Бездушиш

Глава третья Обитатели Бездны

Бесы, как назвала рогатых уродцев удравшая Милоника, один за другим выскакивали на поляну. Ну точно порождения Бездны — со зверьми такую мерзость не спутаешь. Даже хорты в сравнении с этими жуткими тварями — писаные красавцы. То ли рыла, то ли морды. Рога, клыки, маленькие жёлтые глазки, не менее жёлтые когти, дубовая бурая шкура. И откуда они тут взялись? Не из норы же какой-нибудь вылезли.

Но на все эти мысли нет времени. Рогатые коротышки несутся ко мне, и намерения их очевидны. Плакали мои сказки про украденную одежду. Тут без дара никак. Призываю клинки и срубаю двоих низкорослых уродцев, что нацелились на меня. Бесы падают окровавленными кусками мяса. Кто следующий? Вот ещё один вылетает из леса — и сразу ко мне. Этого валю уколом в лоб, аккурат меж рогов. Ещё?

Есть ещё. От левого края поляны ко мне спешит новый рогатый урод. Эх, был бы у меня меч или хотя бы нож… Эту мелкую погань мне по силам убивать и обычным оружием. Не особо проворные, в весе даже мне уступают, тупые. Бегущий ко мне коротышка видит лежащие возле меня трупы своих сородичей, как скорее всего видел он и то, как я их прикончил, но всё равно прёт на меня кабаном. Эх, копьё бы сейчас… А так опять трачу дар на укол в тупую рогатую голову.

Ни мозгов, ни страха. Пятый гад поспешает ко мне уже с правого края поляны. Это сколько же здесь этих тварей? Всё лезут и лезут. Ой, как дара не хватит на всех? Заколов недомерка, верчу головой. Где ещё? Всё? Закончились?

Йок! Они у меня за спиной. Прошли мимо. Их тут было не пятеро. На поляну по мою душу рванулись лишь несколько. Остальные по лесу её обогнули и бросились за девчонками. Скорее! За ними! Я не Ло, чтобы радоваться тому, что беда обошла меня стороной. Я за счёт чужих жизней свою шкуру спасать не готов.

Эх, упущено время. Далеко убежали — могу не успеть. Но прочь чёрные мысли! Несусь во всю прыть. Впереди слышен треск ломаемых веток и частая поступь уродцев. Вот зараза! Расходятся в стороны. Видно, девки разделились, и за каждой устремился свой бес. Или даже по несколько разом.

Что же делать? За кем поворачивать? Бросаюсь туда, где погоня шумнее. Боль побоку. Плевать, что сучки колют голые пятки. На кону чья-то жизнь. Лечу ветром.

Визг! Крик боли. Вот твари! Догнали! И через пару мгновений левее ещё один оборвавшийся визг.

Вон они! Залетев на пригорок, впереди вижу бесов. Два уродца бегут в мою сторону. А за ними, у дерева… Йок! Не успел! Тело девчонки лежит в такой позе, что сразу понятно: мертва.

Вот же твари! У одного всё рыло в крови. Загрыз девку. Убью! В сердцах развалил ненавистную гадину надвое и лишь потом вспомнил, что дар нужно беречь. Второго уже заколол.

Быстрый взгляд на несчастную. Нет, тут уже ничем не помочь. Горло — в клочья. Скорее к другим! Может, кто из девчонок проворнее этой? От коротконогих уродцев удрать не так сложно. Но то мне — у меня долей ловкости тьма. Не сдаваться! Бежать!

И бегу. Шум погони ещё не затих окончательно. Снова визг вдалеке.

— Твари!

Вон ещё один бес. И опять бежит не за кем-то, а прямо ко мне. Морда снова в крови. Им не жрать, убивать гадам хочется. Загрыз жертву и тут же спешит найти следующую. Ну точно слуги Низверженного. Заколол мразь и в злобе реву:

— Ко мне, твари! Я здесь!

