#2 Печать пожирателя

Глава 6 Услуга мертвецу

— Чтобы я. Ещё раз. На такое. Согласился! — прошипел я, выдёргивая ногу из дырки в проломившемся деревянном мосту.

Длинной змеёй он вился аккурат над болотистой гладью.

— Никогда, @#$%!

Долбаный призрак! Если бы не ценная информация, высушил бы его подчистую! Или деда попросил это сделать!

Он, идущий позади, весело хохотнул.

— Городского сразу видно.

— Да причём тут «городской»? — я облокотился на лопату, снял кроссовок, вылил из него вонючую застоявшуюся воду, и нацепил обувь обратно, — Надо уточнять в следующий раз, в каком состоянии место назначения! «Церковь за городом», мать его!

Дмитрий снова хмыкнул.

Я повернулся к маячившей невдалеке цели нашего маршрута, и нахмурился.

Это была старая, полуразрушенная церковь, спрятанная посреди болота. Со всех сторон нас окружали огромные водные пространства, заросшие тиной, ряской, камышами, кочками. То тут, то там виднелись изрядные участки спокойной водной глади, над которой поднималась зеленоватая дымка. Местами имелись и лабзы — небольшие плавучие острова, удерживаемые корнями растущих на них деревьев.

Вокруг стоял запах стоячей воды, и было тихо — лишь в небе иногда голосили пролетающие косяки уток и гусей, направляющиеся на юг.

Церковь, к которой нас отправил призрак Чарышникова, кто-то додумался построить на острове — единственном твёрдом и сухом участке земли на десятки километров вокруг. И узкий мостик, по которому мы сейчас шли, был единственной дорогой туда. Но построили эту рухлядь, очевидно, ещё когда даже деда в проекте не было!

Машину пришлось оставить на краю болота. Спортивный мобиль не был предназначен для высоких полётов, а тут был либо мешались лабзы и деревья, либо вода вместе с ошмётками тины и переплетающихся трав могла попасть в турбины — и прости-прощай, шикарный автомобиль!

Так что мы пёрли на своих двоих.

— Зря от тех бродяг отказались, — произнёс дед, — Пустили бы их вперёд, чтобы разведали дорогу.

— Я уже и сам об этом жалею. С другой стороны — ты бы пустил их в своё авто?

— Нет конечно! Заказал бы такси…

— Представляю, с каким лицом таких клиентов встретил бы водитель!

Призрак Чарышникова и в самом деле предложил нам взять «его людей», в качестве «почётного эскорта», но я не стал принимать такой широкий душевный жест. Убитый некогда дворянин к концу разговора начал путать реальность и память о прошлом, так что не осознавал, что эти бродяги — не его подчинённые, и не всегда понимал, что вообще происходит.

А может, просто прикидывался дурачком — такой вариант тоже нельзя было отрицать. Вдруг бы эти бездомные попробовали напасть на нас ещё раз?

Нет, лишние проблемы мы были совершенно ни к чему!

Я дал деду один из своих пустых энергетических кристаллов. С его помощью дмитрий создал «якорь» и привязал призрака в одной из комнат особняка — чтобы тот не сбежал, чего доброго.

Мы миновали дышащий на ладан мост, и оказались на заросшей бурьяном, твёрдой земле. Никакой тропинки, ведущей к церкви, тут не было, так что пришлось переть прямо через высоченную траву.

Про себя я лишь матерился, и представлял, что сделаю с Чарышниковым, если он соврал.

Стены и купол постройки облупились, часть крыши обвалилась. Да и вообще — всё здание опасно накренилось, так, что грозило рухнуть в любой момент.

За аркой входа, где не было никаких дверей, обнаружилось большое, тоже заросшее высокой травой и молодыми деревцами помещение. Никакого намёка на обстановку — всё давным давно сгнило.

— Церковь явно старше нашего «заказчика», — заметил дед.

— На кой ляд его вообще сюда понесло… Тоже мне, нашёл место, где помирать! И не предупредил никого!

— Знал бы прикуп — жил бы в Сочи, — философски отозвался Дмитрий.

— А что, хороший город?

— Кому как, — он пожал плечами, — Мне не очень. Ты что, ни разу там не был?

— Вроде нет…

— Скатайся. На лыжах покатаешься, в казино сходишь. Казино там отменные!

Следуя указаниям призрака, мы направились к той части, где когда-то располагался алтарь, а теперь росло скрученное в спираль трёхметровое дерево с такими же закрученными ветками и пожелтевшими листьями на них.

