Турист

Глава 28 Неприятности⁈ Они же ждут!

Сарапул — уездный город, со всеми приличествующими его статусу присутствиями. Иными словами, здесь нашлось место не только городским службам, но и уездным отделениям государственных контор, в том числе и присутствию Поместного приказа, мимо которого наша рыжая спасплатформа и пропыхтела, тормознув на перекрёстке с круговым движением. Отсюда, если верить карте, мы могли выйти на дорогу, ведущую к континентальной трассе, уходящей к Ижевску, либо принять правее и, свернув в узкий тенистый проулок, выкатиться к Верхней набережной, проехав которую, окажемся на Прикамском шоссе. Учитывая, что дорога к континенталке пролегает через немногочисленные, но весьма обширные боярские владения, выбор наш был ясен. Платформа еле слышно вздохнула пневмоподвеской на разбитом асфальте переулка, кажется, не знавшем ремонта со времён прошлого царствования и, тут же прибавив ходу, мерно покачиваясь на колдобинах, «поплыла» туда, откуда ветер доносит речную свежесть… Ещё один светофор, левый поворот, и вот Ольга уже уверенно ведёт тяжёлую машину по довольно ухоженной, хотя и явно не прогулочной набережной. А ещё через полчаса мы покинули пределы Сарапула, оставив позади многочисленные сооружения так называемого «Малого порта». Не название, а насмешка, честное слово! Мы мимо этого самого «малого» добрых десять минут по дороге пылили, не имея возможности полюбоваться рекой, вид на которую напрочь перекрывали портовые строения.

Наблюдатели от Исенбаевых вслед за нами, кстати, прочь из города не сунулись, хотя по городу ходили за нами неотвязно. Глаз с нас не спускали, да и сами старались остаться незамеченными. Но как бы им это удалось, учитывая, что на нашей платформе установлен авиационный москит «Лена» с селекцией целей[1]? Ему, чтобы выявить одинаковые сигнатуры, таскающиеся за нами хвостиком по всему Сарапулу, понадобилось чуть больше двух минут, ну и ещё пяток, чтобы точно их идентифицировать и запомнить. Ну да ладно, сами они за нами не поехали, а вот пару дронов запустили. И управляют ими, надо заметить, по уму. Над головами эти микровертолёты не вьются, не жужжат и не отсвечивают, идут параллельным курсом да время от времени мелькают на экране москита, когда наворачивают очередной гигантский круг над нами. Да и чёрт с ними, успеем ещё поиграть. А пока… едем-путешествуем, наслаждаемся видами.

Без малого четыреста километров до Перми мы одолели всего за семь с половиной часов, но в сам город въехали уже поздним вечером. Сказались наши утренние прогулки по Сарапулу и послеобеденный выезд из него. И здесь, как ни удивительно, у нас тоже не было никаких проблем с устройством на ночлег. Правда, остановиться в историческом центре, как того хотелось Оле, не вышло, но тут уж вина нашей машины. Там просто не нашлось достаточно просторной стоянки, которая могла бы принять тяжёлую спасплатформу. Ну да мы не в претензии. Огромный гостиничный комплекс, расположившийся перед въездом в Студенческий городок, оказался ничуть не хуже, чем дорогие гостиницы на той стороне Камы. Да и виды с верхних этажей этого более чем современного здания открывались такие, какие и не снились обитателям невысоких отелей исторического центра Перми. Ну нет там таких высоких домов. Вообще нет. Такое впечатление, что местные власти попросту запретили строить в основной части города здания выше пяти-шести этажей.

Впрочем, такое архитектурное решение, на мой взгляд, придавало городу свой особый шарм… особенно учитывая тот факт, что здесь и в помине нет такой штуки как «типовое» строительство. Здания, старые и новые, большие и маленькие, все они имеют свой стиль, свое «лицо», так сказать. И при этом как-то умудряются не выбиваться из общего ряда, отчего архитектурный ансамбль Перми выглядит органичным, без выбивающих кровь из глаз сверкающих сплошным зеркальным остеклением «вставных зубов» точечной застройки. Нет, здесь встречались здания вполне современного вида, но они либо «кучковались» по улицам в компании себе подобных, либо же скромно прятались за зеленью скверов и в глубине дворов. Приятное место. Было… пока спасплатформа не подала мне на коммуникатор сигнал о приближении к ней отмеченных ещё в Сарапуле объектов. Надо же! Соглядатаи всё же сорвались за нами вслед.

