Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 30

Глава 4

Молодильный Сад, Примолодье

На границе лагеря Вещего-Филинова, у Молодильного сада, вспыхивает портал. Из него, появляются двое: Багровый Властелин и лорд Питон.

— Думаешь, это хорошая идея, лорд Питон? — негромко спрашивает Властелин, с тревогой озираясь на палатки, словно ожидая увидеть между ними недовольную оборотницу-тигрицу. Даже его голос, обычно гремящий, сейчас звучит приглушённо. Неуверенность сквозит в позе могучего существа. Редкое зрелище.

Питон наблюдает за ним с безмолвным любопытством — таким он Багрового ещё не видел никогда.

— Конечно, Ваше Багровейщество, — с лёгким поклоном отвечает Питон. — У вас есть право навестить свою правнучку. По крайней мере, узнать, как она устроилась.

Властелин нервно отводит взгляд. Он был тем, кто гремел по мирам, сокрушал троны и гасил звёзды. А теперь — волнуется из-за девчонки. Питон мысленно морщится: Филинову несказанно повезло, что попался такой рычаг над Властелином. Если менталист возьмет в жёны Диану Вторую, то Багровые земли лягут к ногам мальчишки. Ирония судьбы: сильнейший маг бессильно опускает руки, когда дело касается семьи.

Но Питон не собирался допускать этого. Конечно, он и сам хотел сблизить свою дочь с юным Филиновым, видел в том стратегический ход. Но Питон был дроу. И каждый уважающий себя дроу знает: полагаться только на один план — значит просить судьбу ударить в спину. Поэтому были и другие заготовки. И одна из них должна сыграть сегодня.

Питон не мог упустить момент, чтобы не попытаться уменьшить влияние Филинова. Вот ради этого лорд и задумал всё это устроить.

Часовые тавры на краю лагеря встрепенулись, едва портал погас за спинами прибывших.

— Кто такие? — один из них шагнул вперёд, хватаясь за каменный топор.

Лорд Питон не стал изображать вежливость перед какими-то рогатыми увольнями. Сухо, с нарочитой ленцой, он ответил:

— Его Багровейшество, Властелин Багровых Земель, прибыл для беседы с королем Филиновым.

— Вещим-Филиновым, ПОПРОСИМ!!!– гаркнули в унисон тавры, так что Питон чуть не оглох, и проводили прибывших в гостевой шатёр.

Питон уселся на край скамьи, слегка развалившись, как привык делать в местах, где собирался расставлять ловушки. Багровый Властелин сел рядом — с прямой спиной, но с мрачным, приколоченным к лицу выражением. Ожидание явно не входило в его планы.

Питон знал: сейчас либо придёт сам Филинов, либо, в крайнем случае, хоть кто-то из главных представителей рода. Королева Люминария, например.

Неожиданно откинула полог королева Анастасия. В топике и шортах, словно не на дипломатическую миссию, а на пробежку выбежала. Красивая, спору нет. Даже слишком. В этих шортиках, да с ранговым потенциалом Мастера, она, пожалуй, представляла опасную в разных смыслах представительницу своей расы.

— Добро пожаловать, Ваше Багровейшество! — коротко но почтительно поприветствовала рыжая оборотница, не забыв про быстрый реверанс. — Лорд Питон, приветствую.

Параллельно слуги расставляли на столе нарезки фруктов. На которые, впрочем, никто даже не взглянул.

Багровый Властелин уставился на девушку со всем своим имперским неудовольствием.

— Королева Анастасия, где король Данила? — спросил он угрюмо.

— Мой супруг ещё не вернулся с того путешествия, в которое его отправил покойный лорд Гагер, — ответила Анастасия без малейшей суеты.

— Я прибыл, чтобы говорить с главой рода, — уточнил Багровый, будто не услышал.

— Сегодня я замещаю главу рода в Молодильном саду, — спокойно парировала она. — У моего мужа возникли важные дела на обратном пути из Первозданной Тьмы.

