Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 30

Глава 3

Решаю сам пообщаться с звякнувшими. Мавра передает мне связь-артефакт.

— Король Данила слушает, — бросаю.

По связи врывается резкий гавкающий голос:

— Просим, чтобы король Данила вышел лично на расстоянии пятьсот метров от ворот арсенала. С собой — не больше десяти человек. Вас встретит лично король Вульф.

Я хмыкаю. Ну, прогуляться — так прогуляться.

— Айра, Змейка, идём. Остальные — по местам, держим периметр.

В этот момент откуда-то из-за бронированной будки появляется Ледзор.

— Может, я тоже пойду, граф? Хо-хо, ты же знаешь, из меня выходит отличный переговорщик.

Я качаю головой.

— Сорри, не. Нас и так трое. Этого больше чем достаточно. Ты же слышал, что их всего десять будет. Нам четверым даже мало будет.

Одиннадцатипалый разочарованно оглаживает бороду. Змейка прощается с ним элегантным фа-аком — чтобы не расстраивался. Поддержка, так сказать, в её стиле.

Мы забираемся на Пса. Шкура у него — как дублёная броня, местами в старых шрамах. Зверюга молчит, но я ментально чувствую: настроение у него предвкушающее, азартное. Гарнизон арсенала ему показался закуской. Он хочет продолжения банкета.

Тавры открывают ворота, и Пес выдвигается наружу, каждый шаг оставляет глубокие вмятины в сухой земле. Ни одна муха не летит рядом — с багровым зверям не шутят даже насекомые.

Двигаемся к середине поля, навстречу выстраивается кавалерия из шестерых вульфонгов в кожаных доспехах. Вообще, кожаная броня — не показатель бедности в местном средневековье. Просто зачем таскать стальные кирасы, если ты боевой маг и обладаешь стихийным доспехом? А еще ведь есть всякие защитные артефакты.

В центре движется коляска — старая, потёртая, тяжёлая, с резьбой по обшивке и укреплениями изнутри. Тащат её лошади, нервничающие под уздцами: фыркают, ржут. Внутри уселся король Вульф. И зрелище, скажем прямо, незабываемое. Он весь покрыт грибами: крупные шляпки облепили плечи, мицелий сплетается по шее, а лицо словно выжжено спорами.

Рядом с больным королем держатся трое. Его вассалы. Те самые лорды, что поддерживали принца Герпеса во время «болезни» отца и являются приспешниками принца.

Мы останавливаемся. Они — тоже. Между нами тишина, сухая степь, выжженная трава. Вульфонги смотрят в ужасе на Пса. И вот тут начинается самое интересное: они узнают его.

Репутация у Пса веселая. Сначала его использовали ликаны, чтобы держать в страхе соседей — он выгрызал гарнизоны, сеял панику, кромсал города. А потом этот клыкастый танк достался мне. И, как показала практика, стал только более игручим. Разбаловала его Настя как бить.

Любопытно, что вульфонги смотрят с неменьшей опаской и на меня.

«А ведь Пса когда-то пытались захватить и вульфонги, да только потеряв сотни воинов, бросили эту безнадежную затею и переставали соваться к ликанам, — задумчиво замечает Айра по мыслеречи. — Потому они боятся тебя, мой господин. Ты забрал Пса себе, а Вульфонгия потерпела в этом деле позорное поражение».

Вот оно откуда ноги растут.

Пёс вдруг кашляет и сотрясается. Из глотки вылетает нечто тяжёлое и с влажным шлёпком падает на землю перед копытами кавалерии. Вульфонги вздрагивают, разглядывая человеческий череп. Весь в слизи, в пузырях желудочного сока. Кавалерия дёрнулась всей массой назад, лошади заржали, двое всадников непроизвольно натянули поводья. Даже король Вульф в своей коляске вздрогнул — шея дёрнулась, один из грибов на плече поднялся вверх и едва не задел капюшон ближайшего вассала.

Пёс рыкнул и посмотрел на них спокойно, лениво. Словно выбирая с кем поиграться.

