Ужас Дикого Леса

Глава 22

26 сентября 2075 г.

…Окончательная точка, поставленная в этой истории Александром Восьмым, оказалась, если можно так выразиться, долгоиграющей: после того, как Глеб Ярославович собственноручно отрезал наследнику слишком длинный язык, прижег рану слабеньким испепелением и, старательно пряча ненавидящий взгляд, аккуратно положил окровавленный кусок плоти на столешницу, Император заявил, что не удовлетворен наказанием. И отправил в опалу весь род Бабичевых, приказав без промедления уезжать в родовое поместье и запретив появляться в столице в ближайшие десять лет.

Мне, выросшему на окраине России, такое наказание показалось бы благом, ибо позволило бы с чистой совестью забить на высший свет и все, что с ним связано. А батюшка незадачливого жениха, все еще пребывавшего в состоянии шока, дернулся, как от удара, сгорбил спину и еле выдавил из себя положенные слова. Я, естественно, удивился: на мой взгляд, ему стоило переживать не из-за этой ерунды, а из-за необходимости выложить запись позорного наказания сына в Сеть.

Оля, без труда «прочитавшая» и правильно истолковавшая мои эмоции, сочла необходимым объяснить причины столь своеобразной реакции Глеба Ярославовича. Но читать лекции в этом кабинете ей было не по чину, так что она переложила это бремя на плечи Софьи. Вероятнее всего, отправив ей сообщение в личный канал КТС-ки. Ну, а та, дождавшись ухода Бабичевых, обратилась ко мне:

– Яромир Глебович, для рода, еще сегодня утром входившего в десятку влиятельнейших, отлучение от двора является самой настоящей катастрофой. Ведь они лишились не только покоев в Яхонтовом Крыле этого дворца, но и благосклонности Рюриковичей. А значит, от Бабичевых в скором времени отвернутся многие союзные рода, ряд деловых партнеров начнет показывать зубки или отжимать самые вкусные куски пирога, активизируются заклятые враги и так далее.

– А врагов у них предостаточно… – повернувшись ко мне вместе с креслом, мстительно ощерился Император. – За последние четверть века они развязали аж три межродовые войны, по итогам которых наложили лапы на весьма приличные куски чужих родовых земель. Кстати, о родовых землях: в знак благодарности за все, что вы сделали для нас, Рюриковичей, я жалую вам во-от эту территорию…

После этих слов он вывел на экран визора карту Алтайского края и выделил программным маркером участок территории, включающий в себя ВСЕ исконные родовые земли Нестеровых и… здоровенный кусок Дикого Леса!!! Последнее противоречило действующему законодательству, так что я непонимающе выгнул бровь и сразу же получил предельно информативный ответ на незаданный вопрос:

– Да, я дарю вам в том числе и приличный кусок Алтайской магической аномалии. Все юридические вопросы, связанные с их передачей частному лицу, уже решены, так что вам останется навести мосты с пограничниками. Что при содействии Софьи проблемой не станет. Кстати, можете не ждать проблем и от Доломановых: я выкупил ваши родовые земли за справедливую цену еще до того, как в этот род вцепилось ИСБ. Так что претензий к вам нет и быть не может.

На первый взгляд, эти объяснения звучали красивее некуда. Но карта, все еще демонстрирующаяся на экране, бесстрастно показывала второе дно великодушия самодержца: южная граница моих новых родовых земель, конечно же, совершенно случайно, совпадала с границей Империи. А значит, теперь я нес ответственность за все, что происходило на моем Елоховском хребте и в моей Долине Безмолвия. Да, не по закону, но нес. А значит, все-таки вляпался в расставленную ловушку!

Пока я ломал голову, пытаясь найти достойный выход из сложившейся ситуации, Александр Восьмой пошевелил пальцами в области считывания жестов виртуальной клавиатуры, и на экране появилась новая картинка. На этот раз показывающая Императорский дворец и прилегающую к нему часть центра Москвы. Хозяин кабинета чуть-чуть изменил масштаб отображения, затем сдвинул изображение вниз и снова обратился ко мне:

– Родовые земли – далеко не все, что я вам жалую. На экране визора – Боярский Конец столицы. Точнее, его юго-восточная часть, считающаяся самой престижной. Поместье, которое я сейчас выделю маркером, находится в пятидесяти метрах от Летнего Сада и уже взято под инструментальную охрану Конвоем. Подчеркну: охрана внешняя, то есть, лезть в вашу личную жизнь никто не будет. Так что наведывайтесь в свой новый дом хотя бы в выходные дни и по-свойски заглядывайте в гости – постоянный пропуск во дворец я вам уже дал.

