Я – другой 6: СПАС I

Глава 17

Орудие, к которому мы пойдем, выбиралось по одному-единственному принципу — оно должно быть ближайшим к нам. Конечно, хорошо было бы иметь под управлением шесть стволов, но я сомневался, что смогу до всех шести орудийных платформ добраться одним куском. Скорее всего, мутанты по дороге снимут с меня не один слой стружки. А спецназ «Рейнбоу» дырок во мне наделает.

Клер и Том остались в центре управления, кровожадно потирая руки и ожидая от нас сигнала, что орудие к бою готово. Прелесть нашей прогулки состояла в том, что она не должна была продолжаться значительное время, орудийная башня размещалась на лабораторном модуле. Поэтому дорога оказалась не только короткой, но и знакомой. Всех трудностей — забраться в сервисный коридор в лабораторном сегменте. И его люк не устоял перед плазменной дугой.

— Я через шлюз обслуживания выберусь наружу, — сказал я, когда мы очутились в тесном слабо освещенном коридоре. Сюда были сведены все коммуникации станции. Кабели, трубы с воздухом и техническими жидкостями. Из таких коридорчиков обычно наружу вели небольшие технические шлюзы.

— Зачем? — Мирко не радовала перспектива остаться одному.

— Я не знаю, где именно установлено блокирующее устройство. На стволе или внутри орудийной башни. Если на стволе, то я его нейтрализую снаружи.

— А если оно будет внутри башни⁈

— Тогда ты сам.

— Я⁈ Я могу руку пришить. Или ногу. Вирус вылечить за три дня. Но я в технике ни бум-бум!

— Отрезать ногу ты тоже можешь? — спросил я, протискиваясь вперед.

— Теоретически да.

— Ну и провод перережешь, какой я скажу. Это же не проблема?

— А током меня не убьет? — с подозрением спросил Мирко.

— Если будешь в точности следовать тому, что я скажу, — не убьет.

Мы дошли до круглого люка, на котором был намалеван предупреждающий символ, что за ним находится вакуум. На самом деле это был обман, от вакуума меня отделяла двойная створка. Я забрался в тесную нишу, в которой мог только стоять, и подождал, пока насосы откачают воздух. После этого вторая створка открылась, выпустив меня в открытый космос.

Мой скафандр был оснащен маломощным реактивным двигателем, работавшим на сжатом азоте. Но включать его и парить, будто бабочка, я не стал. С корабля «Рейнбоу» могли засечь мое передвижение по внешнему корпусу и отделаться от меня одним точным выстрелом. Чтобы не отсвечивать на радарах, я зацепил фал за специальную скобу. И, держась за эту же скобу, начал ползти по обшивке «Бриллианс».

Казалось, что от люка обслуживания до шарообразной орудийной башни я ползти буду целую вечность. Расстояние в космосе реально оценить на глаз было сложно, однако именно для этого, в мой скафандр был встроен дальномер. Светящаяся цифра на забрале уведомила меня о том, что башни триста двадцать метров. Я преодолел их быстро, перебирая руками по скобам, как карабкающаяся на пальму обезьяна, при этом мои ноги раскачивались из стороны в сторону.

Скоба шла только до выпуклого шара башни. Но это не было проблемой — в правое запястье моего скафандра была встроена небольшая катапульта. Она выстрелила трехсантиметровым диском, который потянул за собой тонкую прозрачную нить. Тонкую, но крепкую, способную выдержать до трех тонн на разрыв. Диск за счет молекулярного притяжения присосался к прямоугольному разгонному блоку на стволе. Миниатюрная лебедка притянула меня к орудию.

— Я в орудийной башне, — ожила рация в моем скафандре, — что мне делать?

— Погоди, я осмотрюсь и скажу.

— Даня, поторопись, тут из соседнего отсека звуки раздаются странные. Как будто кто-то кого-то ест.

— Хорошо-хорошо.

— Ты как следует поторопись, сейчас он его доест и за мной придет.

— Держи люк под прицелом!

— Да я его вообще задраил от греха подальше, — ответил Мирко, и я перестал беспокоиться за своего товарища. Хотя поторапливаться все же стоило. Мутанты своими жуткими лапами люк могли вскрыть без усилий. Спецназ прожечь его тоже мог за пару минут, поэтому Мирко находился лишь в относительной безопасности.

