Возвращение

ГЛАВА 30

Спок задержался на перекрестке четырех проходов, которые вели от стыковочной площадки, куда он только что прибыл. Его окружал обслуживающий экипаж «Боевой Птицы», которая передала его сюда, и он шел в глубины станции-гиперкуба так уверенно, словно сошел на берег родного мира.

Это была тревожная картина, учитывая, что этим подразумевалось состояние дел между Боргом и ромуланцами. Но не такая уж неожиданная.

Спок уже признал – ничто из того, что он может увидеть, не сравнится с потрясением, которое он ощутил, (хотя и не выразил), когда осознал, что его расследование, которое, по его мысли, было предприятием криминальным, привело его в руки Борга.

Оглядываясь назад, логика этого была неопровержима.

И не требовалось никаких героических усилий веры, чтобы допустить, что технология Борга восстановила к жизни Джеймса Т. Кирка.

И цель этого восстановления к жизни был элементарна. Кирк сам объявил о ней.

Его миссия состояла в том, чтобы убить Жана-Люка Пикарда.

Наиболее вероятно, пришел к выводу Спок, чтобы сохранить от Звездного Флота какие-то тайны Борга, которые все еще находились в разуме Пикарда. Какие-то секреты, о которых до сих пор никто не подозревал, и которые могли привести к возможному поражению Борга.

Единственный вопрос, оставшийся без ответа – почему из всех охотников, которых могли бы направить против Пикарда, выбрали Кирка?

Поскольку логического ответа не было, Спок был уверен, что ключом послужат эмоции. За время своей карьеры у капитана было много схваток с ромуланцами. И где-то в сети обстоятельств, что снова вернули Кирка назад, был ромуланец, который достаточно ненавидел Кирка, чтобы создать такую ироничную ситуацию – один великий герой Звездного Флота сражается против другого.

Вулканец просто послал бы обученного убийцу, чтобы устранить Пикарда. Но вулканец никогда не стал бы сознательно союзничать с Боргом. Который, в полном согласии с логикой решил Спок, разработал эту станцию-гиперкуб.

Борго-ромуланский союз.

– Вы будете продолжать движение, – заявил Вокс.

Прежде чем сделать, как приказано, Спок потратил последний миг, чтобы проанализировать изгибы перехода, тянущиеся вдаль. Приноровившись к темпу Вокса, он продолжил приводить в порядок свои мысли насчет борго-ромуланского союза, и в то же время его разум преследовал и более конкретный вызов – существование станции.

– Эта станция построена в подпространстве Торна одиннадцатого транс-измерения, не так ли? – спросил Спок.

Вокс не взглянул на него, пока они шли по коридору.

– Правильно, – сказал борго-ромуланец.

– Мощность, требуемая для входа в такое подпространство, по общим расчетам, больше бесконечной, – отметил Спок.

– Общие расчеты неверны.

В течение нескольких шагов Спок это обдумал. Некоторые из тех расчетов он делал сам, когда еще активно работал в научных исследованиях. Он сожалел, что у него не будет времени пересмотреть свою прежнюю работу в поисках ошибок.

Но во время путешествия от Ромула сюда Вокс объяснил, какова будет судьба Спока, и это не оставит места для чистых исследований.

Как Вокс был Рупором Борга в отношениях с Ромуланской Звездной Империей, так и Спок должен быть ассимилирован, чтобы стать Рупором миров Вулкана.

Спок без вопросов был готов бороться с ассимиляцией. Он был готов умереть, чтобы не допустить проникновения коллектива в тайны, хранящиеся у него в сознании. Но намного более предпочтительным для него был побег. И он еще не достиг того момента, чтобы поверить, будто побег невозможен.

Обозначился еще один переход, и Вокс шагнул в сторону, чтобы дать пройти рабочей команде.

Спока рабочая команда заинтриговала. То, что сначала ему показалось одним рядом гуманоидов, на самом деле было одним организмом. Чем-то похожим на земную многоножку. Каждый двуногий сегмент крепился грудной клеткой с таким же впереди и позади. Голова каждого сегмента была немногим больше остаточного выроста плоти. Только более развитый сегмент на голове этого создания был, по-видимому, многофункциональными глазами -сенсорными входами, хотя сейчас большинство из них было скрыто под пластинами имплантатов.

Поскольку никаких логических преимуществ для возникновения такой неэффективной формы самостоятельно или при помощи естественного отбора не было, Спок решил, что эта форма жизни искусственная.

– Какова цель этой единицы? – спросил Спок.

– Она кормит трубы, – сказал Вокс.

Спок решил не просить разъяснений. У него были для рассмотрения и другие вопросы.

– Когда я буду ассимилирован? – спросил Спок.

– Согласно стандартным единицам Федерации, в течение восемь минут.

Они подошли к открытому турболифту. Спок узнал этот неуклюжий дизайн – он вел свое происхождение от пакледских кораблей. Вокс со Споком вошли внутрь. Вокс произнес команду и турболифт пошел вниз.

Спок решил, что настало время посмотреть, насколько здравой была программа Борга. Он начал первую линию защиты.