Питон краем глаза отметил, как Багровый недовольно покосился на Анастасию.

— А где моя внучка? — уже жёстче поинтересовался тот.

— Она тоже вынуждена была отлучиться, — всё тем же безукоризненным тоном пояснила Анастасия.

— А королева Люминария? Она ведь должна заниматься восстановлением моего Сада? — голос Властелина выражал неодобрение.

— Моей старшей «сестры» сейчас тоже нет в лагере, Ваше Багровейшество.

Багровый Властелин хмыкнул и, не отрывая взгляда от девушки, проговорил:

— И кто же, смею спросить, восстанавливает мой Сад в отсутствии короля Данилы и королевы Люминарии?

Питон едва заметно улыбнулся. Момент настал. Пытаясь распалить недовольство Багрового, лорд подал возмущенный голос:

— Вот так вы исполняете волю Его Багровейшества?

К удивлению лорда Питона, королева Анастасия ничуть не растерялась. Ни дрогнула, ни вспыхнула краской на лице, ни попыталась оправдаться. Наоборот — в её спокойствии чувствовалась такая уверенность, словно где-то за её плечом, невидимый, стоял сам Филинов и шептал ей на ухо правильные реплики.

Она просто кивнула и мягко, вежливо произнесла:

— Прежде чем делать столь категоричные выводы, Ваше Багровейшество и лорд Питон, прошу, угоститесь фруктами.

Слова прозвучали естественно, как приглашение от хозяйки, полностью уверенной в себе и своём доме.

Багровый Властелин молча бросил взгляд на стоящую перед ним тарелку — и замер. Затем, уже не столь мрачно, чуть кивнул, склонился и взял одну из аккуратно разложенных голубоватых фруктовых долек.

Питон тут же насторожился. Он тоже глянул на тарелку, но ничего особенного не заметил. Обычные вроде бы дольки. Какая-то местная экзотика. Но Властелин, нахмурившись, вертел фрукт в пальцах с тем выражением, с каким профессор тужится над забытой формулой. Затем бросил дольку в рот — и медленно, задумчиво начал жевать.

Его лицо прояснялось с каждым движением челюсти. И Питон это видел. И не понимал, почему.

Что он упустил? Вроде было всё под контролем. А сейчас — что? Какая-то долька всё испортила?

Багровый Властелин прервал молчание. В голосе — удивление:

— Это же апельсори! Он нигде не растёт, кроме моего Сада. Но с тех пор как деревья заболели, плодов не было…

Анастасия спокойно ответила:

— Теперь плодоносят. Как видите, род Вещих-Филинов не просто занимает место возле вашего Сада. Восстановление идёт медленно и верно. Мы не сидим сложа руки.

Питон дернулся. Внутри лорда зашевелилось раздражение. Эта девчонка не просто отразила удар — она превратила контратаку в жест гордости. Это ее Филинов так натаскал?

Багровый задумчиво жевал, уже не глядя хмуро, а будто вспоминая былое.

И Анастасия добавила:

— Этот фрукт полезный, ешьте побольше, Ваше Багровейшество. Он усиливает усвоение аномального мяса. А его появление в вашем Саду — лучшее доказательство того, что ваше соглашение с родом Вещих-Филиновы исполняется. Не на словах — на деле, Ваше Багровейшество.

Багровый Властелин неспешно поднимается со скамьи. Лицо его разгладилось, голос звучит спокойнее, почти умиротворённо:

— Пожалуй, так. Не будем мешать вашей плодотворной работе.

Лорд Питон встаёт следом, скрывая за маской почтительности укол раздражения. Вместе они направляются к границе лагеря. Багровый благодушно молчал, а внутри Питона кипела мысленная работа. Вещий-Филинов сумел выкрутиться даже в свое отсутствие. Ну правда, такое ощущение, что менталист физически был в шатре. Неужели подсказывал своей жене с помощью кольца-мидасия? Но все равно ловко сработано.

