Я убил Бессмертного - Том 3

Глава 1

Самым сложным было… не рассмеяться Джебедайе и Старсу в лицо. Конечно, я справился с этой задачей, но… Боже, ну и абсурд. Я — пасынок Крейна?..

Да ещё и аутист, судя по тому, как пытался говорить со мной святоша. Что мне оставалось?..

Только не разрушать их светлых иллюзий. Не сейчас, во всяком случае. Почему-то мне казалось, что лучшим решением будет подыграть им. Да, это слегка неожиданно для меня, но… разве позиция «приёмного сына главного злодея» не открывает передо мной новых перспектив? Оставалось только вытянуть из американцев всю информацию, в деталях.

Прямо сейчас мы ехали в «надёжное место». Я понятия не имел, что эта братия считает надёжным местом, но… совершенно не волновался. Во-первых, минуту назад Август подтвердил мне, что добрался до места, и теперь едет обратно. А во-вторых…

Становилось совершенно очевидно, что убивать меня никто не собирается. В какую бы версию не поверили американцы, я был им нужен живым, и более того — я был им нужен сговорчивым. Добровольцем, а не невольником.

Старс, судя по всему, тоже пребывал в недоумении. Его, лишь недавно вытащенного из могильника, либо вообще не просветили на мой счёт, либо сделали это лишь в самых общих чертах. А вот Ральф ван Дольф, который сейчас и вёл машину, кидал на меня такие взгляды, что становилось понятно — военный просвещён по полной программе.

Разумеется, план с горящей деревней принадлежал именно ему, потомку гордых угнетателей Вьетнама — я специально спросил об этом у троицы минуту назад, удобно расположившись на заднем сидении, сбоку от Джебедайи.

— Старый военный трюк, — сухо буркнул Ральф, как будто не целился в меня из снайперской винтовки пятнадцать минут тому назад. — Поджечь дом и дать противнику подумать, что там осталось что-то ценное.

— Так я противник? — притворно ужаснулся я, уставившись на него. — Вы же говорили, что не враги. Как это вообще понимать?

Если меня считают дурачком — почему бы не отыграть дурачка? Меньше спрос, больше простор для тупых (и полезных) вопросов. Меньше расхождений с версией Крейна… а главное — мне это просто нравилось. Наблюдать, как Джебедайя терпеливо подбирает слова, доступные моему разумению.

— Нет-нет, — ласковым тоном увещевал он. — Мы друзья…

— Тогда к чему эти трюки?

— К тому, что во время предыдущей попытки просто поговорить ты ударил меня по голове! — не выдержал Старс; его лицо перекосилось от эмоций. — И запихнул в этот… в этот…

Ха. Какие мы нежные, скажите тоже.

— Там тебя не нашёл бы Крейн, — пожал я плечами. — Он опасен, понимаете? Куда опаснее, чем вы думаете. Может, я погорячился… но нужно было убедиться, что вы поймёте, кто он такой на самом деле.

— Послушай, — так же осторожно покачал головой Джебедайя. — Мы знаем, что тебе пришлось несладко, живя под одной крышей с Майклом Крейном…

…побольше таких мыслей, и мне начнут сниться кошмары!

— Ещё как, — подтвердил я. — Я ведь для него кто? Никто, верно? У него есть родные дети, а я так…

— Он искренне любил твою мать, — заключил Джебедайя. — Настолько, что принял её вместе с тобой, ребёнком от своего соперника. И поверь, он уж точно невиновен в её смерти…

Ха. Ну, с этим действительно трудно спорить. Впрочем, я уже услышал достаточно, чтобы сделать выводы и… отвечать.

— С чего бы вам знать об этом? — я злобно зыркнул на темнокожего святошу. — Вы прилетели когда? Два дня назад? Вас даже не было здесь, когда это произошло!