– Я не желаю быть ассимилированным.

– Это будет исправлено.

Спок попробовал иной путь, ища любую брешь.

– Вам нравится быть ассимилированным?

– Это не имеет значения.

– А почему экипаж «Боевой Птицы» не ассимилирован?

– Еще не время.

Спока это заинтересовало. Все, что он читал о Борге, указывало на жадные аппетиты. И в материалах, которые он рассмотрел, никогда не было такой идеи, как «потом». Однако идея союза подразумевала, что ромуланцы ожидают от отношений с Боргом какой-то выгоды, не связанной с ассимиляцией.

Спок прочел отчеты Жана-Люка Пикарда о том, как тот существовал в качестве части коллектива. Вероятно, среди них не было тайн. Таким образом Спок решил, что, скорее всего, раз уж надвигалась его собственная ассимиляция, Вокс рассматривает его уже почти как часть Борга и будет таким же искренним, как и с одним из них.

– А члены ромуланского экипажа знают, что они должны быть ассимилированы? – спросил Спок.

Ровно спускающийся турболифт предоставил на обозрение Споку бесконечные ряды металлических панелей, покрытых исковерканным лабиринтом труб и трубопроводов. Ни один не намекнул, что находится за теми уровнями, которые они оградили, однако Спок знал, что как бы они не действовали, все они были слагаемыми одной цели: продвижению коллектива.

– Нет, – ответил Вокс. – Это эксперимент. Они не будут ассимилированы до тех пор, пока не помогут нам ассимилировать Федерацию. На исправление недоразумений с Федерацией было израсходовано много ресурсов.

– Кажется, вы желаете воспользоваться преимуществами эмоциональной неприязни ромуланцев к Федерации.

– Именно, – согласился Вокс.

– Вы не находите, что это противоречие – подтверждать, что эмоции даруют преимущество.

Вокс не колебался.

– Это не имеет значения.

– Вы спорите как врач, которого я когда-то знал, – сказал Спок. – Вы не принимаете в расчет никакие данные, кроме тех, что поддерживают ваш тезис. Это весьма нелогично.

– Логика не имеет значения.

Спок оставил этот подход.

– Что случится с вашим союзом с ромуланцами, когда Федерация будет ассимилирована?

– Ромуланская Звездная Империя тоже будет ассимилирована.

Даже не зная, кто был в это вовлечен, Спок тотчас же понял, как возник этот союз, и не сомневался, что ромуланское правительство полностью не в курсе, что провозглашается именем Империи.

– Другими словами, – сказал Спок, – когда ваши цели будут выполнены, вы предадите ромуланцев.

– Мы не предадим их, -сказал Вокс. – Мы исправим их неверное восприятие коллектива.

– Не думаю, что они найдут это успокаивающим.

– Их мысли не имеют значения.

Турболифт остановился и его защитные ворота распахнулись в еще один борговский проход.

– Вокс, та ваша часть, которая еще осталась ромуланской, по крайней мере понимает смысл предательства?

Вокс заколебался. Он не вышел их турболифта. На этот раз он, казалось, задумался над ответом на вопрос Спока.

– Да, – наконец сказал Вокс. – Такова моя функция в качестве Рупора. Мост между тем, что известно, и тем, что неизвестно. Между коллективом и ромуланским народом.

– И вы также понимаете, что ощутит ромуланский народ, когда вы его предадите?

Спок с интересом наблюдал, как дрожит мускул в уголке рта Вокса. Он вспомнил – отчеты Пикарда показали, что ассимиляция ведет не к полному исчезновению личности. Возможно, внутри Вокса была искра, до которой еще можно дотянуться.

– Они ощутят себя преданными, – согласился Вокс. – Но это пройдет. – Удивительно, но Вокс еще не сделал ни движения, чтобы выйти из турболифта. Спок быстро продолжил нападение….

– Но если они заподозрят, что их предали, каков будет их ответ?

Вокс вздернул голову, словно довод Спока его зацепил. Он повернулся к Споку, который не обращал внимания на борговский лазерный сканер и сосредоточился на темном, живом глазу ромуланца. На единственном окне, которое осталось от истинной сущности Вокса.

– Ромуланцы попытаются предать коллектив.

Спок нанес еще одни удар.

– Тогда, поскольку ромуланское правительство никогда бы не согласилось взять на себя ответственность за такое присоединение, логика подсказывает, что Борг вступил в союз с группой разочарованных офицеров. Зная ромуланцев, как я, думаю, эти офицеры-изменники составили бы два плана, ведущих к разным победам. Если ваш борго-ромуланский союз наносит поражение Федерации, на вас беспощадно нападает Ромуланская Армада, пока силы Борга еще ослаблены конфликтом. В свою очередь, если Федерация снова нанесет поражение Боргу, победоносные, но ослабевшие силы Звездного Флота подвергнутся атаке Ромуланской Армады.

На Вокса это, казалось, не произвело впечатления.

– Это нелогичный сценарий.

Спок поднял бровь.

– Объясните.

– Федерация не может победить. Флот Борга не ослабнет.

