Я не бог. Книга XXXIV

Глава 24 Как впечатлить посла или как обмануть царя?

Дом Кузнецова.

Утро.

Я проснулся от того, что кто-то тыкал мне пальцем в щеку. Открыв глаза, обнаружил Лору, которая зависла прямо над моим лицом с довольным видом.

— Доброе утро, соня, — улыбнулась она. — Вставай, у тебя через два часа встреча с представителем вражеского государства.

При этом ее касания были очень реалистичны. Тут-то до меня и дошло, что ее грудь лежит на мне.

— Спасибо, что напомнила, — пробормотал я, вылезая из-под нее. — А нельзя было включить будильник, как раньше?

— Можно. Но мне больше нравится тыкать в щеку.

— Хорошо, что только пальцем…

— Что? — улыбнулась она.

— Что?

— Это входит в обязанности персонального помощника, — невозмутимо ответила она.

За окном еще была темень, и, судя по завыванию ветра, погодка была не самая приятная.

— Кстати, о детях, — Лора перешла на серьезный тон. — Я всю ночь анализировала ситуацию.

— И?

— Хочешь длинную версию с терминами или короткую версию для тупых?

— Обижаешь, — я встал и потянулся. — Давай среднюю.

Лора материализовала перед собой несколько голографических экранов. На них светились какие-то диаграммы, графики и трехмерные модели детских аур.

— Виктор и Аня имеют необычную энергетическую структуру, — начала она. — Их аура частично совпадает с божественной. Привет от хаоса, ну и твоя генетика с бесконечным хранилищем.

— Это я понял. Дальше.

— Они видят больше слоев реальности, чем обычные люди. Представь, что мир — это многослойный пирог. Обычные люди видят только верхний слой. Маги видят второй-третий. А твои дети видят… ну, скажем так, пять-шесть слоев одновременно.

Я присвистнул.

— Это опасно?

— Зависит от того, что там на этих слоях, — пожала плечами Лора. — Энергетические потоки они точно видят. Возможно, духов или что-то еще. Нужно наблюдать. А так как я подпитываюсь от энергии, и у вас общие гены, то они и меня видят.

— А они могут… не знаю… сойти с ума от этого?

— Нет, — покачала головой Лора. — Для них это естественно. Они родились с этой способностью. Это как ты родился с обычным зрением. Просто часть их природы.

— Хорошо. Но никому об этом пока.

— Согласна. Последнее, что нам нужно — чтобы дети стали мишенью для Петра или кого-то еще.

Я спустился на кухню. Там уже была Маша с детьми. Виктор сидел на высоком стульчике и увлеченно размазывал кашу по столу. Аня лежала в люльке и мирно сопела.

— Доброе утро, разрушитель, — поздоровался я с сыном.

Виктор повернул голову, увидел меня и радостно заулыбался. Потом его взгляд переместился чуть правее — туда, где зависла Лора.

— Лё-ля! — воскликнул он, протягивая ручки.

Маша проследила за его взглядом и нахмурилась.

— Он опять в пустоту смотрит…

— Дети видят то, чего мы не видим, — уклончиво ответил я. — Это нормально для их возраста.

— Миша, мне иногда кажется, что ты что-то от меня скрываешь, — прищурилась Маша.

— Я скрываю очень многое, — улыбнулся я, поцеловав ее в губы. — Например, где я прячу твой любимый шоколад.

— Мудак, — фыркнула она, но улыбнулась.

Лора тем временем подлетела к Виктору и помахала ему рукой. Мальчик захихикал и попытался схватить ее за палец. Разумеется, его рука прошла насквозь, но он не расстроился, а продолжил хихикать.

— Странный у нас ребенок, — заметила Маша.

— Унаследовал от отца, — парировал я, наливая себе кофе.

— А я-то думала, от меня, — съязвила жена.

Я сел за стол и начал завтракать. В голове крутились мысли о предстоящей встрече. Посол Петра Первого. Что он хочет на самом деле? Разведка — это понятно. Но зачем Петру нужна эта встреча именно сейчас?

— О чем задумался? — Маша села напротив.

— О политике. У меня сегодня встреча с представителем Империи.

— Думаешь, это ловушка?

— Всегда думаю, что это ловушка, — усмехнулся я. — Так безопаснее.

— Будь осторожен, — Маша протянула руку через стол и сжала мою ладонь. — Петр не прощает обид.

