Во все Имперские ТОМ 7 Орден

Глава 167 — Новый Шеф Охранного Отделения

На часах было почти четыре утра, я уже, признаться, смертельно устал. Но судьбы Империи, понятное дело, ждать не будут.

Я приоткрыл дверь в холодную осеннюю ночь и проорал во тьму:

— Кофе мне сообразите, кто-нибудь! Вы же не хотите, чтобы ваш шеф помер от усталости? И принцессе тоже кофе…

Я закрыл дверь и повернулся к девушке, в сенях осталась только одна она. Павла Павловича под охраной Тани и Кабаневичей я предпочёл отослать отсюда в село. Причем не в то, которое было за озером, а в другое, подальше.

Пете и его слуге-персу я тоже предложил пойти поспать, и они не стали спорить.

Лада же стояла, скрестив руки на груди, и сверлила меня своими черными глазами.

— Я не хочу кофе, — девушка мотнула головой, хвост её длинных черных волос закачался туда-сюда.

— Не хотите — я сам с удовольствием выпью ваше кофе…

— Не «ваше», а «ваш», — нахмурилась принцесса, — Кофе — мужского рода. Это даже семинаристы знают. Но не вы, Нагибин. Вы лезете в Императоры, но не знаете даже элементарных вещей…

— Да-да, зато вы слишком много знаете, моя госпожа, — хмыкнул я, — И когда мы успели снова перейти на «вы»?

— На «ты» перейдем, когда я увижу отрезанную голову Головиной, — заявила принцесса.

— Хех, это хороший аргумент откорнать Маше башку. А еще лучшим аргументом будет, если вы согласитесь стать моей женой.

— Чего? — принцесса опешила, потом нервно провела рукой по собственным волосам, — Что вы несете?

— Я несу вам большую радость, — ответил я, — Ну посудите сами… Одна моя жена, ваша сестра, мертва. Другую жену мне в ближайшее время придется казнить, по вашим словам. Однако я не намерен ходить в холостяках…

— Это самое глупое предложение руки и сердца, что я слышала в своей жизни! — рассвирепела принцесса, — Не дождетесь, Нагибин! Я вас не люблю!

— Так а кто говорит о любви? Я предлагаю вам брак по расчету, моя госпожа.

— А я не строю на вас расчет!

Некоторое время мы с принцессой молча глядели друг на друга, потом я вздохнул:

— Мда… А ведь все так хорошо начиналось, Лада. Помните тот наш поцелуй на лестнице, в моём поместье?

— Не помню! — отрезала принцесса, — И вообще, это был не поцелуй! Вы просто меня домогались, Нагибин, грязно воспользовались беспомощным положением девушки. Если бы вас тогда не остановило прибытие герцога Кабаневича…

Но я не был намерен дослушивать россказни принцессы до конца. Тем более что говорила она со страстным негодованием, но глазки при этом потупила. Нет, вот эта Лада точно еще девственница. Вот только не моя, увы.

Я просто махнул рукой и вошёл из сеней в натопленную избу. Там я кивнул скелету Петра Первого, единственному, кто здесь остался, а потом набрал Павла Стального.

Ответили мне сразу. Видимо, нервишки у Стального совсем расшалились.

В избе тем временем завертелся голубой вихрь, Кабаневич с фиолетовой бородой поставил на стол кипящий кофейник и тут же исчез.

Принцесса подошла ко мне ближе и уселась на стул, с таким видом закинув ногу на ногу, как будто она сейчас будет, как минимум, уничтожать мир.

— Алло, Нагибин! Что происходит, кхе-кхе…

Голос у самозванца был замогильным. Он явно только что побывал на том свете, причем уже второй раз в жизни. Мне вдруг стало интересно.

— А как вы умерли в первый раз, Ваше Величество? — поинтересовался я, — Я имею в виду — до того, как сектанты призвали вас и сунули в искусственную копию Павла Павловича?

— Что? — Павел Стальной то ли удивился, то ли испугался, — Какая разница?

— Да просто интересно.

— Это неважно, Нагибин… — пробормотал самозванец и закашлялся.

Странно. Он что ли покончил с собой, когда заблочили его канал на ютюбе? Помню, много лет назад такие слухи и правда ходили, когда этот видеоблоггер пропал без вести.

— Ладно, — смилостивился я, — Можете не отвечать.

— А вы как умерли, Нагибин?

— Меня забили зеки на пресс-хате. По приказу одного олигарха. Просто имейте это в виду во время наших переговоров. Я не тот человек, который ищет легкой смерти, Ваше Величество, хех.

