Баламут 3

Глава 12

…Лично для меня пятница началась во втором часу дня с невероятно аппетитного запаха оладушек. Сознание, зверски замученное двумя сутками пребывания в мирах с превалирующими магофонами Иллюзии, Металла, Света и Тьмы, войнами со зверьем, в повадках и вкусовых пристрастиях которого приходилось разбираться на ходу, и утомительной возней с ядрами, наотрез отказывалось нормально функционировать. Зато оголодавший организм требовал пищи. Причем, по возможности, не только обильной и сытной, но и вкусной. В результате по маршруту «туалет-ванная-кухня» я прошел на автопилоте, большую часть завтрака сметал все, что попадалось под руку, практически не открывая глаз, а первую осмысленную и не очень культурную фразу произнес только из-за того, что обжег язык, отхлебнув слишком горячий чай.

Кстати, все плетения, необходимые для скорейшего исцеления ожога, сформировал на рефлексах, вбитых в меня Степановной. И, для ускорения процесса шарахнув себя бодрячком и просветлением, подложил свинью под желание наесться, вернуться в кровать и отключиться.

Мгновенное исчезновение сонливости, конечно же, включило голову, и я, оглядевшись в пространстве сначала в традиционном варианте, а затем и чувством леса, обнаружил, что утоляю голод в компании одной Хельги, а Язвой и Бестией даже не пахнет. Впрочем, напрашивавшийся вопрос задал далеко не сразу, так как засмотрелся на целительницу, суетившуюся у плиты. Вернее, прикипел взглядом к аппетитной попке, обтянутой сверхкороткими шортиками, и немного позалипал на упругие покачивания тренированных ягодиц. Да и после того, как счел столь пристальное внимание к этой части тела этой конкретной женщины неправильным и заставил себя отвлечься, начал издалека:

— Маш, доброе у-… вернее, день! Спасибо за оладушки — они настолько вкусные, что я вот-вот умру от обжорства. Кстати, не скажешь, куда умотали Лариса с Дашей?

— Привет, Рат! С возвращением в сознание! — хихикнула она, посмотрев на меня через плечо, сформировала на сковородке еще два овала из теста, повернулась ко мне всем корпусом и невольно привлекла внимание к тяжело колыхнувшейся груди, судя по амплитуде покачиваний, обретавшейся под футболкой без дополнительной поддержки в виде топика или лифчика.

«Оголодал…» — мысленно вздохнул я, задвинул куда подальше мысли, навеянные невовремя проснувшейся фантазией, и подняв взгляд повыше, увидел смешинки в глазах дежурной хозяйки:

— Бестию уволокла Степановна, а Язва убежала реанимировать навыки управления тяжелым танком прорыва.

Я аж поперхнулся:

— Какими, к этой самой матери, танками?!

— Если мне не изменяет память, то «Тараном» четвертого поколения. В любимой модификации Эс-Эн! — явно наслаждаясь моим обалдением, продолжила глумиться она. — Мы его заиграли еще вчера утром. С той же самой БХВТ, с которой позаимствовали «Мамонта». А часа два тому назад «научники» закончили доводить новую игрушку до ума и потребовали принять работу у единственного специалиста рода, разбирающегося в боевой технике.

— Помнится, мы, вроде как, собирались ехать к Даргалу на обычном «Штурме»! — напомнил я.

Хельга дурашливо захлопала ресницами и развела руками:

— Посмотрев на этот танк через «Око, Императрица-Мать сочла ниже своего достоинства раскатывать по Эднору на серийной машине. А 'Таран» — своего рода эксклюзив. И пусть в имеющейся комплектации отсутствует обязательная трехспальная кровать…

— Ма-а-аш, а «Ураганы» вы, случайно, пока не тырили?

— Хотели! — честно призналась она. — Но Шахову, оказывается, научили летать только на легкомоторных самолетах, навыки управления ударным вертолетом за день-два не наработать, а желания завести бабу подобной специализации ты, кажется, еще не озвучивал!

— Тут я, определенно, затупил… — съязвил я, в сердцах затолкал в рот еще один оладушек и, наконец, сообразил посмотреть на экран комма.

— До перехода на Эднор чуть больше трех часов… — сообщила Маша, без труда догадавшись, что сподвигло меня выяснить текущее время. Потом перестала валять дурака и рассказала последние новости. А их, как оказалось, хватало.

