Автострада запредельности

Глава шестнадцатая

Это называется — не задавай глупых вопросов — не услышишь соответствующих ответов.

Язык очень странно себя ведет по отношению к тому, что именно он проносит сквозь столетия в словарном багаже, а что выбрасывает по дороге. Хотя само по себе выражение «летающая тарелка» не было совсем забыто, его первоначальное значение подернулось мраком и совсем пропало из словарей. В современном значении, если тебя как следует шарахнут по голове, то ты увидишь эти самые тарелки, то есть будешь страдать временными зрительными галлюцинациями. «Слезь с летающей тарелки» означает — «прекрати свои фантазии и вернись назад, к реальности». Спроси кого-нибудь, что такое на самом деле «летающая тарелка», и скорее всего человек посмотрит на тебя непонимающим взглядом, как если бы ты у него спросил, к чему относится «бакс» во фразе «передать баксы»[7].

Первоначально выражение «летающая тарелка» подразумевало только одну вещь: внеземной космический корабль. Если верить отчетам того времени, небо Земли было буквально забито подобными предметами начиная с середины двадцатого столетия и кончая первой третью двадцать первого, когда была открыта Космострада на Плутоне. После того рассказы об этих штуках потихоньку сошли на нет. Официально такие объекты назывались «Неопознанные летающие объекты» или НЛО. По форме почему-то подобные предметы больше всего напоминали развешенные в небе части сервиза. Я знаю все это только потому, что как-то писал курсовую в колледже на тему популярных заблуждений. Спецкурс назывался «Массы и коллективное сознание» (ничего, кстати, из того курса не помню).

Здесь, на дорогах между мирами, люди больше не наблюдают за полетом летающих тарелок. Они встречают другое: путешествующих во времени двойников давно умерших любимых людей, машины, которые можно принять за «летучих голландцев» сегодняшнего дня, мчащиеся по Космостраде вместе со своими призрачными пассажирами; автомобили, где в водительском кресле Иисус Христос, Будда, Кришна или Джон Леннон (помню, как провел целый вечер за пивом в компании леннонитов — очень интересная маленькая секта). Людям являются во всей красе различные химеры, причем весьма разнообразные, но… никаких космических кораблей. Да и зачем нужен космический корабль, если можно сесть в машину и проехать сотню-другую световых лет? Итак, кому нужен космический корабль? Ответ: только расе, которая не имеет доступа к Космостраде.

— Карл, нам обязательно надо поговорить, — сказал я, — но пока отложим беседу, пусть даже мне очень не хочется этого делать.

— Идет.

— Сэм, дай-ка мне дорожный диапазон, канал девятнадцать, на низком уровне.

Сэм выполнил просьбу, и я произнес:

— Юрий? Это Джейк.

— Хелло!

— Наверное, ты давно уже ломаешь голову над тем, что случилось.

— Полагаю, у тебя есть причины бьггь осторожным.

— Правильно догадался. Извини, что мы тебя не предупредили, но мне показалось, что лучше поддерживать тишину в эфире, по крайней мере на волнах дорожного диапазона. Юрий, у тебя есть многоканальный декодер, который бы работал в защищенном режиме?

— Да, разумеется.

— Хорошо. Сэм сделает так, что ты сможешь принимать на нашем канале, защищенном от прослушивания.

Мы включили моторы и поехали дальше по совершенно плоской ровной дороге. Но едва впереди показалась Космострада, Сэм вдруг завопил:

— Что-то на сканнерах!

— У нас есть время развернуться обратно?

— Нет, эта дрянь мчится на скорости мах-запятая-три. Наверное, «дорожный жук».

Ну, конечно, так оно и оказалось. Мы смотрели, как серебристая машина скользит мимо нас, прорезая себе дорогу в густом, похожем на суп, тумане.

— Ну и ну, — удивленно сказал Сэм, — он нам что-то передавал. Погодите-ка… вот запись.

— ДОСТУП В СЛЕДУЮЩУЮ СЕКЦИЮ КОСМОСТРАДЫ ВОСПРЕЩАЕТСЯ. НЕМЕДЛЕННО РАЗВОРАЧИВАЙТЕСЬ НАЗАД, — раздался механический голос, говоривший на интерсистемном.

