Бьерн. Том 4

Глава 17

Тесак взлетел, парируя массивный клинок, потом ещё один. Затянутые тьмой тяжёлые куски металла летали, сталкиваясь с громким стуком, иногда выдавая искры. Отдача собственных ударов отбрасывала нас друг от друга, а из-под ног летел песок, потревоженный нашими движениями.

Аяз атаковал, я защищался. Это не сложно, наше оружие на таких скоростях не позволяет использовать большое количество приёмов. Да и мало что в его технике способно меня удивить после того, как впитал часть мастерства бога войны.

Ученик действовал грамотно, осторожно двигаясь и не доходя до предела, когда начнёт себе вредить. При его насыщенности скверной, выходит примерно втрое быстрее человека. Он провёл большую работу, чтобы подобное оказалось возможно. На такой скорости обычная человеческая реакция работает плохо, даже с форсажом организма от скверны. Хотя он старается.

А я вот — сдаю. Несмотря на то, что мои пределы выше, уже через пять минут боя едкий пот заливал глаза, движения потеряли чёткость, а из груди вырывалось хриплое дыхание. Нет у меня больше выносливости на долгий бой, пусть и по-прежнему могу ускориться и закончить спарринг одной атакой, но и всё.

Я заставил тьму выплеснуться из своего тела, связывая меня с толщей песка и земли под собой. Один-единственный удар, согнувший кусок стали в руках Аяза и заставивший отлететь на несколько метров. Я же стоял, отчаянно пытаясь отдышаться. Ну, хоть трюк с фиксацией себя на земле потихоньку получается.

Стараясь не показывать виду, как я вымотался за короткий спарринг, кивнул ученику:

— Хватит на сегодня. Молодец, ты стал лучше.

Он крутнул в руках согнутый кусок металла и поклонился:

— Благодарю за науку, учитель.

— Завтра продолжим, — устало отмахнулся я.

Он ещё раз поклонился и, с лёгкой улыбкой на губах, вышел, оставив меня снимать доспехи в одиночестве.

Стоя под душем, я тяжело вздохнул. Слишком много в ученике нынче силы, и проскальзывает изредка высокомерное отношение. Не знаю, замечает ли Аяз, но его невысказанное: «Ты хоть и силён, старик, но с каждым днём становишься слабее, а я сильнее» — мелькает все сильнее.

Он не совершает моих ошибок, много и осторожно тренируется, постоянно прокачивает через себя силу в эгрегор скверны. И сколько уже? Полтора года прошло, как открыли ему такую возможность?

Однажды, такая мощь у Аяза может меня сильно укусить. Парень слишком уж важную роль отдаёт личной силе.

По-хорошему, пора возвышать других гвардейцев и, вероятно, стоит снять Аяза с должности. Он не очень хорошо выполняет свои обязанности: всю работу, кроме как вытягивать лишнюю сверну, на данный момент тянут его помощники, а ученик предпочитает тренироваться.

Однако, сними его с должности, обиду затаит. Как же, недоверие, да и снижение статуса. И в приближающейся замятне мне подобное не нужно. А там, глядишь, война всё разрулит в ту или иную сторону.

Встряхнув мокрыми отросшими волосами, вытерся и, не торопясь, оделся. Надев корону, подхватил тесак в ножнах и вышел на улицу.

Пахнущий кожей и деревом салон автомобиля, короткая бесшумная поездка, и вот передо мной молотит винтами самолет.

Десять минут спустя я смотрел в иллюминатор на мелькающие внизу поля и рощи, и шуршал документами в руках. Наша промышленность довела до ума большой планер, так что теперь можно летать в комфорте и намного быстрее.

Заработавшись, заметил, что мы прибыли, только когда шасси коснулось взлётной полосы. Очередной электромобиль, и дорога повела нас в сторону заводов Железногорска.

По пути, на поле, я увидел огромного, медленно шагающего, голема. Его даже «на доработку» привозили в Бродно год назад. Обвешали пушками и заставили разносить мишени на полигоне.

Думаю, шпионы с континента достаточно возбудились. Как же, огромная огневая платформа, островитяне самые продвинутые, нужно сделать лучше и больше…

Машина остановилась возле недавно достроенного здания городской администрации, и я, через открытые для меня двери, прошёл внутрь.

