Теперь я не Адвокат 3

Глава 18

Я не стал отвечать ему. Просто скользнул взглядом и отвернулся. Что-то такое я уже видел и неоднократно. Много раз за время работы в полиции мне намекали на то, что «выйдут и зарежут», но пока не зарезали. Смирнов, возможно, самый серьезный из попавшихся мне ублюдков, но какая разница. И на свободу он скорее всего не попадет никогда — по тем статьям, которые ему предъявляют, предусмотрено пожизненное. И его дает за гораздо меньшее.

Или это намек на то, что будет еще одна баба-соблазнительница? Давайте, я совсем не против. Лида доставлять удовольствие умела. Надеюсь, остальные не хуже.

…Скоро очная ставка закончилась. У вражеского адвоката кончились как дурацкие вопросы, так и все остальные. Ни на чем подловить он меня не смог. Я откровенно валял дурака, а Вика при малейшей рискованной ситуации требовала от следователя снять вопрос и тот в подавляющем большинстве случаев шел ей навстречу. При этом я даже испытывал непривычное ощущение — не мог припомнить такого, чтоб следователь был на твоей стороне.

Впрочем все правильно. Смирнов — рыба жирная, система таких любит. Оперативно-служебные показатели его тушка закроет за весь год.

— Вечер на дворе, — сказал я Вике, когда мы вышли из здания. — Пойдем куда-нибудь все-таки поужинаем.

— Я домой, отсыпаться. Несколько дней работала по ночам, — холодно ответила она.

— Хорошо. Тогда подбрось меня.

— Да уж не оставлю здесь.

— Не пойму, зачем был нужен этот цирк, — произнес я. — Они всерьез думали меня чем-то смутить?

— А ты не думал о том, что это лишь способ поддержать Смирнова? Показать, что о нем не забывают и все такое?

— Может и так, но выглядит оно очень глупо. Был бы на месте Смирнова кто-то не из системы, еще есть какие-то шансы забить ему голову обещаниями и адвокатским пафосом, но здесь…

— Ты абсолютно прав, но отказаться от Смирнова те люди не могут. И приказать адвокату не валять дурака — тоже.

— Ну да, да…

Вика высадила меня около дома, поцеловала в щечку и умчалась.

Я грустно пошел по лестнице к себе, осматривая «видением» каждый пролет, но едва я успел закрыть дверь квартиры и упасть на диван, как заиграл телефон. Кто это, на ночь глядя?

С ума сойти — Майя, ассистентка Нечаева. Вот уж кого не ждал. Что-то случилось или более есть приятное основание для звонка? Например, желание вместе провести время?

— Привет, — сказал я, стараясь не выдавать удивления.

— Привет, — отозвалась она. — Узнал?

Голос спокойный, без улыбки. Обычно, когда звонят вечером лицу противоположного пола, интонации другие.

— Конечно, — ответил я.

Она звонила по мессенджеру, а там есть фотография, хоть и маленькая.

— Нам надо встретиться и поговорить.

— С удовольствием, я готов. Что-то случилось?

— Нет… ничего. Просто поговорить. Я хочу рассказать кое-что.

— Хорошо. Когда тебе удобно?

— В любое время.

— Тогда я могу прямо сейчас. Куда приехать?

— Если не боишься, ко мне домой.

— Не боюсь. Я парень смелый. Называй адрес.

— Записывай или запоминай, — впервые за разговор немного улыбнулась Майя.

Очень интересно. Судя по голосу, что-то явно не так, хоть Майя это и отрицает. Ну, сейчас разберемся. Ехать недалеко. Я — человек свободный. Вика меня видеть в нерабочее время желанием не горит. Так что пусть будет, что будет.

…Дом Майи — не чета моему. Старый, массивный, с высоченными потолками. Я такие люблю не слишком. Дыхание старины всегда мрачное, и этот случай — не исключение. Дом хмуро и безразлично смотрит на тебя глазами-окнами. Люди для него — маленькие недолговечные существа, чьи имена можно даже не запоминать.

Пришлось ответить зданию таким же равнодушным взглядом. Я приехал не к тебе и меня не интересует, что ты видишь внутри своих каменных снов.

Консьерж, затем решетчатый лифт — и вот я перед нужной мне дверью. Она открыта. Дожидается меня.

— Привет, Майя. Что случилось?

