Бастард рода Неллеров. Книга 7

Глава 2

Нас утро встречает прохладой. Так и есть. Пятый день третьего весеннего месяца, а днём уже ощутимо припекает, зато утром и вечером просто сказка. Да я ещё и эту сказку сделал былью, чуть ли ни пинками наконец-то выпроводив свинарник, перебазированный внутрь обители на время угрозы осады внутрь стен обители, обратно в наше предместье, где уже всё отстроилось заново. Кое-где ещё остались следы пожарищ и разрушений, но чтобы их увидеть надо углубиться в проулки или взлететь над монастырём, а так, глаз радуется, каменные строения восстановлены, какие-то оштукатурены, крыши перекрыты новой черепицей, деревянные дома срублены из свежей древесины, и даже вновь расплодившиеся лачуги голодранцев — они у нас повсеместно заводятся будто вши, и откуда только берутся? — крыты свежей соломой.

Неподалёку от гостиницы, ближе к лечебнице, где раньше оставался заросший бурьяном и чертополохом пустырь, сейчас возводится казарма для роты, не дело, если вояки будут обитать внутри монастыря, отвлекать братьев от службы. Стройка идёт споро, благо у меня свой кирпичный заводик имеется в полумиле отсюда на карьере, где отличная глина. Правда, там всего полтора десятка кандальных рабов, но и лепить, и обжигать они опыта набрались большого. Подумываю ещё и стены приподнять на ярд-два. Но это пока не в приоритете.

Выхожу на традиционную тренировку, хотя мог бы и пропустить, раз в поход против шайки собираюсь. Однако, нет, надо развиваться и развиваться. Особенно радует, что результат такого подхода вполне ощутим, к данной с рождения гибкости и приобретённой на занятиях ловкости постепенно прибавляются рост, вес, крепнущие мышцы, ширина в плечах, сила. Быка не скручу ещё, да нет, пожалуй, быка вообще никогда не скручу, всё-таки габариты у меня богатырскими никогда не будут, но вот даже в рукопашной схватке или в борьбе уже смогу за себя постоять против большинства взрослых мужчин. А ведь мне только пятнадцать через неделю стукнет.

— Ваше преподобие, хватит конспекта или какие-то книги с собой прихватить? — уточняет Сергий, выпустив из комнаты Юльку с наполненным тазом. — Плетения для разведки местности я перерисовал туда.

— Все три, которые я велел?

— Да. — закивал он.

— Тогда книг никаких не нужно. Доспех свой не забудь подогнать. Чучелом я тебя больше не возьму с собой, останешься здесь. Да, и ходики, ну, те, новые, возьми.

Брат Георг изготовил таки второй вариант носимо-возимых часов. Если первый был размером с баскетбольный мяч, то второй — с гандбольный и даже чуть меньше. Правда, мой управляющий предлагает всё же пока остановиться на старой модели — функционал и стоимость такие же, а мороки с производством в разы меньше. Я с ним в целом согласился, на продажу так и будет, а вот для себя, для собственных нужд, всё же нужно сделать пять-шесть экземпляров новинки.

Скрепя сердце свои надежды вскоре получить наручные ходики пришлось отложить на очень отдалённое будущее, слушком уж производственная база в этом мире примитивная, всё ведь делается вручную, а станки, прессы и прочая механика лишь туманностью Андромеды витают в голове одного отдельно взятого попаданца из другого мира, да и то незаметно для окружающих. И слава Создателю, что незаметно.

Зато я нежданно прославился благодаря своей мясорубке. На нашем монастырском подворье в трактире стали подавать мясо по-неллерски, это подьячий Виктор, управляющий монастырской собственностью в Готлине, постарался. Он вообще у меня, хоть и косит под конченного алкаша, мужик замечательный — умный, хитрый, изобретательный, инициативный. Вот бы ещё с кем мне не хотелось расставаться в будущем.

Так что, как однажды на Земле появилось блюдо бефстроганов — придуманный графом Строгановым рецепт приготовления говядины, так теперь я в Паргее прославлюсь на ниве кулинарии.

