ALT-КОТ

Глава 21

После гибели генерала Серова, героической, как отметили комментаторы, главным неожиданно стал подполковник Снегов — по старшинству из имеющихся.

Губернатор потихоньку распорядился позорный момент своего бегства стереть, но, судя по тому, что снимали и на мобильные телефоны, незамеченным это не останется. Зато неожиданно выяснилось, что первыми в бой должны пойти совсем не спецназовцы.

Командир СОБРа доложил Снегову, что санаторий окружен. Подполковник удовлетворенно кивнул, подошел ко мне.

— Вы ведь Травин?

— Да.

— Знаете, зачем вы здесь?

— Только то, что Серов сказал.

— На самом деле, я не в курсе, знаю только, то вы каким-то боком к нашей программе. Тоже из этих? — и он кивнул на своих подопечных. — Куратор ФСОшный?

— Примерно, — подтвердил я.

— Ситуация хреновая, — подполковник сделал мне знак, мол, секунду, отдал несколько распоряжений по рации. — Эти ребята, которые интернат захватили, они одни из самых сильных, не все, но пятеро точно, остальные на подхвате. Центральная фигура там — Сергей Вешенский, позывной — Козьма, или Козя. Своенравный, дисциплину не признает, из мажоров. Собрал вокруг себя группу таких же отморозков, с ними давно проблемы, его ребята даже кого-то из родственников генерала Уфимцева тронули, по глупости, не специально. Но — было восемь, осталось пять. С тех пор злобу затаил, что не дали с обидчиком разобраться. И вот вылилось в это. Требования, как вы слышали, стандартные — вертолеты, сорок миллионов долларов наличными, воздушный коридор. Двое бойцов останутся с детьми, и если вертолеты не долетят до нужного места, расстреляют их. А они могут, я этих людей знаю.

— Товарищ подполковник.

— Просто Снегов, меня все по фамилии зовут.

— Снегов, — я усмехнулся, — мне-то вы зачем это рассказываете? У вас вон сколько сил, прибывают и прибывают, дивизия, не меньше. Время тянете?

— Раскусили, Марк Львович. Жду, когда другой старший здесь появится, — улыбнулся Снегов. — А так вроде по делу трындим.

— Давайте в угадайку играть не будем, — предложил я. — Хотите, чтобы я с вашими пошел? Или вместо них?

Одаренные уже полностью экипировались и ждали, кто во что горазд. Две пятерки была явно опытнее других, они не шлялись попусту, и не трепались, а терпеливо ждали, да и выправка у них была получше.

— Снегов, а эти десять — кто?

— Это лучшие из тех, кто остался, — подполковник поморщился. — Девушку видите? Самая сильная — она. Она же старшая.

Махнул рукой.

Девушка, о которой Снегов говорил, подошла к нам — быстро, но не резво. С достоинством. Бритая, с приятными чертами лица.

— Знакомьтесь. Это капитан Герциева. а это — Марк Травин.

Герциева первая протянула мне руку, крепко, по-мужски пожала.

— Женя.

— В общем, Женя, Марк — куратор от ФСО, его покойный Серов вызвал. О нем вы говорили с ним, когда только приехали. Что решите, Марк Львович? А то..

Рация забубнила, подполковник выслушал, как от зубной боли скривился.

— Начальство велит начинать. Орать изволят.

— Хорошо, — решил я. — Я иду. Только с ребятами дайте несколько минут десять поговорить.

— Хорошо, пять минут могу дать, — рация опять заорала, Снегов с ненавистью на нее поглядел. — Но не больше. Велят спецназ отправлять, а мне ребят класть совсем не хочется. Женя, Марк…

— Нет, она остается старшей. Пойдем, капитан Женя, поговорим.

Снегов махнул нам рукой, показал на часы, в принципе, какое-то время ну нас было, пока пришедший в себя губернатор с областными силовиками изображали кипучую деятельность под прицелом телекамер.

— Вас Громов тренировал? — сразу решил я смягчить ситуацию. Девять ребят слаженно подошли, встали вокруг нас с капитаншей.

— Да, — ответила за всех Женя.

— Мы с Артуром Анатольевичем большие друзья. А его отец, Анатолий Громов, мой дядя. Так что тренировался я по особой программе, расширенной, — добавил тут же. А то кроме раздражения, мои знакомства в них ничего не вызвали.