— Ну что же, — я пожал плечами, — Не собираюсь спорить с «дорожным жуком». Взвод, нале-во!

Повернув налево, я сумел вовремя выровнять машину и вывел тяжеловоз на его крейсерскую скорость. Все послушно повторили маневр.

Но вскоре сканнеры отобразили пять точек. Никто из них не торопился, сохраняя чертовски деловой вид. Я знал, кто они такие.

— Отступать! — скомандовал Сэм.

— Разве Юрий не говорил, что заметил четыре земные машины? — поинтересовался я, выводя тяжеловоз на широкий дугообразный поворот.

— Сказал.

— Это может означать, что одна из них принадлежит чужакам.

— Надо же, а я все гадаю, кто это может быть?

Разумеется, Сэм знал так же хорошо, как и я, — это ретикулянцы.

— Что нам делать? — спросил Сэм, — Мы не можем проскочить через портал. Снова съезжать с дороги?

— Да-а-а. Похоже на то, что приближаться к нам они не собираются. Если мы сможем исчезнуть с их сканнера — как ты думаешь, птичка слежения у них есть?

— Пока никого в небе не вижу.

— Отлично. Давай съедем с дороги и снова притворимся скалой. Может быть, так мы сумеем их обмануть.

— Мы окажемся самой заметной чертой местного пейзажа. Если, конечно, они будут нас искать.

Наши преследователи держались на неизменном расстоянии от нас, пока мы приближались на максимальной скорости к цилиндрам портала. Не было никакого способа оторваться от них, и наши возможности выбора стремительно уменьшались.

— Может, нам повернуться к ним лицом и принять бой? — спросил Шон, — Лайем и я готовы.

Карл сказал:

— Они действительно едут за нами, или у нас просто начинается паранойя? Может быть, это совсем не те машины, которые видел Юрий.

— Это и мне приходило в голову, — ответил я, — Хочешь, уступим им дорогу и посмотрим, станут они нас преследовать или нет?

Через минуту Карл ответил:

— Да нет, что-то не очень хочется.

— Еще одна точка на дороге. Черт! — смешался Сэм.

— Что?

— Еще один «дорожный жук»!

— Никогда еще не встречал трех «дорожных жуков» так близко друг от друга, — удивился я, — Интересно, что тут происходит?

Я съехал на край Космострады, чтобы пропустить промчавшегося мимо «жука», потом вернулся в ряд самого быстрого движения.

— По другую сторону этого портала наверняка нас ждет что-то совершенно необычное, — сказал Сэм, — но вот только вопрос — что?

— Новый филиал «Макдональдса», — решил я.

— Ага, и «дорожные жуки» хотят быть там единственными посетителями. Тот, что только что промчался, передал нам то же самое предупреждение, что и предыдущий.

— Повтори-ка его, — попросил я. Сэм выполнил распоряжение, и я смог убедиться, что сообщение действительно было точно такое же.

— Почему они нас предупреждают? Почему не останавливают?

Ответ мы получили примерно минут через двадцать. Мы катили себе спокойно, время от времени поглядывая на преследователей, которые отстали от нас так, чтобы оказаться на границе возможностей сканнера их засечь. Вдруг из тумана впереди блеснул зловещий проблеск света. Я резко затормозил и перестроился на крайнюю полосу.

Всю дорогу впереди покрывал переливчатый прозрачный купол голубого пылающего огня и радужно-прозрачного сияния, причем ему не было видно конца. Сквозь этот своеобразный туннель время от времени пробегали сполохи молний, сопровождаемые сухим потрескиванием. Во всем этом было нечто библейское. Я уже приготовился услышать грозный голос, который возвестил бы нам: «И ДАЛЬШЕ ЭТОЙ ЧЕРТЫ НЕ ПОСМЕЕТ ПРОЙТИ СМЕРТНЫЙ». Но слова были тут совершенно ни к чему, вполне понятно, что нам хотели сказать самим явлением.

— Ничего удивительного, что «жуки» не потрудились нас прогнать, — сказал Сэм, — никто в здравом уме не станет сквозь такое проезжать.

