В бою обретёшь ты право своё...

17. Операция «Арена»

Белесое небо, затянутое пыльной дымкой, и полуденный зной. Сухой сезон. Второй месяц на Даг-о-бард не выпало на капли дождя. Но не эти заботы беспокоили сейчас городского сатрапа несравненного и блистательного Вилга из рода Хруров. Не засуха на полях, а засуха в торговле наложили на его лицо мрачную печать. Всё реже и реже приходят караваны с рабами из Харр-о-Вулла, рынок рабов, до сих пор безотказно пополнявший налогами городскую казну и личный карман сатрапа, теперь стал похож на заброшенную свалку. В бараках гладиаторов теперь тоже неспокойно, дети грязи, пригодные только для того, чтобы умереть на потеху аристократам и городской черни, что-то замышляют. Сатрап знал, что гладиаторы — это не бездельники из городской стражи. Если они доберутся до оружия, они дорого продадут свою жизнь… А если у них есть вождь, то бунт перерастёт в восстание, а тогда придётся просить помощи у Великого Магистра… очень неприятная мысль, особенно неприятная оттого, что, покончив с восстанием, Великий Магистр обрушит свой гнев на самого сатрапа и его семью. Самую же чёрную и страшную мысль, блистательный сатрап изгнал из своего сознания так далеко, как только смог… «Вундерланд»! Этой страшной и непонятной силе противопоставить было просто нечего… Можно ввести новые налоги, можно стравить между собой на арене и уничтожить несколько самых непокорных и популярных среди своих товарищей гладиаторов, при этом, задобрив городскую чернь очередным кровавым зрелищем… но «Вундерланд» остаётся той силой, которая прихлопнет его как жирную, обленившуюся муху — одним движением пальца. Он уничтожил армии Ордена, вторгшиеся в Авалийское королевство, вооружил авалийцев своим дьявольским оружием. И теперь, как только они залижут раны, нанесённые им вторжением, новая война на востоке неминуема. Их военный вождь — Вин-о-градофф вступил в брак с юной Авалийской королевой и теперь на нём долг кровной мести. Эти новости пришли вместе с последним торговым караваном, нет никаких рабов, только ткани и глиняные горшки, но сиятельный сатрап был рад и этому. Слишком плотно и надёжно Авалийский флот блокировал пути работорговцев. Купцы рассказали, что видели патрулирующими новые авалийские военные корабли, построенные на верфях «Вундерланда», называются «клиппера»… Море парусов и ни одного гребца, говорят, они летят по морю, как капля воды по раскалённому металлу. Блистательный сатрап в молодости сам плавал с пиратами и понимал, что значит такая скорость… Неудивительно, что работорговля угасает… Но «Вундерланд» овладел не только морем… он громит караваны работорговцев и на суше… не оставляя свидетелей боя. Кроме того, они уже выжгли Храм Чёрной Оранны, оставив на его месте только светящуюся по ночам яму. Да и небо, похоже, тоже в их власти… Придворный звездочёт докладывает, что звёзд с каждым днём становится всё больше и больше. Да и эти звёзды не сидят на своём месте, как положено степенным небесным светилам, а носятся по небесному своду как сумасшедшие… А два дня назад, среди бела дня, сатрап сам видел ползущую в бескрайней вышине блестящую металлом точку и снежно-белый хвост остающийся за ней в небе… От этого зрелища в нём остался только какой-то безотчётный трепет… Мир изменился!

Сегодня несравненный и блистательный сатрап гнал эти мысли из головы, сегодня день помолвки его единственной дочери Даны с виконтом Горра, наследником богатого и знатного рода… Графы Горра находились в лояльной оппозиции к Ордену, и сатрап надеялся, что хотя бы его внуки уцелеют, когда Оймен всё-таки перевернётся окончательно. Это будет потом, а сейчас, празднества в честь обручения только начались… Гладиаторские бои в самом разгаре, потом торжественное шествие к храму Вечной Богини Ночи, Чёрной Оранны, где тринадцать юных девственниц падут под ножами жрецов искупительной жертвой за его дочь и будущих внуков. И там, над окровавленным алтарём, соединятся руки прекрасной Даны и молодого виконта в вечном союзе. Осталось совсем немного… Успокоившись от этой мысли, сатрап продолжил своё любование балетом смерти на арене. Вышедшая для сражения пара действительно стоила его внимания… Не часто на арену выпускают женщин-гладиаторов, от этого зрелище ещё больше щекотало нервы сатрапу, как впрочем, и всей остальной публике…