— Перестаньте называть его Величеством! — потребовала принцесса.

Я прикрыл трубку рукой:

— А как мне его называть? Ебаным мудаком? Это я уже делал, если вы помните. Сейчас у нас второй, конструктивный этап переговоров, принцесса. Так что замолкните. Можете относиться ко мне, как угодно, считать меня чудовищем, но вести дела я умею, не сомневайтесь.

Принцесса не нашлась, что на это возразить, и просто надменно дернула плечиками.

Я же вернулся к беседе с Павлом Стальным:

— Как здоровье? Я понимаю, я только недавно справлялся о нём, но с тех пор, насколько я знаю, многое уже изменилось…

— Я пока жив, Нагибин. Но только что чуть не умер, верно, — произнес самозванец, медленно и тщательно взвешивая каждое слово.

— Расслабьтесь, Ваше Величество, — вздохнул я, — Играть в конспирологию больше нет смысла. Вы сейчас чуть не умерли, потому что Павлу Павловичу выстрелили в грудь.

— Что? Зачем? Кто? Как? Ка… Кха-кха…

— Да очень просто, — объяснил я, — Я просто предположил, что вы неспроста сохраняли жизнь Павлу Павловичу. И решил тут же проверить эту теорию, на практике, так сказать. Так что один из моих людей взял дробовик и нашпиговал Павла Павловича зарядом дроби. А результат сего действия вы могли увидеть на себе, Ваше Величество.

Вообще, в этом моей фразе почти все было ложью, но я решил, что так история прозвучит внушительнее. И она на самом деле прозвучала. Павел Стальной, видимо, счел меня отморозком. А потом испугался.

— Нагибин, если я умру… — скороговоркой протараторил он, — Если я умру — Гностический Либератор вылезет на свободу! И с ним вам не справится. Вы не в игры играете! Оставаясь жить, я спасаю мир от… Что с Павлом Павловичем, черт возьми?

— Да всё нормально, — заверил я самозванца, — Дриада его вылечила. Но в следующий раз дриады может рядом и не оказаться. И тогда Павел Павлович умрёт. И вы вместе с ним. А на мир мне, предположим, плевать. Это ясно?

Ответом мне было гробовое молчание. Собеседник так напрягся, что даже забыл закашляться. Я слышал только его дыхание, дыхание было тяжелым, так дышат смертельно больные люди. Похоже, что этому парню реально недолго осталось. Непонятно, на что он вообще рассчитывает — он грозит мне Либератором, но очевидно, что его Либератор сожрёт первым. Причем, даже если я не буду убивать Павла Павловича…

— Я всё понял, — пробормотал узурпатор, — Ваши требования. В рамках разумного, пожалуйста.

— Я всегда в рамках разумного, — заверил я собеседника, — В отличие от моей хорошей подруги принцессы, которая сидит здесь рядом и каждую секунду требует вашей крови, Стальное Величество.

— Слушайте, скажите Ладе, что я не хотел её смерти, — мрачно пробухтел самозванец, — Это был просто бизнес. Ничего личного…

Принцесса не удостоила Павла Стального ответа, я же перешёл к делу:

— Меня интересует Событие 2012, Ваше Величество. То самое, о котором все говорят, но сущности которого никто не знает. Насколько я понял, оно же — четвертая Тайна консервативных масонов. Три их тайны я успешно схавал, а вот четвертую пока нет. Расскажите мне про неё. Только не говорите, пожалуйста, что вы не знаете. В этом случае я вынужден буду повесить трубку.

Снова повисло молчание. Потом самозванец с насмешкой пробормотал:

— Вы решили воспользоваться моей слабостью и зайти с козырей, Нагибин…

— Давайте без болтовни. Что случилось в 2012 году?

— Можете вешать трубку, барон, — спокойно произнес самозванец.

— Да, но повесив трубку — я пойду к Павлу Павловичу. И прикажу его пристрелить. Так что вы там лучше лягте поудобнее и разбросайте вокруг лепестки роз на вашем смертном ложе. Красные лепестки роз будут красиво смотреться рядом с вашей разлетевшейся от пули головой, Государь…

— Вы не понимаете, Нагибин, ни черта вы не понимаете!

