Анагел мой. Колесница Богов

продолжение.2

— Отойди! — показал незнакомец.

Этот жест, короткий, небрежный, был настолько нелепым, что Хэ растерялся. Кто — отойди? Я? Высокий кивнул, увидев немой вопрос в глазах парня. Потом шагнул к нему навстречу и неожиданно сильно и резко отшвырнул его в реку. Хорошо, что недалеко от берега, где не было течения и воды по колено. Но Хэ почувствовал, насколько сильные руки у этого странного чужака. От неожиданности охотник даже успел наглотаться воды, побарахтался и встал, машинально нащупывая скатку и ощущая, что от нереальности происходящего по спине прошёл холодок…

Медведь, который нёсся за охотником, тоже увидел незнакомца. И, не добежав до него с десяток метров, остановился, взметнув песок, и затоптался, принюхиваясь. Потом встал на задние лапы и зарычал, как там, на пригорке. Хэ невольно присел, погрузившись в воду по самые ноздри и стараясь удержаться на течении. Дальше произошло совсем уже непонятное. Незнакомец чуть заметно пожал плечами… и закричал. Нет, не так. Скорее, рыкнул утробно, такой полу-крик-полу-рёв. И стало очень тихо. Хэ вновь встал, стараясь не упустить деталей, чувствуя, как в ушах бьётся отголосок вибрирующего вопля чужака, отдаваясь лёгкой болью в голове. Медведь качнулся, сделав в сторону несколько неуверенных шагов. И тогда незнакомец быстро подступил к зверю, подпрыгнул и, коротко замахнувшись, в прыжке ударил кулаком в голову, по дуге, попав чуть выше уха. Медведь даже не пытался уклониться или атаковать. Но сила удара была такой, что зверя смяло — и он сломался, будто был сделан из хрупкого сухого дерева, тяжело и неуклюже грохнувшись на песок.

Хэ обмер. Такого он ещё не видел. Свалить зверя одним ударом, да так, чтобы сразу… Сколько же силы в чужаке?! Нет, он не выйдет из воды. Нет.

— Хэй! — крикнул незнакомец, глядя на охотника. И махнул рукой, подзывая.

Парень отрицательно помотал головой. Чужак поднял руки, показывая, что у него нет оружия, и опять махнул рукой. Хэ присел, зашарив рукой по дну реки. Нащупал небольшой продолговатый голыш, зажал в руке и медленно побрёл к берегу, держа в поле зрения и лежащего зверя и незнакомца. Вышел, не обращая внимания на вдруг потяжелевшую мокрую шкуру на теле, и, встав в угрожающую позу, поднял руку с камнем. Чужак мгновение смотрел на него, и вдруг расхохотался. Заливисто, запрокинув голову. И настолько заразительно, что охотник сам невольно улыбнулся. Но тут же стиснул зубы. Чужак его не боялся, совсем не боялся. Да и что бояться, если вон, зверя одним ударом убил. Что ему какой-то охотник.

В конце концов любопытство победило. Всё ещё сжимая камень в руке, Хэ показал на медведя:

— Убил?

— А? — непонимающим взглядом уставился на него чужак.

— Зверь не бегает? Убил?

Незнакомец подумал, повернулся к зверю и поднял ему лапу. Отпустил — и когтистая здоровенная лапа зверя шумно шлёпнулась обратно, безвольная и уже безопасная. Хэ повеселел, но ненадолго. Это ведь не его добыча. Придётся искать другого зверя. А жаль, этот вон как хорош, огромный, сильный. Мне бы так, крикнул, стукнул — и готово! — вздохнул парень.

— Эй! — сказал он чужаку. Сунул руку под кожу скатки и вытащил нож, хороший кремневый нож, который делал целую луну, по крошке расковыривая подходящий кусок камня, с примотанным коротким куском дерева вместо рукояти, сам вязал, двумя жилами оленя. Добрый нож вышел, не зря старался, все сородичи оценили, а Бау даже предлагал за него две убитых козы… — Я дам тебе нож. Ты мне зверя.

А что? Честный обмен. Зачем чужаку медведь? Убьёт ещё одного, умеет ведь, быстрее дело будет. И вот этим ножом разделает. А Хэ подарит этого зверя Ва — и возьмёт её в жёны. А нож потом сделаю ещё один. Проведя в уме столь сложные расчёты, охотник напряжённо уставился на чужака, ожидая ответа. Но тот молча лишь подошёл, взял нож из ослабевших пальцев и принялся внимательно осматривать, что-то бормоча себе под нос. Оробевший Хэ стоял, не шелохнувшись. Но не выдержал:

— Эй! Дашь зверя?

