Волаглион. Мой господин. Том 1

ГЛАВА 8. Наемник

Мой крик пронзает кудлатые темные облака, срывает хрусткую желтую чешую с деревьев, разлетается по округе волной, захлестывая всё: живое и мертвое, новое и старое, мерзкое и прекрасное. Мир взрывается. Я — вместе с ним. Теряю себя, теряю прошлую жизнь. Падаю и ползу к воротам, сгребаю камни и обдираю кожу.

Запах сырой земли проникает в нос, пока я тащусь, подметая подбородком тротуар. В глазах — окровавленное лицо невесты.

Инга лежит, рвано хватает губами воздух. Из-под черных волос разрастается лужа крови, а в серебристых глазах отражается свет проснувшегося фонаря.

Пробуждение света знаменует кончину девушки, которая меня любила. И виноват в ее смерти — я. Подонок, гребаный подонок, последними словами которого осталась фраза: «Я всегда любил другую».

Автомобиль убийцы остановился и стоит в шести метрах, но из темного седана никто не выходит. Заднее стекло затонировано. Водителя не разглядеть.

Чего он ждет? Почему не спешит помочь? Почему не уезжает?

Гнида!

Я подползаю к скрипящей на ветру калитке. Испуганный Иларий прибегает на мои вопли, роняя на ходу гитару. Струны пронзительно пищат. Парень тоже что-то воет. Воздух дрожит от гомона во дворе. За спиной Илария — пьяный Рон.

Парни подбегают и закидывают вопросами, не понимают, что произошло. А я не могу и двух слогов соединить, настолько мне мерзко и больно, поэтому поднимаюсь и бросаюсь к Инге. Голова кругом. Зрение подводит. Пространство мельтешит. Я проваливаюсь во мрак.

«Над головой топор, у горла нож, шагни за дверь и там умрешь».

Распахиваю веки. Нет, опять?!

В груди жжет. Вижу бордовые стены гостиной и белую мебель. Стараюсь опомниться.

Вновь это произошло. Я вернулся в дом. К месту смерти. Но нет, только не сейчас! Все не может так закончиться!

Инга!

Понимая, что бежать на улицу — бесполезно, я мчусь в ванную. К ведьме. Намереваюсь броситься в ноги и слезно умолять о помощи. Пятки готов Саре облизывать! Лишь бы она спасла Ингу...

Я бегу в правое крыло дома так быстро, что по инерции едва не падаю, когда встречаю незнакомого человека. Лысый мужчина. С татуировкой волка на затылке. И с мускулистыми плечами. Он осторожно приближается к двери в ванную комнату, оглядывается, точно мышь под носом кошки. Я тихо ахаю. В руке незнакомца — пистолет.

Он аккуратно отворяет дверь и взводит курок.

Кто это еще такой, черт возьми?!

Я подбираюсь к ванной комнате. Сара лежит в пенном, шипящем джакузи, облокачиваясь затылком о бортик. Глаза ее закрыты. Пахнет розами. Густой пар прилипает к коже. Вода льется из крана, взбивает светло-голубой футон пузырьков.

Незнакомец выставляет руку, намереваясь прострелить Саре мозги. Меня не видит. Я — за спиной. И хотя желание улицезреть смерть ведьмы обгладывало неделями... я свирепею. Сжимаю кулаки.

Сара взаправду не чувствует чужого присутствия? Этот головорез убьет ее…

Я сплевываю и запрыгиваю мужчине на спину.

— Проснись! — ору.

Пистолет падает на бежевую плитку. Я пытаюсь удержаться на спине брыкающегося убийцы. Недолго выходит... Он скидывает меня — переворачиваюсь через мерзавца юлой — и хватается за оружие, но из джакузи выскакивает ведьма и сосредотачивает на нем взгляд.

Жду чуда.

А оно не происходит.

Незнакомец не поддается ее темным чарам. Совершенно! Вот именно сейчас, когда моя невеста умирает, Сара не может кого-то загипнотизировать.

Очешуеть!

Я выбиваю пистолет прямо из-под пальцев громилы и вновь нападаю. Получаю удар — коленом под ребра. Потом в нос. В глазах темно. Хруст в голове. Рот увлажняет соленой кровью.

Долго же я не тренировался...

Ну же! Надо выбить из убийцы труху. Дерусь, как неуклюжая ватрушка. Позорище!

Сплюнув красный сгусток, наношу ответный удар в висок соперника. Мужчина летит на пол, прихватывая десяток флаконов на полке. Жуткая какофония стекла.

— Держи его! — велит ведьма и несется из ванной. Голышом.

Я засматриваюсь на ее грудь. Смешно, конечно, но убийца тоже. Впрочем, я сразу впечатываю его носом в плитку. Проходит полминуты. Сара приносит веревки. Вдвоем мы перевязываем незваному гостю запястья и щиколотки.

— Кто он? Ты знаешь?

Сара не отвечает. Она вонзает ногти во вражеские скулы. До крови. Вглядывается в тусклые глаза с миллионом вопросов. То есть, ведьма тоже не знает, кто это? Отличные новости! Мало мне смерти невесты, так еще и... Стоп.

Инга!

Схватив Сару за рукав изумрудного халата, тащу ее на улицу.

— Помоги ей! — кричу в недоумевающее лицо ведьмы.

Она брыкается, точно заяц, подвешенный за уши.

— Кому? Куда ты меня тащишь? У нас убийца в ванной!

Говорит маньячка...

— Ингу сбила машина! Мне не выйти за пределы двора!

Ору и волочу Сару силком. Однако после этих слов ведьма сама ускоряется. Нет времени размышлять, с чего она решила проявить великодушие. Потому что я ее спас? Вряд ли она меня в зад теперь целовать будет, но хоть Инге поможет.

Мы стремглав преодолеваем двор.

У ворот Иларий и Рон. Они умоляют Ингу доползти до калитки, но она не в состоянии пошевелиться. Да и не слышит, думаю. Не удивлюсь, если у нее сломана дюжина костей. Ее сбили на безумной скорости!

Сара выскакивает за ворота, поднимает Ингу на руки, заносит во двор, передает мне и велит идти следом.

Спускаемся в подвал. Я стараюсь не смотреть в лицо невесты: слишком тяжело, ведь даже из ее серых глаз текут багровые ручьи. Мы оказываемся в комнате с зельями. Смердит болотом. Пока я держу Ингу, Сара перерывает полки, затем яростно бьет по стеллажу, четыре склянки падают на пол и разбивается.

— Дьявол, — восклицает она и так черно ругается, что я выкатываю глаза от обилия ее словарного запаса.

— Помоги ей, — вою жалобным голосом.

Сара зычно, по-командирски, приказывает:

— Клади на пол!

Я аккуратно опускаю Ингу.

— Отойди, — ведьма грубо толкает меня и нависает над девушкой.

Инга не двигается, не моргает и не реагирует. Она мертва…

Глаза Сары чернеют. В синем омуте образуется бездонная червоточина. Ведьма склоняется и шепчет что-то прямо в сухие губы моей погибшей невесты.