Бастион. Чувство ранга. Том 1

Глава 7

Тут я очень пожалел, что потерял копье. Эльфы не атаковали пятиметровых гигантов в лоб. Ловко управляя конями, остроухие проносились вдоль рядов противника, стараясь поразить их в уязвимые места: щели между пластинами брони, забрало или же в шею. Некоторые падали под страшными ударами тролличьего дубья, но большинство отойдя, вновь совершали рискованный маневр.

Тем, кто остался без копья, в том числе и мне, было тяжелее. Конечно, можно просто пронестись мимо, добавляя сумятицы и выводя противника из равновесия, но, черт побери, таким образом ранг не повысишь. Действуй, и Священный свет обратит на тебя взор!

Несшийся передо мной всадник лихо вонзил наконечник копья в забрало тролличьего шлема. Гигант завопил, схватился за лицо, но окованную железом дубинку не выронил. Он замахнулся, готовый вбить своего обидчика в землю, но я не дал ему ударить. Пронёсшись почти вплотную к чудовищу, я изловчился и вонзил свой клинок прямо троллю под руку, которой он поднял к шлему. Меч вошел глубоко. Я рванул оружие на себя, а великан пошатнулся и рухнул.

Тут-то и сказалось мое недостаточное умение наездника. Зазвучал новый сигнал, эльфы рванули прочь. Моя лошадь, увлекаемая стадным инстинктом, последовала за ними, но недостаточно быстро. Дубинка одного из троллей со страшной силой обрушилась на ее круп. Несчастное животное вскрикнуло от боли и повалилось на землю. Спасибо подготовке Охренуэля, я чудом успел вынуть ногу из стремени и лишь поэтому, лошадь не придавила меня.

Я упал рядом с ней на спину. Увидел бездонное серое небо над собой, по которому кружила стая хищных птиц, ожидающих причитавшийся им пир после битвы. Тут же огромное тело тролля возникло надо мной, его шипастая палица полетела в меня. Я попытался вскочить и увернуться, но понял — не успею. В следующий же миг слепящая вспышка света поглотила все вокруг.

Сначала я решил, что удар тролля достиг своей цели. Затем нестерпимо запахло горелым мясом. Сияние перед глазами начало меркнуть, открывая моему взору все то же серое небо. Воздух обжигал горло при каждом вздохе. Царила тишина. Жуткая, неестественная. Лишь птицы все так же кружились в свинцовой хмари.

Что за ядерный Апокалипсис? «Глендрику понадобиться время, чтобы призвать силу Священного Света», вспомнил я слова Маленкорха, сказанные им на башне. Передо мной возник образ коленопреклоненного жреца, в окружении своих подручных. Каменный алтарь. «Попытаемся дать ему это время», кажется так ответил ему Дуэндал. Ведь это и есть результат молитв Глендрика, удар Священного Света! Но как же я остался жив?

Я медленно поднялся. Передо мной лежало тело лошади, наверное, оно и защитило меня от жгучего жара. Тролли, словно поваленные бурей деревья, лежали на земле. От их тел исходил дым, запах мясной гари перехватывал дыхание.

Налетел легкий ветерок и унес нестерпимый, тошнотворный запах. От груды гигантских тел по земле протянулся дым. Он стелился по равнине, уносясь прочь от Бастиона, к невидимому для меня вражескому лагерю.

У меня болело все тело. Падение с лошади и эльфийский термояд не прошли бесследно. Надо возвращаться. Я подобрал меч и хотел уже направится к крепости, но позади раздалось утробное ворчание.

Обернувшись я увидел, как из-под кучи гигантских тел поднимается тролль. Раскидывая тела, великан поднялся. Огромный, закованный в броню гигант жаждал моей смерти. Из-за прорези шлема я увидел глаза, наполненные злобой и ненавистью. Тролль зарычал, поднялся во весь рост и двинулся на меня.

Я сжал меч. Руки тряслись, обожженное горло не давало вздохнуть полной грудью, шлем, казалось, сдавливал голову. Преодолевая боль, я бросился в атаку. Увернувшись от дубинки, я ударил по ноге великана, но клинок лишь звякнул о броню, не причинив противнику вреда.

