Сяо Тай и разбойники горы Тянь Ша

Глава 29

Сяо Тай спешила, ее ноги легко несли ее вверх по тропинке. Утренняя тренировка. Если вставать совсем рано, вместе с солнцем, то можно застать тот самый утренний час, во время которого Ци все еще тяжела к посылам после сна. Когда эта энергия все еще застоявшаяся словно вчерашний кисель в кастрюле, когда особенно хорошо чувствуешь каждое ее движение. И это дает правильное представление о природе Ци, помогает лучше управлять ею, не «срывать» контроль во время резких движений и посылов. Так говорит Второй Брат и она ему верит, уж кто-кто, а он в Ци разбирается.

Потому в последнее время она с самого утра бежит сюда, на обрыв, с которого так хорошо видна долина и река внизу. Осень начинает вступать в свои права и воздух по утрам ощутимо холоднее, из ее рта вырывается пар, но ноги продолжают все так же легко нести ее вверх по тропинке. Мысленно она делает себе заметку, она наконец научилась напитывать, укреплять Ци не только кожу для защиты от порезов и ударов, формируя что-то вроде доспеха, но и накачивать этой энергией мышцы, а заодно укреплять сухожилия и связки. Получается почти полноценный экзоскелет на Ци. Усиление, ускорение, укрепление. Прямо сейчас даже это хрупкое тело было способно на многое, на то, что обычный человек не сумеет, даже если одарен силой и скоростью от природы.

Обилие Золотистой Ци, которая перерабатывается через организм, давало ощущение спокойствия, защищённости и избытка энергии. Так и хотелось подпрыгнуть на месте, как можно более высоко, пуститься в пляс или закричать, громко, запрокидывая голову вверх. Или вот… она останавливается и смеривает взглядом кривое дерево, шальная мысль мелькает у нее в голове.

Она отбрасывает волосы назад, подтягивает полы халата и затыкает их за пояс. Еще раз бросает взгляд на дерево. Хм. Выброс энергии, перенос веса тела с ноги на ногу, словно по рельсам, прямо — удар! Она тут же отскакивает в сторону, провожая взглядом падающий ствол дерева. Так. Энергии Ци нет разницы, какая именно часть тела проводит ее, просто руками это получается точнее. Руками можно придать выхлопу Ци любую форму. В этом ее отличие от многих культиваторов, все берегут энергию Ци, копят ее, учатся управлять этой своей Ци словно золотой нитью, вышивая в пространстве вариантов. Она же — словно воздушный шарик, надутый излишней энергией, все время «сифонит» в окружающую среду и все что она может делать — управлять выхлопом, формируя что-то вроде сопел реактивного двигателя.

Интересно, а сможет ли она летать, если вот так испускать Ци из ступней? Нет, летать это конечно хорошо, но единственное применение полету — быстрое передвижение из точки А в точку Б. Сражение во время полета — дурная идея изначально. Почему? Да потому что как только начал летать — тут же подставился под удары с земли. Быстрое передвижение — это да, это прямо-таки необходимость номер один. Если ты умеешь быстро передвигаться, стремительно маневрировать и менять местоположение — это и есть твоя броня. Если кто-то вроде Первого Брата, Мастера Тысячи Мечей обрушит на нее свою атаку — вряд ли ее укрепленная кожа и импровизированные шиты выдержат такое. Но если стремительно уклонятся от атак, то сила атаки не будет ее волновать, только точность и скорость. Поединок двух боевых заклинателей высокого уровня тут скорее всего так и должен выглядеть — ошеломляюще быстрые атаки и стремительные маневры. Скорость. Маневр. Огневое превосходство. А если сюда прибавить третье измерение, возможность полета, то магическая битва будет очень похожа на поединок истребителей времен Второй Мировой. Дог файт, «собачья схватка», каскад маневров с целью зайти противнику на «шесть часов» и произвести стремительную атаку.

С небольшими поправками. Во-первых, заклинатели в отличие от истребителей могли вести бой как на земле, так и в воздухе. Следовательно, было бы мудрым использовать в качестве защиты не только маневрирование, но и складки местности. То есть тут скорее пригодятся принципы Мобильной Пехоты, не полеты, но скачки, передвижения как на коньках, скольжение над поверхностью. Хм.

