Возвращение Узурпатора 2

Глава 15

— Задор! — воскликнул я.

Когда двери конюшни открыли, показалась морда моего верного скакуна. Он обнажил зубы в довольно жуткой, но искренней улыбке, заржал и кинулся на выход со всех копыт.

— Иди ко мне, мой дорогой! — обрадовался я, раскинув руки.

Плевать, что он может сбить меня на радостях, что воняет как лошадь, что…

Задор промчался мимо и остановился только возле батуровской Йеллы. Завертелся вокруг неё, зафыркал, заартачился.

— Предатель…

Нам вернули пожитки. Ну, почти. Барбел наверняка не думал, что я помню каждую мелочь, завалявшуюся в седельных сумках и грузовых мешках. И правильно не думал, вообще-то, но вот Алексей — помнил.

Он досконально изучил полученное добро и выкатил целый список недостачи.

Барбел удивился снова. На этот раз, что мы решились потребовать своё назад. Так взглянул на меня, будто я хотел его личный кошель опустошить. Видимо, раньше отпущенные старались убраться от тюрьмы подальше, и только сверкали пятками, а мы довольно долго мозолили главе городской стражи глаза.

Наверное, от неожиданности он предложил компенсировать недостачу стоимостью утерянного в серебре. Наверняка недоплатил, гад, но тут уж я не стал особо возникать. Самому хотелось уже выбраться в город и заняться делами. Несколько монет стоили явно меньше потерянного времени.

Но я компенсировал их информацией.

— Тамай Саяд частенько ошивается в трактире на южном острове. У него двоюродный дядя там заправляет, — довольно охотно ответил Барбел на мой вопрос о проклятом гайдамале.

Нет, у него точно какой-то зуб имеется на собственного сотника. Непонятно только, почему ж он не разобрался с ним раньше. На моей памяти редкие подчинённые, которые не устраивали своих командиров, доживали достаточно долго, чтобы тем приходилось ждать случайных иноземных гостей для решения проблемы.

Мы со всех ног помчались на южный остров. Вошли в город и поучаствовали в беспорядках, устроенных варгийскими торговцами мы на восточном острове. Который как раз и специализировался на внешней торговле. Тут было много заезжих купцов, на улицах звучали разные языки и даже говоры, а по дороге могли прогуливаться эфленский торговец в высоких чулках и чудно́й шляпе, широкоплечий асван в тяжёлых морских сапогах по колено и сопровождающих их асмаридец в тунике до пола.

А вот южный остров принадлежал, по большей части, только местным жителям. Причём князь Мадальталя жил на третьем, северном острове, и здесь показывался редко. Чем-то южный остров напоминал трущобы Стариграда. Но не полуразвалившимися хижинами или общей беднотой прохожих. Нет, здесь стояли и богатые дома, отделанный белым известняком, и обычные халупы. А по пути встречались равно как вельможи в дорогих даже по местным меркам тканях, так и почти нищие люди, трусящие босиком по горячим от солнца мостовым.

Ах, да. Понял. Обстановка напоминала трущобы общей разнородностью и кажущимся беспорядком. И схожесть скорее была по атмосфере, а не по внешнему виду или содержанию. Такое ощущение, будто Стариград собрали в одну кучу, потрясли хорошенько и разбросали на холмик, окружённый водой со всех сторон.

Трактир, о котором говорил Барбел, нашёлся не сразу. Всё же Асмарид отличался от южных провинций моей империи, полторы тысячи лет для них не прошли бесследно. И здания вокруг казались одновременно разными и неотличимыми друг от друга.

В одно мы чуть было не сунулись, завлекаемые запахом еды, журчанием напитков и пьяными голосами, но это оказался личный двор какого-то вельможи, устроившего праздник. И нам заградили дорогу несколько его стражников. Злые — жуть! Видно, хотели веселиться, а не смотреть на веселье со стороны.

Но всё же нам удалось найти нужный трактир. Только Тамая там не оказалось. Но я узнал одного их всадников, которые его сопровождали.

— Эй, ты! Вставай! — гаркнул я грозно, нависнув над ним.

В ответ на нас уставились два заплывших глаза.

— Й-ИК-йа-а-а⁈

Алексей взглянул на меня с раздражённым выражением лица. Как бы спрашивал: «Можно я ему вдарю?».

«Нельзя», покачал я головой.

На нас уже поглядывали несколько подозрительных посетителей за соседними столами. Сделаем резкое движение, и начнутся драка, поножовщина и смертоубийство. А так как сами подыхать мы не планировали, на тот свет отправятся местные. А мы отправимся обратно в темницу. И вряд ли найдутся новые варгийские купцы, с которыми потребуется наше вмешательство.

