Я стал преподом в Академии Подземелий

Глава 24. Конец дня

— Это ещё что? — Кудзин явно был удивлён моим занятием. Пока Торнин отлучился за «приданным», я решил немного покурить. Не зря же попросил блюдце. Пришлось, правда, повозиться с бумагой. В первый раз как–то лучше получалось. И вообще надо бы заготовить несколько самокруток заранее и носить в чём–нибудь.

— Средство расслабления. Вместе с Магисой придумали. Измельчённый букалист и бумага. Хочешь? — сомневаюсь, что такую тушу проймёт, но если несколько за раз, то может получиться.

— Э–э–э… Нет, пожалуй, откажусь. — и что его в этом так беспокоит? Ай, не знаю, не мои тараканы и ладно. Когда хозяин дома вернулся, источник моего хорошего настроения сгорел почти наполовину.

— Ну–ка, туши быстро! — от такой наглости я даже слегка опешил. С чего вдруг такое неприятие современной профилактической терапии? Меня даже сундук, приволоченный гномом, интересовать перестал.

— Да что с вами не так? — мой вопрос был совершенно искренним. И действительно, почему на моё творение смотрят как на средоточие зла? — это безвредно.

— Ну, да. Мне брат рассказывал, мол, когда в Картанской пустыне был, так там песчаники тоже дым пускали, чтоб потом не помнить ничего, — вот теперь ситуация начинает проясняться. Значит, не только в нашем мире самокрутки ассоциируются с чем–то нехорошим. Нет уж, репутации зависающего мне только не хватало.

— В Картанской пустыне на растёт букалист (Правда ведь?). А у нас растёт. И им вообще–то лечат, — парировал я и затушил ещё недокуренную сигарету. Чёрт, сам теперь про себя называю их «сигаретами». И парни явно не до конца мне поверили. Вот тебе и расслабился, чтоб его. Эх, ладно. Пусть думают, что хотят. Может, здешние южане и любят проводить время в беспамятстве, но меня этот стереотип касаться не должен. Где они и где я?

— Чего ты там приволок? — вместо ответа, Торнин просто водрузил свою ношу на стол, отчего тот жалобно заскрипел. И дело тут вовсе не в содержимом. Похоже, сам сундук лёгкостью не отличался. Видать, чтобы стащить было посложнее.

— Всё, что ты выбрал вчера, и награда сверху.

На столе оказались три вещи. Сперва шла кольчуга. Уже без следов крови и, кажется, чуть более просторная. Неужто подсуетились и подогнали под меня? Приятно–то так. Следующим был Карак. Его короткую рукоять я везде узнаю. В комплекте с мечом шли ножны и портупея. В самый раз для того, чтобы повесить на пояс. Последним предметом, оказавшимся на столе, был небольшой, но явно наполненный до упора мешочек. Развязав шнурок, стягивающий его, я увидел множество разных монет. Пересчитывать не стал, но даже беглого осмотра этой кучки было достаточно для того, чтобы понять, что заплатили мне щедро. Не уверен, что столько же согласился бы взять Покоритель средней руки, но меня и таковым считать нельзя. Пока что.

В любом случае, вчерашний рейд можно счесть исключительно удачным: денег заработал, снаряжением обжился и целых три Уровня поднял. Кстати! А ведь я получил там ещё кое–что…

Вот чёрт, оставил в других штанах. Сейчас–то на мне одежда из мед–отдела, а старая, замызганная в крови и выпивке, валяется где–то там же. Если, конечно, Юри её не выбросила. Надеюсь, что нет. Очень не хочется потерять «Камень Душ».

— Хорошие вещи, добротные, — рыкнул Кудзин, посмотрев на мои «обновки». Ну, что же. Такая оценка меня устроит, — правда, одной кольчуги будет маловато.

А вот здесь он, пожалуй, прав. Штука, несомненно, удобная и для меня теперешнего будет не тяжелее тканевой рубахи. Но защиты не хватает. В прошлый раз «Гончая Тени» без особых усилий смогла прокусить её. И это уже проблема.

— Слушай, Торнин. А у тебя нет ничего, ну, не знаю… Кирасы какой–нибудь, — первым же делом я вспомнил про защиту корпуса, и только потом понял, какую чушь сморозил. Нет, конечно, хорошо, когда можно ловить удары грудью, но ведь большинство монстров должны целить в руки и ноги, — и ещё чего–нибудь для конечностей?