Я отпрыгнул, дубина просвистела у меня над головой, а я попытался уколоть тролля в сочленение доспехов. Не вышло, клинок вновь звякнул и соскользнул. И тут, отбросив палицу, чудовище схватило меня. Руки в латных перчатках сдавили грудь. Я не мог вдохнуть, глаза вылезли из орбит, а голову, будто стянули стальным обручем. Мои руки оставались свободны, я все еще сжимал рукоять меча, но он был бесполезен.

Тролль вознес меня над головой. Сейчас он либо раздавит меня в крепкой хватке огромных ладоней, либо ударит оземь. На мгновение перед меркнущим взглядом возник зазор между наручем и наплечником великана. Уже теряя сознание, сам не знаю как, я вонзил острие меча в сгиб тролличьего локтя.

Хватка ослабла, меч выскользнул из руки, а я полетел вниз. Первый же глоток воздуха вернул мне силы. Я сумел ухватился пальцами за одну из пластин брони, сдирая пальцы перехватился за другую и оказался на спине противника. Доспехи не позволяли троллю дотянуться до меня, он встряхнулся, словно мокрая собака. Но я держался цепко.

Воя от боли, я ухватился за его наплечник. Подтянулся и выхватил нож. Огромная ладонь ударила меня, попав по лицу. Кровь потекла из разбитых носа и губ. Зря ты так, ублюдок!

Ненависть помутила мое сознание, перед глазами возникла красная пелена. Дико рыча я ухватил гиганта за шлем. Навалился, заставляя его запрокинул голову и полоснул по морщинистой, грубой, словно кора дуба, шее.

Вязкая кровь потекла нескончаемым потоком. Тролль рухнул на колени, а потом завалился на бок. Отцепившись я покатился по земле. Вскочив, все еще ошарашенный боем и падением, я успел подумать: «Лучше бы меня убили!». Сквозь боль во всем теле я расслышал какие-то крики и, оглядевшись, понял, все, кто находился на стене Бастиона наблюдали за моей схваткой с троллем.

Возле шеи появилось жжение. Я подумал, что саднит одна из ран, но приложив руку, я нащупал на своей шее уже не две, а три жемчужины. Вот и Священный Свет, наконец-то, обратил на меня свой взор!

Шатаясь я двинулся к Бастиону. Я шел мимо павших тел, эльфов и гоблинов, лошадей и саргантов. Хромая и изнывая от боли в отбитых ребрах, я думал, что повысить ранг в этом мире — ой, как не просто! Алгоритм Священного Света — непонятен и непостижим. Но эта война, это противостояние с Тьмой, может сослужить мне добрую службу. Как знать, возможно, Гунальф Веспар вернет себе столь бездарно утерянный седьмой ранг. Под моим чутким руководством, конечно.

А Охренуэль? Да пускай хоть всю жизнь просидит в Лабиринте Грез, его тело — теперь мое! И видит Священный Свет, и все боги, и демоны, обитающие здесь, без боя я его не отдам!

Меня встретили и помогли добраться. Уложили под полог. Кажется, среди прочих, я заметил лицо Оленьки, встревоженное и немного восхищенное. Ко мне подошел Глендрик:

— Отличная работа, родич! — произнес он.

С бледного, осунувшегося лица смотрели глаза, наполненные дикой усталостью. Он словно не спал целый год.

Дуэндал хлопнул меня по плечу, и я скривился от боли. У меня болело все, что можно, кажется, даже доспех. Целительница Эфелита поднесла мне чашу с тягучим травяным отваром. В ее золотистых глазах плясали искорки интереса. Правда, я заметил их лишь после того, как оторвал взгляд от глубокого декольте, открывающий чудесный вид на ее полную грудь. Она уже не смотрела на меня, как на полное ничтожество, а смотрела…да, черт его знает, как. После отвара, боль прошла мгновенно. Дикая усталость навалилась каменной плитой, и я провалился в сон.

Проснулся я под вечер. Кто-то снял с меня доспехи и обработал раны. Да и проснулся я не там, где заснул. Вместо тканевого полога на открытом воздухе, я лежал в своей постели в доме Дуэндала.

Я сел. Кто-то зашевелился в углу и в свете свечей я разглядел раба-лоталли.

— Что угодно, господин? — низко поклонившись спросил он.

Угодно мне было выпить воды и поесть. Едят, кстати, эльфы редко. Такой вот у них организм. Кушанья скорее носят эстетический характер и относятся к высокой кулинарии. На такой случай, когда хочется не просто есть, а жрать, они используют сухие галеты или хлебцы. Голод утоляют на ура.