— Знаю.

Телефон завибрировал. Это был Трофим.

— Слушаю?

— Михаил, посол выехал из гостиницы. Через двадцать минут будет в администрации.

— Отлично. Я уже выезжаю.

Допив кофе, я поднялся наверх, чтобы переодеться. Лора материализовалась рядом.

— Костюм или повседневная одежда? — спросила она.

— Костюм. Без галстука. Я не президент, чтобы себя душить.

— Мудрое решение. К тому же, Любавка сделала его, скажем так, более практичным в боях…

Я надел темно-синий костюм, белую рубашку и начищенные ботинки. Посмотрел на себя в зеркало — выглядело прилично.

— Похож на царя? — спросил я у Лоры.

— Скорее на студента, которого заставили прийти на защиту диплома, — хихикнула она.

— Спасибо за моральную поддержку.

— Всегда пожалуйста.

Перед выходом я заглянул во внутреннее хранилище. Тут все было безмятежно и спокойно. Каждый занимался своими делами или просто отдыхал. Угольки копались в песке, строя очередной замок. Любавка игралась с ними рядом. Посейдон пытался помочь, но с каждой попыткой песчаные стены рушились, а Угольки психовали. Булат же стоял на пляже и смотрел на горизонт.

— Ну что, конь, дашь напутствие? — обратился я к нему.

Конь повернул голову.

— Не доверяй этому послу. Он змея, — спокойно ответил Булат.

— Я и не собираюсь.

— Но покажи ему силу, — вновь повернулся к горизонту. — Пусть Петр знает, с кем связался. Пусть видит, что ты не просто пацан, студент, а настоящий мужчина.

— Думаю, я и так для него уже обуза номер один.

— И еще, Михаил, — Булат подошел ближе. — Береги своих детей. Что-то мне подсказывает, что скоро начнется та еще заварушка.

— У тебя есть конкретика или просто плохое предчувствие?

— Плохое предчувствие. Но моя чуйка редко ошибается.

Я редко видел Булата таким озадаченным. Его чутье обычно не подводило, так что мне стоило бы прислушаться.

— Учту, — кивнул я.

Здание администрации.

г. Южно-Сахалинск.

Я приехал за десять минут до встречи. У входа уже стояла охрана — шесть татуированных солдат. Они вытянулись, как только увидели меня. В последнее время их количество увеличилось, и все потому, что даже среди военных есть сарафанное радио. Каждый хотел себе тату, которое можно использовать в бою.

Петр Петрович стоял на улице и разговаривал с Газоновым. Увидев меня, оба поздоровались.

— Готовы, Петр Петрович?

— А чего боятся? — скептически ответил он. — Обычный посол.

Мы прошли внутрь. В холле было на удивление чисто и тихо. Обычно тут всегда толпился народ — чиновники, посетители, курьеры. Но сегодня администрацию, видимо, расчистили для высокого гостя.

В приемной на диване сидел мужчина лет сорока пяти. Седеющие виски, строгий костюм, холодный взгляд. Рядом с ним стояла Надежда и односложно отвечала на его вопросы.

— … а сколько жителей в городе? — спрашивал посол.

— Около семидесяти тысяч, — ответила Надежда.

— Немного для столицы.

— Мы — молодое государство, — сказал я, подходя ближе.

Посол заметил нас и поднялся.

— Царь Кузнецов, Петр Петрович, — произнес он с легким поклоном. — Александр Семенович Воронцов, посол Российской Империи.

— Михаил, — я протянул руку. — Просто Михаил. У нас тут не принято с титулами.

Мы обменялись рукопожатием. Крепкое, но не давящее. Профессионал.

Петр же просто молча пожал руку мужчине.

— Прошу, пройдемте в кабинет, — я жестом указал на дверь.

Мы прошли в переговорную. Большой стол, несколько стульев, окна с видом на город. Трофим уже сидел за печатной машинкой как протоколист. Надежда заняла место справа от меня. Петр слева. Газонов уместился рядом с Романовым.

— Чай? Кофе? — предложил я.

— Кофе, спасибо, — кивнул Воронцов.

Пока принесли напитки, мы молчали. Изучали друг друга. Он смотрел на меня оценивающе, словно пытался понять, что за человек перед ним. Я делал то же самое.

Лора, тем временем, сканировала его.

— На нем два артефакта, — сообщила она. — Один защитный, второй… интересно. Передатчик. Он записывает все, что видит и слышит.

