардейцами. Взрослые мужчины, около тридцати, у всех есть дети, что выступало непременным условием. Это те люди, кому имело смысл открывать магический источник.

Что и было сделано, после чего они полтора месяца тренировались в прокачке маны зарядкой накопителей и активацией рун. Подобная работа позволит им относиться к скверне как необычной энергии, своенравному аналогу маны, облегчит контроль и влияние на разум.

Пройдясь, заглянул в глаза каждому из тридцати человек, и не увидел там ничего, кроме нетерпения. О рисках и последствиях все предупреждены, объяснять и предостерегать повторно смысла нет. Так что я просто негромко произнёс:

— Вы знаете, зачем вы тут. И надеюсь, вы будете достойны этой силы!

— Служим Империи! — раздался мне в ответ уверенный рокот всего строя.

Оскалившись, кивнул Аязу, который поднёс мне литровую кружку вина. Прикрыв на секунду глаза, я зачерпнул больше силы в Лесу, сосредоточив её на своей руке. И, достав кинжал, резанул ладонь, смотря, как в напиток упали чёрные капли. Несколько секунд шла кровь, потом рана закрылась.

— Пейте.

Взяв кружку у ученика, отдал её одному из бойцов, наблюдая, как он делает маленький глоток и передаёт следующему. Когда выпили все, у первого скверна уже оплела его магический источник, выдаивая ману до капли. Убедившись, что зараза прижилась, перешёл к следующему.

Не всё получилось сразу, для полудюжины пришлось готовить «коктейль» заново. И только потом я удовлетворённо кивнул будущим гвардейцам. Мужчины довольно улыбались, перешучивались, обсуждали планы тренировок с Аязом.

Работать им придётся очень много. Лишь так можно гарантированно заставить скверну работать на усиление и самовосстановление. Хотя, моя кровь и работает как зелье, но долговременный эффект — немного другое.

Через месяц, когда они освоятся с той силой, что у них есть, можно потихоньку впитывать ману и увеличивать объёмы скверны. Потом я пару раз доведу их до срыва, откачивая лишнюю силу, чтобы не допустить буйства. Да и, в целом, с гвардией будет много возни, пока они не смогут сами отправлять силу в Лес.

Но как иначе? Запретить работу со скверной? Так не выйдет, магов будет очень много, это одна из задач страны. Порог вхождения в твари скверны и так никогда не был сложным, но без своей маны жить на зельях очень накладно, не случайно это могла себе позволить только элита. А источник открывать мало того, что не всем можно, так и дорого.

Но мы больше не имеем проблем с маной, а уж получить самое простое зелье на скверне не так сложно при желании. Если человек хочет стать «полубогом», он им станет. И гвардия нужна хотя бы для того, чтобы останавливать подобных экспериментаторов после неизбежного срыва.

— Мы оправдаем доверие, учитель.

Я повернулся к Аязу, отбрасывая пустые размышления и кивнул:

— Не сомневаюсь. Тренируйтесь, через пару недель проверю.

А ведь я хорошо чувствую этих бойцов. Кровь и сила связывает нас, а через скверну я могу дотянуться до сознания любого из них. Причём, когда они наберут силы, моя власть над гвардейцами станет ещё сильнее. Бойцы знают, но их это не пугает.

Через полгода-год станут грозной силой. Она мне понадобится в любом случае.

Попрощавшись с бойцами и Аязом, вернулся домой, в кабинет. Сев за стол, катнул по столу серебряную монетку. Ребристые грани, профиль Элеоноры на одной стороне и имперский орёл на другой. Золотая монета отличается профилем, на ней меня изобразили. Ну и медная монета с орлом и стилизованным изображением укреплённого города на другой стороне. Я подумывал ввести бумажные деньги, но, по итогу, от этого отказался. Рано ещё.

Вытащив из кипы бумаг перед собой отчёт о производстве и поставках на материк за прошлый месяц, просмотрел цифры и довольно прищурился. Одних только чугунных сковородок отгрузили больше десяти тысячи штук. При цене в продаже в один серебряный и себестоимости в пару медяков, сковородки принесли около семисот золотых.

Триста получилось выручить за лампы и сотню за керосин к ним. Со временем рассчитываю, что баланс в сторону топлива будет смещаться. А лет через пять-десять, с отладкой производства и если не случится войны, можно будет поставлять и двигатели.

