Я наблюдаю за тобой

Глава 17

- НЕТ!!! – Томас кричал как безумный. – Неееееееет!!! Я никого не убивал. На моих руках нет крови, кроме твоей, которую я только что пролил! Я НИКОГО НЕ УБИВАЛ!!! Ты сошел с ума! Или ты лжешь. ТЫ ЛЖЕШЬ!!! Нет и не было никакого Роальда Сорбо! Никогда!

Роальд молчал: видимо, ему больше нечего было сказать.

Келда стояла в нескольких метрах от них и не могла поверить своим ушам. Да и как им верить, если в ушах шумит, как будто стоишь прямо возле «ворот фьорда» в час, когда назревает шторм? Как вообще чему-либо верить, когда, похоже, весь мир сошел с привычной орбиты и обезумел?

Нет, Келда, никакая это была не паранойя. Не зря ты еще вчера почувствовала…

Не зря…

Только что теперь толку?

Она только еще больше отчаялась в том, чтобы найти ключ к разгадке.

- Ты лжешь! Ты сумасшедший! Отпусти меня, отпусти, отпусти!

Томас вырвался. Должно быть, новая потеря крови уже начинала ослаблять Роальда. Молодой человек еле держался на ногах.

Томас вырвался и бегом бросился в сторону деревни.

И тут Келда ожила.

- Нет, постойте! Доктор! Вы же видите: он умрет, если вы ему не поможете! Хотя бы помогите довести его до нашего дома. Доктор! Доктор!

Она кричала и звала, пока наконец Томас не остановился. Обернувшись, он с состраданием и страхом посмотрел на Абеля, с пониманием… Но не стал возвращаться – покачал головой и медленно поплелся домой, время от времени оглядываясь. Видимо, проверял, все ли еще в сознании раненый.

Келда была благодарна доктору уже хотя бы за это. По крайней мере, он будет готов прийти на помощь при необходимости.

Она надеялась, что он будет готов. И сможет. И захочет.

Келда подошла к Роальду и перекинула его руку через свое плечо.

- Обопрись на меня. Идем. Ты должен потерпеть немного.

Когда она потянула его за собой вперед, Роальд послушно пошел, однако было очевидно, что он уже с трудом передвигает ногами. Келда видела, как блестели капли холодного пота у него на висках, видела, как крепко были сжаты зубы, а глаза были затуманены сероватой дымкой…

- Ничего не вижу, - прошептал Роальд.

- Я доведу тебя до дома, - ободрительно отвечала девушка. – Скоро все закончится, все будет хорошо. Тебе всего лишь нужно еще немного потерпеть.

В своих мыслях она умоляла: «Не теряй сознание, только не теряй сознание… Не сейчас. У меня не хватит сил дотащить тебя до безопасного места. Пожалуйста, не теряй сознание…»

Спина доктора Сорбо оставалась на одном и том же расстоянии от них, наполовину скрытая темнотой. Келда не сводила с нее глаз.

Вскоре впереди них уже показались окраинные дома деревни, и она похлопала Абеля по спине.

- Почти пришли, Роальд. – У нее почти получилось придать своему голосу бодрый оттенок.

Томас уже шел по главной улице между двумя извилистыми рядами домиков. Келда облегченно вздохнула про себя, видя по спине, что доктор приободрился и немного пришел в себя. Значит, он скоро будет в состоянии оказать Роальду помощь, потому что, не считая самого Сорбо, во всем поселении не было ни одного квалифицированного врача.

Однако тут же девушке пришлось вновь насторожиться: Томас резко остановился, будто наткнувшись на что-то или кого-то на своем пути, постоял так несколько мгновений… Обернулся.

По его лицу скользнуло странное и недоброе выражение.

И еще он как будто извинялся перед Келдой.

Секунду спустя девушка увидела, как из темноты навстречу Томасу вышел человек.

Жандарм.

Один из троих обленившихся жандармов из маленького, забытого властями местного отделения.

- Доктор Сорбо? – окликнул он. – Что-то не так?