Король перевёл взгляд на меня. Тяжёлый, будто налитый свинцом. Глаза налиты яростью и невольным уважением — как будто внутри него одновременно кипит злость, но и не уважать он не может того, кто смог совладать с огромным Псом.

— Кто ты такой, всадник? — процедил он с трудом. Старик-то с гонором. Мог бы поручить переговоры кому-то другому, но нет, ломает себя, заставляет говорить, хоть ему это и чертовски больно, по глазам вижу.

Я пожимаю плечами.

— Я Вещий-Филинов.

Он непонимающе морщится. Шевелит головой, гриб на плече покачивается, будто прислушивается — прямо живая антенна.

— Вещий-Филинов? Конунг? Ты не можешь им быть! Конунг — это безрогий тавр. Слабак. Ошибка природы.

Улыбаюсь. Тонко.

Ну да. Я читал воспоминания его сыночка принца Герпеса. Видел, как тот кормил отца выдумками, подменял реальность на удобные мифы, лепил из меня карикатуру, да и вообще искажал политическую картину мира. Всё ради одного — чтобы старик не мешал и не встревал, пока сынок бодался с теми, кто мог оторвать ему голову.

Я отвечаю спокойно, глядя прямо в глаза короля:

— Как видите — это неправда. Я не тавр. Но я правлю таврами. Как и альвами. Да и много кем еще.

Вульф в замешательстве шевелится в коляске:

— Вот как? Мне про тебя совсем другое докладывали. И тот Филинов, о котором я слышал, не смог бы подчинить Пса.

— Это случилось мимоходом, — замечаю. — Я обычно первым не нападаю, только даю сдачу.

— И всё равно ты пленил моего сына.

Я не отрицаю.

— Действительно, пленил. Правда, не я — Павлинарх. Но будь я на его месте — тоже бы это сделал.

Он резко рычит:

— Прекращай привязываться к словам! Вы с Павлинархом схватили моего сына, а уж в чьей конкретно темнице он сидит — твоей или пернатого — это дело десятое!

— Ну не скажите, — качаю головой.

— Ты пришёл делать из меня болвана⁈ — вскипает король.

— Нет. Я пришёл показать, за что получил по щам твой сын, да и многое другое заодно. Просто взгляни.

Швыряю ему в голову воспоминания — не напрямую, по мыслеречи. Он может не смотреть, но канал открыт. Там всё: как Герпес покушался на меня, а также как врал Вульфу, как обводил его вокруг пальца, как грабил казну, как смеялся потом.

Король замирает. Глаза стекленеют. Он будто перестаёт дышать.

Трое вассалов начинают взволнованно переглядываться.

— Ваше Величество? — тихо спрашивает один. — Что он вам показал?

— Не стоит этому верить! — почти на автомате добавляет другой.

— Всё в порядке?

И тогда Вульф задыхается. Хрипит. Потом вдруг рычит — надрывно, животно:

— Вы безмозглые предатели!!

Поворачивается к вассалам, гриб у него на плече шлёпается вниз, рассыпаясь в труху.

— Продались моему сыну! Все эти годы вешали мне лапшу на уши, поили ложью! Смеялись за моей спиной! Грабили мою казну на пару с сыном, да еще с некромантами снюхались! Это же надо до такого додуматься! Тупорылые свиньи! — он сплевывает в ярости. — Некроманты — враги всего Материка! Вам жить расхотелось⁈ Если все зверолюди объединятся и растопчут нас, чего вы, ворюги, добьетесь⁈

Вассалы — как по команде — начинают голосить вразнобой, хором, захлёбываясь друг другом:

— Это ложь!

— Он вам подбросил фальшивку!

— Это манипуляция, Ваше Величество! Не верьте! Менталист внушил вам ложь!

Дергаются, машут руками, пытаются звучать убедительно. Я только улыбаюсь, наблюдая за концертом.

Король Вульф поворачивается к одному из своих стражников.

— Менталист, загляни в мою голову, — приказывает король. — Проверь воспоминания, что мне передал Филинов. Скажи, правда ли это?

