Я не бог. Книга XXXIV

Глава 14 Все хотят друг друга перехитрить

Руины лаборатории.

Тяжело дыша, я стоял посреди разрушенного зала. Вокруг тела агентов, обломки капсул, кровь и пыль. Запах гари и магии висел в воздухе.

— Лора, анализ, — выдохнул я.

Она материализовалась рядом, оглядывая зал. На ней была строгая военная форма, волосы собраны в хвост.

— Валера в норме, истратил около тридцати процентов энергии, — начала она перечислять. — Эль только что прошел переселение, силы нестабильны, нужна адаптация минимум сутки. Петр Романов без сознания, критическая усталость. Финиан — сотрясение мозга, ушибы. Ты сам истратил сорок процентов запасов.

— Понял, — кивнул я. — А Кремль?

— Петр Первый уже там. Активирует защитные системы. Миша, штурмовать Кремль сейчас — самоубийство. Даже для вас.

Я посмотрел на Валеру. Тот стоял в сторонке, корона все еще светилась над головой. Правда, уже не так ярко.

— Братец, — окликнул он Эля. — Как ты там?

Эль попытался расправить крылья, но красные молнии хаотично пронеслись по нему и ударили в стену.

— Не очень, — прохрипел он. — Собственно, примерно тоже было, когда я получил силу верховного вампира. Пустяки.

— Держи силы на коротком поводке, — посоветовал Валера. — А то получишь неконтролируемый выброс.

Я подошел к Петру Романову. Тот лежал без сознания, дыхание было поверхностным. Финиан тоже не подавал признаков жизни.

— Им нужна медицинская помощь, — констатировал я.

— И быстро, — добавила Лора.

Кремль. Личные покои царя.

Петр Первый нес жену на руках. Она была в человеческом обличии — бледная, худая, с темными кругами под глазами. Триста лет в теле птицы не прошли даром.

Он толкнул ногой дверь в свои покои и прошел внутрь. Комната была обставлена просто, почти аскетично. Только большой диван у окна и старинный шкаф.

Петр осторожно положил жену на диван, поправил подушку под ее головой. Она слабо открыла глаза.

— Раньше тут стоял другой диван, — тихо произнесла она. — Бордовый. С вышивкой.

Петр улыбнулся. Впервые за долгое время, по-настоящему.

— Старый я спрятал в чулан, — ответил он. — Не мог выбросить. Ты на нем любила читать.

— Триста лет… — прошептала она. — Я помню осколками. Как будто чужая жизнь. Птица. Я была птицей в той деревне.

— Не думай об этом, — он присел рядом, взял ее руку. — Все будет хорошо. Я все подготовил. Осталось совсем немного.

Женщина кивнула и закрыла глаза. Дыхание стало ровным и вскоре она уснула.

Петр поднялся, накрыл ее теплым пледом и наклонился, целуя в лоб.

— Я не подведу тебя. Не в этот раз.

Он вышел из комнаты, тихо прикрыв дверь. В коридоре его уже ждал слуга.

— Ваше величество, все готово.

— Активируй защиту. Полную. Никто не должен войти или выйти без моего разрешения.

— Есть!

Слуга убежал. Петр прошел к окну и посмотрел на Москву. Где-то там, на окраинах, шла обычная жизнь. Люди не знали, что происходит в этих стенах.

Он достал телефон и набрал номер.

— Слушаю, — ответил мужской голос.

— Немедленно атакуйте Сахалин. Пусть там напрягутся. Используйте обманку.

— Но… Разве не будет эффективнее использовать дальние атаки с дирижаблей?

— Немедленно! — рявкнул Петр. — Мне нужно время. Отвлеките его. Не больше.

— Хорошо…

Петр отключил телефон и повернулся к окну. За спиной что-то загудело. Стены задрожали. По периметру Кремля вспыхнули древние руны. Защита активировалась.

Он вернулся в покои. Жена спала, тихо дыша. Петр снова присел рядом, взял ее руку и замер, глядя в окно.

Руины лаборатории.

— Миша, — голос Лоры стал тревожным. — Кремль. Петр активировал защиту. Это… мощно. Очень мощно.

Я только открыл рот, чтобы ответить, как зазвонил телефон. Трофим.

— Слушаю?

— Михаил! — в голосе моего помощника была легкая паника, которую я слышал крайне редко. — На Сахалин движутся дирижабли! Северная Империя! Две сотни! Может больше! Они идут на столицу!

Я замер.

— Что? Разве мы не закончили с ними?

— Наша основная армия еще не перегруппировались. Сейчас у нас мало ресурсов и все направлены на восстановление! Толстой выдвинулся им навстречу, но его одного не хватит! Нам нужна ваша помощь! Срочно!

— Еду, — я повесил трубку и посмотрел на остальных. — Сахалин атакуют.

