Заклинатель 4

Глава 13

13.

Я хотел продолжить расспросы, но в этот момент хлопнула створка входной двери. По залу метнулся порыв холодного ветра, залетевшего с улицы. Трактирщик быстро взглянул кто вошел, в ту же секунду его лицо помрачнело. На пороге стояли двое стражников. Один побольше, помассивнее, пошире в плечах, второй длинный, как жердь с крючковатым носом. Оба в теплых меховых куртках, поверх железные панцири, на поясе тяжелые мечи в простых деревянных ножнах, на головах круглые шлемы.

Цепкий взгляд старшего сразу уцепился за лежащее на полу тело, быстро оббежал зал, отмечая, что если драка и была, то давно закончилась. И судя по спокойному поведению, большинство посетителей в ней не участвовало.

Опытный, сначала оценил обстановку, а уж затем сосредоточил внимание на возможном виновнике происшествия, рядом со столом которого лежал «потерпевший». Невыразительные глаза уставились на меня холодно и равнодушно. Но голос подал не он.

— Что случилось? — по вороний гаркнул долговязый, обгоняя напарника, явно старшего в двойке. Крючковатый нос шевельнулся, словно рассчитывая через витавшие в трапезном зале запахи получить ответ.

Трактирщик развел руками, промолчал, выразительно покосившись в мою сторону. Я скривился, потому что догадывался, что последует дальше. Будет наезд, возможно даже попытка ареста за нападение на местного жителя.

Будь драка между приезжими, то два болвана в железе и пальцем бы не пошевелили, выставив из города участников конфликта. Но пострадал здешний, возможно чей-то родственник, а значит чужак должен понести наказание. И плевать, что валяющийся на полу мордоворот сам спровоцировал драку, виновный заранее определен, по факту статусу приезжего гостя.

Если бы избили меня, то ситуация нисколько бы не изменилась, все равно виноват, хотя бы тем, что ты здесь чужой. Вот так вот все просто. Так работает правосудие в здешних краях.

Я легко это все прочитал в безразличных глазах старшего стражника. Ему было плевать и на вырубленного выпивоху, уже не раз докапывавшегося до приезжих, и на самих приезжих, останавливающихся в трактире. Главное создание видимости порядка, а точнее защиты своих от чужих, чтобы местные видели, на чьей он стороне.

Стало понятно, что объяснения бесполезны, и что фактор самозащиты не рассматривается. Ведь пострадавший лежит и неважно к чему это привело. Для стражи вопрос решен, и не в мою пользу.

Это столь явственно читалось в изменившихся движениях двух болванов в железе, и оттого чувствующих себя крутыми воинами, что по моим губам пробежала усмешка. Похоже в этом городке трактирщик вел себя честнее по отношению к постояльцам, не давая ограбить, чем поставленные охранять закон представители правопорядка.

И это спровоцировало злость. Нет, ярость. Смывая маску обычного человека, подобно коже змеи, сбрасывая личину, обнажая истинное нутро.

Спокойствие адепта мар-шааг дрогнула и рассыпалась осколками. Сдерживаться не хотелось, хотелось убивать.

Жажда убийства столь отчетливо проявилась, что заставила стражников вздрогнуть. Поняли, еще секунда и бешенный чужак начнет убивать и достанется всем, им, посетителям в зале, может даже всему городу, настолько явственно повеяло угрозой.

А мне просто надоело. Что за ублюдки в самом деле. С такими по-хорошему нельзя, с такими надо по-плохому. Чтобы жестоко. Чтобы кроваво. Чтобы урок на всю жизнь.

И такое выглянуло за маской еще недавно спокойного человека, что испугались все. Это было что-то страшное, что-то хуже даже надменной сущности Га-Хора, знатного аристократа и имперского заклинателя, что-то что жаждало крови. Жестокий безудержный зверь, мечтавший вцепиться кому-нибудь в глотку.

Люди в трактире замерли, лица стражником покрыла смертельная бледность, трактирщик превратился в соляной столб. Смертью повеяло в зале. Смертью, готовой начать жатву.

