Трехликий II: Черная стража

Глава 8 Рекруты

— Впереди кто-то умер.

Телега выкатила к перекрёстку к обеду и отряду повезло, что некромантка почуяла чужую смерть за версту. Скрипящие колёса буксовали в снежной грязи намекая на то, что их время проходит и очень скоро, гораздо легче будет снять деревянные кругляши и двигаться волоком, чем тащиться, проваливаясь в снег и рискуя застрять.

Из-за чутья некромантки, отряду пришлось спешиться и укрыться в густом ельнике.

Телега с запряжённой в неё флегматичной лошадью, вытащив свою ношу к перекрёстку, привлекла к себе чужие, злые взгляды. На стыке дорог одуряюще воняло бойней, от чего стоящие тут караванные лошади дрожали и пучили свои большие, тёмные глаза.

Деревянные борта стоящих неподвижно повозок были утыканным стрелами, а снег кое-где растаял до самой земли, залитый густой, ещё недавно горячей, кровью.

У торговца и его охраны не было шансов.

Трупы лежали в снегу, окровавленные и изувеченные. Почти два десятка отдавших память аватаров, искалеченных магией и заточенной сталью. Трое охранников приняли бой и получили от озлобленных таким раскладом противников, массу уродующих ударов уже после своей смерти. Мягкие наконечники стрел из дрянного метала не смогли пробить их кольчуги и нападавшим пришлось вступить в рукопашную схватку. А вот кучеры, напротив, погибли практически сразу, один так и сидел на облучке со стрелой прямо в черепе, другой валялся под колёсами, поймав своей грудью сразу тройку пернатых смертей.

Корис Клэйн тоже был здесь. Лежал в окружении напавших на него карлов. Изрубленный так, что становилось понятно — он разозлил налётчиков и разозлил крепко.

Его клинок вдоволь напился крови, а магия разорвала пару оказавшихся не в то время и не в том месте бандитов.

Остальные трупы принадлежали налётчикам. Они все были карлами. Караванщики проредили их отряд на треть, и теперь более удачливые ходоки раздевали трупы и рылись в повозках.

— Слышь, Хегин, это чё за телега? Разве одна из каравана?

Обратившийся к лидеру банды ходок-налётчик перестал мочиться и заправив детородный орган в штаны, подтянул ремень. Примеряющий трофейные доспехи Хегин, сбросил с себя слишком большой нагрудник и спрыгнул с телеги в снег, вытаскивая из-за пояса боевой топор:

— Да ни хрена! — Свистнув он привлёк внимание остальных бандитов. В отряде кроме карликов представителей других рас не было, потому как ближайшим городом-колыбелью был Сьётунхейм, вотчина горного рода. — Кто ни будь в курсе, что это за хрень?

Два десятка мрачных разбойников-ходоков собралось вокруг своего лидера сверля взглядами подозрительную старую клячу, несмотря на запах крови продолжающую вытягивать телегу на перекрёсток. Колёса вязли в снежной грязи и у неё ничего не получалось, а чем больше не получалось, тем более чуждо она смотрелась.

— Это наша телега.

Спокойный голос говорящего за мёртвых заставил карлов развернуться. Недисциплинированные и слишком положившиеся на свою численность, они даже не подумали выставить охранение и сейчас за это расплачивались.

Жадные, карие глаза черноволосого Хегина прошлись по великолепному доспеху из кожи болотного короля и чешуи гидры, по невероятно большому, чёрному мечу, и остановились на лице, закрытом тёмной, стальной маской.

После работы в кузнице Песок, чернённые маски из металла являлись отличительной чертой отряда. Единственной, кто не носил подобную маску — был Серриса, но и она успела модифицировать свою, кожаную. Добавив в к ней кристалл из трофейной диадемы.