Звуки далёкой погони сместились ещё левее. Мчу туда. Справа бес. Вынырнул из кустов — и ко мне. На этого отвлекаться не буду. У него уже морда в крови. Этот гад свою жертву настиг. И месть тоже настигнет урода, но позже. Пускай бежит следом. Сначала мне нужно догнать тех тварей, что преследуют последнюю из девчонок. Та, судя по звукам жива, как жива и надежда спасти хоть кого-то.

А она — молодец! Не растеряла весь разум от страха. Бегущая потихоньку выводит по лесу дугу, уводя преследователей обратно к поляне. Видать, где-то в той стороне их посёлок. Бросаюсь наперерез с упреждением. Попробую перехватить.

Ближе, ближе… Так бес там один. Уродец висит на хвосте у бегущей девчонки. Между ним и опознанной мной по распущенным волосам Милоникой уже меньше десятка шагов.

— Ко мне! Давай ко мне!

Услышала, повернула на мой голос голову и… зацепившись за что-то ногой, полетела на землю.

— Не трожь! Убью, тварь!

От пересилившей даже слепящую ярость обиды у меня свело скулы. Зубы скрипнули, едва не ломая друг друга. Я беспомощен. Я не успел. Был бы у меня сейчас лук… И стрела… А так только и могу, что смотреть, как на упавшую Милонику прыгает рогатый уродец.

— Нееет!

Уже понимая, что я не в силах помочь, несусь дальше. Оборвав крик несчастной, зубы беса раздирают горло девчонки. Тварь немедленно вскакивает и бросается в мою сторону.

На! На! На! Позабыв обо всём, я неистово кромсаю клинками рогатую нечисть. Чёрная кровь летит в разные стороны. Дар закончился. По инерции сделав ещё несколько взмахов руками, с трудом останавливаюсь. Разжать кулаки не выходит. Меня мелко трясёт.

Что⁈ Ещё один! А я уже и забыл про него. Бес, которого я оставлял на потом, уже здесь. Ну, иди сюда, тварь! Что мне дар? Я тебя сейчас голыми руками порву!

Налетел на уродца, свалил его, вдавил мордой в землю и обрушил на спину и голову мрази град страшных ударов. Кулаки, колени, локти. Растоптать! Уничтожить! Стереть в порошок!

Это тебе не девок беспомощных рвать. Для меня эта тварь, что червяк. С моим троеростом превратить беса в подыхающий кусок мяса — раз плюнуть. Я даже не понял, в какой момент эта погань издохла. Видать, одно из сломанных рёбер пронзило сердце уродца. Я просто размолотил его в хлам. Шкура крепкая, а вот всё, что под ней…

Поднявшись, я яростно пнул ногой дохлую тушу. Всё, последний. Как жаль… Во мне всё ещё клокочет ярость, я хочу убивать. Твари! Твари! Ну всё, Китя, хватит. Дыши, дыши глубже. Закрыв глаза, я сосредоточился на дыхании. Мне нужно успокоиться.

Кажись, помогает. Сердце бьётся всё медленнее и медленнее. Гнев постепенно отступает, возвращается смытый яростью разум.

Ох, ёженьки… И зачем только глаза открыл? Взгляд невольно упёрся в забрызганное кровью безжизненное лицо Милоники. Такая хорошенькая. Была… Осознание произошедшего заставляет прижать ладони к вискам.

Все мертвы… Я не спас… Я не смог… Пояс Жизни? Да тут только смерть. Настоящая. Я уже и забыл, как оно, когда люди умирают взаправду. Здесь ведь нет обновлений Воды. Как же мерзко… В груди лёд студёный. И даже то, что я их толком не знал, не спасает. Зачем они побежали… Держались бы рядом, я смог бы их защитить, а так…

С минуту я неподвижно стоял, переваривая нахлынувшие на меня эмоции. Ну всё, Китя, соберись. Мёртвым уже не помочь. Нужно уходить. И откуда здесь только взялись эти проклятые бесы… Не из Бездны же вылезли? Или всё же из Бездны? Нужно сходить посмотреть.