Первая и самая приятная касалась итогов наших «скитаний» по мирам: сродства, «вытянутые» Шаховой и Долгорукой, «встали», как полагается, а обе женщины успели выучить по одному плетению каждой школы. Причем не обычному, то есть, полученному от ан’рьё Ястела Олма, а доработанному творческим коллективом под руководством деда! А вот проводить натурные испытания отказались наотрез, заявив, что без меня-любимого не перейдут даже на условно безопасное озеро «для игры со смертью».

Вторая новость оказалась странной: сразу в нескольких сегментах Сети появились и начали раскручиваться странички фанатов… моей матушки! Что интересно, на каждом таком ресурсе, как под копирку, сначала появлялись ее фотографии, сделанные в Чите и Великом Новгороде, а затем анонимные подписчики начинали добавлять «свои», куда значительно более редкие. И тут начинался форменный бардак: десятки, а то и сотни тысяч оригинальных подписчиков принимались выкладывать на странички дискуссий голограммы с результатами косметических операций «под леди Оторву», представители клиник косметической медицины, решивших заработать на сумасшедшем спросе, предлагали альтернативные варианты изменений, а противники всех видов морфинга ломали копья в тщетной надежде остановить это безумие.

В том, что «это безумие» кем-то спланировано и направляется, не было никаких сомнений, но найти источник не удалось. Даже с привлечением Шаховой, получившей два сродства в первые сутки мотаний по «смежным» мирам, оклемавшейся достаточно быстро и попытавшейся помочь подруге с использованием всех имевшихся возможностей.

Третья новость не столько расстроила, сколько заставила напрячься: в Белгороде-Днестровском была жестоко убита Екатерина Яновна Бражникова, до закрытия Червоточины являвшаяся членом Совета общины засечников, а после эвакуации с Базы подписавшая контракт с какой-то армейской научно-исследовательской лабораторией. Нет, к следствию вопросов не было: оно рыло землю предельно добросовестно и без дураков, в чем убедилась все та же Язва. А к воякам, вроде как приставившим к ней личную охрану — были. Ведь женщину зарезали. В примерочной магазина элитной женской одежды, расположенного в самом центре города. Более того, сняв с руки жертвы служебный коммуникатор с секретной информацией, в котором не могло не быть маячка, убийцы исчезли в неизвестном направлении, каким-то образом не оставить ни физических, ни магических, ни информационных следов! Так что четвертую новость я слушал без души. Тем более, что она за душу не цепляла, ведь Авьен не могла не ошалеть от скорости, с которой Степановна изучала ее родной язык.

Как ни странно, отсутствие видимой реакции на эту часть монолога Маше почему-то не понравилось, и она шарахнула из «главного калибра»:

— И последнее: вчера вечером Маришка устроила веселые покатушки на снегоходах в компании твоих родителей и Амьен. Первые полчаса все шло в стиле «лучше не бывает», а потом у нашей гостьи началась инициация, и она рухнула в снег чуть ли не на полной скорости. Результат — выбитая челюсть, ободранное лицо, переломы левой руки и двух ребер, а также сродства с Землей и Духом, «вытянутые» Степановной с минимальным использованием Сути!

Фраза, явно выделенная интонацией не просто так, заставила включить голову и озвучить один из двух наиболее вероятных выводов:

— Ты хочешь сказать, что она вытянула этот комплект намерено?

Хельга утвердительно кивнула:

— Ага: на низких ступенях развития магия Земли медленнее некуда, а Дух дает только личные усиления. Таким образом, эта тетка нам не навредит при всем желании…

— Это наверняка не все… — буркнул я, так как слишком хорошо знал характер «злобной бабки» и понимал, что она наверняка преследовала сразу несколько целей: — В конце сентября Маришка вытрясла из меня всю информацию о работе с ядром, значит, с вероятностью в сто процентов весь остаток осени и полтора месяца зимы пробовала пробудить восстановление потраченной Сути, а вчера провела следственный эксперимент.

— Ты прав… — подтвердила Маша. — И признала его неудачным: по ее словам, потраченная Суть восстанавливаться не начала, так что в ближайшее время в нашем роду второго уникума не появится, следовательно, всех особо перспективных баб она будет подкладывать под тебя, а не под Борисыча!

— Издеваешься? — вздохнул я, разглядев в ее глазах смешинки.

— Цитирую… — ответила она, переложила со сковородки на тарелку последние несколько оладушек, вырубила плиту и добавила: — Из ревности. Ибо даже я, третья в очереди на твое внимание, частенько чувствую себя лишней.