Вокруг чувствовалось магическое напряжение — сильнее, чем в Москве, но слабее, чем в Ярославле. Воздух был пропитан магией, которая исходила из этого дерева.

— Это что? — удивился я, едва ли не кожей ощущая энергетическую пульсацию.

— Источник, — хмыкнул дед, подходя ближе, — Один из малых, правда, они нередко в наших краях встречаются. Говорил же, волшебные места…

Эх, жаль, я не мог в полной мере черпать из Источников энергию! И пусть после развития искры я получил возможность впитывать силы — но это было настолько медленно, что даже чтобы заполнить мой мизерный резерв, потребовались бы сутки, а то и больше!

А это дерево излучало чистую природную силу… С ней бы можно было хорошенько поэкспериментировать… С тем же Мунином. Надо бы запомнить местечко, и позже вернуться.

Я велел Лизе сделать отметку на карте, и обошёл Источник.

— Он сказал, где-то под корнями?

— Ага, — подтвердил дед, — Придётся поработать ручками, внук.

— Да я уж вижу… Только где?

— Погоди, дай гляну.

Дмитрий вытянул руку, и начал медленно обходить дерево. Почти сразу его ладонь засветились знакомым мне изумрудным светом.

— Некротика?

— Ага. Прямо здесь, — он топнул ногой.

Вздохнув, я оттеснил деда и вонзил острие лопаты в землю.

В тот же миг в центре церковного зала взорвалась земля.

Тяжёлые комья жирного дёрна брызнули во все стороны, кося высокую траву, следом по помещению прошлась воздушная волна.

Она вынесла из окон остатки деревянных рам, а по по одной из стен пробежала трещина.

Впрочем, отбросив лопату, я смотрел не на разрушения и без того развалившейся церкви.

Из-под земли выбралось существо, похожее на человека… Точнее, похожим оно было когда-то… Давно… Лет сто назад.

Он стоял на четырёх лапах — хотя передние ещё напоминали руки, увенчанные здоровенными когтями — и даже так был выше меня раза в полтора! Вместо кожи — шкура, вся в трещинах и рваных ранах, с налётом грязи и слизи, словно на ней застыла мерзость всего окружающего болота. Торчащие кости, сухожилия и куски гнилого мяса на теле довершали картину.

Морда у твари была удлиннёной, как у волка. Изуродованая, искажённая в оскале, с мощными челюстями, из которых торчали здоровенные жёлтые клыки. Широкий и сморщенный нос раздувался при каждом вдохе.

Но самым жутким элементом внешности были глаза: глубокие, черные, как бездонные ямы, излучающие холодный, жадный блеск хищника.

Мои ноздри уловили запах гнилого мяса и разложения.

— Ну охренеть, — вымолвил наконец дед, — Вурдалак.

Тварь сорвалась с места! Мелькнув зловонной тенью, он вмиг оказалась рядом с нами…

Я даже ударить не успел — хотя собирался использовать свои излюбленные «воздушные лезвия». Но меня опередил Дмитрий.

Он рванул рукой снизу вверх, я почувствовал, как из него вырывается магия — и перед нами выросла мощная земляная стена!

Монстр с размаху врезался в неё, но дед и не думал останавливаться. Он придавил вурдалака этой стеной, а затем сделал ещё один пасс — и под массой земли вспыхнуло пламя.

Запахло палёным мясом, послышался дикий вой боли…

И я едва успел среагировать на замеченное краем глаза движение.

С остова обвалившейся крыши на нас прыгнул второй вурдалак!

Он нацелился прямо на Дмитрия.

С моих пальцев сорвалось четыре воздушных лезвия, опустошая запас стихийной магии. Два из них пролетели мимо, разворотив часть стен, но два попали — один отсёк кисть монстра, второй раскурочил ему грудную клетку.

Я рванул к деду, и в прыжке сбил его с ног.

На то место, где он только что стоял, упали внутренности вурдалака, а затем и он сам, рыча от боли и ярости.

Обе твари были ещё живы, так что мы тут же вскочили на ноги — и ударили по монстрам одновременно. Дед — огнём. А я — некротикой, заставляя разложиться и без того гнилое чудище.

Через десять секунд всё было кончено. Первый вурдалак превратился в обугленное тело, второй — в иссохшую мумию.

— Ну дела, — крякнул дед, пиная носком дорогого ботинка запечённого монстра. От него отвалился кусок, — Кто бы мог подумать, что такие мрази живут рядом с населёнными пунктами! И никто ни сном, ни духом! Не покидали болото, наверное, в спячке находились… А нас почуяли — и решили поохотиться.