Последнюю фразу я пропустил мимо ушей, так как ошалело пялился на стандартный посадочный квадрат для легких конвертопланов, скромненько ютящийся на одном из углов крыши модернового и явно не одноэтажного здания, изредка косил глазом на самый настоящий парк, раскинувшийся вокруг ограды, и пытался представить цену всего этого великолепия, кстати, располагающегося в самом центре Москвы! Впрочем, зависал не так уж и долго, поэтому среагировал на удивление, появившееся в эмоциях девчонок, и успел услышать вторую половину шуточного описания еще одного дара:

– …благоустройство этого домика представляете по-своему, а значит, обязательно займетесь его благоустройством. Так вот, для того, чтобы вашу фантазию ничто не ограничивало, я и отправил вам по сотне миллионов. На этом пока все – можете быть свободны. До пятнадцати ноль-ноль, то есть, до начала Императорского Совета, на котором я вручу вам честно заслуженные ордена. Кстати, на вашем месте я бы уговорил Яромира Глебовича слетать в новый дом и оценил фронт работ…

…Возвращаться в Академию на каких-то два с половиной часа не было смысла, так что уговаривать меня не пришлось, и сразу после завершения аудиенции мы отправились к «Кречету». О том, что ИСБ-ники начали поиски человека, сумевшего провести братьев Саифи в святая святых дворца, я уже знал, но не ожидал, что в коридорах и анфиладах останется одна охрана. Нет, расстроиться я, конечно же, не расстроился – вместе со всей «коробочкой» практически добежал до нужного лифта, поднялся на крышу и загрузился в «конверт». А там занялся делом. В смысле, изучил информационный пакет, полученный от Александра Восьмого, нашел номер комма старшего группы наблюдения, набрал, предупредил о скором прилете и т. д. Закончив говорить, связался в удаленном режиме с системой безопасности особняка, ввел и сразу же изменил код доступа администратора, сгенерировал пять кодов второго уровня и один третьего, отправил девчонкам и Конвойному, с которым только что пообщался, а затем прописал нас, наш конвертоплан и кучу наших «Горынычей» в базу данных СКД.

Работал, не отвлекаясь, поэтому зевнул момент посадки и узнал о том, что у «домика» четыре этажа, из удивленного восклицания Наташки. А после того, как поднялся с кресла и пошел к выходу, услышал весьма интересный рассказ Софьи:

– С особняком вам, определенно, повезло. И я сейчас не о размерах или расположении, а о самом здании. Оно совсем свежее – если мне не изменяет память, то работы по благоустройству прилегающей территории закончились весной семьдесят второго года. Но хозяин, для которого все это создавалось, так в этот дом и не въехал. Ибо отправился на каторгу. На пару с главой рода.

– Ты имеешь в виду Игнатьевых? – спросила моя ближница, увидела подтверждающий кивок и поморщилась: – На мой взгляд, с ними обошлись слишком гуманно…

– А чуть подробнее можно? – полюбопытствовала Саша, первой спустившаяся по трапу, добралась до башенки лифта, ткнула в кнопку вызова и превратилась в слух.

– Можно, конечно! – улыбнулась Рюриковна и начала издалека: – Этот особняк строился к совершеннолетию Федора Игнатьева, любимого внука тогдашнего министра финансов, за год до этого поступившего в престижную, но бардачную «Мамку[1]». Парень учился спустя рукава, зато отрывался по полной программе, не вылезая из ночных клубов, ресторанов и элитных публичных домов. Эдак к ноябрю-декабрю подсел на азартные игры и где-то за полгода не только спустил все, что было у него на счету, но и влез в долги. Тем не менее, играть не перестал. В результате заинтересовал агента влияния Папской Курии и попал на крючок, всего за одну ночь задолжав ему двести сорок миллионов рублей!

Во время ее монолога я разглядывал верхний этаж особняка чувством металла и отыскивал каждую обнаруженную камеру на соответствующей схеме системы безопасности, но все равно невольно присвистнул.

– Ага, ты не ослышался! – вздохнула Рюриковна, прошла в кабинку и развернулась ко мне лицом: – В деньгах агент не нуждался, поэтому взял услугой – снабдил Игнатьева-младшего подслушивающей аппаратурой и «попросил» установить ее в кабинете деда. До кондиций профессиональных разведчиков парню было далеко, поэтому трясло его, как при лихорадке. Вот аналитический блок СКД Министерства Финансов и подал сигнал тревоги, а дежурный офицер, проигнорировав допуск высшей категории, прогнал слишком уж разнервничавшегося «гостя» через коридор со сканерами. А после того, как обнаружил и изъял микрокамеры, доложил министру. После чего началось самое интересное. Слишком бдительный сотрудник СБ погиб. В автокатастрофе. Менее, чем через полчаса после сдачи смены напарнику. Изъятые микрокамеры волшебным образом испарились. Вместе с абсолютно всей информацией, так или иначе свидетельствовавшей о совершенном преступлении. А юноша, переговорив с дедом, спокойно отправился домой! Слава Хорсу, одновременно с включением сигнала тревоги сработала одна из незадокументированных возможностей аналитического блока и уведомила о ЧП соответствующий отдел ИСБ. Так что Игнатьевых арестовали. Тем же вечером. И предали суду. А этот особняк конфисковали.

– То есть, в нем еще никто не жил, верно? – на всякий случай уточнила Рыжая, первой вывалившись из лифта на четвертом, «хозяйском» этаже.

– Именно! – кивнула Черная Мамба и условным жестом спросила у меня, насколько свободно можно говорить.

К этому моменту я убедился в полном отсутствии каких-либо «сюрпризов» на «хозяйском» этаже и на всякий случай отключил штатные микрокамеры, поэтому открытым текстом заявил, что особняк условно чист.