Томас кинулся к нему и начал взволнованным шепотом сообщать ему подробности неожиданной встречи с герром Абелем. Келда и Роальд не могли не понимать, что последует дальше.

- Спасибо тебе за помощь, Келда, - слабо проговорил Роальд. – Без тебя я бы ни шагу сделать не смог. Никогда не забуду… А теперь иди домой.

Келда повернула голову и посмотрела на него, как на сумасшедшего.

- Еще чего! Ты себя видел? Никуда я не пойду!

В этот момент она поняла, что чья-то твердая рука отрывает ее от Роальда. Повернувшись, девушка увидела нависавшего над ней жандарма, который самодовольно разглаживал свои пышные усы.

- Прошу прощения, фрекен, - вымолвил он, заставляя ее отступить на пару шагов в сторону и становясь прямо перед пошатнувшимся Роальдом. Он и не думал поддержать его. – Роальд Абель, вам придется последовать за мной. Вы арестованы.

Келда в это время бросила взгляд на стоявшего в сторону Томаса.

- Неужели вам не жаль его, доктор? – тихо спросила она, но Сорбо смотрел ей в глаза все с тем же виноватым выражением – и только. Покачав головой и отведя в сторону взгляд, он отвернулся и вскоре скрылся в глубине пустынной улицы.

Тогда девушка обратилась к жандарму.

- Вы не можете его арестовывать. Он ведь ничего не сделал доктору Сорбо!

- Этот человек обвиняется вовсе не в угрозах герру Томасу, - невозмутимо ответил жандарм. – Он обвиняется в убийстве молодого Инглинга Сорбо, которое было совершено на прошлой неделе. Убийца должен быть наказан, как того требует закон. А вам лучше бы идти к себе домой, юная леди!

Келде показалось, что в голосе мужчины прозвучала скрытая угроза. Ну уж нет, он еще не знает, с кем столкнулся! Не знает, что она никому не позволит себя запугать.

Девушка выпрямилась в струну, словно желая стать чуточку выше, и ее глаза опасно сверкнули.

- Или что? Меня тоже арестуете? – дерзко выкрикнула она.

- Идите домой, фрекен, - ответил жандарм довольно спокойно, хотя было видно, что этот ровный тон дался ему с трудом.

Что ж, его спокойствие делало ему честь. Но это вовсе не значило, что Келда позволит ему победить.

- Я никуда не пойду! Вы же видите: этот человек серьезно ранен, ему нужна помощь. Неужели вы не понимаете, что он сейчас просто не в состоянии идти за вами? Да ведь он просто упадет без чувств и умрет!

Лицо жандарма оставалось каменным и надменным.

- Если он умрет, это будет достойная плата за жизнь бедного юноши, которого он заколол.

- Я вижу, что вы бессердечный человек, - холодно заметила Келда. – И все же не стальной. Вы низкий и жалкий! Вы из тех, кому нравится слушать, как другие умоляют его, на коленях просят о пощаде… Но от меня вы этого не дождетесь, потому что я не собираюсь унижаться перед вами. Роальд Абель живым дойдет до вашего убогого участка. Я его доведу, я вам ручаюсь. Он не умрет. Вам назло!

Жандарм заскрежетал зубами от злости, но ничего не стал отвечать.

- Следуйте за мной, - бросил он, махнув Келде рукой, и широким шагом направился к участку.

- Идем, Роальд. – Келда снова закинула его руку к себе на спину и почувствовала на себе тяжесть его тела: он еще сильнее ослаб. – Идем же! Собери все свои силы.

С трудом и шумом втянув носом холодный влажный воздух, Роальд не удержался и тихо простонал. Потом еще сильнее зажал свою рану и пошел. Из последних сил пошел.

- Зачем ты это делаешь? – шепотом спросил он. – Надо было тебе уходить домой, когда я сказал…

- Тихо! – строго велела Келда. – Молчи.

Ребекка, выпрямившись, сидела на стуле возле входной двери, и губы ее дрожали. Рядом Эидис гладила ее по плечу.