Нет, так-то подобие котлет или бифштексов тут делали и до меня, но мясо просто мелко нарезали, а рубленное всё же не провёрнутое до фарша. Ктому же, существовавший до меня способ долгий, из-за чего дорогой. А с мясорубкой процесс быстрее дешевле, а потому доступней по цене для, как говорится, широких народных масс.

Жаль, что не мясом по Степовски назвали. Увековечил бы своё имя как граф Строганов. Ну и ладно, чувствую, славу себе я на других поприщах ещё найду, да немалую. Может пельмени придумать тут, манты, люля-кебаб? Угу, кулинар нашёлся.

— Господин, можно мне с вами? — попросилась Юлька.

Во даёт. Только что выходила во двор, а уже перед моими глазами маячит. Искусство телепорта освоила что ли? С неё, пожалуй, станет, шустрая она у меня, иногда чересчур. Просится в поход. Понимаю, после двух столиц — королевства и герцогства — моим служанкам в обители тоскливо. Перед кем им тут нарядами хвастаться? Перед коровами? У обеих, правда, имеются кавалеры — Николасы, лейтенант сыска и штаб-новик, но они не в счёт, свои для них, почти что женихи.

Ангелина как бы вскользь намекнула пару раз, дескать, чего это господин с самого приезда ещё ни разу не побывал в Готлине. Её вопросы я пропустил мимо ушей. Сам не знаю почему, но не готов встретиться взглядами с родителями и братом убитого виконта Виталия. Да, тот сам виноват кругом, однако, герцогиня и остальные члены моей семьи решили, что графу Олегу и Глории с Антоном о произошедшем знать не нужно. Пусть хоть где ищут пропавшего сына и брата, я и Карл тут ни при чём.

Пока не уверен, что смогу скрыть эмоции, если вдруг Готлинские начнут с меня выпытывать, где и когда я последний раз видел Виталия, как мы с ним расстались, о чём говорили, куда он решил податься. Что соврать-то я придумал, вот только не уверен в своей убедительности. Тренироваться и тренироваться мне ещё в лицемерии. Учителя у меня в этом плане хорошие, как и наследственность, но теория — одно, практика — другое. Вот как буду готов к встрече, так сразу же и поеду в город. К тому же, подьячий Виктор уже третий раз приглашает. Похвастаться своими успехами видимо хочет.

— Обойдёшься. — отмахиваюсь от Юльки как от надоедливой мухи. — Тебя мне в бою только и не хватало.

Все диалекты языка Итерики, нашего материка, не имеют чётких правил расстановки слов в предложениях, как в каком-нибудь немецком. Нет, тут всё будто на русском, можно где угодно ставить подлежащие, сказуемые и прочие прилагательные или местоимения, отчего не только интонация меняется, а часто и смысл. К примеру, «ты мне очень нужен» или «очень ты мне нужен» означают прямо противоположное. Я легко вписался в возможность на новом для себя языке играть словами, вот и служанка не поняла их буквально. Огорчённо вздохнула и принялась собирать разбросанные по комнате вещи. Помню, Даша часто ругалась, что мои носки можно найти где угодно, здесь я так и не приобрёл аккуратности, хотя честно стараюсь.

Через час выезжать на разгром шайки, поэтому тренировку проводим в укороченном режиме. Карл, кажется, ещё не полностью пришёл в себя от городских развлечений, пару раз я его на выпадах и вовсе позорно для него подловил.

— Нет, это не разминка, а ерунда сплошная. — говорю с досадой и убираю клинок в ножны. — Милорд, ты бы хоть изредка высыпался.

— Так всю жизнь проспать можно. — мой приятель вытер вспотевшее лицо рукавом. — Пока болел одержимостью, на сто лет вперёд отдохнул. Степ, я сказал графу, как ты и велел, что тебе после долгого отсутствия надо много всего в обители сделать, но, думаю, вечно от него скрываться не получится. И Глория собралась к святому источнику, заодно хочет помолиться за своего младшего. Слушай, а молитвы за здравие покойника, они как Создателем воспринимаются?

— А я знаю? Сам у него и спроси. Показать, где его статуи у нас стоят?