— Так объясните…

— Это масонская Тайна, я не могу её раскрыть! Ни по телефону, ни лично, ни намеком, вообще никак! Я тогда умру. Так что я предпочту умереть на минуту позже, когда вы пристрелите Павла Павловича, а не сейчас, кха… Кха-кха…

Я подождал, пока его Самозванное Величество прокашляется, и только потом предъявил:

— Вы меня дерьмом кормите. Я сам лично видел, своими глазами, как князь Золоченков раскрыл три масонские Тайны куче народу. И никакая молния с небес его за это не ударила, я вас уверяю…

— Да! — неожиданно страстно заорал самозванец, — Да, Нагибин! В этом-то и дело. Он раскрыл Тайны, потому что ему приказала Алёнка. Новая глава консервативных масонов. Она имеет такое право. Я нет. Я под словом магократа, я под масонской магией! Да, Император России знает все Тайны консервативных масонов, их ему раскрывают, когда он вступает на престол, во время обряда коронации. Но рассказать их я никому не могу! Только если Алёнка, глава консервативных масонов, разрешит мне, Нагибин. А она не разрешала! Тем более не разрешала это делать в вашем отношении!

Я взглянул на принцессу. Та задумчиво посмотрела в ответ, потом кивнула, потом указала на горсть пепла, оставшуюся от Корень-Зрищина.

Пожалуй, самозванец не врёт. Если Гностический Либератор умеет убивать тех, кто раскрывает его Тайны, то почему бы и Алёнке не уметь подобное?

— Ну хорошо, — нехотя процедил я, — Предположим, что так. Я пришлю вам мою жену Головину, и она прочитает ваши мысли…

— Не может быть и речи, — ответил самозванец, — Никогда, ни за что. Никакого личного контакта с вами или вашими людьми, Нагибин.

— Ну… Тогда голова Павла Павловича проконтактирует с пулей. И ничем хорошим этот контакт для вас не закончится, я вас уверяю.

— Делай, сука, — зарычал вышедший из себя узурпатор, — Давай, стреляй этого наследничка! Мне надоели угрозы! Кстати, что думает принцесса о вашем плане пристрелить Павла Павловича, м? Она готова отдать своего братца на заклание, чтобы победить меня?

Вот это уже был удар под дых, если вообще не по яйцам. Но принцесса неожиданно холодно и громко произнесла:

— Да, я готова на это. И моя мама-дриада тоже. Мы готовы убить Павла Павловича, лишь бы избавить Россию от тебя, самозванец!

Это, конечно, было ложью, но как это было сыграно! Принцесса сейчас просто превзошла себя саму. Я в очередной раз убедился, что девушка окончательно превратилась в женский вариант Нагибина. Вроде бы ей все эти игры даже начинают нравиться.

Я испытывал противоречивые чувства — с одной стороны, эта новая принцесса меня восхищала, с другой стороны, она была мне враждебна, а даже если мы и помиримся, даже если я женюсь на ней… Двое истинных Нагибиных в одной семье явно долго не проживут, один из нас другого наверняка завалит. Ну и кроме того — принцесса встала на путь съезжания кукухи, а к чему этот путь ведет — всем известно. Сегодня ты мастер многоходовочек, а завтра уже чудовище, типа даже не Павла Стального, а моего дяди или Людоедова.

Новая Лада вызывала восторг и пугала одновременно. Тем не менее, я изобразил, что аплодирую девушке и одними губами беззвучно пробормотал «браво». Потом я вернулся к беседе со Стальным:

— Вы слышали принцессу, Ваше Величество.

— А вы слышали меня, — с решимостью мертвеца заявил Павел, — Я не собираюсь расставаться с жизнью прямо сейчас. Я не раскрою вам Тайну 2012 года. Ибо это повлечет мою немедленную смерть. И я не буду пускать вашу жену ко мне в голову. Я в принципе не пойду на личный контакт ни с кем из ваших людей, Нагибин. Не на того напали!

— Ну вы и бункерный дед, — хохотнул я, — Вы так и собираетесь до конца жизни сидеть в Павловске?

— Именно, — заверил меня Павел Стальной, — И вы зря ржете, Нагибин. И зря поминаете бункерных дедов. Павловск — это совсем не бункер диктаторов из нашего с вами родного мира. Павловск — неприступен. Дворец — неприступен. Пока я здесь, мне угрожает лишь Либератор, который сидит внутри меня… Но я на сто процентов защищен от любой атаки извне. Магический купол дворца выдержит даже солярис-бомбардировку!