Валера присвистнул.

— Вот это координация. Вот это оперативность. Петя Первый никак не хочет возвращать яичко…

— Слишком удачный тайминг, — пробормотала Лора. — Но… датчики подтверждают. Дирижабли летят к острову.

Эль попытался встать и пошатнулся. Его крылья дернулись, красные молнии пробежали по перьям.

— Я… я могу…

— Нет, — отрезал я. — Ты в таком состоянии опаснее для своих, чем для врагов.

— Но это моя страна! Я губернатор! — и топнул перепончатой лапкой.

— Именно поэтому тебе нужно восстановиться, — вмешался Валера. — Ты только что слился с божеством. Твои силы нестабильны. Тебе нужно минимум сутки на адаптацию, иначе ты можешь потерять контроль.

Эль сжал клюв, но кивнул.

— Тогда… я буду координировать оборону.

— Вот это да, — согласился я. — Валера?

— Я с тобой, Мишаня, — кивнул он. — В отличие от некоторых, я еще могу драться.

Я посмотрел на Петра Романова и Финиана.

— Их в лазарет. Срочно.

— Уже вызвала телепорт, — кивнула Лора.

Через минуту появился портал. Я поднял Петра, Валера — Финиана. Эль пошел сам, пошатываясь.

— В Южно-Сахалинск, — скомандовал я, шагнув в сияющий круг. — И быстро.

Сахалин. Поместье Кузнецовых.

Мы вывалились из портала прямо в главном зале. Охрана тут же подскочила к нам.

— Их в лазарет, — я передал Петра медикам. — И чтобы лучшие лекари!

— Есть!

Эль опустился на диван, тяжело дыша.

— Михаил, я… прости. Должен был быть сильнее.

— Отдыхай, — я положил руку ему на крыло и меня слегка ударило током. — Ты сделал достаточно. Теперь моя очередь.

Мы с Валерой выбежали на улицу. Запрыгнули в машину, и я надавил на газ.

— Куда едем? — спросил Валера.

— К северному берегу, — ответил я. — Если дирижабли идут оттуда, встретим их там.

— Правильно, — кивнул он. — Врага надо бить на дальних подступах.

Город пролетал за окнами. Лора сканировала территорию и разгоняла энергию. Я чувствовал, как обостряются чувства, ускоряются реакции.

— Лора, анализ дирижаблей?

— Две сотни единиц. Тяжелая артиллерия. Это… серьезная армия, Миша.

— Справимся.

Через двадцать минут мы были на берегу. Я выскочил из машины, Валера за мной. Болванчик вылетел из кольца, ровными линиями повиснув в воздухе.

Я всмотрелся в небо.

Пусто.

— Лора?

— Они должны быть… — ее голос неожиданно изменился. — Стой. Это… это не то.

Валера тоже прищурился, его корона вспыхнула.

— Энергия странная, — пробормотал он.

— Лора, что происходит⁈

Дирижабли вышли из-за облаков. Они пару минут висели в воздухе, а потом их поверхность пошла рябью. Вот почему монстры в воде их не атаковали и вели себя спокойно.

— Это иллюзия! — воскликнула Лора. — Очень хорошая, но иллюзия! Миша, дирижаблей нет! Их никогда не было!

— Ай да сукин сын… — выдохнул я.

— Кто-то создал проекцию. Настолько качественную, что она обманула даже мои датчики и Трофима, — в ее голосе звучало восхищение и злость одновременно. — Это… это мастерская работа.

Валера расхохотался.

— Ну и ну! Нас развели как котят!

Я медленно развернулся, глядя на пустое небо. Понимание накрыло меня волной.

— Это был отвлекающий маневр, — выдохнул я. — Петр знал, что мы можем попытаться преследовать его. Так что создал угрозу Сахалину, чтобы я вернулся. Но реальных сил у него уже нет…

— И сработало, — хмыкнул Валера. — Умный старик.

Я сжал кулаки. Злость кипела внутри, но я заставил себя успокоиться. Эмоции — плохой советчик.

— Ладно, — выдохнул я. — Тогда берем сутки на отдых. Восстанавливаемся, собираем информацию, планируем атаку.

— Разумно, — кивнул Валера. — А то я все-таки подустал после той мясорубки внизу.

Мы развернулись к машине. Я уже почти сел за руль, когда зазвонил телефон. «Горький. Директор КИИМа.»

Я ответил.

— Михаил, добрый день, — голос Горького был напряженным. — Прости, что беспокою, но… у нас тут ситуация.

— Какая?

— Мне только что сообщили, что в Подмосковье взорвался дом Есениных, — он помолчал. — Там был сильный выброс магической энергии. Очень сильный. Антон поехал туда проверить.

Я нахмурился.

— Есенины? Сергей Александрович и Алиса Викторовна?

