Ст. лейтенант (Часть 1) Назад в СССР. Книга 10

Глава 5. Хорошая репутация

— Сергей Петрович, доброе утро!

— И вам того же, Олег Дмитриевич. — старческий голос в трубке зевнул. — Что-то случилось?

— Да как сказать… Пока не случилось, но в ближайшем будущем может случиться. Причем очень скоро. Помните про объект «292"Б?

— Это который… — повисла пауза. Собеседник словно пытался вспомнить, что это за объект такой. — По производству химического оружия? Законсервированный, вроде. В самом центре Афганистана?

— Именно. С ним-то вопрос уже улажен, а тот архив у меня. Тот самый архив. Хотите знать, как он ко мне попал?

— Хм… Ну-ка, удиви! — в голосе собеседника послышались заинтересованные нотки. — Полагаю, наша разведка случайно наткнулась?

— Ну, не совсем случайно… Главное разведывательное управление в деле, разработали операцию. Но действовали они по нашей же наводке, создавая ширму для реальной цели. Но об истинных целях они, конечно же, не подозревали, главным для них было выяснить, какие там остались БОВ и сколько душманы уже вытащили. Мой контакт заранее сообщил, что Запад был намерен перехватить инициативу, пришлось действовать быстро. Не все прошло так, как мы рассчитывали, но результат достигнут. Операция завершена успешно, «292Б» полностью уничтожен.

— Ну и отлично. Кто там работал?

— Группа «Зет». Вернее, несколько бойцов из группы.

— Хм… Те самые, что достали ПЗРК «Стингер» и документацию к нему? А перед этим повязали американского военного советника Джона Вильямса и полевого командира Али Хадида? Что ж, знаю таких! Лично не видно, но много от кого слышал. Толковые ребята. Кто у них там командир?

— Майор Игнатьев, а курирует полковник Хорев!

— Ну, ясно. — голос снова зевнул. — А проблема-то в чем?

— Считай, всю работу там выполнил всего один человек, хотя сам того не осознавал. Сделал то, что от него не требовалось. Прапорщик Громов, тот самый, что ещё в 1985 году вытащил из лап душманов военного советника Бехтерева, а после вернул с территории Пакистана утерянный комплект шифровальной аппаратуры!

— Да, да. Слышал о нем уже. Но всё-таки, в чем проблема-то?

— Нужно было спрятать все концы. Я перестраховался и сейчас этот Громов у меня на даче, в изоляции. Архив доставил именно он, соответственно, пока он был в бункере, вполне мог узнать ненужные детали. Обо всем, он конечно же не догадается, но тем не менее.

— Олег, ты что задумал? Боишься, что тебя может сдать прапорщик?

— Я ничего не боюсь. Просто жду, пока уляжется шум по проведенной нами операции «Квадрат». С управлением разведки мы договоримся, мол, недоразумение было. Всех уже отпустили.

Послышался тяжёлый вздох. Сергей Петрович понял, что коллега пытался ему сказать.

— Ладно, я понял, что тебя беспокоит. Замолвлю словечко. Вот что, Олег! А Громова не трогай. Отпусти, но сначала тщательно проверь. Вряд ли у него будут вопросы, там все концы хорошо спрятаны.

— Уже проверили его. Так получилось, вновь всплыло дело номер «3317». При последней транспортировке его пытались украсть и прапорщик Громов его перехватил. В одиночку. За всем стоял наш бывший сотрудник. Кикоть.

— Так… А вот это уже серьезно! — голос собеседника стал более резким. — Хм… Так! И что в итоге?

— Все под контролем. Что делать с Громовым?

Несколько секунд была полная тишина. Казалось, Сергей Петрович серьезно озадачился этим вопросом.

— Пусть служит дальше. Поощрить нужно, к государственной награде представить. А с Хоревым мы найдем контакт. Значит, рекомендую вот что, забирай Громова и вези в Ташкент. Оттуда в Ростов. А дальше решим как поступить… А по-поводу раскрытого агента и «3317», тут другого выхода не вижу. Раскрылся, значит проиграл. Чтоб он там рот не открывал, ликвидируй! Носители сожги!

— Как? — удивился Олег Дмитриевич.

— Полностью! Ты же знаешь, как это делается! Кстати, дача у нас где находится?

— В Таджикской ССР. На юге, в восьми километрах от пограничной заставы.

— А, припоминаю! Ну и к черту ее! Меньше вопросов будет.

— Хорошо, спасибо за совет.

— Давай Олег, до связи… Не переживай, я посмотрю, что можно сделать… Ты, главное, сам не оплошай, ставки очень высоки, особенно сейчас… Американцы не простят нам Афган!

****

Я резко развернулся. Рука рефлекторно потянулась к оружию, что давно уже лежало в кармане, но усилием воли я сдержался. Это не стало для меня сюрпризом. Догадывался, что и такой вариант разрешения сложившейся ситуации тоже возможен, хотя и маловероятен.

