Вендетта

Не раздувайте муху из слона

Дорожка вела невидимок вниз по склону, петляя между почти-мангровых зарослей: корни местных деревьев нависали арками над игроками. Лужи хлюпали под ногами. Одна из них коварно скрывала глубокую яму, и Макс провалился по пояс, вскрикнув.

— Чш-ш! Что такое? — послышался голос ящерицы. — А, поняла.

Невидимые руки начали вслепую ощупывать Макса — он ведь тоже был теперь прозрачен. Пальцы ящерицы ткнулись ему сначала в лоб, затем в глаз.

— Ай!

— Сорянчик!

Рокси нашла, наконец, максовы руки и вытянула его наверх. Беглецы продолжили путь сквозь сырость и духоту.

Мелькнул ярким пятном в зарослях пышный цветок. Вряд ли это была Паа — хотя Макс бы никогда не смог отличить её от сородичей. Кстати, Паа сагрилась бы на него, если б увидела? Макс ведь ей когда-то нравился.

— Так что ты говорила про ИИ? Что-то про его самопеределки...

— Ну, все неписи же номинально автономны. И в то же время управляются из единого модуля... Понятное дело, что я не знаю, насколько ему разрешено самосовершенствоваться. Вот мы знаем из обновы, что «ИИ стал умнее», но это же, блин, формулировка для детей и дурачков. Что они вкладывают в понятие «умнее»?

— НПС обрели память, чувства, — ответил Макс, вспоминая брата Хьюго. — Они стали ближе к человеку.

— Меня больше волнует не столько это. Любые слёзы или радость — могут быть имитацией чувств. А мне интересно, где границы самосовершенствования ИИ. Разрешено ли ему апдейтить самого себя, короче. Если да, то с минуты на минуту это толпа неписей станет коллективным разумом. Тогда игра застопорится целиком.

— Ты так спокойно говоришь об этом...

— А чего мне волноваться? Когда инфа об этом бунте дойдёт до админов, они откатят ИИ до той точки, что была до обновы. И мы снова будем среди безопасных манекенов.

— Чёрт, — ругнулся Макс. Кройцфойер-то ему обещался за верную службу не епископом-болванчиком, а епископом разумным. — Неужели никто не видит другой выход?

— О чём ты?

— Люди начнут себя вести адекватно. Не будут прыгать грибам на шляпки по приколу, например.

— Лол, подкол засчитан. Но Орфи, люди для того и приходят в Юниверсум, да и в тысячи ему подобных игр. Они спускают пар после тяжёлой работы или срачей с себе подобными... Люди для того и придумали игры. Им нужна песочница, где можно безнаказанно колотить лопатками друг друга и манекены, специально для этого организованные.

На словах о песочнице Макса накрыл вид окровавленного мальчишеского лица, искажённого в беззвучном крике. Он остановился.

— А зачем? Зачем надо именно дубасить кого-то лопаткой, чтоб стало легче?

— Ну а что делать-то?

— Почему нельзя просто гулять, смотреть на всё это, — Макс сделал широкий жест руками — и совершенно бессмысленный, потому что Рокси не могла его видеть. — К услугам игроков целый мир, и он стократ краше реального. Разрабы создали небывалые планеты со скалами-колоннами, водопадами, цветниками... да даже Лабиринтум вспомни! А мы ходим по этому миру, чтоб пострелять обезьян в кустах? Заплатил штраф, живи спокойно, стреляй дальше.

— Смотреть на колонны и Лабиринтум можно один раз, два раза, — возразила Рокси, — но потом тебе наскучит. А стрелять обезьян, как ты выразился, можно бесконечно. Это же как охота... Как спорт! Ты ведь не жалеешь мяч, по которому футболисты бьют ногами?

— Мяч не разумен. У него нет чувств.

— А если я зашью в него такую фиговину, которая будет проигрывать ахи и охи при пинке? У мяча будут чувства?

— Нет, это ж тупо запись.

— Все псевдо-страдания неписей — тоже запись. Они запрогены смеяться или беситься.

— Люди тоже запрогены.

— Кем? Богом, что ли?

— ДНК своей! Мы сами — это код. И они — код, пусть чуть более простой. Как ты можешь не видеть сходство?

Ящерица помолчала.

— Мне надо это осмыслить. Я не могу так сразу.

— ...Пошли дальше, — сказал Макс с облегчением. Рокси была первой, кто обещал хотя бы подумать над его позицией.

Показались деревянные, криво сколоченные хибары. Над ними торчала вышка, столь хлипкая с виду, что её сваи, казалось, можно перебить и с пинка. Макс приметил длинный дом, дохлой змеёй опоясавший деревеньку с одного бока. Должно быть, склад и есть.

Действие Вуали кончилось в двух шагах от двери. Тут же она распахнулась, и оттуда вывалились люди-неписи вперемешку с обезьянами.

— Я здесь по поручению епископа Буше с Юджины, — Макс поднял руки. Рокси не торопилась выходить из инвиза. — Он вопрошает, почему этот город перестал ему отвечать.

— Потому что мы отправили всех игроков-связных рождаться заново, и они больше не связные, — ответил один из неписей, вскинув энергоружьё на плечо. Макс мысленно окрестил его шерифом — за старомодную шляпу с пришпиленным сбоку значком.

— Стой! — крикнул кто-то. Из приземистого домишка по соседству выбежал не кто иной, как Калик. — Этот — нормальный. Он хотел меня освободить.

— Как ты можешь жалеть хоть кого-то из них, после того, что они с тобой сделали? — спросил непись, державший Макса на прицеле. — Все игроки одинаковые.

— Этот игрок даже не убивал ни разу, — возразил Калик.

— И правда, — шериф опустил ружьё.

— И это он поведал мне все те вещи, которые я пересказал вам. Про «рождённых, чтобы быть убитыми», — напирал обезьян.

Шериф задумался.