Мои слова весьма близки к богохульству, но, во-первых, мы с другом вдвоём, нас никто не слышит, а, во-вторых, высказался я всё же в пределах допустимого.

— Так что с поездкой в город-то? — переспрашивает Карл уже в мыльне.

— Придётся съездить. — вздыхаю. — Как вернёмся из корманских лесов, так и поеду. Хотя рассчитывал, что до убытия на свадьбу Юлианы и Андрэ удастся отвертеться. Так, я готов, пойду снаряжаться, в девять строй роту за воротами в походную колонну.

По идее, на облаву следовало бы взять кого-нибудь из баронства, того же младшего барона Георга, моего боевого товарища, он там во время охот и погонь за беглыми рабами и крепостными поди все тропки изучил, но с моей стороны это будет неправильно. Хоть я и отказался от непосредственного участия в штурме замка соседа, сославшись на нежелание моего рода влезать в распри между церковью и вассалом нашего вассала, однако, помощь в виде провианта, осадных машин — трёх катапульт и одной баллисты, места в гостиницах монастырского поселения для остановки войска Наказующих на отдых после перехода всё же пообещал.

Морда у гонца красных наших братьев была недовольной, только вот и предъявить ему мне было нечего. Чем могу, тем и помогаю. Думал, он мне напомнит об услуге, оказанной их орденом во время войны с виргийцами, когда они приютили моих крестьян, рабов и обслугу обители при своём монастыре, но брат Исаак оказался умным и не стал попрекать оказанным благодеянием, а то ведь Молящиеся тоже о многом могут напомнить.

Выехали мы на четверть часа позже запланированного по моей вине, задержался, разбирая ссору между преднастоятелем и братом Симоном. Так-то баронет Михаил был прав, требуя оплачивать привезённые из Готлина травы и ингредиенты — далеко не всё мы добывали сами, кое-что закупали — из доходов лечебницы, но в пику ему я встал на сторону нашего главного лекаря, потребовав взять у брата Алекса, казначея, необходимую сумму. Зря я конечно переношу личные отношения на служебные, никогда это не шло на пользу делу. Опять юный организм толкает поступать эмоционально? Наверняка. И пусть. Мелкий вопрос, можно себе позволить чуть проявить характер.

— Господин не опаздывает, господин задерживается. — поясняю милорду Монскому и стоявшим рядом с ним офицерам возле вытянувшейся в походную колонну роты. — Алиса, ты снадобья куда дела?

Мы отправляемся в путь без повозок, дорога не дальняя, только задерживать движение будут. Из минусов такого решения очевидный — необходимость везти припасы во вьюках, а заводных лошадей, смотрю, милорд Монский взял всего трёх.

— В сумах у моего раба. — ответила миледи Паттер. — Там всё, что может потребоваться для исцеления лёгких ран, а тяжёлые буду устранять магией. Надеюсь, и вы поможете?

— Само собой. — соглашаюсь без раздумий. — Ну что, вперёд.

Мы проехали мимо поселения, уже переполненного паломниками, будто стремившимися отыграться за долгий перерыв в возможности приобщиться к святости источника и наводнившими всю округу. Слышал некоторые из них умудряются, точнее, дошли до такой жизни, что снимают циновки и подстилки в развалюхах наших полунищих обитателей предместий. Затем потянулись восстановленные дома Монастырки, избушек стало даже больше за счёт того, что к нам прибились три десятка семей из разорённых северных районов провинции. Если на этих крепостных в течение ближайшего года никто претендовать не станет, то они станут моими. Насколько слышал, некому предъявлять претензии, баронство и два дворянских имения, где они раньше жили, виргийцами разрушены, а их хозяева или убиты, или в бегах.

Через полчаса проехали мимо пасеки. Удивительно, откуда в насекомых сообразительность? Я к тому, что пчёлы легко перекочевали вслед за ульями из обители обратно на прежнее место. Вроде и разума нет, а, гляди-ка, соображают. И вот кто-то после этого и подобных случаев будет мне утверждать, что в природе само так настроилось, без божественного вмешательства. Не верю. Есть, есть что-то над нами.

— С юга ничего не слышно? — вывел меня из философствований милорд Карл.

