Травоядный. Том III

Глава 16 Травоядный

— А вот и она… — прошептал я, доставая из-за пазухи бывшего капитана то самое ядро твари, что вручил мне воронид. — Эта штучка мне ещё пригодится.

Зайцы вовсю шмонали трупы, выуживая всё, что представляло хоть малейшую ценность: ржавые кинжалы, потёртые монеты, обрывки ткани. Обнажённых мертвецов сбрасывали за борт, в тёмные воды, где их уже ждали местные акулы, чьи плавники мелькали в отблесках заката. Я прошёлся по палубе, залитой липкой кровью, что пропитала доски и стекала в щели, и остановился перед пленниками, стоящими на коленях. Меня всё ещё потряхивало — потоки энергии, впитанные из павших от моей руки, бурлили в венах. Сила распирала, особенно после львида, и рвалась наружу, требуя выпустить её, покромсать кого-нибудь на куски. Но я стиснул зубы и держал себя в руках.

— Как быстро меняются обстоятельства, да? — спросил я, заглядывая в глаза зверлингам, чьи морды были перекошены смесью страха и ненависти.

В живых осталось всего десять моряков. Особых причин сохранять им жизнь у меня не было — по крайней мере, не всем. Нужно сразу показать, что они для меня значат.

— Имя? — бросил я первому, птицлингу-пеликану.

Он выглядел старым: перья местами выцвели, но глаза оставались ясными, цепкими. На воина не похож — скорее клерк или книжник.

— Ма… капитан, — заговорил сбоку грузный зайцид. Из наших уцелело лишь девять, не считая меня и Уггеля. — Моё имя Тронт, — он слегка поклонился, скорее рефлекторно, чем из манерности. — Этого вытащили оттуда, — он мотнул головой в сторону юта.

«Хм… навигатор? На штурмана не тянет…» — подумал я, разглядывая птицлинга.

— Эд Сант-Кос, — дрожащим голосом ответил тот.

— Тебе страшно, Эд? — спросил я, прищурившись.

— Д-да… вы же всех убили…

— Верно, убил. Вас, скорее всего, тоже убью, — сказал я, и он опустил взгляд, в котором застыло отчаяние. — Если не окажетесь полезны.

Он резко дёрнул головой, его громадный клюв качнулся, и в глазах мелькнула надежда.

— Я навигатор, господин! Двадцать лет в море! Знаю всё от мыса Клыкастых Королей до Ледяной земли! — возбуждённо выпалил он. — Я буду вам полезен! Буду! — Он встретился с моим холодным взглядом и снова опустил голову. — Капитан…

Я шагнул в сторону, не удостоив его ответом. Следующим на коленях стоял израненный барсук. Тело в старых шрамах, глаза злые, сверлящие — в них сквозила неприкрытая жажда убийства.

— Имя? — спросил я.

— Да пош… — начал он, но договорить не успел.

Широкое лезвие вонзилось ему в череп, хрустнув костью. Уггель где-то раздобыл добротный боевой топор и, не теряя времени, решил его опробовать. Отличный момент.

«Молодец, хороший пёсик. Нельзя позволять шавкам лаять на хозяина», — подумал я с ухмылкой.

Я шагнул дальше. Передо мной стояли двое совершенно одинаковых опоссумов. Они уверенно смотрели мне в лицо — без тревоги, без угрозы. Может, слабоумные? Рядом только что зарубили их товарища, его мозги разлетелись по палубе, даже забрызгав их серую шерсть, а им хоть бы что.

— Капитан! — звонко бросил один.

— Капитан! — весело подхватил другой.

— Вы меня не боитесь? — спросил я, приподняв бровь.

— Прощения просим! — сказал первый. — Меня Криш зовут! Талантливый парусный!

— Просим прощения! — добавил второй. — Эдра я! Паруса на мне!

— Парусные мастера? А Дар какой?

— Духовный Дар! — отозвался Криш. — Узы!

— Физический Дар! — бросил Эдра. — Новая ступень!

— Не понял, — сказал я. — Это что ещё за Дары? — Я глянул на Уггеля за их спинами.

— На меня не смотри, капитан, я о таком впервые слышу, — отмахнулся он, вытирая топор о штанину.

— Наши Дары! — сказал Криш.

— Дары наши! — вторил Эдра.

— И что за Дары?

— Наши.

— Наши, да.