Менталист напрягается. Делает шаг вперёд, будто с трудом отрывает ноги от земли. На лице проступает сосредоточенно выражение.

Он тихо говорит, почти шепчет:

— Это достоверные воспоминания, мой король.

И отходит в сторону. А Вульф яростно сверкает глазами на трясущуюся троицу вассалов.

Вообще, для Боевого материка случай редкий: чтобы свирепая раса подчинялась больному королю. Обычно у зверолюдей правит тот, кто силён — прямо, очевидно, без скидок на прошлое. Но Вульф — исключение. Видимо, ему засчитали старые заслуги: когда-то, по слухам, он был не просто сильным, он был чудовищем. Его уважали, за него шли в бой, его имя вызывало дрожь. Потому и сейчас — пока ещё соглашались принимать. Хоть и скрипя зубами. Хоть и пользуясь его слабостью и обворовывая.

Но сейчас пора разобраться с теми тремя.

— Меня только что обвинили в клевете, — говорю я, кивнув на троицу вассалов. — Король Вульф, разрешите вызвать ваших вассалов на дуэль.

Вульф мотает головой. Быстро, резко — грибы на плечах дрожат, споры слетают в воздух.

— Конунг, тебе незачем просить поединка, — бросает он. — Их ждёт казнь.

Я не отвожу взгляда:

— Тогда разрешите — казнить.

Вульф удивленно вскидывает брови, затем криво усмехается.

— Сделай одолжение, — выдыхает он и бросает своим стражникам. — Стража — не мешать.

Я бросаю мысленный приказ — Псу, Айре и Змейке.

Пёс зарычал. Напрягается — и с рывком опускает голову. Первого вассала он сглатывает наполовину, как хлебную корочку. Шлем, кости, броня — хруст, треск, фонтан крови. Остатки полетают по воздуху, разбрызгиваются на лошадей. Те ржут и шарахаются.

Двое других успели активировать доспехи. Но Змейка уже в движении. Она выныривает сбоку, скользит, почти не касаясь земли, в прыжке — прямо на второго. Медные когти молниеносно наносят множество ударов, и доспех Воина не выдерживает.

Третий не искушает судьбу — бьёт пятками по бокам шестилапки, топот копыт мигом удаляется прочь, и Айра остается без противника, но удрать ему не суждено. Телепатия не знает расстояний…ну в некоторых случаях. Я накрываю бегунка псионикой: он дёргается, сгибается пополам — и валится с седла, как подкошенный.

Всё это — секунд шесть.

Король Вульф вместе со своей стражей застывает. Хворой колясочник смотрит на меня, не мигая.

— Что ж, быстро, — протягивает король Вульфонгии.

Было бы с чем возиться. Я рассчитывал схватиться со всей кавалерией Вульфа, потому и взял Змейку с Псом, но похоже, обойдемся только тремя.

Впрочем, сейчас мне нужно не о боях думать, а как эвакуировать одного больного короля. Потому что другие вассалы тоже были нечисты на руку, а теперь когда Вульф их раскрыл, то и попытаются его прикончить.

— Ваше Величество, — говорю я. — Вам лучше проследовать со мной. В здание вашего арсенала.

Вульф уставился на меня напряженно.

— Не потому, что собираюсь брать вас в плен. А потому, что предали вас не только эти трое. — Я делаю лёгкий, почти небрежный жест рукой, обводя полукругом далёкие ряды. — Весь ваш лагерь кишит заговорщиками. Я только что прикончил троих их приспешников — и вы не возразили. А значит, те, кто остался, решат: вы всё узнали. Вы в курсе их казнокрадства и сговоров с принцем. А раз так — попытаются убрать вас прямо сейчас, под шумок битвы.

— Вот оно как, — хмуро бросает Вульф. — А если я откажусь пойти с тобой?

— Ваше право, — хмыкаю. — Но тогда вы умрете очень скоро.

Вульф смотрит на меня. В глазах у него нет больше злобы. Есть тревога. Есть понимание. Та самая тяжёлая, старческая усталость, которая приходит, когда тебе показали: все твои приближенные — арендаторы, а трон под тобой — уже распилен.