— Это ты так намекаешь на то, что резонанс давит на мозги? — угрюмо спросил я.

— Давит не резонанс, а его долгое отсутствие. И не на мозги, а на душу и сердце. А в остальном все верно… — как-то уж очень спокойно подтвердила она, поставила тарелку с солидной горкой оладушек на середину стола и… уселась на подлокотник моего кресла. — Кстати, напрягся ты совершенно зря: потребность быть рядом с тобой не вызывает никакого дискомфорта. Более того, я, наконец, почувствовала себя по-настоящему цельной, наслаждаюсь каждым мгновением новой жизни и… немножечко завидую Даше с Ларисой, которым не требуется совершать никаких лишних телодвижений для того, чтобы, к примеру, сесть на твое колено или заключить тебя в объятия.

Я даже близко не представлял, насколько сложно ей было переступить через себя и озвучить эти признания, но прямоту оценил. Поэтому ответил в том же ключе. Естественно, с расчетом на то, что целительница «слушает» меня еще и через щуп:

— Маш, я вырос в тепличных условиях, социализировался среди вояк и «туристов», не являюсь большим специалистом по женской логике и, если верить Язве, неправильно интерпретирую чуть ли не девяносто процентов ваших взглядов, жестов и невербальных признаков симпатии. Поэтому ты со спокойной душой отказываешься от «лишних телодвижений», мешающих чувствовать себя счастливой, а я принимаю предложенный тобой вариант общения, как должное.

— Боишься меня обидеть или разочаровать? — на всякий случай спросила она, хотя наверняка понимала, что правильно интерпретировала мои эмоции. А после того, как получила утвердительный ответ, перебралась на колени, устроилась поудобнее, поймала мой взгляд и как-то странно усмехнулась: — Будешь смеяться, но я чувствую себя обманутой: приняла самое роскошное предложение на свете, воспользовалась им, а вожделенного резонанса нет и не будет почти два часа. Хотя у тебя, Язвы и Бестии он появляется за каких-то тринадцать минут!

— Настолько большая разница в ощущениях? — удивился я, приобняв ее за талию.

Целительница накрыла мою руку своей ладошкой и вздохнула:

— Если представить тройной резонанс, как кровать с водным матрасом и подогревом, то одиночный ощущается, как пол, «для мягкости» накрытый простыней, а обычное состояние — как склон, усыпанный крупным гравием. Или болото в конце осени и под проливным дождем.

— У-у-у, как страшно ты, оказывается, мучалась! — посочувствовал я, чтобы переключить беседу в более комфортное русло. И практически сразу добился желаемого:

— Ага! И вот-вот продолжу. Ибо на командирское кресло «Тарана» не получится втиснуться даже вдвоем. А значит, я буду изображать оператора артефактного комплекса и тихо ненавидеть инженеров-проектировщиков, не подумавших о том, что членам экипажей этих танков может быть одиноко…

…Не знаю, о чем думали инженеры-проектировщики, но «Таран» меня впечатлил по самое не могу. Как вооружением, системами защиты и уровнем оснащения рабочих мест экипажа, так и силуэтом. И пусть с комфортом в этом танке действительно было не очень, зато дури хватало за глаза. Вот мы и оторвались. Сначала выехав на берег озера под иллюзией «Святогора» в непосредственной близости от десятка вояк Овенора, явно дожидавшихся нашего появления, а затем «сменив ипостась» на самую злобную и до смерти перепугав и «защитников Отечества», и их «единорогов». Кстати, к дороге поехали напрямик, «поленившись» объезжать лесок из кривых низкорослых деревьев, и походя проложили в нем солидную просеку. А на проезжую часть выезжать не стали — поперли вдоль нее, благо, тракт вскоре вырвался в степь, и «обочины» стали шире некуда.

Несмотря на то, что особо не гнали, оставили далеко позади не особо быстроногих «скакунов». Но нисколько из-за этого не переживали, так как дроны, поднятые в воздух, засекли взлет трех птиц, наверняка заменявших аборигенам почтовых голубей. А после того, как наши «птички» долетели до Даргала и показали, как выглядят площади по обе стороны от восточных ворот, не на шутку обиделись. Увы, порядка получаса выместить эту обиду на чем бы то ни было не представлялось возможным — весь встречный и поперечный транспорт вместе с пешеходами уносился к горизонту чуть ли не раньше, чем замечал нас-любимых, а строений возле этой части тракта не было. Слава богу, в какой-то момент мы подъехали к пригороду столицы и продемонстрировали недовольство оперативностью местного ан’рьё, почему-то не соизволившего явиться к месту встречи с раннего утра.

