Вернуть дворянство 6

Глава 6

Я проследил за убийцей до самого дома главы острова, и всё подслушал. Произошедшее заставило на многое посмотреть по-другому. Теперь не было сомнений, что островитянки не предадут. Шансы на успех у проекта повысились.

Но убийства Чанджи повлечет последствия. Ушла на совещание, а потом умерла. Вопросы будут и у её клана, и у остальных членов совета. Они-то сообразят, что старуха нас предала, но вот какая будет реакция не совсем ясно. И как это подать её клану и надо ли это делать вообще. Общественность вряд ли что-то поймет, а вот прочие рода острова могут и заподозрить неладное.

Надо оперативно подхватить угольки сомнений, дабы в клане Мин никто не закинул их мне в капюшон. Там наверняка сейчас развернется какая-то борьба за власть, и я даже предположить не могу в чью сторону качнутся весы.

В этот день я не спал. Всё думал и просчитывал. Утром поехал к Чон. Минхе тоже не спала. Выглядела она плохо. Синяки под красными глазами, потухший взгляд. Она попыталась привести себя в порядок, но не успела.

Я уселся напротив нее за чайный столик во дворе и протянул руку. Женщина одарила меня непонимающим взглядом, но потом все же доверилась и вложила свою ладонь. Целительный гойле прошел по её телу, приводя главу острова в порядок.

— Вы должны быть сильной, госпожа Чон. Не стоит кому-то видеть вас такой разбитой.

Она кивнула, осмысляя произошедшее.

— Чанджа… — начала была говорить она, но запнулась.

— Умерла от сердечного приступа, — качнул я головой. — Знаю. Через пару минут, наверное, и до моего дома доберется вестник с этой новостью.

Минхе подобралась.

— Мне известно, что произошло, — сказал я. Почему-то захотелось разделить ношу Чон. — Я хотел сам её убрать в тот день, но не успел. Так что не вините себя, это бы все равно произошло. Каждый сам сделал свой выбор.

Минхе кивнула, поджав губы и уткнув взгляд в чашку.

— Вы стали сентиментальны. Уверен, года три назад, это бы не вызвало такой реакции.

— Возраст, — пожала плечами матриарх Чон.

Мы пили чай, постепенно к нам присоединялись прочие главы совета, пока все не собрались. Я мог начать говорить, но, если бы я сейчас по-джентельменски снял ношу с Минхе, это бы могло сильно ударить по ней, и в следующий раз она бы уже не была такой сильной. А мне нужна сильная глава острова.

— Думаю, всем ясно, что произошло, — сказала Минхе. — Как ни прискорбно, но Чанджа Мин нас предала, она хотела сообщить императору. Сейчас вопрос лишь в том, как не вызвать волнения, если у её родни появятся неудобные вопросы.

— Не стоит забывать, что есть шанс, что они не возникнут, — напомнил я. — Все же нервы, возраст, лишний вес. Правду можем сказать лишь следующей главе Мин. Если она будет способна её хранить.

Собрание завершилось быстро. Все потекло своим чередом. Прошли похороны. В роде Мин развернулась борьба между младшей сестрой Чанджи и старшей дочерью покойной. Клан пока исключили из совета, как утративший доверие, официальный предлог был, чтобы они не отвлекались на дела острова, пока не разберутся с делами рода.

Выиграла выборы все же Есыль мать Гён Мина, с которым у меня отличные отношения. На первом же собрании после этого я смог всех удивить, подняв вопрос о восстановлении клана Мин, как члена совета. Долго спорил и бился, пока их все же не вернули обратно. И Есыль знала благодаря кому это произошло.

Параллельно я готовил Такеши к грядущим событиям. Требовалось, чтобы он мог победить противника четвертого-пятого ранга, почти не используя дар, то есть дошел до моего уровня, когда я только лишился титула, а это ряд очень специфичных и изнурительных тренировок.

К тому же я грузил его в развитии новых техник. Единение со стихией было недооценено, как показал мой навык ускорения.

— Ты сможешь так же, — сказал я, входя в скольжение и пролетев десять метров за секунду.

— Вряд ли, — с сомнением протянул он.

— Ты не понял, это не предположение, Такеши. Это приказ. Ты сможешь так же!

— Смогу! — вытянулся он в струнку.

— А вот как ты этого добьёшься уже не мои проблемы. Можешь использовать взрыв ветра и ветряную беговую дорожку одновременно, но я бы рекомендовал пойти по пути молнии. Стань молнией.

И он пытался. Сутками на пролёт, в перерывах между тренировками и душевыжимательными спаррингами.