Софья, вне всякого сомнения, приняла во внимание слово, едва заметно выделенное интонацией, но все равно подняла тему, обсуждать которую, на мой взгляд, стоило либо в нашем коттедже, либо в зале-«двоечке»:

– Да, это вы будете первыми хозяевами этого поместья. Но систему безопасности я бы поменяла: в свете последних событий его необходимо защитить техно-артефактной охранной системой «Бастион».

– Что за система? – спросил я, мысленно отметив, что настроение Черной Мамбы ухнуло в пропасть. – Я о такой не слышал.

– И не мог. При всем желании… – мрачно буркнула она. – «Бастион» является сверхсовременным аналогом того, чем в свое время защитили стены МАО, и выделяется в единственном экземпляре далеко не каждому прямому потомку Императора.

– Но я не являюсь прямым потомком твоего отца! – напомнил я.

– Ты мой единственный настоящий друг. И я отдам тебе свой.

Я попробовал отказаться, но безуспешно: Черная Мамба даже не стала вслушиваться в мои аргументы и, оказавшись в коридоре, с неподдельным любопытством огляделась по сторонам. Я прервался на полуслове, отложил процесс уговоров на потом, оценил оформление на удивление уютного холла, а потом озвучил распоряжение, придуманное во время изучения поэтажных планов особняка:

– На этом этаже восемь хозяйских покоев. Мои – за последней дверью во-он в том конце коридора. Выбирайте свои.

Лада, Оля и обе неразлучные подружки сорвались с места еще до того, как я закончил говорить. А Рюриковна, проводив их взглядом, уставилась на картину, с которой бесновался шторм.

– Соф, этот боевой приказ касается и тебя! – прикоснувшись к ее плечу, мягко сказал я.

– Но я не Нестерова! – «отомстила» она, выдержала небольшую паузу и… выпустила наружу затаенные страхи: – Более того, от силы через два года буду выдана замуж и больше сюда не попаду!

– Кто тебе сказал такую чушь? Мы, Нестеровы, отличаемся не только редким постоянством, но и фантастической злобностью. Поэтому тот, кто рискнет запретить тебе прилетать в гости к своим любимым подчиненным, очень сильно пожалеет.

– …и быстро передумает? – мгновенно развеселившись, закончила она.

– Если формулировка запрета будет предельно уважительной, то да. Во всех остальных вариантах твой муж погибнет смертью храбрых. Или наглых. Или излишне самоуверенных. Ну, а ты отправишься оплакивать горькую вдовью долю… куда?

– В покои по соседству с твоими? – сдерживая хохот, рвущийся наружу, спросила Софья.

Я притворно вздохнул:

– Если перестанешь тормозить и договоришься с мелкими, то да. Если не успеешь, то есть варианты.

– Договорюсь! – пообещала она, одарила меня нечитаемым взглядом и ушла в скачок…

…Во дворец мы вернулись за четверть часа до назначенного времени, прошли по новому маршруту, добрались до комнаты ожидания и зависли там на долгих сорок минут. О том, что нас, вероятнее всего, вызовут не сразу, предупредила Рюриковна, поэтому мы совершенно спокойно занялись делом. Дамы в полном составе потерялись в Сети, подбирая обстановку для своих покоев, а я подключился к камерам только что покинутого особняка и отправился в виртуальное путешествие по этажам, на которые так и не попал.

Нет, придираться ни к чему не придирался: на мой взгляд, дизайнеры, приглашенные Игнатьевыми, честно отработали каждый полученный рубль и превратили каждое отдельно взятое помещение в самый настоящий шедевр. Поэтому я чувствовал себя, как на экскурсии в музее – разглядывал картины, статуи, мебель, люстры, настенные светильники, камины, фрески, терминалы информационно-развлекательных центров и даже обои. А еще какое-то время составлял рейтинг самых уютных помещений, но в конце концов плюнул на это неблагодарное дело, ибо «самыми уютными» выглядели все.

Само собой, заглянул и в пятидесятиметровый крытый бассейн под крышей из поляризованного бронестекла, и в спортивный зал, и в несколько саун, впечатлился так, что не передать словами, и с разгона переключился на следующий блок картинок. Таблички «Гараж» и «Парковочное место № 1», появившиеся над изображением, заметил уже после того, как увидел хорошо знакомую морду темно-синего «Росича», стоящего задом к стене. Потом обратил внимание на идентификатор Конвоя, закрепленный вместо обычного номера, заметил, что он более поздней серии, чем те, которые стоят на наших «Горынычах», и отписался в личку к Софье.

Она перебралась на соседнее кресло буквально секунд через пять-семь, прикипела взглядом к голограмме, вывешенной над моим коммуникатором, и тихонько хихикнула:

– Думаю, что эта машина там не одна. И является частью благодарности моего отца.

Я быстренько проглядел картинки с остальных камер блока, обнаружил целую коллекцию престижнейших автомобилей мира, и ошалело уставился на Рюриковну.