Питон хотел воспользоваться горячим характером Багрового. Когда владыке что-то не нравится, то он сразу вскипает. Потому обратить его гнев на других очень просто. Например, недавно Багровый наградил Филинова самостоятельностью в плане работы на Садом, сделал его начальником самому себе, а уже сегодня требовал ответа, почему менталиста нет на «рабочем месте». Да только и Данила отреагировал точечно: просто фрукт, поданный вовремя, и женщина, говорящая ровно то, что нужно.

Питон не мог не признать: отличная работа, Филинов. Что ещё хуже — лорд подозревал, что Филинов предугадал не только поведение Багрового. Нет. Он будто прочёл самого Питона и догадался, что лорд-дроу может себя повести именно так — попытаться натравить Багрового на Филинова.

Хитрый мальчик.

Похоже, основным планом остается отдать дочь ему в фаворитки. Интересно, об этих планах Питона Филинов тоже догадывается?

Только вышли за ворота, как Вульф попросился назад. Мол, что-то забыл. Думал, ему приспичило в уборную, а король подошёл к своей коляске и давай её с упоением топтать, пока не разбил в щепки.

Что ж, я рад, что ему пригодилась подаренная мной энергия.

— Теперь можно и потоптать предателей, конунг! — оскаливается довольно Вульф.

— Окей. Только пешком идти мне расхотелось, — бросаю и подзываю к себе лохматого зверя, а то он опять заскучал, даже с костями не играется. Пускай побудет ездовым животным.

И вот я скачу верхом на Псе. Сбоку, держась рядом, трясётся король Вульф на выданной шестилапке. У лошади глаза уже вылезают на лоб от одного запаха Пса, да и сам король косится с опаской на мохнатую махину.

Мы вдвоём летим от арсенала вперёд — на лагерь вульфонгов, на линию войска.

И тут — сбоку вспышка. Это Вульф решил устроить шоу. Его лицо вытягивается, и на коже проступает густая серая шерсть. Зубы удлиняются, плечи расширяются, грудная клетка трещит, рубашка лопается на спине. Из горла вырывается волчий рык.

Он не превращается полностью — остаётся полуволком-получеловеком.

Шестилапка под ним едва не оседает. Её хребет натужно прогибается, копыта проскальзывают по глине. Как бы не расплющилась её в блин. Жалко. Хорошая лошадь. Не виновата в том, что на неё влез старый упрямый псих с комплексом Тарзана.

А Вульф теперь выглядит как помесь Тарзана и Шарика. Здоровенный, клыкастый, с глазами, в которых плещется холодный звериный огонь. Эффектно? Да. Разумно? Ну, вряд ли, учитывая, что он едва успел выздороветь. Пускай проклятие Ясен и снял, и Вульфу вернулось прежнее телосложение и здоровые органы — на адаптацию нужно время, по-хорошему.

— Ты только с коляски слез, Вульф, — бросаю я через плечо, не снижая темп. — Не стоило Дар включать. У тебя меридианы истончились и отвыкли от нагрузок. Перегреешь — и будешь опять восклицать «я король!» из инвалидного кресла.

Он только фыркает, голос сипит, но не теряет силы:

— Предатели должны видеть мой оскал. А верные — знать, что король вернулся. А твою помощь, Филинов, я не забуду.

Ну да. Не забудет. Если источник не сварит через пять минут. Но я молчу. Его выбор — его цена.

Впереди — войско. Вижу уже первые ряды вульфонгов. Возня, замешательство. Щиты хлопают друг о друга, кто-то тычет пальцем в нас, знамёна качаются, как в шторм. Строй шевелится, гвардейцы вытягиваются, кто-то орёт приказ — и вот она, паника.

Подключаюсь к ближайшей стае птиц — серые коршуны кружат над полем. Их зрение обострено, как у разведдронов: каждый шатёр, каждая палатка, каждый командир в кожаном камзоле виден в деталях. Через птичьи глаза весь лагерь передо мной как на ладони.

Вижу, как один из командиров-вассалов хватает подзорную трубу. Его лицо искажает паника.