Японский император дал добро на вторую акцию поимки мятежных духом. Курировал её Сакурай Керо, естественно. С одной стороны, хорошо, он слишком порочен, на этом можно играть. С другой, плохо, отцу засранец будет врать нещадно. Моих заслуг никто не заметит, да и плевать в общем-то.

Начали разыгрывать издалека. Как гласили новостные сводки:

«Посольству Кореи в Пекине заявлен протест в связи с проведение тренировочных стрельб с участием корабля 'Бычок» береговой охраны острова Чеджу.

Тренировочные стрельбы прошли в непосредственной близости от рубежей Японии, без заблаговременного оповещения. Подобные безответственные действия создают риски для гражданского судоходства'.

Охренели все, в первую очередь корейский правитель. Где Чеджу и где Япония. До неё пилить и пилить береговой охранке.

Ответ пресс-службы острова был красноречив: «Судно Бычок попало в шторм, после окончания которого обнаружило себя у берегов Японии. Но поскольку был подписан приказ о проведения тренировочных стрельб в этот день, капитан не посмел его нарушить и провел, как и предписано офицеру».

И попробуй поборись с армейской исполнительностью, бессмысленной и беспощадной. И вот уже адмиралы в своих кабинетах сидят, чешут лысину, жмут плечами и говорят: «Ну а херали? Приказ дан, приказ выполнен, но есть нюанс. Нормальный офицер на „Бычке“, нам бы таких».

Я, Джи-А, и Безымяныш поплыли в Японию. Начали с самого юга. Нет не с Окинавы. Я сказал, с самого. Остров Окинотори, который аж в Филиппинском море, в двух тысячах километров от Японии, но тем не менее именно здесь она начиналась, как бы странно это ни было.

Постепенно прыгая по островкам, добрались до Миадзаки. Нет, не который всемирно известный в другой реальности режиссер, а который портовый город. Так и ездили, заезжая во все крупные города, посещая светские мероприятия. Это делалось чтобы в последствии новости вызывали больший эмоциональный оклик у аудитории. Одно дело читать про какого-то там Такеши Асакура-Обата, что чудит где-то на севере, и другое про приятного парня, что танцевал с твоей дочерью, впервые заставив девичьи щеки вспыхнуть румянцем.

Проигнорировали мы лишь столицу, из-за чего в следующем городе по этому поводу сразу начались кривотолки. Там всё равно все рода под императором, нам их настроение и вовлеченность никуда не ткнулись. Пусть хоть ядом все изойдут, хоть молятся на нас, до звезды.

И вот наконец мы добрались до Хоккайдо. В Хакодате Вотанабэ Таро решил лично с нами переговорить. Хранитель севера, мать его. За кулисами местные зовут его «Тэнно-но Кецу Намэру» — подлизывающий императору, но есть более стёбный вариант «Намэру-но Тэнно» — лижущий императора.

Казалось, с нашей прошлой встречи старик чуть-чуть помолодел. Неужели уничтожение старых врагов так на нём сказалось? Возможно, все это время он сидел, ощущая, что в любой момент стул под ним может сломаться, а теперь успокоился. Хотя наш визит его явно раздражает, просто он опытный и ловко это скрывает.

Безямяныш пнул меня под столом. Я пригляделся к обстановке внимательнее. Нет, не скрывает. Старый ублюдок просто брызжет презрением, но делает это так, как умеют дряхлые пеньки старой закалки. Над ним висела рамка, где под стеклом на бархатной подложке лежал осколок меча.

Это не могло быть ничем иным кроме как частью клинка Асакура. Второй такой есть у Такеши, он вынес его из хранилища рода. Вотанабэ Таро плюёт нам в лицо, но делает это с гостеприимной улыбкой. И ведь не подкопаешься, обычное украшение кабинета.

Не знаю, какой реакции он ждал, но мы не дали никакой. Кормить тролля нельзя, они от этого еще больше лоснятся.

— Керо просил вам содействовать. В чем суть вашего плана? — спросил старик, я и забыл какой у него хриплый голос.

— Мы изобразим конфликт с вами и всеми лоялистами, если так можно, выразиться. Все должно выглядеть будто Такеши возвращается, чтобы оспорить «трон севера». Мелкие и крупные стычки, игра на публику, попытки вывести друг друга, подколки, словесные пикировки, мелкие пакости. Мы должны вызвать доверие мятежников, сделать что-то, что заставит их прощупывать почву, знакомится с нами, выходить на контакт. Когда робкий канат доверия превратится в веревочный мост, можно будет собрать всех вместе и уничтожить, имея на руках неопровержимые доказательства.