– Не понимаю, чему ты удивляешься? – ехидно ухмыльнулась она. – За несколько минут до первой встречи с Горюновой ты любовался «Росичем» этого модельного года, что попало на камеры «Апельсина» и, в конечном итоге, оказалось в твоем досье. Этот фрагмент в свое время заинтересовал и меня…

– Ты хочешь сказать, что приложила ру-…

– Неа! – перебила меня Софья и продолжила объяснения в моем личном канале: – «Отец воспользовался доступом самого высокого уровня и изучил твое официальное досье. Подраздел „интересы и слабости“ у тебя, мягко выражаясь, никакой, так что вариантов по-настоящему порадовать, увы, немного. Впрочем, этим вариантом папа воспользовался бы в любом случае, так как болеет спортивными автомобилями еще лет с четырнадцати, успел собрать коллекцию из двух с лишним сотен лучших суперкаров всех времен и народов, раз в неделю спускается в гараж, чтобы посидеть в каком-нибудь из них и послушать рык работающего движка, а три-четыре раза в год позволяет себе расслабиться. Закрывает какую-нибудь гоночную трассу Подмосковья и с раннего утра до поздней ночи носится по треку, забывая обо всем на свете. Конвой, естественно, вешается: обеспечивать безопасность Императора таких экстремальных условиях – нетривиальная задача. Однако альтернативы нет: это, пожалуй, единственная слабость, которую отец в себе не задавил. В общем, я практически уверена, что он подсознательно надеется увидеть в тебе единомышленника, способного искренне разделять его радость и ничего не требовать взамен. Поэтому создал гипотетическую возможность когда-нибудь найти общий язык. А это в отдаленном будущем может подарить вам, Нестеровым, весьма интересные перспективы…»

«Нужны мне эти перспективы, как орлу ковш от экскаватора…»

«Вот-вот, именно это я и имела ввиду: ты не ищешь ни выгоды, ни власти, а таких личностей в нашем круге общения просто нет!»

– Я вам сочувствую… – ничуть не кривя душой, вслух заявил я, а через мгновение был вынужден прервать переписку, так как «отмер» один из двух Конвойных, недвижными статуями охранявших подступы к дверям в Малый Зал для совещаний, и сообщил, что нам пора.

Строевой подготовкой я своих подопечных никогда не грузил, но глубокий полутранс позволял двигаться с завидной синхронностью, так что по маршруту, проецируемому на КТС-ку дворцовым аналогом «Поводыря» мы прошли не хуже каких-нибудь напрочь отбитых служак. А после того, как поднялись на небольшое возвышение, остановились в нужном месте и слитно развернулись к членам Императорского Совета, одновременно сняли шлемы и прижали к точкам фиксации на левом бедре.

В этот момент нас начал представлять Александр Восьмой. Лично:

– Группа особого назначения «Феникс». Командир группы – полковник гвардии Рюриковна Софья Александровна. Позывной – Черная Мамба. Заместитель командира группы – подполковник гвардии Нестеров Яромир Глебович, позывной – Ужас. Да, Константин Федотович, в полном варианте – Дикого Леса…

Представлял, никуда не торопясь, и, вне всякого сомнения, получая удовольствие от процесса. Закончив, откинулся на высоченную спинку кресла, больше похожего на трон, и рассказал о нашем рейде в Ржавую Падь. Что интересно, как-то умудрившись ни разу не солгать, но превратить нас в современных последователей былинных героев! И ему верили, как самому себе. Взрослые, умудренные жизнью государственные деятели, которые за десятилетия пребывания у власти были обязаны научиться зрить в корень или делить на тридцать восемь. Впрочем, для них, привыкших представлять Дикий Лес по легендам, распространяемым особо болтливыми добытчиками, наш рейд просто не мог не выглядеть героическим. Ведь мы действительно «пробились» вглубь территории, усеянной туранскими аналогами наших «Шквалов», походя отбились от атак высокоранговых Дичков, уничтожили элитную диверсионно-разведывательную группу, заточенную под действия в условиях магической аномалии, и спасли не только двух добытчиков, но и пятерых профессиональных спасателей!

Ничуть не меньший фурор произвела и местами заретушированная запись нашего боя с братьями Саифи. А когда Император озвучил их имена и напомнил, что эти убийцы являлись Грандами, членам Совета окончательно поплохело. Поэтому во время награждения они аплодировали от всей души. Хотя, по логике, должны были либо возмутиться, либо изойти желчью. Почему? Да потому, что каждый из Нестеровых, включая «соседок», получил по три ордена. И отнюдь не низших степеней. Я обзавелся Хорсом первой степени за уничтожение туранской ДРГ и захват «языка», Живой третьей степени за рейд в Ржавую Падь и Перуном первой степени за спасение члена Императорского рода от убийц. Лада получила Хорс второй, Живу третьей и Перуна первой степени. А Оля, Ната и Саша – Хорса и Перуна второй и Живу третьей степени.

Само собой, Государь наградил и Софью. За туранцев и спасательный рейд. Самой последней. А после того, как закончил, повернулся к членам Совета и гневно рыкнул:

– Да, группа «Феникс» сделала то, что должно. Хотя пятеро из шести ее бойцов учатся на первом курсе МАО и занимаются боевым слаживанием менее месяца! А теперь вопрос к вам: почему решать подобные проблемы вынуждены студенты-недоучки, а не профессионалы, получающие бешеные деньги, но не работающие, а надувающие щеки?! Почему о появлении в магических аномалиях Империи десятков диверсионно-разведывательных групп Турана я узнаю не от вас или сотрудников спецслужб, а от «языка», захваченного и доставленного в Москву талантливой молодежью?! Почему в мой дворец, вроде как, защищенный от всего и вся, с легкостью пробираются убийцы?! Что молчите, нечего сказать?!