Он кивает.

— Везите меня за конунгом Данилой, — хрипит своим стражникам.

Стража, уже не зная, что делать, подчиняется. Кавалькада поворачивается. Коляска трогается. Покрытый грибами монарх неспешно движется за мной, Айрой и Змейкой — мы едем впереди, верхом на Псе.

Мы входим в арсенал — и именно в этот момент, когда ворота ещё не успели захлопнуться, вульфонги на дальнем краю поля наконец очухиваются. Предатели-вассалы, похоже, нашли предлог начать наступление — и тут же отдают приказ. Уцелевшие громобои начинают обстрел: молнии с треском срываются в небо и падают в землю, в каких-то сотнях метров от внешней стены.

Я машинально отдаю приказ по мыслеречи:

— Купол — поднять. Всем занять боевые позиции.

— Уже сделано, конунг! — с готовностью восклицает Мавра, показывая пальцем вверх. Купол уже мерцает над головой. Ну да, тавры ведь не слепые и прекрасно видят, что по нам пуляют.

Вспышки бьют по арсеналу одна за другой, с хрустом, с оглушающим грохотом. Щиты держатся, но видно — тяжело. Искажение по куполу ползёт, как трещина по стеклу. Ещё немного — и пойдут провалы.

Рядом кто-то кричит — и я, не оглядываясь, узнаю голос. Менталист Вульфа визжит:

— Почему они стреляют, Ваше Величество⁈ Они же могут попасть по вам!

А Вульф бросает стражнику:

— Могут попасть⁈ Да они по мне и целятся, кретин! — срывается король. — Все мои советники — предатели! Они давно служат только Герпесу! Это всё его поганый план — на случай, если я вдруг прозрею!

Он бьёт ладонью по краю коляски.

Раз — два — три. Молнии летят с чёткой частотой, стрельба ведётся по секторам, методично, выверенно. Работают грамотно, по-системному — и это плохо. Защитное поле долго не выдержит, скоро сдуются, как перегретый пузырь.

Ладно, чего сидеть? Ведь остановить обстрел очень просто. Надо только позвать малого, а он за любой кипиш. Через Ломтика забираю из пазлов громобоев управляющие камни. О, хорошая работа, малыш.

— Акссесуары, — бросаю.

Я «включаю» молниевика-легионера.

Молнии, что летели на арсенал, в один миг разворачиваются в воздухе — и с воем уходят обратно, к вульфонгам. Точнее — к их громобоям.

Первая батарея взрывается — глухо, но мощно. Вспышка — и остаётся только дымящийся остов.

— Как ты это делаешь⁈ — Вульф в шоке.

Вторая вспыхивает, как свечка: бело-голубой огонь, ревущий, пожирающий металл.

Третья — не выдерживает внутреннего давления. Корпус плавится, оплывает, как воск. Вязкая, мутная лавина металла стекает в землю, по ней ползёт пар и гарь.

Гврадейцы мечутся. Кричат. Полыхают. Бросаются на землю, сбрасывают броню, катятся по песку.

Король Вульф дёргается в каляске, рычит почти с мольбой:

— Это мои люди, конунг! Не поубивай всех!

— Скоро вы с ними встретитесь лицом к лицу, — говорю с усмешкой.— Вот тогда и посмотрим, как у вас получится не перебить их всех и самому при этом не помереть.

Вульф посмотрел на меня угрюмо, а я только усмехнулся шире и подмигнул.

— Что случилось, Даня? — выбегает Айра во двор и смотрит на далёкие зарницы.

— Просто противник открыл по нам огонь, — поясняю коротко.

— А почему полыхает тогда их войско? — удивляется избранница.

— Промазали, — пожимаю плечами.

Айра смотрит на меня округлившимися глазами, а потом качает головой и улыбается, поняв всю шутку юмора.

— Блин, Даня, так это ты устроил их самоподрыв? — смеётся она и по привычке уже вешается мне на шею. Ё-мое, свято место не бывает. Светку уже кто только не пытается подменить в этой функции. — А я ведь, правда, пыталась пару секунд догнать, что ты имеешь в виду.