Сначала проложили к воротам новую и идеально ровную дорогу. Затем своротили будку мытаря и надвратную башню. А потом немного увеличили площадь, примыкавшую к ней с внутренней стороны, вежливо представились и поинтересовались, почему нас никто не встречает. Естественно, выкрутив громкость внешних динамиков на полную мощность, дабы разбежавшиеся горожане смогли расслышать каждое слово моего монолога.

Как ни обидно в этом признаваться, но на этот крик души среагировали только вездесущая пацанва — не прошло и минуты, как над ближайшими развалинами нарисовалось штук восемь чумазых подростков лет от восьми и старше, и мне пришлось обращаться персонально к ним:

— Есть среди вас кто-нибудь достаточно храбрый, чтобы подойти к моей карете?

«Достаточно храбрых» оказалось аж четверо, и я, мысленно назвав их героическими героями, неторопливо выбрался на броню и кинул старшему, догадавшемуся поклониться, серебряную монетку:

— Это вам за храбрость и учтивость. А теперь мне нужны хозяева домов, которые я ненароком разрушил, и предводитель местных босяков. Явятся быстро — получат возмещение за причиненный ущерб. Нет — будут кусать локти. Кстати, я сейчас постучусь во дворец вашего ан’рьё.

— Явятся, рьё! — пообещал парнишка, попросил разрешения отправить на поиски свою банду, дождался моего кивка и развил бурную деятельность. Да так эффективно, что первые жертвы нашей обиды подошли к «Тарану» от силы минуты через две.

Я оглядел троицу мрачных мужиков, явно не веривших в возможность получить справедливую компенсацию, поймал взгляд наименее зашуганного и спросил, сколько стоит его дом. А после того, как выслушал невнятный ответ и пересчитал «семь серебряных» в местные монеты с более солидным номиналом, вручил каждому по два золотых, приказал никуда не уходить и накинул воздушную удавку на представителя местного уголовного мира, не только подвалившего к «моей карете», но и пересчитавшего чужие деньги:

— Слушай сюда, пыль! Если хотя бы одна семья из тех, которые получат от меня по два золотых, пожалуется на неуважительное отношение с вашей стороны или пропадет, то я вернусь и уничтожу весь ночной мир Даргала. Я понимаю, что в глубине души ты мне не веришь, поэтому дам посмотреть, как постучусь во дворец вашего ан’рьё, имевшего глупость меня расстроить. Отойди-ка во-он к тем развалинам, открой рот и заткни уши.

Народ, подтянувшийся на площадь к этому времени, отправил туда же, спрыгнул на землю, отошел метров на десять в сторону, прикрылся сначала панцирем, а затем воздушной стеной и картинно щелкнул пальцами.

«Таран» неторопливо поднял ствол пушки чуть повыше и выстрелил. По координатам, полученным с дрона, висящего над королевским дворцом. А через три секунды отправил по тому же адресу второй снаряд.

Получилось… громко. Даже для меня, прикрытого двумя защитами и покровом. А местным поплохело по полной программе. Но мне было не до них — я в привычной технике подтащил к себе «босяка», вернул ему слух и вручил золотую монету:

— Сбегай к дворцу и посмотри, в каком он состоянии. А когда оценишь самый минимум моего недовольства, сделай выводы и… передай любому стражнику, что я, Ратибор Игоревич Елисеев-Багряный, не привык кого-либо ждать. Поэтому если ан’рьё не явится сюда до полудня, то я приеду к нему сам. Причем в очень плохом настроении. Кстати, можешь сразу заявить, что говоришь от моего имени, и посочувствовать тем, кто рискнет на тебя косо посмотреть…

…Ан’рьё Овенора оказался на удивление понятливым, неглупым и — что намного важнее — весьма неплохо информированным главой государства: примчавшись к нам часа за полтора до полудня, он извинился за «дурную инициативу» подданных, компенсировал моральный ущерб тридцатью тремя «высшими» заклинаниями школ Огня, Металла, Воздуха, Иллюзии, Хаоса, Тьмы и Света, клятвенно пообещал помочь пострадавшим горожанам с восстановлением жилья и выказал надежду на восстановление нормальных отношений с нами, Елисеевыми-Багряными. Извинения и компенсацию я, конечно же, принял, обещание принял к сведению и дал слово подумать о возможности нормализации отношений. Не согласился и на немедленное подписание мирного договора, заявив, что спешку не люблю с детства, а тех, кто хоть раз оступился, предпочитаю проверять на деле.

