Будни феодала

Глава 6

— Удивил ты меня, сударь, ничего не скажешь…

Старик бортник оказывается следом шел, хотел лично удостовериться. Теперь покачивал головой и то ли хвалил, то ли попрекал.

— Многих удальцов повидать довелось. Бывали даже такие, что с засапожным ножом на зверя бросались, а то и вовсе голыми руками заломать пытались. Но чтобы разговаривать… Впервые вижу. Отчего не стрелял-то?

Медведь заколдованный, старик в кустах, как рояль. Смешно. Шутить любите? Так и я повеселиться не прочь.

— Так это… смирный мишка. Чего зря шкуру портить?

О! И у бортника глаза округлились, и витязь заинтересованно прислушался.

— Не понял я слов твоих, сударь, уж извини старика…

— Объяснять долго. Притчу могу рассказать.

— Охотно послушаю. Гости у меня редко бывают и беседой не часто радуют. Медку испить не желаешь? Чтобы слова легче в горло проходили.

Дед откуда-то вынул пузатый кувшин и протянул мне.

— Спасибо…

Мед оказался чем-то средним между пивом и сладким сбитнем. Эдакая сладкая водичка с хмельной горчинкой. Но жажду хорошо уняла. Я даже прилив сил почувствовал.

«Сытной мед. Восстановление здоровья + 10. Увеличение силы +2. Действие один час» — объяснил секретарь.

Ага. Хорошая штука. Надо будет рецепт спросить или прикупить пару флаконов.

— Ну, значит так… Взял однажды опытный охотник с собой молодого ученика. Идут по лесу, добычу высматривают и тут как выпрыгнет на них медведь. Здоровенный, пудов сорок не меньше. Опытный охотник разворачивается и ходу… Ученик за ним. Бежит и оглядывается. Видит — нагоняет медведь, не уйти. Крепился, крепился, да и не стерпел. Развернулся да и выстрелил косолапому прямо в сердце.

Бортник с витязем переглянулись, но перебивать не стали. Притча… Да и вообще, охотники иной раз такого расскажут, что ни в тын, ни в ворота.

— Стоит довольный, аж светится. Как же, матерого зверюгу с одного раза завалил. А опытный охотник подошел, поглядел, повздыхал да и отвесил ученику такую затрещину, что у того аж шапка слетела. «По что бьешь, учитель?» — не понял парень. «За дурость, голова твоя садовая… — отвечает охотник. — Как мы такую тушу теперь до города дотащим?»

С минуту стояла задумчивая тишина. Слушатели мораль усваивали. Долго молчали, видимо, туго переваривалась. Зато, как просекли подвох, загоготали в два голоса так, что аж листва с деревьев посыпалась. Потом, второе дно нащупали и на меня уставились.

— Так ты это, что же… Понарошку все. А сам хотел, чтобы медведь за тобой сам пошел? Чтобы в город не тащить? — разинул рот дед.

— Ну, ты уж совсем, старик… — я укоризненно покивал. — Шутку от правды отличить не можешь. Впрочем, думай, как хочешь. Я свою часть уговора выполнил. Пора и честь знать.

— Погоди, погоди… — витязь подошел ко мне и протянул руку. То ли здороваясь, то ли прощаясь, то ли демонстрируя пустую длань в знак миролюбия.

— Сам понимаешь, у ворот на цепи сидеть мне не с руки будет. Но и без награды тебя отпускать не годится. Есть у меня пара вещиц, которые любому воину по сердцу придутся: «Шлем гусара» к защите головы + 40», «Доспех рейтара» к защите тела + 60», «Сабля атамана» наносимый урон 80». «Богатый двуствольный пистоль». Тебе они, правда, все на вырост будут. Зато потом, как найдешь. Выбирай, что пожелаешь.

Интересная задача. Глянем статы наград. Так… Шлем можно надеть после достижения «14» уровня. А я только-только пятый взял. Доспех — вообще после «18». У сабли урон хорош, но — медленная и короткая. С коня не достанешь. Годиться только для пешей рубки. А вот пистоль хорош. Во-первых, — перезарядка вдвое быстрее, чем у моего мушкета, при той же убойности. Во-вторых, — точность выстрела «98» против «70». И главное, — сразу дважды стрелять можно. А как показала стычка с гусарами — это такой бонус, от которого грех отказываться.

— Пистоль возьму, если не против.

Витязь не возражал, и великолепное оружие, перекочевало в мою седельную кобуру.

