Аргумент весомей пули

Глава 25

Тревогу объявили ещё прежде, чем я успел выкрикнуть предупреждение.

Затрубили сигнальные рожки, и лагерь вмиг уподобился разворошённому муравейнику. Впрочем — ненадолго. Пусть все и осознавали грядущую опасность, но льющаяся с небес порченая кровь — это всё же далеко не то же самое, что огненный дождь или внезапное появление передовых частей противника. Чай, не туземные стрельцы — в палатках и шатрах не ютимся. В прошлый раз порча зацепила лишь тех, кто не успел под добротными крышами бараков укрыться, а сейчас времени на подготовку — вагон и маленькая тележка.

Вот только если пластуны и гренадёры дисциплинированно выстроились у бараков, то мастера мёртвых дел развили невиданную активность, начав спешно выводить из многочисленных землянок своих кадавров, набитых туда почище сельдей в бочки. И пусть так уж сильно навредить неживым созданиям порченая кровь была не способна, но и на пользу им её воздействие пойти не могло.

Дальше бойцам приказали готовить снаряжение, вооружаться и получать тройной боекомплект; младшие урядники начали драть глотки, поторапливая подчинённых и указывая им на реальные и мнимые недочёты. Немного погодя от основного лагеря подошла колонна стрельцов, у нас они не задержались и промаршировали дальше, прямиком к позициям туземного полка, где совершенно точно не имелось должного количества укрытий. Следом покатили повозки с полевыми орудиями.

— Ты что-нибудь понимаешь? — шепнул мне Огнич.

Я лишь покачал головой. Если прежде прикидывал, сколько получится заработать на исцелении от порчи сослуживцев, то сейчас усомнился, что в этот раз мне сверх жалования обломится хотя бы гнутый медяк. Всё было… не так.

— Боярин, Книжник, Конокрад! Бегом к ротному! — выкрикнул вдруг получивший от вестового очередной приказ командир десятка. — Живее, черти! Сквозняк, Кочан, Кабан! Ко мне!

Мы не успели. Багряное облако как-то неожиданно быстро приблизилось к лагерю, но именно что — лишь приблизилось, а не накрыло его и не пролилось кровавой отравой порчи. Чуть поодаль в небо разом ударило с дюжину ослепительных росчерков молний, и они не погасли, а свились в воистину невероятных размеров воронку. Сияющий смерч закрутился с бешеной скоростью, вытянулся к небу и пополз навстречу зловещему багрянцу, вырывая все попадавшиеся по пути деревья.

Поднялся ветер, пришлось пригибаться и наклоняться, перебарывая его резкие порывы; бараки заскрипели и затрещали, показалось, будто ещё немного и с них начнёт срывать крыши. Огнич в голос выругался, и было отчего: напитанный искрящейся магией смерч дотянулся до кровавого облака и принялся втягивать его в себя, попутно смещая в сторону от нашего лагеря. Небо стремительно очищалось от порчи, но кровавая воронка при этом не увеличивалась в размерах, а напротив — сжималась всё сильнее и сильнее, пока не превратилась в связавшую небо и землю красную нить. И — сверкнуло!

Багряная молния ударила где-то далеко-далеко, возможно даже в тылу у златогорцев, но чуть погодя нас качнуло и громовым раскатом налетел шквалистый порыв, бросил в лицо пыль.

— Вот это мощь! — ошарашенно ахнул Дарьян. — Один ритуал против другого! Высшая магия!

Я ухватил его за руку и потянул дальше.

— Живее давайте! Огнич, не спи!

В итоге к штабному бараку мы прибежали последними, нас даже Хомут с троицей колдунов опередил. Созвали сюда решительно всех тайнознатцев роты, но внутрь запускали лишь обладавших склонностью к белому аспекту, да ещё, несмотря на бледный пурпур глаз, вместе с Дарьяном и Огничем велели проходить и мне.