— Хм-м-м-м-м, — протянул он, и это было больше похоже на рык. — И почему ты уверен, что за мальчишкой пойдут?

— Потому что он мой воспитанник. И потому что ему было это предначертано. Просто я изменил его предназначение.

Старик снова шумно задумался, блеснув глазами. Сгрудившись на том конце длинного стола, утопая в большом пиджаке он походил на затаившегося в темноте хищника.

— Что будет нужно от нас?

— Для начала подсказка, где можно взять землю под школу боевых искусств, онсен и чайную. Ну и приём организовать. Если там будут трофейные цирковые обатовцы на поводке, выйдет идеально.

— Я подумаю, что можно сделать. Где вы остановились?

— Пока нигде.

— Снимите номер в отеле в центре Саппоро, с вами свяжутся.

Мы вышли на улицу и направились куда глаза глядят.

— Старый ублюдок! — выругался Такеши.

— Зато какой хитрый. Искусный противник — лучший учебник. Учись, пока они живы, а то срок годности, как только они встают на нашем пути, стремительно заканчивается.

— Я вот чего думаю, а нас не попробуют под шумок убрать как мятежников?

— Обязательно, только вот хрен мы это допустим. Не для того я жилы рвал, чтобы на чужбине голову сложить.

К сожалению здесь, не удастся развернуться как я люблю, с кораблями, шагаходами, чтоб всё в щепки. Нет, придется использовать совсем иные методы. Женские, как их часто называют, подставы, подковерные игры, а может даже отравления. Хотя, конечно, это все стереотипы, данные методы прерогатива многих кланов в стесненных обстоятельствах, или тех, кто сильно поднаторел в подобных делах. Видел я одну корову, которая и похлеще раскорячилась, ну да ладно.

Мы встретились с Джи-А и купили машину. Какую-то быстроходную надежную премиальную японочку, на ней и поехали до столицы региона, а там уже остановились в гостинице в центре, как и договорились с Таро. В номере ни о чем таком не говорили, не удивлюсь, есть тут всё прослушивается.

Званный вечер организовали быстро. Уже через два дня должно состояться мероприятие в честь дня рождения какой-то внучки Таро. Разумеется, это просто повод. Слух о том, что мы в городе уже разошелся среди местных аристо, и они собирались прийти на зрелище. Вот малая удивится количеству гостей.

Я пойду с Джи-А, а Такеши нужна пара. Имелась в запасе еще Аоки, но этот козырь я планировал держать до самой развязки, а то можно головы раньше времени лишиться. Все что мы затеяли — очень рискованная игра, и усиливать подозрения не стоит.

С Джи-А мы прогуливались по городу и долго рассуждали, кого же взять Безымянышу в спутницы на вечер. Это был отличный день, очень похожий на свидание, о чем свидетельствовали горящие глаза девушки, и приятное тепло в груди, которое возникало, когда она смеялась с очередной моей неуклюжей шутки.

Колотушкин на службе у царя не просто так пайку получает. Он предоставил нам исчерпывающую информацию по каждому клану северных островов и даже Хонсю зацепил, верхнюю часть — Тахоку, конкретно префектуру Аомори. Выбор мы остановили на роде оттуда.

Семья Абэ, потомки аборигенов эмиси, раньше играли ключевую роль в регионе, но теперь, как и многие другие, задвинуты на полку истории. Абэ пережили истребление лишь благодаря клятве, что дал некогда род императора: «Чтобы не случилось, Абэ не будут уничтожены».

Как же странно мы, наверно, выглядели, заявившись к ним на порог, Русский, кореянка, и японец со шрамами на лице.

Крохотный домик был сложен из камней и по духу напоминал постройки на Чеджу, он стоял над обрывом, когда море волновалось и било в скалу, брызги залетали в окно.

Скрюченная старуха еле двигалась, на вид ей было лет сто десять, тем не менее она открыла дверь и даже проводила нас внутрь. Говорить хозяйка уже не могла, лишь мычала, но налила чай. Негнущимися пальцами женщина кое-как спросила, кто мы.

И вот как ей объяснить?

Я попросил бумагу и стал чертить карту, используя лишь старые и базовые иероглифы, современных она просто могла не знать. Показал кто я и откуда. Потом обозначил, откуда Джи-А, а затем начертил кто мы друг другу. Старая была в шоке, и ничего не понимала, но потом я начал ей объяснять, кто Такеши, и ноги её дрогнули. Начался приступ, она то плакала, то гнала нас прочь, то утыкалась Безымянышу в плечо. Потом просто села, и смотрела в одну точку, пока не явился её сын.