— Женщина-варвар, с юга островов Блау, кличка «Дьявол», обучена в школе Таурона Хендрика, двенадцать боёв! — разрывая лёгкие, проорал герольд-распорядитель, указывая на ширококостную, темнокожую женщину, вооружённую отполированной дубиной и широким стилетом чёрной бронзы, — И «Сильвер», с побережья Северного моря, обучена в школе при храме «Оранны Воительницы», восемь боёв! — он махнул рукой в сторону вышедшей из других ворот высокой, стройной девушки с длинными волосами цвета расплавленного серебра, вооружённой длиной узкой шпагой… — Делайте свои ставки господа, делайте ставки!

Сатрап видел, как среди зрительных рядов забегали букмекеры, принимая ставки и раздавая таблички с именами бойцов… — Замечательно, асимметричная пара! — буркнул он, поудобнее устраиваясь на ложе, — Зрелище будет достойным тех денег, которые я за него заплатил! Тысяча золотых за каждую! Жалко только, что твой жених его не увидит, слишком уж он мягкотелый! — несравненный и блистательный сатрап повернулся к дочери и онемел — прямо в лицо ему смотрел мрачный зрачок автоматного ствола…

— Молчи, жирная гнида! — произнёс на торговом языке голос с незнакомым жёстким акцентом, — или немедленно отправишься к своим гнусным богам!

«Сильвер», в далёком, почти забытом, прошлом её звали Алита Сторн, ожидала, когда, наконец, поднимется решётка преграждавшая ей выход на арену. Из вонючего, мрачного подземелья, навстречу свету, навстречу смерти. Каждый её выход мог стать последним, а так хочется жить, когда тебе только двадцать два… Жить свободной, вольной как птица… Мечты «Сильвер» о свободе не шли дальше самого слова, она совершенно не представляла себе, что будет делать, если вдруг окажется на свободе… Хотя нет! Мысль о свободе в ней была связана с мыслью о мести! У неё не было зла на родителей, которые продали её в двенадцать лет работорговцу, продали, чтобы прокормить ещё шестерых детей… Месть её была предназначена тем, кто сломал её жизнь, кто заставлял её убивать для потехи толпы… А так хочется ещё раз увидеть прохладные волны Северного Моря, поросшие мягкой травой пологие холмы и родной дом скрытый между ними… И как чёрное слово «никогда», упирается в спину остриё копья стражника, совсем не желающего неожиданностей…

Неожиданность пришла оттуда, откуда он её не ждал… Бесшумная тень подкралась сзади, маленькая, но сильная рука внезапно схватила его за бороду и задрала вверх голову… Как молния сверкнуло голубоватое, чуть волнистое, острое как бритва, лезвие, перерезав горло от уха до уха… Спокойно, хладнокровно, как на бойне!

Почувствовав, что остриё копья, упиравшееся ей в спину, куда-то исчезло, «Сильвер» обернулась на шум и увидела в неясном полумраке невысокую фигуру, с окровавленным ножом в руке. У её ног, похожий на сломанную куклу, скорчился, в луже собственной крови, труп стражника. «Сильвер» несколько секунд напряжённо вглядывалась в смутный силуэт, ещё не веря своим глазам. Камуфляжный костюм цвета хаки, странный круглый шлем, переброшенное через плечо оружие, воронёной стали, с прикладом как у арбалета… Несомненно, перед ней стоял десантник «Вундерланда», из корпуса «Лесных Егерей», в полной боевой экипировке.

— Свинью надо резать так, чтоб не визжала! — девушка в камуфляже, нагнувшись, вытерла свой кинжал об одежду убитого стражника и вложила его в прикреплённые к икре ножны. То, что это была именно девушка, Сильвер поняла сразу: овал лица, форма рук, тембр голоса, наконец, выдавали в ней представительницу, так называемого, «слабого пола».

— «Вундерланд»?! — колени «Сильвер» дрогнули, глаза помутнели от непрошеных слёз…

— Конечно «Вундерланд»! — немного обиженно прогудел из темноты глухой мужской бас, — Мы это, того, общество, значит, защиты людей от всяких диких животных, двуногих обычно!

Во мраке подземелья прокатился приглушённый добродушный смех.

— Тихо, волки! — девушка, убившая стражника, подняла вверх два пальца, потом быстро указала по обе стороны прохода, у самой решётки, — Глаз с лучников не спускать, сто х…в им в печёнку!