— Да пофигу… Главное — мы с ними разделались.

Я вытер со лба пот и, отвернувшись, вытянул из припрятанного на такой случай кристалла немного стихийной магии — искра после схватки опустела полностью.

— Чарышников, сукин сын… — прорычал, когда почувствовал насыщение энергией, — Ведь знал же наверняка, сволочь! Решил избавиться, значит…

— Может, просто забыл? — пожал плечами дед.

— Ага, как же…

— Да ладно тебе, внук. Легко же справились. Спасибо, что прикрыл спину, кстати.

— Не стоит, — я отыскал в траве лопату, и направился обратно к дереву, — Давай уже закончим. Это болото меня раздражает.

В этот раз мне никто не помешал. Скелет Чарышникова оказался закопан неглубоко, единственное, что угнетало — пришлось собирать все кости вручную, и это заняло прилично времени. Хорошо, что благодаря эманациям некротики я не пропустил ни одной.

Через пару часов, сложив останки в прихваченную для этих целей сумку, мы с дедом отправились обратно к трассе.

Гавриил, ждущий на обочине, и бровью не повёл, когда мы вышли из бурелома — грязные, промокшие и злые. Ну ладно — злым был только я. Дмитрий же, напротив, будто «зарядился».

— Надо же, какой интересный день! — улыбался он в машине, достав из куртки фляжку с ароматным бренди. Сделав глоток, он протянул её мне, — У меня давненько таких не было! А стоило тебе только приехать — как сразу же! И призрак, и вурдалаки, и Источник! Ты будто притягиваешь приключения, внук!

— Рад, что смог тебя повеселить, — фыркнул я, согреваясь напитком из фляжки, — Но дело ещё не закончено.

— О да! Чувствую, ты хочешь сказать Чарышникову пару ласковых?

— Даже не сомневайся.

— А сделка? Собираешься выполнить условия, как узнаешь всё, что тебе интересно? Или…

Я покачал головой.

— Подумаю.

Как бы не хотелось пристукнуть призрака за его недосказанность, но нарушать данное слово было некрасиво. Конечно, мне плевать на этого духа с высокой колокольни — но…

От принципов, которыми руководствовался постоянно, отходить не хотелось.

Да и нужно ли?

С другой стороны, энергию призраков я ещё не ощущал… Наверняка ей можно найти интересное применение.

В Ярославль мы вернулись уже после обеда. Гавриил снова притормозил рядом с особняком, мы вышли из машины и сразу направились к нашему «пленнику».

Он торчал там же, где его оставили — и пытался разбить кристалл, к которому его привязали. Правда, ничего у призрака не получалось — сил было настолько мало, что руки проваливались сквозь сам «якорь» и пол.

Увидев нас, он отскочил от кристалла.

— Развлекаешься, да? — рявкнул я, подходя ближе, — Ничего не хочешь объяснить⁈ Два вурдалака! ДВА, сволочь! Ты нас на убой отправил!

— А-а-а, точно! — бородач с разрубленным лицом состроил удивлённую мину, — А я и думал, что что-то упустил из виду, когда просил вас о помощи…

— Так я тебе и поверил! Дед…

— Секунду.

Золотистая нить захлестнула горло духа, заставив его застонать от боли и упасть на колени. Я присел на корточки, чтобы наши лица были на одном уровне. Уродство убитого меня ничуть не смущало.

Уж после встречи с его «пёсиками» — точно.

— Ты повёл себя некрасиво, Чарышников. Не по дворянски… Значит, и с меня взятки-гладки! Необязательно держать слово перед лгуном!

— Стой-стой-стой! — зачастил дух мужчины, — Стой-стой, уважаемый, погоди! Я не… Я правда забыл! Это два мужика… Из тех, что убили меня! Я прихватил их с собой и проклял, они и сожрали остальных! Наверное, с тех пор там и жили…

— Да мне плевать! Хотя погоди — кто тебя убил-то?

— Так люди заказчика! Того, о котором вы спрашивали! Который и заказал записки Пржевальского!

Он зачастил, и я вдруг подумал, что теперь сволочь не заговаривается. А как нас вокруг пальца обвёл, актёр!

— Имя, @#$%! У меня уже и так плохое настроение!

— Иловайский! Андрей Иловайский его звали!

Я посмотрел на деда, и тот поджал губы.

