ALT-КОТ

Глава 19

— Ты чего о себе возомнил? — Уфимцев-старший собственной персоной пожаловал. Генерал орал так, что аж слюни изо рта летели.

Я молча сидел, слушал небольшой частью сознания, а в другой прокручивал те события, которые, собственно, к его появлению и привели.

Когда Кирилл кинулся на качка, он, наверное, и сам не ожидал, что все так получится. Всего-то по плечу решил ударить, чтобы рука, как он потом сказал, отсохла, и тот не смог бы огнем кидаться — почему-то ассортимент заклинаний у гостей был небогат.

Деревяшка раскроила обидчика на две части, задев сердце, прошла сквозь тело, словно через воду, то, что в этой воде еще треть сухих веществ есть, неодушевленный предмет не смутило. Американец умер почти мгновенно. Остальные оторопело уставились на труп, и через секунду площадка возле дома очистилась, никто даже помочь не остался. Из окон высунулись руки со смартфонами. Только Настя и Света кинулись, пробуя остановить кровь и реанимировать, а потом к ним и Кирилл с Семеном присоединились. Им даже удалось зарастить внутреннюю рану, и заставить сердце биться, только прошло минут десять. Тогда им пришло наконец в голову, что я рядом.

— Ну помогите же, уми! — Настя подскочила ко мне, потянула к телу.

А чего там помогать, клиент был практически мертв. Медкапсул у меня нет, оживить я его оживил, только вот поражение мозга было фатальное. Получилось что-то вроде зомби, с сохранившимися рефлексами, только без сознания. И человечину есть не хотел, может быть — пока. Кирилл плакал, Света — тоже. Настя и Семен держались, но и им было не по себе.

А дома Ашши устроила им взбучку. Своим тихим, спокойным голосом, от которого дрожь пробирала.

— Вы каким местом слушали? Вот ты, дорогуша, что начала первым делом делать?

— Сердце спасать, — побледнела Настя. Она сама уже один раз умерла, а вообще физические наказания были излюбленным методом воспитания у ани.

— Может ты, милая, сердцем думаешь? Мозг — вот главный орган, его надо спасать в первую очередь.

Ребята переглянулись. Им было непривычно — после неправильного ответа все пока стояли на своих ногах.

— А ты, красавчик, задницей думаешь? — поглядела Ашши на Кирилла. — Или у противника вторую голову увидел? Или не мог со своего места в глаз попасть? А ты?

Ани вдруг повернулась ко мне.

— Ты, дорогуша, все правильно сделал. Был бы моим учеником, я бы тобой гордилась.

— Потому что я дал тебе три дня отдохнуть?

— Схватываешь на лету, милый. А у вас, очаровашки, с сегодняшнего дня начинается новая жизнь, — на ладони Ашши засветился оранжевый шарик. Разделился на пять частей. И все пятеро учеников повалились на пол, скрипя зубами от боли.

— Ну чего разлеглись, лечите друг друга. За десять минут не успеете. будет добавка, — ласково протянула Ашши. — А за это время мы с вашим бывшим уми найдем чем заняться. Правда, милый?

— Так, у меня срочное дело к Беловой, прости, — тут же попытался сбежать я, и был перехвачен.

— Не так быстро, дорогуша. Нам кое-что надо решить. Например, сколько их останется в живых в конечном счете, — и поглядела на копошащихся подростков. Настя уже зарастила свой ожог, и помогала Свете, которой чуть глаз не выжгло, ну и остальные были при деле.

На самом деле Ашши подала хорошую идею, а я ее развил. А она подправила. И так десять минут.

Пятерке теперь светил новый режим. Четыре часа на сон — это, по мнению ани, и так было преступно много, зато два часа на еду — в самый раз, Ашши вдруг решила, что любит готовить, потом девять часов занятия, и девять часов прогулка по территории. Любая увиденная цель должна была быть атакована. Даже бойцы Иры, сама Белова и мы с Ашши. Для охраны было сделано послабление, возможность провести эти девять часов на КПП, или уехать куда-нибудь. Сама Ашши собиралась заняться с Ириной идивидуально. А вот всем остальным обитателям тренировочного лагеря предстояло провести это время на свежем воздухе. Отбиваться не запрещалось, даже наоборот.

Радости американцам это не принесло, но они приказ Ашши, донесенный им следующим утром, просто проигнорировали. Тем более что осталось их тридцать девять, и ани пообещала, что как минимум десяток до отведенного срока в три недели обязательно умрет. И может быть даже — навсегда.

Когда пятерка вышла на улицу, все двери были заперты, а дорожки — пусты. Ребята растеряно переглянулись, не то чтобы их тянуло убивать, но изматывающая тренировка с трех утра до полудня не способствует хорошему настроению, так и тянет кому-нибудь что-нибудь отрезать, я помню.

