Возвращение Узурпатора 2

Глава 19

Решать спорные вопросы поединком — излюбленная традиция многих народов. Искоренить её за своё не слишком долгое правление у меня не получилось.

Как ни странно, в Велизаре, где эту традицию особенно чтили раньше, от неё остались только праздничные поединки, чтобы молодёжь могла помериться силами. Наверное, потому что мы с самим Велизаром успели там навести больше порядков, чем в остальных частях будущей империи.

Больше варгийцев поединки любили, разве что, асваны. Они-то и сохранили этот дикий, но такой удобный обычай. Удобный, куда ты — просто сильный воин, конечно. Будучи императором, мне пришлось натерпеться обычаев.

Бывало, в качестве доказательств явный виновник предлагал суд поединком. Мол, пусть боги окажут своё влияние и рассудят, кто прав, а кому — шиш. Правда, смельчаки выбирали заведомо слабых противников и уже ухмылялись, представляя скорую победу.

Что ж, у обычая был ещё один замечательный момент. А именно возможность выставить вместо себя представителя. Даже встречались такие, кто сражался на поединках за деньги от города к городу. И было довольно забавно наблюдать, когда я лично или мои советники предлагали свои кандидатуры на роль представителя слабых. Спесь тут же слетала с лиц, а поединок оказывался совершенно необязательным.

Но вот что занимательно. У предков нынешних асмаридцев привычки решать вопросы поединками не было. Поэтому я удивился, когда Хару предложил именно это.

— Как тебя зовут, воин? — спросил он меня.

— Лигги Чёрный!

Хару нахмурился, услышав моё выдуманное имя. Я улыбнулся. Невинно так, по-ребячески.

— Дир, — махнул кнезир Мадальталя, — Будешь биться ты.

Демоны…

Дир глянул на меня с удивлением. Наверняка не понял своего правителя. Мол, зачем целого гайдамала гвардии на какого-то мальчишку натравливать? Не велика ли честь чернявому асвану?

Но Дир Ад Альмад был послушным. И приказы не обсуждал, даже если те вызывали кучу вопросов.

Я услышал, как за спиной шепчутся люди Оге. Они беспокоились. Да я тоже беспокоился, если честно. Новая сила, конечно, придавала уверенности, но всё же я только-только её получил и ещё не совсем хорошо управлялся.

Прикинул, какие печати остались в сумке, оценивающе посмотрел на соперника…

Ай, ладно! Справлюсь. Не силой, так хитростью возьму, даже если он на стадии Серебра. С Оге же справился. А тот тоже не из простых воинов.

Место для поединка находилось снаружи. У Хару Ад Халада для подобных развлечений целая арена имелась. Куда более приличная, чем ближайший перекрёсток и, уж тем более, получше бойцовской ямы, в которой месили грязь и пыль на западном острове.

Вельможи, которые присутствовали в тронном зале, заняли зрительские скамьи, расположенные лестницей кверху. Гвардейцы, ощетинившись копьями, окружили арену, словно живой частокол. А кнезир занял почётное место на высокой платформе, откуда был лучший обзор.

Оге с Алексеем готовили меня к схватке. Причём Оге беспокоился куда сильнее моего друга. Тот лишь жаловался, что снова всё веселье досталось мне.

— Я ведь тоже хочу силушку опробовать! — воскликнул он.

— Как закончу, могу и тебе по мордасам навалять, — сострил я.

— А давай! — обрадовался он вдруг. — Ну, точнее, попробуй!

Оге отодвинул его могучей лапой и с серьёзной миной глянул на меня. Осмотрел с ног до головы, поджал губы и помотал головой. А затем вытащил из ножен меч и протянул мне.

— Вот! — буркнул он. — Возьми его. Твой никуда не годится.

Забавно, учитывая, что он же мне и продал ту кое-как закалённую железку, что болталась у меня на поясе. Но вслух я поблагодарил его и принял оружие.

— Только на время боя! — опомнился Могучий, прежде чем отпустить рукоять.

— Мне не нужен твой меч, — успокоил я его. — Мне и мой по душе. Но скажи, почему ж ты сражался секирой, когда вышел против меня?

— Кто ж знал, что ты сильный! — пожал он плечами.

Затем его место снова занял Алексей. Но от него я получил лишь похлопывание по плечу и пожелание:

— Ты не слишком перенапрягайся, дружище. Чтоб потом не говорил, мол, проиграл мне, потому что измотан был.