Она уселась на поваленный ствол дерева и положила голень на колено, стянула с ступни обувь, легкие войлочные сапожки с загнутыми вверх носиками. Задумчиво посмотрела на свою ступню, пошевелила пальчиками на ней. Закрыла глаза, формируя конструкцию из Ци. Открыла. Ступню охватывало синеватое сияние. Она осторожно поставила ногу на землю рядом… вернее попыталась. Нога — отталкивалась от земли! Отлично.

Второй сапожок оказался испорченным, выброс Ци во время удара порвал подошву. Она сняла и его, выпустила золотистую энергию через сформированные фигурные сопла и попыталась встать на ноги. Упала, покатилась кубарем. Фыркнула, встала на ноги, придерживаясь на ближайшее дерево, убедилась, что прочно стоит на ногах и снова запустила Ци через ступни. Ноги выбросило в сторону, она едва сумела удержаться за дерево. Снова рассеяла Ци в пространстве. Не годится. В чем дело? Реактивная струя энергии Ци может быть сформирована, ничего сложного тут нет. Сложность в управлении своей Ци. Тонкое формирование сопел реактивного двигателя — та еще морока. Она и так не сильная в тонкой манипуляции, это Лилинг, наверное, смогла бы, ну или Второй Брат… но у них такой прорвы Ци нет, а значит им такая техника и не понадобится. Что дальше? Думай, Сяо Тай, думай, тебе такая техника ой как нужна. Скорость и маневр! То здесь, то там, спереди, сбоку, сзади!

Она может менять вектор тяги, но не так быстро, как того требует ситуация, чтобы мгновенно управлять десятками маленьких выбросов Ци тут нужно встроенный компьютер со специальным софтом иметь. Так. Неправильно, неверно так думать. Как учит нас Триз, сперва нужно сформулировать проблему. Ей нужно иметь в арсенале быстрое передвижение. В качестве заданного фактора имеется вектор тяги энергии Ци. Она может менять вектор тяги, формируя сопла выброса.

Сяо Тай поднимает руку и формирует сопло выброса Ци сбоку на ребре ладони, открывает его, сужая сопло и ее руку послушно ведет в сторону. Вверх. Вниз. Да, как и ожидалось. Она может управлять, но сопла формируются исключительно ее вниманием на объекте. Пока она сообразит, пока сформирует — она уже падает. И ладно на тренировке, на полянке да в мягкую травку, но если летать вздумает? Или во время боя?

Она встает на ноги и тут в голове словно что-то открывается, взрывается со светом! Да! У нее уже есть встроенный компьютер! У каждого человека есть. Мозг человека в ответе за прямохождение и общую координацию. Все что ей нужно — это сформировать стабильный выброс Ци через ступни, а мозг — приспособится. Выброс Ци должен быть направленного вектора, нечто вроде лезвия вдоль всей ступни. Таким образом, скользить вдоль лезвия она сможет, а поперек нет. Отталкиваясь ногой в Т-образной манере, перпендикулярно лезвия она сможет передвигаться и контролировать передвижение. Коньки. Это техника так и будет называться «Коньки Ци».

Она закрывает глаза, формируя не просто сопла, а узкую щель лезвия. Рывком встает на ноги и отталкивается привычным с детства движением. Знакомым всем, кто хоть раз играл в дворовой хоккей или вставал на коньки на речном льду. Толчок и скольжение, толчок и скольжение. Достаточно представить, что перед ней не поляна, заросшая травой, а каток! Она стремительно несется вдоль кромки деревьев, ветер свистит в ушах. Быстрее! Быстрее! А сейчас — разворот и… комья земли вырываются и вылетают из-под лезвий Ци, когда она наконец останавливается. Да. С небольшими изменениями, но техники катания на льду применимы к техникам скольжения на лезвиях Ци. Она может добавить еще модификаций, например дополнительный вектор тяги вперед, увеличив скорость. Однако главное то, что на все это ей не понадобится отвлекаться во время боя, она попросту будет скользить вокруг противника словно фигуристка на льду. Словно Уэйн Грецки или Александр Овечкин. Словно Цири в «Башне Ласточки». Словно Рой Кент! Она наклоняется вперед, опираясь рукой о землю, на ее босых ступнях вспыхивают синие огни лезвий Ци и она — срывается с места, вкладывая всю свою силу, всю скорость в это движение! Она несется вверх по тропинке, едва успевая закладывать виражи, уворачиваясь от деревьев и улыбается. Сердце стучит в груди, тело собрано, нет права на ошибку, если она сейчас оступится, если подведут лезвия Ци на ногах, то она попросту врежется куда-нибудь на огромной скорости. Но она не снижает скорость, что-то внутри подталкивает ее ускоряться! Она закладывает вираж и наконец позволяет себе засмеяться, а ветер бьет ей в лицо…

