Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 30

Глава 2

— Ну что там? — спрашиваю по мыслеречи Мавру.

— Да мины там, конунг, — отзывается воевода средней дружины. — Придётся ехать в объезд.

Нас подорвали…

Впрочем, вреда нет. Ни одной царапины. Все машины целы, никто даже не подпрыгнул на сиденье.

Прошлый урок усвоен. И мной, и всей дружиной. Теперь в каждой машине — комплект оборудования с встроенным защитным артефактом. Поле слабое, но стабильное. Не броня, конечно, не купол — но от одиночного подрыва срабатывает как надо. Гасит удар, сбрасывает импульс. Эти штуки давно делает Гумалин. Если грамотно расположить в кузове — поле охватывает днище, амортизирует взрыв ещё до того, как он сожжёт шины.

У казида их целый склад в Невинске, ну а гвардейцы и дружинники наконец-то приспособили — после того случая, когда принц Герпес подорвал мину в прибрежной деревушке ягуароидов.

Шутки шутками, но сейчас придётся остановиться. Дальше ехать опасно. Вся дорога может быть нашпигована минами. Нельзя надеяться, что поля погасят все подрывы. Благо, у нас есть артефакты, которые засекают мины, так что найти безопасный путь — не проблема.

Выхожу из машины и потягиваюсь. Змейка, проскочив сквозь дверь, тоже разминается.

Оглядываюсь по сторонам — и тут замечаю: головы дружины подняты вверх.

— Граф, хрусть да треск! — выдыхает Ледзор, вылезая наружу. — Вот это сюрприз приготовили нам клыкастые шавки!

Я тоже поднимаю взгляд.

Небо над лесом забито ракетными снарядами. Плотная пачка, гудят, воют, как разъярённые осы. Траектории дугообразные, низкие — и тут же сбоку, на другом фланге, сверкают молнии. Нет, не следствие грозы — на небе ни облачка. Разряды — прямые, как геометрические линии, контролируемые. Выпустили их тяжёлые громобои. Местная артиллерия для магов молнии. Стационарные установки, привязанные к управляющим камням. Видимо, лорды-некроманты поделились с вульфонгами не только ракетами Паскевича, но и своей артиллерией.

Ракетные снаряды, судя по всему, крупнокалиберные. Не меньше трёхсот миллиметров. Может, «Смерчи», а может, другое РСЗО. Король Вульф серьёзно решил устроить тут концерт — накрыть всё, не разбирая, кто проезжий, кто свой.

— Мы можем просто ехать, граф, — невозмутимо говорит Ледзор, подходя сбоку. — Артефактная защита выдержит. Если не ляжем под прямой удар, конечно.

Я качаю головой:

— Не вижу смысла просаживать защиту, если можно решить иначе.

— Иначе? — удивляется подошедшая Мавра, качнув рогами. — Конунг, как понимаю, враг очень далеко.

— Недостаточно далеко для твоего конунга, воевода, — усмехаюсь.

Мавра зависает, а Айра щурится от удовольствия — ликанка обожает, когда я строю из себя альфача. Ликанская волкоподобная природа даёт о себе знать. «Волчице» нужен вожак-альфа — так уж устроена её натура. Иногда стоит подыгрывать инстинктам своих жён и избранниц — будут сильнее любить…

А Змейка-то чего рот открыла и свои выпуклости почесывает? В последнее время Мать выводка у нас странная. Неужели подход третьей формации так на неё влияет?

— Мазака, бейййй, — грудным голосом подрыкивает хищница.

Уже давно мысленно тянусь к Ломтику. Не нужно даже ждать — малой уже на связи. Всегда рядом, как встроенное расширение разума. Подключается мгновенно, и я ощущаю его восприятие — тёплое, скомканное, как лапа пушистого зверя.

Ментально я уже нашёл расчёты врага. С РСЗО понятно — тут обычные солдаты-мужики трудятся. Расчёт же стационарных громобоев — это не наводчики в прямом смысле слова, а боевые молниевики, настраивающие направление удара через управляющие камни в громобое. Без этих камней установки слепы. Без них молнии бьют вслепую — просто шарахаются в небо, как испуганные звери. Но и без Дара Молнии ничего не выйдет. К счастью, легионеров-молниевиков у меня хватает.

Ломтик шустро отколупывает все управляющие камни — они вставлены в пазлы громобоев, чтобы их можно было менять и заряжать.