И я пошёл навстречу Диру.

Гайдамал кнезирской гвардии выглядел недовольным. Хмурился, смотрел исподлобья. В качестве оружия он выбрал копьё с широким лезвием. Что-то вроде рогатины, но подлиннее, поуже и немного легче. Всё-таки выкованная стариградским кузнецом Людотой рогатина была для более грубой работы. Например, против Чернобурого Медведя, для которого асмаридское копьё показалось бы иголкой.

Торжественности не было. Все ожидали, что поединок будет короче, чем подготовка к нему. Поэтому Хару махнул рукой, трубач задул в трубу, и схватка началась.

Надо отдать должное Диру, с места в карьер он бросаться не стал. Перехватил копьё двумя руками и дугой начал подходить ко мне ближе.

Я чувствовал, как вокруг нас сгущаются духовные потоки. Свои видел сразу, а вот стихии соперника ещё не открывались взору. К тому же, он мог быть и повыше Бронзы, а там совершенно другой уровень владения духовной силой. Мудр вкратце объяснял, что Серебряным Воинам открываются не просто духовные потоки, а настоящие духи стихий. Вот только овладеть ими способен не каждый. И Серебряный Воин вполне мог оказаться просто очень сильным Бронзовым.

Но вряд ли такого поставили бы сотником.

— Давай разберёмся с этим побыстрее, и вы уже сгинете с глаз моих долой, — прорычал Дир.

— Ты будешь болтать или сражаться, асмаридец? — Надеюсь, мой кривой асванский не вызвал подозрений.

Но вот гнев — вызвал.

Дир взмахнул копьём, поднимая песок арены вихрями вокруг нас. Мелкие песчинки застилали глаза и мешали обзору, а копьё почти скрылось из виду. Но уверен, оно уже устремилось в мою сторону.

Я прикрылся щитом, скорее следуя чутью, чем обстановке. И не прогадал. Мощный удар, подпитанный духовной силой, с треском вонзился в полотно щита, заставив меня пятиться, чтобы загасить урон. Рука ненадолго онемела. Это заставило задержаться на одном месте лишнюю секунду, но Диру её хватило, чтобы нанести следующий удар.

Песчаная буря накрыла нас полностью. Острые кристаллики норовили попасть за шиворот, в зубы, под одежду, в глаза. Похоже, Дир пользовался стихиями ветра и земли, потому что скоро и ноги начали проваливаться в песок, будто тот хотел меня схватить.

Зараза!

Я ещё не успели одного взмаха сделать, а уже в очень нехорошем положении. Не нравится мне такое!

Хотелось рыкнуть от ярости, но вовремя опомнился. Глотать песок не стоило — лишние неудобства. Вместо этого я сам воззвал к стихии ветра, оттолкнулся и…

Еле живые духовные потоки ветра растворились в буре соперника, исчезнув без следа.

Удивляться не было времени — Дир атаковал снова. Острие копья царапнуло бронь, скользнуло по шлему и треснуло по умбону на щите.

— Шустрый малец! — пронеслось откуда-то вместе с ветром. — Но теперь тебе конец!

Ага, понял. Стихию ветра под себя подгрёб Дир. Мне ничего не осталось. Но не страшно, ведь у меня ещё огонь и молния.

Однако Дир был уверен, что уже победил. Видимо, решил, что ветер — моя единственная сила. А раз он её отобрал, бить в ответ мне нечем.

И он совершил ошибку.

Критическую ошибку. Потому что захотел закончить всё одним взмахом своего копья.

Стихия ветра вздулась. Из разрозненных потоков собралась в единый вихрь, который следовал за копьём Дира. Даже песок ослаб, и я наконец-то смог увидеть своего соперника, уверенного в скорой победе.

На его смуглом лице сверкнули в оскале белые зубы, лезвие блеснуло на солнце и устремилось в мою сторону, собрав за собой огромное количество духовной силы.

А секундой позже арену осветило ещё более огромное жадное пламя. Словно пожирая ветер Дира, оно разрасталось, превращая вихри в жалящие языки пламени.

Дир такого не ожидал, но защиту не сбавлял. Под удивлённые вздохи зрителей он потратил какое-то время на борьбу с огнём, загасил его стихией земли, заставив песок арены проглотить мои духовные потоки и уже хотел снова атаковать, как вдруг…

— Где⁈ — зарычал он. — Куда спрятался, проклятый северянин⁈

Его, видимо, уязвило, что какой-то малец не только не поддался атакам, но оказался сюрпризом, заставшем врасплох целого гвардейского гайдамала. А теперь и вовсе куда-то пропал.

