А не как Лёнька!

22

Богдан жил в самом центре Питера в старинном доме, который был успешно обновлён капитальным ремонтом. Для меня всегда было загадкой, почему люди не продают такие квартиры и не покупают современные где-нибудь в зелёных районах Питера. А вот Лёнька понимал и готов был объяснить нам с Сашей:

— Это Петроградка — самый странный район Питера. Здесь у людей свой, местный патриотизм. Если вы не здешние, то не пытайтесь даже понять! У меня здесь бабушка жила до войны, так что я отлично узнаю в людях этот петроградский патриотизм. В Богдане он тоже есть — я сразу заметил!

— Ага, заметил ты… — пробормотала я недовольно: ох уж этот Лёнька! Вечно надо выпендриться!

Нам предстояло войти во двор через ворота, что были встроены в здание. За этими решётчатыми воротами виднелся двор — зелёный, яркий, с непонятными строениями посредине.

Там же, в этих воротах, была заметна калитка и скромный домофон около неё на стене.

— Я реально не думал, что кто-то в таких домах живёт, — оглядывая здание, признался Саша. — Ну, догадывался, что кто-то живёт, конечно, но… всё равно странно.

Лёня в ответ только фыркнул, а я поторопила:

— Звони давай уже, сейчас от любопытства лопну!

Саша, которого любопытство, казалось, совершенно не раздирало, покладисто кивнул и набрал номер квартиры Богдана на домофоне. Парень быстро ответил и открыл нам калитку. Вернее, открыл Саше калитку — нам с Лёней она была ни к чему.

— Надо всё же будет по знаменитым питерским парадкампошариться, — мечтательно протянула я, хлопая по плечу Лёнчика. — А то они закрытые, фиг проберёшься, а сейчас у нас с тобой уникальный шанс! Нельзя упускать! Столько мистического в нашем городе!..

— Ага. Например, мы с тобой. — Фыркнула я в ответ.

Мы прошли в тени арки, по мощёной камнями дороге, и Сашины шаги отдавались странным эхом от сводчатых стен. Наконец, мы вышли на показавшийся необычайно яркий залитый солнцем двор.

Пожалуй, в этом что-то было. Суета большого города за стенами и тишина, спокойствие и свежая зелень деревьев внутри двора. Как будто, пройдя арку, мы оказались в другом мире.

Парадная Богдана притулилась в углу дома, и мы направились к двери, где пришлось повторно позвонить по домофону в квартиру. Открыли нам быстро и молча.

Шагнув за дверь, я замерла, так что Саша, не заметив, даже прошёл сквозь меня, за что поспешно извинился и тоже замер.

Мы словно оказались на дне огромной квадратной шахты, по периметру которой поднималась узенькая лесенка, на какой двоих людям пришлось бы расходиться боком.

Зато середина шахты была широкой и, что самое странное, не пустовала. С самого верха спускались тонкие металлические тросики, на которых крепились разнокалиберные кашпо с комнатными цветами. Некоторые из растений были вьющимися, и их плети свисали вниз или цеплялись за поперечные тросы, что тянулись от одних перил вк другим, пересекая всю шахту. Встречались и просто растения, которые радовали глаз зеленью и местами даже цвели.

Это всё было так неожиданно увидеть, что мы, все трое, остановились и смотрели на обыкновенные комнатные цветы, как на чудо света.

Лучи солнца через окошки попадали на зелень листочков, и потому вся парадная выглядела по-весеннему свежей и напоминала оранжерею.

— Охренеть… — пробормотал Саша.

Молчаливое созерцание могло продолжиться, но где-то наверху раздался звук открываемой двери и послышался голос Богдана:

— Всё нормально?

— Да, поднимаюсь, — отозвался Саша и пошёл по лестнице вверх.

Она оказалась жутко неудобной: ступеньки маленькие, частые, а пролёты большие, потому что потолки высокие.