«Все, мы отыграли свои роли, и сейчас нас пошлют куда подальше… – написала в канал команды Рюриковна. – Уходим в полутранс и готовимся. Напоминаю порядок действий: шлемы, поворот, начало движения с левой ноги…»

Соответствующая команда была получена буквально через полминуты, и мы не ударили в грязь лицом, удалившись из зала в том же стиле, что и вошли. Не задержались и в комнате для совещаний – подхватили Алейникова и его парней, перестроились в «коробочку», вышли в коридор и быстрым шагом двинулись к посадочной площадке на крыше Малахитового Крыла.

Праздношатающегося народа не было от слова «совсем», поэтому Софа расслабилась и заставила нас посмотреть на то, что мы считали обычным награждением, совсем под другим углом. Естественно, не вслух, а короткими сообщениями в канал группы:

«Да, это мероприятие транслировалось сразу в несколько новостных каналов Сети и да, вас увидела вся Империя…»

«Но радоваться тут нечему: вам уже начали завидовать…»

«Абсолютное большинство сверстников. Почти все военнослужащие и сотрудники спецподразделений. Простые работяги, обычные дворяне и главы самых влиятельных родов страны…»

«Да, в глаза вам будут льстить и улыбаться. А за глаза – делать гадости, злословить и т. д.»

«Говоря иными словами, мой отец наградил вас настолько серьезными орденами далеко не просто так. Он поставил вас в положение, в котором мы, Рюриковичи, станем единственным родом, с которым вам, Нестеровым, будет комфортно взаимодействовать…»

«Впрочем, нет худа без добра: даже действуя в своих интересах, он дал НАМ шанс обрести куда более солидный вес, чем может представить в самых смелых мечтах. В общем, делайте выводы, но не принимайте их слишком близко к сердцу – я уже отвечаю добром за добро и не собираюсь останавливаться…»