Уже непосредственно в бараке помимо ротного и обоих урядников, наших «белых» колдунов и представителей мастеров мёртвых дел, к моему немалому удивлению, обнаружилась ещё и четвёрка учеников школы Извечного полдня. Все теснились вокруг стола, чуть наособицу стояли только Клюв и Кукла — к парочке духоловов с их дохлыми питомцами никому приближаться не хотелось.

— Эти-то что… — зашептал было Огнич, но вмиг осёкся, перехватив злой взгляд поручика.

— Сюда подходим! — рыкнул ротный и бросил Франту: — Иди уже, ставь задачу остальным!

Стараясь не пихаться локтями, мы протиснулись к столу с картой небесного омута, в самом центре которого обнаружилась схема немалых размеров города.

— Нам поставлена задача доставить представителей школы Извечного полдня на вершину пирамиды и не просто доставить, но обеспечить им возможность провести очищающий ритуал, — объявил ротный, обвёл всех тяжёлым взглядом и пояснил: — Обеспечить возможность — это убить всех, кто вознамерится помешать, или сдохнуть, пытаясь это сделать. Не знаю как вас, а меня первый исход устроит несказанно больше второго.

Проняло это заявление разве что меня с Дарьяном и Огничем, остальные восприняли слова поручика как нечто само собой разумеющееся.

— Ритуал очищения должен будет выжечь всю протухшую небесную силу, а это позволит пройти через омут и ударить противнику во фланг. Теперь понимаете, что стоит на кону и чем обернётся провал для каждого из нас?

— Всё мы понимаем! — ворчливо выдал Червень. — Скажи лучше, почему именно сегодня?

Вместо поручика ответил старший из ревнителей солнца.

— На вершине пирамиды вновь льётся кровь. Нам доподлинно не известно, кто именно проводит ритуалы: чернокнижники, стремящиеся нанести вред силам Южноморского союза негоциантов, или жрецы-демонопоклонники, желающие помимо всего прочего достучаться до былого покровителя этих мест, но это и не важно, поскольку вся накопленная ими жертвенная энергия была израсходована на сегодняшнюю атаку. Текущий момент для похода в омут наиболее благоприятен!

В иной ситуации меня бы эти заверения, наверное, даже успокоили, вот только взявший слово молодой человек выглядел от силы лет на двадцать, и потому должным опытом в таких делах обладать попросту не мог. Что, прямо скажем, нервировало безотносительно всего остального.

— Сколько времени вам понадобится на подготовку ритуала? — уточнил Червень.

— Около четверти часа, — быстро ответил светловолосый юнец, будто ожидал этого вопроса изначально, и добавил: — Идеально провести его в полдень, выдвинуться нужно будет на рассвете.

— На рассвете нужно будет уже зайти в омут, — поправил его поручик. — Лучше добраться раньше, чем опоздать и упустить момент.

Ревнитель кивнул, но его согласие или несогласие нашего ротного нисколько не волновало; всё точно было решено заранее.

— За старшего — Седмень! — объявил поручик и вновь указал на карту. — Основные силы останутся в лагере на границе омута. Противник точно не в состоянии держать у пирамиды постоянный гарнизон, так что справитесь!

Я этой уверенности ротного не разделял, да и в любом случае совать свою голову в пасть льву желанием отнюдь не горел, но и возможности отвертеться от задания не видел. Пришло время отрабатывать полученные денежки.

Как уже говорил — торгаши никогда и никому не платят просто так.

Выдвинулись из лагеря мы полчаса спустя. Никаких особенных приготовлений к вылазке в омут не случилось, разве что Седмень оттянул меня в сторонку и сказал:

— Ошейник свой зачарованный прихватить не забудь.

Я поразился было осведомлённости урядника, но сразу сообразил, что тому доложил Хомут, и спросил:

— На кой?

— Если кого из жрецов живьём возьмём, большой куш сорвать получится.

Я кивнул и уточнил:

— А за саму вылазку сверх оклада ничего не накинут?

