Бутлегер

Глава четырнадцатая: Большие дела – большие риски

Бруно чисто внешне напоминал большой, набитый до упора, мешок, у которого вдруг выросли две короткие ноги. Он тяжело дышал когда двигался, каждый шаг давался ему как полноценное восхождение на Эверест.

И дело даже не в возрасте, хотя на вид я бы дал ему все пятьдесят, дело в том, что Бруно с трудом тащил свое собственное тело. Пока мы шли, он громко, никого не стесняясь, проклинал отчего-то именно нас с Патриком. Будто это лично я или лично Патрик, а не мать-природа и любовь к обильной еде, усложняем ему жизнь.

Бруно числился грузчиком, но на самом деле он исполнял роль руководителя другими грузчиками. Старший помощник младшего конюха, по-русски говоря.

Обычно этот упитанный, невысокого роста мужчина сидел на ящике, отдавая распоряжение парням, которые таскали ящики внутрь склада, чтоб там переложить бутылки в корзины. Сейчас же, по вине неизвестного Петры, Бруно был вынужден топать своими собственными, короткими ножками, и ему это явно не приносило радости.

Из лавки мы вышли не на улицу, что было, наверное, более логично, а наоборот, прошли сквозь нее, в итоге оказавшись в узком, пропитанном кислым запахом гнили переулоке.

Бруно повел нас вдоль кирпичной стены, заваленной ящиками, к неприметной железной двери, почти сливавшейся со стеной. То есть, винокурня находилась буквально в двух шагах от лавки, откуда мы обычно забирали товар.

— Шевелите ногами, щенки... Шеф велел торопиться. Нас уже ждут в Бруклине... – Бубнил Бруно недовольным тоном, хотя, скорость передвижения, как раз, зависела вовсе не от нас. Мы, так-то, подстраивались под своего провожатого.

В итоге, оказалось, что винокурня располагалась в подвале старого складского здания на Гувернёр-стрит, буквально на расстоянии вытянутой руки от склада. Эта улица упиралась в пирсы, что делало ее максимально удобной для подобных дел. Соленый ветер с Ист-Ривер смешивался здесь с запахами рыбы, угольной гари и едким душком гнили, а соответственно, ароматы, свойственные процессу самогоноварения, невозможно было унюхать даже при огромном желании.

Снаружи это было невзрачное, обшарпанное строение, но внутри…

Бруно толкнул тяжелую дверь, и нас окутало густое, сладковато-удушливое марево. Воздух был плотным, как сироп, — терпкий запах забродившего сусла, дубовый аромат бочек, едкий дым угольных печей и вездесущая пыль. Под низкими сводчатыми потолками, в свете тусклых ламп, копошились тени работников "производства".

Они перекатывали бочки, сновали между гигантских медных кубов, из которых валил горячий пар, и совершенно не обращали внимания на нас. Звук работающих насосов и приглушенные голоса создавали непрерывный, зловещий гул. В общем-то, надо отдать должное, процесс изготовления алкоголя был поставлен на широкую ногу. Я даже немного удивился. Ожидал увидеть что-то менее масштабное, а никак не полноценный цех.

Мы прошли сквозь основной зал и уперлись в глухую железную дверь. Перед ней, развалившись на больших деревянных ящиках, сидели двое. Типичные "солдаты" семьи — в дорогих, но мятых костюмах, с лицами, на которых скука смешивалась с еле сдерживаемой агрессией и желанием почувствовать свою микроскопическую власть. Микроскопическую, потому что в рамках "семьи" эти парни играли роль обычных исполнителей, не более того. Но лица у них были такие, будто сам Джо Мессерия им – настоящая кровная родня.

Так понимаю, "солдатов" прислали сюда для контроля и одновременно для защиты. Если верить рассказу Фредо, мало кто полезет в вотчину Джо Босса, но с другой стороны, для порядка отправить сюда парочку человек с оружием – пожалуй разумное решение. Таким образом Массерия показывает, что у него все на мази.

Один из парней был нам знаком. Тот самый засранец с тонкими губами и хищным взглядом крысы, что избивал бедолагу Фредо в день нашей встречи. Томмазино, чтоб его, урод. В этот раз он был без своего дружка Лу́ки. Видимо, толстяк не занимается столь мелкими делишками.

Напарник Томми, здоровенный детина с пустым взглядом, заметив наше появление, лениво кивнул Бруно. А вот Крыса тут же оживился, увидев нас. Его маленькие глазки загорелись предвкушением. Похоже, Томми определил меня или Патрика, как добычу, за счет которой можно потешить свое сраное эго. Его взгляд скользнул сначала по мне, но тут же, почти сразу, зацепился за Патрика.