На миг усомнился: а правильно ли я поступаю, бросая убитых девчонок лежать, где лежат? Может их на поляну снести и позвать кого? Тут ведь где-то их посёлок поблизости.

Нет, нельзя. Я для местных — бездушный. Нас, пришедших с Воды, здесь отчего-то боятся, а значит не любят. Наверняка ещё и выставят крайним, обвинив меня в смерти девчонок. В их посёлок для меня путь закрыт. Вот подальше уйду, и тогда уже стану людское жильё искать.

Я подросток, у меня есть все шансы притвориться своим, то есть местным. Идуны всегда взрослые. Вон девчонки, которые встретили меня голого, и те не поверили, что я не с их пояса. А был бы одет, так даже малых бы подозрений у них не возникло бы. Стащу где одежду с обувкой — и тогда уже можно выходить к людям. Прежде, чем более серьёзные решения принимать, нужно разобраться, что здесь, на Ойкумене, да как. По незнанию дров наломать легче лёгкого. На Суши уже проходил через это. Повторять не хочу.

Возвращаясь к поляне, подобрал с земли оброненный кем-то из девчонок туес. Тут не в ягоде дело, какой половина рассыпалась. Рюкзака нет, так хоть что-то мне будет, куда можно что-либо сложить. Пока, правда, нести мне в нём нечего. Обыскивать трупы девчонок бессмысленно. Ничего для меня ценного у них нет, как не могут меня порадовать чем-то полезным и бесы. Хотя…

Я как раз добрался до поляны, на которой остались валяться туши тех первых, убитых мной тварей. Что заколоты — ладно, а вот те, что разрублены мне сейчас и помогут без лишней возни проверить пришедшую только что в голову мысль. Присел возле рассечённого наискось трупа. Кровь уже не течёт. Есть вообще у этой рогатой нечисти сердце? Запустил в тушу руки. Ага! Всё же есть.

Ха! И боб есть. Не зря руки пачкал. Жаль, что только один. А второй бес порадует? Перешёл к другой разваленной надвое туше, присел. И здесь есть. Нужно сбегать к тем, которых я в лесу зарубил. Видно, в сердце у каждого беса по одному бобу. С заколотыми без ножа слишком долго возиться — рискую дождаться местных, что придут искать девок — а вот из зарубленных добычу достать — минутное дело. Тут стоит слегка задержаться.

Сбегал в лес, нашёл нужные трупы, забрал бобы — и обратно. Пора дёргать отсюда. Жадность до добра не доводит. Дубовую шкуру уродов так-то можно, конечно, попробовать разодрать острым камнем, но время… Сгоняю к речушке, чтобы быстро от крови отмыться — и на ногу. Первым делом нужно по следам этих гадов пройти. Чую, место, откуда рогатые вылезли, где-то здесь недалече.

На будущее мне обязательно нужно понять, чего стоит бояться. А то вдруг норы здесь не для того появляются, чтобы нас пускать в Бездну, а служат выходом для этой заразы? Может, я тогда зря у той красной стоял? Может, нужно было бежать от неё без оглядки?

Путь уродцев отследить — не проблема. Бесы мало того, что бежали сюда по прямой, так ещё и неслись кабанами. Пять минут торопливой трусцой — и след тварей приводит меня к островку пышного, густого кустарника. Неужели, в этих самых зарослях и прячется дыра в Бездну? Хотя, нет. Следы бесов идут дальше по лесу, но в кусты часть из них залезала зачем-то. На всякий случай проверю.