Нет, они точно с прибабахом.

— Позвольте, я объясню… — попросил навигатор.

— Давай, объясняй, — согласился я. Сейчас он сделает всё, чтобы доказать свою полезность.

Старик труслив, но, похоже, в деле разбирается. Скорее всего, его я оставлю. Навигаторов среди нас нет, а моряки мы так себе — большинство даже плавать не умеет. Эти двое странные, но чутьё подсказывало: в них есть толк.

— Узы — это духовный Дар, он… соединяет два ядра души некой нитью. Они видят, слышат, чувствуют одновременно — два тела словно едины, — медленно рассказывал он, теребя пальцы. — А Новая ступень — это усиление… Все навыки, силы, выносливость, ловкость, восприятие — становятся сильнее с каждой ступенью. Этот Дар считается слабым, но… — Он замолчал.

— Продолжай.

— Узы, благодаря им, Новая ступень работает на двоих — в два раза больше силы.

Интересно. Дар, усиливающий сразу двоих, да ещё с возможностью общаться в пространстве. Несколько углов зрения, максимальный радиус восприятия. При правильном использовании — весьма полезно.

— Значит, Узы соединяют разумы, а Новая ступень усиливает связанных? — уточнил я.

— Да, только есть нюанс.

— Какой же?

— Посмотрите на них.

Криш увлечённо изучал свои лапы, будто видел их впервые, а Эдра покачивался из стороны в сторону, глядя то в небо, то на Уггеля. Они не выглядели пленниками — никакого волнения, беспокойства.

— Два разума воедино. Вдвое больше ощущений, боли, силы, — проговорил я. — Используя эти Дары, они сходят с ума.

— Да, рассудок не справляется с такой нагрузкой, — подтвердил пеликанид.

Вот оно как. Но для меня это ничего не меняет. Они будут полезны, пока не сойдут с ума окончательно.

Я глянул на остальных, стоящих на коленях: два матроса, один клерк — возможно, казначей, три воина и один…

— Эй! А ты кто на корабле? — бросил я вараниду с края.

У него была тёмная чешуйчатая шкура, глаза острые, взгляд непоколебимый. Сильный — это было видно по осанке, по тому, как он держался даже на коленях. Но я заметил ещё кое-что.

— Шкипер. Сур — моё имя, — ответил он. — Всё имущество в моём ведении. — Голос твёрдый, жёсткий, без высокомерия, лишь с холодной уверенностью.

— Сколько стоит твоя жизнь? — спросил я.

Он ответил, не задумываясь ни секунды:

— Десять золотых за двадцать дней.

В нём было то, что всегда жило во мне: алчность, присущая тем, кто знает цену своей жизни. Есть вещи, ради которых стоит умереть — семья, любовь, верность сюзерену. А есть вещи, ради которых стоит рисковать — деньги. Когда цель становится важнее высоких материй, ты начинаешь считать стоимость времени, шрамов, каждого вздоха. Деньги дают власть, уверенность, силу — ту, с которой приходится считаться. И он это понимал так же чётко, как я.

«Говорят, верность нельзя купить. Неправда. Всё дело в том, сколько платишь и кому», — подумал я.

— Даю пятнадцать.

— Согласен, — отозвался он.

— Остальных убить, — махнул я лапой и пошёл по палубе.

За спиной раздался шум: кто-то вскочил, но тут же одному снесли голову, других нашпиговали стрелами и ножами. Даже Сур мгновенно отработал своё — сломал шею соседу одним движением. В них не было ни толка, ни потребности. Я видел, кто бесполезен, а кто всё ещё цеплялся за старую гордость. Гордость — порок.

«Пятнадцать членов команды. Не так много, как хотелось бы, но и не мало, — размышлял я. — Есть навигатор, два парусных спеца — похоже, неплохо разбирающихся в корабельном деле. Или я слишком надеюсь на двух сумасшедших? Ну и шкипер, естественно».

Теперь нужно наладить работу на судне. И главное — выбрать квартирмейстера. Мне не хотелось возиться со всем дерьмом на корабле. Взгляд невольно упал на Уггеля. Он уже был воплощением этой должности — тот, кого будут бояться и уважать. Если бы не команда, по большей части состоящая из зайцев, ненавидящих хищников. С этим быстро не разберёшься.