Три камня возникают у меня в руках. Теперь потоки молний в небе мои.

— Устроим хозяевам приветственный салют, — бросаю.

Времени придумывать выходку поизящнее нет. Потом просто сдвигаю молнии в сторону. Потоки разрядов отклоняются, хлещут в небо дугами. И — влетают в ракеты. Прямые удары.

Вспышки одна за другой разрывают небо. Грохот. Свет. И снова грохот.

Пылают облака. Обугленные комья металла падают в лес — но ни одна ракета не бабахает внизу. Всё сдетонировало в воздухе. Красиво получилось.

— Вай-й-й! — радостно завыла Айра и, не удержавшись, даже повисла у меня на шее. — Мой господин, ты остановил такую взрывную силу!

— Рррзмазал по неббуу, мазака, — мурчит Змейка, хлопнув себя по бёдрам. Кажется, зря она отказала Горзулу в ухаживании — уж слишком взволнована такой мелочью. Правда, Горзул для нашей четырёхрукой красавицы туповат, да и слабоват.

— Когда-нибудь, граф, я разгадаю все твои секреты, — с усмешкой Ледзор почесывает бороду.

— Вряд ли, — отвечаю как думаю. — Теперь заглянем к тем, кто послал подарки, — говорю спокойно, погладив Айру по спине. — По машинам, дружина.

Все реагируют мгновенно. Один за другим заскакивают в транспорт. Колонна снова трогается с места.

Через мыслеречь указываю новое направление — обходное, чтобы не выехать вульфонгам в лоб. Мы уходим чуть южнее, через прогалину между рощами.

Десять минут спустя добираемся до позиции, откуда запускались ракеты и били громобои.

Вижу её сразу: слабоукреплённый лагерь, выстроенный впопыхах. Растянутая колючая проволока, прикрытые модули, несколько транспортных контейнеров. Но самое главное — РСЗО «Смерч» и тяжёлые громобои в количестве трёх штук.

Навстречу выгружается отряд вульфонгов.

Я даю ментальный сигнал — и выпрыгнувшие из джипов тавры во главе с Маврой с флангов обрушиваются на врагов. Каменные снаряды, пики, щиты. Стихия в деле.

Ледзор тоже бросается на тусовку. С хохотом сносит голову одному из охранников.

Змейка — чуть позади. Но когда включается, то сразу — в полную силу. Когти впиваются в вульфонга сбоку, вспарывают доспех, как картон.

В плен берём только расчёты громобоев и ракетной установки. С вульфонгами всё ясно с первого взгляда: эти били из громобоев, а для этого большого ума не надо — главное, чтобы был Дар молнии да пара месяцев на выучку. Просто если ты — молниевик-Воин, то и управлять молнией громобоя сможешь при помощи управляющего камня. Я даже не замедляюсь, проходя мимо — не гляжу, не думаю, пыль под ногами и не более.

А вот расчёт «Смерча» — совсем другое дело. Грузовик стоит чуть в стороне, массивный, покосившийся на одно колесо, шасси под тяжестью боекомплекта почти легло, пусковые трубы пустые, как будто сдулись. Стреляли не местные зверолюди — у тех бы не хватило навыков. Это были люди Паскевича. Сейчас шестеро сидят у прицепа, связанные, с заломленными руками, все в одинаковом полевом обмундировании — без гербов, жетонов, даже нашивки с группой крови срезаны. Не пожалел их князь Паскевич. Отправил к свирепым зверолюдям с шаткой психикой, да ещё и приказ дал самоубийственный — стрелять по мне.

— Это же граф Филинов…! — хрипит в ужасе один, округлив глаза.

Похоже, им никто не сказал, в кого именно им предстоит открывать огонь. Я подхожу ближе, не торопясь, подошвы чуть скрипят по пыльной земле. Останавливаюсь перед связанным расчётом. Смотрю сверху вниз.

— Люди Паскевича… — произношу я с интересом. — Есть предложение, что же мне с вами делать?

Один из них, старик, поднимает голову. Долго служит, это видно сразу: седина, лицо как боевой план — прожжённое, но взгляд тяжёлый и ясный. Не сломленный, не пустой. Он смотрит на меня без вызова, скорее с пониманием, и говорит глухо, сдержанно, чётко:

— Вели помиловать нас, Ваше Сиятельство Данила Степанович. И мы будем тебе служить.