— Это что ещё за колосс⁈ — сипит он, глядя на Вульфа. — Это… это король⁈ Как он умудрился встать с коляски… Он же был полутруп!

Другие командиры тоже глядят в подзорные трубы и бледнеют.

Жирный вассал, ответственный за артобстрел, вылетает к расчётным группам с лицом, будто увидел личный конец света, и орёт:

— Стрелять! Стрелять, идиоты! Убить этих вражеских ублюдков! Это диверсанты! К ногтю их! Быстро!

Наводчики не раздумывают. Команды даны — расчётные группы уже суетятся у тяжёлых громобоев, заряжают, наводят, готовят пальнуть. Ну конечно. Опять те же грабли. Громобои. Молнии. Серьёзно? Как будто это хоть раз сработало. Упорство идиотов меня поражает.

Но в этот раз не все полные тупицы. Один из наводчиков вдруг замечает, что на панели громобоя не хватает управляющего камня. Паника в глазах, пальцы мечутся по глифам, как тараканы по кухне. Это всё я вижу через присевшего на ствол коршуна, если что.

Правильно заметил. Камня нет — потому что он уже у меня. Я успел получить его через Ломтика, пока мы скачем. Щенок-портальщик ловко выдернул артефакт зубами из панели и передал прямо в мою ладонь на скаку.

Обычно наводчики не смотрят на управляющие камни — зачем? Управление молниями идёт ментально, через Дар, а камни лишь катализаторы. Но в этот раз не прокатило.

Догадливый наводчик орёт, надрывая голос:

— Прекратить огонь! Стоп! Отмена, мать вашу! ОТМЕНА АТАКИ! У врага управляющие камни!

Поздно. Уже поздно. Первая очередь ушла в небо — тяжёлые, насыщенные молнии. Хороший залп, качественный, предназначенный для удара по площадям.

Легионер-молниевик уже «включён». Я поднимаю руку, ловлю пульс потока. Управляющий камень в моей ладони — ключ к штурвалу. Дар молнии внутри шипит, как разогретая ртуть, готовая взорваться.

Разворачиваю заряды в воздухе. Не в громобои — не буду лишать Вульфа всей его артиллерии, чтобы больше вульфонги не зарились на наши миномёты и «Грады», которые им жизненно противопоказаны.

Молнии летят на холм, туда, где собралась группа командующих-предателей.

Бах. Молнии бьют разряд за разрядом. Кто-то из них успевает активировать стихийный доспех — я вижу, как вспыхивает вокруг него теневая магия. Но двое — нет. Даже трое. Их просто прожарило, как сардельки на мангале. Дым идёт, как от барбекю.

Тем временем громобои замирают. Бить из них явно больше не будут. Но вульфонги не тормозят — сразу выкатывают стреломёты. Усиленные магией гигантские баллисты, заряженные копьями толщиной с мою ногу.

Первые стрелы-копья летят в небо, будто карандаши. Дуги летящие, тяжёлые, как заброшенные мосты. Всё — в нас.

И тут король Вульф рёвёт так, что дрожит сам воздух. Голос хриплый, звериный, прорезает пространство, будто удар гонга:

— Они подняли оружие на своего короля⁈ Копьями — по Вульфу⁈ Хана предателям! Я их сам порву!

Он подаётся вперёд, почти встаёт в стременах, и звериное нутро с рыком прорывается наружу. Сейчас, глядя на этого вопящего психа, даже я невольно проникаюсь — голос у него мощный, связки добротные, орёт так, что и мёртвого разбудит. Ему бы в оперные певцы!

Но времени не теряю. Вскидываю руку, бросаю вверх Каменный град. Камни взмывают вверх, тяжёлые валуны, и бьют по летящим копьям. Несколько разваливаются в воздухе. Пара всё же цепляет Пса в бок, по касательной. Но тот только недовольно рычит в ответ. Его шкура — а-ля броня. Плевать.

А вот Вульф удивил.