Лёня вертел головой, не переставая всё разглядывать, а Саша сделался сосредоточенным, собранным и напряжённым.

Интересно, он хоть догадывается, о чём будет их разговор? Ведь это очень странно и подозрительно, что его позвал на разговор парень, с которым у них нет никаких общих тем! И почему позвал к себе, а не в кафе или куда-то ещё.

А вдруг, он не один, а там с ним Маша?

Я не на шутку испугалась этого. Если мои предположения оправдаются, это будет самый неловкий момент в моей жизни: притащиться с парнем к его конкуренту и присутствовать при том, как его бросают….

Богдан проживал на втором этаже, и потому мы добрались до его двери раньше, чем я успела хоть что-то предпринять. И всё же, уже на пороге квартиры, ринулась в неё сквозь Сашу, Богдана, стены и мебель. Я искала Машу, но её нигде не обнаружилось.

Я выдохнула. Всё не так и плохо. Уж лучше парням самим поговорить и всё решить, без Марии.

Вернулась в прихожую, на пороге которой как раз стоял Саша и вглядывался в недра квартиры, ища взглядом меня. Когда я появилась, он укоризненно покачал головой, а потом, поймав на себе взгляд Богдана, смутился и почесал затылок.

В квартире Богдана пахло кофе, и это был запах, который идеально подходил этому жилищу. Внутри, правда, всё оказалось со свежим ремонтом, но не без элементов старины. Неудивительно, что живя здесь, парень любил винтажные штуки.

— Проходи в гостиную, присаживайся на диван, — Богдан закрыл за Сашей дверь, но гость не собирался проходить в комнату и остался в прихожей, даже не намереваясь снимать ботинки. — Кофе будешь?

Любезность хозяина заставила нас троих смотреть на него с подозрением. Зубы заговаривает, подкормить, умаслить хочет…

— Говори тут. — Отрезал Саша. — И кофе я не люблю.

Богдан посмотрел в сторону кухни с таким видом, словно ему было досадно за кофе, что гость его не любит. Подумав, парень вздохнул и попытался настоять на своём:

— Нет, знаешь… ты лучше сядь…

Саша прищурился и неуверенно задумчиво отозвался:

— Да постою я… — явно сейчас он пытался угадать, зачем его сюда пригласили, но не мог найти ответ, что настораживало ещё больше.

— Знаешь, чувак, — как бы между прочим вклинилась я, оглядывая комнату, на пороге которой стояла. — Если он говорит, что лучше сесть, чтобы услышать то, что он скажет — может, стоит прислушаться?

Саша посмотрел на меня, и Богдан странно проследил за его взглядом, но увидел явно не меня, а лишь обои в собственной прихожей, которые видел сотню раз.

Богдан нахмурился, а Саша нехотя разулся и прошёл к дивану. Сел, сложил руки в замок и выжидательно уставился на Богдана, который взял с полки какую-то толстую кособокую папку и осторожно положил перед Сашей на журнальный столик.

Папка тоже оказалась винтажная, из бело-жёлтого картона и со строгой надписью «Дело №»

— Дело на тебя шьют, чувак, — пошутила я, присаживаясь рядом с Сашей, и он усмехнулся, оценив шутку.

— Вот, — Богдан взглядом указал на папку, но сам не прикасался к ней, словно побаивался её содержимого.

— Чёрт… — пробормотала я, прикидывая, что то, что внутри, может шокировать Сашу. — Лёнь, давай сами расскажем, а?

В ответ Лёнька так шикнул на меня, что я поняла: нет, есть вещи, которые надо узнавать только от первоисточника. Тут не поспоришь, Лёня прав.

Саша скептически посмотрел на папку, не выражая ни малейшего любопытства или желания заглянуть в неё. Я его понимала: всё выглядело странно и загадочно, а потому не предвещало ничего хорошего.

— Там фотографии, — решил дать пояснения Богдан, обходя столик и присаживаясь на край дивана и с интересом наблюдая за Сашей. — Я сделал их тебе, Маша говорила, ты любишь плёночные снимки.