— Да. Дом полностью разрушен. Люди из соседней деревни говорят, что видели вспышку света, потом взрыв.

— Антон там сейчас?

— Да. Я решил предупредить тебя, потому что… Ну, он твой друг. И если там что-то опасное…

— Понял, — я завел мотор. — Спасибо за информацию.

Повесил трубку и посмотрел на Валеру.

— Похоже, сутки отдыха отменяются.

— Эх, — вздохнул тот. — А я так хотел поспать…

Я развернул машину и надавил на газ. Подмосковье. Дом Есениных. Взрыв.

Что-то мне подсказывало, это не совпадение.

— Лора, связь с Антоном есть?

— Пытаюсь дозвониться… Не отвечает.

— Отлично, — пробормотал я. — Просто отлично.

Валера откинулся на сиденье и прикрыл глаза.

— Знаешь, Мишаня… — произнес он задумчиво. — У меня ощущение, что кто-то наверху решил устроить нам марафон. Без передышек.

— Присоединяйся к клубу, — усмехнулся я.

Машина мчалась по дороге к порталу. Я решил лишний раз не тратить силы на телепортацию. За окнами мелькали заснеженные поля. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в оранжевые тона.

Где-то там, в Кремле, Петр Первый готовил новый план.

Где-то там, в Подмосковье, взорвался дом, и мой друг пропал.

Где-то там, по всему миру, продолжали падать метеориты.

— Лора, — тихо спросил я, — а ты не находишь, что слишком много всего происходит одновременно?

— Нахожу, — так же тихо ответила она. — И это меня пугает, Миша. Потому что обычно, когда столько событий совпадает… Это означает, что кто-то очень большой начал игру.

Я сжал руль сильнее.

— Тогда, — произнес я, — нам придется показать этому «кому-то», что мы тоже умеем играть.

Валера открыл один глаз и ухмыльнулся.

— Вот это мне нравится.

Москва. Различные точки города.

В переулке возле Арбата мужчина в сером пальто остановился у старого фонарного столба. Оглянулся. Никого. Приложил ладонь к основанию.

Артефакт вспыхнул синим.

В тот же момент, на другом конце города, женщина в деловом костюме присела у скамейки в парке. Быстрое движение рукой. Еще одна метка активирована.

Возле станции метро «Красные ворота» подросток в капюшоне коснулся граффити на стене. И опять появился свет.

У одного из храмов. Возле Большого театра. На Тверской. В Сокольниках.

По всей Москве двадцать меток вспыхнули одновременно. Из каждой в небо ударил луч света. Тонкий, яркий, пронзающий вечерние сумерки.

Прохожие останавливались, задирали головы, с удивлением разглядывали это явление.

— Мам, смотри! Что это⁈

— Какой-то фестиваль света, наверное…

Но лучи не просто стояли столбами. Они начали изгибаться. Медленно, плавно, как живые. Все двадцать одновременно. И направились в одну точку.

Кремль.

Они сошлись над красными стенами, слились в один мощный поток и с грохотом ударили в невидимый купол защиты.

Воздух задрожал. По куполу пробежалась рябь, словно по поверхности воды. Защита засветилась красным, проявляя древние руны.

Лучи продолжали давить. Секунда. Две. Пять.

Купол держался.

Потом лучи начали слабеть. Один за другим погасли. Последний продержался дольше всех, но тоже исчез.

Защита Кремля устояла.

Кремль. Личные покои.

Петр Первый стоял у высокого окна, наблюдая за представлением. Руки за спиной, осанка прямая, на лице легкая улыбка.

Когда последний луч погас, он тихо рассмеялся.

— Жалкие попытки.

На диване за его спиной спала жена, укрытая пледом. Дыхание ровное, спокойное. Рядом на столике тихо тикали старинные часы.

Зазвонил телефон.

Петр не спешил отвечать. Дал прозвенеть три раза. Четыре. Пять.

Только на шестой взял трубку.

— Да? — спокойно произнес он.

— Добрый вечер, ваше величество, — голос был вежливый, но холодный. Американский акцент. — Надеюсь, не отвлекаю от важных дел?

— Президент США, — Петр повернулся от окна, прошелся по комнате. — Какая неожиданность. Ваши агенты передавали привет совсем недавно. Правда, они были не слишком разговорчивы.

— Да, я слышал. Прискорбная потеря.

— Для вас, возможно.

Пауза. Тиканье часов заполняло тишину.

— Знаете, Петр, — продолжил президент, и в его голосе появились стальные нотки, — мне кажется, вы несколько заигрались. Слишком много союзников у вас появилось за короткий период. Северная Европа, неподтвержденная связь с Северной Империей. Только Рим пока молчит…

— И что вас беспокоит? — Петр остановился у портрета. Старинный, еще триста лет назад написанный. Он сам, молодой, рядом супруга.