— Её Величество в лаборатории, господин, — поклонился охранник при входе.

Кивнув, я свернул налево, направо и толкнул двери, входя в святая святых Фионы — её лабораторию. Большой зал был заставлен оборудованием и станками, тут и там в воздухе висели иллюзии, а по центру, над большим столом, находилась полная иллюзорная копия какого-то прибора.

Замерев, остановился, смотря, как блондинка руководит полудюжиной людей, допущенных к ней в помощники.

— Нет, госпожа, всё же, не выгодно получается. Рунный контур будет эффективней и дешевле. Иначе должен быть каскад из сотен таких. При огромных объёмах, может, и сравняется по выгоде, но у нас таких нет! Проект невыгоден!

— Все так думают? — окинула взглядом собравшихся Фиона.

— Да нечего тут думать, ваша божественность, — отмахнулся другой парень, поддержанный согласными возгласами остальных. — Это не выгодно! Руны работают уже сейчас, а там никогда не будет тех объёмов, как в обычной металлургии.

— Тогда проект «Центрифуга» закрываем, — согласно кивнула блондинка.

Повела пальцем в воздухе, и иллюзия над столом сменилась моделью крупнокалиберного пулемёта.

— Касси, твою модель клинит после полусотни выстрелов.

— Как и ожидалось, госпожа, — пожала плечами единственная девушка в команде, кроме Фионы. — Я доработаю.

— Хорошо. Трудитесь.

Бывшая богиня сняла с рук перчатки, с помощью которых управляла иллюзией, и неспешно зашагала в мою сторону.

Усмехнувшись, вышел из мастерской и зашёл в кабинет рядом. Захлопнулась дверь, и блондинка оказалась у меня в объятиях, перешедших в затяжной поцелуй.

Шагнув назад, я открыл спиной двери небольшой спальни. Миг, и мы рухнули на кровать, теряя по пути одежду.

Я две недели не видел свою вторую жену. Соскучился!

Ночью же проснулся от писка дверного звонка. Специально сделанного громким, чтобы было слышно и в спальне. Забавно дёрнулось длинное ухо Фионы, и она лениво открыла глаза.

— Я посмотрю, приводи себя в порядок, — зевнул, натягивая штаны.

Так, полуголый, и открыл дверь, недовольно уставившись на гвардейца из охраны блондинки.

— Началась война! С континента вышел флот вторжения!

Наконец-то! Последние месяцы мы ждали этого со дня на день. Надоела неопределённость. Так что я даже как-то облегчённо выдохнул и попросил встревоженного парня:

— Несите завтрак. И готовьте самолёт.

Гвардеец стукнул кулаком по груди и исчез. А я, почесав затылок, повернулся и, потеряв по пути штаны, завалился в душ к Фионе.

— Что там? — лениво спросила она, выгибая спину, когда я её обнял.

— Война!

— Какая жалость… Но ты не останавливайся, подождут!

— Будет исполнено, моя богиня! — хмыкнул, беря в руку немного мыла.

Через полчаса, за завтраком у неё в кабинете, поинтересовался:

— Полетишь со мной?

— Да. Надо же посмотреть, как будет работать всё то, что мы построили?

— Посмотришь, — усмехнулся я.

Пока мы добирались до Бродно, весь остров облетали радиосигналы, заставляя просыпаться нашу армию и флот. Выдвинулись самолёты-разведчики, собирая информацию о враге, пытаясь соотнести с тем, что мы знали заранее.

Я могу гордиться: нас восприняли очень серьёзно. Может, поначалу, первые полгода-год после изгнания «высших» королевства и считали нас нищей рваниной, но сейчас? С учётом количества и качества наших товаров, оружия и технологий? Нет.

Мы дали миру дешёвую ману. Сначала порох, а потом, к сожалению, двигатели и электрогенераторы. Вместе с открытием алюминия это изменило всё. Сотни проектов, спящих со времён катастрофы, вынуты из закромов вместе с новыми идеями.

Весь мир лихорадит. Новые открытия, изобретения, возможности. Грядёт большой передел мира, где свой кусок отберёт тот, кто лучше готов. И королевства не скупятся, щедро кидая деньги на любой, кажущийся перспективным, проект.