Вот как? Значит, Петр Первый будет смотреть эту встречу в прямом эфире. Хотя это мне только на руку.

— Ну что ж, — я откинулся в кресле, когда нам принесли кофе. — Давайте к делу. Вы же приехали сюда не просто так?

— Совершенно верно, — Воронцов сделал глоток. — Я прибыл с предложением от его величества Петра Первого.

— Слушаю.

— Российская Империя готова к диалогу. Мы понимаем, что конфликт между нашими государствами невыгоден обеим сторонам.

— Продолжайте.

— Император готов признать независимость Сахалина, — произнес Воронцов. — В обмен на ваш нейтралитет в текущем конфликте с Северной Европой.

Я поднял бровь.

— Признать независимость? Временно или навсегда?

— Навсегда, — ответил посол без запинки.

Вранье. Чистое вранье. Петр Первый скорее сам сдастся Европе, чем признает независимость какого-то острова. И Лора это только подтвердила. Хотя посол и старался держать невозмутимое лицо.

— Хорошо, думаю, это вполне осуществимо, — кивнул я. — Конечно же, если с их стороны будет то же самое. Никаких попыток нападения на нас и наших союзников.

— Разумеется, — Воронцов достал из портфеля папку. — Также мы готовы снять ограничения на посещение Сахалина промышленниками и аристократами.

— А взамен?

— Взамен вы не вмешиваетесь в дела Империи.

Я взял папку и пролистал. Там были сопутствующие документы, которые перекочевали в руки Нади.

— Интересное предложение, — протянул я. — Но давайте перейдем к главному.

— Да, думаю, мы соблюли все формальности, — Воронцов наклонил голову.

Я посмотрел на Петра, и тот кивнул.

— Если отец хочет встретиться, то только на нейтральной территории, где ни одна из сторон не сможет иметь преимущество. Думаю, это справедливое предложение, — сказал Романов.

Посол помолчал. На его лице на мгновение мелькнуло удивление, но он быстро взял себя в руки.

— Боюсь, этот вопрос мне стоит обсудить с руководством… Его Величества предлагает встретиться близ Владивостока, с обеспечением гарантий Японии или США.

— Тогда и у меня нет полномочий соглашаться на ваше предложение, — перебил я его.

Воцарилась тишина. Воронцов смотрел на меня, я на него. Надежда невозмутимо пила чай. Трофим стучал по клавишам, делая вид, что все это его не касается. Газонов с умным видом изучал папку, полученную от Надежды.

Меня же забавлял тот факт, что Петр Первый сейчас наблюдал за нами, но сделать ничего не мог. Скорее всего, они сегодня обсудят этот момент и дадут знать.

— Я передам ваши условия императору, — наконец произнес посол.

— Буду ждать ответа.

— А пока… — Воронцов сделал паузу. — Могу ли я попросить об экскурсии по вашему городу? В исследовательских целях, разумеется.

Ага. Исследовательских. То есть шпионских.

Но отказывать было бы глупо. Это выглядело бы так, будто мне есть, что скрывать.

— Конечно, — кивнул я. — Я лично проведу вам экскурсию. Покажу, как живет независимый Сахалин.

Улицы Южно-Сахалинска.

Мы ехали по городу на одной из правительственных машин. Воронцов сидел рядом, Надежда напротив, с Петром. Я показывал достопримечательности, а посол внимательно смотрел по сторонам.

— Вот это наш главный проспект, — рассказывал я. — Тут расположены основные магазины, рестораны, гостиницы.

— Довольно оживленно, — заметил Воронцов.

— Люди работают, живут. Сахалин развивается.

Мы проехали мимо площади, где стояла новая скульптура — бронзовый памятник первым защитникам острова. Воронцов заинтересовался.

— А это что?

— Памятник тем, кто защищал Сахалин от первых прорывов метеоритов, — пояснил я. — Многие тогда погибли.

Посол кивнул, но ничего не сказал.

Мы подъехали к военной базе. Она располагалась на окраине города, за высоким забором. У ворот стояла охрана.

— Вот это уже интереснее, — произнес Воронцов.

— Наша основная военная база, — я вышел из машины. — Пойдемте, покажу.

Конечно же, таких основных военных баз было несколько. Но послу не стоило об этом знать.

Мы прошли через КПП. На плацу как раз проходили учения. Около пятисот солдат в форме выполняли синхронные движения. Их татуировки светились слабым голубоватым светом.