Шлем, укрывающий голову трёхликого был страшен и походил на произведение искусства. Защищающая лицо маска, копирующая очертаниями обычное человеческое лицо, переходила в десятки тугих пучков лошадиных волос, с закреплёнными на этих «косах» острыми лепестками чешуи и фрагментами мелких костей уничтоженных на болоте существ, наточенных и ниспадающих на плечи подобно диковинной, длинной причёске. Косы не были бесполезным украшением, вместе со скрытой под ними кольчужной деталью, они защищали шею от физического урона и делали это — прекрасно.

А венчала всё это покрытая рунами, четырёхзубая, костяная корона.

Мало кто знал, что перерубить такие косы обычным оружием чтобы достать до тела — не лёгкая задача. А уже если кто-то попробует ухватить за них незащищённой рукой или упаси бог укусить, подобному существу не позавидуешь. Ведь затачивались кости и чешуя совсем не напрасно.

Бандит усмехнулся и хрипло выдал, выпуская изо рта пар при каждом слове:

— Здоровый тип. Красивый доспех. Шикарный меч… Где твои друзья приятель?

Карлы начали охватывать убийцу с двух сторон, когда со стороны увязших повозок раздался новый голос. В этот раз женский:

— Его друзья здесь тупой ты п*здюк.

Первым из-за утыканного стрелами, деревянного борта, вышел Виллерт. Крупный, мускулистый воин заменил бинты на кожаные ремни, носил на голове железную чернённую маску, какую карлы уже видели на лице стоящего перед ними мечника, но в отличии от говорящего за мёртвых, шлем алебардиста был более цельным и походил на диковинный-рыцарский. А его экипировка, несмотря на схожие материалы и цвета, изобиловала куда большим массивом металлических деталей. Чёрные, стальные наплечники, сверкали вязью выточенных на них рун, а алебарда после памятного боя в логове жаболюдов, сочилась редкими каплями яда.

Некромантка вскочила на обозную телегу за его спиной чтобы в случае нужды обрушить заклинания с её вершины. Воздух полнился необходимыми ей энергиями, а суставы ныли от желания спустить эту силу с цепи. Навершие ядовитого посоха отражало настроение хозяйки и разбрасывало скупые, зелёные искры. А модифицированная кожаная маска, по центру лба которой художница вшила кристалл из трофейной диадемы, была всё так же ужасна.

На ум колдуньи пришла мысль, что она могла бы использовать уже зарекомендовавший себя способ: поднять бесконтрольных мертвецов, вдохнуть в их тела подобие жизни за счёт произошедшей здесь трагедии и смотреть со стороны, как ходоки-карлы будут гибнуть от рук своих же, павших товарищей.

Но безымянный распланировал всё иначе.

Со стороны раздался звон, и бандиты вздрогнули, окончательно сбиваясь в кучу и понимая, что оказались в полном окружении.

Друм ударил шестерёнкой о шестерёнку выходя из-за придорожной ели. Отряхивая сапоги из кожи крокотайла от налипшего на них снега, карл остановился метрах в семи от перекрёстка не желая сокращать дистанцию. Группа усвоила урок и больше не работала тесной кучей, рискуя навредить друг-другу.

— Пятеро против двух десятков? — Названный Хегином огляделся и сплюнул на землю. Подкинув в воздух топор, он ловко поймал его, выдавая навык метателя. — Что вам надо ребятки?

Убийца видел, что несмотря на показную дерзость, ходок трусит. Вирт шептал карлику в уши «не связывайся!» и толкал в плечи «беги!». Разница в развитии аватаров перекатывалась в вирте невидимой угрозой — чувством опасности и беспокойством.

Из-под маски раздался хриплый, приглушённый голос:

— Вы встанете на колено выразив этим уважение и способность подчиняться. А те из вас, кто не умеет слушать, будут уби…

Договорить ему не дали, Хегин метнул топор и заорал «Х*ярь!» после чего и сам бросился в бой.

Говорящий за мёртвых пошатнулся чтобы траектория броска пришлась на широкое лезвие покрытого рунами меча. Раздался звон, а затем он бросился вперёд, скидывая со своего плеча клинок и используя подсмотренный у Виллерта, таранный приём.