— Ну, бывает, — улыбаюсь. — Не расстраивайся, со временем привыкнешь. С кем поведёшься — от того и наберёшься.

Девушка смотрит на меня полными обожания глазами.

— А я и не против… Ой, это же король Вульфонгии… — не отпуская меня, Айра замечает короля в коляске и его стражу. — Ну ничего себе, мой господин! Ты его взял в плен!

На этих словах Вульф бросает на меня недовольный взгляд.

— Нет, Его Величество заглянул в гости, — отметаю версию избранницы. — А вот его люди — нет. Мавра! — оборачиваюсь к воеводе-богатрыше.

— Взять вульфонгов! — тут же гаркает она дружинникам, сходу поняв меня… ну, не совсем сходу — просто я мысленно передал более детальный приказ, а то зачем попусту сотрясать воздух, будто и не телепат вовсе. — Всех, кроме инвалида, повязать и на склад!

— Сама ты инвалидка, рогатая! — громко ругается Вульф, пока его людей скручивают антимагическими наручниками.

Всё происходит быстро. Не то чтобы стражники совсем не сопротивлялись, но мои Мастера-каменщики просто не обратили внимания на сопротивление каких-то Воинов-физиков, да и последних маловато. Вообще, тавры в моё правление сильно прокачались: многие выросли в ранге, многие обрели второй Дар — не без моей помощи. Думаю, если бы дошло до прямого столкновения войска Вульфонгии и дружины Тавиринии, от клыкастых осталось бы одно мокрое место.

Дело тут даже не столько в природных данных, сколько в дисциплине, магических техниках и правильном питании с полезными добавками. А необходимые реформы в этих стезях ввёл как раз я. Ну а тавры — очень упрямые, чтобы подвести своего конунга. Так что, думаю, нынче рогатые даже без поддержки родовой гвардии, артиллерии, Золотого Дракона с Псом и других фич вроде имба-пушки — одна из сильнейших рас в Боевом материке, пускай и не самая многочисленная.

Вульф продолжает ругаться на Мавру, которая просто его игнорирует. А может, потому он и разошёлся — не привык к безразличию к своей королевской персоне.

Я же отхожу на пару метров, включаю связь-артефакт. Канал щёлкает. Масаса отвечает почти сразу, голос напряжённый, с хрипотцой:

— Всё ещё ищу, где собралась верхушка. Уже одного из рядовых работников-сенсоров перехватила по пути, велела сканировать — пусть ищет эманации от самых сильных магов, — отзывается она.

— Подожди… — я всё ещё не понимаю. — А почему у тебя самого доступа к собранию нет?

— Конунг, потому что место сбора верхушки — это конфиденциальная информация, — с нажимом говорит она. — И зашифрована так, что доступ только у самих участников. Даже я — мимо.

А-а-а, протокол безопасности. Всё теперь ясно.

— Что ж, ладно. Удачи, леди, — говорю. И обрываю канал.

Ментально переключаюсь на Лакомку.

— Собирайся. Мне нужна ненадолго твоя помощь на Боевом материке. Нужно осмотреть одного пациента. Координаты для портала передам портальщикам.

— Поняла, мелиндо! Уже собираю аптечку, милый мой! — радостно откликается альва. Видимо, соскучилась. А ведь и правда — мы с главной женой уже неделю не виделись. Я уже успел побродить по Первозданной Тьме, покататься на теневых пауках и некромантском корабле, устроить госпереворот на Острове Некромантии, да и ввязаться в войну с вульфонгами.

— Сисястая! Ты оглохла⁈ — король Вульф кричит в спину уходящей Мавре. К нему с её стороны по-прежнему — ноль внимания.

— Потише, грибастый, хо-хо! — на шум приходит и Ледзор. — Ты хоть и гость, но не наглей и наших военачальников не оскорбляй. Хрусть да треск!

— Я король…

— А королям манеры не писаны, что ли? — удивляется Одиннадцатипалый, и Вульф угрюмо затыкается, застыдившись. А может, его так впечатлил огромный топор морхала. Ледзор им как раз помахивает перед глазами больного вульфонга.