Воронцов застыл. Он смотрел на солдат с нескрываемым интересом.

— Татуировки… — пробормотал посол. — Они светятся?

— Верно, — кивнул я. — Одна из моих секретных разработок.

— Сколько их?

— Около трех тысяч по всему Сахалину, — соврал я. На самом деле чуть больше двух тысяч, но зачем говорить правду?

Посол обошел плац, внимательно разглядывая солдат. Я видел, как он считает, запоминает расположение зданий, оценивает вооружение.

— Впечатляет, — признал он наконец.

— Мы готовы защищать свой дом, — просто ответил я.

Следующей остановкой был порт. Но я специально повез его на гражданскую пристань, а не к военной базе, где стояли подлодки. Зачем ему знать про них, когда и остального ему хватит?

— Здесь мы принимаем торговые суда из Китая, Кореи, Японии, — рассказывал я, пока мы шли по причалу.

Воронцов смотрел в сторону закрытой военной зоны, где виднелись какие-то конструкции.

Петр же шел чуть поодаль с Надей, и о чем то говорил.

— А что там? — кивнул он.

— Строительство новых складов, — ответил я. — Для увеличения грузооборота.

Посол не поверил — это было видно по глазам. Но спорить не стал.

В воде периодически появлялись монстры, но не атаковали морские судна. Судя по его взгляду, ему хотелось спросить о чем-то, но он не решился.

На обратном пути мы случайно наткнулись на Эля. Вернее, Эль нас поджидал. Он стоял на тротуаре и радостно захлопал крыльями, когда увидел нашу машину.

— О, посол! — заорал он, подлетая к окну. — Как вам наш чудесный город?

Воронцов дернулся. Видимо, до сих пор не привык к говорящему гусю.

— Весьма… необычно, — процедил он.

— А гостиница понравилась? — продолжил Эль с невинным видом. — Номер люкс! Панорамный вид! Джакузи!

— Эль, не мешай, — одернул я губернатора.

— Ой, простите, простите, — гусь сделал реверанс. — Я просто хотел поинтересоваться мнением высокого гостя.

Воронцов сжал зубы, но промолчал. Эль улетел, довольно хихикая.

— Извините за губернатора, — вздохнул я. — Он иногда слишком… эмоционален.

— Ничего, — процедил посол. — У нас в Империи тоже есть свои странности.

Ресторан при администрации.

К обеду подтянулись остальные — Эль, Софья Андреевна, Арина Родионовна. Мы сидели за длинным столом, атмосфера была натянутой, как струна.

Софья Андреевна старалась сгладить обстановку светской беседой.

— Господин Воронцов, как ваша дорога? Перелет прошел нормально?

— Да, спасибо, — кивнул посол. — Все было хорошо.

— А в Москве какая погода? — продолжила она. — У нас вот снег обещают.

— В Москве тоже холодно. Зима в этом году ранняя.

Арина Родионовна решила подлить масла в огонь.

— А как там князь Толстой? — спросила она с невинным видом. — Слышали, он в бегах.

Воронцов напрягся.

— Объявлен врагом родины, — отрезал он. — Если его поймают, посадят за решетку.

— Ох, какая суровость, — вздохнула старушка. — А ведь он великий писатель. Классик русской литературы. К тому же, лучший кузнец в мире.

— Это не освобождает его от ответственности за измену.

Я решил вмешаться, пока Арина Родионовна не разозлила посла окончательно.

— Давайте не будем о политике за обедом, — предложил я. — Есть более приятные темы.

— Согласен, — кивнул Воронцов.

Он сделал паузу, потом как бы невзначай добавил:

— Кстати, поздравляю вас с детьми. Слышал, у вас недавно родились двое.

А вот тут уже я насторожился. Откуда он знает? Мы не афишировали рождение детей.

— Спасибо, — ответил я нейтрально.

Лора тихо просигналила мне:

— Он выведывает про детей. Хочет знать о них побольше, чтобы найти уязвимую точку.

— Но пока они очень малы, — добавил я. — Не хотелось бы лишний раз это афишировать.

— Конечно, конечно, — закивал Воронцов. — Простите за бестактность.

Но он получил то, что хотел — подтверждение, что дети есть.

Обед продолжался еще минут двадцать. Мы говорили о погоде, о культуре, об экономике. Все поверхностно, все с подтекстом.

