Я – Король Баварии ((Бедный, Бедный Людвиг))

Глава тринадцатая Нам бы только день простоять да ночь продержаться!

Глава тринадцатая

Нам бы только день простоять да ночь продержаться!

Бавария. Ашаффенбург. Замок Йоханнесбург

16 августа 1860 года

Если вы думаете, что все так просто у королей, то вы ошибаетесь. Конечно, как говорила героиня одной сказки — королевство маловато, разгуляться негде! Точность цитаты не гарантирую, но бесподобный голос Фаины Раневской в моей голове отпечатан навечно. И, конечно же, ее совет поссориться с соседями… дорогого стоит! Особенно когда у тебя в соседях великая и пока еще могучая Франция и начинающая точить зубы на мировой пирог Пруссия. Только чтобы откусить от этого пирога кусок побольше Пруссия должна превратиться в Германию! А уж свои порядки в Рейхе она вколотит в головы через задницу палкой фельдфебеля. (Не поймите меня превратно, какую палку имею ввиду). Никто в этом не сомневается. Но это я скрипел вчера от сознания того, насколько тяжелым будет день сегодняшний. Ибо вчера мне сообщили новость, что приезжает маман с учителями и будут проводить мою экзаменовку. И если я не пройду это испытание, то мои каникулы в Йоханнесбурге будут тут же закончены. Ага! Это папашу моего дедуля смог легко (сравнительно) уговорить — с маМа такой вариант не проходит! Ох уж и изобретательная в своем коварстве прусская принцесса! Уверена, что я тут баклуши бью, расслабился — и внезапная проверка знаний станет для меня приговором: нечего тебе тут делать под тлетворным влиянием дедули! Ага! Тут на носу война Австрии с Пруссией, а мамашу заботит не потерять контроль над любимым чадом, который должен быть до приторности «положительным» и послушным ребенком. И вот — я с самого утра испытывал некий мандраж. Вроде, чего уж нервничать, чему быть, того не избежать. Но уже в полдень я встречал вереницу экипажей, на которых приехала матушка со свитой и господами экзаменаторами. Надо сказать, что старший из Людвигов к карете с королевой не вышел. Старый король демонстрировал, кто тут, в этом замке, хозяин.

Матушка милостиво меня приветствовала и даже позволила изобразить поцелуй ее руки (согласно требованиям этикета, положено было только лишь имитировать прикосновение, но ни в коем случае не дотронуться до руки губами!). Она изображала соскучившуюся мамашу, но делала это откровенно плохо. Всё, что ее интересовало — это контроль над наследником престола. Я долен был быть надежным инструментом в ее крепких (совсем не принцессовских) руках. Да, правду говорили. что у Марии железная воля и бульдожья хватка!

— Людвиг! Я уверена, что ты меня не подведешь и покажешь себя с лучшей стороны перед господами профессорами.

Сказано это было столь приторно-елейным тоном, что я чуть было не поскользнулся в луже немецкой патоки, что лилась из ее рта. Но собрался и отвечал… как можно более учтиво:

— Вы можете быть во мне уверенной, дорогая матушка! — за столь приятный ответ меня потрепали по волосам, что стало, видимо. проявлением высочайшего ободрения.

Пока мы поднимались по главной лестнице, появился дед, сделавший вид, что очень спешил и запыхался. Ага! Так я и поверил! В общем, спектакль продолжался. И я в нем был в роли статиста, которого хотели облапошить, как младенца.

— Ваше величество! — поприветствовал тот невестку.

— Ваше величество! — весьма холодным тоном отзеркалила она ему, после чего продолжила: — Мой дорогой супруг приболел. Врачи посоветовали ему сменить климат на более теплый, возможно, это будет Ницца. Поэтому, Его Величество Максимиллиан просил меня проследить, как проходит процесс обучения наследного принца Баварии в Йоханнесбурге. Думаю, по результатам экзаменов можно будет принимать соответствующие решения.

— Прошу вас, пройдемте. — нейтральным голосом ответил король Людвиг, при этом поинтересовавшись, совсем между делом, — и какие решения вы собираетесь принимать?

— О месте, где Людвиг будет проходить обучение дальше. — столь же вежливо сообщила маман.

— О! По этому вопросу у меня с Макси было достигнуто вполне определенное соглашение. И не вам, мадам…

— Извините, Ваше Величество! Но Его Королевское Величество Максимиллиан Баварский уполномочил именно меня проконтролировать как вы выполняете взятые на себя обязательства.