Незнакомец озадаченно посмотрел на него. Смотрел долго, что-то перебирая в голове, и принялся задумчиво подкидывать нож в руке.

— Дашь зверя?

Хэ удивился. Чужак повторил его слова, немного неправильно, но вполне понятно. И кивнул.

— Зверя?

Хэ показал ему за спину, на лежащего медведя, потом на себя. Отступил на шаг и стал показывать, как оттащит медведя в пещеру и подарит Ва, а та выделает шкуру, а потом они… И замолчал, когда незнакомец вновь расхохотался, наблюдая за непонятными ужимками охотника. Хэ обиделся, подумав, что так чужак выражает насмешку, и сжал зубы, уставившись исподлобья:

— Дашь зверя?

— Зверь? — Чужак посмотрел на медведя, пожал плечами и протянул нож обратно: — Дашь.

— Возьми! — насупился Хэ. — Я не обманываю! Скажу, что я загнал зверя. А ты помог убить. Так честно.

Чужак ничего не понял. И насильно сунул нож в руку, отступил и сел на песок.

— Зверя, — кивнул он охотнику. — Дашь. Возьми.

Хэ пожал плечами, швырнул нож к ногам чужака, вытащил большое каменное тесало, которое носил на поясе, и пошагал к лесочку. Даже не заметил, как незнакомец легко подскочил и пошёл следом, отряхивая ладони от песка. И, когда охотник остановился перед сухим деревом, снова сел на землю, сцепив пальцы на колене, и принялся наблюдать…

Выбрав старое сухое дерево, в два толстых серых ствола, Хэ подкинул тесало на руке, примериваясь. Достал из скатки полосу мягкой кожи, которую принялся наматывать на ладонь. Ухватил покрепче тесало и начал методично подрубать дерево у основания. Отколет несколько крупных щепок, передохнёт, начинает с другой стороны — и так по кругу, после каждого подхода пробуя раскачать стволы. Чужак всё это время сидел на земле неподалёку, наблюдая за работой, не предпринимая никаких попыток помочь. Лишь изредка бормотал что-то.

Охотник вспотел, чувствуя, как наливается усталостью рука. Горела ладонь с кожаной намоткой, ныли пальцы с уже содранными подушечками пальцев. Но упрямо лупил по дереву, которое звонко отзывалось на удары. И, когда после очередной раскачки ствола послышался легкий треск, Хэ воспрял духом, утроив усилия, нервными движениями вытирая пот, от которого чесалась жиденькая бородёнка на его лице. Поколотив ещё немного, Хэ отступил, разглядывая кучу щепок у основания. Устало, но довольно кивнул. Потрогал изрядно затупившееся тесало, решил было выкинуть, но передумал. Повернулся к чужаку и махнул рукой:

— Иди!

Тот встал, отряхивая одежду, и уставился на охотника, сделав неопределённый жест. Хэ показал на стволы, показал, как надо раскачать, чтобы сломать. Незнакомец понял. Улыбнулся, подошёл, примерился и уперся плечом в один из стволов.

— На! — скомандовал Хэ, упершись плечом рядом и принялся толкать, раскачиваясь, выкрикивая команду: — Хэй! На! Хэй! На!

В конце концов ствол звонко выстрелил хрустом, свалившись на чахлые кустики. Хэ отскочил, тяжело дыша, и тут же принялся подстраиваться ко второму стволу, показав на него глазами незнакомцу. Тот понял, уперся руками и ногами. И только сейчас Хэ заметил, какие странные у него ноги: с округлыми правильными толстыми носами вместо пальцев, какие-то верёвочки, дырочки прямо на коже. Больно, наверное, прямо в ногу шнурок вязать, подумал мимолётно охотник, и пятки вон какие, будто древяным червём погрызены… Второй ствол вдруг так же хрустко обломился, и от неожиданности Хэ свалился прямо на комель, пребольно отбив колено об острые края. Завертелся, потирая ссадины, и глядя сердито на чужака. Тот понял, пожал плечами, отошёл и снова уселся на землю.

Теперь новая задача. Туша зверя. Разделывать здесь не хотелось, чтобы не привлекать запахом крови других зверей. И ещё Хэ надеялся на солнце, которое уже начинало припекать: вздувщаяся туша легче поплывёт. Ухватившись за более тонкие ветви, охотник медленно потащил ствол к воде, упираясь изо всех сил. Дерево более-менее легко скользило по влажному песку, и парень управился быстро, спихнув стволы в реку лишь наполовину. Осталось самое трудное — медведь. Выпростав широкий кожаный шнур, который он сделал этой весной из шкуры лося, Хэ связал обе передние лапы медведя, оставив конец шнура потолще. Посмотрел на незнакомца, всё так же сидевшего на земле и кивнул на зверя:

— Идём?