— Вы же умный человек. Понимаете, как работает баланс сил в этом мире. Когда кто-то слишком усиливается…

— Остальные начинают нервничать? — Петр усмехнулся. — Да, понимаю. Только вот в чем дело, мистер президент. Я не собираюсь играть в ваши игры.

— Это не игры, — голос стал жестче. — Это правила. И если вы думаете, что только вы умеете их нарушать…

— Стойте-стойте, — Петр рассмеялся. Искренне, от души. — Вы мне угрожаете? Серьезно?

— Я констатирую факты.

— Тогда позвольте и мне кое-что констатировать, — Петр вернулся к окну, посмотрел на огни Москвы. — Когда я приезжал в гости в первый раз, помните? Официальный визит. Переговоры. Рукопожатия. Улыбки для камер.

— Помню. И что?

— Я тогда сразу почувствовал, — голос Петра стал тише, опаснее. — Внутри вас. То, что вы так тщательно прячете. Большую часть Хаоса. Божество, засевшее в вашем теле, как паразит.

Долгая тишина в трубке.

— Не понимаю, о чем вы…

— О, бросьте! — Петр отмахнулся, хотя его никто не видел. — Вы действительно думали, что я не замечу? Что триста лет опыта работы с божествами ничему меня не научили? Я даже знаю, когда оно вас заполучило. Двадцать лет назад, правильно? Тот самый метеорит в Неваде, о котором все молчат. Тогда и началось строительство города в Дикой Зоне, верно?

— Вы не знаете, о чем говорите…

— Знаю, — отрезал Петр. — Я все про вас знаю. И про то, что Хаос использует вас как марионетку. И про то, что вы послали своих агентов не по приказу правительства, а по его прихоти. Потому что он хочет мою жену. Вернее, то, что в ней заключено.

Еще одна пауза.

Когда президент заговорил снова, голос изменился. Стал глубже. Многослойнее. Словно говорили двое одновременно.

— Умный… Слишком умный для смертного…

— Вот, — довольно произнес Петр. — А я уж думал, оно никогда не покажется. Здравствуй, Нечто. Давненько не общались.

— Петр Романов… — голос звучал как эхо в пещере. — Ты думаешь, твоя защита спасет тебя? Ты думаешь, я не доберусь до тебя и твоей женушки? Я знаю твой секрет! Знаю, как тебя убить!

— Знаешь? — Петр рассмеялся. — Ты обманул меня триста лет назад, прокляв меня бессмертием! Еще и превратил мою жену в птицу, а жизнь в ад.

— Мы дали вам то, о чем просили. Жизнь. Вечность. Разве не это ты хотел?

— Я хотел спасти ее! — рявкнул Петр, и окно задрожало от выброса силы. — Не превращать в пернатую куклу!

— Детали, — небрежно ответил Нечто. — Ты получил возможность найти решение. И вот, триста лет спустя, ты близок к цели. Разве не прекрасно?

Петр сжал кулаки.

— Что ты хочешь?

— Того же, что всегда хотел. Освобождения. Полного. Игла в теле твоей жены — это не просто твоя смерть, Петр. Это ключ. Ключ ко мне. К моей истинной форме.

— И ты думаешь, я просто тебе ее отдам?

— Нет, — Хаос засмеялся, его смех был как скрежет металла. — Я знаю, ты будешь сопротивляться. Поэтому я пошлю за ней. Снова и снова. Пока не получу желаемое.

— Встань в очередь, — холодно произнес Петр. — Кузнецов уже собирается меня убить. Следом мой собственный сын, наверное, мечтает воткнуть мне нож в спину. Так что, дорогой мой Нечто, если хочешь меня достать, то придется подождать. Я занят.

— Самоуверенный…

— Опытный, — поправил Петр. — В заточении было над чем подумать. За это время научишься многому. Например, тому, что божества, засевшие в человеческих телах, гораздо слабее, чем им кажется. Человеческая оболочка ограничивает. А президент, в котором ты сидишь… Он уже трещит по швам, верно? Еще год, может два, и он сгорит изнутри. Каким бы сильным он ни был. И тебе придется искать новое тело.

Тишина.

— Ах да, и неужели ты думал, что я не узнаю о твоем световом шоу? Ожидаемо… Но я тоже послал тебе подарочек. До свидания, — произнес Петр и повесил трубку.

Он постоял у окна еще немного, глядя на ночную Москву. Потом повернулся к спящей жене.

Подошел, поправил сбившийся плед. Коснулся ее руки.

— Скоро, — прошептал он. — Осталось всего ничего. Еще немного, и я освобожу тебя. От всего.

Он незаметно подошел к шкафу и отодвинул его в сторону, открыв проход в секретную комнату. Там стоял один единственный ящик с надписью «1». Крышка была приоткрыта, а внутри никого не было.