— Хэ, — неожиданно на лице Ральфа, отражённом в зеркале заднего вида, появилась мясницкая ухмылка. — А вот действительно, Джеб. Откуда ты знаешь, что паренёк не говорит правду, а Крейн не пытается представить всё в выгодном ему свете?

— Ральф, — вздохнул Джебедайя. — Я бы очень попросил тебя не… сбивать с мысли ни меня, ни…

Выразительный кивок в мою сторону красноречиво показал, кого здесь не надо сбивать с мысли.

— Он врёт, — презрительно фыркнул я.

— Кто? — внезапно встрепенулся Старс, нервно вздрогнув.

— Крейн, — отрезал я. — Он врёт. Всегда, обо всём. Его империя построена на лжи. Что он там наплёл вам про меня? Что принял в дом, как родного сына? Что заботился и любил?

Джебедайя открыл было рот, но я не дал ему вставить и слова.

— Он терпеть меня не мог. Стыдился меня. Вечно называл дебила куском, имбецилом, испортившим ему жизнь, и всё такое.

Я хмыкнул.

— Сколько у него детей? Официально? Двое, верно? Он скрывал меня, как какой-то прыщик на заднице, как что-то постыдное.

— Он дал тебе кров и пищу, хотя и не был обязан, — мягко возразил Джебедайя.

— Потому что мама настояла, — хмыкнул я. Хмыкнул совершенно искренне — у меня в голове стояла картинка Анны, вертящейся в гробу от таких слов, и это почему-то очень меня забавило. — Он по своей воле и пальцем о палец не ударил бы ради меня. Знаете, как прошло моё детство?

— Давай, пацан, жги, — добродушно проговорил Ральф, заворачивая куда-то. — Моё детство прошло в разъездах, рядом с боевыми точками. Отец погиб, когда мне было восемь, затем погибли дядя и двое старших братьев… Думаешь, ты сможешь меня удивить?

— У вас хотя бы был отец, — мои глаза наполнились слезами. Не так-то просто заплакать «по команде», но если ты однажды научился делать это, то умение останется с тобой навсегда. — Знаете, как это было? Гюнтер и Герда жили в своих комнатах, а я — в тесной каморке. У меня даже не было нормальной кровати, я спал на голом полу, на досках!

Все трое американцев уставились на меня. Видимо, история о бедном сиротке тронула их в самые американские сердечки.

— Мама пыталась как-то это изменить, но он орал на неё. На публике всё было чинно, на публике они — счастливая пара, а знаете, что было дома? — продолжал нагнетать я. — Теперь о еде. Думаю, уже понятно, что питался я объедками с его стола. Я бы и одежду донашивал за Гюнтером, но я был старше, и его одежда была мне мала. Так что он доставал где-то дешёвый хлам…

— Приехали, — буркнул Ральф, тормозя. — Чёрт его знает, правду ты несёшь или нет, но ты меня убедил — твоему детству не позавидуешь.

— Он считал меня ни на что не способным дурачком, от которого одни беды, — продолжал жаловаться я, вылезая из машины. — Он мечтал, чтобы я… А где это мы?

Я где-то читал, что такое характерно для психов — быстро менять темы, полностью переключаясь со старого на новое. Впрочем, вопрос о том, где мы, действительно меня интересовал.

Здание имело три этажа и вид настолько затрапезный, что я даже засомневался, можно ли туда заходить. Если бы не целые окна и не горящий в них свет — это бы выглядело как заброшенный дом… ну, или как бандитский притон, кому что ближе.

«Белые ночи», горделиво сообщала безвкусно намалёванная вывеска над входом.

— Артур, — обернулся на меня Джебедайя. — Скажи одну вещь… ты ведь не планировал возвращаться в дом к Крейну?

— Нет, конечно! — возмутился я. — Теперь, когда мамы не стало, я… он же просто прикончит меня! Вы видели те танки, которые он гоняет по улицам? Это он меня ищет.