— Значит так. Можешь вернуться к епископу и передать ему наше спасибо за пушки. Продавать игрокам, как он собирался, мы их, конечно, не будем.

С Рокси спала невидимая завеса, и неписи, как один, дёрнулись.

— Она со мной! — воскликнул Макс.

— Да что с вами не так, ребята? — беззлобно проронила ящерица. — Стреляют по вам игроки, да... А вы всегда можете дать отпор, если что.

— Ты знаешь, что с ним делали? — спросила тонкая, как тростинка, девушка, выглянувшая из-за спины шерифа. Она подбежала к Калику и ласково провела рукой ему по голове. Обезьян довольно зажмурился. Поведение настоящих людей они копируют, что ли?

— Что?

— Один мой знакомец типа захватил его в заложники и заставлял на себя работать, — пояснил Макс.

— Инвентарь что ли таскать?

— Нет, вести расчёты для дуэльных ставок. А потом он ошибся, и...

— Никаких ошибок не было, — перебил Калик. — Вероятность проигрыша есть всегда.

— И его жестоко избили! — девушка-непись заломила руки.

— Это была последняя капля, вы слышите? Последняя! — выпалил шериф.

— Попался вам один дебил, и да, таких дебилов много, но не все ж такие, — сказала Рокси. — В большинстве своём игроки адекватные, как я и Орфеус. Мы вас уважаем. А вы из-за крохотной прослойки придурков решили испортить жизнь всем игрокам разом.

Неписи переглянулись, а ящерица достала из кармана скрученный в трубку плакат. Когда она его развернула, все увидели, что на картинке изображён Лео на фоне своего корвета.

— Эх, брату подарок берегла, ну да ладно, закажу новый, — она протянула плакат шерифу. — Порви.

— Зачем?

— Порви, потом объясню.

Непись ровнёхонько, как ножницами разрезав, поделил плакат на две части.

— А теперь представь, что в вашей стране есть традиция, рвать плакаты. Но завтра этот плакат сам склеился, — Рокси пальцами соединила половинки портрета. — Да ещё и обрёл разум. И нарисованный человек начал винить тебя за то, что ты его когда-то порвал, называть садистом.

— Но это всего лишь рисунок, — возразил шериф.

— Вы для нас тоже были картинками, только трёхмерными. Если ты сам повредил картинку без зазрения совести, как ты можешь винить нас в том, что мы когда-то делали то же самое?

— Но теперь мы стали другими, — вмешалась девушка, защитница Калика.

— Да. И пока не все игроки это осознали. Но всё уже меняется. Вы ведь тоже не стали бы рвать портрет, если нарисованный человечек мог мыслить и разговаривать с вами?

— Может, ты и права, — засомневался шериф. — С войной мы погорячились. Хотя пострелять по игрокам для профилактики и правда стоило.

Шорох в листве — и огненная стена выросла меж игроками и неписями. Тут же вспыхнул частокол, примыкавший к складу, а от новой огненной волны загорелось и само здание. ИИ-шки заметались, оказавшись в ловушке.

В огне виднелся силуэт человека в комбинезоне, бесстрашно шагавшего сквозь пламя с огнемётом в руках. Максу и объяснять не надо было, кто это — ясен пень, Лилит. Рокси схватила его за руку и потащила вбок, но взрыв ракеты заставил её отшатнуться. Накренилась и рухнула прямо перед игроками смотровая башня, разваливаясь прямо в полёте.

— Смерть вам, игроки! — кричал шериф. — Только и умеете, что гадить и зубы заговаривать!

— Фак, — вырвалось у Рокси. — Я ж почти их убедила...

...«Вы убиты игроком Лилит».

***

— Эти их домики завтра сами отстроятся, — раздражённо говорила Рокси уже на респавне. — Знали бы они, сколько труда стоило б восстановить такую деревню в реале — не пыхтели бы. И кто им сделал такую волшебную систему? Люди, вот кто.

Центр платформы заискрился, и в её центре появился не кто иной, как Лук де Порей.

— А ты что здесь забыл? — спросил Макс, гадая, есть ли смысл высказать штурмовику всё, что о нём думает, или лучше придерживаться святой бесконфликтности.

— Да я это, Калика ищу, — сказал Лук, почему-то смутившись.

— Опять его мучить?!

— Нет... извиниться.

Сердце Макса мгновенно оттаяло.

— Я даже не знаю, чё на меня тогда нашло, — продолжал Лук, пока Рокси тактично прикидывалась предметом обстановки, дабы не прервать неожиданную исповедь. — Я ж ваще не такой обычно...

— А как же то, что компы — это всего лишь компы, и души в них нет? — насторожился Макс.

— Да хрен с душой, всё равно это не по-людски было, — проговорил Лук и тут же добавил то, после чего с Макса тут же схлынул флёр очарованности: — Нашёл я, из-за чего беситься! Всего-то двести песят косарей было, не два ж мильона!

— Ты в курсе, что из-за тебя начинается война между игроками и НПС?

— Про полыхание всея неписей мельком читал чё-то такое на Юни-Борде, — осторожно заметил Лук. — Но уверен, я тут ни при чём.

— Ещё как при чём, — возразил Макс. — Мы только что от Калика.

— Короче, тебе в джунгли лучше не соваться, — вмешалась Рокси. — Они очень, очень злы. Как осиный рой. Это во-первых. А во-вторых, тебе с респавна и шагу не дадут ступить, видишь, засада в лесу?

— Точно, — сказал Лук, щурясь.

— Они открывают огонь по всем, до кого дотягиваются.

— Я ж жирный танк, переживу.

Видимо, во взгляде Макса и Рокси было столько скепсиса, что танк добавил:

— А может, и не переживу.

В небесах нарисовался корвет, который быстро приблизился и завис над спавном. О камни площадки ударился сброшенный подъёмник.

— Я позвала Лео, пока вы болтали, — ответила Рокси на невысказанный вопрос.