У меня был только один шанс.

И я его не упустил.

Печать невидимости сработала как надо, растворила меня среди потоков пламени, вихрей песка и ветра. И позволила зайти за спину. Однако взрывы, забравшие всё внимание Дира, прогремели перед его лицом. То сработали печати взрыва, оставленные мною.

Он кинулся на вспышки, надеясь проделать во мне десятки дыр своей спицей, но очень удивился, когда снова наткнулся на пустой воздух.

А я тем временем уже занёс меч и обрушил клинок Оге Могучего на шею Дира Ад Альмада, собрав на лезвии столько духовной силы, сколько мог.

Молнию не задействовал. Огонь осветил кромку, а окрепший в моей власти ветер подпитывал его, пробивая завесу невидимости. Мгновение — и противника поразил мощный удар.

Смертельный удар.

Так мне показалось. Однако навстречу клинку устремилась невидимая сила. Словно духовный щит, она заслонила Дира от полного разгрома, и вместо того, чтобы располовинить асмаридца, я лишь помял лёгкую гибкую броню.

Столкновение этой невидимой силы с моим ударом вызвало всплеск магии, отразившийся ярким сиянием и будоражащей духовные сосуды волной, заставившей Источник затрястись. Я зажмурился, глядя через узкие щёлки прищуренных век, чтобы быть готовым к встречной атаке. Но когда свет погас, передо мной валялся оглушённый противник, даже без сознания сжимавший древко копья.

Затем воцарилось молчание.

Кажется, никто не верил собственным глазам. Даже я, если честно. Поспешно вспомнив, что перед решающей атакой задействовал печать невидимости, я хотел было её снять. Но обнаружил, что это уже произошло. Видимо, встряска магии сбила контроль.

Вот и первый недостаток. Печать на одежде не требовала постоянного внимания и исчезала, только исчерпав себя. Или же по моей воле. А тут всколыхнувшийся Источник мог испортить манёвр, если нечто подобное произошло бы немного раньше.

Тишину вдруг оборвали аплодисменты. Сначала редкие и неуверенные, скоро они переросли во всеобщее рукоплескание. Сдержанное, но вполне уважительное со стороны асмаридцев. И активное, радостное — со стороны асванов.

Особенно ликовал Оге Могучий. Он что-то горланил на своём языке, но вокруг было слишком шумно, а я слишком плохо знал язык, чтобы разобрать его слова. Но там явно что-то восторженное.

А вот Алексей притих. Обдумывал своё поведение, надо полагать. Уставшим и обессиленным я не выглядел.

Гул резко затих, когда Хару Ад Халад встал со своего переносного трона и подал рукой сигнал.

Я повернулся к нему и с достоинством кивнул.

— Лигги Чёрный… — Он будто прожёвывал моё ненастоящее имя, пытался его распробовать на вкус. — Да, не зря тебя так назвали. Ведь ты меня обманул своим внешним видом. Что ж, моё слово крепкое. — Хару посмотрел в сторону Оге Могучего. — Добро пожаловать в моё войско, доблестные асваны!

А я ухмылялся. Похоже, Хару достаточно хорошо знал асванский язык, чтобы понять мой намёк. Ведь «лигги» означает «ложь». Так я будто бы предупреждал о своих намерениях.

Но обман мой касался не внешности и не поединка. И Хару Ад Халаду, кнезиру славного города Мадальталь, скоро предстоит узнать, почему на самом деле я выбрал себе такое имя.

━─━────༺༻────━─━

— Огонь… — протянул Оге Могучий, сделав хороший глоток пива. — Молния. И даже ветер! А ты куда занятнее, чем я предполагал, Лигги.

Он называл меня этим именем, чтобы не вызывать подозрений. Судя по всему, Оге был глазастее, чем я мог предположить. Даже сквозь песчаную бурю, устроенную Диром, он заметил, что я использовал стихию ветра.

А этот асван куда опаснее, чем я думал. Может, моя победа в нашем поединке имела больше случайности, чем я полагал?

Нас разместили в казармах, выдали наперёд небольшое жалование и даже внесли в списки. Асванский отряд за пару часов стал полноправной частью мадальтальского воинства.