— Ну, поглядите, кого принесло, — просипел он, скаля неровные зубы. — Бруно, ты что, в приюте для бездомных начал всякую шваль собирать? Или это мусор с ирландской помойки ветром принесло?

Патрик замер, его тело напряглось. Он молча насупился, опустил голову и уставился куда-то в сторону, но я видел, как побелели сжатые в узкую полоску губы и как нервно дёрнулась его щека.

Не могу осуждать своего друга. Патрика реально задолбали происхождением. Такое чувство, будто он имел выбор на момент рождения, но вместо того, чтоб явится на свет где-нибудь в благословенном Неаполе, решил остановить свой взор на Ирландии. По мне – абсолютное идиотство цепляться к людям из-за их ирландской, итальянской или любой другой крови.

— Эй, пэдди, я с тобой разговариваю! – Продолжал накручивать ситуацию Томми.

Он поднялся и сделал пару шагов вперед. Крыса был выше Патрика почти на голову, но это совершенно не гарантировало, что Патрик может испугаться. О чем, естественно, Томми не знал. Он видел перед собой лишь худого ирландского мальчишку, которого можно сейчас знатно тряхнуть за шиворот чисто ради развлечения.

— Что, козел паршивый, язык проглотил? Или твой папашка-пьянь научил вашу семейку только картошку жрать да в свинарях спать? – Изголялся Томазино мерзким голосом.

Его напарник, крепкий, здоровый бугай, судя по взгляду, лишенный интеллекта, хрипло загыгыкал. Видимо, счёл шутку товарища охренеть какой смешной.

Бруно недовольно поморщился и попытался загородить собой Патрика, явно не желая ссоры.

— Томми, да ладно, ребята по делу… — начал он, однако Крыса его тут же заткнул.

— Не с тобой говорю, жирный ты придурок. Я с рыжим ублюдком беседую. Ну что, пэдди, скажи что-нибудь на своем… на своем дурацком языке. Как вы там разговариваете, а? Блеете, как овцы?

Патрик тихо втянул воздух сквозь сжатые зубы и я понял, сейчас начнется. Мой друг готов был ринуться в бой. А это – максимально нежелаемое развитие событий. Требовалось срочно вмешаться и вырулить ситуацию так, чтоб она не превратилась в проблему.

Я шагнул вперед, оказавшись между ирландцем и Томми. Мое движение было резким, четким, уверенным. В итоге, я встал прямо перед Томми, почти вплотную. Мои глаза встретились с блеклыми, какие-то водянистыми глазами Крысы.

— Повтори, — тихо сказал я. Мой голос звучал спокойно. – Повтори, что ты сейчас сказал, и я оторву тебе, на хрен, твою тупую башку.

Томми на мгновение опешил. Он не ожидал чего-то подобного от меня. Взгляд Крысы метнулся сначала к напарнику, потом к Бруно. Он словно молча спрашивал:"Ребята, вы тоже это слышали?"

Однако самомнение и желание выглядеть крутышом, не позволили Томми включить, наконец, мозг и отступить.

— Я что, с тобой разговаривал? – С вызовом спросил он, медленно вытаскивая из-за пояса брюк пистолет. – Отвали. Это между мной и…

— Ты сейчас нахамил моему другу, — перебил я Крысу, по-прежнему не повышая голоса.

Еще одно правило моей прошлой работы – если хочешь, чтоб тебя внимательно слушали, говори так, чтоб всем приходилось напрягать слух.

— Поэтому я вежливо и культурно попросил тебя повторить. Или твои крысиные яйца сжались от страха, как только пришлось иметь дело с кем-то сто́ящим? С тем, кто срать хотел на твои дешевые понты? Ты идиот, Томазино? Иначе не могу объяснить твое дебильное поведение. Ты ведь не знаешь, кто мы и зачем сюда пришли, но лезешь нарожон, чтоб почувствовать себя мужиком. То есть, присутствовие Бруно тебя явно не смущает. Да? Хотя, даже ребенок понял бы, Бруно никак не мог привести сюда левых людей на прогулку. Соответственно, мы – часть механизма, который работает на благо дона Массерии. И ты, Томми, хочешь эту работу нарушить, так? Ты хочешь нанести вред мистеру Джо Боссу? Или может, ты хочешь вместо него решать, кто доставит товар? Мне казалось, если дона Массерию устраивает, что его груз таскает ирландец, то тебе, Томми, не мешало бы заткнуться со своими идиотскими наездами.

