Тайны Оленьего парка

Глава XV Знакомый незнакомец

Однако устраивать личную жизнь Катерины её сиятельство не торопилась. Девушка думала, что всё решится сразу же. Но нет. Помпадур сначала уехала на несколько дней и совсем не появлялась. Затем пожаловала в пансион и тут же пригласила Катрин к себе. Оказалось, она привезла швею.

- С тебя снимут мерки. Нужно несколько платьев. На выход и для дома. Приближается осень, так что понадобятся верхняя одежда, ботиночки, шляпки. И ещё. Теперь ты будешь посещать занятия по хореографии и этикету вместе с воспитанницами. Остальные уроки тебе без надобности.

- А как же мои обязанности? - растерялась взволнованная столь неожиданными переменами Катя.

- Теперь это твои обязанности. Тебя нужно подготовить к браку, ввести в свет.

- Но вдруг он... вообще не захочет на мне жениться? Не будете же вы его заставлять, - девушка опустила голову.

Сама мысль о таком её угнетала. Но нужно было смотреть в лицо реальности. Однако маркиза почему-то рассмеялась. Сказала лишь, что делает всё это как раз в первую очередь для Флоретта. И пусть он только посмеет не оценить.

Катя же, напротив, была настроена скептически. В свете открывшихся ей новых обстоятельств относительно его умершей супруги и дочери, которых он безумно любил, она почти уверена была, что никто ему теперь не нужен, и не захочет он брать её в жены. А принудить такого человека невозможно. Даже если и женится, жить с ней не станет. Говорят, можно привести лошадь к водопою, но невозможно заставить её пить. И с чего это маркиза так озаботилась его судьбой? В знак благодарности за работу? Или хочет устроить брак любовника с послушной девушкой, которая не помешает им дальше крутить шашни? Понятно же, что инициатором их связи была сама маркиза, а не доктор Флоретт. Поэтому теперь Катю мучила другая ревность. Не к маркизе, которая вообще-то не претендовала на Эркюля. А к его покойной супруге. Какой она была? Если он так сильно любил её, что до сих пор не нашел ей замену (а скорее всего, даже не пытался найти), то нужен ли ему кто-то? Наверняка место в его сердце навсегда занято ею.

Своими обещаниями Помпадур всю душу Кате перевернула. Та спать не могла, представляя себе ночами, как всё будет. И днём витала в облаках. Собственное решение попытаться больше узнать о пропавших девушках было моментально забыто. До тех пор, пока она не услышала краем уха, что в комнате месье Флоретта проведи обыск и нашли что-то подозрительное. Об этом вскользь обмолвилась Аннет. Сказала, что когда мыла лестницу, услышала обрывок беседы маркизы и господина в парике, поднимавшихся на второй этаж. Кто этот человек, Катя пока так и не выяснила. Полицейский ли он или следователь? Как вообще здесь устроена система правоохранительных органов? Что грозит Эркюлю? Катя не имела ни малейшей возможности это выяснить. Что могло быть проще, чем спросить у госпожи Помпадур напрямую? Но почему-то девушке не приходила в голову подобная мысль. А ведь будучи названной невестой (хоть сам жених пока об этом ни сном, ни духом), она вполне имела право интересоваться его судьбой.

Знал ли Людовик о творящихся в пансионе вещах? Короля Катя не видела уже довольно давно. Это было без преувеличения счастьем, потому что теперь бы его ласки были совершенно невыносимы.

Остальные горничные прямо Катерине вопросов не задавали, но за спиной обсуждали. Потому что при её появлении тут же замолкали. То, что она стала посещать занятия по хореографии и этикету вместе с воспитанницами, ставило девушку в неудобное положение. На уроках она держалась в сторонке, в самом конце класса. Лулу, которую появление Катрин страшно взбудоражило, так и норовила переместиться поближе к ней.

Повод применить свои знания этикета не заставил себя долго ждать. Вскоре Помпадур взяла Катрин с собой в Версаль. Сказала, что той нужно научиться уверенно держаться в окружении аристократов и не робеть, когда к ней обращаются с шуткой или вопросом. Ещё недавно Катя испытала бы при этом священный трепет. Дышать бы боялась, ступая по натёртым до блеска полам и рассматривая себя в огромных зеркалах в пол, любуясь свечными люстрами из хрусталя. Сейчас же, зная изнанку этой красивой жизни, за которой скрывались жестокость, похоть, грязь, Катрин откинула все иллюзии. Она просто наблюдала. Хотя, сказать по правде, ничего особенного не происходило. Оказывается, повседневная жизнь при дворе была на редкость скучна. Держась так, чтобы не привлекать к себе внимания, девушка смотрела, как фрейлины играют в карты и сплетничают. Будь её воля, вернулась бы поскорее в пансион и поехала бы кататься верхом. Но, увы, следовало мило улыбаться и дышать через раз из-за тугого корсета.