Ну вот и нашёлся пропавший Семён. Всё же трусом он был. Похоже, пацан, увидав бесов, не пустился бежать и не стал орать, а вместо того, чтобы предупредить сборщиц ягоды об опасности, потихоньку нырнул в кусты. Хотел спрятаться, да не вышло — нашли его. Сразу несколько тварей кинулось на дурака с разных сторон. Вмиг загрызли. Тут, видно, ни троероста, ни опыта не было. Мой погодка — ростом даже повыше меня — а супротив мелкой нечисти слишком слаб оказался.

Трусу — смерть, его родне — горе, мне же — всем удачам удача. Одёжа на рыжем добротная, хоть и простая. А главное: не пострадала почти. Так, у серой длиннополой рубахи чутка рукав порван, и ворот в крови. Портки же, ботинки из замши на грубой подошве и кожаный пояс — всё в целости. Жаль только, что ножны, какие прицеплены сбоку, пусты.

Ха! Нашёл! Сёмка, сидя в кустах, держал нож в руке. Не помог он ему, вывалился из ослабевших пальцев — вон валяется на земле. Подобрал. Маловат, тонковат, но по зиме и требуха за радость. Вернуться что ли к тем бесам, какие остались не вскрытыми?

Нет, решил же не жадничать. Разул труп, раздел, натянул на себя портки, затянул пояс, обулся. Штаны длинноваты, но главное, что башмаки пришлись по ноге. Рубаху с исподнем сначала простирнуть надо. Вложил нож в ножны, сунул бобы в карман, вытряс из туеса ягоды прямиком себе в рот. На их место пока лягут грязные вещи. Запихал кое-как. Всё. Теперь бегу дальше.

И всего через пару минут опять остановка. След бесов исчез. Вот те на… Нет, ни в Бездну норы, ни обычной. Твари как будто из воздуха выпрыгнули. И, как это понимать? Был проход, да исчез? Видно, так. Получается, лаз, выпустивший тварей из Бездны, тотчас закрывается. Но то ладно. Меня куда больше волнует — как он и почему открывается? Если сам по себе, то погано. Это значит, что в любой миг рядом с тобой может из ниоткуда появиться ведущая в Бездну дыра, и из той дыры начнут вылезать эти мерзкие рогатые твари.

Бедные жители Ойкумены. Это же в постоянном страхе приходится жить. Оно ведь никакой частокол не поможет, если лаз в Бездну откроется не за стенами, а в самой деревне. Пойти что ли издали глянуть на посёлок погибших девчонок? Нет, нагляжусь ещё. Наоборот, надо побыстрее отсюда тикать. А то, как ещё облаву устроят.

Поправив на плече лямку туеса, я потрусил дальше. Сторона, откуда на поляну пришли сборщицы, мне известна. Где-то там лес заканчивается. Не верю, что в этом пустом по меркам Земли и Предземья лесу люди могут кормиться только охотой. Наверняка землю пашут. Тем более, что бобы здесь, похоже, лишь в бесах встречаются. Не вытянуть промыслом зверя тут целый посёлок.

Я прав, очень скоро лес справа от меня начал светлеть. От злополучной поляны до опушки было край три версты. Беги я туда напрямик, уже бы давно выбрался бы на открытый простор, но я не дурак — торил путь наискось, и теперь место, где девчонки заходили в лес, осталось далеко позади. Мне в ближайшее время никому на глаза попадаться нельзя. Вот подальше уйду и денька через три…

Подкравшись к опушке, выглянул из-за кустов. Передо мной расстилается покрытая перелесками и зеленеющими между ними лугами равнина. Чуть правее меня разнотравье вскрывает овражек, по которому вдаль убегает речушка. Не так давно я её перепрыгнул с разбегу по дороге сюда. А вон и коровы. Чуть подался вперёд.