Покончив с едой, я решил прогуляться. Натягивать черный доспех я не стал, обошелся рубахой и штанами. Пока я одевался лоталли тихо произнес:

— Госпожа Юнифинд хотела видеть вас.

Даже так. Интересно, чего эта большегрудая целительница хочет от меня. Чувствовал я себя вполне сносно. Раны затянулись, боль прошла. Определенно, эльфийские снадобья творят чудеса. Поэтому, я решил не отказывать в просьбе столь высокоранговой даме. Да и не стоило. Врагов у меня уже предостаточно. Пора бы обзавестись и друзьями.

В сопровождении раба я вышел из дома и проследовал к жилищу Эфелиты.

В отличие от домов Маленкорха и Дуэндала, где царили голые стены, а из мебели только самое необходимое, дом представительница рода Вер выглядел настоящим дворцом. Полы устилали мягкие ковры. Стены, выкрашенные в мягкие цвета, казалось привели в порядок прямо перед моим визитом. Вазы, гобелены, изящные подсвечники — придавали жилью уют и некую изысканность.

Рабы-лоталли неслышно скользили по коврам, а охраны я не заметил вовсе. Что несколько странно, все высокоранговые эльфы обзаводятся телохранителями. Борьба между родами и семьями за влияние царит не шуточная.

Пока меня провожали к изящным плетеным дверям одной из комнат, я лихорадочно вспоминал хорошие манеры этого и моего мира. Эфелита — красивая женщина, и ударить в грязь лицом мне не хотелось.

Сплетенные из тончайшего металла цвета солнца, двери распахнулись, и я шагнул в комнату. На мягком ковре возвышался изящный столик, уставленный яствами в хрустальной посуде. Кувшин, без сомнения, с чудесным эльфийским вином, возвышался среди блюд, исходя запотевшими стенками.

Сама комната утопала в полумраке. Светильник со свечами, свисающий с потолка, освещал только стол и два резных кресла. В одном из них, в снежно белом платье, восседала Эфелита Юнифинд. Ее рыжие волосы, рассыпавшиеся по плечам, походили на застывшие всполохи огня. Золотистые глаза влажно поблескивали в полумраке. На изящных губах играла приветливая улыбка.

Я не стал пренебрегать правилами хорошего тона, принятыми здесь и опустился на одно колено.

— Бросьте! — мелодично воскликнула целительница. — Сейчас же встаньте! Вы же ранены, прошу вас, присядьте в кресло.

— Благодаря вашим снадобьям, я уже оправился, — произнес я, усаживаясь напротив целительницы.

В глазах Эфелиты плясали озорные искорки. Улыбнувшись, она закинула ногу на ногу и откинулась на спинку стула. Ткань платья соскользнула, обнажив бедро. Я изо всех сил старался не таращиться на соблазнительную ногу эльфийки, а она, словно не замечая, продолжила:

— Я видела ваш бой с тем чудовищным троллем. Это восхитительно!

Последнюю фразу она произнесла с легкой, почти интимной хрипотцой. Ее грудь под белой тканью взволнованно поднялась.

— Вина?

Не дожидаясь моего ответа, эльфийка наполнила изящные бокалы бордовым напитком. Отблески свечей заплясали в нем, словно звезды в таинственной туманности. Эфелита подхватила свой бокал изящной ладонью и поднесла его к губам. Ее взгляд не отрывался от моего лица.

— Мне очень лестно, что вы оказали мне столько внимания, — произнес я, пригубив вино. — Но я теряюсь, что могло понадобиться столь высокоранговой особе, как вы, от меня, скромного эльфа с третьим рангом?

К тому же, утром, на башне, Эфелита Юнифинд смотрела на меня, как на пустое место. А тут столько чести?

Озорные искорки в ее глазах заплясали сильнее:

— Во-первых, я хотела убедиться, что с вами, Гунальф, все в порядке, а во-вторых…

Тут ее грудь снова поднялась от глубокого, взволнованного вздоха.

— Я хотела бы узнать подробности вашего боя. С башни я видела только общую картину.

— Что ж, эмм, когда прозвучал сигнал к отступлению, мы все поспешили отойти под защиту Бастиона. Но тут я увидел, как один из этих мерзких троллей кинулся к одному из моих товарищей, я не разглядел к кому конкретно, жаркая схватка, сумятица, вы понимаете.