Плёночные снимки? Он что, решил не рассказать, а показать ему свои отношения с Машей?

Саша потянулся пальцами к папке, и я словно видела это в замедленной съёмке, и потому не выдержала и выдала:

— Богдан любит Машу, а она — его!.. Лёня — подтвердит!

Сашины пальцы замерли, и парень посмотрел на меня с удивлением. Словно его больше удивляло, что я сейчас это сказала, чем сам факт. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, не обращая внимания на возмущённого Лёньку, который громко ругался, негодуя:

— Даринка, блин! Так нельзя! Никто так не делает, понимаешь? Это нетактично, грубо и опрометчиво!

Саша оказался выдержанным человеком. После того, как он побеседовал с Егором, мне казалось, что он может просто врезать Богдану или выкинуть что-то подобное, но он внешне никак не выказал своё состояние, только сжал зубы, отчего на скулах заиграли желваки.

Я нервно сглотнула под непроницаемым взглядом зелёных глаз, а Саша неожиданно мягко улыбнулся и накрыл своей рукой мою руку, произнеся тихо:

— Что ж, спасибо… — он сказал об этом с какой-то грустью, но всё же новость шокировала его не так сильно, как могла бы.

Я выдохнула. Возможно, Майский всё же догадывался, что с Машей он не навеки вечные вместе, и потому новость не показалась ему убийственно ужасной.

За меня ответил Богдан, принявший благодарность на свой счёт:

— Да не за что…

Саша словно вспомнил про этого парня и посмотрел на него задумчиво. Я прям чувствовала, как сейчас в голове у Саши всплывают воспоминания, и он ищет соответствия, доказывающие или опровергающие Машину связь с Богданом.

— А когда Маша это сказала? — спросил он задумчиво, и вопрос его показался вполне мирным, без подтекста. — Ну, что я люблю такие снимки?

Богдан посмотрел на Сашу долгим взглядом, и Лёня принялся бормотать, комментируя:

— Сейчас признается! Видишь, Даринка, не надо лезть — люди сами раскрывают свои тайны, когда считают уместным!

Мне тоже казалось, что Богдан вот-вот начнёт рассказывать о том, что с Машей у них давняя дружба, что он долго был во френдзоне и когда почти вышел из неё и мог подняться на новый уровень, появился Саша со своим отчаянным желанием быть нужным и любимым. Он появился и всё испортил на долгие месяцы, за время которых Маша всерьёз увлеклась новым поклонником, но потом осознала, что не любит его и хочет быть с Богданом.

Я не представляла, как ему хватит духу всё это сейчас произнести, но парень был мне симпатичен, и потому я верила: он сможет! Я смотрела на его сосредоточенное лицо, замерев и волнуясь, как за любимого персонажа в остросюжетном фильме.

«Давай же!» — болела за него я.

Кажется, вышло произнести это вслух, и потому Саша резко повернулся ко мне, тем самым разорвав зрительный контакт с Богданом, который от этого тут же растерял весь настрой и откашлялся, шумно выдохнув.

— Не, не расскажет. — Вздохнул Лёня. — Не сейчас.

Саша бросил сердитый взгляд на незадачливого комментатора, а потом уставился на папку. Богдан как-то нервно поторопил:

— Снимки посмотри. Удивишься.

— Уже не удивится, — хмыкнула в ответ я, и Саша невесело дёрнул уголком губ, оценив моё замечание.

И всё же он не стал заставлять долго уговаривать себя и, взяв папку в руки, открыл её резким движением, которое показалось мне нервным.

Мы, все трое, бестактно уставились на фото. Вернее, бестактно уставились мы с Лёней, а Саша вполне полноправно это сделал.

Но на фото была далеко не Маша…

С чёрно-белых снимков, снятых словно профессиональным фотографом, на нас смотрел Саша и… обнимающая его я.