Само собой, самодержец не обрадовался, но согласился с тем, что такая позиция имеет право на существование, расстроился еще раз, узнав, что я спешу, соответственно, не смогу задержаться в Даргале даже до вечера, и предложил заезжать при первой же возможности. В общем, простились мы довольно неплохо, и я, вернувшись в «карету», дал команду разворачиваться и валить за пределы «агломерации», причем по «новой дороге». Ибо улицы столицы почему-то не были рассчитаны на передвижение на тяжелых танках прорыва, а менять танк на внедорожник в присутствии окружающих было бы неразумно.

Язва выполнила идеальный разворот на месте чуть ли не раньше, чем я договорил. А после того, как вывела «Таран» за пределы городской стены, застрадала:

— Рат, кажется, с отъездом мы поторопились! Посуди сам: раз этот мир только-только вступил в Эпоху Познания, то есть, добавил к привычному магическому еще и технологический путь развития, значит, ему необходимо показать его прелесть. Причем не на словах, а на деле. К примеру, объяснить преимущество многополосных дорог с двусторонним движением и помочь проложить первый проспект… или хорду, соединяющую нужные нам ворота, убедить в необходимости приобщения народных масс к самым подвинутым видам изобразительного искусства, для чего подготовить площади, в центре которых можно будет установить памятники скромным, но обаятельным предвестникам Прогресса…

— Не-не-не: пусть устанавливают памятники нам-любимым вне городов — на каких-нибудь возвышенностях, у красивых озер и тэдэ! — перебила ее Даша. — А то как представлю, что мы стоим по колено в мусоре и дышим этим смрадом, как появляется настроение пострелять из танковой пушки… или какой-нибудь аналогичной, но куда более мощной хрени из мира Амьен. Кстати, вы не находите, что она нам должна небольшой, но очень зубастый космический кораблик для исследований планетных систем наших миров?

— Исцеление, подарившее ей вторую жизнь, и качественная магическая инициация, превратившая самую обычную простушку в единственного мага планеты — и один-единственный космический кораблик?! — возмутилась Лара. — Нам нужны знания, навыки, топливо и… В общем, она ДОЛЖНА, а что именно, мы разберемся по ходу изучения ее мира!

— Ну да, без навыков на космическом кораблике особо не полетаешь… — согласилась Долгорукая и, видимо, ущипнула Хельгу, так как та ойкнула и выдала свой вариант «хотелок»:

— А мне понравились их флаеры, и я бы с удовольствием моталась на таком, к примеру, в Читу…

— Флаер собьют к чертовой матери! — авторитетно заявила Шахова. — А зубастый кораблик сам кого хочешь собьет. Во, кстати, вам не кажется, что космос над Замком принадлежит нам, а значит, чужим спутникам там не место?

— Однозначно! — хором ответили Даша с Машей, а потом последняя поинтересовалась, почему молчу я.

Я потер переносицу и озвучил часть мыслей, которые не давали мне покоя с момента знакомства с «миром будущего»:

— Мне кажется, что мотания по Эднору ради создания убедительной легенды о некоем роде, прибывшем с Аммара — пустая трата времени: его выгоднее тратить на изучение языков, тренировки, наработку необходимых навыков и так далее. Далее, особняк или поместье в любой из столиц этого мира нам тоже нафиг не нужны: я бы выбрал десяток самых красивых мест в каком-нибудь необитаемом мире с высокой плотностью магофона, построил небольшие домики, соединил стационарными порталами…

— О-о-о!!! — предвкушающе простонали Лара с Дашей, а Маша тихонько хихикнула:

— Да уж, мечты у нас — хоть стой, хоть падай!

— Это не мечты! — как-то уж очень серьезно заявила Шахова, поймала мой взгляд и забавно наморщила носик: — Ра-а-ат, может, забьем на прошлую концепцию прямо сейчас, загоним эту машинку в бокс и придумаем себе занятие повеселее бессмысленного мотания по средневековому бездорожью?

…На «прошлую концепцию» забили через считанные минуты после выезда за пределы пригорода, подобрав дроны и уйдя в «сияние» с обочины дороги. «Припарковав» танк на законное место, отправили старшим родичам сообщения с просьбой заглянуть к нам в гости, накрыли стол в гостиной и, дождавшись появления матушки, отца и Степановны, изложили мои идеи.