— За саму вылазку — нет. А вот за результат — непременно. Ну и о трофеях не забывай.

— Будто нам до трофеев будет! — нервно передёрнул я плечами.

Морщинистое лицо урядника расплылось в улыбке.

— Поджилки трясутся, да? Это нормально, это правильно. Только слишком уж себя не накручивай: всё рассчитано и просчитано! Кто бы ни провёл этот драный ритуал, попусту он в омуте сидеть не станет. Сделал дело и ушёл. — Седмень хлопнул меня по плечу. — Давай, не вешай нос! На верную смерть столько колдунов сроду не отправляли, даже недоучек вроде вас поберегли бы расходовать. В чём нашим нанимателям не откажешь, так это в умении считать деньги.

«Торгашам случается и убытки списывать, и даже разоряться», — мог бы сказать я, но лишь кивнул.

Из лагеря выдвинулись на повозках — ещё и покатили по дороге, которая забирала в сторону от омута. Когда въехали в ближайший лесок, вскорости наткнулись там на полосу вывернутых с корнями деревьев, а ещё немного дальше на глаза попалась поляна с запёкшейся до каменной твёрдости землёй. Глубоченные канавы с оплавленными краями складывались в единую магическую схему, меж кустов до сих пор стоял сизый плотный дым сгоревших алхимических реагентов. Энергии в ритуал ухнули — просто страсть сколько.

Немного погодя просека уткнулась в замощённую каменными плитами дорогу, там-то я и сориентировался на местности, сообразив, что этим путём мы сможем добраться непосредственно до заброшенного города антиподов. В том направлении маршировали колонны пеших стрельцов и катили подводы с припасами, патронами и снарядами. Как выяснилось немного позже, вся эта прорва народа направлялась во временный лагерь, разбитый у старой границы омута, а вот пластуны с приданными нам в усиление кадаврами под управлением двух мастеров мёртвых дел продвинулись существенно дальше — мы разбили стоянку наособицу от остальных.

Уже у костерка я пихнул Дарьяна в бок и спросил:

— Слушай, а чего огород с очищением омута городить, если есть амулеты, которые людей от порченой небесной силы прикрывают?

— Точно! — оживился Огнич. — Помните, в прошлый раз со златогорских наёмников такие сняли? Они ведь простецами были, а в омут сунуться не побоялись!

Вместо книжника ответил Сквозняк.

— Не! — мотнул он головой. — С такими на глубину не зайти, по самой кромке только если. Да и не напасёшься их на всех.

Дарьян кивнул.

— Так и есть. Да и с кадаврами не всё так просто.

— К слову о кадаврах… — вздохнул я. — Ты точно того драного духа под контролем удержишь?

Книжник кивнул. Был он на редкость хмур, но тут вообще никто радостью не лучился — даже те, кому предстояло дожидаться нас за пределами омута.

— А по собственной воле он из астрала не заявится? — насел я на товарища.

— Не заявится, — отмахнулся Дарьян. — Он теперь у меня вот где! — Книжник показал кулак и вздохнул. — Только бы наша возня высшего демона не разбудила!

— Сплюнь! — потребовал Огнич и оглянулся на ревнителей солнца. — Хотя с этих станется напортачить. — Он поёжился, поискал глазами Куклу и, понизив голос, сказал: — Страхолюдину видели?

Дарьян оглянулся и передёрнул плечами.

— Брр!

— Вы аккуратней, — усмехнулся я. — У дохлых мартышек острый слух.

Фургонщик аж смешком подавился, а сидевший с нами Кочан протянул к небольшому костерку ладони и вдруг заявил:

— А я бы лучше с вами пошёл!

Кабан уставился на приятеля во все глаза:

— Больной, что ли?

— Башкой своей подумай! — огрызнулся Кочан. — Им всего-то и надо, что до пирамиды дойти! Подумаешь — небесный омут! Большое дело! Были мы в омуте, ничего страшного там нет!

