Трехликий II: Черная стража

Глава 9 Вьернова Падь

Спровадив карлов и разбив лагерь, ходоки остались в нём до самого утра. Ночью, привлечённые запахом трупов к стоянке приходили волки, но так и не решившись напасть убрались восвояси. А где-то совсем рядом, всю ночь ухала сова, щедро отмеряя каждому по паре лет жизни.

Перед рассветом Серриса успела поковыряться в трупах чтобы добыть некоторое количество разнообразных ингридиентов, а затем отряд выдвинулся в путь.

Запряжённые в обоз лошади не подходили для наездников, но глядя на них, лидер отряда твёрдо решил пересадить своих подчинённых на ездовых животных. Телеги — слишком медленно двигались.

С рассветом караван въезжал в Вьёрнову Падь.

Любопытные карлы рассматривали повозки стоя за заборами своих одноэтажных домов. Предместье тянулось вплоть до деревянной стены и состояло в основном из небольших изб, принадлежащих самому разнообразному люду.

По улицам курсировали ходоки, снаряжённые в неплохую экипировку из волчьих и оленьих шкур. Среди оравы снующих туда-сюда карлов попадались люди и… тёмные эльфы, которые отличались от лесного народа бледной, почти призрачной кожей, на которой проступали тёмные вены.

Естественно, они видели гербы на деревянных бортах, кровь и торчащие обломки стрел. О странных путниках и караване было доложено куда следует и у врат ходоков встречали городские дружинники. Целый ряд закованных в прочные латы карлов, укрывшихся за вытянутыми, шестиугольными щитами.

— Именем консорга ярла Гортика, стойте!

Караван остановился. Говорящий за мёртвых спрыгнул на землю, не забыв прихватить c собой огромный меч. Он больше не напоминал того гибкого доходягу, что спустился с гор и выживал за счёт мощности мышления машинной части своего разума. Его аватар развился настолько, что бугрился мышцами. Работа мечами развила мышечный каркас, а вместе с ним и ловкость-силу-выносливость. С момента своего «рождения» он прибавил без малого двадцать кило.

Перед карлом остановившим отряд, встал не лазутчик, но воин.

Трёхликий обвёл взглядом надвратную башню и наклонил голову смотря на бронированного карла сверху вниз. А за его спиной, готовясь к вероятному бою, спешились остальные члены отряда.

— На караван пэра Кориса Клэйна напали. — глухой голос из-под железной маски был хладнокровен и громок. — К нашему сожалению, мы не смогли спасти пэра и его людей, зато наказали бандитов. Их тела, лежат в последней из повозок, а товары остались нетронутыми. Мы хотим передать их семье Кор…

— Вас остановили не за этим. — Закованный в доспехи карл чувствовал витающее в воздухе напряжение, но не страшился его. — С тобой хочет говорить ярл.

Трёхликий проанализировал ситуацию молниеносно и ответил без паузы:

— Мы не против познакомиться с ним. Но кто-то должен позаботиться о повозках, нашем имуществе, и людях.

Говорящий за мёртвых понял, что речь пойдёт не о разбитом караване, а значит ярлу что-то известно. Вопрос только один — что именно? Кто рассказал ему о путниках, разбивших лагерь неподалёку от города? Бандиты нарушили приказ и вернувшись в город попытались снять с себя вину за уничтожение каравана? Или может быть волки, что бродили вокруг лагеря ночью, служили кому-то глазами?

Городской сотник, а судя по системным данным его аватара это был именно он, кивнул и махнул рукой, приглашая убийцу следовать за ним:

— Ступай за мной. Твои люди разместятся в пригороде.

Карл прошёл сквозь расступившийся строй, а говорящему за мёртвых, не оставалось ничего иного, кроме как пойти следом. Напоследок он повернулся к своему отряду и показал им ладонь, успокаивая и уберегая от необдуманных действий. Его взяли под стражу сразу за вратами. Десяток карлов с щитами и оружием в руках шли по бокам, то ли охраняя, то ли не давая сбежать.

За стеной к ним присоединился жрец. В отличии от остальных местных воителей, этот карлик не обременял себя железным доспехом. Белоснежная шкура барана служила ему плащом, а от рогатого капюшона-черепа, отвлекал внимание блестящий в его мускулистой руке, боевой молот, чья ударная часть была выточена из кристалла, напоминающего горный хрусталь.

Мечника провели через весь город к крепости, что возвышалась в его центре. Ступая по массивным, выточенным в камне ступеням, говорящий за мёртвых изучал местность и окружающих его людей. Намечал маршруты для возможного отступления и ежесекундно корректировал собственные планы.

