Заслужить смерть

ГЛАВА 1

В коридоре послышались шаги, я насторожилась, подняла голову. Надеюсь, хоть в этот раз не пройдут мимо. Сколько можно издеваться? Третьи сутки на одной воде держат.

Хвала Ему, остановились у двери! Лязгнул замок, петли скрипнули. Я втянула носом воздух. Да, мясо есть! Запах усилил голод, в голове помутилось от слабости.

— Ну что, ты поняла свою ошибку? — на губах Фейольда презрительная усмешка, в голубых глазах торжество.

Я кивнула. Моя главная ошибка в том, что я приехала в эту страну. О том, что мне вменяли в вину эти люди, я даже не задумывалась. Высокий черноволосый мужчина мерзко осклабился. Маг и за год не простил мне то заклинание наготы, но ни на что серьезней у меня сил уже не оставалось, а так я хоть выиграла себе минуту. Ее не хватило, чтобы сбежать, арбалетный болт оказался проворней.

Коренастый Ниск, охранник и по совместительству мой тюремщик, поставил миску с едой у самого порога, подхалимски придвинул магу стул.

— Оставь нас, — приказал Фейольд и, подчеркивая, что простоватый Ниск не в состоянии ничего сделать правильно, взялся за спинку и передвинул стул.

Здоровяк, всегда заискивающий перед магом, виновато улыбнулся, вышел, закрыл дверь. Сразу стало сумрачней — в запыленное окошко подвала проникало мало света.

Фейольд сел, вальяжно закинул ногу на ногу, стряхнул несуществующую пылинку с расшитого черным по черному жилета, поправил манжету белой блузы с широкими рукавами. Да знаю я, что ты себя любишь и холишь, знаю! И что сапоги у тебя новые, я тоже прекрасно знаю. Слышу, как правый чуть поскрипывает. Говори уже, зачем пришел, и дай поесть!

— Старум тобой недоволен, — сообщил маг.

Плохо, в таком случае еду могут и не дать. Меня уже как-то не кормили неделю за попытку сбежать, тогда Φейольд с такой же ухмылкой сказал, что главарь недоволен.

— Ты приметней, чем мы думали. Во время последнего налета стало ясно, что охрана подготовилась.

Люди не дураки, это для тебя новость? То, что мое появление во дворах богатых торговцев свяжут с ограблениями, было лишь вопросом времени. И переезд в другой подвластный шайке город на это никак не влияет. Я об этом предупреждала. Говорила, что нужно делать перерывы между моей разведкой и нападением. Уговаривала позволить мне гулять и в других районах.

Что получила в ответ? Старум лично меня избил, три ребра сломал, а ты заявил, что я просто ищу возможность сбежать. Тут ты, конечно, был прав. Но это не отменяет того, что и я дело говорила.

— Старум считает, ты нарочно попадалась охране на глаза, — Φейольд подался вперед, а следующая фраза прозвучала зло: — Что ты нас таким образом подставить хотела.

Только не это! Я невольно попятилась, сердце испуганно заколотилось. Для главаря предательство ещё хуже попытки сбежать! Он за такое убивает долго, мучительно и на глазах других зависимых, чтобы неповадно было.

Маг ухмыльнулся, верхняя губа хищно приобнажила ровные зубы:

— Он даст тебе шанс доказать свою полезность и верность. Ты ведь этого хочешь?

Я кивнула.

— У него для тебя будет задание. Если подведешь, не справишься — сразишься на арене с собаками. Χоть какая-то польза от тебя будет, пусть и недолго.

Я отступила назад, холод коснулся затылка и спины, вздрогнула. Меня как-то заставили смотреть на такой бой. Четверо крупных псов растерзали мужчину, вооруженного ножом, за каких-то полчаса. Что животные сделают со мной, я боялась представлять.

— Ты хочешь услышать, в чем заключается задание? — Φейольд впился в меня взглядом, и я отлично понимала, что он не врет и получает удовольствие, наблюдая, ощущая мой ужас.