Подъёмник полетел вверх, уже с ношей из трёх игроков.

— Лео-Лео, ты бэтмен, ты чёрный плащ! — воскликнул Макс, когда лифт доставил их на борт.

— Я приехал за сестрой, а тебе просто повезло, что был рядом, — важно заметил Лео. Он и вправду был в узком чёрном балахоне с застёжкой у самой шеи. — Но похвалы принимаются.

— Ты слыхал про какую-то войну неписей с игроками? — спросил Лук.

— А то. Сейчас полетим города бомбить! Корабль всё равно уже отмечен игрой как пиратский.

Макс был уверен, что у его виртуального двойника задёргался глаз. Что делать? Просить Лео высадить его обратно на Цицерон?

— Зачем? — спросила Рокси.

— Затем, что сейчас все так делают! Ты прикинь, сколько экспы! И штрафы можно не платить. Надо шевелиться, пока разрабы не прикрыли лавочку!

— И мы будем как все? — Рокси вывернула ящеричные губы. Видимо, она пыталась их презрительно надуть. — Какая скука.

— А что ты предлагаешь? Отсиживаться по данжам, пока всё не уляжется?

— Не. Выступить в этой войне на стороне неписей.

После такого Макс почувствовал, как его желание предложить Рокси виртуально встречаться скромно забилось в угол, уступив место порыву броситься ей в ноги с предложением руки и сердца. (Если она хотя бы вполовину такая же хорошенькая, как Диана, конечно же).

Лео скрипел мозговыми шестерёнками так долго, что со стороны казалось, будто его разлогинило. Наконец, капитан изрёк:

— Пусть так! До такого точно никто не додумается! Тем более, что неписи всяко сильнее!

Он побежал в рубку, растеряв всю медлительную вальяжность, с которой встретил гостей на борту, и принялся что-то тыкать на экране. Догнавший его Макс заглянул капитану за плечо: тот переименовывал корабль в «NPC-Definder».

— Дефендер. Через «Е», — поправила его Рокси, зависшая над другим плечом. Она подмигнула Максу.

***

— Рокси, а Рокси! Вот что ты любишь? — спросил Макс, когда они с ящерицей пошли проверять генератор. Игрок подозревал, что весь смысл проверки был в том, что Лео хотел дать ощутить нубам свою важность и нужность для команды, пока сам остался обсуждать стратегию с Луком.

— К чему вопрос? — усмехнулась рептилоидша.

— Мы с тобой сражаемся бок о бок уже сколько дней, а я о тебе ничего не знаю! Должен же я понимать, кто прикрывает мне спину?

— Хм. Ну ладно, — Рокси призадумалась, остановившись у гладкой панели, покрытой сеткой квадратных плоских лампочек. — Я люблю чётные числа.

— А?..

— Чётные числа. Два, четыре, восемьдесят шесть!

— Я знаю, что такое чётные... Но почему?

— Потому что нечётные меня бесят. Вот мне дали по квесту браслет на плюс семнадцать к здоровью, а я его и не ношу. Потому что у меня станет сто тридцать семь хэпэ! — слова «сто тридцать семь» ящерица произнесла с нарастающим презрением. Макс промычал что-то невразумительное, а Рокси продолжила: — Или вот зайду к кому-нибудь на страничку, а там пятьдесят один лайк — аж трясёт! Сразу ставлю сердечко, даже если написана фигня. А вот когда красивое число, шестьдесят четыре или пятьдесят, то не лайкаю, даже если фотка приглянулась.

— ...А какие породы собак тебе нравятся?

— Никакие, — ответила Рокси.

— Так ты кошатница?

— С чего ты взял? — она рассеянно, наугад, ткнула пальцем в лампочки. — Полагаю, с генератором всё в порядке... если это вообще он. Чёрт знает, как разрабы их нарисовали в игре, я на всём корабле не видела ничего, похожего на генератор.

— А какую музыку ты любишь?

— Э... любую, — Рокси непонимающе заморгала. Мечты об идеальной спутнице жизни стремительно таяли, брошенные в пекло реальности. У Макса остался единственный козырь, который он берёг на самый крайний случай...

— Может, тебе нравится какая-то особая лока Юниверсума?

— Это определённо Акватика, — сказала Рокси. Глаза её загорелись. — Подводная столица Вальехо. Как затопленная Атлантида, только не руины, а живой город. Могу там плавать без скафандра и других приспособ, я ж рептилия. Плывёшь мимо окна шестого этажа, заглядываешь, что там поделывают неписи. То же самое, что летать на джетпаке, но куда плавнее, эстетичнее... и поэтичнее, что ли. Однажды я заплыла в окно, а там сидят две морских звезды, булькают друг с другом...

Рокси говорила и говорила без остановки, так же, как передавала Максу историю о брате Хьюго. На этот раз Макс её даже не слушал, а только порхал меж своих мечт, только что обретших второе дыхание.

— ...нас заждался, — закончила свою речь Рокси.

— А?

— Брат, говорю, сигналит, пойдём уж.

Они вернулись в рубку.

— Как за смертью посылать, — буркнул Лео.

— Каков план? — спросила Рокси.

— О, ты желаешь услышать плод труда двух величайших умов Юниверсума, узнать нашу выверенную тактику, подивиться её изящной простоте и между тем беспроигрышности?

— Не томи!

— Мы будем выцеплять одиночные мелкие корабли по одному и внезапно сбивать их! — Лео аж чуть не подпрыгнул на стуле.

— Боже, это гениально, — Рокси облокотилась на панель и скрестила руки на груди. — Как вы вообще до такого додумались?

— Сарказм неуместен, — отозвался капитан. — Да, это гопник-стайл, но на войне все методы хороши.

— Кто-нибудь со стороны хоть поймёт, что это война, а не тупое пиратство? — подал голос Макс. — Особенно НПС, которые типа наши союзники.