— Он ищет Александра Талла, — вздохнул Ральф. — И он только зря гоняет технику.

— Нет, меня! — с обидой в голосе настоял я.

— Хорошо, хорошо, тебя, — закивал Джебедайя. — Поэтому мы и здесь.

Вот так. Можно сколько угодно нести неправдоподобную пургу, и тебе будут внимать, заглядывая в рот, но стоит только сказать правду — как тебе тут же не верят.

— В общем, — продолжил Ральф. — Тебе нужно где-то перекантоваться. В месте, в котором он тебя и не подумает искать.

Я огляделся по сторонам, будто бы осматривая мотель «Белые ночи». На самом деле, я искал табличку с улицей и номером дома. Нужно было направить Августа, Сената и Люка по какому-то ориентиру…

Конечно, я давно мог бы попросить их вмешаться, и они бы вмешались. Ещё как вмешались бы! Но… Сначала мне нужно было выяснить простейшую вещь.

Чего на самом деле хотят американцы и как использовать их в своих целях?

— Ладно, — я пожал плечами. — Слушайте, у меня есть убежище. Надёжное убежище, Крейн никогда его не отыщет. Я не такой дурак, как он считает.

— Он вовсе не считает тебя дураком, — напомнил мне Джебедайя. — Он даже доверил тебе работу над Интерфейсом 2.0 и другими проектами!

Ах, да. Точно. Я же лаборант профессора Ханагавы, как я мог забыть. Интересная версия получается… Нет, что бы кто ни говорил, а в здоровой, активно работающей фантазии Крейну отказать нельзя.

— Что вы об этом знаете? — возмутился я. — Просто он в какой-то момент понял, что я могу приносить пользу, и заявил, что больше не будет кормить меня задаром. Другие учёные получали деньги за свою работу, Нобелевскую премию, пока я работал за еду! Он даже не позволял мне печататься в научных журналах, хотя я просил его!..

Что ж, если американцы правда верят, что я учёный, кое-что становится на место. Я им нужен не просто как сувенир на память о путешествии в далёкую Россию, а как видный учёный… которого, к тому же, можно легко убедить в чём угодно.

Интересно, как скоро они попытаются уговорить меня лететь с ними в Америку? Теперь я был практически уверен, что это и есть их конечная цель. К чёрту контракт, даёшь свой собственный Интерфейс — независимый, демократический, американский!

— А вот это совершенно недопустимо, — подтверждая мои мысли, кивнул Джебедайя. — Талант нельзя прятать в железный ящик, талант нужен для того, чтобы его развивать…

— Вот! — я посмотрел на него честными и искренними глазами. — Вы понимаете меня!

Затем я пожал плечами.

— Так зачем мы всё-таки сюда приехали? Как этот мотель поможет нам бороться с Крейном?

Ха. Американцы, конечно же, не собираются с ним бороться. Но нужно же было спросить. Обозначить, так сказать, свою идею фикс.

— Для начала — мы хотим спрятать тебя от него, — улыбнулся Джебедайя. — И поговорить. Узнать всё о его настоящих планах, о том, что он скрывает.

Я махнул рукой.

— А мотель-то зачем?

Поизображаем новую волну подозрительности.

— Чтобы мы точно знали, где ты, — отозвался Старс.

— Заходим, — подытожил Ральф.

— Ясно, — надулся я. — Вы мне не доверяете.

— Ты запихнул меня в гроб, — в очередной раз напомнил Старс. — После этого… тебе сложно доверять.

— Но вы всё ещё хотите, чтобы я доверял вам, — резонно возразил я. — С чего мне делать это?

Одного они меня в этом мотеле не оставят — побоятся, что сбегу. А учитывая, что до этого я вырубил Старса… охранять меня, скорее всего, будет Ральф.

А дальше начнётся обработка. Медленная, постепенная, умелая. Мне будут расписывать, как хорошо в Америке, как меня там оценят по достоинству — нужно только полететь с ними!