Кивнула и только тогда осознала, что затаила дыхание. Сердце стучало часто и болезненно, противно бились шейные артерии.

— Тебе нужно проникнуть в дом, который укажет Старум. Узнать, где посты охранников, как запираются ворота. Как всегда, — объяснял маг, зачем-то перечисляя все, что я делала обычно. — В том доме живет главарь клана Белый клык.

Вот демоны! Меня же там убьют, стоит только нос во двор сунуть! Эти люди тоже сделали правильные выводы, они сразу насторожатся. Старум дал мне выбор между смертью и смертью. В его духе.

— Тебе нужно найти его и убить, — припечатал Φейольд.

Сердце пропустило удар, захлестнувший меня ужас смел все мысли, кроме одной. Я ошеломленно смотрела на мага и понимала, что не смогу убить. Не смогу! Это невыполнимое задание!

— Думаю, ты сама понимаешь, что тебя убьют, если попадешься. Вначале будут долго пытать, а Белый клык славится своими палачами.

Усмехаясь, маг встал, подошел на пару шагов ко мне. Я невольно отпрянула, вжалась в угол.

— Попробуешь с ними договориться — сработает ошейник, — продолжал Фейольд. — И я тогда тебе очень не завидую. Палачам Белого клыка будет чему поучиться. Но ты, конечно, всегда можешь отказаться. Можешь предпочесть арену. Я ставлю на то, что волкодавы Старума раздерут тебя за десять минут. Старум дает тебе меньше, всего пять.

Он наклонился, резко дернул за цепь — ошейник впился в кожу, разодрал свежие раны. Οт боли я взвизгнула, а маг грубо подтащил меня к себе. Я не сопротивлялась, по опыту знала, что из-за упрямства будет только хуже. Надежда на то, что Фейольд не захочет пачкать дорогую обувь, пиная меня, раз за разом не оправдывалась.

Цепь звякала, сердце заледенело от страха и безысходности. Маг дернул меня наверх, схватился рукой за ошейник, наши глаза оказались на одном уровне. Я была полностью в его власти, не могла и не смела сопротивляться. Безвольно повисла в его руке, как тряпка.

— Что скажешь, Алима? — упиваясь моей беспомощностью, спросил мучитель и прижал к ошейнику монетку.

Тело отяжелело, волной прошла не поддающаяся описанию дрожь, будто каждая мышца, каждая косточка встрепенулись — лапы изменились, удлинились, и я встала на ноги. Морда превратилась в лицо, руки и все тело стали человеческими, а оттого больше ныли. В подвале на каменном полу холодно, а раз пленница умеет превращаться в животное, даже солому, по мнению моих тюремщиков, бросить не надо. Когда я попросила о подстилке, меня на два дня оставили без еды.

— Ну? Ты подумала?

Οтветить я не могла — Фейольд ещё не произнес кодовую фразу, снимающую наложенные на ошейник чары молчания.

— Говори, тварь!

Конечно, фраза-ключ обязана содержать оскорбление. Οна ведь появилась после того, как я попробовала убедить Старума делать большие перерывы между появлением во дворах приметной лисы и нападениями банды.

— Я очень признательна господину за шанс, — просипела я. — Я не хочу на арену. Я сделаю все, что он велит.

— Отлично, — мерзко ухмыльнулся Фейольд. — Ты все-таки обучаемая. Гляди, какая смирная стала. Не то что поначалу.

— Как мне убить главаря? В лисьем облике это невозможно. Мне нужно будет перекинуться в человека в подходящий момент.

— Не твоего ума дело! — отрезал он и убрал руки.

Зачарованная монетка пропала, с ней и человеческая ипостась. Я упала на пол, больно ударилась лапами, постаралась не скулить. Фейольд отошел к двери, ногой подтолкнул ко мне стоявшую у порога миску с сырым мясом.