— Ну, бывайте, что ли? — я церемонно откланялся, но прежде чем уйти, спросил у бортника: — А нельзя ли мне у тебя медку впрок прикупить. Очень уж понравился.

— Отчего ж нельзя, — дед кивнул. — Для того и варим. Только дорогой мой медок. Пять сотен талеров за кувшин прошу.

— Ого… — я задумчиво поскреб подбородок. — Действительно, дороговат. Ну, да ничего. Возможность быстро исцелиться иной раз любых денег стоит. Давай… ммм, два.

Монеты перекочевали к бортнику, а кувшины ко мне.

— А если еще понадобится? Где тебя искать? Здесь же?

— Этого не ведаю, — отрицательно мотнул белой головой старец. — Даст Бог, свидимся. Мир тесен. А теперь прощай, господин, пора нам.

И исчезли оба, как растаяли. Да и лесок тот пропал с глаз. Я, конь — и степь да степь кругом, от одного края неба до противоположного. Если б не пистоль да кувшины с медом, мог бы считать, что пригрезилось.

Прыгнул в седло и задумался. В Полесье не тянуло. Чего я там не видел? Тренировки организовал, ответственных назначил — сами справятся. Не царское дело заборы красить. Нам, царям — о глобальном думать полагается. За что и жалование из казны получаем.

Вынул карту, пригляделся. Обозначений маловато, зато дороги начерчены. А дорога ведущая в никуда — нонсенс. Вот эта, к примеру. Если масштаб не врет, то от меня километрах в двадцати отсюда будет. И хоть строения там не помечены, зато озерцо имеется. Лично я, задумай строиться, ни за что такое пригожее место не пропустил бы. Так почему не поглядеть вблизи?

Обед, придется пропустить, но я и медком сыт. А до вечера обернусь. На таком-то коне.

Красота… Вот это я понимаю галоп! Только ветер в ушах свистит.

Примерно на половине пути кинулись было наперерез разбойники. Человек шесть… Отстали так быстро, будто на месте стояли, а я по автобану летел. Можно было, конечно, притормозить да размяться. Но, прибыли с голодранцев чуть… Опыта — еще меньше. А вот конь поймать шальную пулю — мог запросто. Нафиг… Не стоит овчинка выделки. Если рисковать, то по крупному. Да и недолго уже. Отряд соберу и поглядим, какое задание воевода поручить хочет. Если сам предупредил, что без десятка бойцов лучше туда не соваться, значит и опыта, и славы там имеется достаточно.

Озерцо нашлось часа через полтора. И не только оно. Карта не соврала — строений на его берегу не нашлось, но и меня не подвела интуиция. Жили здесь люди и много... Целый табор. Или, если точнее, лагерь. Огражденный вместо частокола поставленными в каре телегами. А внутри — шатры, разных расцветок и размеров. По углам лагеря, на небольшом возвышении из взгроможденных друг на дружку бочек — дозорные бдят.

«Лагерь запорожцев. Казацких наемников», — ввел меня в курс дела гид.

Ну, вот… Как говорится, на ловца и зверь бежит… Если срастется, вопрос с отрядом решу одним махом. Так сказать, не отходя от кассы.

Дозорные меня уже тоже заметили и навстречу понесся небольшой отряд всадников. Хорошо служба поставлена. Нужного человека проводят, а лишнего — спровадят. Нечего попусту шастать да секреты высматривать.

— Челом тебе, господин хороший! — четверо казаков на добрых конях, в добротных жупанах, смушковых шапках, с пиками в руках и пистолями за богатыми кушаками смотрелись колоритно и внушительно. Эдакая бесшабашная сила и удаль. — Дело пытаешь или от дела летаешь?

— Челом, панове казаки. Ищу бойцов в отряд. Таких, чтоб самого черта не испугались? Не подскажете, где о таких орлах поспрашивать можно?

Запорожцы переглянулись.

— Бог милостив. В нужное место ты заехал, господин. Следуй за нами. Проведем тебя к наказному атаману. Если не с пустым кошелем путешествуешь — в одиночестве не уедешь. Полковник подберет тебе достойную компанию. Хоть в Крым, хоть в Рим, а хоть и к самому Вельзевулу в гости.

Ну да, а чего я хотел. Наемник, он и в Африке наемник. А сколько у меня в карманах золотишка?

«Инвентарь. Персонаж!»

О, а ничего. Не Крез, но и не нищеброд какой-нибудь. Насобирал потихоньку. Ровно пять тысяч шестьсот талеров. Даже если по тысяче за каждого воина отстегнуть придется, то еще и на хлебушек останется. А пятеро хорошо обученных бойцов — это уже та сила, с которой и за дезертирами погоняться можно. Да и вообще… Совсем другой уровень.

