Золото Омейядов. Часть первая

Глава 17

Странно, но по какой-то причине на душе вообще не засвербило, а ведь горизонт на севере сверкал огнями. Правда, и огоньки чем-то смущали. Когда зулусы шли прошлой ночью, пылало гораздо ярче, но, возможно, из-за расстояния. До этих огней было очень далеко, хотя даже без ПНВ виделось некое свечение.

Решив, что гадать бессмысленно и пока зулусы не приблизятся, ничего не определить, я полез вниз, громко чертыхаясь.

В третий раз переодевшись, я поставил турку на огонь и сел уплетать запоздалый ужин. Порадовало, что мясо не успело остыть и не пришлось снова разогревать.

Я успел сварить ещё одно кофе, когда прибежала довольная Дэйо и с порога громко сообщила:

— Это не зулусы! Это ока-ока.

Разницы я не увидел. Что меняет, если это другое племя, да ещё и многочисленнее, чем зулусы? Но радость, написанная на лице девушки, успокоила. И кто это? Какое-то дружественное? Хрен редьки не слаще. Ко мне они каким боком? Пустить на территорию, а потом думать, что с ними делать? Потом будет поздно.

Дэйо, увидев, что я не разделяю её радость, снова произнесла:

— Ока-ока. Они не опасны. Они всегда приходят после большой воды.

Да уж, успокоила. И что за племя? Перебрал в голове массу вариантов, но так и не вспомнил подобного названия. Возможно, их кто-то истребил и к XXI веку не дожил никто, вот и не нашёл ничего в интернете. Мелькнуло в голове: если всё вращается по кругу, так, может, это сделал я? Притопают, начнут права качать, лезть в тоннель, вот и понаделаю просек в толпе. Вот только тогда нужно будет очень быстро строить мост и сниматься с места. Такое количество расчленённого народа при помощи лопат хоронить не один месяц придётся. А яму выкопать не меньше, чем амфитеатр, в котором Уруайю сделали жертвой для вампиров.

— Они друзья? — всё же поинтересовался я.

А то как буду выглядеть, если всех подряд без разбора начну кромсать?

Глаза девушки скользнули влево, потом вправо, а на лице появилось задумчивое выражение. В итоге ей всё же удалось сфокусироваться на мне, и она выдала:

— Они фу-фу.

О, новое слово в алфавите! Ещё бы знать, что оно означает. Или как в русском: «Они воняют?» Нет, тут без Нии или Джины не разобрать и по смыслу не подобрать. Супердрузья? Или в самом деле моются раз в год во время дождей и потому фу-фу? В голове полная каша.

Я с сожалением глянул на кофе, а потом подумал: «Какого чёрта?» И с наслаждением пригубил. В конце концов, кто такие оки-оки и насколько они дружественное племя, можно будет узнать и минут через десять. А если в самом деле пованивают, так и вовсе не горел желанием знакомиться.

— Ока-ока? — даже при свете фонаря, луч которого я направил в землю, было видно, как Ния расплылась в улыбке. — Принц Алекс не знает ополо. Принц Алекс не знает мартинетто. Принц Алекс не знает ока-ока. Ния знает, кто такой принц Алекс.

Наверное, и у меня глаза забегали в разные стороны. Пришёл, называется, выяснить у Нии, с кем буду иметь дело, и получил дополнительную загадку. Даже блокнот достал и приготовился записывать. Но нет. И остальные присутствующие девушки отряда смотрели на меня, нет, не с вожделением, а с восторгом? Хотел уточнить: кто же я? Но передумал. Мало ли что ещё в голову взбрело дочке вождя. Ляпнет при всех, и сиди выкручивайся.

Сделал строгое лицо и сказал:

— Ния, ты не забыла, что я ваш язык ещё не полностью выучил? Разумеется, я знаю, кто это, но на своём языке. Ты можешь сказать на английском?

Но и действительно. Ирландец прожил здесь восемь лет, и значит, после дождей встречался с парнями из оки-оки. И они ему ничего не сделали. Но как-то он их должен был называть, хотя если выучил язык племени — под вопросом.

Так и вышло. Ния стушевалась и покачала головой.

— Белый человек Дункан называл их ока-ока.

На всякий случай уточнил:

— Они не враги?

— Нет, — Ния снова принялась улыбаться.

И у остальных девушек губы растянулись.

