Авалон. Внешний Мир. Книга 5

Глава 2

Я сидел на террасе усадьбы Демидовых, обхватив ладонями тёплую чашку кофе. Аромат свежесваренных зёрен всегда мне нравился. Сейчас он смешивался с прохладным утренним воздухом Санкт-Петербурга. Это была запланированная встреча тет-а-тет с Катей, было что обсудить, хотя бы того же Ваню — парня, которого мы притащили из Краснодара.

Солнце стояло высоко, заливая город мягким золотистым светом, отражавшимся от стеклянных фасадов небоскрёбов и зеркальной глади Невы.

Петербург жил своей привычной жизнью: где-то вдалеке гудели машины, по набережным неспешно прогуливались туристы, а река отражала редкие облака, плывущие по голубому небу.

Да уж, это место — наша планета Земля, определённо заслуживала шанс на выживание.

В усадьбе Демидовых я всё ещё чувствовал себя как не в своей тарелке. В моём мире, где роскоши не было вовсе, всё гораздо проще. Здесь же всё было слишком идеальным, слишком далёким от моего привычного мира. Но что интересно, похоже я стал привыкать, потому что теперь чётко знал свою цель. И тогда всё остальное меркнет и становится неважным. По крайней мере не до такой степени, чтобы всерьёз переживать об этом.

Катя сидела напротив, откинувшись на спинку плетёного кресла. Её тёмные волосы, обычно собранные в пучок, сегодня были распущены, мягко падая на плечи. Она держала чашку обеими руками, грея пальцы, и её взгляд скользил по саду, где садовник аккуратно подстригал кусты.

Я смотрел на девушку и не мог избавиться от чувства, что она изменилась. Та Катя, которую я знал — резкая, холодная, с гонором, способным пробить стены, — будто растворилась. Передо мной была… Простая девчонка. Задумчивая, может быть уставшая, но точно без привычного пафоса.

Об этом как минимум говорит тот факт, что какие-то условные запреты на перемещения по усадьбе были полностью сняты. Конечно, доступа туда, куда попадают только «избранные» у нас не появилось, но ощущения «клетки» точно исчезло.

Катин взгляд, всегда острый, как лезвия её же кинжалов, теперь был мягче. Она сидела, слегка сгорбившись, и её пальцы нервно постукивали по краю чашки. Что-то в ней надломилось, и я чувствовал это. Может быть и не надломилось, но точно перевернуло восприятие мира.

— Ну что, Жень, — сказала она холодно, но без привычной резкости, почти мягко, — как ощущения спустя два дня после возвращения?

Я сделал глоток кофе, чувствуя, как горьковатый вкус обжигает горло.

Планета Тул.

Это задание до сих пор отдавалось в груди, как удар молота. Разрушенные небоскрёбы, запах гари и крови, демоны, лезущие из разломов, и тот жуткий рёв демонического принца, от которого сама земля дрожала.

Я видел, как он вылезал из разлома — его исполинские руки, когти размером с башни, глаза, горящие, как звёзды в агонии. Я пережил это, но каждый раз, закрывая глаза, видел его лицо, и внутри всё сжималось от какого-то странного, почти болезненного восхищения. Восхищения силы тех пятерых героев.

— Как будто меня через мясорубку пропустили, — ответил я, глядя ей в глаза. Её взгляд на секунду задержался на мне, и я заметил, как её губы дрогнули, будто она хотела улыбнуться, но передумала. — А ты? Ты будто изменилась, нет?

Она отвела взгляд, её пальцы замерли на чашке. Молчание повисло между нами, но оно не было неловким — скорее, таким, когда оба знают, что слова не нужны, но всё же хочется их найти. Она слегка наклонила голову, и прядь волос упала ей на лицо. Катя не стала её убирать.

— Изменилась? — переспросила она тихо. Её голос был почти шёпотом, и в нём чувствовалась какая-то хрупкость, которую я никогда раньше не замечал. — Может, просто устала притворяться, что всё под контролем. А может всё зашло слишком далеко, и теперь я должна всерьёз задуматься над тем, что правильно, а что нет.

Я молчал, давая ей продолжить. Тул изменил нас всех — глупо это не признавать. Но Катя молчала, и давить не собирался.

— Что там с Ваней? — сменил я тему разговора. Наклонился чуть ближе, опершись локтями на стол, и заметил, как она поджала губы, будто я спросил о том, о чём она и так думала.

