Бутлегер

Первая кровь (2ч)

Густая, липкая, как смола агрессия, пульсирующая между мной и этим дурацким Йелем, в одну секунду сменилась электрическим напряжением надвигающейся бури. Бури, которая могла смести к чертям собачьим всех нас, не разбираясь, кто есть кто.

Скрип тормозов двух черных «Фордов» прозвучал громче любого выстрела. Судя по выражению лиц ирландцев они на таких "гостей" точно не рассчитывали. Да и мы с Патриком, как бы, тоже.

По крайней мере, особо радоваться я пока не торопился. Мучительная смерть от избиения отменяется, однако, появление полиции тоже не сказать, что радостное событие. Так-то в телеге лежат семь ящиков самогона, появление которых трудно будет объяснить. Вариант "для личного употребления" здесь вряд ли прокатит.

Когда двери машин распахнулись, и оттуда, словно черти из табакерки, посыпались люди в одинаковых костюмах и шляпах, стало понятно – на нашу "вечеринку" явились федеральные агенты. И, видимо, "вечеринка" была настолько хороша, что компанию им составили еще и обычные копы.

Потому что одновременно с "федералами" с крыш, из-за углов складов возникли еще человек десять в синей форме нью-йоркской полиции, с винчестерами и револьверами наготове. Оружие всех этих замечательных парней было направлены в сторону нашей разношерстной компании, что совершенно не радовало меня и, по-моему, абсолютно не волновало ирландцев. Они наблюдали за суматохой, организованной представителями власти, с лёгким интересом, но без страха или опасений.

– Руки вверх! Стоять, не двигаться! Бюро расследований! – раздался чей-то до отвращения бодрый голос.

Ирландцы замерли в нерешительности, ожидая распоряжений от своего босса. Есть ощущение, прикажи он им вступить в схватку с фараонами, и они реально вступят. Верно Патрик сказал. Отбитые наглухо.

Вот только Фрэнки Йель не торопился раздавать указания. Он стоял, не шевелясь. Кастет как-то незаметно скользнул с его руки, исчезая из зоны видимости. Хотя, могу поклясться, этот тип вообще не двигался. Мне кажется, даже не моргал. Как он ухитрился избавиться от кастета – не представляю.

Со стороны «Форда», который появился первым, к нашей компании неспешно направился человек. С одной стороны он выглядел точь-в-точь, как и остальные агенты– строгий костюм, фетровая шляпа, слегка надвинутая на глаза – но в то же время резко контрастировал с остальными.

Было что-то в этом парне необычное... Пожалуй, даже затрудняюсь объяснить, что именно. Может, дело в ауре, которая его окружала, не знаю.

Взгляд незнакомца, манера двигаться, манера вести себя – напоминали мне всех увиденных в последние дни гангстеров и сумасшедшего маньяка одновременно. В глазах "федерала", идущего в наше сторону слово отражались все человеческие грехи разом. Этакий дьявол во плоти, который сейчас предложит мне крайне притягательную, но весьма опасную сделку, подразумевающую продажу души за копейки.

На вид парню было лет тридцать, не больше. То есть для сотрудника ФБР,( или как там эта контора сейчас называется), имеющего возможность руководить всей операцией, он вроде как молод. А то, что именно этот тип руководит облавой я не сомневался. Рост у него был средний, комплекция тоже. Не качок, но и не доходяга.

В уголке рта он зажимал дымящуюся сигарету, при этом рассматривал всех нас пронзительным взглядом, который одновременно и насмехался над окружающими, и сканировал пространство с холодной расчетливостью хищника. В общем-то, если бы не обстоятельства, которые однозначно говорили о том, что парень – "федерал", я быстрее отнес бы его к прямо противоположному лагерю.

И еще... Не зря мне вспомнились маньяки. Было в глазах этого человека что-то немного безумное. Он будто наслаждался ситуацией, получал от нее удовольствие и даже хотел бы, чтоб кто-нибудь из бандитов сейчас оказал сопротивление.

– Ну, ну, ну...– протянул "федерал", медленно приближаясь к Йелю. – Фрэнки, Фрэнки... Кажется, сегодня у тебя выдался неудачный день. Нападение на честных, добропорядочных граждан, незаконное хранение оружия... Да мы тебя на этот раз прижали по полной, как клопа.

Йель язвительно усмехнулся, в упор разглядывая агента.

– Честных граждан, Слоун? – ирландец кивнул в нашу сторону. – Ты про этих ублюдков? Развозчиков шняги от Салли Рыбы? Ты мне мозги не пудри. И какое, к черту, Бюро расследований? Каким ветром тебя сюда занесло? Это ж городские копы должны заниматься такими мелкими сошками, как мы.

– Не скромничай, Фрэнки. Ты – вполне достойный объект для нашей организации. А они... – Агент Слоун махнул рукой в нашу сторону, – просто приятный бонус. И да, имей в виду, Фрэнки, на этот раз тебе не отвертеться. Улики, свидетели... Думаю, еще парочку стволов мы к тебе в телегу подбросим, для убедительности. Скажем, тех, из которых твои ребята пару дней назад устроили стрельбу в Брайтоне, где пятеро убитых. Помнишь Брайтон?