Рыбак пятидесяти лет вошел в дом, внутри него сила пенилась как море.

Он что-то строго спросил, но, видимо, на диалекте эмиси, потом исправился, и повторил по-японски:

— Кто вы?

— Господин Абэ? — спросил Такеши.

— Да, это я. Кихати Абэ.

— Рад вас видеть. Простите, что потревожили ваш покой. Когда-то наши предки стояли плечом к плечу. Еще раз прошу меня простить. Я вернулся домой. Вернулся, чтобы жить без страха! — с каждым словом он звучал всё увереннее.

— Отец, кто это? — раздался голос с улицы. Внутрь заглянула обычная по виду студентка, разве что с зелеными глазами, каких у японок не бывает, а значит — отблеск дара.

— Я Такеши Асакура-Обата. Мирей Абэ, позвольте пригласить вас?

Уговаривали мы их всех долго. Они потеряли всё и дистанцировались от аристократии. Выбрали жизнь в обмен на забвение. И тут мы такие все красивые: «А давайте вместе гулять по лезвию ножа. Это так весело! Дергать императора за усы! Ну же чего вы?».

В конце концов надавили на банальные деньги. Я пообещал им оплатить Мирей образование. Ну и старуха повлияла, долго что-то мычала, и размахивала руками. Еще я поклялся, что девушке ничего не грозит. Более того, пообещал в случае чего ей защиту, благо на выбор аж целых две страны, пока…

На вечер мы заявились с максимальным пафосом. Круче было бы только если нас на руках на троне занесли. Хм… а это мысль.

Я надел костюм бело-зеленой расцветки герба благих. Джи-А была в провокационном ханбоке цветов Чеджу. Такеши оделся в «мишень» левая штанина и половина пиджака цвета Обата, права цвета Асакура. Мирей Абэ надела кимоно с гербом Абэ сзади и грозовым драконом спереди.

Был бы тут эмпат или ментат, он бы в конвульсиях бился. Люди вибрировали эмоциями. Удивление, гнев, неверие, и даже трепет и страх. Все это читалось во вздохах, взглядах, оборванных фразах, расширившихся зрачках и шепоте.

Мы прошли и вручили подарок изменнице, на которую сегодня было всем плевать.

— Идём, — прошептал Такеши. Сегодня режиссером был он. В целом в этой авантюре я планировал лишь поддерживать его, пусть сам забирает свои земли.

Несколько декоративных Обата присутствовали на вечере, жены глав родов стояли кучкой. Лица у всех каменные. Мы направились к ним. Ученик шел с гордо задранным подбородком. Подойдя, он замер. Женщины поклонились ему и народ охнул, а мы двинулись дальше.

— Остальным следовало бы сделать так же, — тихо прошептал я по-русски, но почти все присутствующие его знали, и те, кто не услышал, потом прочтут по губам, когда увидят на камерах, а то, что этот вечер разложат по кадрам, сомнений не было.

Мы остановились у декоративного заборчика, разглядывая территории вокруг.

— Вон там на холме построим додзё, — сказал Такеши. — А на месте этой безвкусной хибары сделаем чайную.

Дзинь! — я почти услышал, как лопнули чьи-то нервы.

— Господин Асакура! — раздался гневный оклик.

— Асакура-Обата! — поправил незнакомца ученик, даже не обернувшись. Если бы был конкурс «мистер надменность» — он бы взял первое место.

Крикуну пришлось унизительно обходить, чтобы заглянуть ученику в глаза. Я глянул, нда… либо он правда такой порывистый и наивный, либо им в нас тыкают вместо палки. Юный японец, года на два старше Безымяныша, длинные волосы до жопы, с пиджаком смотрится странновато, конечно.

— Такеши Обата-Асакура! — запалисто выдал он. — Я Рё Такан…

— Асакура-Обата, — спокойно поправил его ученик, тем самым перебив. — Тебе стоит подучить этикет, возвращайся позже или позови кого-то из старших, — он махнул рукой словно прогонял слугу и отвернулся, показывая на старую сакуру. — Бедное дерево выкорчуем, посадим новое.

Взгляд упал на Мирей Абэ, поначалу девушка тряслась, не внешне, внутри. А теперь абсолютная уверенность Такеши передалась и ей.

— Такеши Асакура-Обата, я вызываю тебя на дуэль!

— Какая банальность, — презрительно протянул ученик. — Какой у тебя ранг, сопляк?

— Четвертый! — откликнулся тот, прежде чем понял, что сделал. Он фактически признал себя сопляком.

— Ну давай посмотрим, во что вы превратились без истинного лидера, — лениво протянул Такеши.