Интересно, они повторят подвиг урядников Швырко или всё же поберегутся и не сунутся к машине? Кружат, кружат…

— Кир, а чем ты занят? — в интонациях сидящей напротив меня жены послышались вкрадчивые нотки, и я вздохнул. Ну не могли придурки подобрать другое время для визита? Хоть бы получасом позже, когда Оля, наконец, закончит делиться впечатлениями о Перми? А то ведь загрызёт же за то, что не обращаю должного внимания на её щебет…

— Наблюдаю, как филёры Исенбаевых пытаются подобраться к нашей машине, — ответил я. Честность — лучшая политика. По крайней мере, в данном случае. Точно… наверное… может быть.

— О… — Оля откинулась на высокую спинку кресла и, подхватив со стоящего перед нами блюда яблоко, с хрустом его надкусила. — Это, конечно, важно, но… Они что, уже пытаются её взломать?

— Пока нет, — вздохнул я. — Крутятся рядом, словно акулы вокруг раненого дельфина, но ближе десятка метров к машине не подходят. Наверное, знают, чем это закончилось для подчинённых портового околоточного.

— Ой… стоп, Кир! — жёнушка тут же перестала играть обиженку и, развернув экран своего коммуникатора над заставленными закусками столом, принялась активно работать… я так понимаю, с вычислителем спасплатформы. Впрочем, уже черед полминуты она на миг отвлеклась от своей работы и кивнула: — Разверни свой экран на полную, я дам тебе телеметрию с борта и данные с москита.

Браслет вздрогнул, и передо мной возникла картинка, аналогичная той, что видела сейчас на своём коммуникаторе Оля. И первым, что бросилось мне в глаза среди нагромождения таблиц и диаграмм, расположенное в центре подобие экрана радара с многочисленными отметками, из которых лишь пять соответствовали тем, которыми москит обозначил наших сарапульских филёров.

— Кто все эти люди, что здесь происходит? — не удержался я от сарказма.

— Смею предположить, что жёлтым отмечены дружинники Исенбаевых, — пожала плечами Оля, хмуро наблюдая мельтешение жёлтых отметок, собравшихся вокруг спасплатформы.

— А красные — это наши сарапульские наблюдатели, да? — вздохнул я. Жена кивнула в ответ.

— Две пятёрки бойцов и пятёрка следопытов-разведчиков, — протянула она. — Кир, а ты, случаем, фиксатор в кабинет боярина Исенбаева не возвращал?

— Что значит, «не возвращал»? — я изобразил возмущение. — Обязательно возвращал. Мало ли, чего они там ещё напридумывают такого, отчего нам придётся менять планы на отпуск…

— Вот и придумали, кажется, — вздохнула жена. — Доставай, посмотрим-послушаем, что именно…

— У меня другое предложение, — покачал я головой. — Давай сначала спеленаем наших незваных гостей, потом посмотрим, что там фиксатор нафиксировал и взятых «языков» допросим. Ну и дальше… по обстоятельствам.

— Мальчишки! Вам лишь бы подраться, — фыркнула Оля, но тут же сменила тон. — Ладно. Чувствую, с этими князцами можно разговаривать только с позиции силы. Иначе не отвяжутся. А я, чтоб ты знал, не желаю портить себе отдых очередной серией боярских войн. Мне этого и на работе хватает, вот. Давай, излагай свой план превентивного удара.

— А чего мудрить-то? — пожал я плечами. — Я переправляю тебя в платформу, сам выхожу окном, вон, хотя бы, у будки охранника. Кладу нападающих мордами в пол, и мы вду-умчиво беседуем с их командирами. Потом связываемся с Исенбаевым-старшим и сдаём ему дружинников по описи окном. Или, если беседа не задастся, отправляем их ему своим ходом. Голяком и пешкодралом, в смысле…

— Пятнадцать человек… мордой в пол, да потом переправить их домой окном… — чуть ли не промурлыкала Оля, но тут же посерьёзнела. — Кирилл, тебе не кажется, что твой план несколько… самонадеян? Мало того, что мы не знаем качественный состав этих «захватчиков», так ты ещё и собираешься обрушить всё наше инкогнито!

— Чавой-та?