Калугину доложили и тот понял, что Кикоть теперь обуза, которая может начать говорить то, что говорить не стоит. Следовательно, нужно его закрыть. Окончательно.

И все же, я слегка занервничал. Что мешает им убрать и меня? Чтоб наверняка! А так получиться, что никто ничего не видел!

Обернулся на бойцов с оружием — те никак не отреагировали, просто стояли у вертолета. Никто не пытался взять меня на прицел, взять под арест, застрелить…

Через несколько секунд подполковник Сизов вновь показался из-за ворот, неторопливо пряча пистолет обратно в кобуру. Он медленно подошёл ко мне.

— Все в порядке, товарищ прапорщик! Ты провел отличную работу! — похвалил меня тот, с каменным лицом. А с виду почти что интеллигент, никак не убийца пленных. — Ну, полагаю ты подобного не ожидал?

Я невозмутимо пожал плечами.

— Генерал-майор дал мне четкие указания на его счёт. Это предатель, за ним давно уже следили. Думали, что он выведет на иностранных агентов, что его завербовали. Но, ничего не вышло, его кураторы оборвали с ним всю связь уже давно. На кого он работал, что за люди отправили его сюда, неизвестно. Да и неважно. С этим всё понятно?

— Так точно, товарищ подполковник.

— Хорошо. И как я уже сказал, генерал Калугин хотел бы видеть тебя снова. Но уже не здесь, а в другой, более мирной обстановке. Операция «Квадрат» успешно завершена, а те, против кого завели следствие, освобождены. Майор Игнатьев уже в Ташкенте, бойцы группы «Зет» тоже. Кстати, а где носители информации, что эти люди пытались украсть из дома?

— В пристройке, в сумке! — совершенно спокойно ответил я, уже окончательно убедившись, что это логическое завершение всей этой мутной истории. Кикотя вычислили и убрали. Видимо и впрямь стал больше не нужен. А кураторов его не нашли, потому что найти самих себя сложно. Кикоть думал, что Калугин его защитит, а тот принял совершенно иное, радикальное решение. У предателей одна судьба — никому они не нужны, ни своим, ни чужим.

— Я бы хотел их увидеть! — спокойно, но с требовательной ноткой в голосе произнес подполковник Сизов.

— Конечно. Я покажу.

Мы вместе направились к строению, где я жил последние несколько дней. Прошли мимо места казни — Кикоть по-прежнему связанный, лежал на камнях с простреленной головой. Лужа крови говорила сама за себя. Ну, как бы там ни было, а он это заслужил… Ещё неизвестно, сколько гадостей он натворил до того, как столкнулся со мной и где вообще мог засветиться. А сколько агентов он завербовал, сколько судеб повел по наклонной?

— Они взяли только контейнеры? — спросил офицер.

— Да. Я не проверял содержимое, лишь пересчитал общее число коробок и понял, что двух не хватает. По следам отправился в кишлак, ну а там и наткнулся на тех, кто ночью влез на дачу. Ещё немного и ушли бы. Я так и не понял, кто это такие.

— Может завербованные сотрудники? Иностранные наемники?

— Нет, это наши. Сложно сказать, но подготовка у них имелась.

Подполковник усмехнулся.

— Куда им против такого бойца как ты, Громов?! Хм… Ты не догадываешься, но тебя уже многие знают. Не в лицо, конечно. По заслугам, слухи быстро распространяются. И генерал Калугин не просто так отправил тебя именно сюда, а не ещё куда-то. Можешь считать это проверкой.

— Хорошо, что оправдал ваше доверие! — сухо сказал я. — Но мне все равно. А таких, как Кикоть терпеть не могу, и вашим и нашим. Не думал, что такие ещё есть.

Я сказал это не просто так. Хотел показать наивность. Ведь с наивным человеком легко разговаривать, ему просто что-то пообещать. Я молодой, но уже опытный прапорщик, с большой долей везения — чего б такого не взять под генеральское крыло? Прочистить мозги — это же отличный инструмент!

— Уверен, у тебя впереди большие перспективы.

— Будем надеяться… — улыбнулся я, но получилось суховато. — А что с полковником Хоревым?

— Насколько я знаю, был задержан и через несколько часов отпущен.

Я достал из-под вещей трофейную спортивную сумку, передал ее Сизову. Тот молча взял, рассмотрел ее со всех сторон, затем заглянул внутрь. Встряхнул. Посмотрел на меня внимательным изучающим взглядом.

— Что, Громов… Нервничаешь?

— Почему я должен нервничать?

— Ты же совсем не дурак. — ухмыльнулся Сизов, глядя на меня пронизывающим взглядом, который я с лёгкостью выдержал. — После всего, что здесь произошло, тебя тоже можно было бы ликвидировать, чтобы устранить все возможные утечки.