Король Вульфонгии, словно в насмешку, перехватывает летящее тяжёлое копьё прямо в воздухе — с силой, будто пушинку. Размахивает им, как оглоблей, и ускоряет галоп. Это копьё выше него раза в два и толстое, как таран. А ему всё равно.

Что ж, вульфонги уже рядом! Сейчас будет мясо!

Вульф машет над головой копьём — а по-другому с таким размером и не получится, с седла оно бы землю пахало. Древко толще моего предплечья, наконечник тупой каменный.

Мы уже почти в упоре к строю вульфонгов. И тут даже самые отсталые без подзорных труб наконец-то врубаются, по кому только что палили: мать твою, по своему же королю!

Вульф сейчас выглядит как в свои лучшие годы: полуволчий оскал, громадная фигура, плечи, как у глыбы. Звериный взгляд, тот самый, что они видели на фронтах лет десять назад, когда Вульф вёл их грабить соседние королевства.

— Король вылечился! — кто-то вопит, и это уже не крик, а набирающий обороты рев. — Король жив! Король вернулся!

— Ну что, узнали, черти!!! — рычит Вульф, но на самом деле довольный, просто не показывает виду. Даже приосанился и подмигнул какой-то воительнице-вульфонге.

— Король в седле! — Войско подхватывает клич, сначала робко, потом громче, потом хором. Сбоку, где-то у обоза, голос одного из командующих вассалов ещё пытается что-то вякнуть:

— Стрелять! Стрелять по ним! Это обман! Диверсия! Это не король!

Но его никто уже не слушает. Крики вассала растворяются в ревущем гуле. Люди больше не смотрят на холм, не на командиров. Все смотрят только на Вульфа. И знают — никакой иллюзии тут не воняет.

— Слушай, Вульф, — бросаю по мыслеречи королю. — Твои изменники сейчас сбегут. Харе красоваться. Давай дело сперва.

Король опомнился. Вульф резко осаживает шестилапку, встаёт в стремена и рычит.

— МОЛЧАТЬ ВСЕ! — орёт он, и войско замолкает на вдохе. — Я ВОССТАЛ ИЗ ПЕПЛА! И пока я лежал в коляске, эти псы… — он резко указывает копьём на холм, где трусливо сбились в кучку командиры, — … воровали мою казну! Они сговорились с моим сыном и творили черти что вздумается!

Он обводит бойцов звериным взглядом.

— Как поступает король Вульфонгии с предателями⁈

— Убивает их лично! — орёт кто-то из солдат. И следом подхватывает весь строй.

— Верно! — рычит Вульф. — СЮДА ИХ!

И это уже не просьба. Это приговор.

И строй не колеблется. Пять командующих выталкиваются вперёд. Вернее, бывших командиров. Тех, кто ещё пять минут назад орал приказы и управлял войском, пока король обрастал грибами. Их руками отталкивают, кто-то пинает под зад. Один из них даже успевает прохрипеть:

— Я… я просто выполнял распоряжения принца Герпеса…

Их вытаскивают и швыряют на землю — к ногам короля. А он уже спрыгнул с шестилапки и стоит перед ними. Копьё в бугрящейся мускулами руке поднято высоко, чтобы не волочь по земле.

Вассалы смотрят на Вульф с испугом, явно не веря глазам. Потом один вассал замечает меня:

— Это всё конунг тавров! Как-то он вылечил Вульфа!

— Ага, не стоит благодарности, — улыбаюсь.

Вассалы не просят пощады. Поняли, что Вульф их сейчас начнет убивать. Одни спешно накидывает магический доспех, спешно. Другие активирует преображение в оборотней — морды вытягиваются, когти вырастают, мех лезет через плечи.

Драки никому не избежать, а потом вассалы спешно подготовливаются.

Вульф потряс над головой громадным копьём, шагнул вперёд — готов уже рвать и метать. Но я поднимаю руку, не спрыгивая с Пса, от которого вульфонги уже шарахаются, как от взбесившейся стихии. Багровый зверь утробно рычит: столько вокруг вкусных лакомств бегает, а он вынужден просто смотреть на них.

