Светлая помощница темного дракона

Глава 15

Дорога… впечатляла. Отнюдь не в положительном ключе: мало того, что трясло нещадно во время езды на лошади, так еще и почти мутило от нытья Шейна. Почему? Потому что тот внезапно решил, что я его прокляла.

Шейн — знатный ловелас, который редко упускал возможность повеселиться с девушками не слишком тяжелого поведения. И те были отнюдь не против: Шейн был довольно красив, галантен, добр. Но на протяжении всего пути от Ревота до эльфийского леса у него ничего не выходило, несмотря на около десятка таверн, где мы вынуждены были останавливаться.

— Я к ней даже притронуться не успел! — взвыл Шейн, когда мы выехали из одного постоялого двора. — Только зашли в комнату, как представьте! Туда ввалился супруг, увидел нас и попытался меня убить. Конечно же, я не пришел в восторг от такого дела и начал сопротивляться — в рамках разумного, чтобы не прибить несчастного. Ну откуда я знал, что девушка замужем? Она уверяла меня, что абсолютно свободна!

Абель ехал рядом со мной, хохоча каждый раз, когда узнавал о неудаче Шейна. Особенное удовольствие ему доставила фраза не о том, как Шейна обломала очередная девица, а то, как она его стукнула за то, что Шейн пытался защититься от ее супруга. Потенциальная любовница побила.

А вот Третий бросал на Шейна взгляды, полные отвращения. И даже не пытался это скрыть.

— А что с ним? — тихо спросила я у Абеля, кивая в сторону Третьего.

В какой-то момент после рассказов Шейна он стал выглядеть так, что еще минута — и он определенно попытается убить проклятого.

— Так он же полуэльф, — заметил Абель. — А, точно, ты навряд ли слышала, ведь эльфийское общество чрезвычайно закрытое.

Я кивнула — Абель сказал абсолютно верно. Все, что я знала об эльфах — это то, что они весьма красивы, у них высокая предрасположенность к магии, а их характер обычно бывает трех типов, условно поделенных на холодный (как у Третьего), дружелюбный и кокетливый. Мне доводилось встречать лишь первые два типа, так что я не совсем понимала, чего ждать от третьего типа.

— Видишь ли, Флер, поведение Шейна, который в каждой таверне не против повеселиться с девушкой, сейчас полностью противоречит всем принципам поведения эльфов. Не то что все эльфы невинны и непорочны, однако они придерживаются некоторый принципов, один из которых гласит, что ни в коем случае нельзя менять партнеров чаще, чем раз в год. Если уж так вышло, что приходится расстаться раньше, то до конца года эльф будет ходить одиночкой.

— Он Шейну… завидует? — не поняла я.

Абель не выдержал и расхохотался.

— Не завидую, — рыкнул Третий. — Потому что если он будет вести себя так в священном лесу, то у него практически нет шансов выжить.

Я чуть потянула поводья лошади, чтобы та приблизилась к Абелю, чуть склонилась в бок и спросила:

— А как же те эльфы, у которых… кокетливый характер? Разве они…

— Они не, — холодно заметил Третий. — Они всего лишь любят флиртовать, оттачивая искусство слова и возможность делать комплименты, а не ведут распущенную жизнь.

— Я не веду распущенную жизнь, — заметил Шейн. — Я веду свободную от предрассудков…

— Сейчас ты никакую не ведешь, — ухмыльнулся Абель. — И, возможно, долго еще не сможешь что-то сделать.

Подозреваю, что Абель намекал на то, что мы скоро подъедем к эльфийскому лесу, а там все очень порядочные, но Шейн воспринял это иначе и обиженно сказал:

— Ты меня благословила на что? На отсутствие личной жизни?

Не в первый раз за время дороги, между прочим.

— На присутствии в твоей жизни исключительно невинных и неопытных девушек, — не выдержала я, с некоторым садистским удовольствием наблюдая за тем, как Шейн едва ли не взвыл.

— И меня? — осторожно спросил Третий.

— Всех, — мстительно сказала я.

— Вот как, — ничуть не расстроился Абель. — Но мне же переживать не о чем, Флер, правда?

Я почувствовала, что краска немного заливает скулы и, тронув поводья и чуть сжав бока лошади, заставила ту бежать немного быстрее.

— Не торопись, Флер, — сказал Абель. — Мы уже почти у леса. Если будем ехать быстрее Третьего, есть шанс, что нас попытаются нашпиговать стрелами.