Ого, какой прыткий дед. Даже Айра не сдержалась и зафыркала в стороне, чуть не сплёвывая от презрения. Перебежчиков у ликанов презирают. Да и где их любят?

— Неужели? — говорю безразлично. — И с чего это я вас должен к себе на службу брать? Вы — люди другого дворянина и ему давали присягу.

Дед не смутился и заявил:

— Потому что мы тебе пригодимся, Данила Степанович. Мы — расчёт что надо. Один из лучших в княжеском роду Паскевичей. Стреляем с полуслова, работаем чётко. Знаем своё дело. Никакой самодеятельности, никаких дёрганий. Пойдём к тебе по-честному — без двойного дна, без кулака за спиной.

В этот момент сбоку дёргается один из его расчёта — молодой, лицо пылает, кулаки сжаты, явно из тех, кто сначала орёт, потом думает:

— Ты чего мелешь, Трактор⁈ Против князя пойдём, что ли⁈ Нас же за это…!

Старик — Трактор, выходит — разворачивает к нему голову с медленной угрозой, как дуло зенитки. В голосе — хрип, будто через песок:

— Дурак ты, Вась. Князь — преступник. Он приказал стрелять по герою России. По царскому паладину. Ты хочешь сказать, что это — правильно?

— Это я-то паладин? — спрашиваю я с ленивой усмешкой, чуть приподнимая бровь. Впервые меня так называют, да и удивительно, от кого дождался комплимента! От гвардии Паскевича!

— А кто ж ещё? — не моргнув, замечает Трактор. — Ты — телепат, Твоё Сиятельство. С астральной нечистью борешься. И ещё с ханьцами — а рисоеды, извини, тоже нечисть, какая есть. Значит, паладин. Может, и не по сану, но по сути.

Умеет старик подлизать.

Усмехаюсь, чуть склонив голову:

— Представься.

— Сион Тракторов. Кличка Трактор. Старший сержант. Командир расчёта вот этой машинки, — кивок в сторону «Смерча». — Мы работаем давно, в связке. Хороший мы расчёт. Так что, если меня пощадишь, то и ребят моих пожалей. Даже осла Ваську.

— Эй, сам осёл! — возмутился молодой.

— Значит, ко мне просишься? — хмыкаю.

— Так точно.

— Но ведь ты предаёшь своего князя. Пусть даже преступника, но всё-таки — своего.

Старик вздыхает:

— Предаю, правда твоя, Данила Степанович… А куда деваться? Парней жалко — отправил князь их к этим зверям-вульфонгам, а они уже нас и прирезать готовы были, стоило нам тебя накрыть огнём. Так что не появись ты, наши союзнички нас уже бы в утиль пустили. Князь явно свихнулся, об этом давно слухи ходят. Так что предаю, верно.

— Понятно, — хмыкаю. — Что ж, посмотрим, как вы себя поведёте в этой операции. К себе в гвардию брать не стану. Но словечко перед Охранкой, может, замолвлю — если не облажаетесь, — на удивленный взгляд Трактора поясняю. — Княжеский род Паскевичей сейчас под следствием.

— Вот оно как… — вздыхает Трактор. — Доигрался, значит, княже.

Я, чуть сместив тон, бросаю:

— Много «Смерчей» у вульфонгов сейчас?

Трактор, всё ещё сидя, отвечает мгновенно — коротко, чётко, с тем рефлексом, что отбивается годами:

— Нет, только наша установка. И ещё двадцать «Градов». И, кажись, пятьдесят миномётов. А ещё были «Бежёнки» высокоточные. Но, похоже, слили их.

— Ага, помню… — киваю, и в голове всплывает сцена: Герпес, гордый, как павлин, активирует «Бежёнки»… и подрывает своих же людей. Разумеется, с моей лёгкой подачи.

Хороший был день.

— Арсенал с «Градами» и прочим добром недалеко, — добавляет Трактор. — До него минут пятнадцать, если по просёлку.

А вот это уже действительно полезная информация. Причём я мог бы сейчас вскрыть защиту участниками расчёта и проверить информацию, но врать им незачем — они сейчас в моих руках. Так что обойдёмся без лишних трепыханий.

Я разворачиваюсь к дружине:

— По машинам! Готовимся к захвату подарков.