* * *

Атаман наемников вид имел внушительный, к лишнему словоблудию не располагающий. Крепкий казак среднего возраста, повидавший на веку много всякого и теперь точно знающий, чего от жизни ожидать и на что ее тратить. Суровый и немногословный. И очень на Тараса Бульбу похож. Не в американском фильме, а с обложки книги.

— Приветствую, сударь. Хлопцы сказывают, ты воинов нанять хочешь?

— Имею такое желание, — изобразил я легкий поклон. — А возможность — от тебя, атаман, зависит.

— Разумно. Давай, поглядим. Кого нанимать будешь? Пеших, стрельцов или конницу?

— Хотелось бы всадников, если в цене сойдемся, — ответил я без раздумий. Понял уже, что в этой игре, а для меня — мире, конный пешему не товарищ.

— Наем одного всадника в самом простом снаряжении обойдется в триста монет. За эти деньги он получит вьючную лошадь, простую пику, простой лук и одежду новика.

— Не густо… — почесал я затылок. — Но и цена соответствующая. Ладно. Пятерых беру.

— По рукам…

Полторы тысячи монет ушло к атаману. А ко мне подъехало пятеро всадников. Молодые безусые парни. От крестьянских отличаются только тем, что в седле сидят, как влитые, и пики держат не кто в лес, кто за дровами, а ровно — как на параде.

— Желаешь еще что-то?

— Гм… А нельзя ли экипировать бойцов получше? — решил я продолжить торги.

— Если монеты в кошельке звенят… — степенно кивнул атаман, — можно многое. Что хочешь изменить?

— Ну, для начала, пересадить на коней получше не помешает. На этих клячах много не навоюешь.

— Это можно. Если пересадить всех на верховых лошадей, то надо доплатить еще пятьсот монет. На скаковых — еще тысячу. Дать каждому боевого коня, как у тебя, — две с половиной. А за породистых жеребцов…

— Думаю, для начала, остановимся на верховой. За боевыми конями в другой раз загляну. С теми, кто в битве себе покажет.

— Разумно…

Я обеднел еще на полтысячи, а моим наемникам подвели новых лошадей.

— Желаешь еще что-то сменить?

— На головы шапки какие надеть…

— Шапки казацкие обойдутся тебе в сотню на всех. Стеганый клобук — полторы. Мисюрка — двести. Кольчужный капюшон — триста. Шапка с кольчужным подбоем — пять сотен.

— Думаю, пока хватит и мисюрки.

Полюс «20» к защите головы — это не «5» и не «10», как у первых двух. А за дополнительные «2» и «5» пунктов я не готов платить больше.

— Еще что-то?

— Броню получше точно не помешает…

— Жупан — двести пятьдесят. Стеганый халат — пять сотен. Легкая кольчуга — тысяча… Кольчужный панцирь…

— Кольчуги достаточно, — я не стал дальше слушать. Плюс «30» к защите тела вполне приличный бонус. Панцирь дает «35», но мошна не резиновая, и так по дну скоро пальцами заскребу.

— Как пожелаешь, сударь. Еще что-то?

— Сапоги покрепче найдутся?

— Сапоги яловые — сотня. Сапоги наемника — две сотни. Сапоги шляхетские — пять сотен. Сапоги — рейтара — тысяча. Сапоги рейтара усиленные — полторы тысячи.

— Шляхетские…

С сапогами еще проще. Каждый тип увеличивал защиту всего на «2-3» пункта. По сравнению с «5» стартовыми. Так что «9» — вполне прилично и относительно недорого.

— Еще пожелания имеются?

— Оружие сменить можно?

— Какое именно?

— Пики покрепче найдутся? Вместо этих шестов с обожженным на костре острием.

— Конечно. Добавь полсотни и заменим на ясеневые. Со стальным наконечником.

— Меняй. И луки на самопалы… С луками нынче только татарские пастухи в поход выступают.

— Разумно. С тебя еще тысяча. Зато самопалы вместе с огневым припасом получишь.

— По рукам…

В общей сложности я обеднел почти на пять тысяч, зато теперь передо мной красовалась группа настоящих воинов, а не ополченцев, вбежавших из дому кто в чем…

— Еще чего пожелаешь, сударь?

— Полцарства, как минимум, — хмыкнул я, разводя руками. — Только завернуть не во что. В другой раз заеду. На днях…

Атаман шутку оценил. Расправил усы и улыбнулся.