И тут в зал зашел Трофим. Его лицо было напряженным. Он подошел со спины и прошептал.

— Михаил, срочно!

Я извинился перед послом и вышел в коридор.

— Что случилось?

— Метеорит упал на севере острова. Небольшой, но рядом две деревни. Из него уже полезли монстры. Местные жители эвакуируются.

— Сколько монстров?

— По предварительным данным, около пятидесяти. Средний уровень опасности.

— То, что нужно. Вылетаем через десять минут.

Я вернулся в зал. Воронцов смотрел на меня вопросительно.

— Прошу прощения, господин посол, — произнес я. — Но мне придется прервать наш обед. Чрезвычайная ситуация.

— Что-то серьезное? — поднял бровь посол.

— Метеорит. Монстры. Обычный день на Сахалине.

Воронцов помолчал, потом произнес:

— Могу я понаблюдать? В исследовательских целях, разумеется.

Заглотил крючок. Покажу ему, на сколько я могу быть серьезен.

— Хорошо, — кивнул я. — Но издалека. И без фотографий.

— Разумеется.

Северная часть Сахалина.

Мы летели на трех летающих машинах. Я, Воронцов и Надежда в первой. Петр с Газонным во второй. В третьей был Эль со старушками.

Посол не сводил глаз с приборной панели, изучая технологию. Я видел, как он запоминает каждую деталь.

— Летающие машины, — пробормотал он. — Впечатляюще.

— Спасибо. Мы стараемся.

Лора подключилась к связи.

— Михаил, обновление. Около пятидесяти монстров подтверждено. Уровень опасности средний, но есть одна проблема.

— Какая?

— Сканеры показывают крупную энергетическую сигнатуру внутри метеорита. Возможно, там опять портальный метеорит или… да хрен пойми что там может быть, я уже ничему не удивлюсь.

— Отлично. Просто замечательно, — улыбнулся я.

Мы приземлились в двухстах метрах от места падения. Метеорит был небольшой — метров триста в диаметре. Купол переливался, словно мазутное пятно, и из него выползали монстры. Они были похожи на смесь пауков и скорпионов. Черные, блестящие, с длинными жвалами. Их глаза светились красным.

— Какая мерзость, — поморщился Воронцов.

— Привыкайте, — буркнул я, доставая Ерх из кольца-хранилища.

Остальные вылезли из машин, занимая места для наблюдения.

— А где ваши солдаты? — удивился посол.

— Какие солдаты? Зачем?

— Ну как же, метеорит необходимо закрыть. Царь не может подвергать свою жизнь опасности.

— А я и не подвергаю, — спокойно ответил я и пошел в атаку.

Первый монстр прыгнул на меня с характерным щелчком жвал. Я перехватил Ерх обратным хватом и распорол тварь пополам.

— Фу, — поморщилась Лора. — Они всегда такие противные?

— Всегда.

Несколько тварей взял на себя Болванчик, просто изрешетив их своими деталями.

Воронцов стоял у машины и смотрел. Я видел краем глаза, как его артефакт-передатчик светится. Петр смотрит. Отлично.

Для меня это была простая разминка. Ничего серьезного. Но хотелось погеройствовать.

— Лора, включи глазки.

Через мгновение монстры начали двигаться, как в замедленной съемке.

Следующие десять минут были сплошным месивом. Резать, рубить, уворачиваться, снова резать. Монстров становилось меньше.

— Осталось пять, — доложила Лора. — Будем заходить внутрь или пусть будет Болванчик?

— А давай, — кивнул я, поворачиваясь спиной к куполу.

Воронцов с удивлением смотрел на меня, и в его голове явно крутилось несколько десятков вопросов.

— Ну что, поехали? — обратился я ко всем.

Лора доложила, что всплеск энергии случился из-за резкого выброса энергии для того, чтобы монстры могли выйти через купол.

— Но… — начал Воронцов, и купол за моей спиной лопнул.

— Отлично, по коням! — крикнул я.

Я посмотрел на посла. Он стоял с открытым ртом и хлопал глазами.

— Впечатляюще, — наконец произнес он. — Вы сильнее, чем я думал.

— Так сражаются настоящие мужчины, — ответил я, убирая Ерх в кольцо.

Посол молчал. Но я видел, как его артефакт продолжает работать. Петр видел все.

Аэропорт Южно-Сахалинска.

Вечер.