…Великий Князь Александр Александрович поднялся на борт нашего «Кречета» минут через восемь-десять после нас. Софья, все время ожидания пялившаяся в иллюминатор, при его появлении из лифта расплылась в счастливой улыбке, встала с кресла и вышла в проход. А когда он возник в дверном проеме, ушла в скачок и повисла на тренированной шее. Наследник престола и, по совместительству, любимый брат Мамбы по-настоящему обрадовался – прижал ее к себе, чмокнул ее в лоб и сделал очень теплый, очень добрый и очень красивый комплимент, в котором восхитился не красотой обновленного тела, а удовлетворением жизнью, чувствующемся в ее взгляде, смехе и каждом движении. – Так и есть, Саш – я наслаждаюсь каждым мгновением новой жизни… – довольно мурлыкнула она, выскользнула из его объятий, повернулась к нам и закончила предложение: – …благодаря семье Нестеровых. Тратить время на официальные взаимные представления мне лениво, поэтому усаживайся в свободное кресло и включайся в беседу. Как ни странно, Рюрикович последовал не слову, а духу этого совета – весело поздоровался, использовав одну из самых несерьезных формулировок приветствия, попросил обращаться к нему по имени-отчеству, плюхнулся напротив нас с Ладой, покосился на иллюминатор, за которым стремительно «падала» вниз крыша дворца, и толкнул шуточную речь:- Яромир Глебович, дамы! От всей души поздравляю вас с получением честно заслуженных орденов и… нижайше прошу в дальнейшем не забывать обо мне: я с раннего детства мечтал о рейдах в жуткие магические аномалии и о сражениях с высокоранговыми Дичками, но взрослая жизнь оказалась куда прозаичнее: все мои рейды проходят по территории дворца, а сражаюсь я разве что с документами. Кстати, крах детских надежд и невыносимые условия существования не могли не сказаться на характере: я начал делить окружение на пустых болтунов и людей дела, держать первых на расстоянии, а вторых – рядом, и изменил отношение к этикету. В смысле, с теми, от кого воротит, выполняю все требования от и до. А с вами не могу, не хочу и не буду. Поэтому вы, дамы, не услышите ни одного комплимента до тех пор, пока я не разберусь в ваших характерах и не пойму, что меня действительно восхищает! Этот монолог порадовал. В отличие от заинтересованного взгляда, которым Великий Князь оглядел моих девчонок. Рыжая, грудь которой он оценил первым делом, разозлилась ничуть не меньше меня. И, по своему обыкновению, рубанула правду-матку:- Достойная позиция. Но с восхищением поосторожнее: каждая из нас принадлежит Яромиру Глебовичу и душой, и телом; Знаки Макоши на наших запястьях подтверждают, что клятвы Силой и Жизнью были приняты даже богиней Судьбы, а наш любимый мужчина в принципе не умеет делиться своими женщинами с кем бы то ни было. Александр Александрович опешил:- Шутите? Вместо ответа Лада сдвинула вверх рукав боевой брони и влила Силу в татуировку. – Са-а-аш… – протянула Черная Мамба и гневно раздула ноздри. Александр Александрович мгновенно посерьезнел и демонстративно поднял вверх правую ладонь:- Клянусь Силой, что это было тестом: Софа предупредила, что вам плевать на мой статус, возможности и… хм… перспективы, но я не поверил и захотел убедиться сам. Прошу прощения и даю слово, что подобное больше не повторится! – Он не выносит женщин, добивающихся чего бы то ни было через постель, поэтому проверяет каждую потенциальную соискательницу статуса его фаворитки… – прокомментировала Рюриковна и со вздохом добавила: – По этой причине фавориток у него нет. Чего не понимает весь двор, включая наших братьев. – Что ж, значит, с ними мы постараемся не пересекаться… – заключил я. – А эту проверку оставим в прошлом и постараемся найти общий язык. Будущий Император склонил голову в знак благодарности, еще раз извинился перед девчонками, а мне протянул широченную ладонь. Я ее пожал, мысленно отметив, что Александр Александрович набрал столь впечатляющую мышечную массу в спортивном зале, а не в клинике косметического целительства, выглянул в иллюминатор и перевел разговор на нейтральную тему:- Все, подлетаем. Готовы к десантированию? – Конечно! – хором отозвались девчонки, а Ольга даже встала с кресла. «Кречет» приземлился на посадочный квадрат нашего особняка от силы секунд через двадцать, и мы, последовав ее примеру, пошли к выходу. На трапе и крыше задерживаться, конечно же, не стали – загрузились в лифт, спустились в подземный гараж, вышли из кабинки и восхищенно огляделись. Да, абсолютно все. Но если я и мои девчонки разглядывали сумасшедшую «коллекцию» из десяти разноцветных автомобилей молча, то Великий Князь толкнул сестру плечом и задал напрашивавшийся вопрос:- Отец? – Угу. – Здорово… – сказал он, сделал небольшую паузу и вздохнул: – Соф, у тебя совесть есть? Рюриковна… жизнерадостно рассмеялась:- Саш, я пригласила тебя не пооблизываться, а погонять. По городу. В компании ребят, которым доверяю, как самой себе. – Отец нас убьет! Она пожала плечами:- Не исключено. Но мы погибнем смертью храбрых… после того, как исполним Главную Мечту Детства! Александр Александрович задумчиво хмыкнул и прикипел взглядом к ярко-красной «Грации» итальянского автомобильного концерна «Prestigio». Софья лукаво улыбнулась, покосилась на экран своего коммуникатора и продолжила крушить сомнения брата убийственными аргументами:- Твои телохранители остались во дворце, мои докладывают начальству только то, что разрешаю я, а отцу будет не до нас как минимум два часа…Он сломался на втором:- Все, убедила – раз в жизни можно и повеселиться! Яромир Глебович, дамы, проявите великодушие, позвольте мне насладиться красотой знойной итальянки – я влюблен в них с раннего детства, но, увы, безответно. – В смысле, любоваться – любовался, щупать – щупал, а познать так и не познал… – спошлила Рюриковна. Я улыбнулся, влез в информационный пакет, полученный от государя, нашел файл с электронными ключами, скопировал их в соответствующую программную оболочку комма, синхронизировался с бортовым компьютером «Грации», сгенерировал временный код доступа и переслал «влюбленному». Он рассыпался в благодарностях и умчался к «знойной