До этого момента мне сталкиваться с системами «свой-чужой» не приходилось. Все-таки эта технология военная, в гражданской области использовалась редко. Однако если у тебя есть две руки, две ноги и одна голова, то инженерная мысль у тебя развивается одинаково с другими людьми. Что один человек сделал, другой всегда понять сможет. К стволу орудия крепились короба с мощными магнитами, которые и разгоняли снаряд-болванку до таких скоростей, что он крошил железные глыбы астероидов в мелкую пыль. Этой мощи на корабль «Рейнбоу» должно хватить с головой, особенно в тот момент, когда тот атаки не ожидает и спокойно себе патрулирует вокруг станции, не допуская старта других кораблей.

Поползав по стволу, я обнаружил горб возле его среза. Чисто логически мини-радар, который опрашивает пролетающие мимо суда, я бы тоже разместил на конце ствола. Там, где радиошум от самой станции сведен к минимуму. Подобравшись ближе и осмотрев «горбик», я нашел, что лючок на его боку закрывался на какой-то хитрый ключ — которого у меня, конечно же, не было. Зато у меня имелся резак, при нужной настройке он пластал сталь будто скальпелем. Сделав несколько аккуратных надрезов, я снял крышку, под которой находился набор схем. Я вытащил из ранца тестер, но приступить к исследованию схем не успел.

— Даня… — не успокаивался Мирко.

— Я занят. Погоди немного.

— Я-то погожу. Но они — нет.

— Кто «они»⁈

— Те, кто выносит люк. Я вижу на нем горящую точку. И расплавленный металл. За мной пришли! Даня, помоги! — Мирко включил камеру на скафандре и передал мне видеопоток, на котором было видно, что кто-то всерьез решил выковырять моего напарника из орудийной башни. По белому металлу бежала яркая искорка, оставляя за собой черный прожженный след.

— Я бы с радостью… но до тебя мне ползти минут двадцать. — Руки у меня работали отдельно от головы. Я лихорадочно искал цепь, которая отвечала за питание всей схемы. И кажется, нашел, но проверять, ошибся я или нет, времени не было. Я разрезал три токопровода, надеясь, что этого для отключения системы «свой-чужой» будет достаточно. И при этом не сработает какая-нибудь защита, которая заблокирует выстрел. Но на исправление этой проблемы у меня будут дополнительные попытки, а у Мирко она была только одна. И ему срочно требовалась помощь.

— Держись, старина, я иду!

— Жду с превеликим нетерпением! — Голос напарника дрожал. Он понимал, что против спецназа его шансы равнялись нулю. Дай бог успеть сделать хотя бы одну очередь — и на этом все, бой закончится. А так как Мирко не обладал никакими сверхспособностями, его просто пристрелят без лишних сантиментов.

— Пристегни страховочный фал скафандра, — Я прикинул, что как бы я ни торопился, люк в орудийной башне разрежут все равно быстрее.

— Фал⁈ За что⁈ Зачем⁈

— За что-нибудь прочное! — Дать более подробные инструкции я не успевал. — Закрепи и выпусти как можно больше троса!

— Господи, да зачем…

Я не слушал причитания товарища, полностью сосредоточившись на работе. Овал во внешней обшивке я вырезал неровный — как получится, так получится. Как только факел плазмы проделал сквозную дыру, из нее вырвался гейзер мгновенно превращающегося в мелкие кристаллики воздуха. Дорезать дыру я не успел, разница в давлении просто вырвала кусок обшивки. Вслед за ним из дыры вылетел еще один снаряд. Большой и жутко ругающийся! Поток воздуха вынес Мирко наружу. Если он не успел прикрепить трос, то ловить его придется долго и нудно. Но переживал я зря: трос, летевший за Мирко, натянулся, рывком его остановив. Полдела сделано, теперь мне самому надо отцепиться, взлететь на реактивной тяге, поймать Мирко, обрезать его трос и мотать отсюда куда подальше. Причем это все надо проделать максимально быстро!