От него не укрылось, что город за стеной был куда как древнее. Старые, двухэтажные дома из камня поджимали прямые как стрелы улицы. В конюшнях гостевых домов блеяли горные ездовые бараны, обладатели густой шерсти и крепких рогов. Архитектура карлов отличалась от человеческой. Круглые двери в дома были слишком низкими для людей и воин вроде него в спешке рисковал стукнуться лбом.

Поднимаясь к крепости, трёхликий почувствовал, как усилился ветер, а пришедшая со стороны гор светлосерая, снежная туча, обрушила вниз обращённую в снежинки воду.

Перед внутренними вратами их отряд встретили двое.

Первый был тёмным эльфом. Этот чурался железа в своей экипировке, что намекало на склонность к сотворению заклинаний. Синие одежды до пят, расчерченные рисунками созвездий, глубокий капюшон, золотой шнурок пояса и меховой плащ формировали его образ.

Накидка с гербом, на котором был изображена луна в окружении звёзд давали ясно понять, что чародей является высокопоставленным лицом. Возможно даже одним из владетелей — эножей.

Чтобы узнать больше, мечнику пришлось заглянуть в саму суть его аватара. После чего машинный разум подтвердил, перед ним колдун и колдун очень сильный. Кроме того, он и в самом деле владетель.

Второй встречающий был куда как колоритней.

Полуголый гигант, почти трёхметрового роста. Настоящий горный великан, покрытый синим рисунком татуировок с головы до ног, стоял на вершине ступеней, с правой стороны, рядом с одной из массивных жаровен, установленных под длинным, ведущим к вратам навесом. В отличии от обычных стражников (для которых и был разведён огонь) он не грелся у пламени, ибо нужды в этом не было. Великаны были устойчивы к холоду и отсутствие одежды и обуви, всего кроме широкого пояса с ниспадающими, выделанными пластами шкуры, прямо намекало на это.

— Человек оставит оружие.

Голос великана был глубоким и внушающим уважение. А мускулистые руки, опёртые на огромный, рунный молот, лишь довершали образ существа, с которым лучше не спорить. Но трёхликий был иного мнения насчёт своего меча:

— Этот меч не простое оружие. Если его оставить, кто-то может погибнуть.

Это утверждение не было правдой, но и ложью тоже не являлось. Как знать, на что способен рождённый среди некротической энергии и волшебного огня демон, питающийся кровью жертв своего хозяина.

— Шадарат, проверь его слова.

Эльф шагнул вперёд, вынимая руки из рукавов балахона и произнёс:

— Стой смирно. — И обращаясь к великану, не удостоив последнего даже взглядом, прошипел. — А ты, не сссмей мне приказывать!

Вытянув руки в сторону неподвижного воина, заклинатель произнёс несколько слов на эльфийском языке, острых словно крючья на лапах хищных пауков с его родины.

Пропитанные силой, под усиливающийся свет, изливающийся с его ладоней и глаз, эти слова подобно своре диких псов закружили вокруг говорящего за мёртвых, чтобы через мгновенье, повинуясь команде, прикоснуться к нему сразу со всех сторон, вихрем подхваченных, падающих с неба снежинок.

Дремлющему внутри доспехов демону, прикосновение чуждой ему силы — не понравилось.

Выточенные из костного материала гидры, украшения в форме драконьих голов, что венчали рукоять меча, бляху пояса и фибулу плаща, распахнули пасти и зашипели, всеми девятью глазами уставившись на колдуна. Тёмный эльф попятился от этого шипения на мгновенье продемонстрировав страх, а трёхликий, хрустя новой кожей перчаток, ещё крепче сжал пальцы на рукояти, пока его аватар проходил проверку волей из-за вопящего в разуме призыва:

Убей! Сожри! Убей!

Пока образы один кровавей другого проносились мимо его рассудка, заклятье опознания сокрытого продержавшись всего пару мгновений — рассеялось. Но визуальных эффектов хватило чтобы слуги консорга переполошились. Великан взялся за свой огромный молот. Набычившись, он стоял напряжённый и сверлил трёхликого взглядом, готовясь бросить ему на встречу всю мощь своего мускулистого тела. А чародей напротив, укрылся за защитным заклинанием, сделавшим пространство между ним и воителем мутным и подобным запотевшему стеклу. Даже стражи развернулись к мечнику и под лязг доспехов ощетинились оружием.

Один мечник всё так же безучастно наблюдал за ними и тем самым, снижал градус накала.

Тёмный эльф обладал странным, шипящим акцентом, впрочем, ни капли не удивительным для тёмного эльфа. Магический щит растворился, а колдун вернул себе самообладание. Отступая к своей жаровне и вновь засовывая руки, на чьих пальцах поблескивали драгоценные камни, обратно в рукава, он сказал:

— Госсть не сссоврал.

