Я наблюдаю за тобой

Глава 6

Вскоре после обеда Кэйа с Болдром ушли к себе домой, а Эидис и Фолки в один голос принялись убеждать их гостью покинуть на время свой пост у кровати раненого и немного отдохнуть. На эти уговоры (хотя Ребекка Абель и не привыкла, чтобы ее когда-либо упрашивали) пришлось потратить по меньшей мере час, в продолжение которого то хозяин дома, то хозяйка стучались в дверь и осторожным шепотом повторяли примерно одну и ту же фразу:

- Фрекен Абель, я все-таки настаиваю, чтобы вы пошли в соседнюю комнату и немного поспали. – Иногда к этому еще и добавлялось: - Вы бледны, словно лист бумаги! – Или: - С молодым человеком все будет хорошо. – Или: - Я вас пока заменю.

В конце концов Ребекка вняла уговорам, превратившимся чуть ли не в мольбы, и с глубокой благодарностью отправилась в приготовленную для нее комнату, ранее принадлежавшую Андору.

- Спасибо, что вы так заботитесь о нас, - сказала фрекен Абель Эидис, которая ее привела.

- Да стоит ли благодарить? – отмахнулась хозяйка. – Спите.

К Роальду отправили Хэварда (в чьей комнате его и уложили Альвисс и Коли), а остальные собрались в гостиной.

- Бедные люди, - продолжала вздыхать Эидис. – Мне кажется, у них обоих такая непростая жизнь… И даже нет настоящего дома, раз они постоянно путешествуют.

Фолки хмурился.

- Интересно, кто же это мог сотворить такое с нашим герром Абелем? – вслух рассуждал он, откинувшись в своем любимом кресле и теребя свой шершавый подбородок.

- Не знаю. – Его жена развела руками.

- Может быть, в ваших лесах появились какие-нибудь… ну… разбойники? - неуверенно предположила Нанна, которая, несмотря на свой блистательный ум и свое место в университете в Мехамне, оставалась совершенно наивной и незнающей во всяких грязных делах.

- О нет, это невозможно, моя хорошая, - ответила Эидис. – У нас тут тихое и спокойное местечко. И никаких разбойников, грабителей и прочих преступников отродясь не было.

- Да если б они и были, - добавил Фолки, - совсем не поздоровилось бы нашему гостю. И напали бы, скорее, не на него одного, а на маленький лагерь из двух человек, один из которых – беззащитная женщина. Лагерь хоть и совсем крохотный, но поживиться там для разбойников есть чем. Если бы так было, я понимаю. А тут такое дело… Как будто кто-то именно на герра Абеля и охотился, да только тому удалось спастись. Или… Или, может быть, какая-нибудь непредвиденная и неприятная встреча, драка… Не знаю, короче говоря! И чего это мы головы ломаем? Нашему раненому, поди, все известно, как будет в состоянии, все, что посчитает нужным, предпримет.

- А ты чего же там стоишь у открытого окна, Келда, и все молчишь? – окликнула дочь Эидис.

Не оборачиваясь девушка ответила негромким, глухим и каким-то отдаленным голосом:

- Гроза скоро будет…

И она глубоко вдохнула врывающийся в дом воздух.

Фолки тоже взглянул на улицу, пригляделся к чистому небу…

- Да нет, дикарка, не похоже. Погода просто отличная!

- А мне так кажется… Просто кажется – и все. Гроза скоро будет… Вот небо ясное, а мне… не знаю, но мне темно. И холодно. Скоро будет гроза.

Уже ближе к вечеру пошел дождь, и где-то над облаками опять пробудилось все то же чудище, рычащее и изрыгающее молнии.

За несколько дней Ребекка и Роальд Абели успели сильно привязаться ко всем Халворсенам. Томас за это время приходил дважды и оба раза оставался абсолютно доволен состоянием своего пациента, так что больше визитов врача пока не предвиделось.

По утрам Фолки уходил на рыбалку, а Келда – в школу, к своим ученикам. И пока Эидис хлопотала на кухне, которая по праву, причем совершенно неоспоримому, считалась ее законным владением, Нанна и Хэвард помогали Ребекке ухаживать за ее воспитанником. Пару раз к ним забегал Болдр, сияющий и довольный после прогулок с дядей Стеином (Андор сдержал свое слово, хотя его сыну приходилось встречаться с дядей далеко от дома, но это было уже по воле самого Норсенга).