Чужак подумал немного, встал и принялся разминать плечи. Даже под одеждой было видно, как перекатываются бугристые мышцы, и Хэ поёжился внутренне: силён, ох, силён… Даже возникло желание посмотреть на его кулак, а ну вдруг как каменный? Украдкой пощупал охотник место на голове зверя — вмятина внушительная, охотник помнил, что проломить череп такому зверю камнем — та ещё работа. А тут — кулаком…

— Идём! — уже нетерпеливо позвал незнакомца.

Как-то вдвоём они всё же умудрились подтащить тушу к воде. Дальше пошло легче: вода с лёгкостью приняла зверя, медленно раскачивая его. Хэ торопливо стянул ствол дерева в воду, с усилием подтопил и подсунул по правый бок медведя. Быстро привязал обе лапы к стволу, кинулся за другим. Так же сноровисто подпихнул дерево под другой бок, связал и удовлетворённо хыкнул, подёргав для острастки за примитивные узлы. Туша не тонула, медленно покачиваясь на волнах.

— Иди! — позвал Хэ чужака.

И показал на торчащие ветви. Толкнул их вперёд, на течение, и тихонько поплыл, держась за самую толстую ветвь. Чужак понял. Подгрёб поближе и ухватился за сук второго ствола. Река подхватила уже сильней и потащила дальше. Хэ лишь неторопливо подгребал ногами и правой рукой, регулируя положение импровизированного плота. И что-то выкрикнул от избытка чувств, представив, как удивится Ва и остальные, увидев, что он причаливает с таким трофеем неподалеку от пещеры…

Так и случилось. Увидев ещё издалека такой знакомый широкий изгиб реки, на краю которого стояло кривое толстенное сухое дерево, Хэ уперся руками в ствол, вынырнув из воды почти по пояс, и заорал. И так несколько раз, пока не увидел, как заскакала на берегу сначала одна фигурка, потом ещё несколько. Незнакомец с интересом уставился на берег.

— Там Ма! — гордо сказал Хэ, начав бултыхать ногами, разворачивая плот по течению ближе к берегу. — Мой брат. Там Ва. Станет моей женой!

— Ма? Женой? — переспросил незнакомец.

— Ва! — сердито поправил охотник. — Жена мне. Иди!

Он уже с трудом управлял плотом, борясь с неспешным, но сильным течением. Чужак тоже принялся помогать. Хэ увидел, что Ма тащит длинную жердь с крючковатым суком на конце, отпустил ветку и вцепился в ту, что держал чужак.

— Иди! Сильно!

Чужак что-то сказал.

— Пылви? — переспросил Хэ.

— Плы-ви! — по слогам произнес незнакомец.

— Пылы-ви, — старательно повторил Хэ. — Твоё имя?

Чужак досадливо отмахнулся и резко начал грести одной рукой, разворачивая стволы комлем по диагонали к течению. Хэ аж крякнул от удивления, лишний раз подивившись силе незнакомца. И чуть не получил по голове жердью, когда Ма попытался подцепить ветвь на плоту.

— Ма! — рявкнул Хэ, почуяв под ногами дно. — Ты!

— Я, Хэ! — виновато затоптался брат. — Иди!

Охотник вцепился в жердь и рывком стал подтягиваться, держа плот одной рукой. Сзади сопел чужак, помогая толкать.

— Чужой! — завопил Ма, выпустив жердь. Запрыгал, схватил камень… — Хэ, за спиной! Чужой!

От неожиданности охотник опять свалился в реку. Вынырнул и закричал:

— Ма! Он не чужой! Он охотник! Иди! Ма!!

Столпившиеся поодаль соплеменники угрожающе заворчали, поглядывая на чужака, который продолжал подталкивать плот, красный от напряжения и не обращающий внимания на людей.

— Эй! — позвал Хэ брата. — Иди! Надо зверя взять.

Ма потоптался немного и решился, видя, что брат спокойно толкает плот вместе с незнакомцем. А тот и не пытается убить или укусить брата. Парень прыгнул в воду и, стараясь не коснуться руки чужака, принялся толкать плот. Совместными усилиями стволы допихали до мелководья, где и осталось-то до берега пять шагов. Сели все трое на стволы. И принялись переглядываться.

— Большой зверь, — похвалил Ма, тронув морду медведя. — Ты бил?

Хэ подумал и твёрдо кивнул:

— Я. Он помог. Сильный.