Колонна приходит в движение. Едем в объезд, даже не по грунтовке, а по полянам. Расчёт Трактора загрузили в один из джипов. Ну а вульфонгов-молниевиков я быстро добавил в Легион. А то куда их ещё девать? Число мест в транспорте ограничено.

«Смерч» и громобои оставили на поляне. Авось потом заберём, на обратном пути.

Трактор в нашем джипе показывает маршрут. Патруль? Есть. Но успеваем обойти. Даже не пришлось никого резать на этот раз.

Через двадцать минут — уже недалеко от арсенала. Вижу ограждения базы на горизонте, возвышения, характерные валы земли.

Самое время сделать короткую остановку, дабы усилиться.

Я открываю ментальный канал, связываюсь с Невинском — и перебрасываю через портал несколько десятков гвардейцев, а также Пса.

Пёс появляется первым, тяжело выдыхая, словно переноска ему не понравилась. Огромная чёрная туша, почти четыре метра в холке, пульсирующая мышцами, когтистые лапы впиваются в землю.

Он смотрит на меня исподлобья. Обычно слушается только Настю. Но сейчас придётся слушаться меня.

— Идёшь со мной, Пёс, — говорю спокойно.

Багровый зверь рычит низко, с протестом, в котором слышится: «я вообще-то не мальчик на побегушках».

Но я просто отворачиваюсь и двигаюсь на опушку леса. Пёс, помедлив, повинуется. Шагает рядом. Лапы глухо стучат по земле.

Я поднимаюсь на пригорок. Мы у опушки. С этой точки открывается отличный обзор на далёкую базу.

Осматриваю арсенал. И не только глазами — всеми доступными мне зрениями.

Энергетическим. Ментальным. Через Ломтика. Через лесных птиц, которых я на всякий случай запустил вперёд.

Уже знаю, что где лежит. Где рассредоточилась охрана. Где глушилка порталов. Где слабое место.

Глушилка нашлась быстро. Пряталась на крыше центрального здания, в каменном флигеле — будто не маскировали её, а наоборот, специально выставили на витрину. То ли места лучше не нашлось, то ли решили, что туда никто не посмотрит.

Я связываюсь с Ломтиком. Через него — прямой канал в Невинск. Там уже дежурит Гумалин у моей прелести — у Имба-пушки.

Наводим ствол. Проверяем прицел.

Лазерный канал проходит через возникший силовой купол без рассеяния. Секунда на стабилизацию — и пуск.

Имба-пушка стреляет.

Ярчайший луч — почти белый, с режущим визгом — пробивает купол защиты, как паяльник фольгу. Щит не выдерживает. Артефактный купол вспыхивает, гаснет — и всё.

Глушилка исчезает во вспышке света.

На базе с запозданием поднимают тревогу.

Я хватаю Пса за бок и в тот же миг телепортируюсь внутрь комплекса — прямо посреди строя выбежавших вульфонгов.

— Фас, — коротко бросаю.

Пёс срывается с места, как снаряд. Врезается в ближайшего вульфонга. Тот даже не успевает вскрикнуть — мгновенно исчезает в гигантской пасти. Ну а дальше у Пса начинается игра в салки и прятки одновременно. Даром, что матерый кобель, а всё равно игручий как щенок. Ох, разбаловала его Настя, разбаловала…

Пока он гоняется за вульфонгами по всему арсеналу, я иду к воротам. Открываю их сам — спокойно, без суеты. Слышу, как снаружи заревели моторы. Дружина въезжает на территорию. Айра высовывается из окна джипа и посылает мне воздушный поцелуй. Глаза у ликанки влюблённые-влюблённые. Опять я ненароком сыграл в альфача — взял с Псом на пару базу.

Арсенал занимают бойцы, а я иду смотреть, что есть на складах: ракеты, кассеты, зарядные модули, миномёты, десяток-другой «Градов». Боезапас нормальный, на роту хватит. Всё — теперь моё. Надо ещё только за оставленными громобоями и «Смерчем» сгонять — и вообще будет красота.

И в этот момент поступает звонок от Масасы. Голос у негритянки напряжённый, срывающийся, словно бежит, говоря:

— Конунг Данила, прости! У тебя нет недели. У тебя даже дня нет. Фракция «за Зачистку» потребовала экстренный сбор верхушки Организации. Голосование будет сегодня. Через несколько часов. Будут решать — проводить ли Зачистку Боевого материка.