- Ну-ну… Не волнуйтесь так, фрекен Абель. Роальд уже вот-вот вернется, я уверена.

Про себя она вздохнула.

Да, Роальд Абель куда-то пропал, стоило ему выйти за порог.

И Келда пропала.

И Хэвард, с тех пор как ушел вместе с Ойвиндом, не возвращался.

Старший из троих жандармов, высокий и сухопарый седой старик, оказался гораздо благородней и приятней, чем его подчиненный. Во всяком случае, он сжалился, когда увидел, в каком состоянии привели арестованного, и немедленно вызвал местного фельдшера, который жил в соседнем здании. Около получаса этот фельдшер возился с Роальдом, пока Келда у входа ругалась с первым жандармом, не забывая время от времени нападать и на младшего из них – бледного юношу, который растерянно хлопал глазами. Через некоторое время после того, как лекарь ушел, Роальд уже не так сильно стал походить на живого мертвеца. У него, по крайней мере, снова глаза прояснились.

Вот тут-то первый жандарм и посадил Абеля в камеру предварительного заключения.

- Мне нужно поговорить с ним, - заявила Келда.

Ее наделили свирепым взглядом.

- Прекрати это, Анандр! – старший тяжело опустил руку на плечо первого жандарма. – Пропусти девушку!

Недовольно ворча и сопровождая Келду подозрительным взглядом, тот, кого называли Анандром, так и не успев запереть дверь камеры на ключ, посторонился. Келда вошла в темное и тесное помещение, и дверь за ней закрылась, громко хлопнув. Она успела услышать, как жандарм велел самому юному сторожить арестованного и «эту фрекен».

Роальд с перебинтованным животом сидел на низкой и узкой кушетке, прислонившись спиной к шершавой стене. Он все еще тяжело дышал и был очень слаб, но когда Келда подошла чуть ближе, вздрогнул и поднял на нее глаза. Не обращая на это внимания, девушка решительно подошла еще ближе и села рядом с Роальдом, опустив плечи и тяжело вздохнув.

Боже, как она устала от ВСЕГО ЭТОГО!

- Ну, и зачем тебе понадобилось нападать на доктора Томаса, а? – чуть ли не с отчаянием в голосе спросила Келда. – Зачем? Какой же ты дурак!

Он молчал.

- Так значит, это ты убил Инглинга… - прошептала она и вдруг, поежившись и искоса глянув на Роальда, с опаской отодвинулась от него.

Вот он. Убийца…

- Боишься меня? – спросил он.

- Да.

Это был честный ответ.

Роальд горько усмехнулся.

- Не нужно меня бояться. Зачем? Скоро я предстану перед судом… Суд будет очень коротким, когда я сам заявлю о своем преступлении. Не буду оправдываться. Да, суд будет быстрым, и меня очень скоро казнят, как любого другого преступника. Зачем же меня бояться?

- Я боюсь не того, что ты можешь причинить кому-либо вред, - сказала Келда. – Я боюсь тебя, потому что ты говоришь о страшных вещах.

- О том, что я говорил ТАМ, можешь спокойно забыть. – Голос Роальда заметно дрогнул. Он покачал головой и вздохнул. – Я незаконнорожденный. Я не человек – пустое место. Никто никогда не поверит моим словам, особенно теперь. С какой стати? Да никто и не должен мне верить…

Келда положила руку ему на плечо.

- Но я верю тебе, Роальд, - прошептала она. – Я боюсь тебя… Но все-таки я тебе верю, хоть сама не знаю, почему. И от этого боюсь еще больше.

Молодой человек вскинул голову, синие глаза заблестели.

- Ты мне веришь? – еще тише, чем она, спросил он.

Чувствуя, что голос совсем пропал, Келда просто кивнула. Роальд заглядывал ей в глаза с благодарностью, но этот взгляд было очень нелегко выдержать, и девушка стала упорно смотреть в одну точку на двери, убрав руку с его плеча и разминая ею озябшие пальцы другой своей руки.

- Мне кажется, что я сошла с ума, Роальд.

- Вовсе нет.