— Или отравить магией, — заметила я.

Эльфы славились не только меткостью, но и способностью изготавливать из растений, произрастающих в эльфийских лесах, абсолютно уникальные сложнейшие яды. По противоядием они, конечно, тоже были специалистами. Но если учесть их нежелание общаться и, тем более, знакомиться с новыми людьми, то можно с уверенностью сказать, что ядов они изобрели куда больше, чем противоядий.

Их опасались даже бессмертные, поскольку у эльфов был один весьма редкий и неудобный яд, который не выводился из организма после смерти, заставляя того же бессмертного умирать несколько раз от одного-единственного ранения. Никому из бессмертных, у которых и без подобного психика страдала после некоторого количества смертей, не хотелось попасть под ядовитую стрелу эльфу.

Но было у эльфов и еще одно незыблемое правило: в своих не стрелять, на своих яд не применять. Именно поэтому Абель совершенно бесцеремонно схватил мою лошадь за поводья и придержал, дождавшись, пока Третий выдвинется вперед.

И выразительно посмотрел на Шейна.

— Что-то ты нехорошо на меня как-то смотришь, — заметил проклятый.

— Думаю о том, что тебе не мешало бы потренировать проворство, — улыбнулся Абель.

— Не хочу даже спрашивать о том, каким образом ты заставишь меня это сделать.

— Не спрашивай, я сам тебе расскажу. Лошадку твою пну, чтобы ты вперед проехал. Пока Третий разберется, будет интересно узнать, нашпигуют тебя стрелами или ото всех уклонишься.

— Ваши шутки нам всегда приятны. — Тихий шепот пронесся рядом словно ветерок, заставив меня вздрогнуть.

— Что…

— Маресса уже в курсе нашего прибытия, да? — Абель повернул голову вправо. — Рад снова тебя видеть.

— Для вас она мадам Маресса. — Шепот снова раздался откуда-то из ниоткуда.

Я не понимала, даже вся светлая магия, коей около леса было предостаточно, не помогала мне почувствовать присутствие говорящего. Зато Абель точно все видел.

— Если я когда-нибудь стану смертным, то обязательно буду добавлять перед Марессой слово «мадам».

— Но вы никогда не станете смертным.

— Именно. И Маресса никогда не станет для меня мадам. Не раздражай меня, отведи к своей хозяйке. У меня же ни госпожи, ни хозяина нет, — отрезал Абель.

Я немного понимала гнев Абеля: слово «мадам» у эльфов не было простым оборотом вежливости, как у людей. Здесь оно приравнивалось к хозяйке, главе дома, управляющей. Неудивительно, что Абеля так вывели из себя.

— Уши бы чьи-то отрезать… — пробормотал Абель. — Что думаешь, Флер?

— Мне не нравится вид крови, — честно ответила я.

— Что ж, а мне нравится твой вид. Постарайся находится в поле моего зрения, чтобы тут никто не пострадал. — Абель сказал об этом довольно громко, я бы сказала — грозно.

И, боюсь, это фраза предназначалась не для меня, а для эльфов. Словно Абель хотел продемонстрировать мою значимость. Но зачем?

Я светлая с целительским даром, эльфы в любом случае будут хорошо ко мне относиться. У этих маленьких ушастых любителей и любительниц ядов особая любовь к лекарям. В конце концов, если они напортачат с созданием зелья и доведут себя или других (чаще — других) до полусмерти, то за помощью побегут именно к целителям. Так что неплохое отношение мне обеспечено — уже с подобным сталкивалась.

Впрочем, как показала практика, неплохое отношение, связанное с моей профессией, и очень хорошее отношение, основанное на словах Абеля — разные вещи. Как-то раньше я такой предупредительности и осторожности со стороны эльфов не замечала.

Путешествию по лесу оказалось недолгим. Буквально четверть часа — и уже показались ворота эльфийского поселения. Кустарники, высотой в два метра, создавали столь плотную живую стену, что рассмотреть что-то сквозь густую зеленую листву было невозможно. Лишь два дерева, которые сплелись ветвями и образовали арку, открывали вид на эльфийский городок.

— Передохнете? — поинтересовался эльф, когда мы пересекли ворота и въехали в город.

Тут было куда тише, чем я представляла. Странно. Эльфийские детишки, пусть и спокойнее, чем обычные людские, но все-таки остаются непоседами. И играют, бегают и вытворяют не меньшие фокусы с магией, чем любые другие. Так почему в просторном и безопасном эльфийском городе никого из них не видно? Да и сами эльфы… Их очень мало, к тому же, они ведут себя тихо как призраки.