— Тавой-та! — передразнила моё деланное недоумение жена. — Можно подумать, у нас в стране так много людей, способных открывать «окна»? Кир, ну прекращай уже дурачиться-то!

— Всё-всё, — замахал я руками и стёр улыбку с лица. — Больше не буду. Обещаю, никаких «окон», кроме того, что я открою для нас с тобой. Остальную часть плана, думаю, можно оставить без изменений. Разве что я бы попросил тебя отвлечь атакующих нелетальными средствами обороны спасплатформы, пока я буду причинять им добро и наносить справедливость.

— Ну… в тебя-то я верю, — медленно проговорила Оля. — Но с чего ты взял, что для твоей поддержки спасплатформой мне непременно нужно оказаться в ней самой? Я, знаешь ли, достаточно профессиональна, чтобы управлять её системами прямо отсюда.

— Так и скажи, что не хочешь отвлекаться от десерта, — фыркнул я.

— А если и так? — вздёрнула носик Оля. — Я в отпуске, имею право!

— Тебя Инга покусала, да? — изображая сочувствие и сожаление, покивал я. — Ничего, это лечится. Тренировками. Усиленными.

— Вот… всё удовольствие испортил, — надулась Оля, но тут же посерьёзнела. — Ладно, пошутили и будет. Я готова работать, а ты?

Я глянул на экран коммуникатора, на который всё это время продолжала поступать информация со спасплатформы, и удивлённо покачал головой. Действительно, пока мы перешучивались, Оля не переставала контролировать её системы, и сейчас те находились в полной готовности к противодействию любой агрессии. Вот только…

— Кхм, а спарку-то ты зачем зарядила? — поинтересовался я у жены. — И… кстати, откуда она вообще там взялась⁈

— Я у папы попросила. — сыграла она скромную папину дочку, и тут же ткнула меня пальцем в грудь, ощерившись в предельно хищной улыбке. — И вообще, у меня только один муж, и заменять его на другого в связи с поломкой предыдущего я не намерена.

Вот она, жадность-то боярская, чего делает, а! Но приятно, приятно, да.

— Ты только не торопись с ней, ладно? — попросил я, поднимаясь с кресла. — Всё же, надеюсь, мне удастся обойтись без… летальных исходов. К тому же, нам потом с Исенбаевыми общаться, и лучше бы это делать, не имея крови между нами. Угу?

— А уж я-то как надеюсь, что ты в кои-то веки усмиришь свою кровожадность, дорогой учитель! — Оля покачала головой, после чего приподнялась и, неожиданно крепко ухватив меня за плечо, резко привлекла к себе. Наградила коротким поцелуем и, практически тут же оттолкнув, вновь уселась в кресло. — Всё, иди уже. А то эти оглоеды уже пытаются подобрать ключики к нашей платформе. Пока она отбивается, но без моей помощи это долго не продлится. Всё же машинные мозги — это машинные мозги…

Бахвальство? Отнюдь. Просто осознание собственных возможностей и уверенность в умениях. Если среди нападающих нет гранда или хотя бы пары ярых, то наше противостояние даже боем назвать можно будет… разве что с о-очень большой натяжкой. И нет, если бы люди Исенбаева не стали проявлять явную агрессию в нашу сторону, точнее, в сторону нашего имущества, я бы и не подумал жестить. Повалял бы пятёрку наблюдателей-следопытов, потрепал бы им нервы, да и отправил на доклад боярину. Повинную голову меч не сечёт, ведь так? Но отправлять десяток вооружённых автоматической стрелковкой бойцов против пары молодожёнов из боярских детей, пусть даже подозреваешь их не пойми в чём… Это уже за гранью добра и зла. И да, фиксатор спасплатформы отчётливо показал нам с Олей четыре мощных вездехода, окруживших нашу рыжую машину, и высыпавших из них бойцов со стреломётами наперевес. Брутальных таких, крутых вояк в тактике и боевых шлемах. Им только тяжёлой техники в поддержку не хватает.