Красивая она женщина. И одежда у нее красивая — темный шелковый халат до пола.

Квартира обставлена изысканно, но сумрачно. Верхний свет не горит, неяркие светильники вынимают из темноты полки с книгами и темную мебель.

— Ничего не случилось. Точнее почти. Я долго думала и решила с тобой все-таки поговорить. Но… если ты не против, для начала мы можем поужинать. Здесь, безо всяких ресторанов.

— Спасибо, конечно. А еда будет какой? Однажды Нечаев угостил меня феноменальной экзотикой. Но я не против, было очень вкусно!

— Нет. Разочарую тебя или наоборот успокою — все традиционно, — улыбнулась Майя.

Она провела меня не на кухню, а в столовую — та находилась в одной из комнат.

Ужин действительно оказался без приключений. Мясо, гарнир и прочее — как в обычном ресторане европейской кухни. Ни одного жареного паучка или съедобной плесени.

Мы ели молча, даже почти не посматривая друг на друга. Я не хотел в очередной раз спрашивать о причине звонка, а Майя ничего не говорила.

— Спасибо, очень вкусно, — сказал в конце ужина я и пристально, не отрывая глаз, все-таки посмотрел на нее. Если она всего лишь хотела меня соблазнить, то сейчас самое время.

— Пойдем, — произнесла она, взяла меня за руку и провела в другую комнату.

Она оказалась кабинетом. Около дивана находился темный журнальный столик, а на нем были разбросаны альбомные листы бумаги с карандашными рисунками.

— Посмотри, что на них, — кивнула Майя.

Я сел за стол и начал рассматривать рисунки.

Очень мрачно. Хотя такое я уже видел на спиритическом сеансе, который проводил Альберт.

Нет, вру. Здесь гораздо хуже. Жуткие чудовища, горящие дома, безумные люди, терзаемые монстрами. И все это происходит в Москве. Некоторые улицы я даже смог узнать. Нарисовано очень хорошо. Чтобы понять это, не нужно учиться на художника.

— Кто это рисовал? — спросил я, хотя ответ был очевиден.

— Я, — пожав плечами, ответила Майя.

— Умеешь. Но что это?

— Мои видения во время транса.

Я вздохнул.

— Видел похожее. Нечаев при помощи артефакта показывал такие картинки за оконным стеклом. Знать бы, что они означают.

— Я входила в транс без Альберта, сама. После того случая со смертью он побаивается отпускать меня далеко в астральный мир, поэтому приходится без него. А что они означают…

Она вдруг замолчала.

— Что? — спросил я после долгой паузы.

— То, что ждет наш мир в недалеком будущем. Конец света, как принято называть это явление.

Я развел руками.

— Альберт говорил мне о чем-то таком, но он сам в него не верил. Да, древние пророчества, да, какие-то знаки, но не более того.

Майя махнула рукой.

— Здесь я больше знаю, чем он. Во мне течет кровь тех, кто ходил по далеким мирам, как мы ходим по улицам. И они понимали то, о чем шепчут видения.

— И как же это произойдет? Скажу честно, у меня это не очень укладывается в голове.

— Соединятся два мира — наш, мир материи, и тонкий, астральный. В образовавшиеся ворота хлынут энергетические сущности. Они будут овладевать телами людей, превращая их в зомби, а потом изменять плоть — так, как это делается в генетических лабораториях, только гораздо быстрее. Будет два солнца — наше и второе, темное, пожирающее свет. Реки выйдут из берегов, земля начнет содрогаться…

— Ты так уверена в этом…

— Да.

— Даже если это случится, то почему?

— Есть люди, которые думают, что они поступают самостоятельно, а на деле являются игрушками странных сил, повелевающих вселенной. Темная энергия — энергия боли и смерти, соединит то, что соединять нельзя — этот мир и астральный. Увы, так должно быть. И так будет.

Она была убедительна. Говорила спокойно, без эмоций, глядя на меня черными, как смола, глазами.

— Альберт, все-таки, в это не верит.

— У него оно не укладывается в голове, — пожала плечами Майя. — Чтобы согласиться со знанием, нужно иметь кровь тех, кто знал лучше нас. Альберт очень искусен в некоторых вопросах магии, но здесь он сомневается.

— Мы можем с этим что-то сделать? Не дать мирам соединиться?

— Я не знаю, — помедлив, ответила Майя. — Может ли человек противостоять богам?