Реакция этой троицы убила наповал — мои родители переглянулись и захихикали, а Маришка всплеснула руками и закатила глаза к потолку:

— Ну, надо же, прозрели! А мы уже решили, что вы безнадежны…

— То есть, вы… — начал, было, я, но был перебит:

— Ага! Ибо поумнее вас, остолопов, поэтому считаем Эднор источником знаний по школам магии, которых нет на Земле, и не более!

— Тогда зачем вы вкла-…

— Баламутище, не тупи: «Мамонты», «Тараны» и тому подобная хрень гарантированно пригодятся. Причем не сырыми, какими являются в данный момент, а с «обвесом», разработкой и отладкой которого мы, собственно, и занимаемся!

— Тогда получается, что мы…

— …развлекались, нарабатывали чувство локтя, учились убедительно надувать щеки и… не путались у нас под ногами. Ведь, как гласит известная армейская мудрость, «солдат без работы — преступник»! — хохотнула она, ущипнула меня за щеку и обняла: — А если серьезно, то мы додумались до того же самого буквально пару дней тому назад и тупо забыли поставить вас в известность.

— Все, вы попали! — грозно сдвинув брови к переносице, заявила Язва. — На небольшой, но зубастый космический кораблик, солидный запас топлива и боеприпасов, тренажер для отработки навыков пилотирования, управления оружейными систе-…

Старшие заржали и заглушили продолжение. Потом вытрясли из меня все соображения по озвученной теме, выслушали дополнения моих дам и… свалили по своим делам! Правда, родители — целиком с концами, а «злобная бабка» — фрагментами, то есть, скрывшись в «зеркале» почти целиком, вдруг вернула обратно левое плечо и голову, вперила в меня «нереально тяжелый» взгляд и грозно спросила чем мы планируем заняться.

— Самым разнузданным бездельем! — честно ответил я, заранее готовясь к шуточному разносу и не угадал:

— Хорошее дело. А главное — нужное. Мне. Поэтому водные процедуры на озере для игр со смертью отменяется: я вам сейчас солью координаты еще одного мира, а вы найдете там подходящий пляж и пригласите нас…

— Нас? — эхом переспросил я и, наконец, спровоцировал «разнос»:

— Что ж ты у нас такой бестолковый-то? На Эдноре магофон в полтора раза плотнее земного, значит, Авьен там ПО-ПЛО-ХЕ-ЕТ! А теперь угадай, что с магофоном вот тут?

Я заглянул в «Око», за которым не было видно ни зги, и дурашливо вытаращил глаза:

— Три-четыре единицы? Чтобы поплохело не чуть-чуть, а насмерть?

— Бестолочь!!! — рявкнула она, хотя явно давила рвущийся наружу смех. — Там он совсем слабенький и нет ни одного динозавра!

— Кошмар… — вздохнул я, просунул руки сквозь плоскость сопряжения, записал в браслет координаты и вдруг сообразил, что там, в общем-то, ночь.

Степановна закатила глаза:

— У-у-у, какой ты все-таки деревянный… Дуй к Тверитинову, забирай четыре выскоскоростных разведдрона, выясняй у тощей, как менять режимы наблюдения, раздавай игрушки своим девкам и играйся. До тех пор, пока не найдешь нам море или океан! Кстати, юг — это во-он за тот камень…

«Вон за тот камень» полетел дрон «тощей», выигравшей это право в игре с помощью генератора случайных чисел. Даша, как самая невезучая, повела свою «птичку» на север. А мы с Машей, соответственно, на запад и восток. Кстати, работали отнюдь не из гостиной — перенесли в бескрайнее поле под нереально звездным небом несколько покрывал и гору подушек, выжгли всех насекомых в радиусе добрых десяти метров, поставили «базы» по периметру огромного ложа, надели очки дополненной реальности и легли в одну кучу. Чтобы до кучи раскачать Хельге резонанс и дальность синергии.

Ну, что я могу сказать о своем везении? За час и восемнадцать минут картографирования мой дрон обнаружил всего одну задрипанную речку, два ее притока и заиленную лужу размером с половину футбольного поля. Да и со зверьем было не густо — камера засекла два стада каких-то копытных травоядных, пяток хищников размером с волка и всякую мелочь, которую было лень даже идентифицировать. Нет, в принципе, можно было отправить дрон вниз по течению и, в конечном итоге, найти хоть какой-нибудь водоем, но это было бы не честно, ибо река текла с северо-запада на юго-восток. Так что я сообщил о ней своим женщинам и продолжил изучать степь. А повезло все той же Шаховой: ее «птичка» наткнулась на озеро шириной в четыре с четвертью километра и длиной далеко за десять!