— Стой, король! — бросаю громко. — Пятеро на одного — не по чести. Позволь мне сразиться рядом с тобой.

Вульф останавливается. Я продолжаю — громко, на всю поляну, чтобы слышали и последние в строю:

— Эти командиры оскорбили не только тебя, Вульф. Меня — тоже. Они клеветали и говорили тебе ложь про меня. И пусть я чужак, но бой рядом с тобой — будет справедливым.

Я смотрю прямо в его волчьи глаза. А он, гляньте-ка, еще и раздумывает.

— Давай соглашайся, — бросаю по мыслеречи. — Чего думать тут? Вообще-то тебе же одолжение делаю, дубина ты мохнатая. Куда тебе сейчас бодаться аж с пятью магами. Сожжешь накопитель, если не прикончат.

— И ничего не сожгу, — мысленно бурчит Вульф, но вслух же ревет:

— Тогда вставай рядом со мной, конунг Данила! Вместе уничтожим этих червей!

Я спрыгиваю с Пса и подхожу к королю. Вокруг солдаты образовывают круг, галдят и восторженно смотрят на Вульфа. Мне тоже достаются радостные взгляды, будто только что и не воевали они со мной.

Вульф вскидывает копьё — и тут же бросает его, как гарпун. Одновременно выдыхает от облегчения — видимо, задолбался таскать такую дуру, но и раз взялся, то пришлось терпеть, не бросишь ведь просто себе под ноги, раз махал ею и ревел, что всех порвет и мстя моя будет страшна.

Снаряд проносится по воздуху и вгрызается в грудь оборотня, насаживая его на землю, как шашлык. Тут же и Вульф несётся вперёд, на его пути два врага, тоже оборотни. Я беру остальных двух — маги-теневики. Я было хотел закончить с ними быстро — телепатией, без шоу. Но нет, надо соответствовать стандартам публики. Вульфонгам нужно зрелище, и они получат его.

Первому — для разминки — отправляю Каменный град. Он успевает поднять защиту, вырастить стену Тьмы, но удар валунов с хрустом сшибает её, будто картонную. Следом накрываю его волной некротики — белая пелена смерти скользит по телу, обволакивает, вгрызается. Доспех рвётся, кожа сходит слоями, мясо сочится тяжёлой вязкой жижей. Противник умирает — медленно, наглядно, и многие вульфонги впечатляются до дрожи в коленях. А так и нужно. Я ведь для чего вообще трачусь на ресурсоемкую некротику? Чтобы вульфонги запомнили меня как жуткого мясника и в следующий раз побоялись связываться с моей Тавиринией, да и вообще больше уважали меня самого, ибо нефиг.

Прежде чем теневик умер, я скачал его память. Там есть информация о логистике артиллерии Паскевичей.

Второй мой противник аж застыл от увиденного. И чего стоим, кого ждем? Нет, чтобы со спины подобраться… Впрочем, чего я жалуюсь? Быстрее же закончу.

Череда частичных материализаций Астрала подрывает остолбеневшего, сносит доспех а потом и его самого на куски.

Оглядываюсь на своего союзника.

А Вульф так вообще не сражается, а месит. Врывается в бой и сразу цепляется с двумя оборотнями. Один противник складывается пополам от удара, как сломанный стебель. Второй и вовсе разлетается на клочья и струи крови. Всё вокруг залито красными фонтанами, а тела — разнесены в лоскуты.

Солдаты-вульфонги ревут. Голоса охрипли от восторга. Король вернулся — и он убивает. Мда, народ психов.

Но и меня вниманием не обделяют. Даром что ещё недавно считался врагом и из громобоев по мне палили. Многие вульфонги разворачиваются ко мне, и, не сговариваясь, поднимают кулаки в небо. Жест их народа, означающий признание, уважение и даже восхищение.