— Не знаю, не знаю, — беззаботно отозвался я. — Это может оказаться мойкой автомашин.

— А где прорезь, куда опускать жетон за пятьдесят кредиток?

Я затормозил примерно в трех корпусах тяжеловоза от странного туннеля. Остальные до сих пор следовали за мной, но теперь перестраивались так, чтобы получше рассмотреть увиденное.

— Что это за долбаная штуковина? — первым поинтересовался Шон, — то есть, я хочу сказать, понятно, что это, но из чего это сделано?

Я несколько секунд молча смотрел на вспышки и всплески огня, прежде чем ответил:

— Не знаю. Плазма, чистая энергия, может быть, какое-то силовое поле. Но может ли кто-нибудь убедить меня вескими аргументами, что эта штуковина не идет по всей дороге до самого портала?

— Только не я, — отозвался Шон.

— Сомневаюсь, что нам удастся объехать эту штуку, — добавил Карл.

— Я бы сказал, что для эффективности барьер должен был бы проходить до самых маркеров въезда, — решил вставить свое слово Юрий, — Вы согласны?

— К сожалению, да, — я пожал плечами.

— Наши «друзья» остановились, — доложил Сэм, — Интересно, видно ли им через смог.

— Ну что же, если им и не видно, то на сканнерах они видят нечто, что их должно было бы весьма озадачить. А это уже само по себе хорошо.

Я глубоко вздохнул.

— Ладно, что нам делать?

— Мне кажется, надо повернуть и разобраться с ними, — предложил Карл.

— Это означает, что нам придется вступить в спор с пятью машинами, и мы знаем, что четыре из них крепко бронированы и, вероятно, тяжело вооружены, — сказал я, — И какие у нас шансы?

— А как насчет того, что у меня в машине? — спросил Карл, — Мы их достойно встретим.

— Карл, я не сомневаюсь, что ты и Лори сможете выбраться живыми и невредимыми из этого безобразия, но я думаю и об остальных членах нашего экипажа. У нас кончились ракеты, багги Шона и Лайема не бронированный. Если бы речь шла только про меня и про Сэма…

— Джейк.

Обернувшись, я встретился взглядом со Сьюзен. Глаза у нее были красные и опухли, но плакать она перестала. Теперь она смотрела на меня с мрачной решимостью, которая испугала меня: насколько изменилась ее хорошенькая мордашка, Эта женщина не была мне знакома.

— Не дай этим сволочам нас взять, — хрипло сказала она. — Делай то, что можешь сделать.

Я кивнул.

— Именно это я и хотел услышать.

Снова включив микрофон, я сказал:

— Хорошо. Покажем им…

— Ур-р-ра-а-а-а!

— Вот что мы сделаем, — продолжал я, — Карл, ты будешь нашим авангардом, а я поведу пехоту за тобой. Шон и Юрий, я хочу, чтобы вы все время держались справа от меня, и, если вы увидите что-то припаркованное у дороги с этой стороны, немедленно перестраивайтесь мне в хвост. Поняли?

— Подтверждаем.

— Понятно.

— Карл, ты понял?

— Ты можешь создать зеленый шарик?

— Ну конечно.

— Тогда выстрели в них. Без сканнеров они нас не увидят, пока мы не свалимся им на голову.

— Нам придется немного повременить после выстрела, — ответил Карл. — Мы не можем слишком близко подъезжать к этой штуковине, потому что она вышибет из нас всю действующую электронику. Из меня-то нет, а вот из вас… Шевроле, кстати, совсем не подвластно действию этой штуки.

— Ты умеешь регулировать скорость шарика?

— Да, но даже на максимальной скорости он передвигается довольно медленно.

— Ну хорошо, запусти его на максимальной для него скорости.

— Ладно.

— Значит, от нас требуется аптекарская точность, — заметил Сэм, — Я прослежу за шариком и сообщу, когда можно ехать.

— Отлично. Готовы?

— Все в порядке, — отрапортовал Карл и, развернув шевроле, начал двигаться по дороге назад.

Я тоже развернулся и встал за ним.

После того как все остальные тоже заняли свои позиции, я сказал:

— Ладно, Карл, пусть машинка делает свое дело.