— У меня — нет. Мне и не надо. Илла куёт, чтоб было. Ей это нравится. А я даже не ношу. У брата доспехов куча. Но он берёт дорого, сразу говорю. И скидок не делает, — спасибо, что хоть рекламой заниматься не стал.

Для моих планов мне просто необходима хорошая броня. Я ведь собираюсь браться за Подземелья в одиночку. При моём текущем Уровне в серьёзные рейды мне идти нельзя, а мелочь всегда дохнет быстро. Но может больно укусить. А этого нам не надо. Правда, здесь встаёт ещё вопрос. Где мне Подземелья искать? С Торнином «повезло», но ведь это случайность. С другой стороны, все ребята раскачены до упора, и одними «Прогулками» такого точно не достичь. Значит ли это?…

Щёлк!

Опа–на… Ну, теперь многое проясняется. Действительно, студентам просто необходимо регулярно бывать в Подземельях на ранних этапах обучения. И делают они это вовсе не через Гильдии. Портал можно открыть прямо в Академии. Это неудивительно, учитывая, что в течение обеих Великих Войн лучшие умы всего мира изучали их природу, а после ещё и с Чистыми скооперировались. Правда, до иномирцев нашим ещё далеко, да и среди тех работать с технологией могли единицы. В нашем случае речь идёт о жалком подобии. В отличие от неповторимого оригинала, оно создаётся при помощи Маны, хранящейся в особых накопителях. Собственно, всё, что только можно получить из такого Подземелья уходит на оплату этих самых накопителей. Со всей добычи ребятам достаётся от силы процентов двадцать. Зато так они могут получать энергию мира напрямую и в больших количествах.

Что ожидаемо, подобные штуки может проворачивать только директриса, имеющая наивысший допуск в Академии. Все порталы открываются исключительно при её согласии. Ну, и ещё я могу это делать. Стоп. Чего?!…

Осознание этого факта свалилось на меня так внезапно, что аж глаз задёргался. Н-да, ничего себе привилегии. Всего два человека на Академию с такими полномочиями, и один из них — Хомэй. С одной стороны, конечно, логично. Всё–таки его предмет — «Выживание в Подземельях». Но с другой… Это действительно существенно. По крайней мере, мне так кажется. И повлиять на мои решения директриса не может. Она вмешается лишь в случае, если мои действия приведут к какому–то ЧП, но запретить мне открывать Подземелья и использовать их у неё права нет.

Получается довольно жирно. Считай, безграничный источник для гринда, даже ходить никуда не придётся. Правда, и тут есть свои ограничения. Просто взять и создать условный ад, я не смогу. Да никто не сможет. Энергия мира тем и ценна, что способна на очень многое. Мана в этом отношении — её бледная копия. Соответственно, любая шайтан–машина по производству Подземелий имеет свой потолок. В нашем случае, довольно невысокий. Так что рано или поздно мне всё равно придётся от этой кормушки отвалить. Но пока мой путь только начинается, можно считать, что я сорвал куш.

С вопросом «Где?» мы разобрались. Осталось только понять «Как?». Если мне удастся освоить усиливающие техники, можно будет рассчитывать на рейды с монстрами на несколько Уровней выше моего. Это выгодно, но есть риски. И тут снова встаёт вопрос о доспехах. Пока что у меня просто нет денег, чтобы облачиться в какие–нибудь двадцатикилограммовые латы. И не будет ещё очень долго, я уверен.

Придётся, видимо, всё заработанное спустить на средства защиты и начинать жить в долг. Эх, грустно это всё. И ведь мог бы сбить цену на самом деле. Значительная её часть — это затраты на материал. Да вот только нет у меня ничего достаточно прочного, чтобы делать из этого доспех… А было бы круто ходить, не боясь, что по тебе чем–то врежут… Минутку. А ведь у меня есть…

— Слушай, Торнин. А если я твоему брату принесу материал, будет дешевле, да? — мой вопрос заставил гнома ненадолго призадуматься.

— Мастер таким не занимается, — вместо него ответила Илла, вошедшая в комнату. Уже перемыла всю посуду? — он ценит качество. И материалов — тоже.

Так. Это она сейчас на меня наехать пытается? Знала бы она, что я собираюсь её наставнику принести. Подмастерье, тоже мне.