Тут Даша, Маша и я вернули свои дроны к «базам», выяснили у Язвы примерное направление и километраж, поколдовали с браслетами и попытки с двенадцатой-пятнадцатой «добрались» до берега. Потом я объявил конкурс на самую уютную бухту, проиграл Долгорукой, помог дамам организовать «правильное» лежбище на новом месте, открыл «Око» в мастерскую «бабки» и отпальцевал, что боевой приказ выполнен…

…Нарисовавшись в «мире звездного неба», гостья из «мира будущего» зябко поежилась и торопливо огляделась по сторонам.

— Не трусь: динозавров поблизости нет и не предвидится! — весело хохотнула Степановна, появившись из «зеркала» следом за нею, прикипела взглядом к водной глади, в которой отражались целые россыпи созвездий, потянула носиком и начала срывать с себя одежду. Параллельно вводя нас в курс «проблемы»: — Я дала Авьен начальный информационный блок русского языка, пришибла улучшенным восприятием и для полного счастья добавила просветление. Так что теоретически с ней надо просто болтать обо всем на свете и ждать, пока мой подарок как следует развернется. Но на практике есть проблема — до вчерашнего вечера эта дуреха не могла отойти от веселья, устроенного вами в мире динозавриков, а сегодня к тому эмоциональному шоку добавилось еще два: обретение магии и понимания русского языка!

— А мы, типа, лучшие психологи во Вселенной? — с улыбкой спросил я и получил ответ от Язвы:

— Конечно: самая лучшая помощь при первой проблеме — еще одно… или два веселья с динозавриками под нашей защитой!

В этот момент Авьен, наконец, начала соображать и, оглядев наши «силуэты», попробовала заговорить:

— Здравствуйте! А вы совсем не бояться звери из мир тот?

— А чего их бояться-то? У зверей нет ни покрова, ни разума, ни опыта сражений с магами! — отозвался я, потом заметил, что она таращит глаза, и наехал на Маришку: — Бабуль, а ты ей сумеречное зрение- то дала?

— Запамятовала, внучок… — вздохнула целительница и нахально пошла к воде: — Так что научи — чай, не дурак. А я пока поплаваю с твоими девками.

«Девки» с гиканьем понеслись следом за ней, а я, мысленно назвав Маришку старой интриганкой, жестом предложил «гостье» усаживаться на покрывало, объяснил, что такое это самое сумеречное зрение, показал схему плетения в линиях Земли и минут за десять-двенадцать добился понимания. А после того, как Авьен создала плетение в нейтральной Силе и «прозрела», толкнул небольшую речь, намеренно используя короткие и простые фразы:

— Магия делает жизнь проще. Это плетение помогает видеть ночью. Вот это, панцирь из школы Земли, дает защиту. А вот это, бодрячок из школы Духа, ускоряет реакцию. Пока ты слабая — ненамного. Станешь сильнее — ускорит сильнее. И так во всем. Теперь о магах. Кто-то из нас занимается наукой. Кто-то лечит. Кто-то воюет. Маришка — целитель. Очень сильный. Но умеет воевать. Мой дед — ученый. Но в случае опасности тоже становится воином. А я и мои женщины только воюем. Причем вместе, командой. В мир динозавров мы перешли без подготовки — торопились уйти из твоего. Ты еще не владела сумеречным зрением, поэтому видела только вспышки, верно?

— Да, там был ночь. И много вспышки.

— Зато слышала рычание, визг, топот, чувствовала запах гари и крови. А еще оглохла от моего заклинания. Вот и испугалась. Так что в следующий раз мы сходим туда днем и немного повоюем. Страх тут же пропадет. Кстати, ты видела у кого-нибудь из нас хотя бы царапину?

— Н-нет…

— А раненых или мертвых?

— Нет.

— А испуг в чьих-нибудь глазах?

— Нет!

— Значит, нам было не страшно, верно?

— Верно.

— Делай выводы!

— Хорошо… — не очень уверенно пообещала она, немного поколебалась и задала забавный вопрос: — Ратибор, ты сказать Мариша слово бабка. Это мама-мама или мама-папа?

— Почти… — улыбнулся я. — Моя мама — Оторва. Папа — Штык. Они помогали тебя выносить из мира динозавров. Борисыч — папа Штыка. А Мариша — вторая жена Борисыча, то есть, моего родного деда.