Но приятеля он не убедил, тот презрительно фыркнул.

— И что с того? Я лучше у костерка посижу. Всех денег не заработаешь!

— Вот ты дурень! — Кочана аж передёрнуло. — Кто б тебе дал у костерка посидеть! Как выжгут омут, так нас в атаку и погонят! У кого шансы уцелеть выше будут, скажи?

— Погонят не нас, погонят мертвяков! — заупрямился Кабан. — Потом стрельцов. Мы на подхвате будем. Урядник так сказал!

— Нашёл кому верить!

Сквозняк рассмеялся, но как-то совсем уж невесело.

— Чую, кинут нас в мясорубку… — заявил он.

— И этот туда же! — взорвался Кабан. — Тьфу на вас!

Он перебрался к другому костру, Кочан тяжко вздохнул и ушёл за приятелем. Огнич посмотрел им вслед и озадаченно потёр подбородок.

— Если так разобраться, в этом что-то есть. А я ещё думаю, чего это Седмень такой спокойный!

Сквозняк кивнул, затем вновь глянул на четвёрку ревнителей солнца, подался к нам и едва ли не прошептал:

— Слышал, у этих зазнаек с собой четыре накопителя по пять талантов энергии каждый! На чёрном рынке такие тысячи по три идут!

Огнич аж присвистнул.

— Во дела! — Он хмыкнул и поскрёб затылок. — Только чего такие расценки несусветные? Три тысячи целковых — это ж целое состояние! Ладно сам накопитель денег стоит, но пять талантов — это не так уж и много, если разобраться. Да любой из нас столько за седмицу через себя пропустить способен!

— Ничего не выйдет, — уверил его Дарьян. — Такие накопители только от источников заряжают. Даже архимаг может не сдюжить без внешней подпитки.

— Чего это?

Вместо книжника ответил Сквозняк:

— Да это как с ядром! Чем больше энергии в него запихнул, тем сложнее что-то сверху добавить. Чего думаешь, за морем аспирантов почти нет? Да просто энергии тут кот наплакал, они даже свой драгоценный талант набрать не в состоянии, про большие объёмы и не говорю. У нас ядра меньше, нам проще. В полную силу работаем.

Под «нами» ученик школы Карающего смерча подразумевал аколитов, и мы с Дарьяном не удержались от тяжёлого вздоха, а вот мысли Огнича потекли совсем в другом направлении.

— Постойте! — встрепенулся он. — Получается, можно вот так запросто ядро сформировать? Ну если ревнители не всю энергию израсходуют? Столкуемся за недорого — им-то деньги точно лишними не будут!

— Не-а! — качнул головой Сквозняк. — Не думаю, что у них после ритуала хоть в одном накопителе сразу пара талантов останется.

— Зачем мне пара? И одного хватит! — заявил в ответ фургонщик. — Один, поди, может остаться!

— Одного не хватит, — уверил его ученик школы Карающего смерча. — О законе сообщающихся сосудов слышал? Нет? Ну в общем, энергия в тебя своим ходом течь будет, лишь пока давление там и там не выровняется. А как выровняется — придётся её силой тянуть. В обычных условиях это ещё можно как-то обойти, но для формирования ядра нужно не просто талант в себя вобрать, но и в десять ударов сердца при этом уложиться. Дольше адепту такую прорву энергии никак не удержать, там либо ритуал насмарку пойдёт, либо абрис сожжёт. — Сквозняк махнул рукой. — Да что я перед тобой распинаюсь? Вас вообще, что ли, ничему в школе не учили?

— Учили, — буркнул Огнич и упрямо добавил: — Но я всё равно к ревнителям подвалю!

— Не советую, — заявил Дарьян, закуривая. — У ревнителей энергия солнечного аспекта, непонятно, как она на твой дух повлияет.

— Плохо разве белый в золотой перекрасить? — возразил Огнич.

Книжник фыркнул.