— Так вы тоже?

— Марк, и на «ты», — я зажег крохотный светляк над ладонью. — Если что, могу и намного больше. Так что обузой не буду. Давайте так сделаем, вы разбираетесь с теми, кто к Казе прибился, там проблем ведь не будет?

— Не должно, — Женя подняла руку, останавливая вопросы.

— А я займусь им и его компанией. Там всего пятеро.

— И всеми пятерыми займетесь? — иронично улыбнулся один из бойцов.

— Попробую. Но если что, вы ведь всегда неподалеку, правда?

Кроме одаренных, в команду входило столько же бойцов спецназа. На мой взгляд, они не столько помогали, сколько охраняли посторонних от колдунов. Их командир, безымянный майор, выслушав распоряжения стоящей его ниже по званию Герциевой, молча, без возражений кивнул.

Двадцати человек для четырехэтажного здания было слишком мало, все входы и выходы контролировать изнутри они не могли. Поэтому делали это снаружи, на крыше засели снайперы — четверо из обычных бойцов, по одному на каждом углу. А возле выхода на крышу стояла та самая троица. Девять одаренных из прибившихся были рассредоточены по зданию. Еще двое из команды Вешенского были с детьми внутри подвала, а двое обычных бойцов охраняли взрослых заложников. Серова пристрелили, когда он был не в прямой видимости с крыши, вопрос в том, знают ли они.

— Майор, — попросил я подойти военного. Тот совершенно без эмоций приблизился. — Ваша задача — держитесь позади нас, стараетесь, чтобы сверху вас не подстрелили, подключаетесь, когда будем выводить детей. Что умеют эти ребята, знаете?

Майор кивнул, посмотрел на Женю. Та плечами пожала, мол, раз хочет покомандовать, пусть попробует.

— Герциева — старшая, но если хотите остаться живыми и здоровыми, послушайтесь моего совета, — сказал я майору. — Внутри — моя племянница, и, если кто-то будет виноват в ее смерти, долго он не проживет. Или они.

Через ледяной щит военного прорвался скептицизм. Ну да, штатские любят потрепать языком.

— Не верите. Сделаем так — я сниму снайперов. Один, и без шума. Этого будет достаточно?

Майор подумал и кивнул. А Женя недоверчиво на меня посмотрела. Как раз вышли к краю зарослей, с крыши нас видно не было, но стоит выйти на пустое место, а до главного входа — метров пятьдесят, и начнут стрелять, или огнем поливать.

— Тогда порядок действий, — продолжал я. — Я уничтожаю снайперов, разбираюсь с теми, кто на крыше. Вы зачищаете здание. Потом взрослые заложники — тоже на вас. Дети, ими я займусь, а когда все будет в порядке, сможете красиво завершить операцию. Договорились? Ну и хорошо.

Ребята меж тем странно себя вели. Они создавали над правой ладонью схемы, не до конца, и аккуратно перемещали их на левое предплечье. Получилось немного, с десяток у каждого. Идея была понятна, только реализация странная, схема — это не камень, который кладешь в сумку, а потом вытаскиваешь. Но, судя по всему, другого выбора у местных псионов не было, конструкты они создавали медленно, хоть и аккуратно. Но молодцы, что сказать, одновременно десять незаконченных схем держать то еще удовольствие, вон и пот у многих выступил на лбу. Когда это занимает ничтожные доли секунды, как-то не задумываешься, что у других может быть не все так шоколадно. Но все равно, даже мои подопечные и то с самого начала были как-то поживее.

Предстояло выполнить обещание — снять часовых. Хотел сделать картинный жест такой, руки растопырить, глаза выпучить, чтобы прониклись. Но вспомнил, что не на прогулке. Помахал ребятам рукой, и переместился на крышу.

Десятка тут же начала меня глазами искать, стать невидимым тоже круто.

— Силен, — сказал Жене один парень, — невидимость. Я даже не заметил, как он чертеж построил.

— Домашняя заготовка, — предположила одна из трех девушек в команде. — Как думаете, на каком он этаже?

Так и хотелось создать двойника, который подойдет, постучит пальцем умнице по лбу и скажет — «На последнем, блондиночка».

Один из снайперов выцеливал кого-то из нашей команды — с маскировкой у ребят было не очень, это военные практически растворились среди деревьев, увидеть их было сложно, с метками — проще гораздо.