Мы с ним едем впереди роты, ну, не совсем, есть ещё авангард во главе с Эриком, маячащий от нас впереди ярдов на сто.

— Ты про Джека? Нет, ничего. — мотаю головой. — И вообще, никто не спешит отправлять к нам из Неллера или столицы голубей. Не так их и много, чтобы по каждому пустяку гонять. Кстати, напомни мне с караваном дармигских торговцев — они же через несколько дней отправятся из Готлина, ты говорил? — переслать ещё два десятка птичек. Брат Георг подготовил, надо на подворье к подьячему их отвезти. Виктор с караванщиком договорился и оплатил.

— А может сестра тебе что-то уже написала? Я ведь не знаю, потому и спрашиваю.

— Которая из них? — уточняю. Меньше ему надо по бабам шляться, а больше вникать в жизнь окружающих. В Готлине наверняка разных новостей и слухов полно, а дружище решил меня пытать. — Впрочем, понял. Агния только что доехала до Лос-Аратора, ей не до писем, там у неё дел скопилось наверняка больше, чем здесь у меня. Я так понимаю, нашей красавице там долго командовать полками и пограничными егерями, замену не скоро найдут. А будущая графиня Дитонская, если и написала, то когда ещё это послание дойдёт?

Вот что реально удручает в новом мире, так это не столько резкое, многократное снижение информационных потоков, в которых я привык жить и совсем не обращал внимания, считая естественным фоном — тут я хоть какую-то замену нашёл, запасшись книгами и свитками от древних времён и до наших дней — а медленное, очень медленное, медленней черепашьего хода, общение на расстояниях. Пытаюсь до сих пор что-нибудь магическое найти в плане связи, но даже намёка на такое нигде не встретил. Эх, жизнь.

А вот и поле с моей прелестью, сахарной свеклой южных сортов. Самый дальний участок. Кому нужна кормовая культура? Ну, все так поди думают. И ошибаются. Вскоре выражение «богат как мешок с сахаром» сменится на «беден как мешок с сахаром». Угу, размечтался. Не хвались, на рать едучи. Вот сделаю, тогда и начну заниматься самолюбованием. Хотя, чем гордиться-то? Можно подумать, настоящий Степ способен был бы изобрести метод получения сладкого богатства.

Надо ещё подумать, каким образом снять пенки с первых продаж. Шила в мешке не утаить. Понятно, постараюсь хранить тайну максимально долго, только это ведь не небольшое производство, всё равно догадаются рано или поздно. Сахарозаводчиков расплодится будто блох на дворняге, пока рынок не перенасытится. Нужно успеть до тех времён набить сундуки золотом. Представляю, какой гнев моя изобретательность вызовет в Юстиниане, да и пёс с ним, с этим Юстинианом.

— Через Корманс ближе. — напомнил Эрик, отстав от авангарда и дождавшись меня.

Шайка расположилась дальше владений барона, но, чтобы добраться туда поскорее, надо проехать через его лес. Что ж, это никем и ничем не запрещено. Через мои земли тоже ездят все, кому не лень. Правда, вежливость требовала предупредить хозяина, но, будем считать, что он у церкви, а следовательно и у меня, в опале. не хотим с ним общаться. Разве что, на кардинальском суде, а барон Николас туда ехать не хочет.

— На развилке сворачиваем. — соглашаюсь.

Начал уже потеть под кольчугой и латами. Хоть шлем снял, легче стало. Могу себе позволить расслабиться, амулетами защиты, что называется, упакован по самую макушку. У меня примерно четверть роты ими обеспечено, а два десятка бойцов, из Эриковских парней, снабжены ещё и антимагическими артефактами, хотя в этом походе они вроде бы ни к чему.

Надо конечно пример ношения амуниции подавать, да только я же не командир роты, вот пусть Карл мой и показывает серьёзное отношение к доспехам. Кроме меня налегке едут миледи Алиса Поттер, оба её раба, обученные наложению шин и повязок, и служанка, пожилая женщина, как я слышал, очень умелая в зельеварении.

