Вампиррова победа

Глава 22

Все четверо сидели за столом на кухне. От кружек с кофе поднимался пар. Молоко, пролитое из неловко разорванного бумажного пакета, растеклось по дереву стола лужицами белого. С сигаретой, зажатой в толстых губах, Джек Блэк покачивался на двух ножках стула, глядя при этом в потолок.

Электра не могла не заметить, что на Бернис ее одежда — длинная черная юбка, шелковая блузка и черные шелковые перчатки, плотно облегающие ее запястье и руку выше локтя, — но не только не сделала никакого замечания, даже виду не подала, что заметила.

— Электра, — тихим ровным голосом говорил Дэвид. — Давай разберемся. Ты не станешь звонить в полицию?

— Нет, не стану.

Опершись локтями о стол, Бернис подалась вперед, чтобы серьезно взглянуть в лицо Электры.

— Электра, но почему?

— Ладно, Бернис, Дэвид. Я позвоню в полицию. И что я скажу сержанту Морроу, когда он войдет вот в эту дверь?

— Расскажешь ему, что произошло. Это ведь так просто.

— Но что именно произошло, Бернис? Расскажи мне.

Бернис вздохнула, собираясь в третий раз пересказывать одно и то же.

— Из лифта, спотыкаясь, выбежала женщина. Я подхватила ее, когда она начала падать.

— Нет, нет, Бернис. Потом. Что случилось с этой женщиной, с Фионой Хилл, когда она выскочила из лифта?

— В подвале?

— Да. Куда она делась?

— Она не выскочила. Не по своей воле. Он... — Бернис ткнула пальцем в Блэка, — он ее вытолкнул.

— Она выбежала из лифта, — угрюмо ответил Джек.

— Что?

— Она выбежала.

— Но там же была борьба!

— Да... она вырывалась у меня из рук. Я попытался помешать ей убежать. Как док и говорил, ее нужно было отправить в больницу.

— Электра. Послушай. — Держи себя в руках, Дэвид, подумал он; давай обсудим все это спокойно и мирно. — Послушай. На женщину, по всей видимости, напали. Она был избита, у нее шла кровь. Из ранки вот здесь, у самого локтя; у нее был шок. Мы только что поднимались в номер, который она занимала.

— И кого мы там обнаружили? — вопросила Электра.

— Согласен, никого. Но вся комната была перевернута верх дном. И на простынях, и на двери в ванную была кровь.

— Но никакого мистера Смита?

— Нет, но что ты ждала увидеть? Расчлененное тело?

— Может, и да, — передернув плечами, согласилась Электра. — Но мы ничего не нашли.

— Хаос в комнате и кровь — это, по-твоему, ничего? И где твои постояльцы?

Электра вздохнула. Вздох вышел усталым и к тому же каким-то житейским, будто ей приходится, наконец, посвящать любопытного племянника в правду половой жизни.

— Дэвид, я держу гостиницу. И иногда здесь случаются вещи из ряда вон выходящие. Бывает, вселяются двое мужчин, которые требуют отдельные номера. А наутро горничные обнаруживают, что спали они в одной комнате, а простыни... ну, несколько испачканы. Бернис, Дэвид, мы живем в реальном мире. Гостиницы существуют не только для семейных пар, которым понадобилось остановиться на ночлег по пути в Диснейленд. Не смотри на меня так, Бернис: да, мои слова звучат как поучение. Но реальность такова, что некоторые люди действительно поселяются в гостинице ради адюльтера. И временами это могут быть те еще извращенцы. Некоторым нравится грубый или жесткий секс; тогда кровь попадает на простыни и мебель; да, доктор Леппингтон, мне случалось находить и измазанную вазелином ножку стула, и кровь на английских булавках. Тебе не хуже меня известно, что, помимо людей богобоязненных, что скрупулезно выдерживают одну-единственную миссионерскую позицию и целуются, не раскрывая рта, существуют еще садисты и мазохисты. Случается, в мусорных корзинах находят пятки or самокруток с травой или обрывки сожженной пленки, и таким образом мы узнаем, что в номерах принимали наркотики, — спроси управляющего любой гостиницей или мотелем в мире. Иногда одного из любовников заносит, и другой от страха или ярости бросается прочь из номера. Они могут быть забалдевшими от наркотиков или струсить от того, что соски им пробивают степлером, или...

— Ты хочешь сказать, — прервал ее Дэвид, — что это была прелюдия в духе садомазохизма, которая вдруг вышла из-под контроля?

— Возможно, — кивнула Электра.

— Но девушка была вне себя от ужаса. — Бернис так сильно сжимала кружку с кофе обеими руками, как будто хотела вдавить толику здравого смысла в Электру. — Она упала в обморок у меня на руках, она бессвязно бормотала...

— Доктор, могут наркотики дать подобный эффект?

— ЛСД, — медленно кивнув, допустил Дэвид. — Он может оказывать подобное воздействие — в зависимости от состояния сознания человека.

— Но это так и не объясняет, куда подевались эти мисс Фиона и мистер Смит.

Электра слегка пожала плечами.

— Бернис, тебе известно, что постояльцы иногда сбегают из гостиницы?

— Посреди ночи? И на девушке не было ничего, кроме моего халата!

— Они оказались в затруднительном положении. Она вполне может быть школьной учительницей, он — кем угодно, по мне, так даже архиепископом. В конце концов я весьма и весьма сомневаюсь, что мистер Смит — его настоящее имя. Окажись ты на их месте, не хотелось бы тебе в подобных обстоятельствах поскорее убраться из гостиницы, пока об этом не пронюхали газеты?

— Они оставили одежду, — не сдавалась Бернис.

— Ну и что? Ты же видела Гробик.