— А что я нарушил? — я изобразил искреннее удивление.

— Эти микропленки секретные, не важно что на них. Уровень допуска серьезный. Это особый архив. Не было желания узнать, что там?

— Конечно, было. Интересно же. Но когда нас обучали в учебном центре ГРУ, говорили, что такие контейнеры старые, изготовлены ещё в конце шестидесятых. Правильно вскрыть их можно только при наличии специального оборудования, а сами пленки проявить без соответствующего навыка нельзя. Испортить их проще простого. Зачем мне знать о том, что там, если это никак не касается моей дальнейшей службы? Я их вам вернул? Вернул! А что на них и что вы с ними будете делать, меня вообще никак не касается!

— Ясно… — сдержанно кивнул Сизов, просканировав меня холодным невозмутимым взглядом. — Да, ты отличный разведчик, и генерал это ценит. Кстати, проверку на вшивость ты прошел. Вот если бы пленка пропала, а ты бы ничего не предпринял… Ну, не будем о грустном!

Сизов вдруг взял, да и высыпал все содержимое из сумки прямо на землю. Тубусы, позвякивая металлом покатились в разные стороны. Ботинком он прикатил их обратно в кучу. Махнул рукой в сторону вертолета.

Почти сразу подбежал боец, притащил канистру с топливом.

Далее, без каких-либо комментариев, последовала процедура экстренного уничтожения носителей информации, путем сожжения контейнеров с пленкой.

Дело в том, что особый материал, из которого и производилась эта микропленка, очень боялся термического воздействия. По сути, внутри тубусов она не сгорит, но после такого варварства смотреть на что-либо там уже будет бессмысленно… Ясно, заметают следы! Да и пёс с ними! Мне-то оно зачем? Со своими бы проблемами да вопросами разобраться… Уж сюда-то мне лезть не стоит! Политика, интриги, заговоры… Я далек от этого!

— Лучше это уничтожить! — негромко пояснил офицер, не отрываясь глядя на пламя.

Не прошло и пяти минут, как тубусы с микропленкой превратились в кучку закопченной металлической тары — теперь все это абсолютно бесполезный хлам.

— Пожалуй, все… — Сизов обернулся к бойцам. — Так! Авдеев, Бойков. Вы знаете, что нужно делать!

Оба бойца кивнули, схватили оставшиеся канистры и спешно бросились во двор. Скорее всего, генеральскую дачу ждёт что-то вроде рукотворного пожара. Опять же, это не мое дело.

— Громов, чего стоишь? Собирай вещи, если они у тебя есть. Через десять минут улетаем, пока сюда никто не пожаловал. И, Громов, напомни, а что стало с теми, кто сопровождал Кикотя?

— Один мертвый, вон в том УАЗе, его с плато видно. Пытались уехать, но я не дал им этого сделать. А второй раненный, был в кишлаке. Но проверять времени не было. Возможно, он ещё там, прячется. Или сбежал.

— Хорошо… — задумчиво кивнул тот, быстро и часто кивая головой.

Следующие несколько минут прошли в экспресс режиме. Бойцы торопливо вынесли из дома ещё пару картонных коробок из последней поставки, затем какой-то мешок, достаточно большого размера. Все это закинули в Ми-8. А затем облили сам дом бензином как изнутри, так и снаружи и подожгли. Та же участь постигла и мою пристройку, где я жил последние дни. Ничего важного там не было. По крайней мере, для меня точно.

Любопытно получается, где бы я ни показывался, куда бы и в какое место ни попадал, там обязательно случается какая-то задница… Наверное и впрямь, попав в это время в молодого себя, я одновременно стал магнитом для разнообразных событий, в основном неблагоприятных. Не смешно, вот совсем не смешно, но именно такая тенденция и прослеживалась. И ведь воспринимать это можно по-разному — например, как расплату за возможность прожить вторую жизнь. Или как веяние судьбы, куда ветер подул, туда и понесло.

Неужели мне так и суждено постоянно во что-то встревать, пока не исполню какое-то предназначение? А есть ли оно вообще, это предназначение?

Дом оперативно подожгли и несмотря на то, что гореть там особо было и нечему, сейчас он весь был объят пламенем и черным дымом. Наверняка, дым будет видно отовсюду — из располагавшегося рядом кишлака непременно прибегут местные таджики, выяснять что произошло и кто виноват. В любом случае понятно, это место больше генералу не нужно… В скором времени это будут лишь обгоревшие обломки, без крыши, лишь с одними стенами. Я на такие строения в Ливии вдоволь насмотрелся.

Загрузившись в вертолет, мы немедленно взлетели. Сделали небольшой круг над каменным плато, затем легли на курс. Впереди был Ташкент.