Сотня золотых за тяпки, полсотни за плуги, сотня за лопаты, почти триста за гвозди. Доспехи, мечи, косы, швейные иголки, топоры и ещё почти четыре десятка экспортных позиций. Удивительно, насколько широкую номенклатуру товаров мы успели освоить. А ведь работы ведутся и над автоматическими ткацкими станками, что позволит нам обеспечить себя тканью и немало экспортировать.

Большинство денег идёт на обеспечение промышленности. Вроде прямая себестоимость на зарплаты и работу цехов не так велика, но вот косвенная… Закупки продовольствия, селитры, каучука и ещё множества вещей, которыми мы обеспечить себя пока не можем. Даже шерсть овечью приходится закупать. И хлопок, цены на который растут.

Одна надежда на механизацию сельского хозяйства и удобрения. Иначе, при текущих темпах индустриализации и количестве вовлечённого в неё народу, мы себя просто не прокормим. Слишком много людей приходится изымать из сёл в стремительно растущие города.

Причём, в отличие от естественного процесса урбанизации, у нас это, во многом, связано с прошедшей войной, когда большое количество сёл и деревень оказалось уничтожено. Люди приходят туда, где есть работа и еда, а не пытаются силами одной семьи отстроить сожжённый хутор.

К следующей посевной должна быть готова пара десятков тракторов. И я таки выделил большой участок земли под государственное хозяйство, на котором будут работать крестьяне на этих тракторах. Мне пока проще подобные нововведения спускать сверху, чем пытаться убедить крестьян, что трактор, который используется несколько раз в год, выгоднее, чем лошадка. Трактор, конечно, не ест, но и в город на рынок товар не отвезёт.

Однако, справляемся. Если всё получится, то в следующем году хотя бы по пшенице закроем свои потребности полностью. Хотя, стихийных бедствий никто не отменял, лучше не загадывать.

Мои размышления прервал стук в дверь, и зашедший Золтан отчитался:

— Ваша Милость? Там прибыли торговцы с материка, говорят, есть очень важные новости.

— Зови. И ты когда перестанешь в приёмной сидеть? У тебя другой работы полно!

— Мне тут удобно, Ваша Милость. Да и если что-то важное будет, не пропущу, — скромно улыбнулся парень, взлохматив светлую шевелюру.

— Ладно уж, — отмахнулся я. — Зови.

Он скрылся в приёмной, а вместо него в кабинет шагнул коренастый торговец, обладатель длинных шикарных усов, и застыл напротив стола, осматриваясь вокруг.

— Присаживайтесь, — кивнул я на кресло. — Что такого срочного случилось?

Торговец сел на кресло, пожевал губу и выпалил:

— Континент ввёл пошлины на наши товары! Сто процентов стоимости!

Я замер, опустив взгляд на бумаги с торговым оборотом. Вот тебе и отличные товары и демпинг цен… Но, всё же, отмерев, спросил:

— Прямо весь континент?

— Аллария, Коритус и Тарог. К эльфам и оркам я не хожу, Ваше Величество.

— Вся северная часть людских земель…

— Да, Ваше Величество, теперь только оплывать материк, чтобы выйти на рынки с юга, и пытаться идти на второй континент или продавать на южной стороне.

— А там наверняка пираты…

— Мы можем отбиться, особенно если корабли будут ходить с конвоем.

— Что сделает наши товары дороже, — вздохнул я

— Многое будут покупать и по двойной цене, Ваше Величество.

— Без чинов, можно просто Бьёрн, — задумчиво отмахнулся я.

Титулование в обычном разговоре мешает. Но новости, конечно…

И что делать? Да, покупать товары будут и по такой цене. Но меньше и при этом на торговле нашим трудом будут жиреть возможные противники. Не продавать совсем? А на что я буду содержать и развивать промышленность? Внутренний рынок? Второй континент? Не смешно.

Да и там везде пошлины введут. Никто не упустит такую возможность обогащения. Ввести встречные пошлины на зерно? При том, что скупается оно на деньги с торговли… Глупость.

— Нужна большая экспедиция на второй континент, господин. Со всеми нашими товарами и под защитой боевых кораблей, — осторожно высказал идею купец.

Я вздохнул, прикидывая варианты. Как ни крути, второй континент осваивать нужно, рано или поздно. Так что я кивнул:

— Организовывайте. Как появится план экспедиции, приходи, будем обсуждать. Деньги и людей я выделю.