итальянке», а я продолжил в том же духе. Хотя нет, не в том – отправил всем дамам, включая Софью, постоянный доступ ко всей коллекции……За ворота поместья выехали кортежем из семи машин. Я дорвался до вожделенного «Росича», Лада выбрала брутальный прусский «Кайзер», Оля – чопорный британский «Мерлин», Софья – юркую японскую «Сакуру», ее брат – уже упомянутую Грацию, а четверка «наших» Конвойных – угловатый заокеанский «Мустанг» и излишне претенциозный скандинавский «Викинг». В принципе, за руль можно было посадить и «соседок», и Шершня, ведь Александр Восьмой подарил мне аж десять четырехколесных монстров. Но Саша с Натой признались, что водят из рук вон плохо, и напросились вторыми номерами ко мне и к Рыжей, а Баташев был отправлен прикрывать кортеж с неба. На всякий случай. Само собой, вызвали и целую стаю полицейских дронов. Но без них в город можно было не выбираться, ведь в понедельник вечером траффик не радовал от слова «совсем». Впрочем, хамить мы не собирались изначально, поэтому еще в момент проработки маршрута Больших Покатушек выбрали самый «гуманный» режим сопровождения: первые полчаса рулили в общем потоке, практически не перекрывая движение. За это время более-менее привыкли к норову выбранных автомобилей и научились держаться достаточно плотной колонной. Зато после того, как выбрались на Большую Кольцевую, дали жару… в понимании наследника престола, по его же признанию, садившегося за руль раз в сто лет. А в моем – всего лишь проехали один полный круг по левой полосе, на которой не было никаких ограничений. Но Рюриковичам для полного счастья хватило и этого – они прекрасно понимали, чем чревата излишняя самоуверенность, реально оценивали свои возможности, не теряли голову и – что меня здорово удивило – не считали других водителей охамевшим быдлом. Хотя, вероятнее всего, ни разу в жизни не соблюдали ПДД и никогда не стояли в пробках, ожидая, пока мимо пронесется какой-нибудь высокопоставленный чиновник. Еще одной причиной для удивления стала простота Великого Князя – через пару минут после того, как мы съехали с Кольцевой и относительно неторопливо покатили в сторону центра, он первый раз за вечер обратился к нам по громкой связи:- Будете смеяться, но я только что понял, что мне не с чем сравнивать ощущения от управления этой красоткой! Да, она мощная, да, великолепно реагирует на любое шевеление руля или изменение давления на педали, но автомобиль такого класса обязан вести себя именно так. – Вы намекаете на то, что изнываете от желания покататься на всех остальных машинках Яромира? – хохотнула Оля. – Вот-вот, именно изнываю! – притворно вздохнул он. – Хотя понимаю, что отец итак приговорит меня к двадцати четырех часам строгого расстрела. Ведь машины не бронированные… – Зато с артефактной защитой! – парировала Софья.- …и на двух Рюриковичей всего четыре Конвойных! – Если не считать нас, «Фениксов», закатывающих в асфальт даже Грандов… – мурлыкнула Рыжая. – А если учесть, что мы сегодня даже не завтракали… – начала Натка.- …и в данный момент едем домой, где собираемся вкусно поесть, то нападать на нас однозначно не стоит! – закончила Саша. – Кстати, кому что заказать? А то я настолько проголодалась, что влезла в Сеть, наткнулась на страничку ресторана «Инавасиро» и поняла, что хочу мраморное мясо! – Любимый ресторан? – спросил наследник престола. – Неа, мы там еще ничего не заказывали. Но он входит в сотню лучших, а мясо на голограмме выглядит настолько аппетитно, что я захлебываюсь слюной! – Аргумент! – рассмеялся он. – Я, пожалуй, тоже буду мраморное мясо. Две порции. А еще десяток суши с угрем и пяток с тунцом…Еду заказали достаточно быстро, а после того, как закончили, Софья попросила Нату заказать нам домашнюю одежду. Чтобы не садиться за стол в боевой броне. Динамические мерки всех «Фениксов» обнаружились у Лады, так что вскоре Облачко выпало из беседы и… разошлось. С попустительства моей благоверной – по полной программе. Решив, что таскать одежду туда-сюда однозначно не стоит, а пригодиться может многое. Впрочем, в тот момент я об этом не подозревал – держал привычную дистанцию за дроном-лидером, плавно входил в повороты, изредка скидывал скорость и поддерживал легкий треп ни о чем. А на въезде в Боярский Конец вдруг представил себя на месте человека, коллекционирующего спортивные машины и подарившего десять штук «начинающему фанату», понял, чего бы мне не хватало, дождался паузы в разговоре и задал вопрос Рюриковне:- Софья, я понимаю, что благодарить Императора за подарки, вроде как, не принято, но мне хочется поделиться впечатлениями от управления этим чудом с личностью, для которой такие машины – это не только средства передвижения! – Его радость будет очень недолгой… – вздохнула она. – Узнав, что ты катался по городу, он сразу же полезет проверять, где в это время была я. А когда увидит траекторию движения моего комма и обнаружит, что ты взял с собой еще и Сашу, взбесится. – Верно… – подтвердил Рюрикович. – Поэтому впечатлениями надо делиться иначе: пригласить его на праздничный ужин, вкусно накормить, а потом спустить в гараж и… предложить прокатиться по району! – Он согласится! – развеселилась Мамба. – А после того, как вернется в гараж и выберется из машины, виновато вздохнет: «Не удержался…»- Вот-вот! – поддакнул Великий Князь. – И мы радостно признаемся в том же самом прегрешении. – Дело за малым – убедить его прилететь или приехать… – буркнул я. – Это наша проблема! – хором пообещали Рюриковичи и рассмеялись……Александр Михайлович прилетел в восьмом часу вечера. Не чинясь, пожал руку сначала наследнику, а потом мне, приказал Конвойным взять под наблюдение территорию поместья, первым вошел в кабинку лифта, дождался закрывания дверей и устало пошутил:- Яромир Глебович, кажется, вы теряете квалификацию: ваше прошлое приглашение на ужин заставило меня вздрогнуть. А это получилось каким-то обыденным. – Не торопись с выводами, пап! – хохотнул наследник престола. – Этот юноша любит устраивать приятные сюрпризы. – Справедливости ради стоит отметить, что он неплох и в неприятных. Просто устраивает их тем, кого