– Какая, к дьяволу, телега! – Моментально напрягся Йоль. – Это вообще не мое.

– Ага. Не твоё. Тебе подкинули. – Усмехнулся Слоун. – Но с другой стороны... Варианта два, Фрэнки. Либо ты и твои парни занимаетесь разбоем, а потому напали на бедных ребятишек. Оружием тут размахиваете. И это – одна статья. Либо, ты являешься владельцем того, что лежит в телеге. Тогда, конечно, о разбое речи идти не может. Да и парни твои тогда, вроде как, ни при чем.

– Ах, ты, сукин сын... – Йоль громко рассмеялся и покачал головой. – Красиво разыграно. Красиво...

Мы с Патриком наблюдали за тем, что происходит и молчали. В первую очередь, потому что пока не понимали, как нам себя вести. Мы вообще ни хрена не понимали. Пожалуй, кроме одного факта, который был уже вполне очевиден.

При любом раскладе, товар уплывёт в руки "федералам". Значит, за эти семь ящиков расплачиваться придется мне и Патрику. Уверен, Салли даже слушать не станет никаких оправданий. Хочу ли я этого? Ясное дело, нет! А значит, чего бы это не стоило, я должен вытащить долбанную телегу вместе с долбанной лошадью из долбанной ирдандско-полицейской засады.

А еще, я наблюдал за Слоуном и понимал – этот человек является продуктом того же самого мира, с которым борется. С одной стороны он – закон и порядок, но с другой – знает правила игры и не гнушается их нарушать, подтасовывая карты. Его принципы и порядочность – гибкие, как стальная пружина. Агент Слоун без малейших сомнений преступит закон, чтобы его защитить. В собственном извращенном кодексе чести агента Слоуна это, видимо, имеет смысл. Он опасен своей непредсказуемостью и тем, что играет без правил, прикрываясь значком.

Судя по реакции Йоля, он тоже это знал и никаких иллюзий насчёт Слоуна не питал. Его взгляд метнулся к Вилли «Призраку» Ашеру. Тот стоял неподвижно, но его глаза, холодные и пустые, как у акулы, уже сканировали периметр, выискивая слабину в кольце окружения.

– Ладно, Слоун, – сдался вдруг Фрэнки, поднимая руки. – Ты меня достал. Забирай. Но только меня. Ребят отпусти. Они ни при чем.

– О, великодушие гангстера, – саркастично ухмыльнулся Слоун. – Тронул до слез. Но нет. Все поедут греться. Всем найдется местечко.

В этот самый момент Ашер, не меняясь в лице, резко свистнул. Это был сигнал. В ту же секунду словно все черти ада вырвались на свободу разом.

Один из ирландцев, стоявший с краю, с диким воплем выхватил откуда-то «томми-ган» и дал длинную очередь в сторону крыш, где сидели копы, контролирующие периметр. Стекло посыпалось дождем. Другой, присев, всадил обойму из люгера в радиатор ближайшего «Форда». Пар ошпарил двух агентов, которые отскочили с криками.

– Не убивать фараонов! Только ранить! Не убивать! – орал Йель, отстреливаясь из кольта, который возник у него в руке буквально по волшебству. Этот парень, похоже, серьезно подготовился к засаде. – Сука, Слоун, я тебя запомнил!

Воздух наполнился оглушительным грохотом выстрелов, свистом пуль, звоном разбитого стекла и металла, криками боли и ярости. Пули рикошетили от кирпичных стен, высекая снопы искр. Дым от пороха и горящей резины застилал глаза едкой пеленой. Я понятия не имею, кто и когда успел поджечь куски резины, валяющейся рядом со складами. Думаю, это тоже была часть плана ирландцев. Похоже, они не знали наверняка, сколько людей повезут товар и кто именно это будет, а потому подошли к вопросу серьёзно.

– Джонни, давай валить! – закричал Патрик, хватая вожжи.

– Куда? Дерево впереди! – крикнул я в ответ, но сам подумал то же самое. Реально пора валить.

Идея пришла мгновенно, отчаянная и безумная. Пригинаясь, прячась за бочки и деревья, я подбежал к огромному стволу, перегораживающему улицу. Оглядел его. В принципе, если взять разгон... Мои мысли о волшебстве и лошади, парящей в воздухе, казалось уже не столь фантастичными.

– Патрик, гони сюда кобылу! Разгони ее! Прямо на дерево! – Заорал я другу, который распластался на телеге, таким образом стараясь не словить шальную пулю.

К счастью, перестрелка больше напоминала суматошную стрельбу на богатой кавказской свадьбе. Ирландцы, судя по всему, следовали распоряжению своего главаря и палили в сторону копов больше для того, чтоб не дать им возможности приблизиться. При этом парни Йоля медленно, но верно сдавали назад, в сторону складов, намереваясь уйти через них. Полицейские, в свою очередь, не особо метко стреляли в бандитов. Похоже, им тоже был дан приказ банду Йоля брать живыми.