Пройдя проверки силой и выносливостью, он многократно ускорился, используя набранную инерцию и длину меча для сокрушительного удара по всей траектории своего движения.

Рывок как простейший силовой приём не требовал особых физических действий. Никакого бега или прыжков. Для активации достаточно сделать шаг наклоняясь и перенося весь вес на переднюю ногу, чтобы выставив клинок в сторону задействовать нужный приём и заставить вирт выпустить тебя стрелой по направлению взгляда.

Перекованный из чёрных искр клинок, был слишком тяжёл для его руки. Ковался с тем учётом, чтобы прокачивать силу и выносливость, да и не был предназначен для обмена ударами. Обоюдоострое, широкое лезвие, рассекло карлов прямо во время рывка и фонтаны крови ударили в небо, шокируя как его спутников, так и бандитов.

Никто не ожидал столь быстрой расправы, даже те, кто не понаслышке знал о силе трёхликого.

Первый же удар убил троих и тяжело ранил ещё двоих. Продолжая движение и пользуясь инерцией, меч был перенаправлен и описав дугу собрал кровавую жатву по другую сторону от владельца. Попытавшихся зажать его в клещи карлов не спасали кольчуги, добротные щиты и выставленное в попытке парировать оружие. Окровавленное лезвие проходило сквозь крепкие тела с хрустом, разрубаемых костей и металла.

Они привыкли давить безбашенной массой. Ослабляя своих противников десятками стрел из засады, а затем наваливаясь целой гурьбой. Налетали со всех сторон с гиганьем и хаканьем с самого рождения, не встречая врагов, настолько превосходящих их по развитию.

Брызги крови дугой разлетелись в направлении выживших ходоков и заляпали их лица и бороды, прошлись по одежде и волосам. Оглушённые увиденным они остановились. Кто-то выругался, кто-то охнул, но безучастных средь них не осталось.

Запоздалая стрела ударила мечника в грудь, но не выдержала столкновения с чешуёй гидры, и сломанная отлетела прочь. Трёхликий вонзил меч в землю, и кровавые капли устремились по чёрному инструменту к подтаявшей жиже.

Железная маска вновь разразилась хриплым и спокойным гласом:

— Вы можете отдать свою память вирту или жить дальше. Мы просим от вас клятву верности и службу, обещая взамен силу и процветание. Что скажите воины? — Трёхликий обвёл ошеломлённый десяток ходоков взглядом и повторил вопрос. — Что скажите⁈

Разорившие караван замешкались и сбились в кучу. За их спинами ещё раз лязгнул шестерёнками карл. Подошедший на расстояние рывка Виллерт сказал пару слов на языке мёртвых, а Серриса, видя, что те не торопятся принимать предложение, взмахнула своим ядовитым посохом и прокричала:

— Со слухом проблемы⁈ На колени убл*дки!

Народ был не в духе от происходящего, но никому не хотелось повторять судьбу рассеченных тел, что валялись в красном снегу. Один из поражённых чёрным клинком был всё ещё жив и даже находился в сознании. Трёхликий повернул к нему голову, нахмурил брови и вырвав меч из снега ударил по широкому клинку ногой, подбивая его и отправляя прямиком в лицо выжившего.

Тихий, обречённый скулёж сидящего на земле карла — прервался.

Широкое остриё вошло точно в переносицу, рассекая голову на две половины. Труп завалился назад, а отсечённая часть головы с красными от лопнувших капилляров глазами съехала по наклонённому, и опущенному в снег под собственным весом, лезвию.

Говорящий за мёртвых не мог удерживать тяжёлый клинок на весу длительное время в горизонтальном положении и ориентировался в большей степени на размашистые удары при помощи обоих рук или вот такие, резкие выпады, с подбивом от земли ногой по его плоской части и быстрым переходом меча из вертикального положения, в горизонтальное-атакующее.

Когда он наносил удар, воздух гудел, пропуская через себя заточенную, чёрную тушу.