С этого глазастого я решил начать. Лежащий на одеяле террорист мягко потянул спусковой крючок, только вот выстрела не последовало. Он осмотрел винтовку, проверил затвор, еще раз потянул, с тем же результатом.

— Проблема с оружием, — доложился он в микрофон, и потянулся к запасной винтовке.

Даже такой тренированный и сдержанный человек не удержится, если его ударить током. Не таким сильным, чтобы помер, но чувствительным. Снайпер вопль сдержал, да и заорать со слегка парализованными связками тяжело, но руку отдернул резко, плечо поднялось, и тут же на одежде расплылось кровавое пятно.

— Меня подстрелили, — просипел он, пытаясь отползти от края крыши, но почему-то получалось только в обратную сторону. С собственным телом бороться бесполезно, секунда, и он с воплем полетел на асфальт.

Первый пошел. А я переместился на другой край крыши, ко второму.

Второй снайпер держал под прицелом подъездные пути. Но раз его товарищ оставил боевой пост, обязанностей добавилось. Вешенский отдал приказ, причем звук возникал рядом с бойцом, молодец колдун, не то что некоторые внизу. И с противоположного угла к освободившемуся месту заспешил третий. Ой как неосторожно, он бежал, пригибаясь, но все равно недостаточно низко. Теоретическая пуля и его с крыши снесла — а что она из моей руки вылетела, кто ж заметит.

— Мудаки, куда смотрите, — заорал Вешенский, обычным голосом, не до понтов уже было.

Второй обернулся инстинктивно, когда командир орет, надо смотреть, но увидел не Вешенского или меня. А змею. Кобра в трех метрах от него приподнялась, раздула капюшон и зашипела. Второй перевернулся, и из положения лежа всадил в нового врага три пули. Две в бетонное ограждение ударили, а одна попала в ногу девушке.

Та заорала, приложила руки к ране, останавливая кровь. Ага, немногим слабее главаря. А тот, разозлившись, снес второго снайпера с крыши, изломанное еще в полете тело грохнулось где-то внизу.

Последний негритенок, то есть боец, попытался скрыться — спонтанно возникшие разборки в отряде его не то что озадачили, но видимо не понравились. Бросился к козырьку, под которым находился выход с крыши, уже почти до двери добежал. И был перехвачен Вешенским.

— Ты куда это собрался? — главарь спокойно приподнял своего снайпера за шею, прижал к стене. — Убежать вздумал?

Снайпер хотел что-то сказать, но пальцы Вешенского сжались, из-под них брызнула кровь. Потом Козя брезгливо отбросил тело в сторону, легко, словно оно не под сто кило весило, повернулся к своим. Девушка себя уже залечила, а парень просто стоял в стороне и с любопытством на все это смотрел.

— Что-то здесь не так, — главарь вешал на себя щиты. Так себе, слабенькие, но все равно — уверенно и много. Прямо местный уникум. — Где Серов?

— Не отвечает, — девушка достала обычный смартфон, набрала номер. — Недоступен.

— Вниз нельзя, — главарь огляделся, — ага, внизу эта Герциева, которую ты трахнуть хотела.

— Слабачка, — пожала девушка плечами.

— С ней еще девять, — добавил третий парень.

Ну да, по схемам всех можно посчитать, они как елки светятся. Надо же такими раздолбаями быть.

— Значит, и поддержка там. А где остальные двадцать? Серов говорил о тридцатке, — девушка даже ногой топнула.

— Альбин, заткнись, я думаю, — главарь создал следящую схему, подвесил над собой. Неплохо. Интересно, почему Артур одних хреново тренировал, а других вот так — на совесть. — Ага, окружили нас. Ладно, будем уходить, в этот раз не получилось. Серов, сука, подставил. К кому мы сейчас наведаемся, а?

— Он же своих в Испанию отправил, — третий приоткрыл дверь на крышу.

— Не всех, брат его здесь с семьей остался, который фитнес держит. Ими и займемся, эта семейка мне теперь много денег должна, и не только. Так, Колян, спускаемся на второй этаж, оттуда по переходу в гараж. Запасной план, помните?

Шикарно, гаражи я люблю. Там столько укромных мест…

Троица явно решила бросить всех. Один из тех, кто контролировал этажи, подошел, чтобы что-то спросить у Вешенского, тот одним движением разорвал ему горло, переступил через тело.