считает врагами. – Ну, мы-то не враги! – заявил Александр Александрович, вжавшись в ростовое зеркало во всю правую стенку и пропуская отца к выходу. – Уверен? – Да. – Это радует… – улыбнулся Император, вышел в фойе и повернулся к нам: – Яромир Глебович, куда дальше? – Направо, государь. – Ага. А дальше по запаху… – его сын, после покатушек пребывающий в прекраснейшем настроении. Мы прогулялись по коридору хозяйского этажа и вскоре переступили через порог малой гостиной. Император, пристально оглядев накрытый стол, поймал взгляд дочери и нахмурился:- Ты консультировала? – Ага. – Ну, и как это называется? – Порядок от Рюриковичей, пап! – ухмыльнулась она. – Ты сейчас не в коттедже Академии, а в родовым поместье Нестеровых, следовательно, мы были вправе сервировать стол именно так. Кстати, могу процитировать твои слова, сказанные лет, эдак, двенадцать тому назад любителю прогибаться перед сильными мира сего Владиславу Викентьевичу Шуйскому: «Во главе стола обязан сидеть глава рода. А гости, даже такие важные, как я, обойдутся местами попроще…»- Предательница… – притворно обиделся он, прошел к первому креслу по правую руку от моего, опустился на сидение и втянул носом одуряющий аромат правильного приготовленного вагю: – О-о-о, как вкусно пахнет! Вкус ему тоже понравился. Настолько, что после исчезновения первого куска самодержец покосился на тарелку дочери, сидевшей во втором кресле по левую руку от меня. – Александр Михайлович, мяса предостаточно! – улыбнулась Рыжая. – Мы много тренируемся и много едим. Поэтому всегда заказываем по две-три порции на человека. Нести? – Если вас не затруднит. Не затруднило – Лада ушла на кухню, вытащила из пространственного кармана пищевой контейнер, переложила его содержимое на тарелку, а затем вернулась к нам. Император назвал ее спасительницей, отрезал первый кусок, отправил его в рот и закатил глаза. Через несколько мгновений пригубил вишневого сока, откинулся на спинку кресла и вопросительно посмотрел на меня. – Этот этаж чист, государь… – сообразив, что его интересует, сказал я. – Отлично! – обрадовался он. – Софья написала мне о своем желании передать вам свой экземпляр «Бастиона». Я понимаю ее мотивы, но грабить любимую дочку не буду. Поэтому выделил вам резервный. Артефакторы-установщики тоже озадачены, так что можете вызывать их хоть завтра. И еще: имейте в виду, что работы займут не менее пяти суток, а на последнем этапе потребуется ваше присутствие и порядка литра крови. – Спасибо. Буду. И сдам… – пообещал я. Он удовлетворенно кивнул, умял треть второй порции и поймал взгляд дочери:- Соф, запись воздаяния твоего горе-женишка смотрела? – Неа, было не до нее. – А репортаж с церемонии награждения? – Тоже нет: я страшно соскучилась по общению с Сашей, а он нашел общий язык с Нестеровыми. – Ну вот… – расстроился он. – А я надеялся, что вы расскажете, как мои подданные отреагировали на документальный фильм о ваших геройствах… – Что за фильм? – полюбопытствовала Ольга. – Его надо видеть… – заявил самодержец. – Яромир Глебович, вы бы не могли включить визор и вывести на него какой-нибудь наш новостной канал? Я коротко кивнул, вывел на противоположную стену поисковик и мысленно вздохнул, обнаружив на первой же страничке бесконечный ряд кричащих заголовков, в каждом из которых повторялась моя фамилия. Прикосновение к первому позволило увидеть еще и фотографию. С нами, «Фениксами», стоящими в зале Императорского Совета. А второй тычок курсором включил воспроизведение и на двенадцать минут вышиб нас из реальности, отправив сначала в Алтайскую магическую аномалию, а затем в «дебри» коридоров Императорского дворца. Ну, что я могу сказать? Специалисты, приложившие руку к созданию этого фильма, отработали каждый полученный рубль: даже я верил тому, что видел. Хотя точно знал, что большая часть видеозаписей, использованных для демонстрации наших «подвигов», было снято не нашими камерами, процентов семьдесят бросавшихся на нас Дичков не были высокоранговыми, а ущелье, в котором мы с ними, вроде как, сражались, ничем не походило на Ржавую Падь. Ничуть не хуже этот коллектив поработал и над второй частью фильма, собрав в фантастически правдоподобную картинку фрагменты записей из дворцового архива и архива ИСБ. В результате мы неслабо впечатлились послужным списком братьев Саифи, проследили за их проникновением во дворец и увидели бесславный конец. Что интересно, совсем не таким, какой он был на самом деле: в этом фильме они атаковали первыми, разрядив жезлы с прахом, и сражались, как львы, даже после того, как сработали амулеты с последним шансом. Ну, а мы, принимая убийственные навыки на покровы, раз за разом закрывали собой Софью и медленно, но неотвратимо продавливали защиту этих тварей! – До чего ж мы, оказывается, героические личности! – желчно буркнула Ольга после просмотра. – Ага! – согласился с ней государь. – Но этот фильм не оспорить из-за морд Грандов, снятых крупным планом, и фрагментов записей допросов. В этот момент хохотнул наследник престола, что-то просматривавший на своем комме:- Дамы и господа, вы смотрите не то. В «The Times» вышла статья под названием «Российские студенты-первокурсники походя убивают Грандов!» «Le Monde» пугает читателей Софой: «Черная Мамба в ярости и скоро зальет кровью весь земной шар!» Но самый интересную статью я нашел на сетевой страничке дикастерии Папской Курии: «Экспериментальная программа МАО – синьора Ухтомская научилась выращивать монстров!»- Да уж, разведка у них работает неплохо… – усмехнулся Император. – И пропагандисты ничего. Но эта истерия нам на руку. – Папа, Саша, мы собрались праздновать и отдыхать, а вы заставляете нас отвлекаться на всякую гадость! – возмущенно заметила Софья. – Давайте переключимся на что-нибудь более приятное. – Например? – спросил Александр Восьмой. – Например, спустимся в гараж, и вы расскажете нам об автомобилях, которые подарили… – предложил я. – Готов поспорить, что вы знаете о них в разы больше, чем все мы, вместе взятые…

[1] Софья использовала жаргонный вариант названия МАМО – Московской Академии Международных Отношений.