Ха! И именно поэтому мамаша не дала мне оговоренные три месяца на подготовку к экзаменам? А примчалась, чтобы застать меня врасплох! Хороша стерва! Вот умеет же помыкать людьми. И я еще удивляюсь, почему у Людвига оказалась столь изуродована психика, я даже вижу, кто прошелся по детским мозгочкам, превращая их в удобное для употребления и манипуляции желе… «Людвиг, ты должен не расстраивать родителей!» «Людвиг, будь примером для младшего брата!» «Людвиг, ты опять не проявил усердие во время молитвы!» «Людвиг, я запрещаю тебе ковыряться в носу!»

И если с последним запретом я кое-как согласен, то все остальное — бред сивой кобылы. Впрочем, пока еще не сивой… Седины в волосах мамаши я как-то не замечал. Острая пикировка с применением политеса… А мамашка-то в присутствии деда все-таки тушуется, не настолько уверено себя ведет, не так нагло, как обычно.

— Я пригласила с собой профессоров Берлинского университета, дабы оценка знаний наследника престола была как можно более объективной.

— О! Вы, баварская королева не доверяете баварской же профессуре и пригласили родных вам пруссаков? — король влил в свой вопрос столько ироничного яда, сколько имел в своих запасах, но не зря Марию считали «железной леди» намного раньше пресловутой госпожи Тэтчер. Она и не такие удары сносила.

— Я не доверяю вашему влиянию в Мюнхенском университете, Ваше величество! Мне же необходима совершенно объективная оценка… Разрешите представить вам…

— О! Это совершенно излишне. Дела требуют моего срочного отъезда, так что весь замок и ваш сын в вашем распоряжении. Сегодня. К сожалению, вы не поставили в известность о своем визите заранее. А у нас с Людвигом на завтра запланирована встреча с папским легатом. Как вы понимаете, представитель Священного престола ждет наш совместный визит, посему у вас не так много времени, Ваше величество для решения всех ваших вопросов.

И Людвиг резко развернулся и вышел прочь. А разговор-то получился практически в коридоре, ага! Даже в кабинет деда не зашли! Дворецкий тут же проводил Марию в отведенные ей покои, как и чуть позже остальных прибывших по их гостевым комнатам. А вскоре начались мои экзамены. Конечно, я переживал. Достаточно того, что греческий у меня принимал мировая величина, конечно же в научном мире, Филипп Август Бёк. Он стал знаменит изучением высеченных на камнях эллинских надписей. Своеобразные увлечения у товарища. Вообще, как мне позже сообщили, что его книги послужили основанием нового научного направления — эпиграфики. Ну а мне от этого легче не было. Но с Божьей помощью да судьбой проведения мой перевод греческого текста профессора полностью устроил. Не менее грозным испытателем оказался Эмиль Гюбнер, экзаменовавший меня по латыни. Вот тот меня гонял так гонял, но тоже оказался вполне моими познаниями в еще одном совершенно мертвом языке доволен. Удивление вызвал у меня экзаменатор по католической религии. Почему? Но ведь господин Целлер был протестантом, точнее, лютеранином![1] Правда, не понимаю, почему, может быть, у маМа никого не оказалось под рукой, а богослов, пусть и протестантский, в католичестве, которое он критикует, разбираться должен! Немецкий прошел совершенно спокойно: дряхлый филолог Август Эммануэль Беккер, которому перевалило за седьмой десяток лет[2] покачивал головой и подремывал в довольно удобном кресле. Не вполне уверен, что он вообще слышал, о чем я там вещал. Об искусстве со мной беседовал Карл Фридрих Вердер, а вот об истории Баварии у меня экзамен принимала матушка и это была самая головоломная и сложная беседа из сегодняшнего репертуара! Всё дело в том. что маМа тесно переплела историю королевства и Виттельсбахов. А посему гоняла меня по свершениям предков со всем своим прилежанием! Но и тут память моего предшественника оказалась на высоте! Я всех Людвигов правильно назвал и никого ни с кем не перепутал!

А наутро королева исчезла… даже не попрощавшись! Ибо повода отобрать сына под свое крыло так и не нашлось, а играть на сей раз лицом королева опасалась, могла и сорваться…

А мы с дедом поехали в публичный дом… вот не знал, что именно там встречаются с папскими легатами! Зато с девицами легкого поведения… запросто!

От автора: меня попросили этот абзац развернуть до целой главы, напоминаю, что Джойс развернул его до целого романа в шестьсот страниц мелким шрифтом и девятисот страниц примечаний переводчика. [3] Я на такой подвиг пойтить не могу! Посему оставим всё как есть! И не забудьте накидать лайков. Тогда, может быть… Всё может быть!

[1] Речь идет о Эдуарде Готтлобе Целлере, лютеранине, известном богослове и критике католичества.

[2] О! известному филологу в это время было уже 75!

[3] Д. Джойс «Улисс», читать сложно, понимается с трудом.