Превращение подошло очень близко, и остановилось почти на пределе. В последний миг я удержался, балансируя на самом краю. Нахлынуло понимание. Ведь в отличие от простых людей, я не буду просто так кидаться на всех подряд, и даже не превращусь в рычащего от ярости берсерка. Все будет хуже. Я обращу магический дар в источник смертоносного разрушения, трансформирую Сумеречный Круг в нечто ужасное, способное выжечь начисто все в радиусе многих сотен шагов.

Сам скорее всего тоже погибну, не переживу напряжения, но от города оставлю дымящееся пепелище. И понимание такого конца на долю секунду захватило сознание, позволив в последний момент отступить.

Нет, такого мне не надо. Слишком глупо, слишком бездарно, не после всего пережитого, не в каком-то вшивом заштатном городишке, поддавшись такой ерунде, как вспышка мимолетной ярости.

И гнев отступил, холодный разум вновь обрел контроль над сознанием, гася любые попытки проявлений лишних эмоций. Ощущения надвигающегося ужаса, смерти и разрушений отступили, скрываясь в глубине.

Окружающие люди это ощутили, из многих глоток вырвался вздох облегчения. Наблюдателей подумали, что заезжий чужак едва не поддался порыву бешенства, собираясь убить всех вокруг, но в последний миг сдержался. Так это выглядело со стороны.

Черт, со мной похоже что-то не так. После очередной перестройки магического облика эмоциональная составляющая пошла вразнос. Еще немного и перебил бы здесь всех, а затем спалил город, отдаваясь во власть всесокрушающей ярости. К счастью, техника мар-шааг в последний миг помогла сдержаться.

Я поднял холодный взгляд на стражников. Долговязого до сих пор трясло, лицо второго покрывала смертельная бледность, рука застыла на рукояти меча. Но и он и все остальные понимали, что это лишь жест, что страшного чужака никакие мечи не остановят.

Старший стражник облизал пересохшие губы, покосился на лежащее тело — вместо лица красное месиво, смято будто колотили чем-то тяжелым. Так, собственно, и было, только били самой физиономией о поверхность стола. Благо мебель в трактире оказалась на совесть. Хорошая, крепкая, об такую одно удовольствие разбивать чью-нибудь харю. Особенно наглого урода, который думает, что все ему по жизни обязаны.

— Гляжу Клыч опять задирает гостей? — прочистив горло произнес стражник. Обратился он к трактирщику напрямую, не глядя на меня.

— Ага, ага, — быстро пробормотал хозяин гостиницы. Этот тоже старался на меня не смотреть, слишком плотной и явственной повеяло аурой смерти, что еще секунду назад окружала сидящую на лавке фигуру в дорожном плаще.

— Ну ладно, пусть твои отволокут его куда-нибудь чтобы полежал в тишине. И передай, как придет в себя, чтобы обязательно зашел ко мне, — добавил стражник и развернувшись, потопал к выходу из зала трактира, хотя только зашел с улицы. Долговязый отправился следом, не проронив ни слова.

Из груди трактирщика вырвался шумный вздох. Он наконец осмелился взглянуть на меня с явно опаской, осторожно уточнив:

— Что-нибудь еще желаете?

Я покачал головой.

— Нет, пусть приготовят лошадь. И соберут продукты в дорогу, — пальцы на автомате извлекли из пояса деньги, несколько монеток покатились по столу в направлении хозяина заведения. Несмотря на страх и растерянность, навыков тот не растерял, мясистая рука ловко подхватила серебрушки. Лицо расплылось в угодливой улыбке.

— Спасибо, добрый господин, — он согнулся в поклоне.

Голос мужика дрогнул на слове «добрый». В ответ по моему лицу скользнула усмешка. Да уж, добрым меня точно не назовешь. Едва не перебил кучу народа. И все из-за дурака, не умеющего зарабатывать на выпивку. Может шею ему свернуть, чтобы в будущем больше никого не доставал? Сделать, так сказать, подарок будущем гостям города.