Глаза Томазино снова метнулись к напарнику в поисках поддержки, но тот лишь пожал плечами, не желая ввязываться в ситуацию, которая вдруг повернулась совсем другим боком. Бруно вообще демонстративно уставился в противоположную сторону, не скрывая довольного выражения на лице. Так понимаю, Крысу он тоже недолюбливает.

Боялся ли я в этот момент, что Томми причинит реальный вред? Конечно, нет. Потому что знал наверняка, ничего он не сделает. Такие парни, как Крыса, идут в бандиты, гангстеры или мафиози лишь по одной причине – они ссыкливые трусы, которым нужна вот такая возможность почувствовать себя сильными. В общем, чмошник он и лох, на самом деле.

Очень удобно пинать старика, промышляющего рыбой, когда рядом находится какой-нибудь толстяк, наделенный реальной властью. А стоит увидеть отпор от того, кто казался слабым – и все. Сдулся Томми.

Крыса нервно облизнул губы, пытаясь сообразить, как бы ему в ситуации, которую сам и саровоцировал, сохранить лицо.

— Да пошел ты, — буркнул он, уже без прежней уверенности. — Ирландцы… от них одно говно. А ты вообще должен быть на моей стороне. Салли расскажу, что вы кочевряжитесь тут...Пусть ищет "муллов" посговорчивее. Уж и пошутить нельзя.

Томми брезгливо сплюнул на пол, потом вдруг скорчил физиономию и переступив с ноги на ногу, прижал одну руку к низу живота.

— Черт, пока вы тут умничали, я ссать захотел. — Он оглянулся на своего напарника. — Смотри за ними. Я на минуту. Сбегаю, отлью.

С этими словами Томми вместо того, чтоб вернуть пистолет обратно, за пояс брюк, швырнул его на ближайшую дубовую бочку и, на ходу расстегивая ширинку, быстрыми шагами направился к боковому выходу на улицу.

С одной стороны, может, в этом и было что-то разумное. Думаю, не очень удобно опустошать мочевой пузырь, когда в твои штаны засунут "кольт". Но с другой...

Я бы не разбрасывался так запросто оружием. А если учесть, что Томми является членом одной мафиозной семьи, с которой воюет другая мафиозная семья и куча всяких банд, я бы не то, чтоб ссать ходил с пистолетом в обнимку. Я бы с ним спал, ел, гулял, даже с женщиной в постели я бы его вообще из рук не выпускал.

Как только Томми исчез, Бруно спокойно выдохнул и обратился к напарнику Крысы, объясняя здоровяку, зачем нам необходимо пройти на склад и сколь ящиков нужно взять.

Пока эти двое были заняты разговором, Патрик вдруг молниеносно присел, делая вид, что поправляет штанину, а затем, когда вставал, потянулся бочке, и быстрым, отточенным движением смахнул револьвер...в никуда.

Пистолет просто испарился. Исчез. Ловкость рук и никакого мошенничества. Вот тебе и Патрик... Вот тебе и рыцарь печального образа... А "кольт" ухитрился "сработать" как профессиональный вор со стажем.

— Что ты творишь? — прошипел я, — Верни на место, сейчас же!

Патрик выпрямился. В его глазах горели холодные огоньки ненависти и торжества.

— Заткнись, Джонни, — его шёпот был обжигающим. — Это Крысе за Фредо и за оскорбления. Пусть ищет.

Я видел, что спорить бесполезно, Патрик упёрся намертво, его не переубедишь.

– Если заметит, догадается или найдет...

– Если заметит, – Перебил меня ирландец, отдам. А если начнет опять оскорблять, отстрелю яйца.

В этот момент Бруно и здоровяк закончили трепаться и мы вошли на склад. Вообще, конечно, странно, что парни Массерии охраняли именно готовую продукцию, а не производство. Хотя... Черт его знает, может, мы просто не заметили настоящую охрану. Ту, которая контролирует работу винокурни невидимо. Потому что здоровяк и Томми, это, конечно, какие-то клоуны, а не охрана. Я сделал себе пометочку в голове, нужно разобраться, кроме двоих придурков есть здесь еще кто-то посерьёзнее?

— Карло! — крикнул Бруно. — Где ты, старый крот? Босс прислал новых мулов для перевозки!

Из-за ровных колонн, в которые были собраны ящики, появился низкорослый, лысый человек в заляпанном фартуке. В руках он держал старые счёты с костяшками и скорее напоминал бухгалтера средней руки, чем бутлегера.

— Новых? Этих щенков? — Карло едко рассмеялся. — Да они же сдохнут, не доехав до Бруклина! Чертовы ирландцы сейчас как голодные звери рыщут у доков!