— Эта штука может подавить ядерную реакцию? — поинтересовался Сэм.

— Вот именно. Может быть, лучше выключить двигатели.

С помощью Сэма я быстро заглушил главный двигатель и снизил мощность потока, но оставил вспомогательные двигатели на ходу.

— Готов, — сказал я. Шон и Юрий ответили тем же самым.

— Ну что, поехали, — сказал ровно и спокойно Карл.

Прозрачная, блистающая травянисто-зеленая сфера мерцания и энергии вылетела из крыши машины Карла. Наши экраны сканнеров немедленно погасли, вырубились и все остальные приборы, которые мы не выключили. Шар завис над крышей, потом прямо полетел к тяжеловозу.

— Эй! — завопил я, хотя Карл меня не слышал. — Не туда!!!

Через заднее окно шевроле я увидел, как Карл воздел руки и вцепился себе в волосы. Он был в отчаянии. Видимо, он навел прицел тогда, когда машина была повернута в другую сторону, и он сам про это забыл. Он стал бешено молотить по панели управления, чтобы выпустить новый заряд, но, прежде чем смог отправить еще один шар, все пространство позади нас зажглось яркими вспышками. Иллюминаторы поляризовались, но ледяные равнины отбрасывали назад к нам ослепительный свет. Я не мог почти ничего разглядеть через зеркало заднего обзора.

Источник вспышек стал уходить от нас, и панель коммуникатора зажглась снова.

— Я вернулся, — сообщил Сэм. — Эта штуковина и меня вырубила. Что происходит?

— У-у-у! — заорал Карл. — Эта штука замкнулась на барьер!

«Замкнулась» было вполне хорошим определением того, что происходило. Скользя над дорогой, шарик на своем пути уничтожал феноменальный светящийся туннель, притягивая к себе языки огня, словно поглощая их. Барьер ломался, разрушался в бешеном фейерверке энергии. Стены сияния дрожали, колебались и пропадали, языки огня подпрыгивали и взрывались многоцветными осколками. Фейерверк сопровождался резкими раскатами грома и шипением мощных электрических разрядов.

Я замер, открыв рот. Когда сполохи исчезли, растворившись в тумане, я посмотрел на экран переднего обзора. Пять машин, которые гнались за нами, все еще сохраняли свой строй. Шевроле помчался по дороге. Когда он почти растаял в тумане, еще один зеленый шар поднялся с его крыши. Карл резко развернул машину и рванул обратно. Я завел двигатель.

— Едем, ребята! — вопил Карл. — Этот зеленый шарик что-то хочет нам сказать!

— Что ж, поехали за мячиком, — предложил Сэм.

Я не выдержал:

— Неужели с кем-нибудь еще случаются подобные вещи.

— Нет, сынок, уж точно с другими такого не происходит. Ты единственный во Вселенной, кого так почтили.

— Почему, как ты думаешь? — я тем временем разворачивал тяжеловоз еще раз.

— Боги капризны.

— Спасибо тебе, о Оракул.

— Было время, я знавал некоего О’Оракула. Шей-мус О’Оракул — владелец бара в Питтсбурге.

Мы поехали следом за подлетающим кверху шаром. Либо Карл просто ошибся, оценивая его скорость, либо шар набирал энергию от разрушавшегося барьера, но мы никак не могли двигаться с ним наравне. Через десять минут перед нами появились цилиндры портала, и между нами больше ничего не было, кроме атмосферного тумана. Шарик сделал свое дело, слопав энергетический туннель по всей дороге от того места, где мы его встретили, до купола безвоздушного пространства, которое поддерживается силовыми полями, окружающими портал. Однако сам зеленый шар мы потеряли из виду. Он либо растворился, либо прошел сквозь отверстие, что немедленно вызвало у нас вопрос: не повредил ли он саму механику портала или, не дай Бог, силовые поля? Но сейчас не время было задавать этот вопрос, не говоря уже о том, чтобы на него отвечать. Цилиндры все еще стояли там, где стояли, отверстие в иные миры было на месте, и мы промчались через него со страшной скоростью, и на экранах наших сканнеров ничего не было, что могло бы указать на смельчаков, отважившихся последовать за нами.