Когда маркиза Помпадур куда-то вышла, Катя встрепенулась. Бегать за ней, словно собачонка, было бы странно. Но и когда теряла из виду Жанну-Антуанетту, Катрин начинала волноваться. Тем более что та не появлялась уже почти четверть часа. Девушка решалась-таки покинуть салон и выйти в широкий просторный коридор. А дальше куда? Версаль огромен! Она и не подумала, что найти здесь маркизу практически невозможно. Гораздо больше шансов у неё заблудиться в этих бесконечных коридорах, залах, лестницах, комнатушках. Лучше просто прогуляться здесь, не слишком удаляясь от салона, в котором её оставила мадам де Помпадур. Сидеть ей совершенно наскучило, да и корсет в таком положении слишком сдавливал талию. Нужно было размяться, чтобы не рухнуть в обморок от недостатка кислорода.

Но когда неторопливо шла, посматривая на спешащих мимо лакеев и прогуливающиеся придворных, на Катю стремительно налетел какой-то молодой дворянин, шагнувший ей наперерез из оконной ниши. Он и сам не ожидал столь внезапного появления девушки, потому что резко отпрянул.

- Простите!

- Простите, - пролепетала Катя в унисон ему и чуть не споткнулась.

Благо он механическим движением удержал её от падения. Горничная сразу узнала того юношу, с которым у неё случилось весьма пикантное знакомство в одном парижском доме. Только теперь он был вовсе не так игриво настроен. На это указывало выражение лица молодого человека - серьёзное и задумчивое. А у окна, от которого он отошёл секунду назад, стояла бледная девушка в розовом платье. Юноша тоже узнал Катю. Щёки его отчего-то вспыхнули. Вот уж неожиданное для столь раскрепощенного типа смущение. Он молча проводил Катерину взглядом и на некоторое время застыл посреди коридора. Очевидно, не думал, что может увидеть её здесь. Она же спешила поскорее ретироваться. Но вздрогнула от неожиданного восклицания:

- Постойте! Вы же Катрин?

Катя вынуждена была остановиться и оглянуться. Окликнула её эта блондинка, с которой в нише окна говорил юноша. Внимательнее всмотревшись в её лицо, девушка издала возглас удивлёния. Перед ней стояла Валери де Монтебур собственной персоной. Все были уверенны, что она пропала. А она вот, живая и невредимая, в самом роскошном месте королевства – в Версале.

- Я же правильно запомнила ваше имя? Вы Катрин, горничная из этого ужасного пансиона? – красавица вышла из ниши и направилась к Катерине.

- Д-да, - запнувшись, ответила та.

Потом спохватилась и присела в реверансе.

- Да, сударыня.

Юноша передумал уходить. Стоял, весь такой невозможно красивый в своём атласном жюстокоре рубинового цвета, и наблюдал за происходящим с ухмылкой на лице. Молодой человек буквально прожигал Катю взглядом. А Валери, не замечая этого, удержала девушку за запястье.

- Расскажи, как ты. Откуда ты здесь? Как сумела оттуда вырваться?

- Госпожа маркиза взяла меня к себе. Теперь я работаю у неё, - Катя не стала вдаваться в подробности, хоть и заметила, каким заинтересованным взглядом мадемуазель де Монтебур окинула её совсем не подходящий для служанки наряд. - Но как вы сами тут оказались? Все думали, что вы исчезли, и даже что вас могли убить.

Юноша перевёл слегка ошарашенный взгляд на свою собеседницу. Но по-прежнему оставался безмолвен.

- Я сбежала, - непринуждённо сообщила Валери. - Сразу объявила отцу, что не буду жить в этой клетке. А он, упрямец, всё равно меня туда упёк. Сказал, что больно спесива и нужно из меня дурь вытряхнуть. Но я со своей верной служанкой заранее условилась, когда совершу побег. Она ждала неподалёку. Для меня была подготовлена лошадь.

- Но ведь территория пансиона охраняется, и на ночь ворота запирают, - заметила Катрин.

Валери хмыкнула.

- О, это было целое приключение! Я переоделась в мужское платье. Собиралась перелезть через ограду в условленном месте. Этот лохматый пёс, которого кормит кучер, меня не тронул. Только хвостом крутил да ластился. Мне повезло, что доктор в ту ночь выезжал верхом. Помнишь его? Серьезный такой. Месье Флоретт, кажется.

Юноша ещё более заинтересованно уставился на Валери.

- Так вот, ему ворота открыли, и я в них прошмыгнула. Никто не заметил в темноте. Когда явилась в наш парижский дом, папенька рвал и метал. Но потом смирился. С королём как-то сам всё уладил. Сегодня вот меня сюда с собой взял.

- А маркиза знает, где вы?

- Понятия не имею, - пожала плечами девушка.

Наконец Валери не выдержала и, повернувшись к своему знакомому, раздражённо сказала:

- Вы долго будете тут маячить? Мы же вроде бы всё обсудили.

Катю слегка покоробило от столь явной грубости. Хоть он и не такого заслуживал. Однако же благородной дворянке не к лицу была подобная манера общения. А он, к удивлению девушки, засмеялся.

- Это мой кузен граф де Флёри, - пояснила мадемуазель де Монтебур.