Её взгляд метнулся ко мне, и на секунду в нём мелькнула прежняя Катя — та хладнокровная стерва. Но девушка тут же расслабилась, её плечи опустились, и она кивнула, едва заметно.

— Ваня… — повторила Катя медленно. — Что ж, в результате «обработки» этого парня, всё будто бы указывает на твою правоту.

Я знал, что был прав. Ваня, худощавый парнишка, внук моей соседки, попал под влияние культа на Земле. Мы вытащили его, привезли сюда, в усадьбу, чтобы держать под контролем.

— Культ сломал его, заронил в него что-то тёмное, и теперь он под наблюдением, — сказала Катя.

— Так какой план? — спросил я, настаивая.

— Мы знаем, что делаем. Сегодня вернём его в Краснодар, — кивнула Катя. — И будем пристально следить. Сам знаешь, информации о культах больше нет. Мы искали. Так что будем надеяться, что парень даст нам первую ниточку, за которую потянем этот клубок.

— Хороший план, — сказал я, кивнув в ответ. — Пожалуй, сейчас это единственное, что мы можем сделать.

Катя посмотрела на меня, и на этот раз улыбнулась.

— Спасибо, что оценил нашу работу по достоинству, — сказала она, и в её голосе мелькнула насмешка.

Я усмехнулся, чувствуя, как напряжение между нами немного спадает. Мы сидели так ещё минуту, молча, глядя на Неву, и я вдруг понял, что впервые за долгое время вижу её не как Демидову, не как бойца, а как Катю — девушку, которая наконец-то начала мыслить в нужном направлении.

— Моррайя… — сказал я, отводя взгляд к остывшему кофе. — Надеюсь мы сможем остановить культизм в зародыше.

Катя кивнула, её пальцы снова начали постукивать по чашке, но теперь это было не нервно, а скорее задумчиво.

— Миссий на Землю же нет? — спросила она скорее с утверждением. Затем наклонилась ближе ко мне и посмотрела на меня с любопытством.

Я задумался. Да, миссий точно нет. Но это не значило, что не может случиться непоправимое, если мы не будем достаточно внимательны.

Тул был почти один в один как Земля. А ещё… Он был адом.

Адом, который сделал меня сильнее. Каждый бой, каждый удар, каждый момент, когда я думал, что это конец… Это невероятное чувство восторга, когда пасть Ревенанта лопнула. Всё это было как огонь, который закаляет сталь.

Оказывается, я любил это чувство — стоять на грани, когда кровь кипит, когда ты чувствуешь такую безграничную силу…

Но цена за «Берсерк» была высокой. Теперь на моих навыках и характеристиках дикий штраф и с этим нужно что-то делать.

Мысли невольно вернулись к тому, какие решения я должен был принимать на той планете. Дима лежит на земле, его лицо, уже изуродованное шрамами — бледное. Его духовное тело угасает, очки Авалона уходят в минус. И я знаю, как надо действовать. Я сижу над ним, сжимаю меч и отрубаю ему голову.

Юки постигла та же участь. Он сам сказал сделать это, то, о чём мы договаривались. И я сделал.

Мы обсуждали это ранее, в первый день после того, как я очнулся. Не то чтобы кто-то из нас переживал, мы скорее просто закрыли этот вопрос.

— Ты сделал, что должен был, Жек, — сказал Дима и хлопнул меня по плечу. — Не парься.

— Да я и не парюсь, — я усмехнулся. — Сами же эту тему зачем-то подняли.

— Ну мне вот очень хотелось обсудить с каким удовольствием мне друг отрубил башку, — хохотнул Димон. — Что уж тут, я романтик.

Я посмеялся тогда и кивнул, а сам смотрел на лицо парня. Дима всё чаще пытался шутить, как всегда, но я видел тоску в его глазах. Шрамы будто стали для него приговором.

Так уж вышло, что Димон парень, который всегда мечтал о любви. Всегда заявлял, что он «однолюб» и мечтает о девушке, которая будет с ним просто потому, что он — это он. И это абсолютно нормально, даже в текущих реалиях — многим рядом нужен кто-то такой.

Но теперь Димка смотрел в зеркало и видел эту «мясную шутку», как он сам это называл.

«Мясная шутка».

Я пытался объяснить, что шрамы — фигня, что нормальная девчонка будет с ним уж точно не за красивое личико. Да он кивал, да соглашался, но я видел, что он понимает мои слова только умом. А вот внутри… Ну что ж, он не кисейная барышня, пройдёт чуть времени и свыкнется. Всё что нужно — я сказал.