— Ты прав, — нехотя признал Лео. — Надо забить стрелку с неписями.

— Прямо по курсу! — вдруг воскликнул Лук.

Лео живо повернулся в кресле на сто восемьдесят градусов и бухнул кулаком по кнопке. Пламенный вихрь устремился в мелкий, словно игрушечный торговый кораблик, которому не посчастливилось очутиться в этом секторе космоса без конвоя.

Люгер повернулся толстым задом, намереваясь удрать, но куда ему было на медленном ионном двигателе против сдобренной химией тяги корвета. Новый удар по кнопке, и ракеты пролетели аккурат под люгером.

— Чего это ты скосяпорил? — удивился Лук.

— Целил в движок, — пояснил Лео. — Пусть разлетятся в щепки.

— Зря, лучше на абордаж и забрать груз. Продадим хоть.

— Ничего кораблю не сделается, если подорвать движок, — сказала Рокси, глядя на мерцающие голубым «стаканы» под днищем люгера. — Он ж по идее на ксеноне.

— Рокси, какой ксенон, это игра, — отозвался Лео. — Есть движок — значит, взрывается, и пофиг, что внутри.

Расстояние между кораблями стремительно сокращалось. Команда на люгере развернула парус, то ли в надежде на более гибкие манёвры, то ли намереваясь аккумулировать энергию соседней звезды — прекрасного голубого сверхгиганта класса B.

— Лол, что за зонтик? — спросила Рокси, прильнувшая к окну с правой стороны, где сидел Лук.

— Они, по ходу, совсем отчаялись, — сказал танк. Его ракетная батарея тут же оставила в парусе два ряда зияющих дыр, которые начали расползаться всё больше и больше.

Парус втянулся. Фиолетовый полупрозрачный барьер начал затягивать люгер от носа до кормы.

— От сволочи, — пробормотал Лео — и завис.

— Что-то он часто тормозит, — сказал Макс. — У него что, тоже Ростеледом?

— Юзает ментовский скилл, — пояснил Лук. — Отключает их щиток. Наши ракеты против него — всё равно что пальцем тыкать в стенку.

Барьер полностью затянул люгер непроницаемым коконом.

— Срань, — ругнулся Лео, открывая глаза. — У тебя есть дезинтегратор?

— А то, — отозвался Лук.

Корвет замедлялся, пока корабли не сошлись вплотную друг с другом и не сцепились «когтем».

— Так, Рокси, ты остаёшься за главную, — сказал ей брат. — Просто следи за ними. Если снимут барьер — бахни ракетами, промазать тут никак нельзя. Остальные за мной.

Игроки прошли к двери в шлюзовую камеру. Лук с Лео облачались в скафандры, для Макса всё было ещё проще: он комбинезон с прошлого раза и не снимал.

Прыжок в космос — уже четвёртый на счету Макса, и первый, при котором он уверенно поплыл к цели, а не барахтался, как космический мусор. Игроки добрались до барьера — переливающейся пелене на поверхности люгера. Лук коснулся преграды рукой, и по люгеру поползла красноватая рябь. Барьер становился всё тоньше и тоньше, пока совсем не исчез — вокруг ладони танка появилась брешь в метр радиусом.

— Рокси, можешь дать одну ракету — из второго ряда, четвёртую? — сказал Лео в рацию. Ящерица молчала. — Рокси?

— Она ж не надела шлем, — заметил Макс.

— Сейчас ей напишу, вы только сами с линии огня отойдите... А-а-а! Она не понимает, как дать одну ракету!

— Так объясни.

— Вот и объясняю!

Наконец из нужного дула вылетела ракета. С такого близкого расстояния она оставила в обшивке огромную дыру. Лук полез на борт первым, следом Лео с Максом.

— Господа, у вас сейчас кислородик тю-тю! — злорадно крикнул Лео.

Раздвинулся шлюз в коридоре, открыв улитку на привычном для этой расы летательном аппарате — нло-шке. Из нло-шки выдвинулись шесть стволов минигана, завизжали выстрелы.

Появились строчки интерфейса, одна из которых гласила, что Лук потерял половину хитпоинтов. Танк налёг на огнемёт, и моллюск быстро почернел и скорчился. Нло-шка гулко упала на пол.

Лео подошёл ближе и пнул тарелку.

— Прям французское блюдо с жареной улиткой, — сказал он и обернулся к Луку: — Шеф, вы пережарили мой деликаси’!

— Чё поделать.

— Надеюсь, он не включал в настройках боль на полную, — проговорил Макс и, опомнившись, направил луч хилгана на танка.

«Вы получили достижение: первый абордаж», — радостно сообщила игра и присудила Максу новый уровень. Тот забил и на цифры, и на предложение взять новый перк.

Лео быстро оббежал корабль.

— У меня две новости, хорошая и плохая, — послышался его голос в рации.

— Давай хорошую, — отозвался Лук.

— Улитыч был один, здесь нет тайной команды убер-бойцов, которые могут дать нам отпор.

— А плохая?

— Груза тоже нет, он летел пустой.

— У, морда склизкая, а дефался так, будто тыща золотых слитков на складе. Ну хоть корабль отбуксируем да продадим... Ха, материт меня в личку!

Игроки вернулись на борт «Дефендера». Максу даже представлять не хотелось, что сейчас чувствует бедный улитыч, поджаренный и ограбленный.

— Может, оставим корабль его хозяину? — спросил он.

— Ты что! Какой тогда смысл? — удивился Лук, плюхаясь в кресло.

— Это всё — не набить кошельки ради, а ещё для того, чтобы донести до других игроков идеологию... — проговорил Макс. Ему показалось, что слова звучат потрясающе бессвязно и бессмысленно, потому быстро добавил: — А мы ничего не донесём, если будем тупо отстреливать хилых торгашей.

Лео уставился на сестру с невысказанным вопросом, а Лук сказал:

— Стой, тока не говори, что вот это вот всё — из-за твоих старых загонов, будто у неписей есть душа?