— Хорошо сказано. Удачи… А напоследок, небольшой совет, если позволишь?

— Совет от бывалого воина дорогого стоит, а я поиздержался слегка…

Ухмылка стала еще шире.

— Я запомню. В следующий раз получишь все что пожелаешь на одну двадцатую дешевле. А совет бесплатный… Видишь вон того хмурого господина в валашской одежде? — атаман подбородком указал, о ком именно говорит. — Побеседуй с ним, прежде чем уедешь. Кажется мне, вы поладите.

Мужчина, рекомендованный атаманом наемников, выглядел лет на сорок. Впрочем, старила его не осанка — гордая и уверенная, а обширная лысина. Не выбритая, как тонзура у католических священников, а природная. Окаймленная жиденькими волосами. И, видимо, в противовес этому — неизвестный господин щеголял длиннющими вислыми усами. Такими, что впору как на косички бантики привязывать.

— День добрый, сударь. Не возражаете, если я нарушу ваше одиночество? — подошел к нему ближе.

— Прошу прощения. Мы знакомы? — недоуменно поглядел на меня усач.

— Пока нет. Меня зовут Антон.

— Просто Антон? — еще больше удивился тот. Подумал и подмигнул многозначительно. — А, понимаю, милсдарь путешествует инкогнито. А вот мне скрывать нечего. Я последний представитель древнего рода валашских господарей. Мой знаменитый предок — Владислав Цепеш, по прозвищу Дракула, гроза турок и владетель Трансильвании! Король Венгрии — злейший враг валахов — велел распространять чудовищные слухи о кровожадности моего предка! Эти жуткие легенды стали настоящим проклятием нашей семьи. Потомки Дракулы покинули Трансильванию, так что я вырос в пограничном Каменце. С недавних пор вынужден путешествовать. Правда, не по своей воле… — вздохнул грустно и какое-то время молчал, словно раздумывал: стоит ли продолжать. Надумал.

— Несколько лет назад Каменец осаждала армия Хмельницкого. Вскоре в казацком лагере вспыхнула чума. И они убрались восвояси. Однако страшное поветрие унесло жизни многих горожан. В том числе и моих родителей. Я добровольно возложил на себя обязанности капитана городской стражи и был так занят на службе, что мог навещать их могилы только после заката. Кладбищенский сторож разболтал от этом в пивной, присовокупив от себя выдумки о раскопанных могилах. Лавочники, обозленные войной и чумой, обвинили меня во всех смертных грехах и стали готовить расправу. Все что я успел прихватить, убегая из города, — это фамильная шпага и трактат о воинском искусстве.

— Что ж, — развел я руками, — как бы жизнь не обернулась, а острая шпага лишней не бывает. Да и трактат, наверное, дорого стоит?

— Очень дорого, но он не продается. Его я вручу только своему командиру, вместе со своей преданностью и шпагой, если когда-нибудь еще вступлю на военную службу.

— Интересный подход... А что ты еще умеешь, кроме фехтования.

— Я отлично владею шпагой, обучался тактике, а в случае болезни могу сделать кровопускание.

— Еще лучше... А я, знаешь ли, сударь, как раз отряд собираю. Хочу на мир поглядеть. Но, не как художник, а строитель.

— Я не совсем тебя понял…

— Кажется мне… Даже не так — я убежден, что где-то в мире есть чудесный уголок земли, которому очень недостает небольшой крепости с моим знаменем на главной башне.

— Ах, вот как. Благородная цель, — улыбнулся рыцарь. — И говоришь ты, милсдарь, об этом так уверенно, что мне даже захотелось увидеть это самому.

— Так в чем проблема? Присоединяйся. Будет весело.

— Благодарю за предложение, — учтиво поклонился Цепеш. — А знаешь, пожалуй, я соглашусь. Единственная просьба. Я вчера немного проигрался в карты атаману. Не погасишь мой долг? Сумма пустяковая — двести монет. Но уехать, не расплатившись, не подобает дворянину.

— И в самом деле пустяк. Держи.

— Отлично. Дай мне пять минут, чтобы все уладить, и можем отправляться. Я буду готов.

Потомок древнего рода не обманул. Уложился. Так что через пять минут я уже погонял коня обратно, едучи во главе, пусть небольшого, но весьма боеспособного отряда. Присоединив к которому Федота Стрельца и парочку своих учеников — мог приступать к выполнению поручения воеводы. Или — отказаться. Мало ли чего ему от меня захочется. Но, в любом случае, выслушать не помешает.