Ага, вижу посёлок. Тот прилично так в стороне от меня. Вёрст, наверное, пять или шесть. Частокол всё же есть. Не такой высокий и мощный, как у нас, в Подгнилье, но, ни волкам, ни бесам и такой не одолеть. Ко мне ближе сплошь выпас. На просторе между рекой и посёлком, кроме коров, видны так же козы и лошади. Дальше пашня, покрытая первыми всходами. Малюсенькие фигурки людей ковыряются на расчищенных от травы огородах, косят сено, волокут от близкого леса брёвна. По убегающей куда-то за рощу дороге, поднимая пыль, катит загруженная чем-то телега. Мне с пригорка всё видно.

Эх, была бы та ягодная поляна чуть ближе к посёлку… Хотя нет. Услышь кто из местных девчоночьи крики, народ всё равно не успел бе беднягам помочь. Только мне помешали бы бесов вскрывать. И бобов бы мне не досталось бы, и удрал бы голым, босым, так и не найдя трупа Сёмки. Так хоть одет, обут, нож имею. Всё, хорош себя винить, Китя. Не виноват ты в их смерти. Это всё Ойкумена со своими подлянками. Пояс Жизни… Ну ничего, я ещё разберусь с тобой. То есть, прежде в тебе, а потом уже только с тобой. Эх, найти бы кого-то из наших…

Но нет. Смирись, Китя — отыскать здесь кого-нибудь из своих друзей в ближайшее время у тебя шансов нет. Нас опять раскидало по огромному поясу. Сам, всё сам. Здесь ты можешь рассчитывать только на собственные силы. И хорошо, что Вода отучила полагаться на помощь Ло. Колдуна рядом нет, а я, вроде как, пока справляюсь. По крайней мере, за те три дня, которые я провёл в непрестанном движении, уходя всё дальше и дальше от посёлка погибших девчонок, я ни разу не попался на глаза никому из местных.

А люди здесь есть. Возле леса, вдоль края которого я иду на закат, благодатные земли. То и дело встречаю посёлки, которые пока обхожу стороной, отступая подальше в чащу. Местность ровная. Невеликие холмы и овраги не в счёт. Ручейки и речушки постоянно преграждают мне путь. Я давно постирался и высохшая одежда на мне, а не в туесе. В том несу ягоду, запасы которой нет-нет пополняю на поросших первоникой полянах.

И вот, на четвёртый день с гибели несчастных девчонок мой путь упирается уже в настоящую полноводную реку. Переправиться на другой берег вплавь — не проблема, но я не уверен, что мне оно нужно. От места своего боя с бесами я ушёл далеко. Здесь меня уже не будут искать. Пора выходить к людям. Благо, тут есть куда.

Ещё утром, когда я в очередной раз подходил к опушке, чтобы выглянуть из леса и осмотреть округу, я заметил впереди крупный, обнесённый высоченными каменными стенами город. В таком можно с лёгкостью раствориться в толпе. Это в маленьких посёлках всяк знает каждого, и любой чужак сразу же привлекает к себе внимание, а здесь тьма приезжих. Стоит мне как-нибудь просочиться за стены, как я тут же смешаюсь с толпой горожан, и пойди меня отличи от местных.

Осталось только придумать, как попасть внутрь. Вдруг на воротах у всех входящих в город проверяют бумаги? Или, что ещё хуже, там стоят Видящие, которых интересует отмер, троерост, дары… Или как тут отличают бездушных от местных? Надо всё это выяснить прежде, чем лезть к воротам. Невидимкой мне внутрь не проскользнуть. Стоящий на этом берегу большой реки город, не так близок к лесу, чтобы за минуту добежать от опушки до стен. Тут больше версты.

В общем, хочешь не хочешь, а придётся мне поболтать с кем-нибудь из местных. Осторожно прощупаю почву. Даст Единый, не выдам себя. Ло — хороший учитель. Если вопросы, на которые мне нужно получить ответы, не задавать в лоб, всё должно получиться. На такое мне хитрости хватит.