Он достал что-то из кармана брюк. Что-то очень маленькое.

- Возьми это, - негромко сказал он затем, протягивая Келде серебряную брошь овальной формы, по центру которой красовалась гладкая белая жемчужина.

Удивленная Келда подняла брови.

- Эту вещь мне подарил мой отец, когда я был маленьким. Это наша, можно сказать, семейная реликвия. Возьми. Она очень много значит для меня, и я хотел бы, чтобы ты ее сберегла. Будет очень печально, если она достанется палачу или червям. Я так думаю…

Келда приняла из его рук маленькую брошь, понимая, что вместе с ней принимает на свои плечи и большую ответственность. Ведь это же все равно что взять под свою защиту целую жизнь!

- Я ее сберегу, - пообещала она.

- Спасибо. Больше мне ничего и не требуется.

И Роальд на мгновение сжал в своей ладони пальцы девушки.

В камеру вошел юный жандарм. Стараясь напустить на себя как можно более строгий вид, паренек с видимым усердием подтягивал вниз свой китель и задирал подбородок, смешно шевеля тоненькими, только недавно пробившимися усиками.

- Вы закончили, фрекен? – важно осведомился юноша.

- Да, благодарю вас, - с улыбкой ответила Келда, встала и кивнула Роальду. – До свидания.

- Прощай, - очень тихо произнес заключенный и прижался губами к ее холодной ладони.

Келда покраснела и вышла из камеры. Жандарм запер дверь.

На крыльце раздались чьи-то шаги, и Ребекка, веки у которой смыкались от безжалостного сна, вздрогнула на своем ночном посту. Шаги…

Роальд!

Но это был не он. Дверь распахнулась как раз в тот момент, когда бедная пожилая женщина поднялась на ноги, и прямо перед Ребеккой появился запыхавшийся Хэвард Халворсен. При виде фрекен Абель молодой человек удивленно моргнул и поднял брови, однако не забыл войти в коридор и закрыть за собой дверь.

- Вы не спите, госпожа? Но ведь час уже поздний и…

Он замолчал, не договорив: в горле застрял комок. Ребекка Абель смотрела на него заплаканными, покрасневшими глазами, под которыми пролегли темные мешки, ее лицо было бледным, измученным и постаревшим.

- Его нет, герр Хэвард, - сбивчиво начала Ребекка, заламывая дрожащие руки. – Его нет. Он ушел и… Мой Роальд… Он до сих пор не вернулся…

Ее губы дрогнули, она вдруг зажмурилась и разрыдалась, закрыв лицо руками.

- Погодите, фрекен Абель, - растеряно сказал Хэвард. – Постойте, сядьте-ка пока… Что именно произошло?

- Хэвард!

Эидис поспешно спустилась по ступеням со второго этажа с обеспокоенным видом. За ней спешил Фолки, еще более хмурый, чем обычно.

- Хэвард, почему так поздно? – то ли с волнением, то ли с негодованием спросил он требовательно. – Где Келда? Что, черт возьми, происходит?

- Боже мой, что за сумасшедшая ночь… - прошептала Ребекка.

Эидис и Фолки выжидающе встали прямо перед Хэвардом, который так ничего и не смог понять.

- Что происходит? – повторил свой вопрос Фолки.

- Подожди, пап, дай разобраться! Келда… Я ее сегодня вообще не видел! Ее со мной нет, я думал, что она давно уже спит в своей кровати! А Роальд… Его тоже нет, так? Проклятие, я сам знаю не больше вас! Я пришел после весьма плодотворной беседы с Ойвиндом, чтобы сесть и спокойно во всем разобраться, а тут вы меня встречаете с подобными заявлениями! Погодите-ка, я вообще ничего не понимаю!

- Так, - трезво начал Фолки. – Спокойно. Нужно действительно сесть и подумать. Нам всем.

- Подумать? – перебила Эидис. – Ты в своем уме, Фолки? Как можно спокойно думать, когда у нас дома бог знает что твориться?