— Пока еще не пробовал, — пробурчал я. — В гомункулов и прочих тварей — стрелял, а в богов — еще нет. И что нам теперь делать? Готовиться к гибели?

— Все начнется здесь, в Москве. Надо уезжать отсюда, и тогда разрушение настигнет тебя позже.

Я отложил листы и откинулся на спинку дивана.

— Признаюсь, что у меня это не помещается в голове. Разум отказывается верить. Я много чего видел, я не какой-нибудь научный деятель, погруженный по самую макушку в исследования и считающий магию каким-то природным явлением вроде электричества, но я тоже не могу представить конец света, тем более, начинающийся здесь, под боком. Столько было разных пророчеств… и ни одно, к счастью, не оказалось правдивым. Только сектанты в его ожидании продавали за бесценок имущество своим духовным наставникам, ведь зачем оно, когда зверь выйдет из земли или что там говорится.

— А я верю. И на днях уеду отсюда. На другой край света. Ты можешь поехать со мной.

— Нет, — покачал головой я. — Я никуда не уеду.

— Хорошо, — ответила Майя. — Тогда пошли.

Она открыла дверь и вышла в коридор. Я направился за ней, мрачно думая, что же меня ждет сегодня еще.

Однако все оказалось не так плохо. И даже очень хорошо. Комната оказалась спальней, такой же темной, как вся квартира. Майя сбросила халат — под ним было обнаженное тело, повернулась и с вызовом посмотрела на меня.

Я ответил ей таким же взглядом, после чего стал не спеша раздеваться сам.

Заняться любовью — лучший способ забыть о грядущем конце света, думал я, чувствуя, как прижимается ко мне смуглое обнаженное тело Майи. Мы молчали. Говорить было не о чем. Испытанным бойцам на фронте любви незачем добавлять слова к движениям. Мы понимали друг друга и так.

Какая, наверное, тоска, эта приличная жизнь. В ней нет таких встреч — случайных и потрясающих. Наверное, с Майей мы больше не увидимся. Она уедет… и вернется ли когда-нибудь. И это при условии ошибки с ожиданием апокалипсиса.

— Оставайся до утра, — сказала Майя, когда мы закончили.

Я кивнул, не желая ничего говорить.

Призраки, разумеется, явились. Как им и подобает, в районе полуночи. Черные фигуры, напоминающие монахов. Скорбно и неподвижно смотрели на меня невидимыми глазами.

Я вдруг понял, что раньше меня эти появления все-таки сильно беспокоили. Чтобы я не говорил себе, как бы не заявлял, что уже привык к такому — нет, в глубине души я нервничал. Как об этом узнал? Очень просто. Сегодня я был спокоен, и по странной причине — рядом со мной на постели лежала Майя.

Очень странное ощущение — чувствовать себя под защитой женщины. Поначалу мне стало неловко, а потом просто стыдно. Но что есть, то есть. Во мне будто что-то говорило о том, что Майя разбирается в таких вещах и знает, что делать.

Я посмотрел на нее и в ночной темноте увидел, что она не спит.

Майя лежала с открытыми глазами и смотрела на темные фигуры.

— Ты видишь их? — прошептал я.

— Конечно.

— Кто они?

— Призраки, — ответила она. — Темное притягивает темное. Они приходят в гости к твоей душе. Было бы удивительно, если б они не появлялись.

— А можно сделать так, чтоб их не было?

— Наверное, да, — после паузы сказала Майя.

— Тогда помоги мне. Очень тебя прошу.

— Хорошо. Закрой глаза.

Я послушно выполнил ее приказ, а затем почувствовал, что на лицо легла ее ладонь. Но я не успел этому удивиться и будто провалился в бездонную пропасть. Заснул, понимая, что приходит сон.

Но через секунду вернулся в эту же комнату. Она была такой же, как настоящая, хотя и находилась во сне. Просто удивительно. Я спал, но понимал, что сплю, и видел предметы четко-четко.

Из одежды на мне был темный балахон — и в таком же стояла Майя.

А перед нами виднелись призраки.

— Ведите нас, — произнесла Майя, и за их спинами в воздухе появился темный дверной проем. Призраки медленно, один за другим, скрылись в нем, а затем в черную пустоту шагнули и мы с Майей.

— Не бойся, — сказала она.