На четвертый день после той самой ночи в лесу Роальд Абель уже мог свободно, не шатаясь, подниматься с постели и ходить по комнате, разминая ноющие без дела мышцы. Подолгу он сидел у окна, с жадностью глотая прохладный свежий воздух с легким запахом ночной грозы, хвои, мокрого дерева и еще более отдаленным оттенком моря. Глаза его при этом смотрели вдаль с какой-то тоской, однако за этой сероватой пеленой угадывалось иное чувство – то ли твердая решимость перешагнуть через некий незримый порог, то ли едва заметное торжество.

Окно в комнате Хэварда выходило как раз на парадную сторону, где за день проходило большое количество самых разных людей: от почитаемых и хорошо одетых господ, вроде герра Сорбо, до нищих рыбаков, вид которых не мог не вызывать если не слезы, то по крайней мере жалость. Иногда, правда очень редко, мимо проезжали и запряженные лошадьми повозки, тоже весьма разнообразные. Бывали совсем старенькие телеги с дряхленькими кобылками, по одной на каждую. Бывали такие экипажи, по которым сразу видно: едут не местные, а из города. А откуда ж еще подобным взяться в такой маленькой деревне, где почти все друг с другом знакомы? Да и то, едут, должно быть, мимо. Бывали коляски и поскромнее. Но все равно – из города.

Вот эта самая была как раз из последних, и сидели в ней два на вид совершенно средних господина, одетых просто и скромно, но по-городскому. Как ни странно, остановилась повозка как раз под окном, из которого за ней наблюдал Роальд. Молодой человек сообщил об этом находящейся в комнате Нанне. Когда девушка подошла к окну и выглянула на улицу, ее лицо осветила теплая улыбка, которая, однако, тут же превратилась в панику.

- О, Господи! – воскликнула Нанна, отпрянув от подоконника. – Как неудобно! Фру Эидис еще подумает, что я злоупотребляю их гостеприимством!

- О чем это вы? – не понимая, спросил Роальд.

- Это приехал мой отец, видите? – девушка указала на старшего из двух мужчин, и тот тут же поднял голову. – Привет, папочка! – Мужчина помахал дочери рукой и вместе со своим спутником направился к дверям. – Мне так неудобно, ведь это дом родителей Хэварда, а моего отца сюда вообще-то не приглашали… С другой стороны, если он остановится у своего старого друга, герра Нансена… Боже мой, надеюсь, что папа догадается. Ох, Ойвинд! Это все он, бессовестный!

Роальд улыбнулся.

- По-моему, вам стоит спуститься вниз, - сказал он. – Надо ведь представить отца вашей будущей свекрови.

- Да, конечно. – Нанна выглядела очень взволнованной, но тут же пресекла себя. – А вы? Вас можно оставлять в одиночестве?

- Со мной же ничего не случится. Видите, я встаю и иду к кровати. Я лягу, и ничего со мной не будет.

Роальд присел на кровать, всем своим видом показывая глубочайшее смирение. Мол, обещаю вести себя хорошо, так что вам не стоит беспокоиться, что мое самочувствие может ухудшиться за время отсутствия сиделки. Нанна благодарно улыбнулась и, очень счастливая, выпорхнула из комнаты.

Как только дверь за ней закрылась, Роальд тут же встал с постели и снова сел у окна. Свежий воздух и легкий теплый ветерок были для него сейчас лучшим лекарством. И хотя правый бок все еще болел и рана до конца не зарубцевалась, все же общее состояние раненого было превосходным, по крайней мере, исчезла слабость и с лица ушла мертвенная бледность, которая прежде заставляла ахать и охать Ребекку и фру Халворсен.

Не было необходимости о чем-либо переживать. Ведь доктор Сорбо был очень доволен состоянием Роальда и все приговаривал: «У вас просто отменное здоровье, друг мой. Вы сильны, словно бык!» Дело тут было не только в здоровье пациента, но и в блестящем мастерстве врача. В те дни, когда приходил Томас, Эидис тратила по нескольку часов на то, чтобы как следует воздать его достоинствам не только как доктора, но и как человека.