Шибуки Ай стоит над лежащим в пыли наследником Сянь и задумчиво смотрит на него. Парень преуспел в искусстве «притвориться мертвым», но сейчас похоже и в самом деле потерял сознание. Он присаживается и тычет его палкой.

— Перестарался? — спрашивает его Сакура: — опять?

— Да я его и не трогал путем. Два перелома, как и заказывали. Не больше. Честно говоря, мне этот малый не сильно нравится. Он же чокнутый. Знаешь как он со своими женами обходился? Да и в деревнях натворить успел.

— Чокнутый или нет, он — наследник. Если не станет старого Шао, он — следующий. — резонно замечает Сакура: — а что он со своими людьми делает — его дело. Его люди.

— Да я не об этом. — потирает щетину на подбородке Шибуки. Вздыхает.

— Клан во главе которого стоит долбанутый слабак — будет нуждаться в нас. Ему будут нужны «Семнадцать Сильных». Кстати… ты же слышал, что Чжу Туна в землю вколотили? Одни пятки торчали. — Сакура спрыгивает с деревянной ограды и легко приземляется рядом с ним, края ее одеяния на секунду открывают ее сильные и стройные ноги. Она переступает с ноги на ногу и поправляет меч, который заткнут за пояс.

— Никогда особо не любил этого Чжу Туна. «Истинный Мечник», что за издевательство над титулом. — качает головой Отшельник Шибуки Ай и перекидывает травинку из одного угла рта в другой: — нельзя так гуанями раскидываться. Это создает плохое впечатление. Даже я не осмелился бы назвать себя «Истинным Мечником.» Или вот ты, Сакуря-тян, по прозвищу Тысячеликая… ты могла бы назвать себя «Истинной Мечницей»?

— Нет. Я же не самоубийца. Человек с таким титулом и гуань бросает вызов всем мечникам на свете. Когда я стану в состоянии бросить такой вызов — ты уже умрешь от моей руки, Отшельник.

— Какая ты колючая и жестокая, Сакура-тян. — чешет свою щетину на подбородке Шибуки Ай и улыбается: — неужели в твоем сердечке не найдется места для старого ронина? Мы могли бы продолжить наше с тобой сражение в постели, а? Война на смятых простынях!

— Если бы я могла тебя ударить — я бы обязательно тебя ударила. — отзывается Сакура: — бабник! Козлина. Урод. Ненавижу тебя.

— Да, да. Я тебя тоже люблю, Сакура-чан. — машет рукой Отшельник: — подтяни хват во время «удара Метеора» и тогда мы поговорим. Впрочем… ты говоришь, что этого несчастного хвастуна Чжу Туна вколотили в землю? Вот прямо как гвоздь в бамбуковое перекрытие?

— Именно. Это сделал некий Чжан Хэй, он третий по рангу в Разбойничьем Братстве Горы Тянь Ша. Владеет алебардой с восьмью кольцами по обуху. Здоровяк такой. И бабник, такой же как ты. Пьяница.

— Такой же как я. Хм. А может нанести визит к разбойничкам, а, Сакура-тян? Размяться. А то что это я в самом деле — вон, детей обижаю. Кстати, а что это за Шу Лин, о которой он бормотал перед тем, как сознание потерять? Новая наложница?