* * *

Без приключений на обратном пути, естественно, не обошлось. Хотя, по нынешним меркам — какое это приключение, так недоразумение. Все равно, что пять копеек на дороге найти. С одной стороны — хорошо, прибыль. А с другой — что за них купишь? Вот и думаешь: пройти мимо или все-таки наклониться и поднять?

Какая-то шайка разбойников, оголтелая спросонья, как заяц в знойный полдень на пашне, выскочила откуда-то прямо нам под копыта. Сперва кинулись наутек, а когда сообразили, что не успеют — бросились с завываниями в бой. Да только никакого боя не было. Запорожцы развернулись в линию и с ходу взяли пятерых лиходеев на пики. Потом сменили пики на самопалы, и парой метких выстрелов добили остальных, все-таки попытавшихся удрать. Минута или две — и как и не было ничего. Снова тишь да благодать.

А я, впервые с того дня, как очутился здесь, остался наблюдателям. Даже за оружие не взялся.

Зато на этот раз, получил возможность сосредоточиться на информации, выдаваемой «секретарем». На которую, раньше, в суматохе и горячке сражения попросту не обращал внимания.

Оказалось, что перед каждым боем сравнивается сила отряда и умение его командира. После чего выводится балл тактического преимущества. В данном случае он был равен «6». Что значит, суммарная ударная мощь моего отряда в шесть превышала шайку разбойников.

Дальше — исходя из преимущества, начисляются очки «известности персонажа». Количество которых вместе с лидерством и харизмой влияют на размер отряда. Каждые «25» очков позволяют принять еще одного бойца.

Сейчас в копилку моей известности накапало аж «29» баллов. Видимо, за прежние победы. А по совокупности характеристик я мог призвать в отряд аж 64 бойцов. Что, конечно, не могло не радовать. Вот только такой отряд передвигался бы со скоростью улитки и на его прокорм я тратил бы всю добычу. Да и чтобы ту самую известность прокачивать дальше, пришлось бы искать отряды противника численностью не меньше сотни, а по качественному складу, не ниже городского ополчения.

Углубившись в изучение новых параметров, я заодно узнал, что еще есть такая штука, как уровень чести. Увеличение или уменьшение которого зависит от выполнения заданий. А сами они влияют на содержание заданий и возможность их получать. И отказ от задания, а тем более невыполнение — могут негативно повлиять на мою дальнейшую карьеру. Ибо ни один правитель, пребывая в здравом уме, не захочет иметь дело с человеком бесчестным.

За всеми этими размышлениями даже не заметил как въехали в Полесье…

Узнав, что за мое отсутствие в селе ничего интересного не произошло, кроме того что у мельника лиса все яйца из-под наседки вынесла, я велел старосте определить новых бойцов на постой, а сам, с чистой совестью поужинал и завалился спать…

Сотня панцирной конницы слитно вынеслась из-за леса, посверкивая доспехами и наконечниками копий, как огромный стальной еж. Страшная сила, способная смять, втоптать в землю все живое, намеренно или случайно оказавшееся на ее пути. Но, немецких наемников, ветеранов, прошедших не одно сражение зловещая красота врага не испугала.

Пикинеры привычно выдвинулись вперед, выстраиваясь в две шеренги. Их длинные трехметровые пики, воткнутые в землю тупым концом, создавали для конницы частокол не менее смертоносный, чем лавина казацких копий. А позади них уже выстраивались мушкетеры. То же неторопливо, уверенные в себе. Не один раз видевшие, как слитный залп полусотни ружей, начисто сметает из седел всадников, как только кони напорются грудью на пики и остановятся.

И это еще не все. Позади пехоты, смещаясь чуть вправо дожидались своего времени три десятка рейтар. Чтобы догнать и окончательно добить врага, после того как он дрогнет под беспощадными выстрелами мушкетеров и попытается спастись бегством. И никак иначе. Как уже много-много раз происходило до этого, по большому счету, ничем не примечательного сражения. С еще одним вельможей, решившим что жалкий выскочка, то есть я, не заслуживает право на знамя и уж тем более, по странному недоразумению — владеть собственным поместьем.

Отряды этих ревнителей старины и защитников попранного шляхетства с удивительным постоянством появлялись под стенами моего замка и никак не могли понять, почему крепость не сдается даже в то время, когда меня нет в ее стенах.