К примеру, мы точно знаем, что на вооружении Алларии стоит несколько тысяч пневматических винтовок. Ибо пороха не хватает категорически, не успела под него создаться производственная инфраструктура.

Поход на нас — это, в целом, просто попытка устроить маленькую победоносную войну с обкаткой новых технологий в реальном бою. И, к сожалению, никто из королевств не оказался настолько глуп, чтобы попробовать напасть в одиночку. Судьба «высших» оказалась очень наглядна.

Самолёт сел, и машина понесла нас с Фионой в город. Большое, недавно построенное здание штаба вооружённых сил встретило нас распахнутыми дверями и суетой. Под ногами мелькнул асфальт, ступени, ковровая дорожка, и мы вошли в святая святых нашей армии.

Огромный иллюзорный глобус мира поднимался над круглым столом, вокруг толпилось три десятка человек, обсуждая обстановку. Сюда стекались все данные о передвижении войск.

Нас встретил острый взгляд Элеоноры, и по её команде глобус свернулся в плоскость, на которой отобразились вражеские корабли и наш флот. Конечно, пока не в реальном времени, а исходя из отчётов лётчиков. Над океаном в том районе постоянно кружили самолёты, передавая данные по радио.

Поцеловав принцессу, поднявшуюся с кресла мне на встречу, оглядел карту и поинтересовался:

— Свен будет к вечеру?

Жена кивнула, и я сконцентрировался на обстановке. По морю шло около сотни кораблей. Что, на мой взгляд, как-то малковато. Я хмуро поинтересовался:

— Они не везут десант отдельно? Это только боевые корабли?

— Да, господин. Насколько мы знаем, они решили не рисковать. Наши суда себя хорошо показали в стычках с пиратами, и они не захотели терять воинов, — пришёл ответ одного из офицеров.

— Жаль, что они не идиоты — хмыкнул я.

Наши суда сейчас загружают дополнительный боезапас, принимают на борт медиков, и к вечеру будут готовы выходить в море. Враги собираются дать большую битву на море, а не прорваться для десанта всем, что есть. Что, кстати, у них, скорее всего бы получилось, но утопили бы мы при таком раскладе тысяч двадцать человек, а, может, и больше.

Тем не менее, у нас есть три десятка кораблей, совмещающих парусно-дизельный ход. На каждом установлено по два орудия в сотню миллиметров. В наличии фугасные снаряды с небольшим замедлением взрыва, и несколько ящиков обычных болванок, оставшихся со времён, когда не было нормальных снарядов.

Окинув взглядом маркеры наших кораблей на карте, я поинтересовался:

— Наш сюрприз готов выйти в море?

— Нет радиостанции, не готова внутренняя отделка помещений, не загружен боекомплект и топливо. Нужно два дня.

— Они у нас есть. Работайте.

В ближайшие часы ничего не должно измениться, кроме того, что мы поймём, куда идут враги. Будут ли они нападать группами от каждой страны или соберутся в общую кучу.

— И что дальше, Бьёрн? — нахмурилась Элеонора, смотря на карту.

— Бой на море. По его результатам, будем думать, что делать. Если они смогут прорваться к островам и обеспечить участок для высадки большого десанта, встретим их тут. Не смогут? Тогда и решим, атакуем в ответ или нет.

— Да, «решим», — весьма многообещающе усмехнулась брюнетка.

Я только вздохнул. Ох уж эта её мстительность и честолюбие. Нас ведь на островах очень сложно взять, а если начнём бой на континенте, то вылезут огромные расходы. Пусть, мы к ним отчасти готовы — зерна хватит на пару лет, даже если не сеять, и остальная промышленность набирает обороты.

Однако, если эскалация конфликта примет форму позиционного противостояния, то нам жизненно необходимо захватить обширные плодородные и населённые пространства на континенте. Тогда будет и мобилизационный, и ресурсный потенциал. Аннексировать нужно быстро, иначе война высушит все наши силы. Требуется рывок на сотни километров вглубь континента.

Одно хорошо, можно не бояться партизанского движения. Для обычного крестьянина совершенно не важно, кто правит, главное — чтобы поборы не росли и последнее не отнимали. Не сформировались тут национальные государства, кроме памяти об Империи Людей.

— «Гордыня» в пути? — осведомился я.

— Да, вот маркер на карте, — доложил мне один из офицеров.