— Ну и чего смотрим? — Ашша снова зажгла над ладонью пять шариков, только красных, с какой-то чернотой. — Или вышибить двери для вас проблема? Если хотите, можете остаться.

Пятерку как ветром сдуло к дому подальше, послышался грохот, звук разбитого стекла, потом чьи-то вопли.

— Ну вот, так-то лучше, — ани поглядела на меня. — Ты, дорогуша, что-то расслабился, и даже немного потолстел, будем исправлять.

Труп качка увезли, и три дня не было никакой реакции, за это время к первой жертве добавилась еще одна — американцы приняли одного из них за Кирилла, и забили насмерть из засады. Парня удалось оживить, но теперь он вздрагивал при каждом звуке и прятался на КПП. Пятерка, вначале действовавшая скованно, разошлась, и даже роли ребята между собой распределили. Появился свой снайпер — Семен, у которого атакующие схемы выходили лучше, Света определяла, где прячутся противники, Даша и Кирилл были основной ударной группой, а Настя — та лечила, и своих, и чужих. Вот что значит призвание.

И вот теперь появился Уфимцев, внутрь периметра заходить боялся, после того как на вышку поднялся, поглядеть, что происходит, и его там чуть не подбили. Так что милая дружеская беседа в его машине происходила, водитель и охрана жались метрах в тридцати.

— Я в порошок тебя сотру, ты в Сибири сгниешь! — разорялся генерал. — Это же наши партнеры, а ты их в гроб!

Я чуть покачал головой. Поднял большой палец вверх.

— Уфф, — Уфимцев-старший вытер вспотевший лоб. — Сколько их было, микрофонов?

— Ну почему были, — пожал я плечами, — они и сейчас есть. Четыре. Хочешь послушать?

— Давай, — оживился генерал. И за голову схватился. — Никак к этим штукам не привыкну вашим. Слушай, это такой голос у меня противный?

— Не темни, Игорь Григорич, не из-за трупа же приехал.

— Вот тут ты ошибаешься. Кстати, Марк, а если бы я и вправду на тебя так заорал, что? А то Серов про тебя нарассказывал ужасов, от Беловой регулярно получает информацию. Даже брата твоего к ней сосватал, чуть ли не в приказном порядке. Так тот взбрыкнул, и вообще порвать с ней хотел.

— Кто вам мешает ко мне своего информатора заслать?

— Поздно, Леня вон не справился, Катя бы сама не согласилась, да и то, что ты Беловой разрешаешь сливать, все, кому надо, в курсе. Вроде как канал коммуникации у тебя такой с нами. Насчет трупа — как раз из-за него. Смотри, какая ситуация получается, — на сигнале, идущем с микрофонов, Уфимцев перестал орать и теперь что-то зло мне выговаривал за промахи, — американские друзья наши как-то вяло отреагировали, что один из ихних жмур. Думаю, одно из двух тут, или кто-то у них в этом разбирается, или кто-то стучит на тебя туда. Из твоих же.

— И то, и другое, — кивнул я. — Насчет первого не уверен, может маскируется, а вот второе — сто процентов.

— И что дальше?

— А что ваши знаменитые аналитики говорят?

— Да ну их, — Уфимцев сжал пальцы, — считают, что нельзя в секрете держать, иначе война. Там, наверху, тоже так думают. А война, Марк, это страшно. Я в Афгане срочную служил, в 82-м туда попал. Потом в Чечне, в командировке. Никакой романтики, скажу я тебе. Правда, когда эти колдуны, прости, вот как ты, научатся, тоже спокойной жизни не будет.

— Сколько дают?

— Три поколения, это лет семьдесят. А потом — сами не знают, что.

— Значит, — кивнул я, — есть у вас семьдесят лет, чтобы технологии к этому подтянулись. Не бог весть какая защита, но все же. На Луну вон слетайте, там можно обособиться.

— Ты про проект «Аполлон-80»? — Уфимцев хмыкнул. — Стоп, откуда тебе, все забываю, что ты вроде как одиночка. Приятели твои базу построили на той стороне Луны, на четыре тысячи человек, с каким-то новым оборудованием. Еще одна головная боль, средств доставки-то у нас пока нет, должны были только в 2030-м полететь, да и без колдунов там делать нечего. Хоть чем-то тебя удивил. Кстати, вот, держи.

Я покачал коробочку в руке.

— Вы меня прям в час по чайной ложке кормите.

— Это все, — твердо соврал Уфимцев. — Все, что осталось, больше нет. Для чего хоть они?

— Смотри, — я достал монетку ману из коробочки, положил на ладонь, накрыл другой. Открыл — монетки не было.