— Чей гробик? — заинтригованно переспросил Дэвид.

— Просто Гробик. Объясни ему, Бернис.

Теперь выражение лица Бернис было скорее мрачным, чем потрясенным: у Электры на все находился ответ.

— Гробиком, — начала она, — здесь называют кладовку под лестницей. Там хранятся чемоданы и другие вещи тех, кто покинул гостиницу, не заплатив.

Дэвид удивленно поднял брови:

— И часто это случается?

— Видел бы ты, насколько она забита. От пола до потолка. Поверьте мне, доктор, такое происходит с момента постройки гостиницы. Люди решают, что не желают оплачивать счета, или вдруг им приходит в голову, что тот, кто еще утром казался им славным парнем, на самом деле распоследний мерзавец, и фр-р-р... они исчезают, оставляя все свои пожитки.

— Но этот мистер Смит и Фиона Хилл приехали на машине. Так что машина должна стоять за гостиницей?

— Они сказали, что приехали на поезде, но поскольку перед их появлением в гостинице никакой поезд в город не приходил, я решила, что они приехали на машине и спрятали ее в каком-нибудь переулке. Они были очень осторожны.

Дэвид сообразил, что Электра находит ловкое оправдание всему, что бы ни произошло. Ей не хотелось неприятностей с полицией. Если так обстояло дело. Если она ничего не прячет. Он бросил взгляд на Блэка. Тот не принимал никакого участия в споре. Лицо Блэка с обычной его бесстрастной миной отчасти скрывалось в плотном облаке сигаретного дыма.

— Хочет еще кто-нибудь кофе, прежде чем мы отправимся на боковую? — Электра была сама доброта и рассудительность. Вероятно, злорадствует в глубине души, что нам ни за что не узнать, где спрятаны тела, подумал Дэвид. Но он знал, что не даст воли своему легкомысленному чувству юмора. Он подозревал, что Электра и впрямь что-то знает. В гостинице скрывалась какая-то тайна. Дэвиду хотелось пролить на нее свет.

— Полчашки, — сказал он, подвигая кружку через стал. Улыбнувшись, Электра долила ее из кофейника.

— Если хочешь, я могу приготовить сандвич?

Дэвид покачал головой и тоже улыбнулся. Но он был преисполнен решимости не позволить Электре замять случившееся. Он ни на минуту не поверил в то, что пристыженные любовники просто съехали из гостиницы.

— Надо думать, адрес на регистрационной карточке они указали фальшивый?

Электра характерным для нее жестом слегка пожала плечами:

— Похоже на то.

— И заплатили наличными?

— Угу, во всяком случае залог... вперед.

— Так что никаких квитанций с кредитной карточки. Как кстати.

— Рутина, не могу не заметить, — хладнокровно отозвалась Электра. — Прелюбодеи — изобретательный народ.

— Как будто их вообще здесь не было? — С протяжным вздохом Бернис покачала голевой.

— Ни бумажника. Ни документов. Ничего, — внес свой вклад Блэк.

С мгновение Дэвид смотрел на этого увенчанного сигаретным дымом громилу:

— На все вопросы нашелся ответ, кроме одного.

— О? — Электра отхлебнула кофе. — И что это за вопрос?

— Когда я увидел мистера Блэка сразу после того, как спустился на первый этаж, он заблокировал дверь лифта так, чтобы им нельзя было воспользоваться. Или чтобы его нельзя было вызвать с другого этажа. А также он направился прямиком к двери в подвал, закрыл ее и держал закрытой до тех пор, пока я ее не запер. Кто, по его мнению, находился в подвале?

— Его дружки, — с горечью отозвалась Бернис. — Или, лучше сказать, сообщники.

— Дверь надо было закрыть, — деревянным голосом констатировал Блэк, будто этот факт говорил сам за себя.

— А другой способ попасть в подвал есть? — спросил Дэвид.

— Через служебный лифт во дворе. Он заперт на висячий замок изнутри. Никто не может туда проникнуть.

— Или оттуда выбраться?

— Или выбраться, — согласилась Электра.

— И другого хода в подвал нет?

— Никакого.

Дэвиду показалось, что Бернис бросила на Электру удивленный взгляд, как будто хозяйка гостиницы не сказала всей правды.

Но это, в сущности, не имело значения. Он уже принял решение и знал, каков будет следующий вопрос.

— Электра.

— Да?

— Ты не против, если я проверю подвал?

— Нет, но лучше отложить это до завтра.

— Почему?

— Там внизу и правда небезопасно. Некоторые лампы не работают.

— Но ты сможешь одолжить мне фонарь?

Она промолчала, но он почувствовал, как она сопротивляется его намерению обыскать подвал.

— Послушай, из лифта в подвал выскочила девушка. Она могла пораниться, потерять сознание, да что угодно — она действительно была в плохом состоянии, когда мы ее обнаружили.

— Ее там нет. — На этот раз говорить безо всякого выражения настала очередь Электры.

— И тем не менее, я думаю, мне стоит проверить, — настаивал он.

Зависла многозначительная тишина, пока Электра размышляла. Он знал, что она попытается отговорить его от этой затеи. Сигаретный дым тяжело висел в воздухе. Мерно тикали часы на стене кухни, минутная стрелка незаметно подползала к двум. Где-то в ночи все еще грохотал гром.

Была во всем этом какая-то безвременность; как будто где-то за пределами этого мира одна огромная черная шестерня в необъятном оккультном механизме цеплялась за другую, дабы замедлить время. Кто-то — или что-то, — помимо Электры, не желал, чтобы он спускался в подвал.

В конце этого затянувшегося мгновения, немого, как пресловутая могила, зазвонил телефон.