Войцех таки достроил свой дирижабль. Правда, теперь все острова знают о причинах его постройки, и название подобрано соответствующее.

Окинув взглядом карту, я отметил точку, приказав:

— Пусть зависнет здесь, возле острова. И разворачивайте «Око».

Через полчаса, когда медленный исполин оказался в нужном месте, иллюзия карты зарябила и сменилась на вид океана с небольшим островком посередине. Вот мелькнул пролетающий самолет, один из наших кораблей. И с каждой секундой, пока висящий выше облаков дирижабль выпускал свои дроны, картинка приобретала всё больше деталей.

Повернувшись к Фионе, я восхищённо произнёс:

— Превосходно!

Мы долго думали, что нам сделать из дирижабля. Были предложения о бомбардировщике и просто транспорте. Но, в итоге, после долгих обсуждений, выбрали разведку.

Исполин несёт три десятка крупных дронов, передающих на него магически запечатлённую картинку. Дроны постоянно меняются в воздухе, рубя воздух своими винтами. Но главное, уже в дирижабле картинка оцифровывается и уходит по радиосигналу к нам.

Преобразователь в цифру занимает несколько комнат, полных рунными контурами. Обратный преобразователь есть тут, в подземных помещениях. Так что мы получаем эффект присутствия, наверное, лучше, чем было на Земле. Правда, получается такое лишь потому, что у противника нет средств сбить дирижабль.

— Выпустите невидимок! — приказала стоящая рядом Фиона.

Таких необычных машинок всего три на дирижабле. Маленькие коптеры, для которых ретранслятором сигнала выступает специальный дрон. Но зато мы увидели, как три метки подлетели ближе к нашему кораблю, и Фиона отделила часть общей картины, движением рук подняв детализацию иллюзии.

Тут уже дистанция «съёмки» — десятки метров. Можно рассмотреть волоски на бороде у матроса. Жаль, что энергии дрона хватает на полчаса, из которых большую часть времени занимает дорога к дирижаблю. Но за невидимость и беззвучность нужно платить.

Двигатель всех дронов электрический, с пропеллерами. На магии не вышло — слишком много энергии отъедает передача картинки. Они есть, но автономность совсем никакая, пришлось делать вот так. Да и невидимки включают маскировку только при необходимости.

— Удивительно! — поражённо воскликнула Элеонора, смотря на огромную иллюзию. — Когда вы всё успели?

— Больше не жалеешь о потраченных деньгах? — улыбнулся я.

Над этой системой работали тысячи человек. Все маги, кто хоть чему-то успел научиться. Хотя, если так подумать, прошло достаточно времени на обучение, и наших магов больше нельзя считать какими-то недоучками. Как-никак, учительница у них лучшая из возможных.

Тем не менее, смотря на иллюзию грядущего поля битвы, похожую на картины, как в фантастическом кино, не верится в такое. Ведь совсем-совсем недавно, всего пять лет назад, воевали копьями и луками. А тут дирижабли, самолёты, пулемёты и артиллерия. Невозможная скорость развития.

Я очень недооценил местную магию. Едва стало легко преобразовывать кристалл обратно, всё сильно изменилось. А с открытием алюминия появилась возможность делать вещи, сложные и до катастрофы. По словам Фионы, такой вот наблюдательный комплекс был бы хорош и тогда.

Тем временем, Элеонора покачала головой:

— Не жалею, очень хорошо получилось. И даже «Гордыню» нашли, куда приспособить.

Впрочем, пока, кроме настройки работы иллюзии, ничего не происходило. Выждав десяток минут, я кивнул жёнам:

— Пойдёмте обедать, тут всё равно смотреть больше нечего.

Принцесса кивнула, а Фиона с лёгким скепсисом посмотрела на меня и девушку, кинула взгляд на иллюзию, но махнула рукой, приказав:

— Отзывайте невидимки, работают нормально.

И царственно кивнув, первой направилась на выход. Элеонора бросила ей в спину раздражённый взгляд, фыркнула и, подхватив меня под руку, потащила следом.

Ох уж эта их неприязнь…

Обед прошёл в злом молчании, а потом я, наплевав на всё, взял детей и отправился в сад за домом. И просто помогал малышам лепить куличи в песочнице, слушая их выкрики да решая мелкие ссоры.