Алина, откинула за спину золотистую прядь и разочарованно вздохнула:

— Я так понимаю, мой повелитель, что ты и сегодня не разрешишь моим девочкам размяться?

— Ну, ты же и сама видишь, моя принцесса, что противник слаб. Так зачем же открывать свои самые сильные карты? Пока вы сражаетесь на стенах, мои недоброжелатели и завистники могут только недоумевать, отмечая невероятную меткость стрелков. Но когда секрет раскроется — он перестанет быть смертельным. Узнав, что под моими знаменами сражаются амазонки, здешние правители могут, на время, забыть о междоусобицах и объединиться. Тебе же не нужна лекция по стратегии, моя принцесса?

— Не нужна… — фыркнула прекрасная воительница, упрямо сжимая губы. — Но и бесконечное сидение взаперти не тешит сердце моих сестер. Ты не забыл, надеюсь, что мы дочери Степи?

— Я помню это. И в каждый поход, в каждую вылазку беру не меньше пятерых сестер. Но это самое большее, что можно сделать, не вызывая подозрений. В Пустынных землях нет никого, кто не знал бы цену наемницам амазонкам. Даже в личной охране государей никогда не было больше десяти воительниц. И которые, кстати, два месяца тому, все вдруг заторопились домой. По приказу королевы… А у меня, почему-то, остались.

— Если б мой повелитель брал в битвы больше сестер, — упрямо тряхнула шелковистой копной волос Алина, — то ему не пришлось бы беспокоиться о выживших и пленных.

— И это стало бы второй странностью, способной привлечь лишнее внимание.

— Мне кажется, в степях Амазонии, когда вы с королевой плечом к плечу сражались против черных рыцарей Проклятого Собора, ты не был столь нудным и рассудительным до отвращения, граф Антон. Стареешь что ли? — сощурилась в усмешке девушка.

— Ты даже не представляешь, Алина, как ты права… — в ответе моем не было лукавства. — Графская корона — самая тяжелая и утомительная ноша, которую я, когда либо взваливал на себя. И под ее давлением, я буквально ощущаю, как уходит молодость и силы.

— Ну, так выбрось ее на помойку, запрыгни в седло, подними над головой бунчук и вперед! — азартно воскликнула принцесса амазонок. — Обещаю, я буду прикрывать твою спину до последнего вздоха. Зато как радостно и весело мы проживем все отпущенные нам дни.

— А потом, враги спляшут на наших трупах и ворвутся с огнем и мечом в эти земли. Как думаешь, воительница, сколько здесь останется живых, после того, как нашей людей станет некому защищать?

Блеск в глазах златовласой девы угас и она удрученно кивнула.

— Да, мой повелитель, прости… Я и сама знаю, что ты прав. Но мне так хочется в бой… Я каждую ночь провожу не в постели, а в седле… но, просыпаюсь на мокрых простынях. И это не пот страсти. Эту ночь ты тоже спал отдельно… Даже поцеловать и пожелать приятных снов не заглянул. Если б не Мелисса, я бы сошла с ума от ревности! Слава, Создателю, пока она рядом с тобой — беспокоится не о чем.

Алина подняла голову и поглядела в мои глаза с грустью и упреком. Ее губы чуть приоткрылись, маня обещанием сладкого поцелуя.

Я легко приобнял девушку за плечи и притянул к себе.

— Извини, моя радость. Мне надо было подумать. А зайди я к тебе на минуту — остался бы до утра. Потерпи еще немного. Обещаю. Месяц, не больше. Я уже почти закончил подготовку штурмового отряда. И как только мы возьмем…

Сон прервало громогласное кукареканье. Странный сон. Четкий и настолько реальный, словно кусок воспоминаний, а не сновидение. Амазонки, их принцесса и королева, черные рыцари Проклятого Собора, собственный замок… Словно сказка, но при этом я готов поклясться, что все это было или есть в реальности, а не пригрезилось в мечтах. Вот только где и когда? И почему я обо всем этом ничего не помню? Еще одна загадка в общую копилку. Это прорывается в воспоминаниях прошлая жизнь, или я смог увидеть будущее?

Ну, ничего, разберемся, дайте срок. И знамя завоюем, и замок… А уж к амазонкам заглянем всенепременно, чтоб мне с этого места не сойти. Это ж не страна — цветник. Столько красавиц я даже под обложкой «Плейбоя» не видел. И нифига они себе не отрезают. Поклеп завистниц… Не, я понимаю, что сон не может считаться доказательством, но в нем я созерцал оба полушария на предопределенных природой, местах. И там таки было на что посмотреть…