На что великан громыхнул:

— Я и сам это вижу колдун. Человек опасен, я не пущу его в медовый зал!

— Повелитель приказал привессти его. Кто ты такой чтобы нарушать его волю?

— Я его страж, а человек опасен!

Похоже, голос великана долетел до тех, кто ждал трёхликого внутри. Деревянные врата, покрытые затейливым, резным рисунком — распахнулись. Колдун и молотобоец переглянулись, фыркнув так одинаково будто были единокровными братьями, а затем поспешили в обитель консорга.

Вспотевший несмотря на холод карл, что заведовал охраной, приподняв шлем утёр со лба пот и сказал:

— Следуй за мной.

По дороге, что простиралась под навесом с выставленными по периметру жаровнями, карл провёл инструктаж:

— От ярла держаться на расстоянии десяти шагов. Если кто-то из этих двоих сочтёт тебя способным на непредсказуемые действия, ответ не заставит себя ждать. Да и мы не оплошаем. Понял?

Трёхликий не стал отвечать. В этом не было никакой нужды. Ветер играл с его плащом, а снежная крупа скреблась в железную маску. Медовый зал был самым передним краем крепости. Башней в скальном массиве, к которой вёл мост, вырастающий от широкой лестницы, вырубленной в соседствующей с крепостью каменистой гряде.

Отсюда, город был виден как на ладони — мечта любого военачальника.

Когда створки за спиной процессии захлопнулись, вой ветра словно отрезало невидимым лезвием. Медовый зад оказался вытянутым, прямоугольным помещением с высокими потолками. Наверху, по обе стороны от центра зала, во всю длину стен простирались подпёртые серыми колоннами балконы. А внизу, словно подражая их вытянутым формам, между вратами и стоящим на возвышении троном, вытянулись два массивных стола из тёмного дерева. Повсюду тлели жаровни.

Медовый зал не пустовал.

Приближённые ярла сидели тут и там, ели и вели разговоры. Когда отряд вошёл внутрь, один из карлов, стоящий возле тронного места, кинул хмурый взгляд на пришедших и разорвав диалог со своими собеседниками развернулся и пошёл в сторону трона.

Это и был консорг.

Гортик сел на своё место под лязганье доспехов и поступь сопровождающих убийцу стражей. Первыми до ярла добрались соперничающие эножи. Великан и эльф. Они заняли места по обе стороны от своего владыки. Причём колдун, всё то время пока трёхликий шёл через зал, что-то рассказывал своему повелителю, наклонившись к самому его уху.

Когда до трона оставалось около двадцати метров, стража обогнала мечника и выстроилась перед ним стеной стали и щитов. Но это не мешало Гортику со своего возвышения разглядывать пришедшего к нему гостя.

Седовласый карл с ухоженными волосами носил на голове магический, инкрустированный самоцветами обруч. А кольчуга и покрытые отметинами старых сражений латы, начищенные и отражающие свет жаровень, нисколько его не стесняли седобородого воителя.

— Я ярл Гортик. Владыка этого города. Назови своё имя и цель, с которой пожаловал в мои земли.

Трёхликий не медлил с ответом:

— У нас нет имени. Мы путешествуем и охотимся на чудовищ.

— Нет имени… — Карл изогнул бровь и обвёл взглядом подданых. — У этого воина нет имени!

Ярл фыркнул и уставился на убийцу, в его взгляде не читалось ничего хорошего:

— Кто твой повелитель? Кому ты служишь?

Но убийцу не смущало его положение. Даже окружённый чужими воинами он продолжал смотреть консоргу прямо в глаза:

— Нет никого кто отдавал бы нам приказы.

Карл ухмыльнулся и велел:

— Сними маску, я хочу увидеть твоё лицо.

Кожа перчатки на руке, сжимающей лежащий на плече клинок, снова скрипнула:

— Мы же сказали, нет никого кто отдавал бы нам приказы, и ты не исключение. Мы не твои слуги и не твои рабы, чтобы ты нам приказывал.

Сидящие за столами карлы поднялись и схватились за оружие, по залу пронёсся недовольный ропот. Великан, всё это время стоящий неподвижно — шевельнулся, но в его мимике промелькнуло нечто похожее на уважение. А эльф, удивлённый подобной дерзостью, поднял склонённую голову бросив взгляд сначала на воителя, а потом на своего господина.

Один лишь консорг прищурившись продолжал рассматривать своего собеседника, никак не реагируя на его слова и действия своих подчинённых. Немая пауза затягивалась и когда уже готова была перерасти в неловкость, он встал со своего тронного мета и спустился по ступеням, заставив стражу раздвинуться в стороны, пропуская его вперёд.