А я в это время думаю, попивая кофе, вовремя поданное Змейкой. Ситуация простая. Парадоксально простая. Всего два выхода, как быстро выйти из этой войнушки с вульфонгами.

Вариант первый — зарезать верхушку Вульфонгии подчистую, в том числе короля Вульфа и командование войска. С моими навыками это не так уж и сложно. Да только зачем мне разрозненные вульфонги, которые потеряют единое командование и займутся разбоями по всему Материку?

Вариант второй — вытащить Вульфа из грибного ада. Вернуть ему здоровье, привести в чувство, дать самому разобраться с предателями и приспешниками принца Герпеса. Волей-неволей, но очухавшемуся Вульфу придётся взяться за голову и навести порядок.

Первый путь — проще.

Второй — правильнее. Вот только чем именно болеет Вульф — та ещё загадка.

Портал открывается во дворе с короткой вспышкой. Через него выходит Лакомка. И не одна. С альвой неожиданно прибывают леди Гюрза и Красивая — в облике тигрицы. Последняя тут же подходит, трётся боком о моё бедро. Я глажу её за ушком и киваю леди-дроу. Не знаю, зачем жена прихватила серокожую красавицу, но ей виднее.

— Мое почтение, королева Лакомка! — манерно, даже с небольшим поклоном Айра приветствует альву.

— Здравствуй, принцесса Айра! — восклицает блондинка, причем обе улыбаются друг другу как «сестры», но субордниция на людях должна соблюдаться. Одна девушка мне главная жена, другая — только избранница.

— Жена, осмотри, пожалуйста, Его Величество, короля Вульфа, — указываю альве на полусидящего в коляске старого вульфонга.

Лакомка подходит ко мне и быстро чмокает в щёку:

— Хорошо, сейчас, мелиндо, — и по мыслеречи добавляет: — Настя осталась за главную в Молодильном саду. А леди Гюрза у нас как раз гостила, когда ты велел мне собираться. Вот я и подумала её тоже взять. Она ведь дочь лорда Питона, главы рода друидов. Вдруг чем-то поможет.

— Хорошо, — киваю. — Как скажешь.

Показываю на Вульфа:

— Сможешь его вылечить?

Лакомка приседает рядом с коляской. Осторожно касается гриба на плече Вульфа, затем — нароста на щеке. Тонкие пальцы жены светятся едва заметным светло-зелёным сиянием.

— Сильно вам досталось, Ваше Величество, — шепчет она.

Король морщится. Поворачивает голову. Голос — хриплый, но ясный:

— Досталось — это твоему мужу. Досталось счастье обладать такими жёнами.

Он обводит мутноватым, но цепким взглядом всех троих прибывших девушек. Красивая тут же шипит, хвост резко вильнул, лапы напряглись.

Гюрза слегка покраснела, но спокойно отвечает:

— Вы ошибаетесь, уважаемый. Я не жена короля Данилы.

Вульф усмехается. Один из грибов на его щеке подрагивает от этой усмешки, будто вторит.

— Всё равно, — настаивает он. — Ему досталось счастье.

Лакомка же хмурится. Не так, чтобы драматично — но достаточно, чтобы я понял: прогноз плохой. Её пальцы на мгновение ещё остаются на плече короля, свет гаснет. Затем она медленно отводит руку и поворачивается ко мне.

— Мелиндо… я не смогу его вылечить, — говорит она, выпрямившись. — Это не болезнь. Это проклятие. Причём не обычное — оно лежит глубже, чем ткань тела. Это работа кого-то из Высших Грандмастеров.

Что ж, ничего нового.

Рядом, стоя сбоку, Гюрза задумчиво качает головой. Медленно, будто перебирает в памяти старые воспоминания, затем вслух произносит:

— Король Данила, мой отец видел нечто подобное очень давно. Это характерная подпись друидов Организации.

— Спасибо, леди, — киваю. Лакомка, и правда, не зря взяла с собой брюнетку-дроу. Она хоть и телепатка, но росла в роду друидов, а память у нее хеширована и разложена по полочкам, а значит может вспомнить любую мелочь, что видела.