Майский остолбенел, когда увидел это, а потом, спустя некоторое время, медленно стал раскладывать снимки на столе. Их оказалось довольно много, и потому скоро они стали ложиться вторым слоем — столик был невелик.

— О, боги… — пробормотал Лёня. — Даринка, это ж ты!

Я вздохнула, в который раз подумав о том, что он тормоз.

Богдан молчал. Сашин взгляд метался от одной фотографии к другой, а я не могла поверить, что мы так классно смотримся вместе! Счастливые, озорные и красивые — такими мы казались мне на этих кадрах. И, может быть, даже влюблённые, потому что такими счастливыми, озорными и красивыми бывают только влюблённые.

— Да он талантище! — восхитилась я работами фотографа, и ни Саша, ни Лёня никак не отреагировали на мою реплику.

Им было не до красоты. Они находились в шоке и растерянно смотрели на фотографии. Молчание затягивалось, а обстановка накалялась. Нужно будет как-то объяснить это всё Богдану. Но, что хуже — это придётся объяснить Маше! Нам с Лёней — можно не объяснять, хотя тоже было бы интересно.

— Кто эта девушка? — спросил Богдан прямо, когда понял, что иначе молчание будет длиться ещё невесть сколько. — Её не было на свадьбе. Более того, её точно не было, когда я делал эти снимки… Но я помню, что происходило что-то странное. В начале ты едва выдавил из себя подобие улыбки, а потом ржал, как ненормальный. Ответ очевиден — это потому, что к тебе подошла она и начала щекотать.

Саша перевёл взгляд на Богдана, посмотрев ему прямо в глаза. Нервно сглотнул, прикрыл глаза и постарался взять себя в руки. Я видела, каких усилий ему стоит оставаться спокойным и не начать болтать со мной и Лёнькой прямо сейчас.

— Я не знаю, как это возможно… — пробормотал он, откидываясь на спинку дивана и потирая ладонями лицо, залитое краской смущения.

Я же начала медленно осознавать, что это не просто странно, но и компрометирующе. Сейчас Богдан и Маша запросто выстроят линию защиты, при которой Саша окажется виноватым. Прикинутся, что Богдан, как друг, показал Маше эти снимки, а та обидится на измену и бросит Сашу на вполне объяснимых законных основаниях. И вполне логично уйдёт к Богдану…

Нужно было срочно как-то выводить этого парня на чистую воду. Саша должен узнать от первоисточника, что Маша на самом деле мечтает не о нём!

Тем временем Богдан сочувственно посмотрел на гостя:

— Не парься, такое бывает. Это не сумасшествие и не подделка. Я много снимаю на плёночный, так что знаю: такое бывает… — Он говорил негромко и как-то виновато, словно открывал для Саши дверь в мир паранормального или сам влезал в чужой потаённый мир. Саша слушал его, затаив дыхание, как ребёнок слушает страшную историю у ночного костра в дремучем лесу. — Разные сущности могут попадать в кадр, это случается… но… чтобы так явно и так нагло…. — он облизал пересохшие губы и выдохнул, покачав головой и признавая свою беспомощность в этом вопросе: — Это впервые у меня.

— У меня тоже, — хмыкнул в ответ Саша, который ещё не отошёл от шока, и пока не был готов вести конструктивный диалог.

Он не спешил ретироваться, понимая, что с Богданом есть, о чём поговорить, но пока молчал, поскольку просто не находил слов.

— Так кто она? — повторил изначальный вопрос Богдан.

Саша вновь усмехнулся: вышло невесело и даже как-то обречённо, отчего я вновь подумала, что наше с Лёней общество для него в тягость.

— Вообще-то, их двое… — признался Саша.

Богдан удивлённо поднял брови и потянулся к фотографиям, желая увидеть, кто же там второй. Он всматривался пристально. Как стало понятно из последующей его фразы, он искал различия между мной и мной.

— На фото только одна… или они близняшки? — растерянно спросил он, не найдя никаких отличий.