Мы провожали Воронцова. Дирижабль уже готов был взлетать.

— Спасибо за гостеприимство, — произнес посол, протягивая руку.

— Не за что, — я пожал ее. — Передавайте Петру Первому, что мы с его сыном ждем решения.

— Обязательно передам, — кивнул Воронцов.

Он развернулся и направился к трапу. Я смотрел, как он поднимается на борт, как дирижабль взлетает и растворяется в вечернем небе.

— Ты показал ему слишком много, — тихо произнесла Надежда рядом.

— Много? — ухмыльнулся я. — Он не увидел даже четверти того, что у нас есть.

— Нам нужда Екатерина

— Да, и скоро она будет у нас.

Мы вернулись в администрацию. В моем кабинете уже ждали Трофим и Эль.

— Ну что, разбор полетов? — сел я за стол.

— Есть хорошая новость, — сказала Лора.

Она материализовала экран с записью боя.

— Артефакт-передатчик записывал все и отправлял в Кремль.

— И в чем хорошие новости?

— А в том, что я успела подменить часть записи, — довольно произнесла она. — Петр увидел многое. Но пусть он увидит, скажем, лишние танки… Несколько аэродромов на фоне. Пару десятков самолетов-истребителей…

Я ухмыльнулся.

— Ты серьезно?

— Абсолютно. Я отредактировала видео на лету. Петр думает, что у тебя есть армия, способная захватить любую страну.

— Гениально.

— Знаю, — улыбнулась она. — Можешь потом выписать мне премию.

Трофим откашлялся.

— Так, Петр Первый хочет встретиться с Петром Петровичем. Также теперь у него есть общее представление о нашей военной мощи.

— Очень размытое представление, — кивнул я. — Но надо уметь читать между строк. Как я понял, это была не его основная цель.

— Думаешь, он попытается похитить детей? — нахмурилась Надежда, догадавшись, о чем идет речь.

— Не уверен, но лучше усилить охрану дома.

Мы еще полчаса обсуждали детали безопасности, потом разошлись. У дома я отправил Данилу в гараж, а сам сел на крыльце.

— Лора?

— Да?

— Как думаешь, у нас получится забрать Екатерину?

— Может и получится, но она не отдаст иглу…

— Я тоже так думаю…

Лора помолчала.

— Ну тогда используем чары Эля. С таким видным женихом даже цари рядом не стояли, — улыбнулась она.

Где-то в Северной Империи.

Снег падал крупными хлопьями. Булат пробирался через сугробы, а на его спине сидели Богдан и Любавка. Люся шла рядом, кутаясь в шубу.

— Холодина жуткая, — пробормотала она.

— Терпи, — буркнул Булат. — Мы почти пришли.

Они вышли на поляну. Посреди нее стояла старая, полуразрушенная хижина.

— Здесь, — произнес Булат. — Тут мы с Владимиром раньше останавливались.

Богдан спрыгнул с коня и подошел к хижине. Дверь висела на одной петле. Внутри было темно и холодно.

Он вошел. Обстановка спартанская — стол, стул, печка.

Любавка и Люся зашли следом. Булат тоже просунул свою голову.

— Как будто тут давно никто не живет… — заявила женщина.

— Не удивительно, — ответил конь. — Это место расположено в глуши. Сюда просто так никто не сунется.

— Давайте сделаем привал, — сказала Любавка. — Утром отправимся.

Все согласились. Через час в печке потрескивал костер, а многолетний иней и снег постепенно таял.

— Булат, тебе не холодно? — спросила Люся, глядя, как снаружи завывает вьюга.

— Нисколько, — уверенно ответил конь. — Энергия течет в моем теле. Она меня греет.

Он был прав. Снег просто не успевал долететь до него, испаряясь в паре сантиметров.

Вдруг Богдан вскочил и ткнул пальцем в стол.

— Смотрите.

Когда снег растаял, на кромке стола появилась высеченная ножом надпись.

«Тут был Святослав К. 1833 г.»

— Может, есть что-то еще? — спросила Люся, и все начали оглядывать каждый уголок домика.

— Нашла! — крикнула Любавка, перевернув стул. — Тут тоже что-то написано!

— Тут… тут координаты! И еще какая-то фраза. — Люся прищурилась.

«Где падает солнце в ледяные объятия. Где стоит страж забытых времен. Там найдете то, что ищете. Но знайте — я не один. Они идут.»