Ну и ладно. Подтянуться ближе и глянем на их добрые благородные лица.

Но, если подумать, то добрые люди в Африке XVII века меня начинали напрягать.

Когда-то, давным-давно, я нашёл раненого котёнка. Принёс его домой, и мы всей семьёй выхаживали малыша. Он остался у нас жить и каждый день встречал меня из школы, сидя на заборе. Я не считал это добрым делом. Мне его просто было жалко. А проявить сострадание и сотворить добро, мне кажется, это разные вещи.

Посадить дерево, вырыть колодец, помогать бездомным детям — всё это можно назвать добрыми делами, но…

…в Англии в середине прошлого века орудовал маньяк. Он выбирал в толпе хорошо одетых женщин и убивал их. А на украденные деньги покупал подарки, которые относил в приют для бездомных детей. И в приюте его все считали добрым, бескорыстным человеком за его щедрость и отзывчивость.

В интернете о доброте написано очень много, и даже указаны качества, которыми должен обладать добрый человек: забота, внимание, поддержка, бескорыстность, отзывчивость, добросердечность.

И, как ни странно, этими качествами обладает женщина по имени Шура из фильма «Служебный роман». Она совершенно бескорыстно пытается «причинить добро». Только её заботу и внимание к окружающим вряд ли можно назвать добротой.

И, кстати, классик русской литературы Фёдор Михайлович Достоевский написал замечательный роман, главным героем которого является человек именно с этими качествами. Но почему-то Фёдор Михайлович не назвал свой роман «Добрый человек».

Возможно, всё гораздо проще, и в каждом видимом добряке живёт злой уродец?

Чтобы прикинуть время подхода, полез на скалу, только по второй лестнице. Вспомнил, а то пришлось бы в четвёртый раз менять одежду. И завис от увиденного ещё до того, как поднёс к глазам ПНВ. Всё свободное пространство было усыпано маленькими огоньками, которые сновали туда-сюда, периодически ярко вспыхивая. Впервые увидев это явление, кроме как о злых духах умерших, ничего на ум не придёт. Возможно, поэтому даже в XXI веке в Африке при президенте имеется такая должность: министр по делам колдовства и магии. И целый аппарат, человек на сорок. Они каждый день борются с этими самыми духами, после составляют правительственные отчёты, а в далёкие деревни даже отправляются глашатаи, чтобы донести населению об очередной победе.

Несколько минут разглядывал в прибор тысячи огоньков, которые, добравшись до скалы и увидев в ней препятствие, двинулись в сторону зелёной воды. Потом, посветив фонариком, записал в блокнот: «ока-ока — светлячки, фу-фу — летать».

О том, чтобы снять на видео, вспомнил слишком поздно, когда последние светлячки исчезли вдали. Хотя, если это каждый год происходит, то и переживать нечего. Увидеть радугу повторно и перенестись в своё время шансов у меня не было, а стало быть, ещё насмотрюсь.

Элен пришла в себя первой. Когда я снова посетил их домик, блондинка пыталась выжать из пустого кувшина последние капли и, хмуро глянув на дно кружки, скривилась. Успела переодеться, сбросив грязную одежду в угол, и выглядела вполне презентабельно, только слегка помятой.

— Голова бо-бо? — участливо поинтересовался я. — Меньше бухать нужно, ты не дома.

— Зато вчера хорошо погуляли, — огрызнулась она.

— Хорошо погулял — это когда утром просыпаешься на полу и видишь, что ты обведён мелом, — усмехнулся я. — А вы просто нажрались как две алкоголички. А я вообще-то на вас надеялся. А если бы их было больше и я не успел перезарядить пулемёт, что тогда? Головой нужно думать. Ты не в Нью-Йорке, в своей уютной каморке, а в Африке XVII века, и вокруг полно врагов.

— А я не просила меня сюда перетаскивать. Какого чёрта ты начал играть в героя? Не мог просто уехать, и все были бы довольны.

— Скажи об этом ей, — я кивнул на неподвижную чёрную тушку. — Она тоже осталась бы довольна? Нечего вообще меня было останавливать.

— Не переживай, — Элен икнула и скривилась. — Дженни была бы тоже довольна, тем более это она придумала план, а Жорж её поддержал. Или ты думаешь, автомобиль, на котором она ехала, и в самом деле сломался?