Хару, который сначала хотел поиздеваться, с удивительной спешкой принял нас под руку. Будто боялся, что передумаем. И уже вечером мы узнали причину такой спешки.

— Соседний кнезир, троюродный брат нашего правителя по имени Муна, заявил о своих правах на часть земель к югу от города, — пояснил Дир, с одной стороны прижатый Оге, а с другой его не менее крупным ближником.

Мы отмечали удачное присоединение к войску Хару в презентабельной корчме неподалёку от кнезирской крепости. Кажется, прочие посетители находились в лёгком шоке от такого шумного соседства.

Дир пришёл в себя вскоре после завершения поединка. Как оказалось, меч Оге не нанёс ему так много урона, как думалось. Просто оглушил, словно дубиной. И всё благодаря духу земли, который сражался на стороне асмаридца.

Я оказался прав. Дир был Серебряным Воином, хоть и на первых ступенях этого ранга. И уже успел заручиться поддержкой стихийного духа. А ещё он очень удивился, узнав, что я только вчера прорвался через границу Бронзы.

Удивился, молча смотрел мне в глаза несколько вязких секунд, а затем чуть ли не залпом проглотил кувшин крепкого вина.

Его гордость немного утешило только что я оказался не самым слабым в дружине Оге Могучего, а вторым по силе. Ну, так заявил сам Оге. Причём уверенно, будто и правда считал себя сильнее меня.

А вообще Дир Ад Альмад оказался неплохим человеком. Хару поставил его командовать и нашей дружиной тоже. То ли в наказание, то ли…

Не знаю, чем руководствовался кнезир, но он не прогадал. Асваны приняли Дира как своего. Я даже забеспокоился, ведь у пьяных воинов языки развязывались не хуже всяких сплетниц. Как бы кто не проболтался, что я совсем не Лигги, да и прозвище у меня не Чёрный.

Но пока всё обходилось без прецедентов.

Подняв несколько тостов за славного мадальтальского кнезира, за острое копьё Дира Ад Альмада и, конечно, за «моего» вождя Оге Могучего, чей меч придал мне сил, я покинул застолье.

Только подобравшись к казармам, которые располагались внутри стен крепости, я прекратил притворяться.

В тени, у дороги, меня уже ждал Алексей, который также притворился пьяным намного раньше и отправился выяснять расположение сокровищницы.

— Ждать не будем? — шёпотом спросил Алексей. — Сразу отправимся?

— Да. Не хочу задерживаться. Ты узнал?

— Ага! — ухмыльнулся Алексей. — Я заговорил одну из служанок, такую жгучую…

— О таких подвигах Роксане будешь хвалиться, когда вернёмся домой, — прервал его я. — Точно знаешь, куда идти?

Алексей нахмурился и обиженно кивнул.

— Отлично. Нам нужно поскорее покинуть город. Да и Асмарид тоже.

— Разве? Почему?

Ответить я не успел. Пришлось снова притвориться пьяным и пробормотать что-то невнятное, пока патруль проходил мимо. Один из стражников хотел было предъявить нам за такое состояние, но его напарник, похоже, меня узнал. Одёрнул товарища и потащил прочь.

Молодцы. Избавили себя от участи быть битыми. Или даже убитыми. Чтобы не допустить лишнего шума, я мог и на такое пойти. Дело-то серьёзное, а второй раз попадаться в сокровищнице не хотелось. Хватило и того раза, после которого меня изгнали из рода и Стариграда.

— Говори, как пройти. Быстрее, надо управиться до рассвета.

Алексей описал мне путь до двери, которая должна была вести в сокровищницу под тронным залом. Прокрадываться мне туда в одиночку, ведь у него печати невидимости не имелось. К тому же, ему предназначалась другая, куда более трудная роль в нашем плане. Правда, лучше Алексея вряд ли кто-нибудь может справиться.

Ему предстояло отвлекать всех — и асмаридцев, и асванов, — от моего отсутствия. Это потребует дюжих актёрских способностей, которыми Алексей обделён не был. А ещё подготовить уход из северного острова, что тоже очень непросто.

Запомнив всё до последнего слова, я кивнул. Мы пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Алексей направился в сторону дворов, а я — к твердыне кнезира Хару.

Без Истока Стрига мне дальше ходу нет. А прочитанные перед проникновением в войско кнезира записки, которые я нашёл среди прочих вещей Златы, говорили, что следующая цель находится куда дальше, чем мы думали.