Для Спока упущение было очевидно. Как Борг мог выиграть в схватке с Федерацией, не получив тяжелых повреждений? В конце концов, Федерация уже собрала значительную информацию о Борге.

– Федерация падет не в битве. Ее предадут, – сказал Вокс. – Высокопоставленный член Звездного Флота.

Спок был поражен.

– И кто этот человек? – спросил он, хотя подозревал, что этот вопрос бесполезен.

Вокс вышел из турболифта и сделал приглашающий жест.

– Сейчас вы будете ассимилированы.

Спок решил, что смерть не была больше разумным вариантом развития событий. Он должен вернуться в Федерацию, зная о высокопоставленном предателе. Но как?

Спок выбрал очевидное.

– Турболифт, – сказал он твердо, – возвращение к уровню ангара.

Защитные ворота начали закрываться.

Но тотчас же пол кабины турболифта качнулся и Спок врезался в стену.

– Коллектив контролирует все функции на этой станции, – сказал Вокс. – Сопротивление бессмысленно.

Спикер ромуланцев не двинулся с места снаружи турболифта.

– Вы и раньше это заявляли, – отметил Спок.

Вокс поднял пересаженную руку и оттуда выскочила синяя вспышка, окутав Спока ореолом сияющей энергии. Спок рухнул на пол, не чувствуя ничего ниже шеи. Однако он остался в сознании.

Оружие Вокса было своего рода нервным блокатором. Действие, вероятно, должно быть недолгим, иначе это могло повлиять на его дыхание, деятельность сердца и эндокринной системы.

Но однако в ближайшее время, осознал Спок, его потенциальный диапазон действий был строго ограничен.

К нему подошли четыре дрона и подняли, каждый дрон за свою конечность. Они понесли его по коридору в ближайшую комнату.

Спок услышал разряд еще одной вспышки и тут же ощущения к нему вернулись.

Дроны отпустили его и он стоял сам.

– Сядьте, – сказал Вокс.

Спок оглянулся. Он увидел необычную раму для сиденья, которая, казалось, была сплавлена со столом для медицинского обследования. Он поднял глаза. С потолка свисало хирургическое оборудование.

– Это было бы не очень мудрое решение с моей стороны, – сказал Спок.

– Сядьте, – сказал Вокс и выстрелил из нервного блокатора.

Беспомощный и парализованный, Спок упал в конструкцию для ассимиляции, а другой дрон отрегулировал ее положение. У него над головой зажужжало, оживая, хирургическое оборудование.

Поползл вниз устройство-скальпель, выдвигая круглое лезвие и три лазерных трубки для прижигания.

От черепной дрели отскочили невральные волноводы, словно серебряные нити, отталкиваемые статическими разрядами.

Полостные ложки, связанные с отсосами, опускались, дергаясь все сильнее, пока не выровнялись несколькими миллиметрами выше груди Спока.

Опустилось и плотно сжало череп устройство для фиксации головы, не закрыв лишь виски. Он услышал со всех сторон движение многочисленных дрелей. Его окружило море яркого света.

Хотя ему совершенно не было страшно, он позволил себе сожаление.

Он еще так много хотел сделать.

Для Ромула.

Для Вулкана.

И для Кирка.

Вокс бесстрастно смотрел, а Спок услышал гул объектива-наблюдателя, который резко развернулся и отошел от него к дальней стене. Споку осталось попробовать последнюю стратегию.

Шансы на успех были невелики. Но он много лет назад выучил, что у отчаяния собственная логика.

– Звездный Флот знает о Кирке, – сказал Спок.

Вокс взмахнул рукой в воздухе и вся техника остановилась.

– Что они знают? – спросил Вокс.

Спок перешел к следующему уровню блефа. Он знал, что и отец, и Кирк сказали бы, что это не самое удачное время для блефа. Но Споку нечем было больше рисковать. Кроме своего разума.

– Это Кирк тот высокопоставленный член Звездного Флота, который предаст Федерацию. Если он убьет Пикарда, это лишит Федерацию знаний, которые могут ее спасти. А раз Звездный Флот об этом знает, он будет готов к любым действиям, которые предпримет Кирк. Таким образом, Звездный Флот защитит Пикарда и сможет отразить борго-ромуланскую атаку. Вы должны отступить, или потерпите поражение. Все остальное лишь неэффективное расходование ресурсов.

Довольно долго Вокс изучал Спока.

– То, что вы говорите, имеет смысл.

Спок позволил себе испытать мгновение надежды.

Затем Вокс продолжил:

– Когда к вам подсоединят имплантаты, мы узнаем, правду ли вы говорите.

Он опустил руку. Оборудование задвигалось и с завыванием начало приближаться.

Спок собрался с мыслями и ждал.

Не просто смерти, намного хуже.

Сознательного уничтожения своей личности и воли.

Он знал, что рассуждая логически, ему бы следовало признать поражение и подготовиться к утрате самосознания.

Но последним усилием воли он отказался. Даже когда в кожу вонзились первые тонкие волноводы и запели дрели, готовясь ее просверлить.

Джим Кирк никогда не признавал поражений.

И ради него Спок тоже не признает.