Трёхликий почувствовал, как исказился вирт, как шевельнулся внутри его доспехов невидимый зверь, отозвавшись на приближение ярла лёгким шуршанием чешуи. Подданные консорга напряглись и любое неосторожное движение могло спустить их с привязи, точно так же как арбалетная тетива швыряет в цель беспощадный болт.

Шире себя в плечах, наделённый свойственной карлам бочкообразной грудью, ярл встал напротив убийцы и несмотря на то, что ему приходилось задирать голову чтобы взглянуть своему гостю в глаза, он не растерял даже капли своего величия. Невидимая сила струилась в вирте вокруг него, и все её ощущали.

Глава Вьёрновой пади был очень силён, и машинный разум говорящего за двоих хладнокровно отметил, что это оказывает не возрастающее, но стойкое давление на психику человеческой части их личности.

Время бестолковых вопросов закончилось. Теперь консорг говорил прямо.

— С юго-запада приходят дурные вести. Говорят, будто один из древних городов людей пал, а его великие семьи были убиты. Говорят, что они пожрали сами себя, прямо на улицах города. А ещё говорят, будто на руинах старых домов вырос новый, с гербом заключённым в золотой круг жадности. И этот золотой круг прямо сейчас собирает армию прокажённых. — Ярл окинул его взглядом с головы до ног и весь его вид говорил о том, что он мечника не боится. — Что ты скажешь об этом странный, безымянный незнакомец?

Рука мечника потянулась к шлему, медленно и плавно чтобы не спровоцировать нападение. Тронула застёжки и расстегнула их. Подняла маску словно та являлась забралом и стянула с головы диковинный шлем. Через мгновенье железо загремело по полу:

— Эта накидка досталась нам в награду за задание. Но человек, который дал её нам, впоследствии попытался подставить. Убить вместе с членами нескольких семей. Так что твои опасения напрасны, кто бы не скрывался за золотым кругом, мы ему не служим. Тем не менее, нам есть что сказать, мы готовы рассказать тебе о Юмироне, потому что были там и видели весь ужас, творящийся на его улицах. Но эта информация не будет для тебя бесплатной. Кружка лучшего напитка, который варят в твоём негостеприимном городе и сытная пища в обмен на то, что мы видели собственными глазами.

Брошенный на пол шлем делал трёхликого уязвимым, но в то же время разряжал обстановку. Взгляд ярла смягчился, теперь он видел перед собой не только угрозу, но и храброго воина, отмеченного шрамом через переносицу и щеку:

— Принесите ему плату. Пусть ест и пьёт вдоволь. Никто ещё не называл ярла Гортика негостеприимным, и этот наглец должен убедиться в том, что его слова не имеют под собой никакой основы. — И обращаясь к мечнику, проговорил. — Отложи меч в сторону, садись за мой стол, ешь и пей. Но кроме того… постарайся быть убедительным.

Отосланная взмахом руки охрана, лязгая доспехами выстроилась у подпирающих балконы колонн. Трёхликий снял с плеча клинок и прислонил его к столу, а сам уселся на предложенный ему стул, не забыв подхватить свой шлем и поставить его на колено.

Гортик, как и подобает ярлу, занял место во главе стола. Тёмный эльф по правую руку от него, а великан, спустившись со ступеней тронного пьедестала встал прямо за плечом своего господина. Кроме них погреть уши у предстоящего разговора попытались и другие подданные, но консорг одарил их настолько выразительным взглядом, что те мигом потерялись из поля зрения.

Но были и те, кого он самостоятельно поманил ближе к себе. А именно молчаливого карла-жреца с хрустальным молотом на поясе и командира стражи, что сопровождали трёхликого к медовому залу. Они оба сели напротив убийцы.

Через десяток секунд, вынырнувшие откуда-то из-за трона карлицы, поднесли к столу кубки полные багровой медовухи, напитка, основным ингредиентом которого выступал мёд, добытый из ульев кровожадных болотных насекомых.

Поднеся его ко рту и пригубив, трёхликий кивнул и начал рассказ, не дожидаясь, когда ему поднесут обещанные яства:

— Мы искали в Юмироне друга. Любой след. Любую каплю информации. Обходили крупные гостевые дома, один из которых находился в примыкающем к реке районе. Заблокированном стражей из-за болезни, что свирепствовала на его улицах.