Я слушаю молча. Потом, так же спокойно, как будто речь о погоде:

— Это не страшно, леди. Потому что артиллерийского орудия у вульфонгов больше нет. Оно всё у меня.

Поместье Вещих-Филиновых, Москва

Светлана устроилась в мягком кресле у окна, поглаживая округлившийся живот. На ней был широкий вязаный свитер ручной работы — тот самый, что Гепара связала ещё в конце зимы. В комнате стояла тишина, нарушаемая лишь шелестом плёнки в видеопроигрывателе. На экране бодрая женщина с идеальной осанкой показывала движения для будущих мам, но Света пока не спешила присоединяться.

— Этот жабоед никак не угомонится, — пробурчала блондинка, не глядя на Камилу. — Опять предлагает купить кроватку. Мутный он какой-то.

Камилла, сидевшая на подушках у камина, подняла голову от тяжёлого, как печатная машинка, ноутбука.

— Видимо, маркизу д’Авилону сильно нужна эта кроватка. Он уже предлагает баснословные деньги.

Света фыркнула, откинулась глубже в кресло.

— Кроватку, кроватку… Сейчас она в Невинске, в ней Олежек спит. Пока Славик не родится — пусть пользуется. Нянечки только вздохнули с облегчением, когда он перестал по ночам голосить. А в этой кроватке спит, как убитый. Видимо, и правда она какая-то особенная.

На мгновение Света задумалась, продолжая поглаживать живот — задумчиво, почти машинально. Потом пробормотала:

— Всё же надо бы навести справки про этого жабоеда. Не нравится он мне.

— Гереса скоро будет, — отозвалась Камилла. — Я ей уже перекинула задачу. Она связалась с разведкой рода, обещали инфу.

В ожидании гостьи Света взялась за вязание — пара пушистых носочков уже была почти готова — и, установив кассету на паузу, принялась повторять упражнения на дыхание, которому её научили альвы-Целители. Каждое движение требовало терпения, но Света не сдавалась. Всё это она потом обязательно покажет Дане по мыслеречи. Пусть гордится женой. Потому что нефиг. Она не только морды бить умеет, и не только всяких ратверов лупит промеж ног — она во всём молодец!

Наконец в гостиную вошла Гереса.

Сегодня богатырша была в платье — обтягивающем, тёмно-синем, с акцентом на высокие плечи. Платье не скрывало, а скорее подчёркивало её мощный торс, широкие плечи, мышцы, словно высеченные из камня. Впрочем, Гереса не смущалась своего сильного тела.

— Ну что? — с интересом спросила Света, откладывая носки. — Что говорит разведка, Гересочка, про этого лягушатника?

Гереса уселась на подлокотник кресла, сложив руки на пышной груди.

— Франсуа д’Авилон — формально ничем не примечательный аристократ. В юности был слабоват, даже до Воина с трудом дотягивал. Но после первой экспедиции на Северный полюс начал резко набирать силу. В короткие сроки поднялся до ранга Мастера. Что странно — предпосылок у него не было. Потом он снова и снова ездил в Арктику, как будто его туда тянуло.

Света взглянула на Камиллу с победной усмешкой:

— Я же говорила, что он странный!

Камилла пожала плечами.

— Ну, мало ли. Может, вдохновился полярными сияниями и стал усерднее практиковаться?

Света возмутилась:

— Да ни фига! Даня бы точно что-то заподозрил. Он бы почуял, где подвох. Но сейчас его отвлекать нельзя.

Обдумав что-то, блондинка решительно поднялась с кресла.

— Ты куда? — спросила Камилла, насторожившись.

— Тренироваться, — спокойно ответила Света.

— Только поосторожнее.

Света ухмыльнулась:

— Это медитация для беременных. Лакомка одобрила.

И, не дожидаясь дальнейших комментариев, резво вышла из комнаты — даром, что с животом.

Арендованное поместье д’Авилон, Москва

Франсуа д’Авилон сидел в тяжёлом кожаном кресле у окна арендованного поместья, похожего на охотничий домик какого-нибудь утомлённого жизнью князя. Коньяк в бокале оставался нетронутым — изящная рука графа то и дело подрагивала, пальцы нервно постукивали по подлокотнику. Лицо у Франсуа было перекошено от унижения, злобы и плохо скрываемой обиды. Он кипел, сдерживаясь лишь из опасения потерять последние крохи достоинства.