— Мда, но ваши Лейб-Стражницы… Что если они узнают, что настоящий Павел Павлович существует, что он жив…

— Не узнают, — огрызнулся самозванец, — Слушайте, я не любитель, я профессионал. Я знаю, как интернет влияет на умы. Как он может разлагать и воспитывать! Так что я запретил Лейб-Стражницам ходить в интернет, я даже отобрал у них смартфоны. А придворные слухи они никогда не слушали и без этого, кодекс чести Лейб-Стражниц запрещает такое. Так что в их верности можете даже не сомневаться, Нагибин. Запомните два слова. Павловск — неприступен. Неприступен Павловск. Это самое безопасное место в мире. И да — я собираюсь сидеть здесь до конца жизни. Я же не идиот. И давайте не будем к этому больше возвращаться. Тайну 2012 года я вам не раскрою. Делайте, что хотите. Мне плевать, а-кха-кха…

Вот последняя фраза явно была блефом, на свою дорогую жизнь самозванцу было совсем не плевать, Особенно учитывая, что этот параноик намеревался хикковать в Павловске до самого конца своей никчемной жизни. Узурпатора постоянно болтало — от страха смерти до непомерной гордыни и обратно, это всё затрудняло переговоры.

— Ну хорошо, — вздохнул я, — Кто такая вообще Алёнка?

— Теперь она жена Царя из другого мира, — ответил узурпатор, — Кстати, того самого Царя, которого вы притащили сюда с собой, Нагибин…

Я вдруг сообразил, что совсем забыл про кофе, а оно тем временем уже остывало. Я налил чашку принцессе и подвинул ей, потом налил себе.

Отхлебнув, я убедился, что кофе вышел просто отличным — он был достаточно крепким и ароматным и вроде даже с корицей. Принцесса, вопреки своему заявлению, что она не хочет кофе, тоже отхлебнула, причем, не без удовольствия.

— Ну хорошо, — произнес я в трубку, — А кем Алёнка была до того, как стала женой Царя и главой консервативных масонов? Полковником Охранного Отделения Алёной Оборотнич, я полагаю?

Узурпатор усмехнулся:

— Да. Вижу, что вы неплохо потрудились, барон. У вас верная информация. Алёна Оборотнич служила в департаменте «М», который занимается делами магократии.

— Чудесно, Ваше Величество. А объясните мне, пожалуйста, каким образом полковник Оборотнич обрела божественные силы.

Ответом мне послужило молчание, потом самозванец кашлянул, явно для вида, а не потому что реально хотел кашлять. Потом он скороговоркой произнес:

— Тайна 2012 года, Нагибин. Это все, что я могу сказать. Любая другая фраза, которую я сейчас скажу по этому поводу, просто убьет меня на месте. Но я надеюсь, теперь вы понимаете, зачем Алёнка заставила консервативных масонов присягнуть ей?

— Ага. Чтобы скрыть Тайну своей божественной мощи?

— Именно. Вот почему она начала свой путь к власти с захвата контроля над консервативными масонами. Чтобы скрыть свою Тайну.

Я призадумался, но ненадолго:

— Тогда выходит, что тот, кто узнает Тайну 2012 года, сможет убить Алёнку? Или даже обрести ту же МОЩЬ, что есть у неё?

— Я не могу ничего на это ответить, Нагибин, — хмыкнул самозванец, — Но могу сказать, что я заинтересован в смерти Алёны Оборотнич не меньше вашего. Мне кажется, что эту суку боится даже сам Гностический Либератор, даже его служители. Просто поймите, что она не человек. Больше не человек. Это опасная тема, Нагибин. И не только из-за Тайны События 2012 года…

Самозванец тяжко вздохнул, как будто собирался сказать что-то еще, но не осилил.

— Окей, я вас понял, Стальное Величество. А можно узнать, кем является Алёна Оборотнич сейчас, после того, как она помогла вам схватить дриаду у Петропавловки?

— Это хороший вопрос, Нагибин. И на него я отвечу. Сейчас она является уже не полковником, а генералом. И Шефом Охранного Отделения. Я назначил её пару часов назад. Это было её требование за то, что она помогла мне у Петропавловки. Тем более что ублюдок Соколов, прошлый Шеф Охранки, погиб…

— Соколов не погиб, — перебил я, — Он у меня в плену. Но обмен пленными обсудим позже.

— Чего? Обмен? — самозванец, кажется, искренне удивился, — Вот уж кого можете оставить себе, Нагибин, так это Соколова. Этот мудак мне не нужен. Можете его кончить, если есть желание. Тем более что мне докладывали, что он предал меня у Петропавловки и пытался отпустить вашу принцессу.

Я глянул на девушку, принцесса медленно кивнула. Потом пожала плечами.

Значит, Соколов и правда пытался её спасти. Вот это, конечно, поворот.

Но мои мысли сейчас были совсем о другом. Меня волновало иное — только один вопрос. Знает ли самозванец, что у Алёны Оборотнич в животе растет мой ребенок? Я был готов поклясться, что нет. Если бы он знал — то не поверил бы, что я готов убить Алёнку.