Я глянула на Абеля — тот равнодушно смотрел по сторонам, словно не замечал ничего странного. Лишь легкая складочка меж бровей свидетельствовала, что увиденное не показалось ему нормальным.

А вот Третий оказался куда более эмоциональным: спокойствие на его лице стерлось, появилась тревога.

— Не думаю, что нам стоит отдыхать, — ответил Абель, когда эльф повторил вопрос. — В конце концов, мы добрались сюда очень быстро, потому что вы провели нас по тайным тропам. Отведите к Марессе.

Эльф коротко кивнул:

— Сейчас узнаю, готова ли она вас принять.

— Я сам узнаю, — сказал Третий.

— Но вы…

— Ее сын, — сказал Третий, глядя на нашего эльфа-сопровождающего так, что я поняла: отрезать что-то лишнее эльфам может не только Абель.

И что-то я сомневаюсь, что Третьего смогу отговорить от этой затеи, заявив, что не люблю кровь.

— Сейчас с госпожой Марессой может связываться исключительно господин советник и старшая жрица, — ответил сопровождающий. — Прошу вас, подождите немного в комнате для гостей.

Абель похлопал Третьего по плечу — и тот сразу же сдался. Нас увели в небольшой эльфийский дом.

— Абель, что-то странное происходит, — начал Третий. — Мы должны немедленно…

— Вижу, — перебил его Абель. — Но если поторопимся, то можем ничего не узнать. Дождемся, пока Маресса пригласит нас к себе.

— Если пригласит, — тихо ответил Третий. — Это может почувствовать лишь эльф и кровный родственник. Моя мать ранена, ее поток энергии нестабилен.

Маресса нас не собиралась приглашать. По крайней мере, об этом нам прямо сказал советник.

— Маресса пригласила меня, выделила сопровождение, а теперь не может принять? — тихо спросил Абель. — Мое присутствие для вас — это шутка? Или вы принимаете меня за идиота?

— Прошу извинить, — процедил советник сквозь плотно сжатые губы, но его поклон был столь низким, что в неуважении обвинить не получалось. — Госпожа Маресса в последнее время болеет, болезнь обостряется внезапно, поэтому могут возникать внезапные ситуации. Мы устроим вас со всем комфортом…

— Отведите меня к матери, — сказал Третий.

— Госпожа никого не принимает.

— Я ее сын, ее родная кровь. Нет такой болезни, которую я не смог бы облегчить благодаря родовой связи. Вы знаете это лучше меня, господин советник.

— Тем не менее, госпожа Маресса приказала никого не пускать. Даже вас.

Вопреки моим предположениям, больше никто из моих спутников с эльфом не спорил. Лишь переглянулись и послушно перебрались вслед за эльфом в другие комнаты — подальше и поглубже, так сказать.

Стоило нам устроиться в других просторных покоях, состоящих из гостиной и четырех отдельных спален, а эльфу — покинуть нас, как Абель тут же наложил заклинание тишины.

— Какие варианты? — спросил Третий, присаживаясь на диван. — Мама никогда бы не запретила мне прийти к ней, даже если бы умирала.

Я взглянула на Абеля, который прислонился к шкафу и, кажется, не планировал двигаться.

— Тебе перечислить те, что мне по душе? — хмыкнул Абель.

— Хотя бы.

— Всех избить или всех убить, — ответил бессмертный. — Хоть снял бы напряжение. Но нельзя. Маресса выздоровеет, увидит — и перебьет моих людей в отместку. Не то что мне их жалко, но снова набирать толковых и неболтливых будет нелегко. Не хочу добавлять себе работу. Поэтому придется выбирать из тех вариантов, которые мне не очень нравятся.

— И какие же? — спросил Шейн.

Он, в отличие от остальных, заинтересовался эльфийской едой и бессовестно поглощал все предложенные закуски.

— Пробраться внутрь. А дальше — по обстоятельствам. Или поговорим с Марессой, или украдем и поговорим с ней.

Шейн сначала остолбенел, а потом закашлялся — видимо, еда пошла не в то горло. С чего бы? Ведет себя так, словно не привык к поведению Абеля.

— Похитить? Бессмертную эльфийку? Хозяйку леса? Госпожу, которая чтит древо жизни? Я против! — взвыл Шейн.