«Окно» к будке охранника гостиничной стоянки открылось ожидаемо без проблем и напрягов. И отвод глаз не подвёл. А вот эфирного щита, прикрывающего творящееся не площадке, я как-то не ожидал. С другой стороны, а чего я хотел? Мы ж не в Усть-Бельске, купленном Исенбаевыми на корню, а в столице Прикамского воеводства. Здесь уже совсем другие люди «шишку держат», государевы. И им боярская вольница с её гонором и местечковыми разборками в городе на фиг не сдалась. Вот и осторожничают дружинники князца Кара-Бек. Ну, оно и к лучшему. Мне тоже чужие глаза и уши здесь кажутся лишними. А если что, фиксаторы спасплатформы всё пишут. Что увидят… А увидят они… О, как удачно!

Под отводом глаз подойти к напряжённому дружиннику, не сводящему ствола своего стреломёта со спасплатформы, было проще простого. Краску немного жаль. Я долго этот рыжий цвет подбирал… Ну да, чего не сделаешь ради праведности дальнейших претензий? Ладонь аккуратно легла поверх руки дружинника. Толчок и аккуратный удар пальцем по хребту с одновременным посылом эфирной волны. Всё! Бойца «замкнуло» и веер стальных стрелок ударил по корме спасплатформы. Долгая очередь, «до железки». Но, прежде чем магазин этого стреломёта сказал «йок», к стрельбе уже присоединились… раз-два… три молодых дружинника. Дурной пример заразителен, да… А тут и Оля подсобила, включив все «противоугонные» системы разом. Облака газа, разряды молний и прочие тридцать три удовольствия, да под непрекращающуюся стрельбу и надрывные крики командиров! Это ж сказка! Мечта диверсанта!

И чёрт с ним, что спустя всего полминуты командиры дружинников сумели-таки прекратить эту вакханалию… поздно. Этого времени мне хватило, чтобы обойти под отводом глаз половину бойцов и «замкнуть» их также, как начавшему всю эту веселуху первого дружинника-провокатора. А вторую половину… снять отвод глаз, ускориться по максимуму и…

— Шлёп, шлёп, шлёп, и все лежат, — растерянно проговорила Оля, когда по завершении стычки я вытянул её из кафе прямиком к спасплатформе. — Теперь понимаю, почему ты отказываешься выходить с нами на спарринги в полную силу… Кир, а ярого тоже можно вот так… подзатыльником в нокаут отправить? Или это только с воями прокатывает?

— Если сумеешь подобраться к ярому на расстояние руки, почему нет? — пожал я плечами. — Только бить его придётся чем-нибудь посущественнее, чем голой рукой. Ярые, как, впрочем, и гранды, на рану крепкие. Вот клевцом там, или ледорубом… Тогда есть шанс. Иначе он почешется, да и зарядит в ответку огненным штормом, а тут уже Эфир не пляшет, одни тапочки останутся… обугленные.

— Поня-атно, — Оля как-то потеряно оглянулась по сторонам, после чего её взор остановился на посечённой стрельбой спасплатформе, и взгляд жены похолодел. — Вот же, ур-роды! Такую красоту испортили!

— А говорила, что тебе этот цвет не нравится, — протянул я, глядя в сторону.

— Я же девочка, мне положено менять точку зрения по пять раз на дню, — независимо пожала плечами Оля и, встрепенувшись, уверенно направилась к одному из четырёх вездеходов напавших на нас дружинников.

— Что там? — поинтересовался я через плечо жены, внимательно рассматривающей содержимое багажного отделения заинтересовавшей её машины. В ответ Оля вздохнула.

— Ничего особенного, — проговорила она. — Я-то думала, они какой-то неизвестный мобильный щит использовали, а это классическая «Флешь» с модулем гашения. Примитив. Эх… Ладно, давай посмотрим, что там кабинетны…

— Тихо-тихо, не торопись, — замахал я руками, пока Оля не сболтнула лишнего. Половина-то дружинников до сих пор в сознании, хоть и зафиксированы в неподвижности. Незачем им это слушать… — Сначала нужно разобраться с этими «статуями», а уж апосля…

— Ой… точно, — Оля покивала и выжидающе уставилась на меня. — И? Чего стоим, кого ждём? Разбирайся давай. А я пока нашу машинку осмотрю. Вдруг эти гады не только краску поцарапали, но и чего похлеще утворили? Всё запишу и счёт их Азамату выставлю!

[1] Москит «Лена» с селекцией целей — здесь, мобильная система эфирного контроля, позволяющая не только определять наличие целей, их положение, скорость и курс, но и умеющая отличать и запоминать ведомые объекты по характерным для них эфирным следам.