К радости, женщины меня не трогали всё это время. Только уже ближе к вечеру зашуршали тяжёлые шаги, и возле песочницы опустился на лавочку Свен.

Поднявшись, я стряхнул песок со штанов и, поздоровавшись за руку, сел рядом.

— Я отдал сигнал о начале большого похода. Корабли начнут прибывать через неделю. Но, Бьёрн, всеобщий сбор не может продлиться долго. Воины должны кормить семьи. Ты помог деньгами, мы закупили продовольствия. Но больше, чем на полгода, удержать их всех не получится.

Я прикинул размер населения у северян и нахмурился:

— Сколько ты собираешься отправить в бой?

— Сто тысяч человек. Не единовременно, конечно, столько мы не перебросим. Но если ты начнёшь воевать поближе к нам, всё будет проще.

Я потёр переносицу, прикидывая последствия такого «подарка»…

Армия подобного размера сожжёт всю казну за полгода. А ведь есть ещё орки, которые тоже не против поучаствовать, если буду хорошо платить. Вот только нет таких денег у меня. Хотя, если платить товаром и, лучше всего, оружием… И если северянам я могу частично погасить долги завоёванной землёй, то с орками нужны деньги и ресурсы.

— Может, отложим ещё на несколько лет? Мы не готовы к последствиям этой войны, Бьёрн.

— На континенте тоже не готовы. И если сравнивать с ними, то мы готовы несравнимо лучше. И, самое мерзкое, — я сжал кулак так, что стало лучше видно сухую тонкую кожу с венами под ней, — у меня нет времени ждать.

— Есть Элеонора и Фиона. Тебе есть, кому оставить Империю, — пожал он плечами.

— Не считай это пустым бахвальством, Свен, но я думаю, что кроме меня никто не сможет провести нас через грядущий передел мира. Слишком изменится всё, а я, хотя бы примерно, могу предположить, в какую сторону.

Мужчина тяжело вздохнул, но спорить не стал. Лишь спросил:

— Значит, готовлю силы к высадке?

— Да, — коротко кивнул я.

Он поднялся, поклонился и оставил меня одного наблюдать за играющими детьми. Свен мог и не кланяться, раз мы не на людях. Но я достаточно хорошо его знаю, таким жестом он просто переложил ответственность за решение на меня.

А я, всё же, надеюсь, что магия магией, а королевства не смогут вести позиционные войны в духе Первой мировой. Феодальная система не должна тянуть подобное экономически на таком уровне технического прогресса.

Однако, посмотрим!

— Дети! Пора спать!

— Ещё немного, папа! — раздался в ответ тонкий голос Фриды.

Не могу ей отказать. Я устало произнёс:

— Ну, если немного…

Полтора часа спустя, пропустив ужин, отнёс утомившихся наследников в детскую. Раздел, умыл и уложил спать. И остался сидеть на ковре в ночных сумерках, облокотившись на стену. Спать не хотелось, в голове бродили тяжёлые мысли и сомнения.

Скрипнула дверь, в комнату тихо вошла Элеонора. Проверила спящих малышей и опустилась рядом со мной на пушистый ковёр, прислонившись к плечу. Молча её обнял, слушая, как сопят дети. Разговаривать и что-то обсуждать не хотелось. Впрочем, она меня и не заставляла, тоже думая о своём.

Лишь через полчаса тихо прошептала:

— Пойдём спать. Завтра сложный день.

Я кивнул, и девушка, взяв меня за руку, повела в спальню.

Проснувшись ближе к полудню, неспешно позавтракал и выдвинулся в штаб, где на иллюзорной карте вокруг острова виднелась сотня кораблей. Враги решили дать нам правильный морской бой.

— Сколько они уже так стоят? — прищурился я.

— С раннего утра, как собрались всем флотом. Определяют подчинение и порядок действий, — ответил мне Свен.

Я нашёл взглядом линию наших кораблей, выстроившихся в двадцати километрах от врага. Тридцать судов, стоящих с убранными парусами и дымящими дизелями. В бою они будут работать на машинах.

Оглядев смотрящих на меня офицеров, ждущих команды, собрался и уверенно приказал:

— Мы готовились к этому, вы знаете, что делать. Утопите их!

Надеюсь, я тоже знаю, что делаю…