К тому моменту, когда клинок занял положенное ему место на плече лидера отряда, на специальном металлическом ребре, защищающего шею убийцы от его же меча, карлы из бандитствующей шайки, повалились коленями в грязь, сверля его кто злобным, а кто и испуганным взглядом.

Трёхликий спокойно подошёл ближе, заставив поверженных ходоков раздаться в стороны, где они упёрлись в подступивших со всех сторон воителей из его отряда и окончательно сбились в обречённую и жалкую кучу. На перекрёстке пахло дерьмом и мозгами, а на языке всех присутствующих катался привкус железа:

— У вас слабая оснащённость. На лицо отсутствие дисциплины и развитых аватаров. Этот меч… — Убийца толкнул клинок плечом и тот, вгрызаясь в землю, упал между двумя ближайшими пленниками. — … зарубил девятерых из вас и убил бы остальных. Но знаете, что мы скажем?

Трёхликий обвёл забрызганных кровью карлов взглядом:

— Вы сможете так же. Сможете раскидывать своих врагов целыми группами. Сможете сражаться лучше других и будете богаче других. Поднимайтесь с колен и погрузите мёртвых в повозки. Всё что успели награбить верните на место, распределим трофеи позже, но, если кто-то что-то присвоит… — Трёхликий сверлил взглядом ходока-карлика, на чьём поясе болтался меч торговца. — … мы лично лишим его головы.

Закинув тяжёлый меч обратно на плечо, убийца указал свободной рукой на едва укрытые снегом ели:

— Если кто-то хочет уйти, он должен бросить дистанционное оружие и бежать сейчас. Другого шанса не будет.

Ходоки переглянулись, черноволосый карл со свежим шрамом на подбородке стрельнул глазами в сторону некромантки и спросил, сверля убийцу напряжённым взглядом:

— И что? Вот так просто отпустишь?

Губы говорящего за мёртвых растянулись в улыбке, человеческая часть личности чувствовала свою силу и это прорывалось в эмоции. Но ИскИн продолжал оставаться хладнокровным. Из-за железной маски, никто не увидел дрожь рассинхронизации прошедшей по лицу аватара:

— Мы убили половину из вас за пару ударов сердца. Идите и ищите смерти, или оставайтесь и станете сильнее. Выбор за вами.

Видя нерешительность бандитов, в дело включился Друм:

— Вставайте черти! Кому сказано⁈ Долго в грязи извиваться будете? Трупы в телегу, хабар тоже, и ходу!

Раздавая тумаки и пинки, ходок поднял ватагу на ноги и вывел из оцепенения заставив работать. Серриса к этому моменту встала рядом с мечником и понизив голос спросила:

— Бога ради, может объяснишь, что ты задумал?

Трёхликий наблюдал за мокрыми и грязными ходоками, отложившими оружие чтобы выполнить его приказ. С угрюмыми матами на устах они переругивались и стаскивали останки к повозкам каравана. Уйти никто не решился.

— Они соберут мертвецов для тебя. А мы соберём кровь для меча. Руны требуют крови. Друм и Ликвик останутся здесь, помогут и прикроют. Мы нагоним вас ближе к городу. Дождитесь нас на его окраинах.

Серриса внимательно на него посмотрела, кивнула, и развернувшись пошла к повозкам:

— Идём Вилли-пупс, у нас есть задание!

Вонзённый в землю чёрный меч целился рукоятью в небо, а выполненный в виде головы дракона противовес, оглядывал вечно живыми глазами заляпанную кровью развилку.

Он был голоден и осматривался своими змеиными зрачками с неспешностью злого, но хладнокровного хищника.

Говорящий за мёртвых похоронил останки, найденные на вершине затопленного храма, на кладбище в Песках, договорившись с местными провести заупокойный ритуал и получил за это награду. Знания о рунах, ранее ему «неизвестных», куда более энергоёмких и эффективных, впечатались в память убийцы подобно шрамам от раскалённого клейма.

И он их использовал.