— Нет. — Вздохнув, отозвался Саша. — Второй — парень. Он не попал в кадры — в стороне стоял.

И, взяв в руку одну фотографию, он принялся рассматривать её, словно заново увидел. Мы выглядели прилично, и я смотрелась полноценным живым человеком — никакой прозрачности! И вон, складки Сашиной лазурной рубашки под моими пальцами — всё, как у нормальных людей! Эта фотография словно воскресила меня, вернула в мир живых…

— Так, то есть, ты отбил девушку у духа? — уточнил Богдан, и Саша посмотрел на него, как на сумасшедшего.

— Да! — ответил за него Лёньчик, считающий, что Богдан максимально точно описал ситуацию.

— Нет. Она просто хотела меня рассмешить, — спокойно ответил он. — Чтобы у тебя получились хорошие фотки, а не снимки с угрюмым загруженным парнем.

— Вы смотритесь очень даже… — пробормотал Богдан, рассматривая фотографии. — Маше лучше не показывай — взревнует.

— Скорее обратится к охотникам за приведениями, — усмехнулся Саша и поднял серьёзный и тревожный взгляд на собеседника. — Эти снимки никто не должен видеть. — Он говорил осторожно, не уверенный в том, что найдёт поддержку в собеседнике. — Дарины не было на свадьбе, это ясно. Я фоткался один… — он посмотрел на фотки и качнул головой: — Это невозможно будет объяснить…

— И не надо, — ответил Богдан. — Необъяснимое случается, надо просто принять это. Смирись, что был на свадьбе с этими духами, и всё. Станет легче. Забей и живи дальше, как жил. Было и прошло.

— Если бы, — усмехнулся Саша. — Было, но не прошло… И я не уверен, что хочу, чтобы проходило…

— В смысле? — оживился Богдан, покосившись на парочку, которую запечатлел.

Я знала, о чём он подумал. И наверняка Саша и Лёня тоже поняли.

— Мы, вроде как, подружились… — признался Саша, как-то виновато улыбнувшись Богдану. — Ну, они неплохие ребята. И, наверно, они не просто так могут общаться со мной. Может, я мог бы как-то помочь им… или… я даже не знаю. Но точно «было и прошло» не прокатит…

Светловолосый парень задумчиво поднялся на ноги и стал расхаживать по комнате, напряжённо о чём-то думая. Мы, все трое, наблюдали за ним так, словно он был гением, которому просто нужно немного времени, и тогда он выдаст нам отличное решение всех проблем.

Богдан казался поглощённым мыслями о нас, и это меня удивляло. То есть, его сейчас совсем не волновало, что перед ним тот, с кем должна расстаться его любимая девушка. Не волновало и то, что он должен относиться к Саше не просто, как к любому другому человеку… Интересно, кем он работает, что может так профессионально разделять личные отношения и деловые?

— Я попробую узнать об этом больше, — сказал, наконец Богдан, возвращаясь на место и садясь напротив нас. — Постарайся пока найти какую-то очевидную причину. Понимаю, что, наверно, ты уже перебрал их все, и всё мимо, но всё же… Все мы читали много страшилок, смотрели фильмы разные… Вполне возможно, что причину никто, кроме тебя, и не сможет отыскать, так что…

Тут он был прав. Возможно, никто кроме самого Саши не в состоянии понять, что происходит. Здесь не поможет никто, к кому обычно обращаются при столкновении с потусторонним. Мы видим и слышим друг друга, проблема в том, что сами не знаем, что нам нужно от Майского…

Саша поднялся, собираясь уйти, а потом взял в руку фотографии, ещё раз пересмотрел их, улыбаясь, и спросил у Богдана:

— Я возьму?

— Бери, конечно, — кивнул Богдан, тоже вставая и провожая гостя до двери.

Он так и не рассказал ему про Машу. Более того: уверена, он ни разу всерьёз даже не задумался о такой возможности…