Я хмыкнул и отправился на улицу, чувствуя, как холодная сосредоточенность адепта мар-шааг вновь облекает сознание в привычные доспехи равнодушной отрешенности.

Еще через несколько минут выезжал из города, труся на смирной крестьянской лошадке, хорошо отдохнувшей за последние сутки и оттого весело перебиравшей ногами.

Погода стояла отличная, под копытами хрустел снег, ярко светило солнце, небо ясное, голубое, без единого облачка. Легкий морозец лишь усиливал хорошее настроение, наполняя бодростью перед дорогой.

Сделанное перед отъездом уточнение у трактирного конюха насчет Последнего Приюта показало, что указанные хозяином трактира два дня пути по Восточному Тракту относились к неспешным крестьянским обозам и купеческим караванам, одиноким всадникам требовалось гораздо меньше времени, чтобы достигнуть места, максимум полтора дня, если ничего не случится в пути.

Сам Восточный Тракт не мог похвастать оживлением, что логично, учитывая время года. Но иногда все же попадались попутчики, ехавшие в том же направлении. С парочкой даже удалось завязать непродолжительные беседы, в основном касающиеся конечного пункта назначения — Последнего Приюта, города-поселения в Одинокой Горе.

Как выяснилось, это был своего рода аналог вольного полиса, возникший спонтанно пару веков назад на месте бывшей имперской крепости. Туда приезжали в основном личности, бежавшие от прошлой жизни, с проблемами за спиной, часто находясь в неладах с законом.

Буйная вольница, где не было централизованной власти, но тем не менее умудрившаяся просуществовать уже не одно столетие. Укрытие, где принимали всех и никого не выдавали, даже если это грозило серьезными неприятностями. Туда стекались все, кто не нашел места в жизни, кто искал дом, где можно свободно жить, не боясь, что тебя за это осудят.

Там имелось все, что было в обычных городах: торговые магазины и лавки, бордели, трактиры, кузницы и мастерские. И все это как-то уживалось, выстраивая жизнь и не впадая в анархию. Это был действительно Последний Приют для любого, кто желал там остаться.

Время в компании за разговорами пролетало незаметно, я обгонял одних, прощался, догонял других, здоровался, заводил беседу на интересующую тему и следовал дальше. Наступил вечер, за ним ночь. Ночевал с крестьянским семейством, отправившимся в гости на свадьбу в соседнюю деревню, но не рискнувших ехать напрямик через лес и выбравших объездную дорогу по безопасному тракту.

На следующий день наконец-то появилась долгожданная Одинокая Гора, где должно находиться поселение изгоев и одиночек. Не слишком высокая, но и не низкая, она возникла на горизонте и стала стремительно надвигаться, напоминая неряшливую груду в беспорядке наваленных камней, но с острой вершиной. Последняя, как и полагается утопала в снегу, белая шапка венчала навершие подобно пышному головному убору.

По мере приближение вокруг стало оживленнее. Справа и слева мелькали небольшие деревеньки в десяток домов, попадались отдельные хутора. Отсюда шло обеспечение продовольственными продуктами Приюта. Ведь отверженные попадались не только среди горожан, из крестьянской среды тоже изгоняли, и подобным изгоям тоже надо было место где-нибудь пристроиться.

Чем ближе становилась гора, тем заметнее проявлялись отличия от других горных образований. Вырытые и выдолбленные помещения и целые дома прямо в скальной породе образовывали странные наросты и углубления на склоне. Каменные лестницы и мостики дополняли необычный узор, создавая ощущение общего образа необычного города.

Что примечательно, Восточный Тракт проходил мимо. Тем самым Последний Приют как бы намекал: не хочешь, не заезжай, мы никого не упрашиваем. Владей городом какой-нибудь аристократ, он первым делом бы перекрыл дорогу, став взимать пошлину за топтание земли, а здесь все демонстративно наоборот, путь открыт для беспрепятственного проезда.

— Любопытно, — пробормотал я и решительно потянул за повод, заставляя лошадь повернуть на боковой съезд, ведущий к необычному поселению.