Действительно, прекрасный это был человек, Томас Сорбо. Недаром даже угрюмый Торстеин Норсенг, брат Кэйи – а благодаря Эидис, Абели знали уже и о нем – да, недаром этот самый Торстеин обожал своего покровителя. Какое великодушие, какая щедрость, высоконравственность, какое благородство!

И ведь такая несчастная судьба…

«Да, - говорил сам себе Роальд. – Такая судьба…»

Любезные приветствия Эидис и Гутфрита Брока, сопровождаемые столь же любезными репликами Нанны, перебивали громкие крики Хэварда и Ойвинда Хёугли.

- Право слово, молодые люди, да вы будто не виделись вечность! – выкрикнула хозяйка дома, впервые нарушив гармонию их негромкого разговора с герром Броком.

Ее слова остались без внимания.

- Ах ты, старый плут, даже не предупредил, что уезжаешь в Швецию! – голосил Хэвард, одним локтем обхватывая Ойвинда, невероятно крепко сложенного молодого человека с непослушной копной русых волос, за шею.

- Ну ты даешь, проказник маленький! – не слушая его пробасил Хёугли, снимая с себя друга и тыча кулаком ему сначала в одно плечо, а затем в другое. – Как не стыдно тебе так хитрить!

Рядом с Ойвиндом Хэвард и впрямь выглядел маленьким. Однако сдаваться был не намерен.

- И как тебе удалось от меня сбежать, мамонт ты мой деревянный, медведь косолапый? А?

Ойвинд продолжал гнуть свое:

- В ловушку меня загнать надумал, что ли, кикимора костлявая?

- Нет, подумать только! В Швецию!

- Вы только гляньте на него! Письмо он, видите ли, написал!

- В Стокгольм, оставив лучшего друга…

- Знал, лисенок, что я потом не отверчусь из уважения к фру Халворсен! – Ойвинд вежливо поклонился хозяйке дома, которая вместе со своими собеседниками стояла и в шоке созерцала бурную сцену встречи двух сумасшедших, и понемногу начал успокаиваться, речь стала менее громкой и более понятной. – Написал, значит, что Ойвинд приедет погостить, когда Ойвинд в Стокгольме пашет, как лошадка. Это ничего, герр Хёугли, что я вас не спросил, вы же все равно приедете, никуда не денетесь! Вот действительно, хитер, как лис! Но тебе не удалось загнать меня в свой капкан! – Ойвинд торжественно воздел к потолку свой длинный палец. – Ибо я приехал сюда из Стокгольма по очень важному делу. Да-да! И не надо так невинно улыбаться, герр Хэвард! Именно дело привело меня сюда. Вы уж, простите меня, фру Эидис, разумеется, я приехал к вам с превеликим удовольствием, - сладким голосом сказал молодой юрист, снова наклоняясь перед хозяйкой. – Но по делу! – он грозно зыркнул глазами на смеющегося Хэварда. – И чего это ты хохочешь, бессовестный?

- Ты неисправим, Ойвинд, - примирительно заключил Хэвард. – Дай-ка обниму тебя, что ли.

Нанна, ее отец и Эидис едва удержались от смеха, глядя, как на пару мгновений потеплело грозное лицо могучего Ойвинда, когда молодые люди по-братски обнялись, и как в следующую секунду он снова напустил на себя угрюмый и недовольный вид. Нахмурив брови, Хёугли стал походить на типичного викинга, разве что в деловом костюме, который смотрелся на нем немного комично. Огромный шлем с длинными рогами пошел бы Ойвинду больше. Это точно.

- А что за дело, мой дорогой? – полюбопытствовала Эидис, после того как «викинг» побывал в нежных объятиях у нее и у Нанны.

- Так вот ведь герр Брок, который решил прибегнуть к моей ничтожной помощи. Он вам все и объяснит.

Нанна удивленно вскинула брови, взглянув на отца. Что-то случилось, папа? – спрашивал ее взгляд. А почему ты мне ничего не говорил?

Эидис повторила свой вопрос для Гутфрита Брока.