За столом установилась тишина. Никто не мешал рассказчику. Лишь ветер подвывал за стенами медового зала, да угли потрескивали в жаровнях:

— Пробравшись туда ночью, мы столкнулись с ужасной жестокостью. Люди, несущие службу под крылом благородных домов, названные поджигателями, собирали мёртвых и едва живых заражённых чтобы добить их и свозя к особняку дома Люр, сжечь на площади, свалив в гигантские кучи. Телеги с мёртвыми и умирающими курсировали по улицам и жители, заражённые и здоровые, взбунтовались против подобной участи.

Вокруг стола засуетились карлицы и человеческие женщины, выполняющие роль служанок. Они принесли поднос с разогретыми запечёнными рульками, ещё один кувшин багрового мёда, нарезанный большими ломтями хлеб и прочие привлекательные яства. А мечник тем временем продолжал говорить, прервавшись лишь на очередной глоток мёда:

— По всему району закипели бои, а искатели приключений словно вороны стянулись туда со всех уголков Юмирона, ещё сильнее усугубляя ситуацию. Заражённые отгородили пристань баррикадами и не позволили мне пройти из-за чего я был вынужден пойти с ними на сделку. Они просили разузнать кто стоит за убийством мирных жителей и творящимся беспределом.

Сняв перчатки и уложив их рядом с собой на стол, владетель города отломил кусок мяса и положив его на ломоть хлеба, протянул стоящему за плечом великану. Тот злобно ухнул дескать «не до того!», но Гортик был не из тех, кому вот так просто отказывают:

— Бери давай! С каких это пор ты отказываешься ломать со мной хлеб?

Трёхликий воспользовался паузой чтобы наполнить свою тарелку снедью и видя, что даже великан оставил свой гигантский молот стоять на полу и присел на корточки вгрызаясь в еду, продолжил:

— Мы пробрались в особняк под видом одного из поджигателей. К тому моменту они уже сообразили, что кто-то руководит заражёнными и что баррикады появились не просто так. Мы сумели встретиться с эножей Гриляром, это он отдавал приказы поджигателям и после краткого разговора нас наняли чтобы разыскать тех, кто стоит за бунтом.

Гортик хмыкнул:

— И что же заставило Гриляра нанять именно тебя? И что-то я запутался ты постоянно мыкаешь. Мы-мы… сколько вас там было?

Трёхликий прожевал еду, отпил мёда и вытащил из-под доспеха свой амулет:

— Вот это, и наша связь с заражёнными, повлияли на найм. Мы были там одни, но не можем о себе говорить в единственном числе, это результат магического воздействия. Проклятье, если угодно.

Заскользив по столу между расставленными блюдами, амулет добрался до консорга и был прихлопнут ладонью. Ярл поднял и взвесил его в чистой, не заляпанной снедью руке, а затем вгляделся в суть приоткрытых для него достижений.

Рассмотрев всё что хотел он подвесил верёвку амулета на палец и покачал им в воздухе обращаясь сразу ко всем:

— Убил опасного монстра, не пользуясь оружием? Такой подвиг достоин баллады. Говорят мой прадед Въёрн Седая Грива убил ледяного дракона заманив его в ловушку и сбросив тому на голову кусок скалы. Так вот у него в амулете тоже была такая запись. А тут ещё сверху «Охотник на чудовищ», «Кровавые слёзы» и «Трофей». Теперь ясно от чего тебе предложили работу.

Ярл катнул амулет-свидетель в обратную сторону возвращая его убийце, а тот немедленно продолжил рассказ:

— Мы вернулись к заражённым, сказав, что вызнали нужную информацию, а те отвели нас к человеку, которого называли Вилом Грязной Рукой. Можно подумать будто это кличка какого-то наёмника или вора, но под этим именем скрывалась женщина и женщина больше похожая на благородную жрицу. Вооружённая булавой и крепкая, она молилась в тот момент, когда мы пришли.

— Это она дала тебе гербовую накидку?

Трёхликий кивнул:

— Да ярл. Мы рассказали ей, что нас послали найти лидера заражённых и по возможности захватить его. Рассказали, чтобы нас пропустили через баррикады.

Яр прищурился и улыбнулся, откидываясь на спинку стула:

— Ну и что? Пропустили?

— Да, пропустили. Гостевой дом оказался сожжён.

Неожиданно для всех великан разразился ухающим, громким смехом. Огромный воин качнул головой и пояснил:

— Награда за предательство нанимателя не оттянула твои карманы.

Консорг нахмурился и пригубив мёда махнул рукой:

— Погоди с выводами Бъёрн, это явно не конец истории.

Трёхликий отодвинул от себя блюдо с объедками и приняв из рук служанки полотенце утёр губы и руки:

— Ты прав. Это не стало концом. Мы покинули район собираясь в скором времени покинуть и город. Блокада не смогла сдержать болезнь, и она просочилась на улицы Юмирона. В городе становилось опасно, но прежде, чем мы его покинули, нам передали письмо. В котором жрица вновь призывала нас на службу. Она познакомила нас с Фаркуаром Люром, младшим из Люров, который был уверен что в гибели его родных виновата семья Гриляр.