Удивительно, но уже через полчаса вертолет пошел на посадку. Весь полет прошел хорошо — без приключений. На авиабазе, после того, как я привел себя в порядок и переоделся в уже порядком надоевшую мне «афганку», отправился в столовую, где вдоволь покушал горячей еды. Затем, вместе с подполковником Сизовым мы пересели на готовый к взлёту ИЛ-76, следующий в сторону Ростовской области. Вместе с нами летели ещё какие-то офицеры и прапорщики, но к нам никто с вопросами не приставал.

Честно говоря, я думал, что может быть удастся встретиться с Хоревым или Игнатьевым, но тщетно. У них сейчас другие дела. Интересно, что им про меня рассказали?

Пока мы были на базе, я успел насобирать уйму новостей и новой информации. Главнокомандующий ВС СССР заявил, что формально, война длившаяся с 1979 года, закончена. Это вовсе не означало, что советские войска будут немедленно выведены с территории республики. Работы еще хватало — духи хотя и были полностью разбиты и деморализованы, все еще представляли собой небольшую угрозу. Остатки оппозиции нужно было найти и додавить. Правительственные силы, ранее не проявлявшие высокой активности в боевых действиях, вдруг воспряли духом и рьяно принялись за дело.

Помимо этого было объявлено о том, что Пакистан, Китай и Иран хотя и признают победу Советского Союза в войне, но делают это вынужденно и относятся нейтрально. Это сложное политическое решение, которое будет меняться в ту или иную сторону еще очень долго. Компромисс будет вывернут наизнанку. Знания, что вытянули из Джона Вильямса оказались бесценными…

Также было объявлено, что тридцатого января 1987 года будут подписаны все необходимые соглашения, а к середине апреля большая часть советских войск будет выведена за пределы ДРА. Одновременно будут развиваться тесные связи в области экономики и добычи полезных ресурсов. Но меня это не сильно волновало.

Еще, уже от Сизова я неожиданно узнал, что в городе Ростов-на-Дону, встречи с генералом не будет. Вместо этого, я должен буду участвовать в каком-то торжественном параде, где меня собирались достойно поощрить. Как именно — вопрос интересный. Не стоит и гадать, ко всему этому приложил руку непосредственно сам генерал-майор Калугин.

Ну и пусть. Наверняка, делает это не просто так. Хочет усыпить бдительность? Хрен тебе, не получится. Я не зеленый молодой сопляк, я матерый старый воин, который умеет добиваться своего.

— Чего задумался, прапорщик?

Голос Сизова вернул меня к реальности. Он все это время сидел со мной рядом в соседнем кресле.

— Думаю, как бы еще несколько дней к отпуску выбить… — соврал я, задумчиво глядя куда-то в пустоту. — Дома уже больше года как не был, да и тогда, нормально отдохнуть не довелось. Выдернули для обучения в специальном центре ГРУ.

— Понимаю. Ничего, все мы отдохнем. Кто-то раньше, а кто-то позже. Всему свое время. Родных увидишь, женишься, а позже детей родите. Ты же еще не женат, так?

— Не женат. Но я с этим торопиться пока и не хочу. Какая женщина, особенно молодая, захочет, чтобы мужа постоянно не было дома?! Мало какая… Я же знаю, что лейтенантов обычно суют в самые уголки страны, где нормально и жить-то нельзя. Такие браки быстро разваливаются. Поэтому со свадьбой точно не хочу торопиться.

— Хм, дело твое… — подполковник мои слова оценил, было видно по лицу. — Но когда-нибудь же женишься, детей заведешь. Будет, как у всех нормальных офицеров…

Я лишь задумчиво кивнул. Да, тут стоит все хорошо обсудить с Леной. Дочь прапорщика Лось прекрасно знает, что такое быть дочерью военнослужащего… Однако такие семьи редко бывают счастливыми.

По прибытию на военный аэродром под Ростовом, я набрался смелости и попросился у Сизова навестить родных в Батайске. Он к этому отнесся неожиданно лояльно. К моему удивлению, не только разрешили, но еще и дали отпускной билет аж на целых три дня. Тут тоже все предельно ясно — меня "воспитывают" пряником, хотя могли бы и кнутом… Когда я покидал авиабазу, уже в купленной мной домашней одежде и синих кедах, Сизов отозвал меня в сторону.

— Так, Громов, по секрету скажу, на торжественном построении, что состоится в начале февраля, тебе будут вручать погоны лейтенанта! Смотри, не влезь еще во что-нибудь глупое и необдуманное. Ты меня понял?

— Так точно, товарищ подполковник!

— Вот и отлично. Все, свободен! — он достал из дорогого портсигара то ли папиросу, то ли сигарету, дунул на нее, понюхал и вернул обратно. — Кстати, а как девушку-то зовут?