— Ты, ты. — Я сел напротив. — Где Тамай Саяд? У меня к нему дело.

Внутрь мы пошли вдвоём с Алексеем. Заря со своей повозкой и Батур, оставленный присматривать за добром, остались снаружи. Кхазарин с оружием отвадит многих искателей лёгкой наживы, а особо упёртых он сможет образумить парой метко выпущенных стрел.

В повозку мы сгрузили и свои пожитки. Места хватило. Лошадей варгийские купцы тоже выдали, поэтому наше имущество занимало довольно много пространство, учитывая нескольких кхазарских скакунов. Было бы неплохо поскорее всё лишнее распродать, потому что сундуки и мешки привлекали ненужное внимание. А малое количество защитников наводило людей на крамольные мысли.

— Эй, ты меня слышишь? Тамай Саяд. Твой гайдамал. Как мне его найти? — Возможно, для пьяного ума мой скверный асмаридский был слишком неразборчивым, поэтому я говорил чуть ли не по слогам.

Но это не помогло. Засранец хрюкнул, хмыкнул, сделал последний глоток какого-то кислого на запах пойла и отрубился окончательно.

— Да чтоб тебя демоны!..

Я уже начал ругаться по-варгийски, как вдруг нас окликнул чей-то голос:

— Эй, северяне! Саяда ищите? Что вам от него надо?

Мы обернулись. Голос принадлежал хозяину трактира. Это я понял по одежде с передником и потным от печного жара волосам. Широкий мужик с огромным пузом и подбородком, плавно переходящим в бычью шею. Он выглядел довольно грозно, но всё портили ноги. Широкие, подстать мясистому торсу, они сужались к низу. И стопы казались чуть больше, чем у Златы, хотя это было наверняка не так. Вместо асмаридской туники трактирщик носил светлую свободную кофту, бриджи и низкие ботинки, будто подчёркивая свою несуразность.

— Долг хотим отдать! — заявил я. — Тамай очень помог нам. Свёл с нужными людьми, благодаря чему мы получили хороший доход.

— А стариградцы — честный народ! — подхватил мой обман Алексей. — Мы всегда платим долги!

Хотя обманом это вряд ли можно назвать. Всё — правда. Мы действительно должны отплатить Тамаю за обман. И благодаря ему удалось познакомиться с Барбелом Ад Нимаей, который отправил нас договариваться с варгийцами. И к нам присоединилась Злата со своей долей от торговли. Приобретение спорное, конечно, но факты есть факты.

— Хм… — нахмурился трактирщик.

Думал.

Я вспомнил, что он, по словам Барбела, двоюродный дядя Тамая. Значит должен знать его хорошо.

— Вы можете отдать долг мне, северяне, — осклабился он. — Меня зовут Батнун Саяд, и я — ближайший родич Тамая. Ближе в этом городе точно нет.

Мы с Алексеем переглянулись. Краем глаза отметили, что посетители вокруг сидели немного плотнее, чем раньше, и, кажется, теперь окружали нас. Свободный проход к двери на улицу закрыл лихой наружности асмаридец с саблей на поясе. Выглядел он довольно примечательно. И, бьюсь об заклад, сидел в противоположном углу трактира, когда мы зашли.

— Прости, уважаемый Батнун Саяд, — улыбнулся я. — Но стариградцы не только платят долги. Но делают это конкретным людям, а не всякому, кто представится их родичами.

— То есть, я, по-твоему, лжец? — прорычал Батнун.

— Нет-нет, уважаемый! — возразил я. — Но мы не местные. Вас видим впервые. И поверить вам на слово также безответственно, как обвинять во лжи. Ведь если вдруг гайдамал Саяд не получит, что ему полагается по нашей вине, удача отвернутся от нас и наших семей. Поэтому, будьте так любезны, проводите нас к вашему родичу. А мы… — Я встал, положил руку на пологое плечо трактирщика и широко улыбнулся. — А мы добавим к долгу за помощь в его возвращении.

И сверкнул медяком, зажатым между двух пальцев.

Взгляд Батнуна заблестел от алчности. На месте этой монеты он наверняка уже представлял полный кошель, набитый золотом.

Он окликнул помощника, раздал указания на таком бурчащем и беглом языке, что я ничего разобрать не смог. А затем, сняв передник, махнул нам в сторону выхода:

— Пойдём, северяне. Так уж и быть, помогу.

Когда вышли на улицу, где стояла повозка с добром, Батнун и вовсе расцвёл. То ли подумал, что дело наше оказалось таким прибыльным, и в ней — доля племянничка, то ли не подумал, но всё равно захотел прибрать к рукам и добро, и Злату впридачу.