— Нету у него новой наложницы. Он же всех поубивал. Ему теперь даже служанок не посылают. Все приносят пока его в покоях нет. Ну или стражники сопровождают. Хотя… ходят слухи, что он сам с собой на разные голоса говорит. Я ж говорю чокнутый. А тебе лишь бы новую наложницу… — ворчит Сакура: — пошли уже отсюда. Я лекарей кликну, пусть его в чувство приведут.

— Хм. А он был так убедителен.

— Была такая Шу Лин. Когда-то давно. По-моему едва ли не первая девушка, которая ему понравилась. Я толком не помню. Эти китайские имена для меня все как одно. — жалуется Сакура: — Шу Лин, Шань Ли, Шэнь Лан…

— Значит нету никакой Шу Лин. А жаль. Я бы хотел увидеть девушку, которая смогла направить этого психопата в нужную сторону. Всегда считал, что в Клане слишком уж перемудрили с системой подготовки «одаренных». Они в результате не вундеркиндов растят, а неврастеников. Вот как этот… ладно. Как он там сказал? Ничто не истинно, все дозволено?

— Не вздумай!

— Но если ничто не истинно, тогда и твое целомудрие бессмысленно, Сакура-тян. И потом, я знаю много способов, которые оставят твое целомудрие… эмм… целомудренным, но в то же самое время позволят тебе узнать так много нового о искусстве любви…

— Отстань! Убью!

— Какая ты жестокая, Сакура-тян…

— Клянусь, однажды ты допрыгаешься со своими шуточками, Отшельник Шибуки Ай!

— У Фениксов в Клане заговор? А ты оказываешься на удивление полезен, Скрытник. — кивает головой Второй Брат: — права была Госпожа Седьмая. Но… как ты сумел? И кто такая эта Шу Лин?

— Не понимаю, о чем ты говоришь, Брат Гуань. — Лу Цзижэнь прикрывает лицо веером: — посмотрите, какая прекрасная погода с самого утра. Птички щебечут. Опять-таки Госпожа скоро на тренировку придет.

— Почему-то меня так сильно раздражает твоя улыбка, Брат Лу. — вздыхает Второй Брат: — вот прямо бесит. Откуда в голове у наследника Фениксов такие идеи? Почему он решается на предательство своего клана, своих родных? Я могу понять мотивы наемников из «Семнадцати Сильных», но его… он и так наследник. У него уже все есть. И кто такая Шу Лин, которая подбрасывает ему эти идеи? Никто из его наложниц обычно не доживает до тихой беседы после пароксизма страсти. Насколько я помню слухи гласят что наследник Фениксов беседует только с мертвыми девушками.

— И снова Второй Брат прав. Но если юный Сянь предпочитает мертвых девушек… то и беседует он с мертвыми. Например, с некоей Шу Лин… погодите, дайте вспомнить. — лицо Лу Цзижэня идет волнами и вот уже перед вторым Братом сидит очень бледная девушка с черными волосами, одетая во белое. Она наклоняет голову набок и становится видно, что ее шею перечеркивает уродливый шрам.

— Никто не истинно, — говорит она и растягивает губы в улыбке, но ее глаза не улыбаются, оставаясь серьезными: — нет истины в том, чтобы уважать старших или быть лояльным клану. Есть только одна истина — твое желание, твоя воля, твое стремление отомстить. Твоя страсть насиловать и убивать. Ты — прав. А они все — лишь черви под твоими ногами. Раздави их. Обмани их. Продай их. Возвысься и восторжествуй, поставь ногу им на грудь и раздави. Только так побеждают. Вот истинное благо для клана — тот, кто понимает Истину, и кто готов следовать ей. Все дозволено. Ступай и переделай Поднебесную под себя.

— Я уже говорил, что эта идеология пагубна. — качает головой Второй Брат: — она словно червяк в гнилом яблоке — подтачивает устои не одного человека, но целой нации. Пусть только на Первой Стадии Посвящения, но сколько горя она принесет в Поднебесную.

— Я уже говорил Госпоже Кали об этом. — отзывается Лу Цзижэнь, возвращая себе привычный облик: — ведь многие не достигнут Второй Стадии Посвящения, а останутся на первой.

— И что сказала Госпожа?

— Госпожа сказала — так им и надо.