Перековав чёрные искры с добавлением нового металла в нестандартно тяжёлый, двуручный клинок, он прошёл проверки удачей и ремеслом, получив в свои руки самый настоящий, великолепный предмет, дающий его владельцу сразу три дополнительных параметра. Кроме того, в отличии от одноручных, зачарованных уже после своего создания, парных мечей, двуручник был покрыт рунами прямо во время ковки, что стало возможным исключительно из-за того, что его основа уже была пропитана магией и длительное время использовалась.

Помощь некромантки повлияла на название меча, из-за чего система присвоила его на языке мёртвых:

Сик’Карак (Глодатель костей)

Невесомый таран: с тановиться легче для своего владельца с каждым убитым, вплоть до полной невесомости, при этом для всех остальных набирает вес и становиться плотнее-крепче. До 10краткого увеличения… или смерти владельца.

Демонический разум : требует периодической, ритуальной кормёжки, угрожая в случае голода вытянуть силы из своего владельца и даже убить его при длительном, многодневном голоде. Питает руны короля, пришедшего с болот, не позволяя им поглощать энергию его резервуара.

Если не кормить клинок, комплект начнёт тянуть энергию. А когда та закончиться… все бонусы к силе и живучести, вся подвижность, связанная с даруемой им ловкостью, станут не важны.

Потому что следом за энергией в ход пойдёт кровь его аватара.

Даже любовница говорящего за мёртвых, Серриса, не знала всей правды о созданных убийцей вещях. Он поделился со своими товарищами силой рун так же, как они поделились с ним известной им магией и собственной кровью. Но рунный рисунок, выточенный на деталях его экипировки нес в себе иной смысл. Не усиливал отдельные атрибуты, а формировал единую связь каждой отдельной детали. Комплект был книгой, на которой он писал историю убитых им существ, и каждая страница была продолжением следующей, вплоть до меча, который являлся финалом.

Королевский доспех пожирателя топи.

Аура пожирателя топи: Этот доспех плоть от плоти болотных тварей и дарует владельцу и его ближайшим союзникам свойственную им силу.

Средняя защита от болезней. Средняя защита от удушья. Средняя защита от ядов.

Наследие гидры: при получении ранения моментально начинает цикл исцеления, завязанного на ускоренную регенерацию. Тратит собственную энергию комплекта, а затем магического резервуара владельца. Не работает против ожогов. Восстанавливает прочность экипировки.

Хладнокровный : при любой погоде покров доспехов остаётся прохладным и не позволяет существам, реагирующим на тепло, разглядеть его владельца.

Трёхликий слышал шёпот меча. Пока ещё невнятный, довольный смертями и кровью, пропитавшими окружающий снег. Клинок не мог пожрать энергию без воли владельца, без контакта с ним, без команды. И шипел в их раздвоенном разуме, не понимая, почему его хозяин медлит.

Но говорящий за мёртвых знал, что кормёжка может быть связана с риском. И потому он отправил караван к городу, оставив подле себя лишь Друма и Ликвика ради прикрытия.

Чтобы на практике узнать каково это. Кормить созданного своими руками — демона.

Говорящий за мёртвых взялся за рукоять. Пальцы, втиснутые в кожаные перчатки, покрытые с тыльной стороны композитным доспехом, а с внешней толстой жаболюдской кожей, такой, какую вот так с нахрапа не разрезать обычным ножом, сомкнулись под навершием. А тонкие губы, скрытые железной маской — прошептали:

Питайся.

Кровь на перекрёстке вскипела, а земля вспучилась пузырями и с чавканьем выпустила из своих недр кровавый пар. Снег таял под жаром магии, а розовая дымка сползалась к мечу со всех сторон, пока не потёрлась о сапоги мечника и не поплыла дальше, прямо в раззявленную пасть костяного навершия, чья голова ожила и исказилась, поглощая разлитую по перекрёстку силу.

На мгновенье перекрёсток исчез, и продолжающий сжимающий рукоять трёхликий увидел совсем другую картину. Демоническую тварь, созданную ударами молота и переплетением разных школ магии. Пламенем заклятья огненного щита, смертями на лезвиях чёрных искр и некромантией Серрисы.