Основание горы со входом частично окружала каменная стена, выстроенная полукругом. В центре массивные ворота, дубовые створки оббиты полосами железа. У врат трется стража, что указывает на то, что какой-то порядок внутри есть.

— Как зовут? — приветствовал меня крепко сбитый здоровяк.

Мой взгляд скользнул по доспехам, одетым прямо поверх зимней одежды. Качество несомненно выше, чем у двух придурков из трактира, не железо, а хорошая сталь. Меч, копья, щиты, все на должном уровне. Напоминают воинов не скупящегося на снаряжение графа.

— Га-Хор Куэль Ас-Аджар, — ровным тоном ответил я.

Страж помедлил, внимательно разглядывая глубоко надвинутый на голову капюшон. Ему явно не нравилось, что видел только нижнюю половину лица, однако настаивать открыть полностью почему-то не стал.

— Значит так Га-Хор… — на этом месте он споткнулся, потом вспомнил вторую часть имени и продолжил: — Куэль Ас-Аджар. Судя по тому, что ты сюда свернул, ты знаешь, куда ехал. Это Последний Приют, правила здесь простые: живи сам и давай жить другим. За воровство рубим руки. Если попытаешься кого-нибудь убить без веских причин, наказание — смерть.

Мне почему-то стало весело.

— А если причины веские, можно убивать? — спросил я. По губам скользнула улыбка.

Стражник набычился, мозолистая рука крепко обхватила древко копья, сжала. Взглянул исподлобья, но тон сохранял прежний размеренный.

— Если выясниться, что убил просто так, без повода и не из самозащиты, то повесим. Или отрубим голову, в зависимости от ситуации. В любом случае пощады не жди, устраивать бессмысленные смертоубийства никто не позволит. А в остальном никаких ограничений. Живи сколько хочешь и как хочешь. Главное, чтобы это не мешало другим.

Прямо образец для свободомыслящих личностей. Захотелось съязвить что-нибудь в ответ, но я сдержался, понимая, что скорее всего все не так просто. Слишком примитивно выглядело устройство для не самого маленького города-поселения.

Кстати, слева и справа у подножья тоже виднелись домики, напоминая предместье, но кусок крепостной стены защищал только основной вход. Не слишком удобно, если вдруг нападет неприятель. К тому же много зданий виднелись прямо отсюда, открыто располагаясь в изрезанном постройками склоне. Вражеским катапультам даже прицеливаться особо не надо, чтобы нанести максимальный урон. Правда для этого придется подвести осадные машины близко, но думаю это тоже не должно составить проблем.

В общем, на первый взгляд Последний Приют мало годился для обороны. Когда здесь была имперская крепость, ситуация скорее всего была иная, но город разросся и стал уязвим. При должной сноровке, имея достаточное количество воинов, захватить не составит труда. Но при всем при этом он существует в статусе независимого поселения уже не одну сотню лет. Это говорит о том, что либо он никого не интересует (что логично, зачем нужна кучка отщепенцев, готовая в любой момент сняться с места, законопослушные подданные из такой публики не выйдут), либо же имелся какой-то секрет, а может даже несколько, позволяющие защищать Приют от внешних посягательств.

Лично я ставил на второй вариант, слишком много вокруг самозваных и не только баронов, готовых подобрать бесхозное владение, особенно столь удачно расположенное рядом с торговой дорогой. Восточный Тракт выглядел желанной целью для многих, странно еще что раньше шлагбаумов не понаставили, взимая дань. Или сил не хватало? Заявишь права, объявишь кусок стратегически важной дороги своей собственностью, глядишь по весне заявиться армия какого-нибудь короля, переставшего получать товары через важный маршрут. И все, больше нет самозваного хозяина тракта. Такое тоже частенько случалось.

— Хорошо, Га-Хор Куэль Ас-Аджар можешь въезжать, — стражник отступил в сторону, давая дорогу.

Я кивнул, мельком удивившись, что не стали брать деньги за въезд, потом вспомнил о местных порядках и ткнул пятками лошади в бок.