И подходящий для беседы человек уже найден. Между притаившемся мной и далёкой отсюда опушкой по лесу бродит собирающий хворост старик. Для меня он не представляет опасности, да и я, по идее, с виду не страшный. Хватит прятаться. Настало время позволить ему заметить себя. Выйдя из-за ствола дерева, я неторопливо зашагал в сторону города, проложив маршрут так, чтобы мой путь прошёл в паре десятков шагов от принявшегося обматывать верёвкой кучу собранных веток деда.

— О, парень! Поди-ка сюды. Подсобишь мне, — обрадовался моему появлению старик.

— Здравствуй, дедушка! — свернул я к окликнувшему меня сборщику хвороста.

Задумка сработала. Я специально подгадывал момент так, чтобы в миг моего появления рядом, старик как раз закончил с вязанкой. Дед явно пожадничал. Здоровенная куча палок ему не по силам. Старость, как известно, в один миг обнуляет весь троерост. Каким бы богатырём старик не был бы раньше, а только сейчас такую вязанку ему будет очень сложно закинуть на спину без чьей-либо помощи.

— За первоникой ходил? — бросил старик взгляд на мой туес.

— Ага. В самый вкус вошла.

— Знаю, знаю… — грустно закивал дед. — Я по молодости и сам… Эх, у города всё давно уже выбрано. У меня уже ноги не те, чтобы на десяток вёрст уходить за ягодой. Ну-ка, берись вот здесь. На счёт три тянем вверх. Я присяду…

— Окстись, деда, — перебил я старика. — Великовата вязанка. Давай лучше я.

Взявшись пошире, я рывком поднял связку хвороста и с показной натугой закинул её себе на спину.

— Ну вот, старика куска хлеба лишаешь, — фальшиво заохал довольный дед. — Давай тогда, ты до опушки, а дальше я сам. А то обленюсь ещё.

— Полноте, дедушка. Мне ведь несложно.

— Да, где там несложно? Аж весь покраснел. Пойдём, внучек, пойдём.

Напрягшись для виду, я медленно зашагал в сторону лесной опушки. Старик же пристроился сзади, придерживая вязанку.

— На продажу? — прокряхтел я.

— Ага, пару грошей дадут. На похлёбочку хватит. Мне много не надо.

— А в город-то пустят с таким стогом веток?

— Так пеший же, — хитро хмыкнул старик. — То, если на повозке везти, или даже на тачке. А к пешему какие вопросы? С пеших мзду не берут. Для себя несу, в свой очаг.

— Это да. Я ведь ягоду тоже для себя собирал.

— Вот-вот. Не с прилавка же ей торговать собираешься. Поди, за руку никто не поймает.

— А то.

Здоровенная вязанка, хоть и весила от силы два пуда, а нести её было, и правда, непросто. Приходилось очень тщательно прокладывать маршрут, чтобы громоздкий груз не цеплялся за ветки.

— Поздновато ты всё же за ягодой выбрался, — вздохнул старик. — Парни, девки всю прошлую седмицу приречье топтали. Сновали туда-сюда день деньской. Вот тогда бы ты не один туес из леса принёс, а все три бы. Чего ждал?

Это старый к тому, что не видел меня прежде здесь.

— Или ты неместный? Недавно в Полеске, у нас?

Отпираться бессмысленно. Похоже, дед знает всех, кто здесь занимается тем или иным лесным промыслом. Может, это и к лучшему. Пришлому дозволено чего-то не знать, а бездушного старик во мне точно не видит.

— Иду только. Решил ягоды прежде немного набрать, чтобы в город входить не с пустыми руками. В карманах-то пусто.

Дед кашлянул.

— Вот оно что… Из дома сбежал?

— Вроде того, — вздохнул я. — Только сбежал — не то слово. Выперли. Батя как помер, мачеха на меня всю работу повесила, а её родный сын с печи не слезает. Раз возмутился, два… Пущай сами живут.