— Почему я вынужден унижаться перед этой блондинистой стервой⁈ — вдруг взорвался он, обращаясь к стоящему в углу помощнику. — Миллионы ей предлагаю — миллионы! А она мне их обратно в лицо швыряет! А на личной встрече она меня вообще послала! Как только её собственный муж терпит эту белобрысую⁈ Загадка века!

Он вскочил, прошёлся несколько шагов по комнате, потом резко остановился, будто натыкаясь на собственное бессилие.

— Всё. Хватит. Украдём эту чёртову колыбель, раз по-хорошему не выходит. Она издевается надо мной — откровенно издевается! Не хочет продавать? Отлично. Заберём.

Помощник, одетый безукоризненно в серый костюм, слегка кашлянул, прежде чем заговорить:

— Ваше Сиятельство, сканеры больше не фиксируют присутствие артефакта в поместье Филиновых.

Франсуа резко обернулся. В голосе уже звучала ледяная ярость:

— Исчезла? Колыбель не могла просто исчезнуть! Мы же следили за каждым выездом и въездом на территорию Филиновых! Что вы там вообще делали, а? Она не могла же исчезнуть! Значит, колыбель скрыта под магической защитой. Филиновы, видимо, смогли что-то поставить для маскировки.

Франсуа провёл ладонью по лицу, будто стирая себя прежнего — уравновешенного дипломата. От него сейчас остались только клочья. Блондинка Светлана его вконец достала. Он вновь рухнул в кресло и с глухим стуком ударил ладонью по подлокотнику.

— Скорее всего, что так… — согласился помощник. — Но мы должны убедиться. И операция по краже требует подготовки. Нам нельзя попасться. Филиновы нынче влиятельный род, а могут стать ещё влиятельнее. Мы собираемся закупать у них аномальное мясо, когда откроется анонсированный транспортный портал на Неве. Да и плавильни мы берём на их французском заводе.

Франсуа резко поднял взгляд:

— Найми лучшего. И точка.

— Уже сделано, — сдержанно кивнул помощник. — Мсье Дантес в пути. Сейчас он заканчивает задание в Каркассоне. Как только освободится — сразу приступит. Запаситесь терпением.

Франсуа прищурился.

— Дантес… — повторил он. — Я слышал о нём. Опытный тип. Ну что ж. Посмотрим на него в деле.

Брожу по арсеналу неспешно. Никуда не тороплюсь, будто просто гуляю. Хожу, как по саду — только вместо яблонь тут «Грады» и миномёты, и ящики с минами вместо цветов.

Сейчас просто жду. Масаса должна срочно передать Хоттабычу весть, что артиллерия Вульфонгии у меня, и никакая нам «Зачистка» больше не нужна. Перебьёмся без неё. Хватит с нас геноцидов за сегодня.

Трактор стоит сбоку, прислонившись к борту рефрижератора с боеприпасами. Улыбается довольно, с выражением — мол, видишь, граф, не соврал я. Вообще да, насчёт количества оружия он правду сказал, ну почти.

Двадцать РСЗО «Градов», несколько высокоточных ракет «Бежёнок», полсотни миномётов, два грузовика «Медведя». Скромно, на самом деле — очень скромно. У вульфонгов, выходит, совсем туго с земной артой. А визгу-то было от Организации — как будто Паскевич сюда Третью Мировую привёз. Ага, хватит это добро разве что на мотострелковый батальон, если не жадничать. Да и то — со скрипом.

И ведь из-за этого — из-за этого жалкого комплекта — могла бы начаться Зачистка всего Боевого материка. Полная. С выжиганием. С маршем по костям. Мда.

Трактор подходит, расправляет плечи, пыжится:

— Прав я был, Ваше Сиятельство. И привёл вас верно.

Я хмыкаю:

— Ага. Брошу словечко в Охранке за тебя, Трактор.

Он моргает:

— А это правда, что Охранка арестовала княжеский род? — бросаю на него взгляд, и он тут же спохватывается. — Прошу простить — не так выразился! Ваше дворянское слово — конечно, априори честное, но просто… не верится, что Паскевичи до такого докатились.

— Угу. Род Паскевичей под следствием. Соответственно, и вся их гвардия пойдёт на досмотр. И ты — тоже. Но за тебя короткое слово я замолвлю перед Владиславом Владимировичем, как и обещал. Возможно, отделаешься полегче.