Девушка привлекла отдельное внимание асмаридца. Он сально хмыкнул, глядя на неё, потёр лохматую бороду и с ещё большим энтузиазмом повёл нас куда-то по улицам.

Ожидать, что у засранца Тамая окажется честный родич не стоило. Поэтому мы держали уши востро и на третьем повороте заметили нескольких посетителей трактира, которые как бы невзначай следовали той же дорогой, что и мы.

Алексей заметил их чуть позже меня, но добавил:

— Двое из них точно преследуют. Когда мы уходили, им только-только еду поднесли.

— Может, сожрать успели?

— Цельного барана и бочонок хмеля? — с сомнением спросил Алексей.

Что ж, довод весомый. С бочонком они расправиться могли по-быстрому. И даже сожрать барана. Но всё вместе — вряд ли.

Мой живот проурчал при мысли о жареной баранине. Надо было сначала поесть, а потом допытываться о нахождении Тамая. Но вдруг он успел продать Исток, пока я набиваю брюхо?

Через какое-то время мы зашли на территорию, которая напоминала трущобы Стариграда уже не только атмосферой, но и общей обстановкой. Мощёные улицы сменились грязными песчаными дорожками, а разношёрстные, но вполне приличные дома — покосившимися хибарами. А каждый первый встречный представлял бы реальную угрозу быть ограбленным. Но выглядели мы внушительно, а в сопровождении Батнуна нас и вовсе обходили стороной.

Батур с Алексеем двигались настороже. Первый на всякий случай положил руку на оголовье сабли, а второй подобрался поближе к повозке и вёл коня рядом с копьём, которое лежало у края. Так что мог быстро достать его и применить по назначению.

А вот Злата заулыбалась. Шепнула мне, что это место напоминает о доме. А по Стариграду она уже скучать начала.

Я же расслабился. Опыт подсказывал, что внезапного нападения не будет. Батнун явно вёл нас в западню, но он наверняка слышал о заварушке с варгийскими купцами и желал убедиться, безопасно ли нас нахлобучивать. Ну, и показать нас племянничку. А то вдруг действительно друзья? Нехорошо же получится.

Остановились мы у довольно громоздкой постройки, состоящей из нескольких двух или трёх этажных зданий, соединённых деревянными перегородками на земле и помостами, перекинутыми между крыш. Изнутри доносился гул голосов, там явно шло какое-то веселье.

— Тамай там. Пошли, — махнул Батнун.

И добавил, когда мы все двинулись за ним:

— Только ты! Один!

Обращался он, конечно же, ко мне. Алексей с Батуром забеспокоились, но я кивнул, мол, всё нормально. И прошептал:

— Глядите в оба. Меня не ждите, если поднимется вой. Удирайте со всех ног. Если что, встретимся на восточном острове, у городской стражи.

Наказ явно им не понравился. Но вдвоём они вряд ли смогут долго отбиваться от толпы жаждущих наживы.

Конечно, здесь серьёзных бойцов не должно быть. Все, я думаю, собрались на северном острове, возле князя. Но толпою загрызут даже медведя, как говаривал мой дру… старый знакомый Велизар.

А я… Я не пропаду. Были у меня козыри в рукаве, чтобы выбраться из самой глубокой задницы. Жаль только, забираться в неё приходилось по собственной воле. Это как-то неправильно.

Батнун проводил меня внутрь. Трущобная крепость оказалась местом для проведения боёв и ставок, связанных с этой замечательной деятельностью. Народу было много — не продохнуть. Все воняли чем только можно. Особенно потом. В Мадальтале и без того было жарко, но здесь духота сразу заставила обливаться потом.

Но Тамая я углядел быстро.

Этот гадёныш сидел на почётном месте, раскинувшись на подушках. Компанию ему составляли несколько почти одетых женщин и парочка подпитых мужиков, с интересом наблюдавших за боем.

Арена представляла собой широкую яму, огороженную сверху грубыми железными прутьями. Надо полагать, бились там не всегда по собственной воле, потому что вокруг стояли вооружённые мордовороты.

Тамай Саяд мял задницу бабёнки, хлестал вино из серебряного кубка и откровенно радовался жизни. И тому, как боец, на которого он, видимо, поставил, теснит своего противника.

— Племянник! — гаркнул Батнун, чтобы перекричать шум. — Тут тебя твои знакомые ищут. Знаешь таких?

Тамай перевёл на нас взгляд. Прищурился, рассматривая меня. С освещением тут было не очень хорошо, поэтому мог не опознать сразу. Но опознал. Выражение лица плавно сменилось на удивлённое и даже обрадованное. И он воскликнул:

— А как же! Знаю! Ты же тот северянин, что якшается с кхазарином!