Может быть, я бы и успел. Если бы напоследок не заглянул в проделанную мной в орудийной башне дыру. Оттуда на меня смотрел ствол винтовки. Я мог попытаться взлететь, но двигатель скафандра давал мизерный импульс, бойцу ничего не стоило подстрелить меня на взлете. Винтовка качнулась, как бы приглашая меня внутрь. В башне кроме владельца винтовки был еще один спецназовец, тоже державший меня на прицеле. Бежать было бессмысленно, в две винтовки они точно не промахнутся. Сейчас они повяжут меня, а потом и Мирко за веревочку притянут. Хотя вряд ли у них это пройдет гладко, напарник начнет отстреливаться, мое же оружие бесполезным грузом висело у меня за спиной.

Вдруг на шлеме одного из бойцов образовалась крохотное отверстие, откуда брызнул красный фонтанчик. Тот, который держал меня на прицеле, начал разворачиваться, но на его броню обрушился целый шквал. Бойца трясло, от нагрудной пластины летели осколки, он рухнул на колени, а потом и лицом в палубу. Тут я и вспомнил о наличии оружия и потянулся за ним.

Однако достать его не успел — в башне появилась новая фигура в скафандре синего цвета. Она повертела головой, увидела меня и помахала рукой.

— Ну привет, спасатель! — раздалось в моем шлеме.

Лица я разглядеть не мог, но голос узнал.

— Лаура⁈ Но… но ты же погибла⁈

Фигура в синем скафандре вложила пистолет в поясную кобуру.

— И кто тебе это сказал?

— Мы видели, как они уничтожили твой корабль!

— «Рубин» был очень хорошим кораблем. «Рейнбоу» не жалеет денег на безопасность, поэтому он был оснащен лучшими из возможных спасательными капсулами. Я отстрелилась прямо с мостика, выбралась из капсулы и вернулась на станцию.

— А зачем?

— А куда? Куда я еще полечу? И вообще: вы так и будете за бортом болтаться? Или наконец залезете внутрь и закончите то, что задумали?

Выяснять, что и как с Лаурой приключилось, удобнее было внутри башни, тут с бывшим капитаном «Рубина-16» не поспоришь.

— Помоги Мирко обратно затянуть, — попросил я, пролезая внутрь орудийной башни. — Ты как нас нашла?

— Да я, собственно, вас и не искала. Я думала, что вас уже давно поймали. Пряталась в этом секторе, увидела, как безопасники люк режут… — ответила Лаура, наматывая на руку трос, на конце которого болтался Мирко.

— И решила их пристрелить? Просто так? На ровном месте⁈

— У меня был план. Снять с одного из них броню. Переодеться, проникнуть на их корабль…

— Рискованно!

— Согласна, риск был. Но это единственный шанс убраться отсюда.

— Боже мой! Ты жива! — объявил Мирко, протискиваясь в дыру. — Видит бог, я молился…

— Не-не-не, не начинай. У нас на любезности нет времени. Вы что задумали?

Я в паре фраз описал нашу затею.

— А неплохо, совсем неплохо. Только зря вы в центр управления ходили. Тут есть пульт для ручной наводки, — девушка открыла один из лючков, и из него выехал миниатюрный пульт управления, состоящий из джойстика и экрана, — эти орудия в том числе предназначены и для обороны станции, они только на бумаге чисто гражданские. Так, где эта сволочь?

Экран работал в режиме радара, Гонзалес нашла светящуюся точку, навела на нее орудие и включила оптический канал наведения. На картинке появился бело-черный корабль, на который Лаура навела белое перекрестье.

— Тут опять Маргарет на связь вышла, — сообщила мне по рации Клер, — переключать?

— Да! — Видимо, я блокиратор на пушке повредил не окончательно. Он сообщил кораблю «Рейнбоу», что на него нацелились. Но это и хорошо, у нас появилась твердая позиция для торговли…

— Адьос, стерва! — Лаура не слышала наших переговоров и уж тем более не знала, что я собирался лишь обездвижить корабль противника, отстрелив ему двигатели. Девушка нажала на гашетку и залепила в него снаряд. Керамическая болванка не была начинена взрывчаткой, но она разгонялась до невероятных скоростей и наносила повреждения цели за счет сумасшедшей кинетической энергии. Снаряд впился в корму несчастного корабля и прошил его насквозь! Я видел, как в носовой части, там, где болванка вылетела, разлетаются куски корпуса! Страшно себе представить, что она успела натворить внутри корабля, и прежде чем я успел остановить Лауру, она всадила в жертву длинную очередь.