— У меня уже всё готово, господин, — улыбнулся купец. — Я пару дней провёл в Вышгороде, обсуждали с капитанами, кто сможет пойти в такой долгий рейд. У меня вот тут всё записано…

Порывшись в сумке на поясе, он достал толстый ежедневник, открыл на середине по закладке и протянул мне. Развернув томик, я проглядел текст и цифры. Два военных корабля и восемь доверху гружёных торговых, судя по номенклатуре закупок.

— Не много сразу везёте? А если шторм?

— Нет выбора, господин. Товар хороший, распродадим в любом случае. Закупим там же шёлка и фарфора, привезём и реализуем на континенте. Есть связи, кто купит такой товар без всяких пошлин. А будем возить по одному кораблю — наткнёмся на пошлины, надо продавать как можно больше разом, пока их местные правители не успели сообразить.

— Авантюра, — хмыкнул я.

— Мы торговцы. На том и стоим, — гордо усмехнулся мужчина, закрутив ус пальцем.

— Заманчиво… — протянул я, просматривая его ежедневник.

Сумма терпимая, два военных корабля я выделю. Они всё равно в последнее время заняты тем, что гоняют пиратов между нами и континентом. Причём пираты всё те же — бывшие островные благородные. Но сейчас рейсов с этими пошлинами станет меньше, можно позволить.

Мы всё равно пока не готовы кратно поднять производство, чтобы сохранить те же прибыли за счёт оборота. Хитрый купец неплохо всё просчитал, когда принёс мне план путешествия. Пробежав взглядом, торговые корабли и их капитанов, усмехнулся: всего несколько месяцев, а Тендзин уже капитан торгового корабля.

Да и без него тут никуда, старик несколько раз плавал на второй континент. Нужно же было откуда-то жён благородным возить, как ещё сохранить столь любимое ими внешнее отличие? А там и торговля кое-какая сложилась.

Постучав пальцами по подлокотнику, захлопнул ежедневник и протянул его хозяину, кивнув:

— Собирай экспедицию. Может там пошлины окажутся меньше, даже если их выставят.

Купец просиял, радостно воскликнув:

— Всё будет хорошо, Ваше Величество! Вернёмся с прибылью!

— Вот как вернётесь, тогда и будем отмечать, — усмехнулся я.

— Не сомневайтесь!

Довольный, с улыбкой на губах, купец скрылся в приёмной. Надеюсь, у них всё получится и действительно наладят торговые связи со вторым материком. В отличие от нас, они сохранили после катастрофы единое государство, хоть и с проблемами. Правда, они не то чтобы богатые, но населения там почти столько же, сколько и в королевствах.

Нет, пошлины меня не сильно удивили, они везде есть, как правило, хотя и не такие большие. А вот одновременность их ввода в трёх королевствах заставляет задуматься о нехорошем. Неужели они решили отложить свои дрязги, найдя, как им кажется, более удобного противника?

Вздохнув, вытащил листок с бюджетом государства на ближайший год, просматривая расходы и доходы. Образование, медицина, промышленность, поступления от аренды земли крестьянами, от торговли. Которые теперь можно смело сокращать в полтора раза, даже если со вторым континентом всё будет удачно.

Расходы на армию: жалованье ополченцам, снабжение, запасы пороха и оружия. Дорого. Но что делать?

— Элеонора меня убьёт, — вздохнул я, доставая из ящика стола пустой лист с гербом.

Обмакнув перо в чернильницу, вывел первые слова будущего указа, о поэтапном, на три года, доведении численности армии до семидесяти тысяч воинов, без учёта обоза и сопутствующих сил. Те отдельно, и там ещё около тридцати тысяч.

Скрипело перо, порхая по бумаге, и, закончив текст, я порадовался, что вышло без клякс и помарок. Пером писать сложно. Посыпал сверху из песочницы готовый документ и отложил в сторону.

И с тоской уставился на бумаги с доходами и расходами. Как мы всё это потянем? Где денег взять и людей⁈

Блин, да зачем я вообще в это вписался? Был бы и так богатый, потратил деньги на небольшой заводик, выпускали бы те же карандаши и проблем бы не знал… Нет, нужно всё и сразу! Впрочем, как и всегда, видимо, иначе мне скучно жить.

Усмехнувшись при этой мысли, негромко произнёс:

— Работай, Император. Солнце ещё высоко.