Юноша нахмурился, недовольный тем, как его представили, повернулся к Катрин и отвесил церемонный поклон:

- Граф Арман Жоли де Флёри де Брион, младший сын генерального прокурора Парижского парламента, герцога Джозефа Омера Жоли де Флёри. К вашим услугам, мадемуазель, - уста его сложились в насмешливую улыбку.

Теперь понятны стали его заносчивость и наглость. Избалованный сынок королевского прокурора… Видимо, золотая молодежь одинакова во все века.

Нужно было поскорее найти маркизу и рассказать ей, что Валери на самом деле сбежала, а не похищена. Но отделаться от графа де Флёри ей так просто не удалось. Сначала он действительно куда-то исчез. И Валери тоже отправилась по своим делам. Катрин же бродила по дворцу, высматривая кого-нибудь из слуг, чтобы спросить о том, где может находиться маркиза де Помпадур. Как вдруг её схватили и куда-то потянули. Катя даже взвизгнула от неожиданности.

- Да тихо ты! - раздался над ухом раздражённый шёпот.

Это был снова он, этот Арман, или как его там.

- А ну иди-ка сюда, подруга. Рассказывай правду. Что ты тут делаешь, козочка? Признавайся, зачем тебя маркиза везде за собой таскает? Вон и наряд слишком нескромный для субретки, - он бесцеремонно ткнул пальцем ей в область декольте.

В коридоре они были совсем одни, и Кате некому было в случае чего прийти на помощь.

- Предупреждаю, месье, я вам физиономию расцарапаю, если посмеете ко мне прикоснуться! - заявила Катрин. – И на папеньку вашего не посмотрю.

- Да нужна ты мне больно. Лучше скажи, о чём это вы с Валери толковали? Где она была? В этом пансионе Олений парк, что ли? - он похабно ухмыльнулся.

- Да, и что? Она его очень быстро покинула.

- Но всему, что нужно, её там успели научить, ведь так? - уточнил Флёри, не прекращая веселиться.

- Не понимаю, о чём вы. И отпустите мою руку, наконец. Я выхожу замуж и не позволю больше оскорблять себя подобными посягательствами!

- О как! И за кого же? За конюха?

- За доктора месье Флоретта! - выпалила Катя с тем же видом, с каким дети в песочнице хвастаются друг перед другом достижениями своих родителей.

Она решила не позволять больше ни одному мужчине прикасаться к себе. Драться, визжать, кусаться, только не давать обращаться с собой, как с игрушкой для утех. С королём такое, конечно, не удастся. Но во всех других ситуациях, если они вдруг возникнут, Катя решила бороться до последнего.

Юный граф в момент посерьёзнел, отпустил её и даже отступил.

- Господин Флоретт - единственный человек в Париже, которого я бесконечно уважаю, - сказал он.

- Чем же он заслужил вашу высочайшую благосклонность? – поддерживая заданный им насмешливый тон, полюбопытствовала Катрин.

Но Арман теперь был непривычно серьёзен. Отошёл к окну, присел на широкий подоконник.

- В детстве я чуть не умер. Самые именитые доктора Франции ничего не могли сделать. А потом отец нашёл его. И он меня вытащил с того света. Если бы я знал, что ты любишь его, никогда бы тебя не тронул. Ведь ты же его любишь?

Катя кивнула.

- Любишь, выходит, а ведешь себя… Вот и Валери. Её хотят за меня выдать. А зачем она мне после короля? Почему вы, женщины, позволяете так к себе относиться? Почему терпите? Кусайся, ори что есть мочи, дерись, убей или умри сама, но не отдавайся кому попало! А вы терпите ради денег, или из страха, или потому что вам нравится, когда вас унижают и ни во что не ставят. Вы думаете не головой, а этим своим местечком... Всё из-за этого.

Катя опешила.

- Что?! Вы сейчас слышите себя? Вы обвиняете нас, женщин, в том, что сами же нас ни во что не ставите?

Девушка была поражена не столько циничностью этой его фразы, сколько тем, что понимала - он был в чём-то прав. Женщины часто сами виноваты, потому что терпят. А ведь и она такая. От этого было особенно горько.

- Вы считаете, что лучше немного потерпеть, но получить желаемое. Или остаться в живых, пусть и опозоренной, - продолжал граф де Флёри.

- А вы настолько не цените человеческую жизнь, что правда думаете - лучше смерть, чем насилие? Так вот. Я хочу жить, и я буду жить ради себя, своих будущих детей, внуков. Если я нужна мужчине, то я нужна ему любой. Если же есть хоть одно но, значит, я просто не нужна. Тогда какой вообще может быть разговор? Какие же мы, в сущности, разные. Вам, мужчинам, важнее честь. Нам, женщинам - жизнь. Поэтому мы никогда не поймём друг друга.

Этот спор двух максималистов грозил затянуться и перерасти в ссору. Но договорить они не успели.

- Катрин! – раздался голос маркизы де Помпадур. – Мы уезжаем! Анри, рада вас видеть!

Граф, уже поднявшийся со своего места, почтительно склонился перед её светлостью. А Катя, даже не попрощавшись, помчалась вслед за госпожой.