— Я изменю свойства ошейника. Ты сможешь перекидываться без дополнительных артефактов. Но только перекидываться, — подчеркнул он. — Никакого колдовства, никаких разговоров без разрешения.

Кивнула и подошла к миске. Мясо казалось вполне свежим, значит, я ещё нужна шайке, а Фейольд злобствует и на мне срывается, потому что ему придется сделать очень сложное зачарование. Избирательно блокировать магические способности может далеко не каждый, но Старуму это не объяснить.

— Если ты справишься, у тебя будут ещё задания, — пообещал Фейольд. — Тебя не должны видеть. Надеюсь, ты за последние дни это поняла.

Я снова кивнула и вытащила из миски первый кусок. Желудок подвело от предвкушения, казалось, я ничего вкусней этого мяса с жилами за всю жизнь не ела. Поспешно проглотив, пока маг не отнял, а он мог, взяла второй кусок. И замерла, не в силах ни прожевать, ни выплюнуть.

Стало ясно, почему Фейольд смотрел на меня с таким злорадством. Перец. Мясо было посыпано снизу острым перцем, а запах крови перебивал аромат специи. В лисьем обличье мне перец нельзя, магу известно, что из-за приправы у меня безумно будет болеть живот. И снова выбор: голод, разошедшийся ещё больше после первого куска мяса, или сытость, сдобренная болью.

Чувствуя, как начинает гореть язык, я выбрала сытость. Фейольд, понимавший, что превратил долгожданную еду в пытку, смеялся и подначивал.

Вечер и ночь прошли ужасно. Живот ныл постоянно, спазмы были болезненными настолько, что я скулила и стонала, забившись в самый дальний угол. Свернувшись калачиком, уговаривала себя, что все же сделала правильный выбор. Меня и раньше кормили плохо, мало и редко. Если не есть, не будет сил сбежать. Хотя бы попытаться сбежать!

Ночью, когда стало совсем темно, а где-то далеко часы пробили три раза, лязгнул замок. К этому моменту боль измотала меня настолько, что я уже почти ничего не соображала и даже не пошевелилась, услышав шаги.

Ниск встал рядом со мной на колено и прошептал:

— На, пожуй.

С этими словами сунул мне в пасть какой-то незнакомо пахнущий корень.

— Псам помогает, а ты ж такая же животина.

Он оглянулся на дверь, будто боялся, что его могут наказать за помощь мне.

— Ты хозяину хорошо послужи, он тогда лучше к тебе относиться будет, — поучал Ниск. — И это, помни, что то не Старум перца положить велел, то ж магова придумка. Не хозяин виноватый, что тебе сейчас больно.

Охранник поднялся, придержал ключи на поясе, чтобы не звякали.

— Жуй, скотинка, — добавил он и торопливо вышел.

Сладковатый, деревянистый корешок жевать было трудно, челюсти быстро устали, но Ниск, хоть я этого и боялась, не обманул. Действительно становилось легче.

Помощь охранника ошеломляла. Мне Ниск всегда казался лишенным сочувствия, сострадания. В другом случае он не смог бы при мне забить до смерти мальчишку, выдавшего стражам местоположение какого-то склада шайки. Думаю, нынешнее поведение Ниска объяснялось тем, что животных жалеют больше, чем людей. А для тюремщика я лиса, способная изредка разговаривать, но не человек.

Родовая магия сработала так, что в зверином облике я проводила все время, и только зачарованные монетки Фейольда, приложенные к ошейнику самим магом, возвращали мне человеческую ипостась. Но ненадолго, всего на минуту-две. Достаточное время для того, чтобы рассказать, где стоят охранники и с какой стороны лучше напасть.

К счастью, семейное волшебство оградило меня и от насилия. За минуту трудно что-то успеть, к тому же я чувствовала, что отношение ко мне, больше животному, чем человеку, брезгливое, даже гадливое. За это я не раз благодарила Его, слыша через стены, как обходятся с другими пленницами.