— Молодая? Чем твоя мама?

Я рассмеялся:

— Нет, она в несколько раз старше моей мамы. Просто является очень сильной целительницей, поэтому выглядит так, как хочет. Кстати, Бестия, Язва и Хельга тоже намного взрослее, чем кажутся. И это тоже магия. Магия Жизни.

— Хочу верить, но не могу… — призналась она. — Так не бывать. У нас. А Мариша смеяться. Сказать, что может сделать мой лицо и фигура молодая. Так же, как убрать голова опухоль. Боль нет совсем — чудо. Да, хочу верить, но страшно.

Я напомнил Авьен о концепции клятвы Силой, дал почувствовать последствия ее нарушения в так называемом «школьном варианте», а после того, как женщина прониклась, повторил под клятву самые важные тезисы из предыдущих объяснений.

— Это много что-то менять в мой отношений к вас… — после недолгих раздумий выдохнула она. — Вы сказать нет интерес захват мой мир, а есть интерес знаний и технологий. И не ваш государство, а только род-все-под-клятва. Это не опасный нам. А хочу знаний — это нормально.

— Теперь мы хотим не только знаний… — притворно вздохнул я. — Мои девочки насмотрелись на ваши летающие машины и орбитальные комплексы и захотели маленький, но мощный военный космический корабль. Чтобы можно было перетащить его, к примеру, в этот мир, облететь планету, найти самые красивые места и построить в каждом по домику. А потом переходить из лета в зиму и обратно. Под настроение. И радоваться жизни в компании с родными и близкими.

— Один маленький военный кораблик — не сила против целый мир. И технологий быстро не повтори… — задумчиво пробормотала она. — Нужны сотня завод, материал, технологий все-все…

— Верно… — кивнул я и извлек из пространственного кармана костяной клинок: — А ваши ученые не смогут повторить вот такой фокус. По крайней мере, достаточно быстро. Или вернуть молодость и абсолютное здоровье тем, кто постарел. Значит, при обоюдном желании мы сможем договориться. А если ваша сторона не захочет, то мы найдем другую…

— …ведь второй жизнь — самый лучший средство на обмен все-все… — криво усмехнулась она и добавила: — В мой мир много кто хочет обмен все-все на второй жизнь и здоровье. Или сказать хочу, обещай все-все, но обмани и заставь ты делать все-все под взгляд ученый через боль.

— Мы это понимаем… — кивнул я. — Поэтому будем рады твоей помощи. Если ты, конечно, захочешь нам помочь. И подготовимся к переговорам так, что второй стороне очень не захочется нас обманывать.

— Магия, который я еще не знать-не слышать?

— Да, с помощью нее.

— Я хочу помогай честный обмен. Но меня тоже мочь они обманывать. А еще мой магия тоже есть интерес наш ученый.

— Авьен, о том, что ты инициировалась, ваши ученые смогут узнать только от тебя.

— Есть лекарство — не хочу, но говори…

— Не думаю, что оно пробьет блок магии Разума. Но на всякий случай проверим. Если ты подскажешь, где его можно найти и забрать. А вообще нам стоит начать с базовой информации по вашему миру. Хотя бы на уровне знаний, которые получают дети.

Тут женщина тихонько хихикнула:

— Дети не управляй космический корабль!

— Да, это проблема… — притворно вздохнул я. — Значит, первое время будем учиться управлять игрушками. Хотя мои девочки расстроятся.

Она заулыбалась, видимо, представив что-то смешное, а потом снова посерьезнела:

— Ни разу не видела кто-то вы ругаться, злиться, конфликт, спор. Но улыбка, нежность, трогай рука мягкий — всегда-всегда. Так не врать долго — тяжело. Можно смотри отражений, видеть все выражений глаза. Значит, вы — не злой, не обмани, не подлость. И Маришка меня лечить просто. Без плата. Потом ушла совсем. Если я не остановить. И за магия ничего не просить. Значит, вы можно доверие.

— Авьен, мы действительно не ругаемся, и с нами действительно можно иметь дело. А теперь забудь о делах, обрати внимание на то, что в этом месте — жаркая летняя ночь, что мы находимся на берегу озера, и что большая часть нашей компании уже вовсю веселится! Кстати, тебе купальник выдали?

— Да. Но я пока худой и страшный…

— Пффф: главное, что ты ЖИВАЯ и попала в руки самого лучшего целителя во Вселенной. В общем, раздевайся и марш в воду…