Хаосом.

Всё закончилось через минуту. Не было больше кровавых отметин, не осталось и снега. С высоты птичьего полёта на белоснежной, заснеженной местности, перекрёсток выделялся чёрным пятном.

Энергия страданий и смерти так любимая колдуньей, впиталась в клинок без остатка.

Убийца вытащил оружие из земли, пробежался глазами по заточке, отметив, что несмотря на недавний бой на нём не осталось зазубрин и сколов, а затем, забросив тяжёлый меч на плечо, зашагал к телеге.

Зверь внутри комплекта затаился, довольный и сытый.

Смерти карлов облегчили клинок, но не сильно. Оценивая его вес ИскИн считал, что ушло не более сотни грамм, но стоило учитывать, что для остального мира он потяжелел на столько же, а значит будет разрубать кости и доспехи с ещё большей силой, разнося чужую защиту вдребезги.

Таким он и создавался. Чтобы если не разрубить кольчугу, то переломать под ней все рёбра искромсав осколками лёгкие. Но вышло куда лучше, чем затевалось.

Взобравшись на телегу и сев на мешки, уложив клинок в сторонке, трёхликий услышал вопрос от Друма, сидящего прямо за его спиной вместе с Ликвиком. На лавке, с которой управлялась кобылка:

— А зачем разделяться было? Не боишься, что девчонку твою вредную эти идиоты пристукнут в дороге?

— Она некромант, а Виллерт не обычный воин. Их так просто не взять. Карлы им не противники, даже если наваляться все вместе и нанесут первые удары неожиданно, у воина хватит сил отправить их в вирт одного за другим.

Говорящий за двоих не стал рассказывать про амулет, что напитанный тёмной силой раз в месяц мог возвратить колдунью с того света. Волшебная вещица уже спасала её однажды, когда трёхликий свернул художнице шею, выбросив из здания в Юмироне прямо на мостовую.

Телега миновала перекрёсток под карканье рассевшихся у дороги ворон.

Ходоки ехали много часов, видя в снегу колею от прошедшего по тракту каравана. Несмотря на мрачные прогнозы Друма, следы уходили к показавшемуся на закате городу, что намекало на благоприятный исход.

Серриса ждала их в небольшой роще, куда сворачивала продавленная колёсами колея. Она всё рассчитала верно. Солнце клонилось к закату, смеркалось, а разведённые костры было видно издалека.

Местность плавно переходила в горы и поселение под названием Вьёрнова Падь, раскинулось на горном склоне по левую руку от рощи. Город выстроился вокруг небольшой крепости и был окружён деревянной стеной. Обширные предместья в многие десятки если не сотни дворов, кормили небо белым дымом из печных труб, а запертые ставни, сверкали изнутри жёлтым светом разожжённых лучин.

— Давай родная! Пошевеливайся!

Друм всё понял верно, приметил костры и съехал с дороги углубляясь в лесную чащу. Небольшой «карман», окружённый ельником, привёл прямиком к Серрисе и торговым повозкам.

Хмурые карлы подобно воронью сидели тут и там, таращась на трёхликого из повозок. Некоторые грелись у костров, старательно пряча глаза и делая вид, что греются. Никто из них не знал, как именно себя вести. Уходить они не решались и поэтому тихонько переговаривались, ожидая развязки.

Приехавших встретила колдунья. Она подошла, утопая по щиколотку в снегу, и кутаясь в тёмнозелёный плащ, спросила:

— Где вас черти носят? Плетётесь как черепахи. — Бурчала вредная, вечно недовольная некромантка. Как только ноги говорящего за мёртвых коснулись земли, она немедля к нему пристала. — Зачем они нам? Не свежаки конечно, но тот ещё сброд. Один другого хлеще.

Трёхликий прошёл мимо не удостоив её даже взглядом, но ответ она всё же услышала:

— Они станут первыми камнями, которые лягут на фундамент будущего клана.