– Ты спятил! Она же сломает ноги! – Крикнул Патрик, высунув голову из своего "укрытия".

– Если мы ничего не сделаем, то ноги сломают нам! Давай!

Я рванул в сторону телеги, собираясь запрыгнуть на ходу.

Патрик, не раздумывая, щелкнул вожжами и крикнул громкое:"Но-о-о!". Нора, испуганная стрельбой, рванула с места. Сдается мне, даже лошади не терпелось убраться отсюда подальше и она готова была поверить в свое кровное родство с пегасами.

Когда между мной и несущейся телегой оставалось буквально микроскопическое расстояние, я ухватился за борт повозки и, не иначе, как на адреналине, совершил неимоверный кульбит, запрыгивая к Патрику.

В этот момент Йель, укрывавшийся за одной из бочек, заметил наш маневр. Его взгляд стал абсолютно бешеным.

– Это Салли! Это он всех подставил! – завопил ирдандец. – Его люди заплатят за подставу первыми!

Фрэнки вынырнул из укрытия, вскинул руку и прицелился прямо в меня. И это, скажу я вам, совсем не было похоже на сцену из фильма, когда злодей собирается убить героя. В фильме в этот момент все замирает, съёмка идет замедленными кадрами. В жизни – все очень даже наоборот. Я только глазом усел моргнуть, как грянул оглушительный выстрел. К счастью, Фрэнки промахнулся. Но я понял, сейчас последует еще один.

В тот же миг Патрик, с ревом ярости, выхватил из-за пояса украденный у Томми пистолет и, оттолкнув меня плечом, нажал на спуск.

Выстрел прозвучал почти одновременно со вторым выстрелом Йоля. Пуля, выпущенная мои другом, прошла метрах в двух от Фрэнки и угодила точно в плечо молодому полицейскому, который как раз подкрадывался к главарю банды, пользуясь тем, что Йоль был увлечён вопросом мести.

Коп ахнул, его оружие полетело на землю, а сам он, схватившись за рану, рухнул на колени.

И вот тогда уже все стало точь-в-точь как в кино. Мне показалось, что мир вокруг нас замер. Даже звуки стрельбы звучали тише. Я только видел перед собой молодого парня в форме, падающего на колени. И все.

А потом... Лицо Йоля, который оглянулся и естественно увидел раненого полицейского, находящегося в двух шагах от него, озарила дикая, торжествующая ухмылка. Прежде чем я успел понять, что он задумал, Йоль всадил две пули в спину копу. Тот вздрогнул и безвольно рухнул лицом в лужу.

– Макаронник убил фараона! – завопил Фрэнки так, что его крик было слышно даже сквозь грохот перестрелки. – Итальянец убил офицера!

– Вот сука... – прошептал я, чувствуя, как внутри холодеет от осознания, какую подставу сейчас провернул Йоль почти у всех на глазах.

То, что он добил полицейского, видели только мы с Патриком. Все остальные были увлечены своей перестрелкой, погоней друг за другом и беготней друг от друга.

Как я и думал, кроме тех членов банды, которые встретили нас на дороге, в складах прятались еще люди Фрэнки. Когда начался весь этот дурдом, они, естественно, выскочили из своего укрытия и присоединились к всеобщему веселью.

Часть ирландцев смогла прорваться к складам и скрыться там, увлекая за собой фараонов. Часть еще оставалась здесь, на улице. Соответственно, до нас с Патриком не было никому дела. Ну и конечно, никому в голову не могло прийти, что мы на полном серьезе решим устраивать скачки с препятствиями на лошади, запряжённой в телегу. Поэтому свидетелей убийства фараона не было. Кроме нас.

Агент Слоун, укрываясь за машиной, отдавал какие-то приказы. Его внимание было приковано к основной группе ирландцев, которые пытались прорваться через окружение.

Однако, стоило фразе Йоля об убитом полицейском разорвать воздух, а она его реально разорвала, Слоун вскочил на ноги, выбежал из-за машины и замер, уставившись нам вслед.

Нора в это время, подгоняемая криками Патрика, с бешеным ржанием неслась прямо на дерево. Я вцепился в борта телеги, понимая, сейчас нас иди разнесет в щепки, или чудо, все же, произойдёт.

Нора, понимая, что перед ней препятствие – сделала какой-то неимоверный прыжок. Раздался оглушительный треск. Телега подпрыгнула, колеса на миг оторвались от земли. Старая кобыла, почувствовав боль, взвилась на дыбы, но инерция и страх сделали свое дело – мы перелетели через дерево, с грохотом приземлившись на землю с другой стороны. Ящики с бутылками жалобно зазвенели, но выдержали.

– Гони! – закричал я Патрику.

А потом оглянулся. Последнее, что увидел, – это торжествующее лицо Фрэнки Йоля, скрывающегося в дыму, и лежащее на мостовой тело полицейского. Агент Слоун смотрел прямо на меня. Его взгляд был тяжелым, изучающим, полным холодного интереса. Он видел, как мы уезжаем. И он слышал крик Йоля.