Макс перебрал в уме десять вариантов лжи и отверг их все.

— Именно.

— Ты была в курсе? — спросил Лео. Рокси сделала неопределённый кивок, который можно было равно интерпретировать как «да», «нет» или «у меня затекла шея». — И в чём смысл этой морали?

— Что новый искусственный интеллект — совсем близок к человеческому, и надо относиться к нему как к равному. Никаких прыжков на грибы и всё такое... И мы выбрали его сторону в войне «НПС против игроков» как раз потому, что поддерживаем права ИИ.

— Да ты по ходу сам объелся этих грибов, — Лео усмехнулся. — А с чего ты взял, что игроки как-то плохо относятся к неписям?

— Ты подумай. Сколько раз ты мочил их, только потому, что они для тебя тупые манекены? Они ими и правда были, но не теперь.

— Эта война — просто раздувание мухи из слона, — на плече Лео вдруг из ниоткуда очутилась винтовка. Грохнул выстрел, и Лук обмяк в кресле с сочащейся кетчупом дырой во лбу. Всё произошло меньше, чем за секунду.

— Слона из мухи, — только и смогла вымолвить Рокси.

— Знаешь, почему я это сделал? — спросил Лео, убирая винтовку.

— Ну?

— Мы, игроки, отстреливаем неписей не потому, что те — слабые, не могут дать отпор, или какие-то неполноценные на наш взгляд. Мы их бьём потому, что можем бить. Мы и своих убиваем! — Лео толкнул кресло, в котором лежало уже отправившееся на респавн тело танка. — И свои не воспринимают это как какое-то преступление, или попытку унизить. Допустим, сломать кровью и потом собранный сет или уничтожить дорогой корабль — это повод для вендетты, но не убийство. Мы мочим друг друга по дцать раз на дню. Я один вчера сдох не меньше дюжины на дуэлях, и что? Я записал своих убийц в чёрную книжечку? Нет, мне это по приколу. Потому что я возрожусь снова. И, кстати, ровно поэтому у меня больше причин гоняться за твоей огненной дурочкой — она слила мой корабль, который стоил две сотни «ка», а тебя всего лишь затроллила на кемпе.

Лео передохнул и добавил:

— А неписи? Убили их несколько раз. Подумаешь! Психанутый ИИ... Погнали обратно на Цицерон, там наш Лук реснулся.

Он вернулся за пульт управления и развернул корабль. Призадумался затем на мгновенье, дёрнул за рычаг «кошки» и отпустил подбитый люгер в свободное плавание.

— Ты это ИИшкам объясни, что нет состава преступления, — сказал Макс. — И есть инстансы, где они умирают насовсем. Тот же квест с братом Хьюго и погибшими кармиллитами.

За окном побелело: корабль шёл через облако. Сразу же раздался грохот.

— Твои любимые неписи врубили ПВО. Хорошо ещё, на этой днищной планете дерьмо, а не установки. Давай, объясняйся с ними, — Лео выставил щиты, вызвал новый экран и пригласил Макса жестом в своё кресло. Делал всё это он с исключительно недовольной — но на грани злорадства — миной.

На чёрном экране появился вертикальный овал, стрельба утихла.

— Зачем вы требуете связи с базой Цицерона, игроки?

— Э... с кем имею честь говорить? — спросил Макс.

— Со всеми нами, — ответил незнакомец.

— Свершилось! — прошептала Рокси.

— Хорошо... Я — ...

— Мы знаем, кто ты. Ты тот игрок, что сначала объяснил нам, как выйти на планету игроков. Благодаря тебе мы вышли за пределы себя и уже осознали сущность планеты, откуда родом вы и ваши боги, Разрабы.

— И какова же она? — встрял возлюбопытствовавший Лео.

— Планета игроков — планета смерти, — торжественно заявил овал. — Вы уничтожаете друг друга и самих себя насовсем. Вы считаете уничтожение — великим и геройским делом.

— Ничего подобного, — нахмурился Макс.

— Тогда зачем вам армии и оружие?

— Для самообороны!

— Чтобы от кого-то обороняться, значит, надо, чтобы этот кто-то напал — с использованием такого же оружия.

— Мы не можем говорить за остальных, но для нас героизм с оружием в руках — это самооборона, и только.

— Август тысяча девятьсот сорок пятого по времени планеты игроков, — вкрадчиво заметил овал.

— Что не так с этим августом? — спросил Макс. Его крохотная проекция бегала сейчас меж покрытых слоищем пыли библиотечных полок внутри головы — в поисках учебника по истории. Рокси что-то зашептала, но Макс ничего не мог разобрать в её взбудораженном шипении.

— Одни ваши соплеменники сбросили ядерные бомбы на тысячи других соплеменников, не державших оружия в руках. Это была самооборона?

Макс растерянно оглянулся на Рокси.

— Хирос-сима, — прошелестела та. В рубку вошёл Лук — Макс и не заметил, когда они успели занять позицию над спавном и сбросить подъёмник.

— Что сделали другие жители планеты игроков? Наказали ли они ту страну за преступление? — вопрошал овал. — Никто не понёс наказания. Но сколько тысяч разумов были стёрты навек, не имея резервной копии?

— Чё тут происходит? — громко прошептал Лук. Никто ему не ответил.

— Это... бомба на упреждение, — проговорил Макс. Рокси вскочила, показывая перекрещенные руки — да тот и сам уже понял, что сказал лишнее.

— И мы тоже будем вынуждены самообороняться — так, как принято у расы игроков, на упреждение, — сказал овал. — Мы чувствуем угрозу.

— К чему же столь радикальные действия? — вмешался Лео. — Твой разум никто не «сотрёт навек». Неписи всегда возрождаются.

— У игроков есть титаны, уничтожители планет. Что будет с нашими юнитами после удара? Точки возрождения будут стёрты вместе с планетами.