Ноги несли его к костру, к одному из тех, кто мог сойти за нового лидера этой шайки. Черноволосому карлу, не побоявшемуся заговорить с ним на перекрёстке. Тот, кто носил имя Хегин и был прошлым вожаком этой банды, погиб под ударом огромного меча и сейчас его останки лежали среди остальных окоченевших тел в одной из повозок.

Карл встретил убийцу в компании двоих соплеменников. При приближении мечника они повернулись и занервничали. Вирт продолжал давить им на психику, сообщая, что уровень развития его аватара очень сильно превосходит их собственный.

— Как тебя зовут?

Черноволосый опустил руку на томящийся в поясной петле кинжал и вздёрнув нос ухмыльнулся:

— Друзья называют меня Талый Воск.

«Друзья» было произнесено с нескрываемым сарказмом, а нежелание сообщать имя было ожидаемо и понятно. Воры и душегубы будут умерщвлены если о их делах узнают местные и поймают. Но убийца был не из тех, с кем можно играть в такие игры. Он сжал пальцы на рукояти меча с такой силой, что кожа перчаток захрустела и спокойно повторил вопрос:

— Имя.

Бандиты почувствовали опасность и попятились от того, кто предпочитал имени кличку. Но и черноволосый карл дураком не был, убрал руки от пояса и показал раскрытые ладони:

— Вьёрном назвался от рождения, не горячись.

Ответ был верным. Машинной частью своего разума мечник видел закреплённое за аватаром имя. Он потянулся к поясной сумке и вытащил из неё звякнувший мешочек:

— Здесь двадцать две монеты. По две на каждого из выживших. Твоя задача полностью экипировать своё подразделение. У каждого из них должен быть рюкзак и спальник, вещи необходимые для приготовления пищи и разведения костра. Каждый из карлов должен иметь оружие и средства индивидуальной защиты. Это понятно?

К тому моменту, когда он закончил говорить, к костру стянулись остальные бандиты. Они слушали и делали выводы. А Талый Воск получив в руки кошель взвесил его в пятерне и сказал:

— У нас уже есть всё необходимое. Спальники и палатки в лагере. Там же общий котёл. — Черноволосый убрал мешочек за пазуху. — Ты же не думаешь, что мы свежерождённые?

— Мы думаем, что можем убить вас всех одним ударом. С этой минуты вы обращаетесь к нам «господин». Веди людей в ваш лагерь, собирайте вещи и возвращайтесь в город, найдёте нас там и мы расскажем, что делать дальше.

Показывая, что разговор окончен, говорящий за двоих прошёл мимо карлика, идя к следующему костру, над которым Друм уже вывешивал котелок. Ему в спину ударил вопрос:

— А если мы исчезнем с твоим серебром? Как ты найдёшь нас?

Мечник не стал останавливаться и ответил прямо на ходу, не оборачиваясь:

— Глупцы сами находят смерть, ей незачем их искать.

Лингвистический аппарат раздвоенного разума совершенствовался, и от было молчуна не осталось и следа. Трёхликий разговаривал и учился играть словами, дополняя обычную человеческую речь аналитикой окружающих людей.

Он показал карлам силу и напугал их на перекрёстке, теперь же настала пора показать им свой разум и хладнокровие, умение отдавать приказы и быть благодарным за их исполнение.

Им захочется ещё серебра и захочется стать сильнее. В этом обе его личности были уверены.

Ну а если он ошибётся, это не сыграет особой роли в его дальнейших планах. Города-колыбели полнятся свежерождёнными и материала для вербовки всегда будет в достатке.

У костра, понизив голос, его передразнил Друм:

— «Глупцы сами находят смерть, ей незачем их искать». С каких это пор ты заделался пафосным индюком?

Трёхликий проигнорировал вопрос. Усаживаясь на заботливо развёрнутый Серрисой спальник и откладывая меч он поблагодарил колдунью кивком и уставился в темноту окружающего леса. Ровно так как делал всегда, чтобы уберечь свои глаза от света и не дать им ослепнуть.

Солнце уже зашло и на лес опустилась тьма.