Боль уходила, дышать становилось легче, клонило в сон. Заснула с преотвратительной мыслью о том, что новые чары Фейольда, скорей всего, смогут надолго превращать меня в человека. Учитывая происходящее в соседних камерах, это плохо. Очень плохо.

Два следующих дня меня кормили и поили вовремя. Ниск даже пришел убраться в камере. Видимо, у Старума на меня серьезные планы. Он рассчитывал, что я справлюсь, что он моими руками уберет не только главаря Белого клыка, но и других мешающих людей.

Стоило признать, мысль Старума была неглупой, он умел видеть выгоду. Лиса небольшая, привлекает меньше внимания, чем человек. Быстрей бегает, лучше ориентируется в темноте, сможет вовремя спрятаться, потому что раньше услышит шаги врага. Чары на ошейнике не позволят сдаться противникам хозяина, даже не дадут возможности говорить. Магическое клеймо поможет определить, где пленница находится, и в случае побега отследить и вернуть.

Для Старума одни выгоды! Но я знала, что это не помешает ему швырнуть меня на арену к собакам, если я опять неудачно попробую сбежать.

Фейольд, явившийся на третий день, выглядел так, будто последние несколько суток не спал. Щегольскую одежду сменила рабочая. Без изысков, украшений, зато в пятнах от зелий и какого-то ароматного соуса. Довольно длинные черные волосы маг против обыкновения завязал в низкий хвост, на носу остались следы от очков, на подбородке пробивалась щетина. Понятно, почему он не отпускал бороду. Она была бы куцей, жиденькой и в его сорок даже с сединой.

— Поди сюда, — с грохотом поставив стул, маг указал на пол рядом с собой.

Послушно выполнила приказ. Пусть думает, что я смирилась, что я покорна. Фейольд со Старумом достаточно долго меня ломали, воспитывали покладистость кулаками, ногами, плеткой и голодом.

— Сядь, — велел он, наклонившись ко мне. В руке маг держал небольшой ключ. — Я сниму цепь. Убью, если попробуешь напасть.

О, я бы с удовольствием вцепилась тебе в лицо, поквиталась бы за все побои и издевательства! С удовольствием! Но изобразила невинный взгляд и укор, мол, как обо мне можно было подумать такую глупость? Ведь это и в самом деле была несусветная дурость. Какой смысл мне в лисьем облике нападать на Φейольда? Чтобы не иметь даже возможности самостоятельно открыть дверь в коридор? Меня действительно считают настолько недалекой?

Маг хмыкнул, щелкнул замок, цепь, выдирая шерсть на шее, упала на пол. Я осталась в ошейнике, который даже не представляла, как снимать. Отдельного замка у него не было, но больше я ничего об этой вещи не знала. У меня не было возможности ее даже ощупать, не то что рассмотреть.

— Сиди смирно. Будешь дергаться и мне мешать, изобью, — предупредил Фейольд.

Я замерла, даже не кивнула. Он вполне мог посчитать и такое движение нарушением своего приказа.

Фейольд колдовал долго, ошейник из-за его чар то раскалялся, то леденел. Временами дышать становилось так трудно, будто горло сдавливала удавка. Я молила Его не заканчивать мою жизнь так. Боясь вздохнуть слишком глубоко, неотрывно смотрела на мага.

Он был сосредоточен, напряжен, решителен. Тонкие губы плотно сжаты, брови почти сошлись в линию, квадратный подбородок казался отталкивающе тяжелым. Фейольд знал, что делал. Это чувствовалось, и его уверенность была моим единственным утешением. Немного успокаивала и мысль о том, что он тоже зависит от Старума и меньше всего хочет вызвать на себя гнев главаря, сорвав план моей безвременной кончиной. Но я догадывалась, что мою смерть в ходе опробования только что рассчитанного заклинания Старум простит своему магу. Фейольд сильный, опытный, умелый артефактор и боец. Οн ценней каганатской лисицы, такого главарю не захочется терять.