— Тут вам Единый — судья, — пробурчал дед, давая понять, что эта тема ему неприятна. — С пустыми карманами… Н-да… Чем в городе заняться думаешь? Надеюсь, не побираться решил? У нас из Полеска побирушек поганой метлой гонят. Ну ты, вижу, внучек, не из таких. Да и силушкой Творец не обидел, смотрю.

— Работать хочу. Говорят, в городе честным трудом на кусок хлеба всегда заработаешь, если не лодырь. Только пустят ли?

— А чего не пустить? Чай, не йок и не бес. На бездушного тоже не тянешь.

Старик хохотнул. Фух… Похоже, свободный вход в город. А это ещё что за…

Обогнув очередное дерево, так, чтобы не зацепить его палками, я внезапно увидел перед собой висящий за ним прямо в воздухе на высоте трёх локтей, аккурат у меня на пути, странный голубой шар, покрытый тонкими чёрными нитями. Их рисунок постоянно менялся, отчего шар казался живым и как будто пульсировал. Небольшой, в два моих кулака. Не мерцает, не светится.

Тьфу, напасть! В первый раз такое вижу. И как прикажите реагировать на эту штуковину? Бросать хворост и удирать без оглядки, волоча за собой старика? Или, наоборот, радоваться? Вдруг это — какая-то местная ценность, за которую на Ойкумене готовы убить, не задумываясь? Вот увидит сейчас дед этот шарик…

Нет уж. Лучше пусть в кустах полежит, у которых висит. Сейчас пну его локтем. Глядишь, придерживающий вязанку у меня за спиной старик не заметит, как тот упадёт в кусты. Чихну, чтобы звук заглушить. Тут несложно. Быстрое незаметное движение, и…

Тю. Пропал. Зря чихал. Примерещился он мне что ли? Да нет. Точно был. Был, да сплыл. Беззвучно исчез, как и не было. Впрочем, дед ничего не заметил, и ладно. Потом разузнаю при случае, что это за голубые шары тут висят, словно норы какие.

Ёженьки… А уж не родня ли этот шар норам в Бездну? И только я об этом подумал, как вдалеке раздались крики ужаса. Ор шёл со стороны города — видать, что-то страшное случилось возле него. Вздрогнув, я поднял встревоженный взгляд на край леса. Мы как раз подходили к опушке. Дед глухим тоже не был.

— Слышишь? — остановил он меня, дёрнув за край рубахи. — Бабы что ли орут?

— Ага, — замер я.

— Ну-ка скидывай вязанку. Глянем.

Обогнув меня, старик поспешил к опушке. Я же, сбросив хворост на землю, последовал за ним. Китя, Китя… И зачем ты трогал этот йоков кругляш? В том, что крики как-то связаны с исчезнувшим шаром, у меня не было ни капли сомнений.

— Прокол! — охнул впереди дед. — Лезут гады! Ты смотри, что творится…

Я подскочил к старику и тоже высунулся из-за толстого ствола дерева, к которому тот прижимался. Ох, ёженьки… Вот оно значит, как происходит… Как я и думал, из Бездны те бесы пришли. Прямо напротив нас, в сотне-другой шагов от городской стены, посреди покрытого какими-то невысокими побегами поля, чёрным провалом зияла похожая на продолговатый кошачий зрачок дыра, из которой наружу всё лезли и лезли разнообразные кошмарные твари.

— Ох и глубокий прокол… — причитал дед, схватившись за голову. — И бесы, и йоки, и псы. Ой, смотри! Саблепалый! Ещё один!

В этом месте край леса располагался чуть выше лежащего перед нами города, так что даже приличное расстояние — а от чёрной дыры нас отделяла едва ли не вся верста — не мешало мне разглядеть вылезающих на поле тварей Бездны, если и не во всех подробностях, то во вполне достаточных для осознания размеров беды, пришедшей под стены города.