Эфелита подалась вперед, слушая меня с нескрываемым интересом. Я бы сказал, с излишним интересом.

— Заметив это, я бросился на перерез и крикнул: «Эй ты, холодец на ходулях!»

— «Холодец на ходулях»? — рассмеялась Эфелита. — Прям так и крикнули? А что такое холодец?

— Давайте о холодце я расскажу позже. После этих слов тролль бросился ко мне, взмахнул дубинкой, но я ловко увернулся, правда проклятому гаду удалось сбить с ног мою лошадь.

Даже не знаю, что настолько интересного я рассказывал. Но целительница подалась вперед еще сильнее и даже приоткрыла рот, настолько внимательно она меня слушала. Вот, что действительно интересно — она ведь все видела с башни. Я же сейчас привираю, как школьник решивший впечатлить рассказами о своих подвигах одноклассницу. Ну, если ей нравиться, почему бы и нет!

— Когда моя лошадь падала, я успел вскочить ногами на седло и кувыркнувшись спрыгнул с нее. Не успел я встать на ноги, как напротив меня оказались пять, нет семь троллей. Я выхватил меч, готовый сразиться со всеми ними, но тут вдруг вспомнил — ведь вот-вот ударит Священный Свет!

— Да, точно! Как вы остались живы?

Эльфийка уже откинулась на спинку стула. Она слушала меня полузакрыв глаза. Казалось, из-под опущенных век вырывается жадный огонь.

— Сообразив в чем дело, я крикнул чудовищам: «Не надо так подгорать!» и бросился к своей упавшей лошади.

Тут Эфелита громко засмеялась.

— Не успел я нырнуть за круп лошади, как вспышка ослепила меня, и я услышал, как завывают тролли.

Тут я не на шутку испугался. С Эфелитой творилось нечто странное, услышав, как тролли выли от боли, сгорая в пламени Священного Света, она вскрикнула и немного выгнула спину.

— Дальше, дальше!

Практически умоляя произнесла эльфийка.

Дальше, так дальше.

— Еще не осела пыль, и не померк свет от страшного удара, как я выпрямился во весь рост и сжимая меч, осмотрелся вокруг. Тела троллей лежали бесформенной обгорелой кучей…

— Да!

— А за ними валялись и остальные враги, поверженные Священным Светом.

Одна рука Эфелиты легла на грудь, другая заскользила по бедру. Назвать это нормальным я не могу, но назвать привлекательным — запросто!

— И тут куча тел зашевелилась и из-под нее восстал один из троллей, самый хитрый и самый подлый из них, укрывшийся от небесной кары телами своих собратьев. Нет, решил я, никто не избегнет справедливого возмездия. Я шагнул к нему и нанес удар! Пластина его брони не выдержала, лопнула и из раны потекла кровь.

Я наблюдал за целительницей. Эльфийка была уже не здесь, она провалилась в какие-то свои грезы, а рука на бедре переместилась, ну в общем, она переместилась.

— Дальше!

Ее шепот обжог меня, притянул, заставил действовать. Я поднялся:

— Победить эту тварь стоило трудов, он рычал, размахивал дубиной, пытался ухватить меня когтистой пятерней.

Я обошел, уже почти не соображающую эльфийку со спины. Любой мужчина может разговорами свести с ума женщину, лишь бы она этого хотела.

— Могучим ударом, я отсек ему ногу, и тролль упал на колено. «Пощади меня!», — заревел он. Но я оставался непреклонен. Поняв, что пощады ему не дождаться, тролль схватил меня, но я ловко выкрутился из его хватки, вспрыгнул ему на плечо.

С этими словами я взял Эфелиту за волосы и сжав их, запрокинул ее голову вверх. Мне открылся чудесный изгиб шеи, и глубокий вырез платья, с трепещущей от возбуждения грудью.

— К сожалению, в прыжке я выронил меч. Но не растерялся. Ухватив противника за шлем, я запрокинул ему голову.

Тут я еще раз, крепко, но не сильно, потянул Эфелиту за волосы. Она выгнулась на стуле и не глядя закинула мне руку на шею. Я ощутил ее нежную, прохладную ладонь.

— Я достал нож, — тут я постарался говорить особо холодным жестким голосом. — И полоснул его по горлу!

С этими словами я провел пальцем по шее целительницы. Она застонала и не открывая глаз потянулась ко мне. Слегка сжав ладонь на ее горле, я припал к алым полураскрытым губам.