Реакция Сэма на то, что встретило нас на другой стороне, была примерно такая:

— Э-э-э-а-а-а?!. Что-о-о!!!

Я немедленно позабыл про зеленый шар.

Потребовалось изрядное количество времени, чтобы то, что мы видели, до нас дошло. Безграничная, беспредельная равнина, математически прямолинейно-гладкая, ее поверхность отливала бледно-голубым металлическим блеском. Небо — настоящий парад звезд: необыкновенной красоты созвездие висело в нескольких градусах от зенита, реки темной звездной пыли прорезали себе русла на небосклоне. Итак, перед нами был самый большой бильярдный шар во Вселенной.

Но это была не главная странность, которую мы увидели. Сэм ахнул по другой причине.

Под нами не было дороги.

Вернее, поверхность вся состояла из одной большой дороги.

— Сэм? — спросил я спокойно, — Где мы, черт возьми?

— Сын, за все свои годы на Космостраде я никогда не видел ничего подобного.

— Но где дорога? — продолжал допытываться я.

— Сам видишь, и твое объяснение будет ничуть не лучше моего. Может быть, существует какой-нибудь способ дорогу почувствовать — но я уже перепробовал все способы, и пока что мне это не удалось.

— Ты что-нибудь ощущаешь за пределами видимости? — спросил я.

— Ничего. Абсолютно ничего. Впрочем, я могу вполне грамотно подсчитать, на каком расстоянии от нас горизонт, только пока не могу найти зацепки.

Минуту подумав, я сказал:

— Возьми курс на звезду впереди и придерживайся его. Мне кажется, я не очень отклонился в сторону с того момента, как мы въехали в портал.

— Нашел курс.

— Тогда ты правишь.

— Слушаюсь!

— Я исхожу из предположения, что под нами по-прежнему находится дорога, хотя мы, возможно, не в состоянии ее различить. Но даже если и не дорога, то направление все-таки есть. То направление, по которому нам надо следовать к порталу.

— Хорошо… О, а что это? Господи, «купол».

«Купол» — это слабый микроволновый след, выдающий присутствие тех сил, которые обычно существуют в портале. Сами цилиндры не излучают никаких электромагнитных волн, которые можно легко различить на расстоянии, и также их не отражают.

— Где? — спросил я.

— В тридцати градусах вправо.

Очень необычное явление, когда портал находится всего в нескольких кликах от другого, однако этот кусок Космострады вряд ли можно было назвать обычным.

Я включил рацию.

— Люди, мы обнаружили тут неподалеку портал. Я собираюсь проскочить в него. Что вы на это скажете?

Все дружно высказались за то, чтобы убираться с этого шара из кегельбана, причем немедленно.

— Тогда за мной, — приказал я.

Сэм повернул в сторону портала. Я скользнул в кресло водителя, чтобы немного подремать за рулем.

Мы были на дороге всего несколько часов, но я уже стал уставать. Старею.

— Чтоб меня выключили! — возопил Сэм. — Еще портал!

— Портал? — переспросил я.

— Угу. И еще один. Они выскакивают на горизонте, как грибы после дождя. Погоди, теперь, по крайней мере, могу подсчитать расстояние до горизонта… Может быть, тебе интересно будет узнать, что небесное тело, на котором мы теперь находимся, чуть более пяти тысяч километров в диаметре.

— Здоровая штуковина, — подумал я вслух, — и вся покрыта порталами. Интересно. Давай поедем вперед и проскочим через ближайший, по плану. Роланд, как тебе кажется, что у нас тут? Есть идеи?

— Есть, и весьма определенные, — ответил Роланд. — Помнишь все те «дорожные жуки», которые сюда ехали?

— Да, и мне кажется, что я понимаю, к чему ты клонишь.

— Доступ в это место закрыт для всех, кроме «дорожных жуков». Мы проскакиваем случайно сквозь портал и обнаруживаем тут нечто разительно непохожее на любую планету Космострады, которую мы знаем. Совершенно очевидно, что дорога с барьером — это для служебного пользования. А это… — он сделал широкий жест, обводя рукой все пространство.

— Это, — закончил я вместо него, — должно быть, планета-станция техобслуживания для «дорожных жуков».