Ну офигенно, что…

Кто не знал Иловайских? Да любой деревенский житель каждый день на экране телевизора видел, как мелькали лица этого семейства… Патриарх был министром иностранных дел, его жена владела сетью лучших хирургических клиник, многочисленные кузены и кузины занимали посты в правительстве, а дети учились в московских «Златограде», «Аркануме», питерских «Вихре» и «Петрограде» — и готовились к собственным свершениям по стопам родителей…

И кто-то из этой семьи заказал сто лет назад оформить записки Пржевальского в собрание сочинений. Кто-то, с именем Андрей…

Если прикинуть, у министра иностранных дел как раз отчество Андреевич…

И что всё это значит?

— Зачем им понадобились эти записки?

— Я не знаю… Но знаю вот что — это не просто книги, а артефакт!

— Что за артефакт?

— По отдельности в них даже магии почти нет! Но собранные вместе, они открывают ещё… Несколько страниц!

— И что на них? — мы с дедом переглянулись. Не то, чтобы я хотел, чтобы он всё это услышал — но не прогонять же его?

— Этого я не знаю… Этот заказчик, Иловайский, принёс их уже после, когда мы почти закончили. И они были зашифрованы.

— А не врёшь?

— Вот тебе крест, боярин!

— Да если и не врёт — ничего не знает он об этом. Всё и ежу понятно, — фыркнул дед, — Иловайские не глупцы, и никогда ими не были. Заказали артефакт, не стали объяснять спрятанный в нём секрет. А чтобы никто ничего случайно не узнал — грохнули исполнителя.

— Так всё и было, — прошептал призрак.

— А вурдалаки-то откуда?

— Так некромант я… Не самый сильный, но кукол сделать мог всегда.

— Подросли они за прошедшие годы, — проворчал Дмитрий, — Ну ты даёшь, Чарышников! Натворил херни, и нас под монастырь разве что не подвёл!

— Я… Простите.

— Бог простит, — отозвался дед, — Внук, ну что думаешь? Накажем за подставу?

— Погодите! У меня… Есть, что вам предложить! Ещё есть!

— Излагай.

— Дайте слово что не заеберёте душу… Дайте слово, что сожжёте кости… Прошу… Я знаю, что был плохим призраком… Но во мне есть ещё доброта! Есть шанс попасть в рай, я знаю!

Я покачал головой. Он искренне верил, что получит второй шанс после окончательного ухода — но весь мой опыт говорил, что ничего, кроме темноты и забвения Чарышникова там не ждёт.

Разве что он умудрится провернуть мой фокус — но куда ему?

— Что ты хочешь нам предложить?

— Пообещайте…

— Даю слово.

— В подвале есть тайник… Его не нашли за все эти годы. В конце левого крыла, где был винный погреб… В южном углу, пятый кирпич снизу… Посмотрите там… И возвращайтесь.

Дед тихо засмеялся.

— Вообще не удивлюсь, если там обнаружится ещё какая-то дрянь!

— Там ничего нет! Никого…

— Пойду осмотрюсь, — решил я, — А ты пригляди за этим умником. Только не развоплощай пока. Если он меня снова подставит — сам это сделаю.

— Как хочешь.

Я спустился на первый этаж, нашёл спуск в подвал и зажёг на ладони крошечный светильник.

Тут всё было завалено кучами мусора, через которые пришлось пробираться. Там, где его не было, пол превратился в жидкую грязь, и я подумал, что кроссовки после сегодняшних похождений отмыть уже не удастся.

В воздухе висел запах сырости. Потолок был низким, так что местами пришлось пригибаться — но вскоре я достиг нужного помещения, где валялись сгнившие остатки бочек, и отыскал нужный угол.

Магии рядом не ощущалось, и я без опасений расшатал нужный кирпич — он и впрямь держался «на соплях». Откинув его в сторону, я посветил внутрь найденной ниши, и вытащил оттуда небольшой провощёный свёрток.

Внутри оказалось несколько вещей.

Сначала я осмотрел кольцо с рубином, лежащее в футляре. Это явно был артефакт, причём — боевой, и полностью заряженный. Футляр его экранировал, но сейчас я явно ощущал заклинание, спрятанное в украшении.

— Что-то стихийное… Ладно, разберусь позже.

Следом появился объёмный кошель, в котором лежали золотые монеты старой чеканки и ещё несколько украшений — кулон с изумрудом на золотой цепочке, серёжки такого же стиля, браслет с бриллиантами и гранатами, пятёрка перстней — на этот раз обычных, три броши с сапфирами, выполненные в изысканной ковке, и ещё три серьги — без пар, все разные, с жемчугом, янтарём и аквамарином.