— А тебя никто и не спрашивал, — заметил Абель. — Впрочем, можешь остаться тут. Посмотрим, что с тобой сделает толпа остроухих, когда поймет, куда мы проникли и кого украли.

— Да они нас всех разберут на части и скажут, что мы такими сюда явились! — взвыл Шейн.

— Стойте. — Я подняла руку вверх как примерная ученица. — Вы хотите сказать, что я тоже должна с вами проникнуть куда-то тайком? Я не умею. Можно мне тут спрятаться? Прячусь я лучше, чем проникаю куда-то.

Даже не слукавила: я к таким приключениям не готовилась! Будучи светлым магам, спрятаться на эльфийских землях не так уж трудно. Главное, чтобы меня забрать отсюда не забыли.

— Не умеешь — научим. — Абель подмигнул мне. — Да и без тебя, Флер, у нас навряд ли что-то выйдет. Мы идем к древу жизни, а это, считай, живой артефакт. Светлый артефакт. Среди нас тут один проклятый и один темный. Если в нашей компании будет превалировать темная энергия, то далеко мы не пройдем — барьер не пустит. Третий нивелирует темную энергию одного из нас, а ты — второго, чтобы мы спокойно добрались до Марессы. Но, конечно, если ты очень против, то есть и третий вариант. Оставим Шейна тут, посмотрим, так ли он хорошо прячется, как ты.

Шейн прятался плохо и планировал уйти с нами. По крайней мере, к окну, через которое мы планировали выбрать из наших покоев, он подошел самым первым.

— Третий…

— Отведу. — Поэльф кивнул, отодвинул Шейна от окна и положил руки на створки.

На окне медленно расползлись узоры, вспыхнули — и тут же потухли.

— Все умеют летать или хорошо прыгать? — поинтересовался Абель, глядя на меня весьма выразительно. — Тут где-то метро пятьсот до земли.

Я со вздохом достала защитный амулет. Был многоразовым — станет одноразовым. Зато я целой останусь. И чего Абель так укоризненно смотрит?

— Вы хотите оповестить всех эльфов о том, что мы сбежали? — спросил Третий. — Ваш щит издаст такой звук, что о произошедшем не будет знать разве что глухой.

И когда эльфы заделались в специалисты по артефактам? Я задумчиво посмотрела на свой амулет, решая, что же делать. Третий распахнул окно и первым прыгнул вниз. Следом — Шейн.

— У тебя, Флер, есть два варианта. Либо я беру на тебя ручки — и прыгаю. Либо я тебя поймаю, когда ты будешь падать, — довольно улыбнулся Абель. — Какой выберешь? Хотя… я передумал.

Прежде, чем я успела сообразить, Абель обхватил меня за талию и затащил на подоконник.

— Что ты…

— Выбирай. Либо мы прыгаем вместе, либо я тебя сбрасываю вниз. Возможно, тебя внизу поймают. А, возможно, что и нет.

Я действовала на инстинктах — вцепилась в Абеля в ответ. Да он издевается?! Кто вообще такие варианты предоставляет?! Когда Абель прыгнул вместе со мной вниз, я не кричала исключительно по одной причине: крепко сжала губы еще тогда, когда Абель предложил мне второй набор вариантов. Потому что, боюсь, я бы начала ругаться так, как не ругались даже пациенты, которым не хватило обезболивающих зелий! И тогда бы Абель скинул меня вниз чисто ради того, чтобы я не шумела рядом с ним. Я не заблуждалась по поводу того, что нравлюсь Абелю. Нравилась, несомненно. Но это никоим образом не меняло его едкий характер: ожидать можно было абсолютно любой пакости.

Или дерзости. Как сейчас, например. Я уже стояла на своих двоих на земле, но чья-то наглая рука продолжала оставаться на моей талии. Благословить бы, да сил жалко.

— Полно охраны, — тихо сказал Третий. — Через основную часть города мы к моей маме не попадем. Придется идти там.

— Звучит не очень приятно, — заметил Шейн.

— Не только звучит. Из-за того, что с древом жизни столько проблем, эльфийский город сейчас поделен на две части. Мы сейчас находимся с благополучной стороны, где покровительство древа все еще работает на полную силу. Но вот с другой стороны…

— Оно не работает. — Кивнул Абель. — Но зато там нет охраны.

— И там есть старые подземные ходы, через которые можно попасть к древу жизни.

— А оттуда — к Марессе, — кивнул Абель. — Неплохо, тогда чего мы ждем?