Он сникает, потом неожиданно выдыхает с облегчением:

— Пушечки… Спасибо, Ваше Сиятельство! Значит, вовремя я подсуетился…

— Вовремя, — киваю. — Редкое искусство.

Вообще, меня несильно волнует судьба расчёта Трактора. Он как-никак выпустил по мне из «Смерча». Но я понимаю, что гвардеец — это солдат, то есть подневольный человек. Он не выбирает цель, а лишь выполняет приказ. А раз убивать Трактора у меня нет никакого смысла, и он, как пленный солдат, проявил стопроцентную лояльность, то пускай живёт. Авось и правда, после следствия устроится к моим на службу.

И тут чувствую — ментально, едва уловимо — приближается армия вульфонгов. Ещё не здесь, но уже на подлёте. Передаю по мыслеречи своим:

— Всем — в боевую. Поднять купол над арсеналом.

Сам выхожу на улицу поглазеть. Структура поля завихряется в воздухе, искрит, скрежещет. Над складами раздувается купол — плотный, сине-серебристый, пульсирующий. Будто кто-то натянул на базу гигантский мыльный пузырь.

Из стены, как ни в чём не бывало, выходит Змейка. Прямо сквозь бетон — хоп, и на свободу. В одной руке кружка, из неё идёт густой пар. Запах крепкого обжаренного зерна сразу перебивает порох и масло.

— Мазака, коффффе, — говорит хищница требовательно.

Беру. Пью. Сладкое, с тонким намёком на кардамон. Кофейные навыки Горгоны с каждым днём становятся всё лучше — скоро она вполне сможет тянуть на первоклассного баристо. А четыре руки тут явно в плюс.

Становимся рядом с Айрой, которая смотрит на небо. Там, в сгущающемся облаке, сверкают молнии. Грохочет. Вульфонги начали обстрел. Работают опять некромантские тяжёлые громобои. Бьют с неба, лупят по куполу — но щиты держат. Я, не отрывая взгляда от грозового танца, бросаю через плечо последовавшему за мной командиру расчёта:

— Трактор. Три «Града» поднимешь? Твоего расчёта хватит?

— Так точно! — отзывается старик с энтузиазмом, который в обычной жизни подменяет квалификацию.

Кидаю по мыслеречи таврам:

— Помогите ему вытащить машины.

Начинается суета. Сквозь пыль выезжают платформы, кто-то кричит: «Провод на ноль! Кто землю не заземлил⁈» Пусковые по одному раскладываются в боевую. Один из механиков обругивает подносчика за забытые ключи, другой достаёт старую магнитную отвёртку из-под бронежилета.

Тем временем громобои замирают. Щит держится слишком хорошо, вульфонги теряют азарт и перестают стрелять. Что ж, время воспользоваться промедлением противника. Тем более что и Трактор только что доложился о готовности пусковых установок.

Я передаю Мавре:

— Снимаем купол.

Купол дрожит и оседает, как покрывало. И сразу — залп. «Грады» Трактора оживают, ревут, трясутся на месте. Грохот — как если бы кто-то вывернул небо наизнанку. Ракетные снаряды уходят короткой, плотной серией. Врезаются точно. Складывается ощущение, что кто-то на том конце не успел даже удивиться. В войске вульфонгов — хаос. Не ожидали. Ряды редеют. Хорошо редеют. Приятно редеют.

Во дворе Пёс, не обращая внимания на грохот, играет с костью. Я делаю ещё глоток кофе, наблюдая за разбитым строем вульфонгов.

Ладно, созерцать «прекрасное» можно вечно, но долго тут торчать не хочется.

Звоню Масасе по связь-артефакту.

— Леди, — говорю, как бы между прочим. — А кто проклял короля Вульфа? Не знаешь, случайно?

На том конце пауза. Прямо слышу, как темнокожая леди поднимает бровь.

— Проклял? — переспросила негритянка непонимающе.

— Ну да. Когда он весь грибами пошёл, и кожа у него покрылась плесенью. Друидизм, явно.

— Конунг, боюсь, я не могу помочь. До всей этой ситуации я даже не знала ничего толком о вульфонгах. Мелкие корольки и князьки Боевого материка не волнуют меня.

— Это точно кто-то из вашей Организации, по виду магии. Ещё раз повторюсь — друид, — настаиваю. — Леди, это важно.

Масаса тяжело выдыхает.