Я едва не поперхнулся. Какие любопытные подробности! Догадывался, но догадываться — это одно, а услышать подтверждение — совсем другое.

— И зачем меня было отпускать в таком случае? Я ведь всё равно до кого-нибудь достучался бы. Отправили бы в Россию — и всё равно разобрались с ситуацией. Да и по месту прислушались, какие дифирамбы ни пел Разумовский.

— О, какой же ты тугодум! Никто тебя отпускать не собирался. Пока Арон держал тебя на прицеле, к днищу взрывчатку приклеили. Проехал бы пару тысяч ярдов — и взлетел на воздух. Вроде как мины сдетонировали или ещё что. Я не уточняла, просто слышала разговор.

Почувствовал, как в горле пересохло. Кто бы стал разбираться? Никто, и всех дохлых баранов повесили на меня. Если бы шлёпнули на месте — такой вариант не прокатил, а взрывчатка — да.

— И когда ты собиралась мне всё рассказать?

— Никогда, — зло выдавила из себя Элен. — Зачем уже это? Мы в другом месте, и обратной дороги нет. Зачем тебе?

— Для общего развития, — усмехнулся я. — Могли всё в первый день рассказать, и вопросов не было.

— Ага, в первый день! — Элен снова икнула. — Ты бы нас пристрелил обеих. Что, я по твоим глазам это не прочитала, особенно в тот момент, когда эта дура, — она кивнула на сопящую Дженни, — на тебя автомат наставила? Идиотка. Была уверена, что этим всё и закончится.

— Ну и зря так думала, — снисходительно сказал я. — И мыслей не было. Не воюю против женщин, детей и стариков.

— Ага, — поддакнула Элен. — А старую шаманку кто прибрал? Или сама ласты склеила? А вчера сколько народа здесь перебил?

— А нужно было их пустить на территорию? Забыла, что с вами бы сделали?

— Ну да, неудачный пример, — согласилась Элен.

— Более чем. Или не стоило тебя догонять, когда ты попалась к свази? И бабка. Я рассказал вам, что произошло, выбора не было, поэтому давай забудем, что было до переноса. Мы в другой жизни. Мы — команда. И если не будем поддерживать друг друга — пропадём. И пьянство отложим до лучших времён. Нет у нас сейчас ни времени, ни возможности.

Элен подняла голову, и несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, после чего с её губ слетело едва слышное:

— Прости, — и в следующее мгновение она зарылась лицом в мою куртку.

— Да ладно. То, что было, прошло. Пойдём, подлечу тебя.

— Куда? — она вскинула голову.

— Пойдём, пойдём, узнаешь.

И я потащил её в свой домик. Пошла безропотно, хотя на лице и появилась растерянность. Возможно, подумала, что я на этом фоне начну склонять её к сексу, и, честно говоря, было у меня такое желание. Оттрахать как следует, потому как это точно снимает стресс, но никак не спиртное.

Однако приказал следить за кофе, чтоб не убежало, и прошёл к минивэну, где нахлюпал ей 100 граммов коньяка.

Лицо у Элен мгновенно просветлело, когда она, наклонившись к чашке, унюхала знакомый запах.

— Ого! Это находилось в автомобиле всё это время, — её глаза распахнулись, — и ты молчал? И много?

Увидев мой рассерженный взгляд, Элен смутилась.

— Перестань, я не алкоголик, просто когда у тебя на глазах люди начинают разлетаться на части, как куклы, выглядит очень страшно. Может, я бы и перетерпела, когда нахлынуло, но Дженни начала, и я следом. Вот я и пошла за вином, вспомнила. Заодно варенье прихватила. А потом зализывали раны. Что это вообще было? Как такое возможно?

Пока прикидывал, что ответить, влетела Дэйо, а увидев нас, встала как вкопанная. Хотел спросить, что на этот раз случилось, но не нашёл в словаре батутси ничего подходящего и просто сказал:

— Духи?

Она отрицательно помотала головой.

— Принц Алекс должен это сам увидеть.

Что-то новое. Я глянул на Элен.

— Допивай кофе и подходи, а я пока разузнаю, что в этот раз произошло. Опять у неё глаза как тарелки.

На улице уже наступило утро, поэтому я вернулся, отключил электричество и поспешил за Дэйо. Мы прошли через тоннель, и она указала рукой в сторону вырубки, но я и сам успел разглядеть девушку в десяти шагах от моста.