— Непло-о-о-охо! — присвистнул я, прикидывая, сколько всё это может стоить. — Деньги лишними не будут, это точно!

Последним предметом, который был спрятан в тайнике, оказался крошечный кожаный футляр, запаянный воском. Я осторожно исследовал его, разумно предполагая, что он может быть защищён каким-нибудь проклятьем — но нет. Это был просто футляр…

Сломав воск, я вытащил оттуда старый, почти прозрачный, но удивительно прочный лист бумаги.

Закорючки на нём не были похожи на русский язык — да и вообще на какой-то, которые мне здесь приходилось видеть. Скорее, это был набор из сотен трёх символов, расписанных по кругу, на разном расстоянии друг от друга.

— Трафарет… — догадался я, — Трафарет для шифра!

Сложив всё в карманы, и не обнаружив в тайнике ничего больше, я вернулся к призраку и деду.

— Ну как, было там что? — поинтересовался Дмитрий.

— Артефакт и драгоценности.

— Ого! Много?

— Вот, — я достал кошель и футляр из кармана, и протянул ему, — Глянь.

Пока дед рассматривал мою находку, я присел рядом с призраком и негромко спросил:

— Для чего трафарет? Для шифра, который открывается, если собрать все книги?

— Не знаю… Его принёс другой человек — уже под самый конец работы… За день до того, как меня убили… Сказал, чтобы я спрятал его, что рано или поздно Пржевальским он понадобится, и они вернутся за ним… И предупредил, чтобы я был осторожен с Иловайским… Но я не понял его… Тогда — не понял… А потом стало поздно…

— Ясно…

— Ты сдержишь слово? — бородач посмотрел на меня с надеждой, — Я рассказал всё, что знаю, клянусь!

— Дед, — я повернулся к Дмитрию, — Давай отпустим его.

— Тебе решать, — прищурившись, родич разглядывал артефакт, — За такую награду можно и его наградить, хе-хе…

Я вывалил из сумки кости, прямо рядом с Чарышниковым. Затем достал оттуда купленную Гавриилом здоровенную упаковку соли, высыпал её на останки и посмотрел на духа.

— Скажешь что-нибудь напоследок?

— Спасибо… Что поверили мне… — улыбнулся он своей жуткой половинной улыбкой, — Удачи вам.

Я кивнул, отошёл на пару шагов, и щёлкнул пальцами.

Колдовской огонь вспыхнул на костях, мгновенно переменил цвет на синий — и силуэт призрака тоже загорелся!

Через пару минут всё было кончено.

— Добрый ты, Марк, — сказал подошедший дед. Он вернул мне футляр и драгоценности, — Можно было и забрать у него силы.

— Можно. Но я дал слово.

— Ну… Это тоже важно, да, — подумав, Григорий кивнул, — И что теперь?

— Теперь я мечтаю выкинуть все эти шмотки и хорошенько попариться в баньке. Надеюсь, твоя Злата её уже растопила?

— А то! — хмыкнул дед, — Значит, возвращаемся!

— Да, рыбалку отложим на следующий раз.

Мы вернулись к машине и уселись на задние сиденья.

— И вот ещё что, — произнёс я, — Могу попросить тебя об одолжении?

— Конечно, какие вопросы⁈

— Свяжись с Пржевалским. Тем, с которым служил.

— Зачем? Хочешь поделиться с ним информацией? Не самый умный ход, Марк… Иловайские…

— Да я знаю, дед, знаю. Не дурак. Нет, рассказывать ему я ничего не буду — и ты, надеюсь, тоже оставишь всё произошедшее при себе. Но что-то есть у меня на душе странное чувство… Просто узнай, как он, ладно? Поинтересуйся, чем занимается, но разговор о книгах не заводи.

— Предчувствие, говоришь? — прищурился дед, — Ладно, попробую отыскать его контакты.

— Спасибо.

— И что ты собираешься делать со всеми этими знаниями дальше, внук?

— Пока не решил. Надо хорошенько подумать.

— Поделись потом, как надумаешь. Может, подскажу чего.

— Конечно. Я рассчитываю через пару недель снова к тебе приехать.

— Я уж точно против не буду!

Мы выехали из города, и уже были на полпути к усадьбе деда, когда в линзах мигнуло входящее сообщение от Алёны.

«Марк Григорьевич, добрый день. Простите, что беспокою в выходной, но у меня срочные новости. Управление банка готово вынести вердикт по делу о пересмотре залога вашего родового существа. Вас ждут в понедельник, в восемнадцать ноль-ноль, в нашем офисе, в башне 'Империя».