Ма оглянулся на незнакомца, с задумчивым видом рассматривающего соплеменников, молча стоявших на берегу, и встал перед ним. Стукнул себя в грудь, выпятил нижнюю губу, нахмурился, как подобает сильному охотнику, и громко сказал:

— Ма!

Чужак перевёл на него взгляд:

— А?

— Ма! — поправил парень сердито. Стукнул себя в грудь: — Ма!

— А-а-а… — Чужак широко улыбнулся и встал: — Риур.

— Гриу? — озадачился Ма. — Имя?

— Ри-ур! — по слогам произнёс незнакомец. — Ри… Ур! Риур.

— Ри-ур, — старательно повторил Хэ, слушавший с интересом. — Риур? — И стукнул себя в грудь: — Хэ!

Чужак постоял мгновение и показал пальцем сначала на охотника, потом на его брата и на себя:

— Хэ. Ма. Риур. Хэй!

— Хэй! — отозвались братья.

Ма взялся отматывать шнуры, которыми были привязаны лапы зверя. Развязал, отпихнул стволы и потащил тушу к берегу. Хэ поискал глазами Ва, но почему-то она не пришла на берег, он вздохнул и уныло принялся помогать брату. Медведь с подмокшей шкурой оказался тяжелее, чем недавно. И, если бы не Риур, они бы ни за что не затащили бы тушу на отлогий берег. Хэ сверкнул глазами на сородичей, да вспомнил, что ритуальную добычу охотник сам должен донести, в идее испытания. И кто-нибудь из родни помочь должен. Как Ма сейчас. Парень вздохнул и вытащил тот кремниевый нож, который чужак не захотел взять. И махнул рукой Ма, который суетился возле медведя, приподнимая губу и разглядывая клыки:

— Ма! Иди! Я сам.

Брат вздохнул и переключил внимание на Риура, севшего на камень неподалёку. Хэ постоял мгновение, всё ещё ожидая увидеть Ва, вздохнул опять и с трудом развернул тушу зверя брюхом вверх, слушая, как Ма пытается выведать у чужака что-нибудь:

— Ри-Ур? Ты где? Место, где живёшь?

— А?

— Ты где? Охотник?

— О-хот-ни?

— Охотник, э! Ты где?

— Там, — непонятно отвечал Риур. И продолжал длинным тирадами, которые ни Ма, ни Хэ не понимали.

— За Большими камнями? — уточнял любопытный Ма.

— Там.

— Ты охотник?

И следом шёл разговор жестами, когда брат пытался показать, что делают охотники. Риур смеялся и кивал головой… А Хэ тем временем принялся споро свежевать тушу медведя, почти не слушая их. Вспорол шкуру и быстрыми ловкими движениями за короткое время снял её, орудуя ножом и втайне радуясь, каким хорошим он его сделал. Когда вскрыл брюшину, то вдруг увидел, что Риур присел рядом на корточки, наблюдая за работой. И протянул руку:

— Дай!

— А? — не понял Хэ.

— Дай. Я тоже хочу попробовать.

— Про-бобыва?

— Поп-ро-бова-ть, — старательно сказал чужак. — Покажи!

— А-а-а… На! — протянул Хэ нож…

…Кримм чуть не уронил планшетный блокнот, когда в проеме двери с шумом появился Риур. Весь в окровавленной одежде, мокрыми волосами и… куском мяса в руке. Лишь глаза блестели.

— Эт-то что?! — удивлённо спросил Кримм. — Ты ранен?

— Нет, Младший! Всего лишь охотился.

Риур бросил кусок на край стола и свалился в кресло, вытянул ноги, хрюкнув от наслаждения.

— Охотился. Ох, мои ноги…

— Это что? — брезгливо ткнул пальцем Кримм в кусок, распространявший вокруг запах затхлой крови.

— Мясо медведя. Слушай, а забавная штука! — Риур поёрзал, устраиваясь поудобнее. — Иду, значит, никого не трогаю. И тут несётся Хэ…

— Кто?!

— Субстант. Охотник. От медведя.

Риур долго рассказывал в деталях о своей прогулке. Кримм сел напротив, слушая внимательно и хмуря брови. И, когда Старший закончил, встал:

— Ты рискуешь, Риур! Жизнью! Это запрещено. И ещё больше запрещено вмешиваться в дела Субстантов!

— Я не вмешивался. Лишь помогал. Да и интересно ведь!

Он тоже поднялся. Взял кусок, понюхал и с удовольствием хмыкнул:

— Запах охоты, брат! Будешь?

— Нет, спасибо!