Четыре камуфлированные фигуры, по две с каждой стороны, скользнули бесшумными тенями и, присев на одно колено, застыли у стен, возле самого выхода на арену. Их автоматы взяли на прицел нижнюю галерею амфитеатра, заполненную лучниками, предназначенными для подавления возможного бунта гладиаторов.

Проделано это было с молчаливой целеустремлённостью и очень чётко. «Сильвер» поняла, что эти бойцы отнюдь не новички в подобных делах. А по их независимо-уверенному поведению, ей стало ясно, что верны легенды о солдатах «Вундерланда», которые не боятся они ни чёрных богов, ни змеиной пасти… Внезапно девушка в камуфляже заговорила на незнакомом языке.

— Докладывает младший сержант Лобанова… — Танталь машинально прижала к горлу ларингофоны, — Вторая группа на исходной, уничтожено шестеро, потерь нет! — примерно с полминуты после этого, чуть склонив голову на левое плечо, она выслушивала ответ, не слышный не для кого кроме неё… — Так точно, господин лейтенант, час «Х», минус пять минут!

Посмотрев на «Сильвер», Танталь задумалась, — Ну вот и ладушки… — непонятно к чему, с тяжелым вздохом, произнесла она, взглянув на часы, — Ох, не нравятся мне такие игры…

Услышав эти слова, «Сильвер», отвыкшая доверять кому бы то ни было, непроизвольно напряглась, а её ладонь сильнее сжала рубчатый эфес шпаги.

— Расслабься! — Танталь невесело усмехнулась, — Пойми, мы не имеем права тебя заставить, но вот в чём дело, есть и для тебя работа в этом балагане… серьёзная работа….

— Ты хочёшь, что бы я всё таки вышла на арену?.. — медленно произнесла в ответ «Сильвер», — Вышла на смерть?! — её голос дрогнул, — Я то думала о вас лучше!

— И да и нет… — Танталь щёлкнула пальцами, — Арена — да! Смерть — нет! Вы должны только имитировать бой… очень недолго имитировать…

— А как мой противник? — «Сильвер» пожала плечами, — Она тоже будет играть в эти игры?!

— У второго выхода тоже наши люди! — Танталь постучала согнутым пальцем по ствольной коробке своего автомата, — Она уже знает, что, или вы уходите с арены вдвоём, или живым не уйдёт никто!

— А, как же эти?! — «Сильвер», полуобернувшись, посмотрела на лучников, — Что будут делать, когда поймут, что мы дурачим публику?!

— А вот это предоставь нам! — Танталь вытащила из нагрудного кармана что-то вроде маленькой металлической пуговицы, — Когда мы начнём, им будет уже не до вас! — подойдя к «Сильвер» вплотную, она приклеила «пуговицу» девушке за ухо, — Когда эта штука начнёт пищать — бросай всё и беги сюда, что бы там не происходило! — Повернувшись в сторону подземелья, Танталь махнула рукой кому-то невидимому, — Тащите же сюда этот чёртов генератор…

— А если я не побегу?.. — «Сильвер» машинально потрогала пуговицу за ухом, — Если ты говоришь, что это будет безопасно…

— Останешься там навсегда! — резко оборвала её Танталь, кивком головы, указав на, показавшуюся из темноты, толстую, примерно полметра в диаметре, трубу, облепленную беспорядочным нагромождением деталей, — Это — «Иерихонская труба», она создаёт, выпускает что ли, сильный страх, настоящий ужас… Жестокая штука! Если ты опоздаешь… поверь мне, лучше умереть!

— Я согласна! — «Сильвер» вскинула голову, прислушиваясь к выкрикам герольда, — Мне пора!

— Удачи! — Танталь положила руку на плечо «Сильвер» — Запомни только одно — мы здесь тебя не бросим!

Металлическая решётка медленно поползла вверх… «Сильвер» шагнула на залитую ярким светом арену…

Арена, арена! Ты жаждешь крови! А сколько её впитал в себя твой песок!? Арена, ты самый жестокий и безумный из богов! Ты делаешь из смерти развлечение, из трагедии фарс! Смерть за идею, пусть даже самую жестокую, безумную, неправильную, будет всегда честнее! Будь ты проклята, арена, на все времена!

Неумолимо утекли в прошлое последние секунды «тишины»… Скрытная фаза операции завершена! Час «Х» настал!