Батнун немного расслабился. И заметно огорчился. Если племянник признал меня и не стал тут же кидаться в драку, значит, я говорил правду? Это что ж, повозка останется с нами?

Я шагнул поближе и присел рядом с Тамаем. Но теперь скинул с лица маску доброжелательности и глянул грозно, без тени улыбки.

— Верни мою сумку, обманщик, — стальным голосом потребовал я. — И всё, что в ней было.

Ублюдок тут же исказился в гневе. Девка, взвизгнув, вскочила и убралась подальше, мужики, что лежали неподалёку, недовольно уставились в нашу сторону.

— Обманщик? — прошипел Тамай, смакуя каждую букву. — Ты, северянин, совсем страх потерял? За такое оскорбление…

Пришлось прервать его, выхватив за грудки и приставив к горлу Разрушитель Башен. Я решил дать своему кинжалу вполне заслуженное имя.

Все вокруг всколыхнулись, Батнун рявкнул что-то невнятное, а обнажённые клинки зависли в воздухе.

— Т-ты, сумасшедший варвар, — прорычал Тамай. — Считай, что ты уже мёртв!

— Отвечай, где моё добро.

От моего голоса он вздрогнул сильнее, чем от лезвия у глотки. К тому же, я обвил его духовными потоками, явно давая понять, что вырваться не получится.

На окруживших нас людей я даже не смотрел. И так было понятно, что их много, что все хотят меня убить. И что покинуть это душное помещение, даже угрожая Тамаю, не получится. Вокруг было столько народа и шума, что переполох заметили только ближайшие люди. Они же окружили нас. А ситуация в общем затерялась среди кричащих, дерущихся и ругающихся зрителей. Кажется, бой подходил к концу, поэтому эмоции зашкаливали.

— Нет его у меня, — процедил Тамай. — Забрали.

— Кто?

— Люди кнезира Халада.

Демоны!

Кнезир — это князь по-асмаридски. Раньше их так не называли. В империи были введены общие титулы, и вместо собственных названий всех должны были именовать князьями, боярами и прочее. Но, судя по всему, «князь» смешался с местным титулом, и из этого получилось новое название.

Но словообразование хоть и занятная штука, однако Исток теперь в куда более крепких руках.

На всякий случай я решил уточнить:

— Кристалл. Они его забрали?

— Из-за него и забрали! — с претензией в голосе воскликнул Тамай. — Поэтому ищи своё…

Дальнейшие слова захлебнулись в крови. Причём Тамай так удивился, что уставился на меня широкими глазами, не веря, что я решился его прикончить.

Удивились все. Выглядело это с моей стороны как настоящее самоубийство. Но именно на такой эффект я и рассчитывал.

Мгновение спустя я добавил к нему беспорядочный вихрь духовных потоков, отбросивший первые ряды вооружённых противников. И только через пару секунд Батнун Саяд завопил:

— Держите его! Хватайте! Убийца! Уб!…

Он тоже вдруг потерял дар речи. Но не из-за клинка в глотке и даже не из-за удара магией. Просто я вдруг исчез.

Вот только что был — и нет меня. Лишь Тамай, сжимающий окровавленную шею и беспорядочно болтающий ногами от ужаса. Быть может, он даже выживет. Действовал я аккуратно и шанс такой оставил сознательно. Но говорить будет вряд ли.

Но это тоже сыграло в нужно мне ключе. Батнун растерялся. Метался между преследованием исчезнувшего меня и спасением родича. В итоге сделал правильный выбор и первым делом кинулся к Тамаю.

А я к тому времени смешался с толпой и двигался к выходу. Козырь сработал как надо.

Ещё в темнице я сделал себе татуировку печати невидимости. Но не обычную.

Эта мысль давно засела в голове, но проверить её как-то доводилось. Нарисованные печати быстро иссякали и действовали только на тот предмет, на который они были нанесены. Последний недостаток я пробовал исправить, но символы, добавленные в печать, не работали. В ходе опытов я выяснил, что носители — то есть предмет или чернила — просто не выдерживали нагрузки и рушили печать.

Моё тело выдерживало, но чернила испарялись. Выход был один — сделать чернила частью моего тела. Однако это грозило опасными последствиями при малейшей ошибке. Да и вдруг придумаю печать получше?

В темнице я всё же решился, и у меня получилось. Вроде бы. Как она сработает в будущем, придётся только наблюдать.

Но печать невидимости, вытатуированная на моём плече, вряд ли поможет отобрать Исток у целого кнезира. Этот козырь тут бесполезен.

Может, будет достаточно просто его попросить?

Вдруг человек окажется добрый и отзывчивый?

Эх, вряд ли…