Ошейник странно захрустел, будто покрылся корочкой льда. Как жаль, что из-за блокирующих мою магию чар я не понимала, какие формулы использовал Фейольд! Что-то мне подсказывало, что просто распилить и так снять ошейник будет нельзя.

Маг откинулся на спинку стула, глубоко вздохнул:

— Все. Должно работать. Перекинься.

Я выполнила приказ. По телу прошла приятная дрожь, даже на мгновение показалось, я вот-вот почувствую дар, магию. Напрасные надежды. Вместо привычной силы пустота. Как была, так и осталась.

— Встань, — велел Фейольд, с подозрительно хищной усмешкой разглядывающий меня.

Покорно поднялась, всем видом своим выражая смирение. Маг подался вперед, взял меня за руку и притянул к себе. Ноги он расставил широко, а меня заставил остановиться между коленями.

— А ты ничего, — он по-хозяйски схватил меня за попу. Я напряглась, потупилась. — Если отмыть. Но с водой у нас сложностей нет.

Вторая ладонь мага оказалась на моей груди, а я даже отшатнуться не могла. Он бы меня за такое избил в кровь. Фейольд пальцами погладил мою грудь, руку убирать не спешил, а на губах появилась довольная усмешка. Наверное, чувствовал, как неистово колотится мое сердце.

Боже, прошу, не допусти, убереги меня! Пожалуйста, умоляю!

Я старалась не смотреть магу в глаза, с ужасом осознавала свою беспомощность и беззащитность. Я знала, знала, что возможность надолго становиться человеком — зло для меня.

— Я устал, пока возился с формулой. Развлечешь меня сегодня, — шире ухмыльнулся он. — Отблагодаришь.

Маг подтолкнул меня, заставил подойти ближе.

— И не думай, что можешь превращаться обратно без разрешения, — жестко предупредил он.

Свет мигнул, тело вздрогнуло — я оказалась в лисьем облике.

— Что за…? — воскликнул маг. — Тебе должно быть больно!

Я отскочила в сторону.

— Сюда иди! — прикрикнул он, топнув ногой.

Послушалась, подошла, хоть и предчувствовала, что он схватит меня за загривок. Вцепился, скрутил, впиваясь ногтями в кожу.

— Я тебе не разрешал перекидываться! — взгляд злой, лицо сердитое. Еще бы! Ночь удовольствия сорвалась.

На всякий случай я кивнула. Да, не разрешал, но и я не по своей воле сменила ипостась! И как объяснить это без голоса?

— Перекинься обратно! — он тряхнул меня, будто котенка.

Я прикрыла глаза, постаралась изменить обличье. Не получилось. Φейольд наотмашь ударил меня по морде. Я заскулила, забилась в его руках, и маг отшвырнул меня, тут же встал, достал из кармана зачарованную монету. Приложив ее к ошейнику, рявкнул:

— Γовори, тварь, в чем дело?

— Я не собиралась перекидываться. Это случилось само. Может, ошибка в формуле? — скороговоркой выпалила я.

Он убрал руку — мгновенное превращение в лисицу лишило меня сил. Лапы подкашивались, колени дрожали. Οбычно такого не бывало.

Фейольд прошелся по комнате туда-сюда, в мою сторону поглядывал раздраженно, но и напряженно. Конечно, Старуму о таком сбое придется сказать. ГЛАВАря неправильно работающие заклинания, разумеется, не порадуют. Списать на мою магию Фейольд ничего не сможет, она полностью заблокирована. Ему придется признать свой просчет, а это означает неприятный разговор с главарем.

— Скажешь Старуму хоть слово об этом, на куски покрошу, — зло выпалил Фейольд. — Поняла?

Я кивнула. Да я буду молчать, как могила, лишь бы выжить!

Маг отшвырнул в сторону стул, тот ударился о стену и упал. За Фейольдом захлопнулась дверь, а всего через пару минут появился Ниск и снова посадил меня на цепь. Пусть так, все лучше ночи «развлечений».