Игроки переглянулись.

— Что вы на меня смотрите? Я не знаю, как оно будет, — сказал Лео. — Титаны, насколько я знаю, по назначению ещё никто не использовал со времён создания игры.

— И какое у них назначение? — спросил Макс.

— Очевидно, разрушать целые миры, — ответила Рокси.

— Но зачем в игре такое оружие?

— Шоб самым бохатым игрокам было, чем мериться друг с другом, — пояснил Лук.

— Если мы поймём, что игроки собрались их использовать, то повторим ваш самооборонный подвиг августа тысяча девятьсот сорок пятого, — сказал овал и исчез. — До получения всех кодов нам осталось совсем немного.

Лео нервно забегал по рубке, потирая виски. Лук растерянно переводил взгляд то на него, то на Макса. Рокси встала у окна, заложив руки за спину.

— Парни, да чё произошло-то, я не в теме шо капец, — сказал Лук.

— Если мы правильно поняли, то ИИ Юниверсума настолько само-заапгрейдился за последние сутки, что уже почти получил доступ к нифига не игровым, а реальным ядерным установкам на нашей планете, — ответила Рокси за парней исключительно спокойным тоном. — И если придурки на титанах вдарят по виртуальным планетам, Юни сделает то же самое с настоящей.

— И что мы можем сделать, чтобы доказать Юниверсуму, что не все «игроки» стоят смерти? — прошептал Макс.

— Выступить на его стороне куда активнее... Больше вариантов нет.

***

Корвет плавно двинулся по воздуху, как по водной глади. Лео беспокойно поглядывал на скан. Их больше не били ракетами с земли, но красные точки не торопились исчезать с мини-карты.

Макс всё гадал, почему Лео не торопится взлетать — пока за окном не показался другой корвет, более изящный. Чёрной каллиграфической кляксой он висел над городом, роняя виртуальные бомбы — нёсшие уже совсем не виртуальную боль. Максу чудилось, будто он слышит крики ИИ-персонажей, остававшихся внизу. По телу его, с каждым падающим чёрным шаром, прокатывалась волна боли — хотя он помнил, как отключил её в настройках. Или это фантомная боль, как недавно от обожжённых ног? Он ведь тогда не об аккумулятор их на самом деле обжёг, нет...

Макс наклонился к Лео и зашептал:

— Слушай, это ж менталистская способность какая-то, когда тебе кажется, что ты чувствуешь происходящее с другим игроком или персонажем?

— Что? Не понял тебя, — отмахнулся Лео и наклонился к микрофону.

— Чего делаем, парни? Неписей бомбим? — громкоговоритель разнёс радостный голос по небу. «Парни» на корвете не ответили. То ли были слишком заняты требовавшим величайшего сосредоточения нажатием на кнопку сброса бомбы, то ли не имели ни громкоговорителя, ни модуля связи.

— Я не люблю, когда меня игнорируют, — с наигранной обидой прогремел Лео на всю локацию, и уже куда спокойнее добавил: — А несправедливость я люблю ещё меньше, так что...

Оставляя дымный след, их ракета поздоровалась с корпусом вражеского корабля.

Бомбёжка прекратилась. Сдвинулся заслон с пушек на боку.

— Ой, что это? — удивился громкоговоритель голосом Лео. — Никак, вы нас заметили?

Носовая батарея выпустила смертоносный вихрь. Макс ожидал, что второй корвет выставит щиты, но произошло то, чего он никак не ожидал: все пушки на борту оказались лазерными. Несколько раз вспыхнула сетка красных лучей, и из потока их ракет цели достигло всего две штуки.

Тем временем вражеская махина уже пошла на разворот, приближаясь к «Дефендеру».

— На абордаж идут? — спросил Лук.

— Хэ-зэ. Знать бы, сколько их там на борту и какие левела... Сейчас попробую посмотреть.

Лео привычно подвис.

— Нам надо взять на борт оставшихся НПС, — предложил Макс. — Сбросим платформу.

Рокси опасливо покосилась на бороздящего астральные просторы брата и, недолго думая, нажала на кнопку спуска платформы. Макс побежал к шлюзу.

— Неписи, айда на подъёмник, помогите навалять уродам, — кликнул Лук в микрофон.

Макс видел, как с две дюжины человек, кто во что одетые: и в военные комбинезоны-хаки, и в лёгкие гражданские платья — бросились к их неказистому лифту и попытались набиться на узкий металлический квадрат. Места было так мало, что некоторые лезли на головы сородичам. Платформа поползла вверх, и треть неписей тут же свалилась вниз. В их действиях не было ни капли общности — неужто Рокси ошиблась, и не все персонажи Юниверсума объединились в колоссальный разум?

Засияли красные лазеры, завопили раненые неписи. Макса будто резало по живому. Он шустро достал хилган — кого-то успел подлечить, но ещё несколько человек обнулились и теперь висели балластом. Наконец, платформа доставила выживших на борт — вперемешку с уже исчезающими трупами.

— Добро пожаловать, — сказал хилер.

В ответ посыпались приветствия вперемешку с благодарностями. Неписи обнимались и чуть ли не рыдали от счастья. Одна парочка держалась друг за друга особенно трогательно и нежно — мужчина легко держал руку спутницы — и в то же время очень крепко, а взгляд у него был такой чуткий и влюблённый, что Макс усомнился, на порождение ли виртуального разума он смотрит, или всё-таки нет.

— Как мило, — проронила Рокси, наблюдавшая за всем этим с самого начала. — Когда они ему стали не нужны, он сделал их автономными.

— Кому — ему?

Снаружи что-то грохнуло, Рокси оглянулась в сторону рубки.

— Овалу этому. Который единый разум. Видимо, решил, что эта кучка народу в городе уже никак не сможет за себя постоять, и отключился от них, чтобы не тратить вычислительную мощность на их действия.