— Так и сгореть недолго, талант неподходящей энергии в себя вобрав. Да и не факт, что у тебя аспект в нужную сторону сместится. Ты и без того уже порядком намешал.

— В смысле? — не понял я.

— Склонность к белому аспекту, — начал загибать пальцы Дарьян. — Оранжевый атрибут школы Огненного репья и сизый аргумент школы Карающего смерча.

— И схема абриса тоже ихняя, — буркнул Огнич.

Я уставился на него с нескрываемым удивлением.

— Ты ещё и аргумент подвязал? А какой? — Но тут же вспомнил наставления Беляны и Первоцвета, выставил перед собой руку. — Да не! Не отвечай. Вроде как неприлично такими вещами интересоваться.

— Брось, Боярин! — отмахнулся фургонщик. — «Разрывающие объятия ветра» мой аргумент называется. Только с ним я маху дал. Толку — чуть! Редко-редко удаётся задействовать, и то даже с кустов листву не срывает!

— Видать, аспект неподходящий, — решил Сквозняк. — Так-то аркан отличный — сам видел, как им людей недоучки вроде тебя обездвиживали. И «разрывающие» в названии — это ни разу не преувеличение.

Огнич выругался, но сразу махнул рукой.

— Да и пусть, зато огненный репей стабильней стал!

Я задумался ненадолго, затем посоветовал:

— А ты попробуй огнём ударить, воспламенение с аргументом соединив. Умеешь же арканы на несколько узлов составлять?

— Ну не совсем же дурной! — фыркнул Огнич. — Получается не особо, но принцип понимаю!

— Так попробуй.

Фургонщик напыжился, стряхнул с руки сгусток голубоватого огня, и угодившее в полешко пламя не расплескалось, а обвилось вокруг него, оставив прекрасно различимые подпалины. Сам Огнич явно ничего подобного не ожидал и потому даже присвистнул от изумления.

— А я-то ещё думаю, чего мои огненные репьи так странно взрываться начали! — выдал он и сотворил новый сгусток пламени, но от соседнего костра рыкнул урядник, а после ещё и подошёл, велел всем ложиться спать.

В итоге я долго ворочался с боку на бок, пытаясь устроиться поудобнее. Из головы не шли слова Огнича о накопителях небесной силы. Ясно и понятно, что от энергии солнечного аспекта мне толку не будет, да и в белый её не обратить, но что насчёт пурпура?

Нет ничего прилипчивей старого доброго проклятия. Это раз.

Белое проще простого в любой другой цвет перекрасить. Это два.

И так ли сильно в этом отношении солнечно-золотой отличается от молочно-белого? Нешто его пурпуром запачкать не получится? Сначала запачкать, потом вобрать. Вот тебе и талант небесной силы нужного аспекта, вот тебе и ядро. Плохо разве аколитом стать?

Только не всё так просто. Пять талантов — это прорва энергии, ежели я накопитель своим аргументом приложу, как бы он не рванул к чертям собачьим! Малая печать воздаяния и алхимическое стекло повредить может, и стабильность небесной силы совершенно точно нарушит, а тогда — пуф! Одна воронка, даже праха не останется. Тут только на лету силовой поток перекрашивать, а как?

Я не утерпел и растолкал Дарьяна, тот сонно заморгал, потом неуверенно протянул:

— Проклятие? Не вариант, Лучезар. Небесная сила в накопителях до такой степени сжата, что любое подобное воздействие к взрыву приведёт. Преломление одномоментно не пройдёт, не надейся даже.

— Но ведь можно как-то непосредственно с потоком работать, так? Не знаешь, солнечный аспект преломлению поддаётся?

— Поддаётся, — невнятно пробормотал книжник, перевернулся на другой бок и вновь уснул. Готового ответа на мой вопрос у него не оказалось. Досадно.

Я улёгся на спину, уставился в безоблачное небо и вновь принялся обдумывать свою идею, так и задремал.