— А чего бояться, ведь это всего лишь сон, — ответил я, на что Майя посмотрела на меня удивленным взглядом, но промолчала.

…Мы спускались вниз по бесконечной винтовой лестнице вслед за призраками. Такие ступеньки делают в крепостях, но не думаю, что по ним тоже можно идти столь долго. Я уже потерял счет времени (хотя как оно, интересно, течет во сне?), но потом наконец мы оказались в огромном зале.

Впереди горел свет — тонкий, едва заметный. Призраки неожиданно исчезли, но мы пошли вперед и увидели стол, на котором горела свеча. За ним сидел мужчина, похожий на мертвеца, с белым изможденным лицом, длинной бородой, и все в той же монашеской одежде. Старый. Сколько ему лет, непонятно. Может быть и семьдесят, и сто семьдесят.

Точно, монах. И это помещение — подземный зал монастыря.

— Вы пришли, — произнес он, не то спрашивая, не то констатируя факт

— Зачем ты привела его? — мужчина обратился к Майе.

— Он не хочет, чтобы вы приходили к нему по ночам.

— Да, не хочу, — поддакнул я, немного уязвленный тем, что обо мне разговаривают в моем присутствии, будто не замечая меня.

— Тогда пусть перестанет звать нас, — пожал плечами мужчина. — Без приглашения мы не являемся.

— Я вас не звал! — крикнул я.

Монах пристально взглянул на меня.

— Ты — нет, а твоя душа — да. Никто не может долго ходить по краю темноты. Рано или поздно он шагнет в нее.

— Или отойдет на свет, — вызывающе произнес я.

— Таких не было. И не будет! — подняв подбородок, сообщил монах.

— Неужели я окажусь первым?

— Ты не понимаешь, — ответил монах. — Наше появление — лишь малость… незначительное. Твоя душа зовет нас, чтобы показать тебе, что с тобой не все в порядке. Тот, кто одинок, идет дорогой темноты. А твое одиночество неизбежно.

— Прошу вас, оставьте его, — попросила Майя. — Сделайте это ради меня.

— Хорошо, — кивнул старик. — Если он продолжит ночевать у тебя, мы не придем. Дочь тех, кто владел Знанием, заслуживает, чтобы к ее просьбе прислушались. Но потом он снова позовет нас.

И все исчезло. Подземный зал, старик, горящая света… я снова оказался на кровати. Рядом лежала Майя. Я видел это буквально секунду, потому что моя голова упала на подушку, и я с наслаждением заснул. Глубоким сном. Не вспоминая ни о призраках, ни о ночном походе куда-то. Так хорошо я не спал очень давно. Если вообще когда-то спал.

…Утром я ушел, не прощаясь. Сквозь темные шторы бил пробивался свет, освещая комнату, вмиг ставшую совсем не мистической, а обыкновенной, хотя и со старинной тяжелой мебелью.

Майя спала. Из-под одеяла выглядывали ее обнаженные плечи, темные волосы разметались по подушке. Очень хотелось ее поцеловать, но я не стал. Тихо одевшись, я ушел, прикрыв дверь.

Спасибо тебе за то, что я смог выспаться впервые за долгие годы, и за предупреждение. Но я с тобой не останусь, хотя ты можешь спасти меня от ночных кошмаров.

Я сел в машину, повернул ключ, и, не дожидаясь, пока двигатель прогреется, выехал на дорогу.

Какие странные вещи говорила Майя. Апокалипсис. Конец света. Скоро начнется в Москве и распространится по всему миру. Соединятся миры — наш, мир грубой материи, и астральный. Нет, слишком невероятно. Если даже Нечаев не верит, то как мне это сделать. Хотя Майя сумасшедшей не выглядит. Странной — да. Но не мне упрекать других в этом.

Зато сон куда реалистичней, если так можно сказать. О словах старика я думал и раньше. Ночь зовет меня к себе, окончательно и бесповоротно. И кто знает, как долго я смогу отбиваться.

В этот момент зазвонил телефон. Настойчиво и тревожно. Кто же это?

Валентин Палыч из генетической лаборатории.

— Приветствую! — улыбнувшись, сказал я.

Профессор доброго утра мне не пожелал. И я понял, почему. Была причина прийти в растерянность.

— На стройке в Безымянном проезде гомункул обезумел и убил десять человек, — проговорил он.