Хватаясь за голову, она отправилась на кухню, но тут же вернулась оттуда со стаканом чистой воды, который подала Ребекке.

- Выпейте, моя милая. Выпейте. Вам нужно прийти в себя…

Фрекен Абель приняла стакан, но даже не прикоснулась к нему губами. Только безвольно опустила его себе на колени, держа одной рукой, и уронила туда крупную слезу.

- Роальд! – простонала она, прикусив губу почти до крови, сотрясаясь от рвущихся наружу рыданий.

- Надо что-то предпринять, надо, надо… - твердила Эидис. – Фолки, сделай что-нибудь!

- Что?

- Мы должны их найти!

- Но нет ничего глупее, чем бегать ночью по всей деревне и звать их по именам, мама, - возразил Хэвард.

- Тогда придумай какой-нибудь другой план! Твоя сестра…

- Тише! – Хэвард напряженно прислушался. Его чуткое ухо различило знакомую поступь. – Моя сестра, кажется, вернулась.

И действительно, через пару мгновений в дверь постучали. Хэвард, стоявший ближе всех к выходу, отпер, и перед собравшимися в темном коридоре предстала продрогшая Келда, взлохмаченная, взволнованная и мрачная. Ничего не говоря, она прошла в дом мимо брата, родителей и Ребекки.

Остановилась.

Развернулась к ним лицом с пустыми глазами.

- Келда! – Хэвард громко щелкнул пальцами. – Келда, очнись! Что приключилось?

Девушка пристально посмотрела на Ребекку. Прокашлялась.

- Роальд… - начала она.

Ребекка вскочила, расплескав по полу и своей юбке половину воды из стакана. Ее глаза заблестели от надежды и страха одновременно.

- Что с ним? Милая моя, ты знаешь, что с ним? Где он?

Келда сделала глубокий вдох, прежде чем наносить бедной женщине удар в сердце.

- Он ранен.

Ребекка громко вскрикнула и закрыла лицо руками, выронив стакан. Он упал на пол с глухим стуком. Ноги женщины подкосились, и Хэвард, поддержав несчастную за плечи, помог ей опуститься обратно на стул.

- Он ранен и находится под арестом в деревенском участке.

- Нет!

- Он арестован? – изумленно воскликнул Фолки. – За что?

- За убийство Инглинга Сорбо, - просто ответила девушка.

- Нет, нет, нет… - без умолку твердила Ребекка. – Только не это! Я ведь говорила ему, я ведь его просила, умоляла… И что теперь?

- Мне нужен Ойвинд, - решительно заявила Келда. – Хэвард, слышишь? Мне нужен Ойвинд! Где он?

- Успокойся, Келда, Ойвинд у герра Нансена. Зачем он тебе?

- В этой деревне нет ни одного адвоката! А Ойвинд сможет защитить герра Абеля перед судом, понимаешь? – Она опустила плечи и задумалась. – Хотя с другой стороны… Какой адвокат тут может помочь, если он сам признает свою вину? Что тут еще доказывать и опровергать?

Эидис, находясь под впечатлением от страшной тайны Роальда, за которым она ухаживала во время болезни, прислонилась к стене. Фолки мерил шагами комнату. Ребекка плакала, откинувшись на спинку стула.

- Я не знаю, Келда, - устало проговорил Хэвард. – Но я отведу тебя к Ойвинду утром. А сейчас тебе нужно отдохнуть.

- Мне не нужен отдых, Хэвард! – раздраженно воскликнула Келда и оттолкнула протянутую руку брата.

Его нисколько не удивил ее резкий тон, хотя подобное с ней случалось очень редко.

- Вот видишь, ты перенервничала. Тем более, тебе нужен отдых.

Спокойный голос брата подействовал, как лекарство.

- Да, верно. Ты отведешь меня к этому герру Нансену утром?

- Конечно. Я ведь пообещал. Иди спать.

Роальда разбудил лязг ключей и дверного замка. Скрипнули дверные петли, и полоска света, постепенно расширяясь, скользнула в темную камеру. Он сел на своей кушетке, которая была настолько короткой, что ноги его свисали почти до пола, и, щурясь с непривычки, посмотрел на людей, стоящих на пороге.