Проклятый шар! Как же он неудачно подлез мне под локоть… И ведь в самый неподходящий момент. Была бы у меня хотя бы пара секунд на подумать…

Да сколько их там? Всё лезут и лезут. И какие страшилы… Помимо сразу узнанных мной кряжистых коротышей-бесов, в сторону ведущей к городским воротам дороги несутся длинными прыжками уродливые чёрные безухие волки. Или уши они просто прижали? Отсюда не разобрать. То ли густая короткая шерсть, то ли гладкая шкура блестит на солнце. Зубастые пасти оскалены. Хвостов нет.

За ними, немного отстав, скачут на паучьих суставчатых лапах тощие угловатые дылды с маленькими рогатыми головёшками, но с невероятно длинными худыми руками, каждый палец которых заканчивается жутким загнутым когтем-мечом. Роста в этих сутулых страшилах под десяток локтей, но, если тощая тварь распрямится, то там и все два будет. На фоне коротконогих бесов длиннолапые чудища смотрятся настоящими великанами. Таких из Бездны уже вылезло двое, но из чёрной дыры в этот самый момент показались жуткие сабли-когти третьего демона.

Но сильнее всего испугали меня не эти гиганты. Ну чудища и чудища. Некоторые хозяева леса, куда как страшнее сутулых уродов. Да и размером иной зверь их в разы превосходит. Я и не такой жути успел навидаться. Вон, те же ходоки — и большие, и живучие, и могучие, и с дарами, а всё равно нам не ровня. Человек сильнее любого безмозглого демона. И даже не в троеросте и не в боевых дарах дело. Наша главная сила в уме. Мы их в первую очередь головой побеждаем. Мы умные.

Но вот, что прикажите делать с такими порождениями Бездны, у которых мозги нам под стать? Ведь чем ещё, как не наличием разума, можно объяснить присутствие в лапах ещё одних, никогда прежде не виданных мной страшил копий? Оружие — это уже не про тупое зверьё. В памяти тут же всплывают огромные старые хорты с дубинами. Оружие — это мозги, это опыт. И это по-настоящему страшно.

Хорошо хоть, что мохнатые козлоногие уродцы с длинными тонкими рогами на ушастых головах, которые сжимают в лапах те самые копья, не превосходят нас ростом. Уж не этих ли куцебородых страшил дед назвал йоками? Сколько их здесь? Под десяток. А бесов под два. Считай, целая небольшая дружина. Пяток чёрных волков, три тощих гиганта…

Ох, мать… Это, что ещё за страшилище? Кто к нам лезет из Бедны? Две огромные когтистые лапы, вынырнув из чёрной дыры, ухватили ту за края и, как будто, раздвинули их в стороны, расширив проход. В тот же миг через увеличившийся в размерах провал к нам полезло…

— Спаси нас Единый… — простонал рядом дед. — С верхнего края радуги ключ. К нам ещё и демон пожаловал. Лишь бы только один! Лишь бы один!

ОТ АВТОРА:

Дорогие друзья, на этой главе бесплатный ознакомительный фрагмент заканчивается, и дальше портал уже попросит вас оплатить подписку. Не сочтите за попрошайничество. Написание книг — нелёгкая и очень трудозатратная работа. Сейчас она уже стала моим основным источником дохода. Ради творчества мне пришлось покинуть довольно высокую должность в крупной компании, где я был примером для подражания и реальной гордостью филиала. Стоимость подписки на книгу сопоставима в цене с кружкой кофе. Если история Ло и Китара вам нравится, и ваш покорный слуга устраивает вас, как рассказчик этой истории, пожалуйста, не ждите завершения тома и оформите подписку на книгу сейчас, так как число покупок подписки напрямую влияет на популярность книги в моменте. Только с вашей помошью Бездушиш может хотя бы на день запрыгнуть на главную страницу АвторТудей, где его увидят другие читатели.

Всем, поддержавшим автора, глубочайший поклон. Вместе мы — сила!