— Илла… — бородачу слова его подружки тоже пришлись не по душе. И правильно. Негоже портить хорошие посиделки скрытыми подколками.

— Ой, что я, что я? Извините меня, иногда мой язык двигается, как ему захочется, — от этих слов Торнин начал краснеть. Нетрудно догадаться, когда она даёт волю своему языку, — приносите, конечно! А мы с мастером посмотрим, стоит ли оно того.

И чего он наш пенёк в ней нашёл?… А, ну да, о чём это я? Сам в первый же день с медсестрой кувыркался. Они примерно в одной «весовой категории».

Ну, вот мы и дома. Кудзин порывался тащить телегу с книгами и свитками вместе со мной, но я отказался. Хотелось побыть наедине со своими мыслями. Денёк, конечно, вышел довольно насыщенным. Как, впрочем, и предыдущий. И что–то мне подсказывает, что все последующие вряд ли будут скупы на события.

После чаепития мы немного выпили. И когда я говорю «немного», то имею в виду несколько стаканов, а не бочек. Вряд ли Торнину захочется повторять вчерашний опыт, да и не дали бы. Илла, закончив мыть посуду, присоединилась к нам и пристально следила за всем, что мы делали. В основном это, конечно, касалось меня и Кудзина. По итогу вышли довольно приятные посиделки, если бы не колкости, изредка отпускаемые подружкой гнома. Что самое интересное, большей частью они предназначались именно мне. И чего взъелась? Ах, ну, да, я ведь до неё домогался. Хорошо, бородач этого, кажется, не помнит. Не хочу испортить с ним отношения. Мужик–то он нормальный. Ну, то есть две трети мужика.

— Хех, — усмехнувшись собственной придурковатой шутке, я толкнул ладонью ворота и вошёл на свою персональную «территорию». Здесь всё осталось таким же, каким было до моего ухода. А ведь тут должна была похозяйничать Кудзуима… Кстати о ней. Солнце уже почти село, самое время зажечь свет, однако в окнах темно. Ушла что ли? Ну, тем и лучше, на самом деле. У меня ещё есть дела, для которых нужна концентрация. И общество нашей медсестрички этому явно не поспособствует.

— А? — проходя мимо пруда, боковым зрением уловил какое–то сияние. Стоило повернуться в его сторону, как оно тут же пропало, но уйти от меня его источник не смог. Медальон Хомэя. Значит, он оставался в моей руке вплоть до падения. Не стоит, наверное, оставлять его здесь.

— Ну–ка… Иди сюда. — это оказалось сложнее, чем я думал. Кто–то назвал бы это глупостью, но у меня нет особого желания прикасаться к этой штуке. При всём уважении к сестре Хомэя, ещё одного срыва мне не нужно. Так что приходится поддевать цепочку лезвием Карака. И пока что я в этом не преуспел.

Нгх… Чёрт, достало уже!…

— Ладно, твоя взяла! — не в силах больше заниматься этой ерундой, откладываю меч в сторону и, закатав рукава, тянусь к медальону. Приходится погрузить руки почти до плеч, чтобы достать его. И всё–таки он оказывается у меня на ладони. Совершенно гладкий и холодный. Такой же, каким он был и тогда. Но почему–то сейчас, когда я взял его в руку, тревога ушла. И даже страх нового рецидива не заставил меня оставить крышку закрытой.

— Лэй, верно? — это были мои слова, ничьи больше. И, кажется, ответ утвердительный. Тогда мне не удалось толком рассмотреть эту девушку, но сейчас такая возможность появилась. Не могу назвать её красавицей. На фоне всех, кто встречался мне в этом мире, она бы затерялась в мгновение ока. И всё–таки была в ней какая–то… Живость? Да. Именно так. И проявлялось это во всём: в улыбке девушки, в её озорном взгляде.

— И она погибла… — едва слышный шёпот раздался у самого моего уха. Во всяком случае, так мне показалось. В действительности никого здесь нет, а голос исходит прямо из моей головы. Может быть, поговорим? Что скажешь, Хомэй?

…

Увы, ответа так и не последовало. Лишь моё отражение в воде на мгновение изменилось в лице. Но я так и не смог понять, что это была за эмоция.

— Не знаю, слышишь ты меня или нет, но спасибо. За то, что принял меня.