— Жень, — голос Кати вырвал меня из воспоминаний. Она смотрела на меня, слегка прищурившись, и её губы снова дрогнули в той самой лёгкой улыбке. — Ты ещё тут?

Я моргнул, возвращаясь к реальности. Солнце уже поднялось выше, и его лучи били в глаза, отражаясь от стеклянных фасадов города. Я заметил, как Катя слегка наклонилась ко мне, её локти упёрлись в стол, и расстояние между нами стало меньше. Её пальцы перестали постукивать по чашке, и теперь она просто смотрела на меня, будто ждала, что я скажу что-то важное.

— Извини, — буркнул я, не отводя взгляд от Невы. — Задумался.

— Как я и сказала, Ваню отправят в Краснодар сегодня, — сказала она. — Но я хотела обсудить с тобой потенциал угрозы. Если культы…

— Перестань. — перебил я, наклоняясь ближе. — Что бы там ни было, если это начнётся, нужно будет подтянуть все возможные силы. Я же могу рассчитывать на тебя в этом плане?

Катя посмотрела на меня, и на этот раз её улыбка была шире, почти тёплой.

— Ты всегда такой! — сказала она с лёгким раздражением. — Всегда думаешь, что всё получится, даже если все законы природы говорят об обратном! Вот и сейчас уверен, что культы уничтожить будет так просто!

— Кто говорит, что просто? — я удивлённо вскинул брови. — Просто это то, что будет нужно сделать обязательно. И кто, если не твой клан, должен будет помочь, верно?

Она усмехнулась, откинулась на спинку кресла и закинула ладони за голову, задумавшись.

— Ладно, Жень, — сказала она, возвращаясь к своему обычному тону. — Я всерьёз об этом подумаю. Но нам нужно больше информации, поэтому подождём куда выведет этот Ваня. Кстати, что планируешь теперь делать?

Я глубоко вздохнул и выдохнул, потому что знал, о чём спрашивает Катя.

Штраф, который висел на мне, всё ещё давил, как гиря. Но мои мысли текли в другом направлении.

Лиандра упомянула какой-то «слой» и именно тогда сказала и о Зелье Восстановления. Но так уж вышло, что поболтать об этом случая не представилось.

— Возможно Милена сможет помочь, — сказал я, глядя ей в глаза. — Ей лисица точно рассказала.

— Это мне не нравится, — сказала Катя, и её голос стал злее. — Эта особа слишком высокого о себе мнения.

— Тем не менее, ты выжила в том апокалипсисе, а она нет, — я пожал плечами. — Может что и скажет.

Катя кивнула, её глаза загорелись, словно она радовалась подобному исходу.

— Милена так Милена, — сказала она сухо.

Я усмехнулся.

— Ладно, — Катя встала с кресла. — Пора рассказать, о чём все спрашивают. Теперь, когда смогли утрясти все дела.

— Да, пора, — я кивнул.

Если в первый день нас с Катей особо не трогали, то на второй просто засыпали вопросами. Ведь никто так и не знал, чем всё закончилось. Стримов нет, информации ноль. Большая часть F ранговых бойцов погибла ещё до самой важной заварушки.

Единственное, что я рассказал на второй день — про свой берсерк.

Конечно, когда команда узнала о моём убийстве Ревенанта… Что ж, они были в шоке.

Лена смотрела на меня, как на монстра, даже Юки не просто кивнул, его глаза очень забавно округлились. Ну а Димон сказал что-то про то, что хотел бы видеть это своими глазами. А ещё я заметил, как Олеся изменила отношение к лучнику. Она стала мягче, даже поцеловала его в щёку пару раз, но Димон отмахивался, ему явно было некомфортно. Я примерно понимал, что происходит, но лезть в их дела не собирался. Разберутся.

— Пойдём, — сказала Катя, кивнув в сторону двери.

Роскошь усадьбы невольно бросалась в глаза. Мраморные полы, хрустальные люстры, картины в золочёных рамах. Мы шли в столовую на первом этаже. Именно там мы решили рассказать остальным о том, чем закончилась битва на планете Тул. Чтобы нам никто не мешал.