— Если это сделал кто-то из нашей структуры… — сказала она наконец, — то, вероятнее всего, из окружения Ясена. Он как раз курировал лес и вообще всю флору на Боевом материке, да и до сих пор курирует.

— Ага… — протянул я.

Но Масаса меня опередила:

— Извини, конунг. Я сейчас пишу, пытаюсь вычислить, где именно проходит собрание Организации. Никто почему-то не может сказать мне! — раздражается Масаса. — Бардак кругом в этой конуре!

Она отключается.

Надо же, какие сложности. Надеюсь, Масаса успеет на собрание и вставит там своё веское слово, а то Зачистку нам совсем не надо. Зря, что ли, я арсенал удерживаю?

Быстро забываю о бюрократических сложностях в Организации, потому что в этот момент на связь выходит Лакомка.

Сигнал идёт без предупреждения — просто раз, и вот уже канал открыт. Слышу ветер, лошадиное ржание и отрывистое дыхание. Значит, альва опять катается по степи на спринте — вместе с Гюрзой, где-то у Молодильного сада.

Я не спрашиваю, зачем она меня подключила. Значит, у Лакомки есть причины.

Просто наблюдаю. Альва скачет рядом с Гюрзой, удерживая ровный ритм.

Лакомка спрашивает:

— Леди Гюрза, как вы считаете, мог ли ваш лорд-отец сообщить нам про источник у Молодильного сада — и о том, что он улетел в сторону земель огромнов с намерением подставить моего супруга?

Гюрза, побледнев, замирает, поражённая откровенным вопросом Лакомки. Да, главная жена у меня такая — умеет застать врасплох.

— Да. Мог. Но… — признаёт леди-дроу, опустив голову. Затем она замолкает, будто собирается с силами. — Но он бы не стал делать это напрямую. Он, скорее всего, надеется, что король Данила сам развяжет войну с огромонами, начнёт искать источник у них, и тогда впадёт в немилость у Багрового Властелина.

Я делаю внутреннюю пометку. Что ж, информация про лорда Питона интересная, Лакомка бесспорно молодец, что сообщила, но Молодильный сад ещё подождёт. Мне бы сперва с вульфонгами разобраться.

Выхожу на связь с Кирой по связь-артефакту:

— Не занята? — спрашиваю.

— Нет, — отвечает некромантка с неожиданной лёгкой усмешкой. — Я как раз с королём Бриксом чай пью. У нас перерыв в делах.

— Тогда передай королю Бриксу, чтобы он повысил боевую готовность на Острове. И твоей охране тоже не помешает. Там Организация кипит. Ничего серьёзного пока не случилось, но всякое возможно.

На том конце тут же включается громкий бас — бодрый, чуть торопливый:

— Понял вас, дядя Данила!

Кира с ноткой строгости поправляет:

— Ваше Величество Брикс, такое обращение неприемлемо. Говорите правильно: Данила Степанович. Или, если уж очень хочется официальности, — король Данила.

Ну ни фига себе Кира даёт! Строит короля-некроманта!

Причём голос у неё — такой лилейный, вежливый, бархатный, что я чуть не сбрасываю вызов от неожиданности. Я-то от Киры обычно слышу: «где финансирование?», «я не спала трое суток, а ты опять у кого-то завод отжал», «у меня нет людей на ещё один проект». А тут — прямо шёлковая киса. Давненько она так не говорила.

Делаю пометку: выяснить, кто кого тут соблазняет.

Спустя буквально несколько минут Брикс уже сам выходит на связь. Уже один. Кира, видимо, отошла.

— Король Данила, а можно с тобой поговорить наедине?

— Конечно, — отвечаю.

— Дядя Данила, а у тёти Кир… у Киры Игоревны есть кто-то?

Хмыкаю. Разве что чёртов попугай-нежить.

Ну а вообще, Кира молодец. Обольстила нашего молодого короля-некроманта. Тот в душе — ребёнок, а в теле — глыба с уровнем доступа. А Кира… ну, сейчас у неё никого. Со Студнем всё давно закончилось, да и несерьёзная у них была интрижка.

Пожимаю плечами, хотя он этого не видит:

— Нет, у Киры Игоревны никого. Так что дерзай, Ваше Величество.

— Спасибо, дядя! — радостно говорит Брикс.

— Конунг! — возникает во дворе запыхавшаяся Мавра. — Вульфонги позвонили. Король Вульф просит переговоров!