— Что? Так им и надо? Но… — Второй Брат задумывается. Мотает головой. Какая глубокая мысль… люди словно карпы в ручье, только самые сильные доберутся до источника чистой воды. А остальные? Так им и надо. Нет, эта мысль еще глубже. Всем — так и надо. Эта простая фраза — отражение веры в мудрость устройства Вселенной, в истину, высказанную тремя словами, в то, что каждый грешник получит свой ад, а каждый праведник — Небесные Чертоги, в то, что ничего не бывает просто так. В то, что нет случайностей… поистине Седьмая Сестра мудра как десятитысячелетняя черепаха, что в прежней своей инкарнации, что в нынешней.

Он задумывается над раскладом сил. Если Шибуки Ай и Сакура поддержат наследника, а Глава Шао внезапно скончается… то и нужды в конфликте с Фениксами не будет. Но если даже и будет, то Клан будет очень ослаблен междоусобицей, вряд ли этого Сяня признает весь Клан. Обязательно начнутся распри, Шибуки начнет наводить порядок, а это означает что Фениксы перестанут представлять опасность, запрутся в своей Твердыне, откуда время от времени будут выкидывать трупы тех, кому не повезло в этой борьбе. Тут бы их и прихлопнуть всех разом, но… Шибуки Ай. И еще — Древние Щиты Твердыни. Неважно, думает он, Фениксы будут выведены из игры, а альянс Генерала Лю одержит победу, даже не вступая в бой. И эту победу принесет им Братство и Седьмая. Хм. А Седьмая неплоха в стратегическом планировании… впрочем как и ожидалось от Госпожи Кали… кстати, где она? Сейчас же должна пройти утренняя тренировка и…

Какой-то звук привлек его внимание. Песня? Нет, слишком грубые выкрики, рубленные фразы. Боевой клич? Нет. Он не узнает языка, он понимает, что кричит Седьмая, но почему звук так быстро приближается? И что это за язык?

— She’s here, she’s there! She’s every-fucking-where! Xiao Thai! Xiao Thai! — с этими воплями на поляну для тренировок влетела Седьмая и с немыслимой скоростью, расплываясь в глазах — пронеслась вокруг и резко остановилась, встав боком и выбросив комья земли из-под ног во все стороны!

— Ура, товарищи! — подняла она руки над головой: — эта Седьмая Сестра, Стремительная Молния Ци — откатала произвольную программу! Жюри, прошу ваши оценки! Шесть-ноль, шесть-ноль, шесть-ноль, пять и три. Эй! Судью на мыло!

— Прощу прощения, уважаемый Второй Брат Гуань Се… — наклоняется к нему Лу Цзижэнь: — ты что-нибудь понимаешь?

— К своему великому сожалению, вынужден признать, что ни одного цуня не понимаю, что именно тут происходит. — отвечает ему Гуань Се, Нефритовый Мудрец Запада.

— Как и ожидалось от Госпожи. — вздыхает Лу Цзижэнь: — но это делает нашу жизнь интересней, не правда ли, Второй Брат?

— О. Еще как. Еще как, Брат Лу…

— Сяо Тай! Сяо Тай! Ууу! Ты лучшая! Я хочу от тебя ребенка! — на ногах у Седьмой вспыхивают синие огоньки, и она снова легко скользит по поляне, словно водомерка по поверхности тихого пруда, перебирая ногами: — и почему мне приходится самой себе кричалки кричать? Брат Лу!

— Да, да. Вы лучшая. Шесть-ноль. А ребенка вам пока нельзя.

— А, точно. Не, мне ребенка не надо. Видели, как я умею? Тройной тулуп! — Седьмая подпрыгивает высоко в воздух, крутиться вокруг своей оси, приземляется на одну ногу, покачивается, спотыкается, падает на бок и хохочет.

— Как и ожидалось от Госпожи Кали. — с каменным лицом выдает Лу Цзижэнь: — в этой реинкарнации она старательно делает вид что ничего не умеет.

— Надо признать у нее это неплохо получается. — добавляет Второй Брат, невозмутимо наблюдая за тем, как Седьмая смеется лежа в траве и не предпринимая попыток встать на ноги: — она… умеет быть убедительной.