Вытерев руки, убийца аккуратно сложил полотенце и положил его на стол:

— Фаркуар был при смерти. Едва держался на ногах. Болезнь сожрала его изнутри, и он был тенью былого юноши. Убеждённый, что во всех его бедах виновата одна из высших семей, он хотел отомстить. И Вил грязная рука предоставила ему такую возможность. Она попросила нас проглотить зачарованные, мелкие сферы, и отвести Фаркуара в особняк. Где по её логике Фаркуара должны были убить, а проглоченная нами сфера могла запомнить произошедшее, что послужило бы доказательством преступлений Гриляр перед консоргом города.

В рассказ вмешался эльф:

— Никогда не сслышал о подобных артефактах. Ссферическая форма не ссамая лучшая форма для «свидетеля». Обычно их делают плоссскими словно жетон.

Трёхликий кивнул:

— Они и не были «свидетелями». Россказни об этом оказались обманом. Фаркуар проглотил свою сферу, а мы лишь сделали вид. Сама идея глотать неизвестный артефакт показалась нам странной. Добравшись до особняка, мы передали Фаркуара охране, предупредили о сферах и сдали свою. После проверки артефактов выяснилось, что при смерти владельца они высасывают силу из окружающих существ и разрывают всех вокруг на части. Фаркуар стал живым оружием и вскоре погиб, уничтоженный болезнью и последующей активацией сферы, но, к счастью, не смог причинить вреда эноже Гриляру.

Трёхликий взял кубок и отпил из него ещё. Подошедшая женщина немедленно долила в него мёда. Кубки за столом вообще не пустели, но машинная часть разума точно знала сколько аватар может выпить без вреда для характеристик и какой состав жидкости в его кубке. Что в свою очередь — полностью исключало отравление.

Гортик нахмурился и барабаня пальцами по столу спросил:

— Складывается впечатление, что эта Вил та ещё интриганка.

Трёхликий легонько пожал плечами и откинулся на спинку стула:

— Мы думаем жрица стояла за болезнью, что обрушилась на Юмирон. Она же стравливала и уничтожала знать. Заодно делая вид, что помогает заражённым. Она стала лидером восстания, и её сила действительно могла затормозить болезнь. Мы видели на её слугах бинты с магическими письменами, и эти бинты им явно помогали. Не исцеляли, но и погибнуть точно не давали. Никакие другие средстве не могли так же эффективно бороться с болезнью, по крайней мере нам о них неизвестно.

Ярл провёл рукой по воздуху:

— А какой-то логичный финал у этого всего есть?

Убийца кивнул и глядя на отблески света от жаровни, что отражались в доспехах ярла, ответил:

— Эножа Гриляр отблагодарил нас… и взял в оборот. А нам надоело извиваться между двух огней. Мы сбежали из Юмирона оставив его проблемы его же жителям. Сейчас мы держим путь в Съётунхейм, город карлов. По дороге оказались в Песках и помогли крестьянам избавиться от гидры и короля жаболюдов. Всё это можно легко проверить, опросив местных крестьян. Наш отряд не имеет отношения к золотому кругу, тем более, как вы могли заметить, назвавшаяся Грязной Рукой — не самая лучшая нанимательница. Она буквально пыталась убить нас вовлекая в свои интриги. Даже эта накидка была не просто наградой. Нам кажется, и эножа Гриляр был схожего мнения, что этот золотой круг должен был стать последним, что он увидит перед смертью. Что-то вроде послания-насмешки.

Закончив рассказ, черноволосый воин взял стоящий на колене шлем и водрузил его на голову, пряча лицо под железной маской. С тихим шелестом по его спине рассыпались покрытые острыми элементами косы:

— Мы ищем работу, если у вас есть дело для слаженной группы, мы готовы его рассмотреть. — Из-под металла его голос звучал приглушённо. Трёхликий поднялся, скрипнув ножками стула. — Нам пора вернуться к отряду.

Берясь за рукоять лежащего на столе меча, убийца cделал это плавно, но так, чтобы это не выглядело неловко. Не рискуя вызвать реакцию резким движением, и не позволяя прогнуть себя под чужие правила.

Великан поднялся вместе с ним и даже начал характерное движение чтобы остановить, но был пресечён самим ярлом:

— Пусть идёт. Проверить эту историю мы не можем, и я запрещаю ему и его людям появляться за стеной. Но и прогонять пока не будем, пусть остановятся в пригороде. Мне нужно подумать.