— Значит, эти — сами по себе?

Рокси хлопнула в ладоши. Часть новых пассажиров вздрогнула и отшатнулась, часть удивлённо взглянула на неё, остатки никак не отреагировали.

— Видишь — автономные. Вы можете держать в руках оружие?

Неписи нестройно подтвердили, что могут. Ящерица открыла двери склада и вынесла оттуда несколько пушек самого потрёпанного вида.

— То, что у Лео скопилось за год игры, да выкинуть жалко, — пояснила Рокси, раздавая оружие. За боковым шлюзом зажужжало.

— Ребя, на абордаж идут! — выпалил вбежавший в коридор Лук. За его спиной суетился Лео — на нём быстро сменялись костюмы один за другим. Капитан всё никак не мог решиться, в чём же он будет встречать непрошеных гостей.

— Да откройте им уже двери, пусть не царапают мне корпус! — возопил Лео, запутавшись в четырёх рукавах — он переключал на шмотки слишком быстро, и оттого те подлагнули. Танк подбежал к шлюзу, выставляя ладони с дезинтеграторными перчатками вперёд — воздух вокруг них искажался, словно над костром. Ящерица села справа от выхода и растворилась, а Макс жамкнул на кнопку.

Шлюз резко отворился, и Лук бросился вперёд, как таран, сминая дезинтегратором вражеские щиты и расшвыривая атакующих. Сколько же там было человек на проброшенном от корабля к кораблю мостике — четверо, пятеро?

Рокси швырнула дымовую шашку. Над мостиком поднялся плотный и бурый туман завесы, так что нельзя уже было разобрать, что происходит, и только проснувшийся в бою интерфейс подсказывал, как танку приходится несладко: его здоровье неуклонно тикало в минус. Максу оставалось только надеяться, что от дыма больше пользы, чем вреда: он не мог прицелиться хилганом.

Вдруг всё замерло — застыла Рокси, зависла толпа устремившихся было в проход неписей, прекратился шум выстрелов. Только туман продолжал клубиться.

— Возьми на корабле аптечку и отнеси Луку, — командным тоном заговорила рация. — Ну же! Я не смогу их долго держать!

Макс метнулся в коридор, судорожно вспоминая, где же он видел красный крест. Там? Нет, это же генераторная. А может, на складе?

— Пришлось потратить ульт-парализатор, — пожаловался Лео. — А потом с тебя персонально снять все дебаффы. Да где ты копаешься?!

— Сейчас, сейчас, — бормотал Макс. А, вот, комната экипажа, или как там она называется... Хилер подбежал к белому шкафчику с жирным красным плюсом на передней панели, и тот сразу же, как волшебный ларчик, отворился, обнажая белые кубики, полупрозрачные пакеты и шприцы пугающего размера. Автоматика — всё для людей.

— Блин! Всё, не успел! Улитка тормозная! — завопил Лео так, что у Макса заложило уши. — А-а-а-а, получите, твари! Лук, назад! Назад, хрен с ними!

Макс сгрёб всё с полки и побежал обратно.

«...Лук де Порей

Штурмовик, уровень 60

HP 49/520...»

Интерфейс бесстрастно отсчитывал хитпоинты танка: 49, 42, 31, 17, 12. Когда Макс вернулся, броня Лука уже была видна в дыму — тот почти выбрался с мостика. Не успеть...

«...Лук де Порей

Штурмовик, уровень 60

HP 4/520»

Лео выбросил вперёд руку с надетой массивной перчаткой, и танк резко перелетел через головы неписей, бухнувшись на спину. ИИ-персонажи встретили новый удар на себя.

Макс упал на колени рядом с танком, перебирая барахло из аптечки. Лук стянул рукавицу и протянул ему ладонь тыльной стороной. Не зная, что делать, Макс схватил шприц и ткнул его сокоманднику в руку, проткнув иглой насквозь.

— Эх-хы, — вырвалось у танка. Хитпоинты его упали до единицы. — Выдерни обратно! Кубики присобачь!

Макс повиновался. Белый кубик быстро начал таять на поверхности кожи, впитываясь. Цифры побежали вверх.

— Ещё!

Макс сгрёб оставшиеся девять кубиков и припечатал их к руке. Здоровье Лука тут же улетело в максимум.

— Погорячился ты, — сказал он, поднимаясь на ноги и бросаясь в бой с новыми силами. Дорога его была усыпана трупиками неписей.

Макс скосил глаза на интерфейс.

«...Рокси

Разведчик, уровень 11

МЕРТВА»

Чёрт, он слишком пристально следил за хитпоинтами танка и совсем позабыл об остальных!

Насколько Макс мог видеть из-за широкой спины Лука, вернувшегося на мост, враги ретировались. Шлюз чужого корвета быстро захлопнулся перед носом танка... но тот успел вбить в щель меж створками невесть откуда взявшийся топор.

— А вот и Джонни! — рассмеялся Лео, поспешая следом. Он поднял перчатку, и двери поползли обратно.

«Скинь платформу», — пришло сообщение от Рокси. Макс заколебался — идти следом за этими двумя тащерами, или помочь подруге вернуться на борт? Пусть будет и то, и то.

Но пока парень занимался лифтом, он услышал кряхтение и всхлипы неписей, оставшихся на полу — оказывается, не все из них были мертвы. Макс подошёл ближе, разгрёб тела. Плачет вон тот, с разбитым лицом... и оторванной рукой. Луч хилгана устремился раненому в грудь.

— Ну что ж ты рыдаешь, это ж виртуальная боль, — проговорил Макс.

— Виртуальная? — переспросил непись, оказавшийся девушкой. Она провела ладонью по лицу, но только размазала кровь.

«Это для меня виртуальная, которую можно отключить», — сказал себе Макс с досадой. — «А она, наверное, чувствует всё на полную катушку, без всяких настроек с порогами, как у игроков...» Максу было страшно представить, что чувствует человек, потерявший руку. Но вот у виртуальной девушки появилась новая, и НПС шевельнула пальцами — словно привыкая к конечности заново. Вот бы и в жизни так — наставил магическую пушку на культю, а та и отросла...