Я вошёл в каюту капитана — просторную, пропахшую табаком и морской солью. Широкий стол у задней стены был завален бумагами, рядом — сундуки, шкафы, карты, книги. Всё нужно изучить. Первым делом я открыл сундуки. И, честно говоря, это было разочарование. Денег мало: около семидесяти золотых и двести серебряных. С учётом того, что шкипер берёт пятнадцать за двадцать дней, это почти ничего. Хреново, что сказать. Но были и плюсы: дорогое оружие — пара сабель с гравировкой и кинжал с рубином в рукояти, несколько ядер тварей, запас маринованных персиков. Пригодится.

Остаток дня я посвятил изучению корабельных журналов и дневников предшественника. Оказалось, «Скупая» — так звали корабль — занималась разным: в основном контрабандой, но не брезговала легальной торговлей с нейтральными портами и работорговлей. Пару раз даже пиратствовала. Весьма недурно.

— Только теперь у меня нет элементалов… В прямом столкновении нас разнесут на расстоянии, — пробормотал я, откинувшись на резном стуле, скрипнувшем под весом. — Сюда бы Фиро… Неужели ты правда помер?

Я встал и прошёлся по каюте, остановившись перед широкой настенной картой этого мира. Она была детальной: течения, торговые пути, пометки чернилами. Вглядываясь в неё, я находил слишком много совпадений со своим прежним миром.

— Что же это за место? Звёзды те же. Континенты другие, но в общем — похожие, — размышлял я вслух, проводя пальцем по изгибам берегов.

— Что сказала⁈ Да я тебе башку ушастую оторву! — прогремел рёв Уггеля с палубы.

— О, уже началось, — вздохнул я и направился наружу.

Шайя стояла с кинжалом в лапе, переступая по кругу, её глаза горели яростью. Уггель замер напротив, сжимая топор, его шерсть топорщилась от злости. Пятёрка зайцев окружили их, но в драку не лезли. Только я заметил, как Капюшон начал обходить волка по широкой дуге, пряча кинжал в рукаве. Вот почему мне нужен квартирмейстер — и почему Уггель пока им быть не может.

— Мы больше не рабы! Ты не смеешь мне указывать! — шипела Шайя, её голос дрожал от гнева.

— Иди ты нахер, ушастая! Кока зарубили, а жрать кто готовить будет? Других баб я тут не вижу!

— Как насчёт волчатины⁈ — бросила она и рванула на него.

Я в тот же миг потянул вихристую энергию и промчался по палубе! Её кинжал метнулся к его шее, а Уггель ударил топором! В этот момент Капюшон бросил кинжал в спину волка! Я рубанул ногой под колено Уггелю — тот согнулся, и лезвие просвистело над его головой. Тут же призвал дым, выпустив его на волю, и перехватил руку Шайи!

— Эй! Ты чего ещё…! — заорал он.

Я ухватил его за шею, а Шайю за уши, влил энергию в мышцы и со всей силы столкнул их лбами! Зайчиха отлетела, её бровь рассекло, кровь потекла по морде. У Уггеля начал заплывать глаз.

— Лучше? — спросил я, отряхивая лапы.

— Он хищник! — прошипел Капюшон. — Ты же тоже заяц, почему защищаешь его⁈ — крикнул он, сжимая кинжал у подбородка, будто ждал атаки.

На палубу поднялся варанид.

— Сур, — позвал я.

— Да, капитан? — отозвался он, выбираясь из люка.

— Уггелю и Шайе — двадцать плетей, — сказал я и глянул на Капюшона. — Этому — сорок.

— Как скажете, капитан.

— Теперь мы твои рабы, что ли? — ядовито спросил Капюшон.

«Похоже, мне всё-таки стоило его убить», — подумал я.

— Вы теперь в моей команде. Пока вы на этом корабле, ваши жизни принадлежат мне, — спокойно проговорил я. — Или ты хочешь оспорить моё право быть капитаном?

Я шагнул к нему. Он ощетинился, опустил плечи, но не отступил ни на шаг.

— Каждый на этом корабле может бросить мне вызов. Я приму его.

Шаги гулко отдавались по палубе, выстукивая ритм по доскам. Все смотрели, ловили каждое движение, каждое слово. Сейчас им придётся смириться с новой иерархией — не сильно отличающейся от прежней. Только теперь нет разницы — хищник или травоядный. Все они мои: их души, их тела.