И обращаясь к самому мечнику, спросил:

— Когда ты собираешься покинуть Въёрнову падь?

Трёхликий поднял клинок придерживая обоими руками и закинул его на плечо лязгнув наплечником:

— Несколько дней отдыха, может неделя. Если найдётся достойная работа, то дольше.

Гортик поднялся и выйдя из-за стола обогнул великана и протянул для рукопожатия руку. Небывалое и редкое дело. Убийца ответил ему тем же, но владетель не торопился разжимать хватку, без сомнения сильной руки:

— Если ты соврал, или принёс для нас всех угрозу, я убью тебя лично. Разорву тебя скакунами на потеху толпе чтобы сбить с тебя эту раздражающую самоуверенность. Ты меня понял?

Убийца ответил уклончиво:

— Хорошо, что мы вам не враги.

Хватка разжалась:

— Ступай. Не испытывай моё терпение. — И махнув командиру стражи, уже разворачиваясь к трону, воскликнул. — Отведите его. Сказано было достаточно!

После посещения ярла целые сутки прошли спокойно. За закрытыми ставнями падал снег, но в натопленном гостевом доме круглосуточно горел очаг и было уютно. Ходоки ели и спали, иногда сменяли Виллерта несущего дозор в коридоре и продолжали накапливать бонусы отдыха.

Талый Воск, черноволосый карл из остатков бандитствующей шайки, нашёл группу с рассветом второго дня.

Карлик вошёл в гостевой дом не придержав дверь, от чего деревянная дура со всей силы захлопнулась, громко брякнув на всё помещение. Постучав сапогами у порога дабы сбить с них снег, он несколько раз встряхнул облепленный снежинками плащ и пошёл к стойке.

Трёхликий поднялся и делая вид, что не знает карла, пошёл по поскрипывающим ступеням наверх, в свою комнату. У Вьёрна хватило ума не идти за ним следом и не приближаться к остальным ходокам, что разместились сбоку от очага.

Он заказал себе пинту пива и выпил её похрустывая сушёной рыбой, прежде чем снял комнату и отправился на второй этаж. Подальше от глаз вездесущих служанок и посетителей.

Но наверху, вместо того чтобы пройти в снятую комнату, он вошёл в открытую. Туда, где горела лучина и отбрасывая жёлтый свет пламени в коридор. Карла встретил тихий, с нотками хрипотцы, голос:

— У тебя хватило ума не подходить к нам в общем зале… это хорошо, садись и прикрой дверь.

Талый Воск исполнил приказ и сел за стол, повернувшись к говорящему за мёртвых боком. Его рука легла на столешницу и пальцы простучали по доскам:

— Как ты и просил… господин. — Последнее слово было произнесено неловко и через силу. — Отряд подготовился и пришёл в город. Мы разместились в двух гостевых домах. Четверо за стеной и ещё четверо по другую сторону пригорода.

На поверхности металлической маски играли блики огня:

— Вас было одиннадцать. Куда делись трое?

Черноволосый бандит скривил тонкие губы:

— Нарвались на горного кота, одного из наших он полоснул по лицу, а второго утащил в чащу, так и не нашли. Ещё один пытался стать вожаком и оспаривал приказы. — Карлы пожал плечами. — Безуспешно.

Трёхликий наклонился, отчего его плечи проступили из мрака попадая в область света лучины:

— Ты должен составить список. Имена, привычки, отличительные черты. Разделишь отряд на части. По четыре карла в каждой. В каждом отряде должен присутствовать боец дальнего боя, защитник, целитель и следопыт. Вы отправитесь в местные леса и горы на неделю и должны принести нам сведенья обо всех имеющихся в округе логовищах. Всевозможные предметы непонятного назначения или хотя бы предположительно открывающие длинные цепочки заданий должны быть доставлены в город. Вопросы?

Вьёрн поёрзал на стуле и спросил:

— Кто ты такой? У тебя имя хотя бы есть? Ребята в полнейшей непонятке, и я тоже. Ждут дележа добычи и удерживать их у в узде долго не выйдет.

— Наше имя тебе ни к чему. Держать отряды в узде и рекрутировать новых сторонников это твоя задача и она окупится сторицей. Вот твоя плата.

На стол легла золотая монета, полученная перед бегством из Юмирона. На мгновенье на лице карла проскочило удивление. Золота он ещё ни разу в глаза не видел, но бандит быстро с собой справился.

— Задача так задача. Я разве против?

Рука сгребла монету, и та, блеснув напоследок, исчезла за пазухой. А трёхликий продолжал отдавать приказы:

— Мы ждём отчёт по проделанной работе в течении недели. Про нашу связь никому не рассказывай, но подготовь себе помощника, который будет в курсе как нас найти, на случай если с тобой что-то случится. Иди.