Вопрос был риторическим. Признаться, я опасалась, что группу из четырех человек легко обнаружить, но благодаря Третьему, обладающему не только знанием местности, но и поразительным чутьем, мы избежали всех патрулей и всех граждан, которые были в благополучных районах эльфийского города.

Лично я вымоталась прилично: физические усилия, забеги и опасные ситуации определенно не входят в список любимых занятий. Мы стояли около небольшого ограждения и ждали, когда стражник, охраняющий границы двух районов города, пройдет мимо.

— Вот и неблагополучный район, — заметил Третий. — Будьте осторожен.

— Магия раздери! Ты вообще уверен, что это все еще эльфийской город?

Я повернула голову в ту сторону, где был район, и едва не застонала.

— Это… — начала я, с ужасом оглядывая пространство, от которого исходило жуткое ощущение.

Деревья стояли, небо все еще было голубым, даже милые эльфийские домишки имелись, но даже самая неумелая картинка выглядела приятнее. Живее.

Здесь же все было серым, блеклым.

Пустым.

Словно краски и жизнь вытянули и уничтожили.

Здесь царила смерть всего сущего. И меня как светлого мага и лекаря это место вводило в настоящую тоску, будило ощущение безнадежности, которое было столь сильным, что почти ощущалось физически.

Вторая половина эльфийского города — серая, выцветшая и безжизненная — словно пыталась заставить всех нас уйти подальше.

— Это последствия того, что Древо Жизни погибает, — сказал Третий.

— Я предполагал, что ситуация у остроухих не очень, но не до такой степени, — сказал Абель. — Но так не должно быть. Я ведь был тут несколько месяцев назад, все было значительно лучше. И ухудшиться до такой степени за это время не могло.

— Неудивительно, что бессмертная Маресса сейчас в плохом состоянии и нас к ней не пускают, — заметил Шейн.

— Не в этом дело, все наоборот. — Я внезапно кое-что поняла.

— Ты о чем? — не понял Шейн.

— Флер права. Ты путаешь причину и следствие, — ответил за меня Абель. — Территория в таком плохом состоянии, потому что что-то не так с Марессой. С бессмертными такое бывает в нескольких случаях, один из которых — отравление скверной.

— Не подходит. — Помотал головой Третий. — Моя мать и Древо Жизни слишком сильно связаны, будь тут скверна, она бы давно распространилась уже, а так…

— Все словно умерло, — закончила я за Третьего. — Как будто высосали всю жизненную энергию.

— В точку! — ответил Абель. — Приятно иметь дело с сообразительными людьми. Марессу ранили чем-то пакостным, что не дает ей восстановиться самой, а также полноценно поддерживать Древо Жизни. Впрочем, хватит разглагольствовать, пока охрана не пошла проверять. Нам нужно пройти по этой местности. От души рекомендую всем держаться поближе к Флер. Не могу сказать, что меня радует подобное положение дел. Но я очень не хочу таскать тех, кто рухнет из-за отсутствия светлой энергии.

Хоть Абель так и сказал, но в отличие от Третьего и Шейна, которые и впрямь следовали за мной на расстоянии пяти шагов, сам шел впереди. Мы шли по улицам эльфийского города, где не было ни души, кроме нас самих. Звуки приглушались, и даже легкого стука нашей обуви о камни не прозвучало.

— Нам еще долго? — спросил Третий.

— Дискомфортно, что не чувствуешь магии? — ухмыльнулся Абель. — Ни крупинки нет, аж тошно, да?

Тошно? Странно, я чувствовала лишь небольшую тревогу, не более того. Спокойно шла следом за Абелем, стараясь не упускать его из виду.

— Да.

— Это значит, что Маресса где-то очень близко, — сказал Абель. — Не в своем убежище, а намного, намного ближе. Возможно, через десять шагов мы ее и встретим. Или даже раньше…

— Зачем моей матери выходить, если она ранена? — удивился Третий. — Эти ощущения — последствия гибели Древа жизни.

— Вот и мне тоже интересно, зачем и как идти в потенциально опасную область, — пробормотал Абель. — Загадочная женщина. Впрочем, тип этой загадки мне совершенно не по вкусу — слишком сильно отдает проблемами и неприятностями. В любом случае, нам надо с ней поговорить…

— О чем ты хотел поговорить со мной, Абель? — Женский мелодичный голос казался абсолютно потусторонним и неестественным.