Я материализовал дымный меч — изогнутую саблю в правой руке — и обоюдоострый кинжал в левой. Мышцы вопили от силы, жаждали пуститься в пляс клинков, ощутить хруст костей, жар крови на досках.

— Но запомните: если проиграете — пощады не будет. Я убью вас. Убью и поглощу вашу силу.

Он дрогнул, нога слегка сдвинулась назад. Нас разделяло не больше пяти шагов. Я остановился.

— Даю тебе шанс. Атакуй и умри в бою со мной — или склонись перед капитаном, — сказал я жёстко, почти безжалостно.

Он стоял, не опуская кинжала, но и не бросался в атаку.

— На колени, — прорычал я, оскалившись.

Я видел его глаза, скрытые тенью. Он хотел ударить. Убить.

— Не… нет… — послышался сзади голос Шайи.

Его рука опустилась. Колени подогнулись, и он рухнул на палубу, ударившись о дерево.

«Верно. Сегодня ты пошёл на сделку с гордостью, но остался жив», — подумал я с удовлетворением.

— Капитан, — заговорил Сур за спиной. — Исполнить приказ?

— Не надо, — сказал я.

Все вокруг выдохнули, решив, что во мне есть милосердие, мягкость. Они ошиблись.

Тёмный дым растаял, теряя очертания оружия, но тут же принял новую форму — длинного хлыста, змеёй свернувшегося в руке.

— К мачте его. Первым, — приказал я.

Крики разносились больше часа. Капюшон выдержал пятнадцать ударов, пока я не добрался до костей. Его спина превратилась в кровавое месиво, шерсть смешалась с мясом. Его унесли вниз. Следом кричала Шайя — я не жалел сил, она это заслужила. Все должны понять, кто тут главный, а я — больше всех. Они будут молить, чтобы плеть взял варанид, а не я. Только Уггель сжал челюсти и хрипел. Хлыст рвал его шкуру, мышцы, но крика я не услышал — и остался доволен.

На следующее утро ко мне явился Сур. Накануне я всё-таки дал им персиков — они отработали своё, но их смерть мне была не нужна.

— Они в порядке. Неделя — и всё заживёт. У волкида максимум пара дней, — доложил он.

— Хорошо. Позови сюда Эда, — приказал я.

Вскоре в каюте появился навигатор. Я уже разложил карты на столе.

— Мне уйти? — спросил шкипер.

— Нет, останься, — ответил я. — Подойдите.

Я указал пальцем на участок земли между континентом Дигор и Большой землёй — Небесную гору. Хотелось разобраться с этим поскорее.

— Мы можем туда попасть?

— Эм… — навигатор замялся.

— Говори как есть, иначе зачем ты мне нужен? — сказал я.

— Боюсь, это будет непросто. Сейчас мы могли бы повернуть на юг и через месяц быть у берегов. Но там проходит блокада Всеядных. Вам известно о готовящемся конфликте?

— Великий поход, — кивнул я. — А как ходят торговцы?

— Лицензия. Мы к гильдиям не приписаны, — объяснил Сур.

— Да, там нам не пройти, — подтвердил Эд и подошёл ближе к картам. — Но мы можем обогнуть Край мира через Стылые воды или проплыть через Акулий пролив. Там обогнём земли Древа, и откроется путь к Небесному острову, — говорил он, ведя пальцем по карте.

— Сколько это займёт? — спросил я.

Он сглотнул, но ответил:

— Около полутора лет, если плыть без перерыва…

«Ну, другого я и не ожидал. Нам придётся обогнуть весь мир», — подумал я.

— Сур, что у нас с провизией, обеспечением?

— Всё плохо. Провизия, масло, пресная вода, травы — всё на исходе. Протянем не больше месяца.

— Что-то такое я и предполагал, — сказал я, вспоминая записи в журналах.

— У нас есть остатки товаров. Можем реализовать на двести-триста золотых. Было назначено две встречи по пути в Алый Горн, — он указал на городок на карте.

— Он как раз недалеко от Акульего пролива, — добавил Эд. — Только Морское царство берёт высокую плату за проход.

— Сколько? — спросил я.

— Пятьсот золотом, — сказал Сур. — Мы с ними контактов не имели, могут заломить ещё больше.

Одним словом — пиздец.

— А что насчёт Острова истины?

— А? Остров истины… — Эд всмотрелся в карту, пока не ткнул пальцем в небольшой клочок земли за Южной Длинной землёй.