— Тогда ждём леди Масасу, — говорю.

Лунный Диск, крепость Организации, где-то в Междумирье

Масаса спешила, не зная куда. Позади остался сканер, который указал ей направление, откуда шли эманации сильнейших магов. Каблуки отбивали глухие удары по мрамору гигантского замка. Мантия взметалась за спиной, кудрявые волосы давно выбились из пышной причёски, шоколадные щёки пылали от разгона, но она не сбавляла темпа.

Конунг Данила уже всё сделал! Он захватил иномирское оружие в Вульфонгии, и Масаса не могла подвести этого молодого менталиста, который каким-то чудом разил Великих Грандмастеров, как комаров. Данила не должен подвергнуться Зачистке! Пусть живёт! Пусть продолжает удивлять её своей смелостью, везучестью и гигантскими амбициями!

Негритянка ворвалась в зал собрания в тот самый миг, когда один из заседающих — полноватый мужичок в чёрном — резко ударил ладонью по столу:

— Я требую немедленной Зачистки, Председатель! Нарушения изоляции Материка зашли слишком далеко… Масаса⁈ — удивлённо восклицает он, увидев ворвавшуюся негритянку.

Все взоры устремились на неё. Хоттабыч во главе стола удивлённо приподнял седые брови. Масаса не останавливалась. Шла прямо к столу, за которым кряхтели древние существа в разных обличьях и принимались судьбы народов.

Только подойдя, она воскликнула решительно:

— Прошу прощения за вторжение, но мои сведения не терпят отлагательств.

Из-за кресла главы фракции поднялся Лорд Тень — тот самый полный мужичок, которого прервала магиня своим появлением. За его спиной стоял молчаливый Ангел, сложив широкий белые крылья.

— Что за манеры, леди, — буркнул Лорд Тень с недовольной складкой на губах. — Тебе за такое следует вменить выговор! Немедленно выйди…

Его прервал Хоттабыч:

— Что случилось, леди Масаса?

Она вытянулась, едва заметно кивнула:

— Председатель, милорд! Конунг Данила захватил арсенал вульфонгов. Он обещает в ближайшие дни полностью вывезти иномирское оружие с Боевого материка.

В зале воцаряется тишина.

И тогда Хоттабыч, полуобернувшись, сказал почти весело:

— Правда? Ну что ж. Тогда вопрос о Зачистке закрыт. Эксперимент на Боевом материке продолжается. Следственной группе я поручаю изучить, как иномирское оружие попало на Материк.

На его лице появилась тень удовлетворения. Масаса уловила: он этого ждал. Он на это надеялся.

Но Лорд Тень запротестовал:

— Я не согласен с таким решением, Председатель. Король Данила нарушает условия изоляции Материка. Он действует в обход наших правил. Он — разрушитель стратегии развития зверолюдей.

Хоттабыч не изменился в лице. Ответил мягко, почти лениво:

— С чего это ради вы бросаетесь такими обвинениями до проведения следствия? Не только Данила имеет выход на Материк. То оружие мог поставить кто угодно.

Лорд Тень сузил глаза:

— Да при чём тут оружие! Сам по себе этот иномирянин — катализатор недопустимых изменений. Почему вы на его стороне, Председатель?

Впервые за всё заседание Хоттабыч повысил голос:

— Следите за языком, Лорд Тень. И прежде чем судить — взгляните на тавров. Сравните их с тем, чем они были год назад. Это ли не расцвет Боевого материка? Возможно, именно Тавириния — то племя воинов, которое мы хотели получить по итогу эксперимента.

Лорд Тень заткнулся, не смея пререкаться, а Председатель огласил:

— Леди Масаса, возьми Ясена и Норомоса и проведи следствие. Заседание закончено.

По связь-артефакту звонит Масаса. Леди Организатор радостно оглашает:

— Конунг! Всё обошлось! Зачистка отменена!

— Рад, что вы смогли найти нужную дверь, леди, — улыбаюсь.

— Это было не так-то просто! — возмущается негритягнка.