Один из них был жандармом, узнать его не составляло большого труда, ведь это он (Роальд хорошо это помнил) встретился им с Келдой и Томасом на темной улице. А вот второй…

Его Роальд никогда прежде не видел.

Держа в руке фонарь, человек поблагодарил жандарма, открывшего дверь темницы, и тот запер их. Нежданный гость приблизился к заключенному, подняв фонарь до уровня лица, и Роальд смог довольно хорошо его разглядеть.

Молодой человек. Примерно одного с ним возраста.

У него было вытянутое лицо с орлиным носом, густыми бровями, и решительными линиями рта и скул. Светлые волосы падали на лоб, а глаза… глаза были глубокими, глубже Роальд за всю жизнь не видел. Они смотрели холодно и кололись, будто тысячи мелких шипов. Может быть, из-за этого взгляда глаза человека казались старше, чем он сам… Может быть, из-за того также, что в уголках этих глаз начали образовываться уже первые мелкие морщинки, и глубокая тень залегла в них.

Это было очень мрачное лицо. Но красивое. Устрашающе красивое.

На нем лежала печать страданий и безумия, печать одинокой, ни с кем не разделенной жизни, печать отчаяния и гнева… Да, глаза казались старше. Но в глубине их, за внешней пеленой боли, скрывался ребенок – ранимый маленький ребенок, которого бросили родители.

Которого все бросили.

И почему-то Роальд был почти уверен в том, что перед ним не кто иной, как…

- Торстеин Норсенг, - представился гость.

В его голосе была необъяснимая сила, которая заставляла уважать его обладателя, но вместе с тем и жалеть. Этот голос будто выдавал собой все, что убивало человека изнутри.

- Я слышал о вас, - сказал Роальд, пытаясь улыбнуться. – Очень приятно познакомиться с вами, но, к сожалению, мне довольно тяжело подняться и пожать вам руку…

- Не стоит тратить на это силы, - резко и недоброжелательно процедил Торстеин. – Я не отвечу на твое рукопожатие.

Он явно не желал скрывать свою враждебность.

Но Роальд не будет отвечать ему тем же. Странно, но после всего, что случилось этой ночью, после того, как он посмотрел в глаза Томасу Сорбо и заявил ему о свершении своей мести, душа Роальда успокоилась, и он больше не чувствовал ненависти и гнева. И не хотел вспоминать о них.

Он промолчал, спокойно глядя в ледяные глаза.

- Я пришел с одной целью, - проговорил Торстеин. – Сказать тебе всего несколько слов: только попробуй причинить вред Томасу Сорбо – и я найду тебя даже на том свете после того, как тебя повесят!

Он тяжело дышал, но заключенный оставался невозмутим.

- Это все? – негромко спросил он.

Глаза Норсенга, скрытые тенью, сверкнули ярко, будто звезды, и он, оскалив зубы, чуть ли не зарычал, видимо, от ярости.

- Нет, не все! – воскликнул Торстеин.

В следующее мгновение он шагнул вперед и дважды ударил Роальда по лицу. Изо всех сил, а сил у Норсенга, ого, как хватало, да еще с каким избытком! Роальд сплюнул кровь изо рта на пол и вновь посмотрел на своего посетителя.

Торстеин трясся от гнева.

- Это тебе за Инглинга, гадина, - прошипел он. – Жаль, что на большее у меня нет прав, но утешаю себя тем, что скоро ты сгоришь в аду, убийца!

Он развернулся и в три шага оказался у двери. Жандарм, стоящий снаружи, уже наполовину открыл дверь, когда Роальд окликнул Норсенга и сказал ему напоследок:

- А я утешаю себя надеждой, что очень скоро ты узнаешь правду: на самом деле мы с тобой ближе, чем ты думаешь, Стеин.

Норсенг так и не повернулся и молча вышел. Но будь сам Роальд трижды проклят, если Торстеин не услышал каждое слово!

Он услышал.