Столовая была огромной: длинный стол из тёмного дерева, окружённый стульями с бархатными сиденьями, накрыт белоснежной скатертью. Прислуга двигалась бесшумно, расставляя серебряные приборы, хрустальные бокалы и тарелки. На столе стояли блюда: жареное мясо, украшенное травами, овощи, нарезанные с ювелирной точностью, корзины с тёплым хлебом, от которого шёл умопомрачительный аромат. Бутылки с вином и графины с водой сверкали в свете люстр. Я смотрел на это и почему-то вспомнил, как мы с Димоном жрали пиццу и пельмени.

Катя уже отправила какого-то охранника сообщить остальным, что всё готово.

Лена вошла первой. Её светлые волосы были заплетены в косу. Я смотрел на неё и вспомнил, как сильно она обрадовалась, когда я очнулся. Вцепилась в меня так, будто боялась, что я исчезну.

Тогда, открыв глаза, я первым делом увидел её лицо — раскрасневшееся, с глазами, полными тревоги.

— Женя, — прошептала она.

А чуть позже, через пару часов, когда мы остались одни…

Лена подалась ближе, и, не дав мне ничего сказать, прильнула ко мне, её губы впились в мои с поцелуем, полном почти яростной страсти. Это не было нежно — это было голодно, сочно, мягкие изгибы её фигуры будили во мне животное желание. Её тело прижалось ещё ближе, и я даже не сразу осознал, как мои руки ухватили её за ягодицы, когда она напрыгнула на меня как кошка.

Всё вокруг исчезло.

Её поцелуи стали глубже, медленнее, но не менее жадными. Она встала на пол, отстранилась лишь на миг, чтобы стянуть с себя рубашку, и я замер, глядя на её сексуальную фигуру. Она вернулась ко мне, её руки скользнули под мою одежду, пальцы прошлись по груди. Я ответил, мои руки нашли её бёдра, притягивая её ближе.

Она прижалась ко мне всем телом, её губы снова нашли мои, и в этой животной страсти мы упали на кровать. Её дыхание, теперь уже сбивчивое и горячее, смешивалось с моим, а тело двигалось с диким темпом. Это было не просто желание — это была потребность, её способ сказать, что я нужен ей. И сказала она это дважды, чтобы я точно запомнил.

Я поймал себя на том, что невольно улыбаюсь этим воспоминаниям. Тот момент был яркий. Лена отдала всю себя. И это было… чёрт, это было круто.

Но сейчас держится спокойно и уверенно, минута слабости явно прошла. Она кивнула мне, слегка улыбнулась и села рядом, чмокнув в щёку. Я улыбнулся в ответ.

Юки и Димон вошли вместе следом. Первый — как всегда спокойный, с непроницаемым лицом, его глаза скользили по комнате, оценивая всё. Он всегда был таким — собранным, готовым к бою. Искал опасность даже здесь. Я уважал его за это, сколько раз уже вот эта собранность, которая кому-то могла показаться перегибом, спасла нас? Взять даже наше появление на Туле — не предупреди он меня, увидел бы я ту тень? Смог бы спасти рывком девчонок? Не уверен. Юки сел рядом с Леной и молча кивнул мне.

Ну а Димон…

Его лицо, покрытое шрамами, выглядело ещё хуже в ярком свете. Но глаза искрились, словно он и не думал о них. Похоже, постепенно привыкал.

Олеся чуть задержалась, её шаги были лёгкими, но в глазах — тень неуверенности. Что ж, Тул дался девчонке тяжело. Она явно винила себя за то, что случилось. Я вспомнил, как она рассказывала о том, что хотела стать врачом и спасать людей. Вот только с Ревенантом вышло ровно наоборот. Катя как-то обмолвилась, что обсудила это с ней, но что-то результата не последовало.

— Как же тут офигенно вкусно пахнет, народ, — улыбнулся Димон и потянулся к мясу.

Мы улыбнулись. Не знаю, откуда взялась эта нить напряжения, но с фразой везунчика она исчезла.

— Ну что ж, — сказала Катя. Её голос был спокойным. — Теперь Женя удовлетворит ваше любопытство и расскажет, что было в конце миссии.

— Пожалуйста, скажи, что ты там в соло всех завалил, — хмыкнул Димон, намазывая масло на хлеб.

— Что ж, сольники там и вправду были, — усмехнулся я в ответ. — Но я скорее был наблюдателем.

— Ну же! Не томи! — в нетерпении сказала Лена.

И я начал рассказывать. Рассказывать о том, что никогда в жизни не смог бы забыть.