— Я и не смею в этом сомневаться. Кстати, мне нужен лорд Ясен, — говорю. — Не подскажите, как с ним связаться?

— Мы как раз с ним и с Норомосом сейчас к тебе придем!

Через секунду — вспышка портала, и на фоне гулкого двора арсенала появляется троица: кудрявая Масаса, огромный мохнтаый йети Норомос и друид на максималках Ясен, весь в коре, листве и мхе.

Друид осматривает двор, взгляд скользит по технике, дружинникам и замирает на Вульфе в коляске. Он слегка приподнимает бровь, кивает — с неожиданным удивлением и оттенком удовлетворения:

— О… Это же мой почерк. Моё проклятие.

Король Вульф приподнимает голову. Глаза мутные, голос — сиплый, но узнаваемо язвительный:

— Твой-твой, мстительный папоротник! Когда-то я называл тебя пнём несчастным! Вот ты и обиделся как девчонка!

Ясен с древесным скрипом пожимает плечами:

— Значит, заслужил. Оскорбил Высшего Грандмастера — получил грибы по заслугам.

Я смотрю на Высшего друида.

— Его надо вылечить.

Ясен щурится, смотрит на меня с недоумением:

— А с чего бы вдруг? Он меня оскорбил. И, похоже, не жалеет об этом.

— И не собираюсь, — бурчит Вульф сквозь зубы. — Чёртов лишай ходячий. Да тобой печь зимой топить надо!

— Вот видишь, конунг, — хмыкает Ясен. — Ладно бы хоть извинился, а он продолжает нарываться.

Я спокойно отвечаю:

— И все же придется его вылечить. Мне нужен король в Вульфонгии. Иначе я не смогу остановить поставки оружия из моего мира его генералам. Леди Масаса, ты же понимаешь, что с этим лучше разобраться сейчас, чем потом разгребать последствия.

Масаса задумчиво кивает:

— Лорд Ясен. Хоттабыч велел нам в рамках следствия помогать конунгу Даниле.

Ясен закатывает глаза, но все же подходит к коляске. Смотрит на Вульфа как на гнилой пень, который почему-то всё ещё говорит.

Протягивает руку за спину, срывает с коры небольшую почку — живую, с пульсацией света внутри.

— На. Проглоти. Это — чтобы тебя не пришлось хоронить.

Вульф морщится, но берёт.

— А можно было что-нибудь повкуснее? Я вообще-то ем мясо.

— А это — мясо для мозга. — Ясен фыркает. — Глотай, пока не передумал.

Король Вульф суёт почку в рот, жуёт. Морщится. Глотает. Пауза.

А потом — начинается.

Грибы на лице начинают сохнуть, темнеть, отпадать один за другим. Шлёп. Шлёп. На пол — и в пыль. Лицо очищается. Вульф шевелит пальцами и начинает дышать глубоко, свободно.

Он трогает щеку, как будто впервые за годы чувствует кожу.

— Я… — хрипит. — Я вылечился, шакалья падаль!

Я подхожу к королю, кладу руку ему на плечо и, не говоря ни слова, передаю немного энергии — ровно столько, чтобы он не рухнул от усталости, не свалился в бессилие прямо здесь, посреди двора. Он вздыхает, напрягает мышцы и, пусть с усилием, но всё же поднимается с коляски, выпрямляется, будто стряхивая с себя остатки болезни и слабости.

Теперь, когда он стоит в полный рост, становится ясно, насколько он огромный: мощный, клыкастый, излучающий звериную силу, он кажется выше и шире даже по меркам тавров. Я смотрю ему прямо в глаза.

— Ну что собираешься делать, Вульф?

Он отвечает глухо и грозно. В голосе — холодная ярость:

— Пойти уничтожит предателей. Этих лизоблюдов моего сына.

Я киваю.

— Я пойду с тобой.

— Хм, хорошо, конунг, — кивает Вульф. — Буду должен.

Вскоре мы вдвоём выходим за ворота арсенала, плечом к плечу, и двигаемся вперёд — прямо навстречу войску Вульфонгии.