Воительницы с дредами и ирокезами, в украшениях из клыков, кожи и металла, подходят ближе и норовят коснуться, чтобы привлечь мое внимание. Но нет, красавицы, пускай многие из вас ничего, но связываться с вами я не собираюсь. Свой генофонд надо беречь. У вольфонгов психика нестабильная, а мне совсем не хочется потом отвечать за психопата-телепата. Он таких делов может наделать, что у меня перепончатые пальцы сожмутся.

Вульф сбрасывает волчью морду. Звериный оскал уступает место обветренному лице. Его черты снова становятся человеческими — грубыми, усталыми, впрочем, полными внутренней силы. Он поднимает руки — окровавленные — и громогласно восклицает:

— Эти предатели грабили королевскую казну! И сговорились с моим сыном, принцем Герпесом! Но конунг Данила — наш союзник! Он вылечил меня и открыл мне глаза на предательство этих ничтожеств!

Пускай доказательная база, продемонстрированная Вульфом, чересчур скромна, но ее всем хватило с лихвой. Лавина голосов взлетает к небу:

— Конунг Данила! Король Вульф! Ура! Ура! Ура! Смерть предателям!

Вульфонги кричат так, что у некоторых на глазах выступают слёзы. Кто-то уже забрался на уничтоженные останки громобоев — те самые, что я разнёс из арсенала. Стоят на подстреленных мной орудиях и орут:

— Конунг Данила! Ура-а-!

Вульф поворачивается ко мне с радостным оскалом. Подходит ко мне и хлопает по плечу. Вообще сам он еле на ногах держится, да и меридианы кипят от перегрузки, причиняя жуткую боль, но королю нельзя показывать слабость, а потому он сейчас должен придумать повод, чтобы свалить с глаз долой и не рухнуть посреди поля:

— Конунг Данила, проследуй со мной в шатёр. Нам нужно поговорить о союзе наших государств.

Хороший повод.

Мы с Вульфом идём через лагерь — вглубь, к шатру, что стоит за чередой чёрных елей. Пёс плетётся за мной тяжёлой тенью, и вульфонги всё ещё шарахаются от него, но с интересом поглядывают.

Королевский шатёр встречает нас непритязательной хмуростью: брезент с заплатами, обугленные стойки, будто его уже раз бомбили, но не до конца. Внутри всё просто. Вместо стульев криво обтёсанные пеньки, а в одном из них топор забыли.

Вульф, не стесняясь меня, с усталым вздохом падает на подстилку у стены. А я сажусь рядом с выходом, чтобы, если что, быстро отреагировать. С этими вульфонгами всё возможно — у них семь пятниц на неделе и ни одной стабильной мысли. Раса психов, что с них взять.

Король Вульф жадно пьет из фляги, которая валялась тут же на подстилке. Судя по запаху, там какой-то отвар.

— Я тебе благодарен, конунг Данила, — бросает он, вытерев рот рукой. — По-настоящему благодарен. Без тебя я бы сейчас лежал, гниющий, в коляске. Но что дальше? Чего ты хочешь? Я ведь правильно понимаю: орудия на арсенале, который ты захватил — ты не вернёшь?

— Именно, — отвечаю спокойно. — Вся ваша артиллерия из моего мира конфискована. Включая «Смерч» в лесу.

Он хмурится. Но я продолжаю, не давая ему взять паузу:

— И ещё мне нужно обрубить все ваши каналы связи с Русским Царством. Никакой Паскевич больше не будет поставлять вам мины и ракеты.

Вульф сжимает пальцы:

— Ты, конечно, спас меня. Но не перегибаешь ли ты с требованиями, конунг Данила? Это же моя страна.

Я отвечаю равнодушно:

— Видимо, ты не в курсе, что натворил твой сын, принц Герпес. Он наладил торговлю с Землёй и притащил сюда технологии из моего мира, тем самым вызвав серьёзное возмущение в Организации. Сегодня Организаторы всерьёз обсуждали Зачистку, Вульф. Если вы продолжите тащить на Материк оружие, Организация просто сотрёт с лица земли большую часть Боевого материка — и Вульфонгия в этом списке будет далеко не последней.