— Стой! Мы должны договориться! — закричал я, видя, как корабль «Рейнбоу Ресерч» превращается в решето.

— Мьерда! Они со мной не пытались договориться! Они…

Гонзалес вошла во вкус, поливая пытавшийся маневрировать корабль длинной очередью. Сервоприводы орудия выли, подавая боеприпасы, магнитная система визжала, накапливая и сбрасывая заряд. Мне пришлось взять девушку за плечи и силой оттащить от пульта управления огнем. Но совладать с капитаном было непросто, у нее была отличная физическая форма да и характерец крайне буйный и упертый. У меня создавалось впечатление, что я обнимаю разъяренную пуму.

— Пусти!

— Даня, в самом деле, мы же цивилизованные люди! — уговаривал меня Мирко.

И Лаура и напарник старались зря. Один из снарядов, видимо, зацепил реакторный отсек, покалеченный корабль вдруг вспух, как надуваемый шарик, а потом исчез в ослепительной и беззвучной вспышке. Лаура вырвалась из моих нежных, но крепких объятий.

— Вот дерьмо! — выругался Мирко.

— Все в порядке, они получили по заслугам.

— Они-то да. Но мы…

— А что с нами не так? Живы, и уже хорошо.

— Ненадолго. Мы ухлопали одного из директоров «Рейнбоу». Вместе с кораблем. Теперь мы… преступники⁈

— И убийцы, — мрачно подытожил я.

— Да что вы так перепугались? Вернемся на Землю, все объясним, выкатим «Рейнбоу» претензии на миллионы, получим деньги и проживем остаток дней на райских островах со свежей едой и воздухом! — Лаура была полна оптимизма.

— В вашей компании, сеньорита, эти дни будут более праздничными и насыщенными. — Мирко снова включил режим неутомимого ловеласа.

— Насчет праздничных не уверен. Но насыщенными — да. Мне кажется, до Земли мы не долетим, — продолжил я строить мрачные прогнозы. — Ладно, давайте выбираться отсюда.

Из-за разгерметизации внутрь станции нам пришлось попадать через сервисный шлюз. Момент был волнующий — на «Бриллианс» могли еще оставаться спецназовцы. Привлеченные стрельбой, они могли перекрыть нам узкий лаз. Или перестрелять при попытке в него просочиться. Но обошлось без эксцессов.

— Возвращайтесь в арсенал, — связался я с Клер, как только мы протиснулись в узкий технический коридор, — мы разобрались с кораблем. Пусть свободен.

— Зачем нам в арсенал тогда? Давайте сразу в стыковочный узел!

— Нам надо вывести ученых.

— Они что, малые дети? Сами не справятся?

— Даня, нам за их спасение никто не заплатит, — встал на сторону Клер мой напарник.

— И что вы предлагаете? Бросить их⁈

— Почему «бросить»? Их свои же и спасут, не бросит же корпорация станцию.

— Напоминаю, что на «Бриллианс» монстры. Спасателей ученые не дождутся. Их растерзают. Это не обсуждается, мы идем за учеными.

«Активировано умение „Спаситель“. Получено сто шестьдесят пять эво. До следующего эволюционного уровня осталось двести эво» — увидел я сообщение в тот момент, когда мы открыли дверь в арсенал. Собравшийся там народ горячо нас благодарил за то, что мы их не бросили. Но мне было слегка не до всеобщей радости и ликования. За что неизвестный благодетель меня одарил очками эво, я в принципе понимал. Спаситель. Не дал людям погибнуть впустую, получу награду. Приятно, конечно, но совершенно неведомо, как он понял, что я совершил благой поступок. За мной что, какое-то неведомое божество наблюдает через камеры? Сделал добро — на тебе эво. Ну бред же, абсолютный бред, да и неизвестно, какой моральной шкалой это божество пользуется. Я ведь поспособствовал уничтожению экипажа на корабле «Рейнбоу», но меня даже не пожурили. Штрафов никаких не назначили.

— Данил, у нас какие-то проблемы? — тихо спросил подобравшийся ко мне Попов.

— Нет, все нормально. Нам бы до стыковочного узла пройти — и все, спасены.

— А почему тогда у вас такой мрачный вид?

Я решил поделиться с профессором. Он же все-таки видный ученый, светлая голова, вдруг у него нашелся бы ответ на мои многочисленные вопросы.