— Мы справимся, — уверенно заявил я. — Давайте груз и адрес.

Карло махнул рукой в сторону угла, где стояли семь деревянных ящиков, а потом с усмешкой сказал:

— Берите. Ваш транспорт во дворе. Грузите и отправляйтесь. Кто я такой, чтоб мешать вам сдохнуть?

В этот момент в дверном проёме появился взволнованный Томми Крыса. Он был бледен и лихорадочно ощупывал свой пиджак. Потом вообще рухнул на колени и принялся заглядывать за каждую колонну ящиков.

— Бруно, черт возьми! — зашипел Томазино, ползая между товаром. — Где мой "кольт"? Ты не видел? Я его на бочку положил! А теперь его там нет. Чертов Бенни утверждает, что не брал. Но он пару дней назад тоже говорил, что не брал, а потом оказалось, поглумился, сука. Сейчас, похоже, снова развлекается. Ты не видел, Бруно?

– Говорю же, не в этот раз! – Раздался из-за открытой двери громкий голос здоровяка. Видимо, он и есть Бенни. – Может, ты пошел поссать и обронил в подворотне? Я не видел его на бочке. Успокойся, найдется.

— Как найдется?! — взвизгнул Томми, его голос сорвался на истеричный фальцет. — Где, твою мать, найдется?! Бенни, признайся, ты снова его спрятал?! Сукин сын! Босс меня уже обещал прибить, если оружие снова просру.

Взгляд Томми, дикий и подозрительный, метнулся к нам с Патриком. Мы как раз взялись за первый ящик

— Эй, вы! Рыжий! И ты, сицилиец! Вы ничего не видели?

Крыса сделал шаг в нашу сторону, но Карло ухватил его за плечо и грубо оттянул в сторону.

— Да отстань ты от парней, а? Видишь — работу делают. Опоздают с доставкой из-за твоей истерики — тогда уж точно босс нас всех прибьет, и не за просраный "кольт", а за просранную поставку. Иди лучше в сортире поройся, может, там твое сокровище плавает.

– Я за углом это делал! – Рявкнул Томазино, одним движением скидывая руку Карло.

– Значит иди и поройся на улице! Ты задрал уже Томми! Если бы не твой старший брат... Черт... Я давно говорю боссу, что ты идиот! Скажи спасибо брату. Понял? Пошел вон! – Психанул окончательно Карло. – Здесь моя вотчина, здесь я распоряжаюсь. И ты мешаешь нам работать.

Томми насупился, бросил на нас последний гневный взгляд и, бормоча что-то себе под нос, поплелся обыскивать углы. Мы с Патриком переглянулись. Он едва сдерживал ухмылку. Я лишь покачал головой, чувствуя, как нарастает тревога. Есть ощущение, ирландец точно натворить каких-нибудь дел с этим пистолетом.

Когда мы вытащили первую партию ящиков во двор, я чуть не выронил груз от неожиданности. Во дворе стояла обычная деревянная телега, запряженная тощей гнедой кобылой. То есть, если что, удирать от бандитов мы будем на повозке. За-ши-би-сь!!!

– Это что такое? – Растерянно спросил я Бруно, помогавшего нам ценными указаниями. Ящики он не носил, но зато таскался следом, едва не дыша в ухо, и рассказывал, как лучше носить груз.

– Нора. – Спокойно ответил Бруно. Судя по его выражению лица, он даже смысла моего вопроса не понял.

– Лошадь? – Кивнул в сторону кобылы.

– Ну если бог дал тебе глаза и ты способен ими видеть...– Бруно пожал плечами, – То вполне очевидно, что Нора это действительно лошадь. А ты чего ждал? Черный "Форд" с опознавательными номерами, чтоб каждая сволочь понимала, что и куда вы везёте?

Я молча плюхнул ящик в телегу и отправился обратно на склад. Сказать, конечно, хотелось многое, но, пожалуй, если открою свой рот, боюсь, ничего хорошего оттуда не прозвучит. А работу делать надо. Хоть на лошади, хоть на осле. Сам подписался.

В итоге мы молча продолжили таскать ящики. Бережно расставили их на дно телеги, засыпали вонючими опилками, затем водрузили между ящиками бочку со зловонную рыбьими кишками и накрыли всю эту срань рваными мешками.

– Отлично... Дела стали серьёзнее, а вонь все та же... – Тихо буркнул я себе под нос.

— В путь, герои. — язвительно прокомментировал Бруно. – И сохрани вас господь...

Кто же знал, что его слова окажутся пророческими. Вот что-что, а помощь кого-нибудь, способного творить чудеса, понадобилась нам достаточно быстро.