Король Вульф морщит лоб:

— Мой сын тот еще кретин. Взял и попался на глаза Организации! Если всё так — то и думать нечего! Забирай свою артиллерию. Чёрт с ней.

Ну похоже, я не ошибся с выбором. Пускай Вульф бешеный псих не меньше своих соратников, но в целом соображает. Один нетупой правитель для Вульфонгии лучше кучки сановников.

— Слушай, конунг, а твоя воевода Мавра не замужем? — вдруг спрашивает Вельу.

Я вдруг чувствую — что-то в шатре меняется.

Быстро сканирую обстановку. Из-под одного пенька на полу расползается тень — пульсируя, как сгущённый дым. Она растёт, распухает, и из неё вырастает мужичок в черной мантии, словно вырезанной из ночи. А следом за ним возникает знакомый огромный силуэт с белоснежными крыльями. Ангел.

Вульф срывается с места, громыхает голосом:

— Какого хрена⁈ Как эти клоуны сюда попали⁈ Здесь же стоят глушилки!

Я не встаю, но поясняю Вульфу:

— Они пришли через теневой портал. На него глушилки не действуют.

Что ж, заглянули целых два Организатора. С Ангелом все понятно. А вот второй — Лорд Тень. Глава фракции Зачистки Боевого Материка.

— Какая убогая обстановка, — бросает Лорд Тень, оглядевшись.

— Хавальник прикрой! — рычит Вульф. — Тебя никто сюда не звал, чтобы нос морщить!

На вульфонга Лорд Тень никак не отреагировал.

Я кое-что знаю о Лорде Тени. Ну как — «знаю». Информацию я выдернул из воспоминаний Странника и Ратвера. Когда-то они имели с ним дело — и оба потом старались не вспоминать. Бесил он их сильно. Это уже о многом говорит. Лысенький человечек в чёрной мантии, с тонкой бородкой и ростом «метр с кепкой» — на вид серость и моль. Но на деле — Высший Грандмастер Тьмы. Один из самых опасных магов.

И, кстати, он был учителем Масасы. Когда-то негритянка училась у него, пока не ушла. Возможно, не сошлись во взглядах.

Как только я увидел, как он выходит из пола, как из нарывной трещины, — сразу по мыслеречи отправил Лакомке короткую фразу:

«Передай Масасе, что ее старый учитель здесь».

Я все так же не встаю. Сижу, смотрю прямо на него.

— Зачем пришёл, Лорд Тень?

Он хмыкает. Черная мантия струится на пузе как вода. Бородка тонкая, смешная, как будто сам пририсовал тенями. Глаза — не мигают. Смотрит на меня, как на гвоздь, который не вбился до конца.

— Ты ошибка, — говорит он. — Константный сбой. Филинов, ты не должен был появиться на Боевом Материке. Ты нарушил эксперимент.

Я поднимаю бровь.

— Я, наоборот, чиню то, что вы двое хотите окончательно поломать. Без вашей «зачистки» у Материка ещё есть шанс. С вами — ни хрена.

Его лицо меняется на брезгливое.

— Еще и дерзишь мне, — произносит Высший теневик. — Да кто ты такой? Ничтожество!

— Ты что, пришел просто обзываться? — удивляюсь.

Он взмахивает рукой, будто сбрасывает с воздуха пыль:

— Довольно слов, — бросает он. — Ты прожил дольше, чем следовало!

Ангел за его спиной удивлённо шелестит крыльями, делает шаг вперёд:

— Милорд, я не думаю, что сейчас уместно…

Лорд Тень уже бросил в меня нечто. Тёмная бяка — по-другому и не назвать. Черный сгусток, похожей на здоровенную каплю мазута. Он летит прямо в меня.

Я продолжаю сидеть и смотреть на приближающийся снаряд. Да и чего трястись! Ха, это всего лишь высокоранговая Тьма!