— Балласт еще остался, они нас видели, — Альбина походя пнула труп. — Что с братьями делать?

— Пусть сами выбираются, — не оборачиваясь, ответил Вешенский.

Троица быстро, почти бегом прошла через здание, спустилась в гараж — там стояло две машины, черный джип и скорая помощь.

— Садимся в скорую, — Казя подбежал к микроавтобусу, раздвинул дверь. — Альбина, за руль, мы с Коляном сзади. Выруливаешь, включаешь мигалки, не доезжая метров тридцать до собровцев, останавливаешься, два раза моргаешь фарами, пауза, еще два раза. Там уже договорено на самом высшем уровне, тихо уходим, а полицейские потрошат скорую. Блин, надо было труп с собой взять, ну да ладно, пусть сами что-нибудь придумают. Поехали, быстро, быстро.

Альбина подъехала к воротам, Колян высунул ладонь, схема сорвалась и прилепилась к механизму, начиная отодвигать створки. Способный.

— Кезя, готово, — псион повернулся к главарю. И замер.

Тот сидел прямо, очень прямо, и неподвижно смотрел перед собой. Со стороны казалось, что черный кинжал сам по себе завис рядом с ним, чуть забравшись в ухо. Колян тоже замер.

— Смотрю, вы с этим предметом знакомы, — я появился из воздуха, словил очередь из четырех огненных шаров, которые растворились в щите.

— Кезя, это тот, кто Машулю убил, — почему-то прошептал Колян. А ведь если больше двух — говорят вслух.

— Знаю, — процедил тот. — Эй, что тебе нужно? Деньги?

Вместо ответа я вдавил кинжал в ухо. Ничего. Что эти подонки мне могут предложить? Это я сейчас предлагал Вешенскому еще одну жизнь прожить, быструю, как вспышка, но очень насыщенную.

Колян дернулся, но петля уже обвивалась вокруг его горла. Тот, кто с ними занимался, явно игнорировал возможность того, что бору тоже бывает разного цвета. Так что парень не успел даже осознать, что с ним происходит, как умер. Тяжело жить, когда в голове вместо мозга жижа коричневая, тут даже псиону нелегко приходится.

— Выезжаем, — заорала Альбина, створки как раз раскрылись, и скорая с мигалками выскочила на дорогу. Стрелять по ней никто не стал, все-таки она ехала в сторону собровцев, мало ли кто за рулем, может заложники смогли сбежать.

Не доезжая тридцати метров до засады, девушка выскочила из машины и вдарила очередью из огненных шаров по бойцам СОБРа. Не сама, я помог, но нервы у полицейских, заранее предупрежденных о скорой, не выдержали, а защита Альбины не выдержала нескольких очередей из автомата. И способностей к лечению, даже тех, которые были, их не хватило, собровцам я немного помог.

Где подвал, я не знал, поэтому телепортироваться не решился, хоть в стене и не застрянешь, приятного все равно мало. Пока шел через здание, там велась зачистка. Оставшиеся одаренные сдавались в плен, при мне парень поднял руки. Но Женя всадила ему плазменный шар в грудь.

— Снегов сказал, пленных не брать, — напомнила она своим.

Майор, держащийся вместе с двумя бойцами рядом с ребятами, утверждающе кивнул. И выстрелил несколько раз в труп. Поучаствовал.

Дверь в подвал преграждала толстая сейфовая дверь — похоже, тут не просто помещение было для хранения всякой фигни, а настоящее бомбоубежище. Открыть эту дверь можно было как снаружи — и этот механизм был варварски разломан, или, наверное, изнутри. Я-то и так, и так смогу, но еще и детишек нужно не напугать, там внутри двое не самых лучших представителей человеческого племени.

Команда капитана Жени двинулась в сторону столовой, взрослых освобождать, надеюсь, обойдется без жертв. А если будут, не детский сад тут, этих вон ребят майора, наверное, не один год натаскивали, знают, что делают и на что идут. К тому же два террориста, да еще уверенные в том, что на крыше до сих пор их тяжелая артиллерия в наличии, наверняка расслабились.

Я встал перед дверью, вздохнул. Внутри словно Новый год наступил, все светилось от ярких искорок. Вот, значит, что за интернат такой, для непростых детишек. В их возрасте главное — нужный пример, пусть, когда вырастут, станут хорошими людьми, а значит, добро должно победить зло.