Такая баснословная сумма послужила достойной мотивацией. Карла со стула как ветром сдуло, а у порога он выдавил из себя нечто, напоминающее неловкий поклон. Что и говорить, мозгов у него хватало, чтобы играть в эту игру по заданным правилам, с прибылью для самого себя.

Трёхликий подождал минуту и спустился в общий зал. Бандита уже и след простыл, а ходоки только-только заканчивали завтрак.

Остаток дня отряд провёл в тренировках и сборах. Виллерт показал говорящему за мёртвых вертикальный разрубающий и боковой рассекающий приёмы. Что позволило ему без вреда со стороны системы добавить их в свой арсенал.

В отличии от заклинаний, силовые приёмы тратили не энергию, но запас выносливости, а их частое исполнение усиленно прокачивало эту необходимую каждому воину характеристику.

Некромантка, взяв с собой Ликвика и Друма отправилась на ярмарку, проходящую в пригороде. Чтобы вернуться к вечеру с несколькими свитками-рецептами зельеварения, глиняными и стеклянными склянками, а также прочими атрибутами настоящего алхимика. А ещё через несколько часов, когда солнце поцеловало горизонт, расправляя над верхушками елей свои последние лучи, говорящего за мёртвых посетил неожиданный гость.

Он возник в самом углу снятой в личное пользование комнаты. Там, куда не доставал свет лучины. Во тьме, подсвеченной угольками четырёх, бесовских глаз.

Трёхликий в этот момент медитировал и от него не укрылись посторонние шепотки и шорохи, а также изменения в течениях вирта. К тому моменту, когда демонический посланник закончил проявление в физическом плане, убийца был уже на ногах, и костяной жезл, увенчанный сушёной головой, был крепко зажат в пальцах его правой руки.

— Это я. Шадарат… сссоветник ярла.

Тёмный эльф находился далеко за пределами таверны, но запретное мастерство позволяло ему общаться на расстоянии. Четыре красных, светящихся изнутри энергией и ненавистью глаза, готовы были прожечь в воителе дырку. Призванный демон ненавидел как самого заклинателя, пленившего его, так и того, кому пришлось доставлять послание.

— Мы можем помочь друг другу. Я помогу тебе воссстановить твоё доброе имя и Гортик пересссмотрит сссвоё отношение, если ты выполнишь для меня работу.

Шипящий акцент тёмного эльфа, в точности передаваемый прячущимся в углу комнаты бесом, раздражал человеческую часть личности говорящего за мёртвых:

— Ты сильно преувеличиваешь наше желание понравиться вашему ярлу. За любую работу полагается плата.

— Конечно. Плата будет доссстойной! Я взял на себя ссмелость приглядеться к твоему отряду внимательнее и заметил, что девушка, зовущая себя Сссеррисой практикует запретное искусство. Если о подобном узнает ярл Гортик или живущие здесь карлы…

Проанализировав эмоциональный всплеск человеческой части личности и признав его уместным, ИскИн не стал препятствовать прорвавшемуся наружу раздражению:

Лицо аватара исказила ярость и губы выплюнули слова:

— Скатываясь в бесполезный угрозы ты тратишь мой время колдун!

Красные глаза, смотрящие на воина из тёмного угла, поочерёдно мигнули:

— Это не шантаж. Я и сам тяготею к удивительной ссиле запретного искусства. Я подарю ей знания в обмен на выполнение вашей группой работы. А вы сами, получите желанное каждому наёмнику серебро.

Трёхликий нахмурился, не сводя глаз с темноты в углу и не забывая анализировать окружающие звуки:

— Что от нас требуется?

Темнота в углу шевельнулась:

— Отправляйтесссь в горы и не тратьте много времени на подготовку. Ворон встретит вас на развилке и поведёт по тропе к железорудным шахтам. Месяц назад там произошёл обвал, а погибшие рудознатцы восстали, нападая на выживших. Я подозреваю, что шахтёры прорыли путь к одному из древних склепов, заброшенных задолго до появления Вьёрновой пади. Если вы не поторопитесссь, всю славу заберёт великан Бъёрн. Я знаю, что он отправил туда группу чужестранцев, но от неё уже неделю нет ни слуху не духу и я подозреваю, что они все погибли. Вскоре он наймёт новых людей, и тогда награда ускользнёт из ваших рук. Вы должны обезопасить шахты и вернуть их под руку ярла!

Глаза-угли погасли и узел тьмы, висящий в углу, растворился, превратившись в самую обычную, не осквернённую чужим присутствием, темноту.