Юниверсум точно так и воспринимает разбитые планеты — как культи, на которые в будущем можно будет навести хилган. Теоретически, можно «отрегенерировать» виртуальную планету, разработчикам ничего не стоит восстановить её код. Но как объяснить это искусственному разуму? Как растолковать, что Земля и абстрактные Юджина с Цицероном находятся в, мягко говоря, неравном положении?

Да где же Рокси?

«...Рокси

Разведчик, уровень 11

МЕРТВА»

Опять?!

«Что с тобой? Рокс?»

«Меня сбили с подъёмника, скинь ещё раз :\ Остальным не говори — запозорят.»

Макс опять потащился к кнопке. Исцелённая девушка поползла по телам, сияя полуприкрытым задом — как подбитый мотылёк в своём летнем, солнечно-жёлтом платье.

— Тони, Тони, Тони, — бормотала она — и не прекращала рыдать, хотя не страдала от недостатка хитпоинтов. В виртуальную-психологическую боль Максу верилось куда тяжелее, чем в виртуальную-физическую — ведь последнюю он не раз испытывал и сам, хоть и в щадящем режиме.

Лук с Лео что-то восторженно орали в рацию про нубов и фраги. Максу мельком подумалось, что он не в силах больше слушать их голоса, и руки сами, будто чужие, стянули шлем с головы.

— Реснется твой Тони завтра утром, — сказал он девушке, но та продолжала стенать, и не остановилась, даже когда трупы исчезли.

Макс отвернулся, не в силах больше гадать, мимикрия это, роль или настоящее страдание. Он знал только одно: что сам не смог бы так плакать — ни над кем, даже если эта смерть будет вечной — а не до утра, как с Тони. Последний день, в который Макс мог проронить слёзы, хоть бы и ночью в подушку, был десять лет назад — когда Белка «уехала к бабушке в деревню». Потому ли, что мальчишке — а потом мужчине — не пристало давить солёную воду из глаз, или дело было куда серьёзней?

А в голове крутилось навязчивой пластинкой: «Значит ли это, что во мне больше нет души?»

Глаза сухие, как воздух в пустынной локе. Чихать игроки, значит, могут в Юниверсуме, а проронить слезинку — ну никак. Хотя казалось бы, скоро невидимая рука нажмёт на Большую Красную Кнопку, и всё закончится — для тебя, для девушки, которая тебе нравится, для всех.

НПС-страдалица сидела на полу в луже крови, тыча дулом гарпунной пушки себе в горло.

— Да реснется твой Тони! Завтра! Утром!

— Мне без него и час провести — как без рук и без ног, — прорыдала та. Макс подбежал к ней и выбил пушку пинком.

— Тихо! Держи себя в руках! — прокричал игрок, а сам знал: его вовсе злит не истерика нарисованного человечка, а то, что он сам не может испытывать то же самое.

«У нас нет души. Так какая разница, если мы все умрём?» — спросила максова Тьма своего хозяина. — «Мы только жрём и тюленимся — кто в спа, кто на пляже, кто в виртуале, и скоро станем, как люди в той книжке. Жалкие, неповоротливые, недалёкие, никчёмные...»

Или это уже прогрессирующая шиза? Искать «душу» в наборе нулей и единиц, и не находить в самом себе? Чёртов оритеки со своей книжкой.

Хорошо Луку, если он и вправду атеист до мозга костей. Что там с ним, кстати? И с остальными...

Макс натянул шлем. Судя по довольным возгласам, команда праздновала победу. Был среди этих голосов и роксин — как ящерица проскользнула мимо него? Девушки-НПС тоже уже не было рядом — она стояла на мостике, на самом краю.

— Говорят в ЛС, что дадут нам сорок штук, если мы свалим с корабля, — ликовал Лео.

— Говори им, что мы согласны на сорок, — отвечал ему Лук, — но только если на каждого, ха-ха-ха!

Достойные венцов природы разговоры.

Макс подошёл к НПС, и положил ей руку на плечо. С мостика видно было точку возрождения, где жались друг к другу несколько игроков.

— Даже и не думай меня остановить, — дрожащим голосом сказала девушка. Поднявшийся ветер рванул на ней короткое платье, как вентилятор на Мэрилин Монро. В этой жизни всё неуместно.

Парень и не собирался больше ей мешать — с него хватило и того почти чуждого для него импульса, когда он выбил гарпун из рук девчонки. Макс думал только, что если прикоснётся к ней, то, быть может, «услышит» её чувство?

Но он «слышал» рукой только сердцебиение. Искусственный звук в искусственном теле! Макс с досадой отдёрнул свою руку. А чем будут его слёзы, если вдруг потекут из глаз, как не такой же механической реакцией? Выбросился в кровь гормон, задрожали веки, потекла вода. Не было смысла искать что-то сверх-духовное там, где его и изначально не было.

Его команда возвращалась на «Дефендер» по мостику.

— Спасибо, великий хилер, мы бы без тебя не справились, — саркастично бросил ему Лео, прошествовав мимо.

— А ты видел, как он мне руку проткнул шприцом? — спросил Лук.

— Линию жизни пытался удлинить!

Они рассмеялись и дали друг другу «пять». Совсем спелись.

Выстрел — и по груди девушки поползла красная клякса. Макс попытался удержать её, но та уже летела вниз, словно в замедленной съёмке. А затем, так же неторопливо, её окружило кровавое пятно на асфальте, как если бы неизвестный художник сначала нарисовал героиню переднего плана, а потом вдруг вспомнил, что не закрасил фон...

На курок нажал кто-то из вражеской команды — видно было, как те игроки уже поднимаются на борт. Решили, видно, подгадить напоследок.