- Да, я решил все-таки взяться за расследование одного запутанного и печального случая в моей – нашей с Нанной – жизни, которое пытался разгадать в прошлом. Тогда мои поиски не увенчались успехом, и я поклялся, что не буду больше терзать напрасными разочарованиями ни себя, ни дочку. Но недавно я сболтнул лишнего при нашем Ойвинде, пришлось рассказывать ему все как есть. Ну, он и убедил меня, что нужно продолжить поиски, чем бы они ни закончились.

- Поиски кого или чего? – спросила Нанна.

Гутфрит посмотрел дочери в глаза.

- Поиски твоей матери, милая.

Все присутствующие в комнате, включая и Ребекку, которая в это время как раз собиралась подняться к Роальду, но после последней реплики Брока решила остаться на минутку и скромно стояла в стороне, перевели взгляды на девушку. Лицо ее было бледным.

- Моей мамы? – тихо переспросила Нанна.

- Да. Помнишь, я говорил тебе, что она давно исчезла, когда тебе не было и двух лет? Я никогда не сообщал тебе подробностей, которые, по правде говоря, немногочисленны.

Нанна выглядела и испуганной, и заинтригованной. Видно было: до сих пор она была уверена, что у отца нет от нее никаких секретов. Девушка подошла ближе к Гутфриту и взяла его за локоть.

- Каких это подробностей?

- Когда я видел ее в последний раз, она уезжала из нашего домика в Мехамне именно сюда, в эту самую деревню, навестить своего отца… Моя жена Вигдис родилась здесь, - пояснил он всем собравшимся. – Она не должна была оставаться здесь слишком долго, ведь Нанна была совсем крошкой. Но прошел месяц, а ее все не было… Она не вернулась и через два месяца. – Гутфрит вздохнул. – Она совсем не вернулась. И поиски, занявшие целый год, не дали никаких результатов.

- А ее отец не сказал вам, что произошло? Куда пропала ваша жена? – удивилась Эидис.

- В том то все и дело, сударыня. Ее отец тоже куда-то исчез. Поговаривали, что он переехал куда-то вместе с сыном, но куда – никто не знает. Даже Томас Сорбо не понимает, куда они делись.

- Томас Сорбо? – изумленно переспросил Хэвард. – Но… почему «даже» Томас Сорбо? Он… разве он как-то связан с вашим исчезнувшим тестем?

- Я думаю, да, раз он носит одну с ним фамилию и живет в его доме. Ари Сорбо – так звали отца Вигдис.

- Сорбо? – воскликнула Эидис, хватаясь обеими руками за щеки. – Так это что же получается? У бедного герра Томаса не только жена с сыном умерли, так еще и… Ах, несчастный!

- Выходит, доктор Сорбо – мой родственник? – недоуменно спросила Нанна, глядя то на отца, то на жениха.

- Получается, что так, - кивнул Хэвард.

- Я ведь говорил: дело чрезвычайно важное и не терпит отлагательств! – вскричал Ойвинд, важно скрещивая руки на груди. – Как это я могу не помочь моим друзьям? И как это юрист – а я юрист! – может спокойно пройти мимо загадочного происшествия, в котором, очень даже возможно, замешано преступление против закона?

- Конечно-конечно, ты правильно поступил, - поспешил заверить друга Хэвард.

- Господи, столько всего вдруг навалилось, нужно попытаться привести мысли в порядок, - сказала Эидис с глубоким вздохом и внезапно спохватилась. – Ах, да что же это я вас голодом морю! Посидите тут, родимые, а я сейчас быстренько накрою на стол.

И она заторопилась на кухню, но ее взгляд случайно упал на Ребекку, которая все еще стояла возле лестницы.

- Что с вами, фрекен Абель? Вы не здоровы? – с тревогой спросила Эидис.

Ее гостья вздрогнула и выдавила улыбку.

- Не здорова? – переспросила она еще в полузабытье. – Почему вы так решили?

- Вы бледны, как полотно, моя бедная. Только посмотрите на себя!

- Просто голова вдруг закружилась, вот и все. Вы ведь знаете: в нашем возрасте это бывает… Сейчас пройдет.

- Посидите в кресле, милая, пока я приготовлю вам и нашим гостям обед. А Хэвард… Хэвард! Слышишь меня? Иди-ка и посмотри, как себя чувствует герр Роальд.