Скажем так, будь я действительно тем, за кого они меня принимают — у них ушло бы на это несколько дней, после чего успех был бы гарантирован. Вот только… им и правда нет никакого резона устраивать с Крейном войну. Наоборот — они заходят сделать всё тихо и незаметно.

— Доверие начинается с малого, — улыбнулся Джебедайя такой мудрой улыбкой, будто ему было известно что-то, недоступное другим. — Давай просто войдём уже в мотель.

— А если вы на самом деле хотите выслужиться перед ним? — изображал я несогласие и упрямство. — Если просто хотите сказать ему, где я, чтобы он убил меня? Я зайду, а вы…

— Нет, — хмыкнул Ральф. — Просто нет. Я не работаю на Майкла Крейна. И не пытаюсь ему угодить, чтобы выбить процент от сделки.

— Но…

— Потому что мы вообще не собираемся заключать эту сделку, — завершил он.

— Зачем платить деньги Крейну, усиливая его власть, — рассудил Джебедайя, — если можно заплатить их тебе? Ты ведь знаешь Интерфейс лучше него.

— Конечно! — гордо кивнул я. — Знаю отлично.

— Ну, вот, — согласился святоша. — Лучше заключить сделку с тобой — так меньше шансов, что нас обманут.

— Так вам это нужно? — я изобразил, что до меня только что дошло. — Чтобы я работал на вас? Вы…

Я помотал головой.

— Нужна будет лаборатория, люди, ресурсы. Деньги — много денег! Вы же понимаете, что я не смогу собрать Интерфейс 2.0 на коленке, даже если захочу?

— За нами стоят влиятельные люди, — заявил Старс. — И богатые. Поверь, достаточно богатые.

Что ж… если сказать гениальному аутисту о том, что ему дадут новые игрушки для его хобби, что произойдёт? Правильно — у него загорятся глаза.

— Ладно, — согласился я, заметно повеселев и глядя между лицами своих собеседников.

Август был на пути сюда. Проверив новые сообщения (именно на них я и глядел на самом деле), я увидел новое — парень спрашивал, подъезжать ли ему сразу к мотелю, адрес которого я назвал, или делать что-то другое.

«Не подъезжай близко», — быстро ответил я. — «Будь наготове, но тебя не должны заметить — пока. Жди инструкций».

Кажется, у меня наконец родился план.

— Но погодите, — я снова переводил глаза то на мотель, то на американцев. — Вы же не хотите, чтобы лаборатория расположилась здесь? Это… здесь…

— Нет, конечно, — согласился Старс.

— Но вы хотите, чтобы я был здесь.

— Это временная мера, — кивнул Джебедайя. — Для начала мы хотим узнать друг друга, установить доверительные отношения. Отдохни пока, а мы разберёмся с Крейном…

Ага, разберётесь, как же.

— Затем из Америки привезут всё необходимое, и мы обустроим тут эту лабораторию — такую, какую захочешь…

…конечно. И пятьсот эскимо впридачу. Готов биться от заклад, в нужный момент они скажут, что «мы не смогли привезти ресурсы, но в Америке всё есть — летим с нами!»

Что ж, облегчим им задачу.

— Я придумал! — просиял я. — А что, если вы увезёте меня в Америку? Там Крейн никогда меня не достанет, там вы сможете оборудовать эту лабораторию…

— Чего? — сощурился Ральф.

— Ну, пожалуйста! — уставился я на него. — Я хочу с вами в Америку! И не придётся прятаться по всяким мотелям, не придётся бояться… Там я буду в безопасности! Ну, пожалуйста, вы же сами сказали, что мы друзья!

Американцы переглядывались, находясь в лёгком недоумении. Они явно настроились на долгие уговоры, на то, что я буду подозревать их и не соглашаться…

Что сказать. Нужно всегда быть на шаг впереди своего соперника.