Незнакомка могла бы быть вполне симпатичной, если бы не угрюмое выражение на лице. С шеи свисали лианы, частично прикрывая грудь, а вокруг талии несколько раз были обмотаны настоящие бусы. К ним же были прикреплены длинные узкие листья, которые доходили девушке почти до колен.

Она танцевала, медленно вращаясь вокруг своей оси и изгибаясь, словно призывая любоваться своими изящными формами. На самом деле они не были уж столь изящными. Напомнила своей фигурой фото тощей брюнетки-блогерши с голодными глазами ВКонтакте, которая пыталась дать 15 советов, как реально быть счастливой, и при этом рекламировала свой завтрак, от которого даже муравей сдох бы от недоедания. Да и по виду дамочки невозможно было сказать, что она хоть когда-либо испытывала то самое счастье.

А ещё она пыталась донести до своих подписчиков новый метод гадания на суженого по длине и форме соска на правой груди, которой блогерша была практически лишена. В смысле, не только правой, а вообще.

У танцовщицы грудь была, хоть её и портили длинные соски, при помощи которых блогерша точно смогла бы погадать на жениха.

Увидев нас, незнакомка замерла, опустила руки и скользнула по мне настороженным взглядом чёрных глаз. Её губы нервно дрогнули, и до меня донеслось нечто. Вероятно, девушка что-то сказала, но, так как я прибыл без переводчика, не разобрал ни единого слова.

— И кто это? — раздался рядом голос Элен. — На каком языке она разговаривает?

— Без понятия, — я оглянулся и, увидев Нию, спросил: — Ты знаешь её язык?

Девушка отрицательно мотнула головой.

— Может быть, растолкать Дженни? — предложила Элен.

— Нет, — я снова глянул на Нию. — Позовите… — я замялся и полез за блокнотом. — Опять забыл, как зовут нашего гостя… Тхингуги. Давай.

— Дэйо, — тут же отреагировала Ния.

Всё правильно. Она командир отряда, и ей распоряжаться подчинёнными.

Тхингуги явился минут через десять, с заспанными глазами. Подбежав ко мне, брякнулся на одно колено:

— Слушаю тебя, принц Алекс.

Не стал его поднимать, решив, что на тех, кто за нами наблюдает, это произведёт должное впечатление. А то, что где-то притаились зулусы, я нисколько не сомневался. Послали вперёд женщину договариваться, чтобы я сменил гнев на милость.

— Спроси у неё, — я кивнул на гостью, — что ей нужно.

Тхингуги поднялся на ноги и около минуты молча рассматривал девушку. Потом, обернувшись ко мне, сказал:

— Это Вуйока. Я видел её рядом с Мезанганконом. Она из племени Каро, говорящая с духом леса.

— Вот как. А в ПНВ я её не видел, хотя, может, она была одной из тех, что колдовали вместе с шаманом. Но то, что с зулусами пришли женщины, заинтересовало. Ещё и говорящая с духами. Не попаданка ли? Хотя, вряд ли, скорее это у меня уже разыгралась паранойя.

— Хорошо. Спроси: что нужно Вуйоке, зачем она пришла?

Тхингуги повернулся ко мне и низко поклонился. Выпрямился и развернулся к девушке, но ещё до того, как он успел задать ей вопрос, она опустилась на колени и склонила голову. Впечатлилась.

Тхингуги что-то произнёс, как мне показалось, на рычащем языке, и Вуйока, мгновенно встрепенувшись, выдала длиннющую фразу. И склонила голову ещё ниже. Не меньше минуты говорила, и я подумал, что мой переводчик точно что-то забудет из такого текста.

Парнишка какое-то время шевелил губами, словно повторяя про себя её слова, потом развернулся ко мне и, снова поклонившись, сказал:

— Её зовут Вуйока. Она говорила с Тулая, где болото соединяется с лесом. Тулая сказал, что с Вуйока он разговаривать больше не будет. Она должна была прийти к нему до того, как племя ступит на земли духа великого воина. Теперь она принадлежит чёрному воину, у которого вместо глаз — солёная вода, и чтобы спасти племя, должна сама взойти на жертвенный камень в тот день, который укажет её хозяин. И тогда чёрный воин отпустит племя домой. Вуйока умоляет чёрного воина излить свой гнев только на ней.

Выдохнул. Слава Богу, в толпе зулусов просеку делать не придётся.