— Фокусы — это хорошо, — одобрил генерал. — А по сути?

— Здесь — не для чего, некуда их тратить, ну если только по цене золота. А вот там, куда я надеюсь перебраться, очень даже ценится. Курс за монетку примерно триста миллионов евро, если на наши деньги, хотя все это условно.

Генерал присвистнул.

— Так я их отправляю вроде как в хранилище, — продолжил я. — А когда будет случай, достану. И твои интересы учту.

— Я тебя услышал, — Уфимцев пожал мне руку. Отдал коричневую кожаную папку, — тут то, что ты просил по твоей тете, прочтешь — уничтожить не забудь. Единственный экземпляр, все электронные копии стерты.

Не знаю, что там было уничтожать, и так ясно, никуда тетя Света не летала. А значит, и Лейбмахер тоже, Серега это уже давно раскопал. Но пропали они вместе, и в один день. Я посмотрел протоколы внешнего наблюдения, пролистал логи внесения записей задним числом — много к Ануру вопросов, очень много. И к дяде Толе заодно. На дядю Ёсю плевать, он мне никаким боком не приятель, а вот сестра матери — это серьезно. Уриши может и спустили бы, кого только среди старых семей не резали и не распыляли, до сих пор все в мире и согласии живут, а вот бояре Травины спросят, и еще как. Иначе будет Всеслав мне по ночам являться и укоризненно смотреть. Последняя страница меня удивила, у внучки Лейбмахера, которую мне в невесты подсовывали, родилась дочь, предположительно от Павла Громова. Сейчас в Швейцарии живут, не тужат, собственный домик в каком-то горном кантоне, полная страховка, счет в банке, сиделка и охрана. Анур позаботился, не иначе. И я могу.

И тут же одернул себя, если вот сейчас детей как заложников буду рассматривать, все, назад дороги нет. Пусть живет.

Потянулись дни, похожие один на другой. Утром я вставал, пытался съесть хотя бы малую часть того, что Ашши приготовила, а готовила она каждый день что-то новое, ездил к Кате — девушка шла на поправку, руки становились все плотнее, гулял с котом по нашему импровизированному полигону, подбадривал американцев. Те первое время бегали и прятались, а потом огрызаться начали, образовались группировки, которые сообща отражали нападения, и даже контратаковали. Выделились лидеры, та девушка, которая выбросила Свету из дома, и подросток, ничем не примечательный, кроме потенциала.

У каждого из них было примерно до десяти последователей, остальные вроде как по двое-трое держались, кто-то даже в одиночку. Схемы создавать умела примерно треть, но с качеством было не очень. Поначалу. А потом, в боевых практически условиях, начало расти. Но и у пятерки тоже прогресс был, двадцать часов в течение почти месяца — это серьезно, пусть без пси-линка, но тут никто очередями из сосулек не стрелял и дронов с плазменным оружием не запускал. Для сельской местности сойдет.

— Конечно, дорогуша, — сказала Ашши, когда я поделился с ней своими мыслями, — другие миры как-то освоили все это, и тут тоже пойдут своим путем. Слишком быстро — тоже плохо. Попробуй вот эти креветки в чесночном соусе. Эй, ты что на тарелку себе положил детскую порцию, а ну еще наваливай.

Кот был с ней полностью согласен. Он не только подрос на диете из ману, а еще и округлился, по размерам теперь напоминал трехмесячного медвежонка, весил не меньше пятнадцати кило, и это перед обедом. И сложением тоже, детскость никуда не исчезла, толстые лапы косолапили, голова была непропорционально велика, — а что поделаешь, умище-то куда девать. Это же умище иногда включалось, и на людях он превращался в обычного кота.

Не знаю, что на меня нашло, но вот перед сном стал рассказывать ему о себе, своей жизни, кот внимательно слушал, на скучных местах — зевал, на опасных — бил хвостом по кровати. Когда дошил до смерти Милы, облизнул мне щеку языком. Вот чем этот кот точно отличался от обычных, никакой шершавости на языке не было. А то бы кожу мне содрал. И вообще, мы стали эмоционально ближе — такое бывает, когда мужчина страдает дома в одиночестве всякой хренью, вместо того, чтобы выйти, размяться, сжечь парочку городов, звезду взорвать. Или влюбиться в кого-нибудь.

Правда, до сна уделял время занятиям — смотрел, как Ашши гоняет Белову. Вот там ничем таким, что делали подростки, почти не пахло.

— Настоящей колдуньей тебе никогда не стать, — заявила ани. прямо ей в лицо на первой же тренировке. — Дара нет почти, повезло, что Артур с тобой что-то сотворил, не подумай, не лезу в ваши отношения. Но ты, дорогуша, и так хороша собой, только с попой надо что-то делать. Есть побольше.