Вообще с тридцатидвухлетней магиней, считаю, мне сильно повезло. Оставшаяся после смерти матери сиротой, юная миледи, насмотревшись на её мучения в замужестве, решила посвятить себя службе в армии. Боевого мага из неё не получилось — одно плетение каменного шипа только и могла создавать, да и то, раз в час — зато в качестве целительницы и умелой лекарки проявила себя очень достойно. Алису мне Агния порекомендовала, а я согласился, чего тут было думать?

Род Неллеров предложил миледи Поттер оклад в полтора раза больше, чем она получала на коронной службе. Она приняла предложение во многом не из-за этого, сказав, что для неё большая честь быть рядом с великим целителем Степом. Видела мои лечебные практики и очень впечатлилась. Смешно, её фамилия как у того Гарри от Джоан Роулинг. Ну, и такое случается, хотя конечно же и имена, и фамилии на здешнем звучат чуть по другому, чем я их у себя в голове перевожу.

Лесная дорога вскоре перешла в полевую, и мы проехали мимо небольшой деревни. Судя по возвышающейся на её краю башне, она принадлежит не самому барону, а одному из его вассалов. Мелкопоместные дворяне-милорды составляют большинство среди феодальных владетелей.

Крестьянские наделы по краям нашего шляха вскоре сменились лозой и оливками. В наших краях зерновые, бобовые и овощи в основном выращивают для личных нужд и на корма, лишь небольшую часть отправляя на продажу в Готлин. Главные доходы здесь получают от винограда и оливок, точнее, от продукции их переработки. Насчёт вина не знаю, а вот масло, если верить купцам, отправляют аж в республику Диос и Лигу Вольных городов, это очень далеко, на другом краю континента. Как по мне, я бы ещё и с сыром развернулся, он у нас просто божественный. Братья-сыровары в моей обители — настоящие волшебники. Какой сорт ни возьми, хвалёные на Земле швейцарские и рядом не стояли. Эльза в столице всего один воз на почти тысячу драхм наторговала. А если бы дальше отвезти? Если бы, да кабы. Размечтался.

— Карл, как думаешь, что мне Юлиане и Андрэ подарить? — спрашиваю друга.

— Ходики. Новую модель. — не раздумывая ответил Карл.

Действительно, и чего я переживаю насчёт этого?

Работавшие в оливковой роще крестьяне опасливо косились, но особой тревоги не проявляли. Увидели, что не бандиты какие-нибудь.

Оглядываюсь на едущих позади солдат. Двигаются строго в колонну по два и внимательно следят по сторонам. Изредка возникающие разговоры быстро гасятся сержантами и капралами. Зря, наверное. Лишние трудности людям не нужны. Впрочем, пусть командуют офицеры и решают они же, а я пока так, туристом. Конечно же, от участия в предстоящем бою уклоняться не стану. Хорошо, что мой бывший опекун остался в столице, и ему замечательно спокойно жить с любимой женщиной, и мне отлично, никто над ухом не зудит. Мог бы Карл, но ему некогда.

Численно мы шайку, на которую нацелились, не превосходим, но сомнений в лёгкой победе у меня никаких нет. Вооружение, выучка, наличие у нас четырёх одарённых — не оставляют врагу ни единого шанса. Что не отменяет проявления бдительности в походе. Помимо передового и тылового дозоров, в стороны время от времени направляются парные боковые разъезды в особо подозрительных местах. Благодаря одной из таких разведгрупп ближе к вечеру поймали мальчишку-браконьера, тот ставил силки на зайцев.

Карл хотел горе-охотнику руку отрубить, да тут уж я вмешался. Закон суров, но это закон и в этом мире, крестьяне без разрешения феодалов не имеют право даже рыбу ловить, не то что добывать зверей, однако и произвола аристократии никто не отменял. Как представитель рода Неллеров, хозяина над этими землями, велел мальчишку пнуть пару раз, отобрать у него зайца — ушастый вечером пойдёт нам в котёл — а после отпустить. Повезло мальцу, можно сказать.

— Нам надо пораньше встать на ночёвку. — сказал лейтенант Ромм. — Чтобы выдвинуться на окружение банды ещё до рассвета.

— Надо, так надо. — не стал я вмешиваться в планирование сражения.