— Да, мы бы проходили мимо него на пути к Небесной горе, — сказал он, прочерчивая пальцем маршрут.

При любом раскладе нужны куча денег и времени. И боевая мощь. Что-то подсказывало, что зайчикам не так легко позволят владеть кораблём. Большой мир, похоже, ещё жёстче. Теперь мы сами по себе. Деньги нужны до безумия.

— Сур, что предлагаешь? — спросил я, глянув на варанида.

— Вариантов немного, — начал он, скрестив руки. — Две встречи по пути, заберём товар. Дальше — в Алый Горн, продадим. Наберём необходимое, но только самое основное. Излишка не будет, точно говорю.

— Какой самый прибыльный способ вести дела на море? — спросил я, подбирая слова.

Всё же этот мир другой, хоть и похожий.

— Пиратство, — сказал он.

М-да, другой, но такой же.

— В гильдию нас не примут — там все дворяне, а лицензия стоит баснословных денег. Остаётся только грабить.

«Был Марк наёмным убийцей, а стал пиратом. Разница невелика», — решил я.

— Только без элементалов нам не совладать, — добавил он.

Это я уже понял. Всё снова упирается в деньги. За них наймём кого надо, но их нет. Но я знаю, как заработать — по старинке.

— Скажи, а гильдия наёмников в Горне есть? — спросил я наугад. Такие были в каждом большом городе моего мира, а в портовом — тем более.

— Да, есть.

— Хорошо, — кивнул я. — Собери всех на палубе.

Они ушли. Вскоре послышались голоса и стук лап о доски. Я выждал, откупорив бутылку вина старого капитана. Знаю, пить в море — не лучшая идея, но я себе позволил. Этот бокал знаменовал начало.

Начало истории чёрного зайца по имени Марк. Капитана «Скупой» и…

Я оглядел всех. Они смотрели на меня. Шайю и Капюшона вынесли сюда, Уггель пришёл сам.

— Я принял решение о том, что нам предстоит дальше, — громко, но без крика объявил я. — Мы отправимся в портовый город Алый Горн. — Я заметил, как закивали братья-опоссумы. — Этот корабль больше не будет контрабандным.

— А чем же мы займёмся? — спросил кто-то.

— Мы… будем создавать армию.

Все стихли.

— Хе… — усмехнулся Уггель. — Что-что создавать?

— Армию. Вы станете моей армией. Этот корабль — нашей первой базой.

— Зачем тебе армия? — спросил волкид. — Посмотри на них, на нас. Какая ещё армия?

— Поверь, это только начало, — ответил я. — Сейчас мы жалкая горстка беглецов. Слабые, бедные, отчаявшиеся. Мы никто в этом мире.

В их глазах мелькнуло разочарование. Не знаю, чего они ждали, но это правда — чистая и голая.

— И в этом наша сила. Никто не ожидает, что его прирежет заяц, — оскалился я. — Два мелких опоссума — какую опасность они представляют? А этот волчара, — я кивнул на Уггеля, — подчиняется зайцу.

Послышались смешки.

— Вот оно. Нас никто не будет бояться, воспринимать всерьёз — и это великолепно!

— В смысле? — спросил грузный заяц.

— Они будут видеть травоядных, а мы станем хищниками. Будут думать, что мы слабы, — а мы будем сильны. Увидят горстку рабов, а мы будем наращивать мощь, — говорил я с откровенным наслаждением.

Я пошёл вперёд, медленно ступая по палубе, чувствуя, как доски скрипят под лапами.

— Когда тебя не боятся, защищаться смысла нет, так ведь? — спросил я. — Те, кого презирают, считают слабейшим звеном этого мира, станут теми, кто бьёт из тени — неожиданно и неотвратимо.

Я оглядел каждого с уверенным взглядом.

— И к тому моменту, когда мы выйдем из тени, когда они наконец разглядят нас, мы будем той силой, что сметает всё на своём пути, — остановился я в центре и закончил: — Мы станем продавать нашу слабость за деньги. За большие деньги.

— Ты хочешь сколотить отряд наёмников? — с сомнением спросил Уггель.

— Не просто отряд, — сказал я. — Величайший и сильнейший отряд. Тот, что однажды сможет порабощать страны.

— Ты сумасшедший, — прохрипел Капюшон.

— Нет. Я — «Травоядный».