И все то время, пока другие ее ученики наводили страх и шорох в округе, она заставляла Иру на площадке перед домом махать мечом, стрелять из пистолета по соседнему коттеджу, где прятались ее подчиненные, в общем, заниматься примерно тем же, что и ан Траг меня напрягал на занятиях с наемниками. Даже методы были похожие, только в этот раз источником ненависти и боли выступал я.

— Сереже пожалуюсь, — заявила Белова на одном из занятий, зажимая рассеченное бедро. — Шрамы покажу, синяки, он тебя побьет.

— Не будешь защищаться, правую кисть отрублю, — пообещал я в ответ. — Вообще замуж не выйдешь, кольцо надеть будет некуда.

Угроза подействовала, все-таки женщина — это женщина. Даже Ашши.

А Серегу я не боялся, он приехал как-то раз, посмотреть, чем его будущая жена занимается. И когда я ей живот проткнул, бросился на меня с кулаками, пришлось обездвижить.

— Привыкай, дорогуша, — сказала ему Ашши, — сам выбирал. Но вы друг другу подходите. Смотри, как Марк прыгает, старается, а толку никакого, один как перст. У Иры твоей сестра есть? Можно страшненькую, ему уже все равно.

— Детдомовская я, — Ира подошла отдышаться, вытирая следы крови салфеткой. — Так что Марку повезло, сестер нет. И Сереженке тоже, тещи не будет.

— Если что, милая, я тебя удочерю, — пообещала Ашши. Пошутила, но все равно и брат, и Ира побледнели сильно.

Но нельзя сказать, что Белова была хорошей ученицей, делать-то она делала все, что ей говорили, только не верила. И когда я раны заращивал, и когда она со ста метров из пистолета в глаз фанерному человеку попала. Да, чудеса, но как-то не ее, несмотря на то, что фигура из фанеры была вылитый я.

— Ты почувствуй, как искорки стекают с твоих рук в оружие, и прямо в цель, — Ашши перешла на веганское питание, и грызла брокколи. Ну а мы остались без завтрака, обеда и двух ужинов. — Когда стреляешь, чувствуешь?

— Да, — Ира готова была заплакать.

— Шиклу в месяц — мало, — повернулась ко мне ани. — Пять.

— Идет, — согласился я. Кот сожрал почти весь запас ману, но последнюю монетку он поглощал с какой-то неохотой, видимо, пресытился. И вопрос с оплатой скорее принципиальный был, чтобы халява на меня с неба не падала, как обычно.

— Ладно, — Ашши покачала головой с сомнением. — Смотри сюда, дорогуша. Что это?

— Кухонный нож.

— Молодец. Встань, закрой глаза, сейчас я тебя разверну, и воткнешь его со всей силой в фанерного Марка. Кстати, он сказал, что у тебя задница плоская и сисек нет, а за такую правду и убить не жалко. Держись за руку, иди сюда. На уровень груди, ему не повредит, этот гад выкарабкивается из любой ситуации. Сосредоточилась? Бей, милая.

Ира открыла глаза, сначала просто, потом максимально широко — нож ушел по самую рукоятку в кирпичную стену дома.

— Как это? — с дрожью в голосе спросила она. И с этого момента у нее все пошло как надо.

Обучение американцев подходило к концу, некоторые даже со своими преследователями подружились, здраво рассудив, что лучше быть вместе с сильной стороной, чем с той, которую бьют, и к концу третьей недели команда карателей выросла до десяти человек. Выросла бы и до сорока четырех, но ребята хорошо помнили, кто их обижал. Месть — тоже своеобразный воспитательный момент, не знаю, как насчет холодной, в этом конкретном случае она была и холодной в виде льдышек, и горячей, как огненные шары, и даже под напряжением в полмиллиона вольт при близком контакте. Следующую партию обещали через квартал, уже побольше.

— Место нашли, — обрадовал меня Серов, — ремонтируем сейчас. Военный городок, с полигоном и прочими радостями, бронетехнику выпустим, посмотрим, что с ней будет. Мы на авиацию подавали заявку, но пока не проходим по бюджету.

— Онижедети, — напомнил я генералу.

— Ничего, в войну вон и семилетки воевали, — парировал Серов, в армии ни дня не служивший.

Так что предстоял переезд. Местных жителей мы к пришествию колдунов подготовили, по логике контор теперь нужен был перерыв для общества. К тому же, кроме американцев, решили и местных курсантов готовить. Из своих запасов.

— Так что отдыхайте, — продолжал Серов, — надеюсь, ничего за этот квартал не случится.

Как в воду глядел генерал. Или накаркал.